Текст книги "Про Сома усатого"

Автор книги: Анастасия Соловово

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

Анастасия Васильевна Соловово
Про Сома усатого

1

Январь наступил. Морозы стоят лютые. В домах деревянных стены трещат. Дым из труб столбом в воздухе застывает. Птицы – воробьи, галки – и те попрятались. По реке длинной вереницей сани едут – крестьяне сено везут, пар от лошадей так и валит. Тихо вокруг, одни полозья скрипят, да вода на мельнице бурлит, не умолкая, – ревет, гудит, пенится, колеса мельничные вертит.

А внизу под плотиной, глубоко-преглубоко, на дне речном сом усатый живет – большущий, жирный…

Длины в нем четыре аршина. Голова у сома большая, плоская, хвост тоже плоский, широкий. Пасть разинет – зубы видны в два ряда – острые, крепкие, как у акулы, а над пастью два уса черных, длинных в воде колышатся, снизу еще четыре усика поменьше.

Вырыл себе сом в песке яму глубокую, зарылся в нее, лежит на брюхе, спит.

Ничего сому не видно, не слышно. Вода над ним в три сажени вышиной. Тепло сому. Нет ему дела до того, что наверху на земле люди от холода в тулупы кутаются, да ногами притоптывают.

Отъелся он за лето. Спи теперь, сом усатый, до весны,

2

Лишь только начало солнце землю пригревать, и сошел с реки лед – сом проснулся.

Отощал он за зиму. Вылез сом из ямы, как плеснул хвостом, так целую волну погнал, задвигал плавниками, стал на поверхность реки подниматься.

Жарко пригревает солнце.

Плеснул сом хвостом еще раз, перевернулся вверх серым своим брюхом, выплыл над водой, показался людям, опять вглубь ушел.

А в реке рыбы, видимо-невидимо. Изголодался сом. Видит, плывет на него целая стая окуньков молодых.

Хороша добыча!

Разинул сом пасть зубастую, погнался за стаей, в самую середину. Да уж больно толст сом, неповоротлив, прожора!

Разбежались от него рыбки в разные стороны. Только две рыбешки не успели удрать и достались сому на завтрак.

Поплыл сом дальше за новой добычей.

На хитрость пустился.

Забрался сом под самый берег, там, где водоросли зеленые всю воду заполнили, залег в тину, разинул пасть, лежит – не шевелится.

Вот плывет мимо него еще целая стая рыбешек; веселятся рыбки, червячков хватают, друг с другом играют, кувыркаются, весне и теплу радуются.

Не замечают рыбки сома, больно уж похож он на водяную корягу – тела не видно, а голова облепилась тиной и рыжеватыми водорослями.

Около самой пасти плывут веселые рыбешки.

Тут-то и показал себя сом!

Как начал в себя воду втягивать – закружились рыбки, забили хвостами и плавниками,, завертелись в сильном водовороте, опомниться не успели как влетели вместе с потоком воды к сому в пасть – прямо на острые зубы.

Досыта наелся сом.

Наелся и опять к себе в яму ушел под плотину – отдыхать после обеда.

Идут дни за днями.

С каждым днем все жарче.

Сому в реке раздолье. Много всякой рыбы перехватал. Да не одной только рыбы!

Услышит иной раз, что в камышах лягушка поет – тихо, тихо подкрадется сом к певунье. А квакушка, своим делом занята: сидит себе на листочке, заливается и вдруг… вместе с листочком очутится в пасти у сома.

А в другой раз заляжет обжора где-нибудь под корягой так, чтоб его не видно было, одни усы выставит, тихонько ими пошевеливает.

Подплывает к коряге неосторожная рыбка, видит черный – жгутик мотается: червячок, должно быть.

Налетит лакомка на вкусную добычу. Хвать!

А сом, как разинет пасть – ха… прощай рыбка!

Иногда сом пускался в дальние плавания, когда на целый день, а иногда и на два, в поисках добычи.

Бывали случаи, жирный кусок попадался – утенок, гусенок или крупная рыба, а иногда целый день приходилось плавать сому с пустым желудком.

Ничем сои не брезговал: падаль всякую хватал, тряпки» а один раз у крестьянской девочки А кульки чуть рубашку из рук не вырвал.

Полоскала Акулька в реке белье. Вошла глубоко в воду.

«Нагнулась этак я, – рассказывала она. после ребятам, – полощу рубашку, вдруг кто-то из-под низу как дернет ее… Думала, кто из ребятишек озорничает, а уж потом вижу, рыбища громадная неподалеку плеснула и ушла. Хорошо, что рубашку не упустило, да сама не свалилась…»

После таких долгих странствий сом возвращался обратно.

Плывет сом но середине реки» высунет голову на поверхность, дремлет, чуть плавниками подрагивает.

Издали посмотришь – подумаешь, чурбан плывет.

А это усталый путешественник возвращается к себе домой под плотину.

Спокойно сому в глубокой яме.

Никто его не тревожит и ничем его из такой глубины не выловить.

3

На берегу реки, где жил сом, неподалеку от мельницы, стоит группа зданий: дома кирпичные, сараи, железом крытые» амбары, конюшни. В конюшне ржут лошади, в сараях блеют овцы, хрюкают свиньи, а из кузницы дым черным столбом валит и звенит тяжелый молот по наковальне. Это Советское Хозяйство. Живет там много рабочих и служащих, живут там дети: Коля, Миша, Лиза и Галя.

Дети то и дело бегают на птичий двор смотреть утят. Каждый день вылупляются новые.

Их уже целых сорок штук. Не нарадуется на них птичница Федосья,

Когда утята немного подросли, их стали выпускать на реку.

Весело было смотреть, как барахтаются в воде желтые пушистые шарики.

Но скоро началась беда.

Как-то раз к вечеру Федосья не досчиталась самого большого хорошего утенка. Думали-гадали – что с ним могло приключиться. По камышам искали. Не нашли. А на следующий день исчезло еще два утенка, и через день гусенок. Понять не могут, в чем дело.

– Что за напасть такая, никогда еще этого не бывало, – говорит Федосья, чуть не плача.

4

Один раз дети только что отобедали, собрались в лес за ягодами. Вдруг на крыльцо выбежал мельников сын Илюшка.

– И что я видал, ребята! – кричит он товарищам.

– Что, что? – обступили Илюшку дети.

– Чудище водяное!

– Какое чудище?

– Купаться мы пошли с ребятами у запруды. Только в воду залезли, глядь – от нас недалече как бултыхнется большое черное что-то, как бревно. Так все и ахнули. Живо выскочили. Напужались! После уж и смеху было! А оно ушло. Больше не вылезало.

– А ведь это, ребята, сом! – сказал стоявший неподалеку кузнец Никита. – Никто другой! Он наших утят и таскает. Здоровая ведь рыбища. Надо заведующему сказать, чтобы распорядился сети на него поставить.

5

На следующий день поставили сети, но хитрый сом все не попадался, а утята пропадали один за другим. К вечеру в Совхоз приехал одиннадцатилетний школьник Ваня в гости к дяде своему на целый месяц. Дети тотчас же рассказали ему про сома.

– Какой такой сом? – недоверчиво спросил Ваня.

– Рыба такая большая, пребольшая, – объяснил Коля и даже руками развел, – в роде акулы.

– Ну, уж и акула, – презрительно заметил Ваня, – просто так – рыба как рыба.

– Нет, он, правда, большой, очень, очень большой, – захлебываясь, рассказывает Лиза. – Его Нюша-скотница тоже видела. «Большой, толстый, чисто, – говорит, -свинья».

Дети расхохотались.

– Она Матрешку свою купаться больше не пускает. – продолжает Лиза, – ведь сом маленьких ребят утаскивает.

Ваня встал и насмешливо свистнул.

– Ври больше! Матреше, небось, лет семь будет. Что ж, он ее проглотит, по-твоему, как утенка? ..

– Конечно, не проглотит. – горячится Лиза, – а затащить может. Схватит за ногу и затащит вглубь…

– С одного страха потонешь,– заметил Коля.

– Пойдемте посмотрим, может быть и увидим сома, – предложил вдруг Миша.

– Пойдемте, пойдемте, – закричали остальные.

– Только чур, у воды смирно сидеть.

6

Тихо-тихо течет река. Бросишь травинку – едва заметно подвигается она по течению. Берег круто спускается над рекой, только у самой воды маленькая песчаная отмель, поросшая тростником. На эту отмель и уселись ребята.

Сидят, не шевелятся. Смотрят па воду. Много времени прошло. Ничего не видно.

Жарко пригревает солнце. Пролетит птичка-зимородок – заденет крылом воду, плеснет маленькая плотичка, пробежит па длинных тонких ножках водяной паучок по воде, точно по стеклу. Иногда толстая пучеглазая лягушка спрыгнет с бережка в воду.

А сома нет, как нет.

Сидят дети не шелохнутся.

– А у него, говорят, усы есть, – вдруг громад сказала Галя.

– Молчи, – прошипел Миша.

– Лизка, не наваливайся.

– А ты, Колька, не толкайся.

Опять затихли, стали терять терпение. Не уйти ли?

– И никакого сома нет, – заявил Ваня, – а все это…

Но в эту самую минуту, шагах в десяти от детей в воде что-то тяжело шлепнулось, словно кто бревно бросил. Да и впрямь бревно. Так и взметнулось над водой что-то большое темное, и вспенилась вода, и пошла расходиться от берега к берегу широкими кругами.

– Видели, видели? – завопила но своим голосом Лиза.– Что, Ваня, нет сома?

– Большущий какой, – простонала Галя.

– Я всю спину видел, даже кусочек головы, – заметил Коля, – только усов не видел.

– А пода все никак не успокоится. – показал Миша.

Вся поверхность реки была еще покрыта мелкой рябью.

Только одни плотички, ничего не боясь, продолжали вздрагивать на поверхности.

7

На следующий день заведующий Совхозом долго совещался с рабочими о том, как уберечь от сома уток.

– Ведь что ни день, – жаловалась Федосья, – то гусенка сожрет, то утенка, этак к осени у нас в Совхозе, кроме кур, никакой птицы не останется.

– И никак его не словишь, – говорили рабочие, – от сетей уходит, хитер больно!

Решено было на время отвезти уток в соседним Совхоз версты за три, пока не придумают, как изловить сома.

На следующий день с утра посадили в корзины десять белых плосконосых уток и гурьбу желтых утят, поставили корзины на телегу, и рабочий Егор повез их со двора.

А к вечеру все утки с утятами вернулись домой.

Так и пришли одни, и прямо через поле густой высокой ржи.

Рабочие и дети были на дворе и со смехом смотрели, как утки вперевалку и с довольным покрякиванием проходили через ворота, каждая со своими утятами, и прямо на птичий двор.

– Как они только дорогу нашли, – восхищалась Лиза, – им во ржи ничего не видно было.

– Вот умные утки – заметила маленькая Галя,

– Это вовсе не ум, а инстинкт,-заявил Ваня,

– А это что такое?

– Ну, где тебе понять. – И Ваня, презрительно отвернувшись, пошел к товарищу своему, молодому рабочему Егору. Стали они о чем-то совещаться.

8

А совещались они вот о чем.

Ваня уж целый год учится в школе. Помнит Ваня, как рассказывал им руководитель о больших морях и океанах, где водятся огромные рыбы. Самая большая – акула. И ловят этих рыб не одними только сетями. В них тоже иногда стреляют из ружей.

– Отчего бы не попробовать застрелить сома!

Только вот в чем беда – стрелять Ваня не умеет. Ружье-то найти можно, у Василия сторожа есть ружье. Он иногда стреляет из него по ночам.

Только Василий не даст, пожалуй.

Подговорил Ваня рабочего, пятнадцатилетнего Егора, помочь ему.

Долго не хотел Егор, не верил он Ване. Наконец согласился.

– Ты насчет ружья не думай, – сказал Егор, – я уж достану. Под утро заляжет старик спать, я и возьму, не увидит. Только не проспи, смотри.

9

Солнце еще только встало, когда Ваня слез с постели, забран с собою платье, чтобы не разбудить остальных ребят, пролез в окно на двор и оделся на крыльце. В Совхозе все спали, только одни пастухи выгоняли из ворот мычащую скотину.

Ваня проскользнул за дом. Сбежал вниз но пригорку к реке. На берегу за баней ждал Егор с ружьем.

Мальчики торопливо отвязали лодку. Лодка была длинная и очень узкая.

Называется такая лодка душегубкой; от всякого неловкого движения может легко перевернуться.

Выплыли на середину реки. Бр-бр-р… холодно и тихо-тихо. ..

– Вон там, за корягой-шепчет Ваня, мы его вчера видели. Я уверен даже, что он живет под корягой…

Егор направил лодку к большой черной коряге – упавшему в реку дереву – и остановил лодку в тени.

– И глубоко здесь, – сказал он, – дна не достанешь.

– Тише, – скомандовал Ваня, – теперь стреляй.

– А коль его там нет? – спросил Егор.

– Стреляй все равно. Не убьем, так отпугнем. Он больше и не приплывет сюда.

Егор взял ружье и наклонился над водой.

Бух… Бух!..

Вспенилась вода, испуганно взлетели из тростников у берега две птички, мелкая рябь побежала по реке.

– Теперь, – сказал Ваня, – мы поедем вдоль берега, а ты стреляй. Рыбы иногда живут в глубоких норках в иле. Я читал об этом в книжке.

Бух… бух… бух… – стрелял Егор, а эхо от бани повторяло выстрелы и разносило их но берегу.

Ване так и казалось, что вот-вот выплывет на поверхность огромный мертвый сом.

Вдруг слышит Ваня – кто-то зовет его.

Смотрит, – на берегу дядя, с ним сторож Василий и еще рабочий.

– Сейчас же приставай к берегу! – кричит дядя, приложив руку к губам.

Пришлось послушаться.

– Что это вы делаете, – строго спросил дядя. – что ото за новое баловство?

– Я… я сома хотел убить, – смущенно бормочет Ваня.

Дядя чуточку улыбнулся,

– Что ж, по-твоему, сом тебя дожидаться будет? И как ты смел без спроса брать ружье, ведь вы и обращаться к ним не умеете и лодку могли бы перевернуть. Охотники!

– Я вот тебе покажу, как у меня ружья красть, – грозит Василий Егору.

За чаем дети подняли Ваню на смех.

– Ваня, а Ваня, покажи сома, – пристает Лина.

– Ваня, много ты лягушек настрелял? – хохочет Миша.

– Ваня, а ты ружье чем зарядил, может, одним порохом? – поддевает Коля.

– Ну вас. Отстаньте! – отбивается от ребят Ваня и прибавляет. – А сома я все-таки испугал. Он теперь ни за что сюда не приплывет.

Но к вечеру опять не досчитались двух утят.

10

Прошло два дня. Уток и гусей держали взаперти на птичьем дворе, и бедная птица томилась без воды. Целый день крякали утки и гоготали гуси.

Николай Петрович – заведующий – только что пришел с поля к обеду, когда во двор вошел крестьянин дядя Евсей.

– Як вам, Николай Петрович, – сказал он, подходя к крыльцу.

– Здравствуйте, Евсей Митрич, в чем дело?

– Да, говорят, у вас сом завелся, утят жрет.

– Просто не знаю, что делать, – ответил заведующий. – Ничем его не словишь.

– А я бы его вам поймал, – ответил дядя Евсей. – Я одну штуку знаю.

– Да уж, пожалуйста, Евсей Митрич, такую услугу окажете, не знаю, как и благодарить вас.

– Уж не беспокойтесь. Только еще одного утенка загубить придется. Последнего.

– Зачем? – удивился Николай Петрович.

– А вот увидите: вы утенка приготовьте, а я ужо к вечеру приду.

11

Федосья со всеми детьми пошла на птичий двор. Долго выбирали утенка. Всех, жалко. Наконец выбрали одного, самого некрасивого, и отсадили отдельно в корзину.

К вечеру служащие, рабочие и дети собрались на берегу смотреть, как дядя Евсей будет ловить сома.

Дядя Евсей вынул из мешка длинную крепкую веревку. На одном конце был стальной крючок.

Дядя Евсей привязал веревку к старой развесистой иве на берегу реки, а другой конец с крючком обмотал вокруг утенка и завязал крепким узлом.

Потом велел пустить всех, уток на воду и быстро гнать их вниз по реке.

– Только не шуметь, – сказал он внушительно.

Уж и радость была для уток, снова очутиться в воде. Важно плыли толстые белые утки, отражаясь в розовой вечерней реке. Молодые утята то и дело ныряли, кувыркаясь в воду вниз головой. Птичница Федосья бежала по берегу, размахивая длинным ивовым прутом. Дети сидели на берегу, затаив дыхание.

Дядя Евсей спустил на воду привязанного утенка. Бедный утенок, неуклюже барахтаясь, присоединился к своим желтым товарищам, но, – увы, утиное стадо проплыло мимо старой ивы, наполняя воздух веселым кряканьем, а утенок остался один.

Напрасно трепыхал он крылышками и тяжело бился по воде, стараясь догнать товарищей. Не пускала его веревка.

– Теперь смотрите, – шепнул дядя Евсей, – сейчас его сом схватит. Он всегда оставших утят ловит.

Все ждали. Утенок выбивался из сил.

Вдруг… не прошло и двух минут, как что-то черное, огромное метнулось над водой и тотчас же, тяжело шлепнувшись, исчезло вместе с утенком.

Все даже вскрикнули. Лиза чуть в воду не свалилась.

И тотчас же нередка натянулась, запрыгала и забурлила под ней вода.

– Можно, что ль, тащить? – спросил рабочий Семен.

– Ни, ни, – остановил дядя Евсей, – этак он, пожалуй, веревку оборвет, пусть маленько притомится, ишь ты, ишь ты. гляди, как ходит, всю воду взбаламутил.

Подождем еще минут пять. Наконец дядя Евсей сказал:

– Ну, теперь тащи.

Семен и Егор взялись за веревку.

Тяжело было тащить.

– Ну, и рыба! – качали головой рабочие.

– Полегче, полегче, – распоряжался дядя Евсей, – а то уйдет, на песок тащите.

Под водой показалось что-то темное. Вот он, вот он, сом!

Появилась голова сома, а потом и все тело. Через секунду сом лежал на песке, вздрагивая хвостом и тяжело поводя жабрами.

– Ну, и громадина! – восклицала Лиза, прыгая вокруг сома.

– Аршина четыре будет, – сказал Егор, вытирая нот со лба.

– Уж и жирен, – говорили рабочие, – пудов на шесть, не меньше! Хороша рыба!

– Миша, – сказал Коля, – видишь усы, длинные какие и толстые, как жгут. Я только думал, что он черный, а он серый, брюхо далее совсем почти белое.

– С крапинами голубыми, добавил дядя Евсей, – стало быть, молодой, у старых сомов брюхо рыжеватое…

– Интересно пощупать ему усы, – сказал Ваня,

– А ты не боишься?

– Чего же бояться? Он не кусается, и, кроме того, всякая рыба опасна только в воде, – и Ваня смело протянул руку.

Но в эту минуту сом,– от испуга лежавший смирно, вдруг метнулся всем телом, выгнулся, ударил хвостом по песку, подняв целый столб песочной пыли и стал биться во все стороны.

Все отскочили.

Галя от страха чуть не заплакала. У Вани рука дрогнула, но он и вида не показал, и хоть на секунду, но все же взял сома за круглый ус.

– И все спасибо Евсею Митричу, – сказал Николай Петрович, горячо пожимая руку крестьянину, – без него всех уток бы перехватал сом.

– Приходите к нам завтра, Евсей Митрич, обедать, – сказала Галина мама, – будем есть жареного сома.

Семен принес топор и отрубил сому голову. Потом его взвалили на тачку и повезли в Совхоз.

Все весело шли за скрипящей но песку тачкой.

Настоящая процессия!

12

Вечером дети долго не ложились спать. Все говорили о соме. Над рекой встала луна, и протяжно расквакались лягушки.

С удовольствием думают ребята, что завтра утки спокойно поплывут по реке, а мертвый сом лежит теперь на леднике. Наконец дети разошлись по домам, улеглись и успокоились.

Один только Ваня в рубашке стоит у окна и при свете луны пишет что-то карандашом в тетрадке.

– Ваня, ты что ото делаешь? -сонным голосом спрашивает из-под одеяла Лиза.

– Записываю свои наблюдения. – с гордостью отвечает Ваня, – мне зимой в школе пригодятся.