Текст книги "Тайны между нами (СИ)"

Автор книги: Анастасия Стрижак

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 9 страниц)

– Нет, – с горечью прошептала Соня, – отец ушёл от мамы, когда она забеременела, насколько я знаю, он умер, когда мне был годик. А мамы не стало, когда мне было почти три.

– А дядя? Он был братом твоей мамы? Какие у вас были отношения? – интересовался Паша.

– Он был старшим братом мамы. Отношения у нас были не плохими, но и не близкими. У него не было собственной семьи, он предпочитал быть одиночной, а тут я свалилась на его голову. Он был строгим и совсем неразговорчивым. Но я всё равно испытывала к нему теплоту и уважение, он не оставил меня, заботился. Иногда мне казалось, что он словно находится где-то в другом мире, не здесь, часто пропуская мои слова мимо ушей. Но все же дядя замечал мои переживания, связанные со школой или чем-то другим, и по-своему старался поддержать. – София тяжело сглотнула слюну и продолжила. – Я очень сложно переживала его смерть. Думала, о том, как мне жить дальше… как жить и знать, что больше у меня никого нет. Что теперь я совершенно одна… – её голос дрогнул на последнем предложении. Паша прижал её крепче к себе и прошептал: «У тебя есть я». Соня приподняла голову и прошлась глазами по его лицу, а затем медленно и кротко потянулась к его губам, ощущая, как что-то приятно щелкнуло у неё внутри.

– Иногда ты напоминаешь мне его, – оторвавшись от губ Паши сказала Соня и вернула голову на прежнее место.

– Не такой уж я и строгий, – начал Паша, – не спорю, иногда я бываю резким, но на всё есть повод. С детства я старался быть рассудительней и не совершать ошибки, потому что хотел подать хороший пример для Дианы и Ромы. Мы не помнили родителей, не знали, на кого равняться. Я был обязан помогать бабушке держать всё в узде. Но все же иногда мне кажется, что я принял на себя образ бабушки, которая всегда была скупа на эмоции и проявление сострадания, – с неким сожалением закончил он.

– Вообще-то я имела в виду другое… ты проницателен и замечаешь мелочи, меня это приятно удивляет, – после небольшой паузы Соня продолжила. – Я не считаю тебя не способным на сострадание или черствым. Я вижу, как ты переживаешь за них… Просто ты не всегда можешь найти подходящие слова, – размеренно проговорила София, а затем улыбнулась и добавила. – Но, признаться, иногда я всё же побаиваюсь тебя.

– Я вижу, – Соня ощутила ухмылку на его лице и ущипнула за бок, от чего он дернулся, а затем поцеловал её в лоб, чувствуя, как, наконец, на него находит долгожданная сонливость. Не выпуская из объятий Соню, он провалился в глубокий сон.

На следующий день Рома уговорил Пашу остаться ещё на несколько часов и покататься. София предпочла спокойный отдых и решила провести время в кафе с чашкой чая ожидая, их возвращения. Рома с Дианой не вылезали со склонов, а Паша, прокатившись несколько раз, сделал выбор в пользу Сони. Сидя рядом на мягком диванчике, он достал с кармана телефон и, приобняв её за плечи, сделал селфи. Ему очень хотелось запечатлеть этот момент. Если ему вдруг станет грустно или одиноко, он смог бы посмотреть на эту фотографию и подпитаться её радостной улыбкой и горящими глазами. Удивляясь самому себе, он сделал ещё несколько снимков, где Соня целует его в щеку, а он довольно улыбается, смотря в камеру. Рукав её свитера кофейного цвета был натянут до пальцев, от чего кашемировая ткань приятно защекотала скулу, когда она прикоснулась к его щеке чтобы поцеловать. Эта фотография стала его любимой.

Когда они подъезжали к дому, телефон Паши, который лежал на панели автомобиля, загорелся от входящего вызова. Он взглянул на экран телефона и почувствовал, как сердце быстрей забилось – ему звонил Юра. Он решил не отвечать на звонок, потому что был сконцентрирован на дороге. Соня повернулась к Диане со взглядом, мол, «хватит молчать». Заметив этот взгляд, Рома покосился на Диану, а затем спросил: «Вы чего?»

– Ты о чем? – заезжая на территорию дома, спросил Паша.

– Я не знаю, – растерянно проговорил тот, – но их гляделки меня нервируют. Паша остановил машину и посмотрел на Соню, которая, опустив глаза, стала заламывать пальцы. А затем на Диану, в глазах которой застыли слезы.

– Прошу тебя, не перезванивай Юре, – прошептала она, вытерев слезу со щеки.

– Почему? – нахмурился Паша.

– Потому что он скажет тебе то, что я и так знаю, – словно выдавливая из себя слова ответила Диана и вышла с машины. Паша ошарашено посмотрел на Рому, который был не меньше шокирован, а затем на Соню. Кажется, теперь он понял, что происходило с сестрой и почему Соня бросала на него такие виноватые взгляды. Что-то острое кольнуло его сердце, кажется, это была боль лжи и предательства, которые он был не способен простить.

Глава 9

– Диана, я жду объяснений! – требовал Паша, когда заходил в дом за сестрой. Он был взвинчен и одновременно растерян от слов сестры. И чувствовал, как начинает закипать от её мучительно молчания.

– Паша, спокойней, – сказал Рома, проходя в гостиную, где сидела Диана на диване, сложив руки на коленях. София последняя зашла в дом, вот уже несколько минут её тревожило плохое предчувствие. Она видит, насколько Паша напряжен и рассержен, от этого она чувствует себя потерянной. Она осторожно вошла в гостиную: Диана, опустив голову, сидела на том же месте, Рома примостился рядом с сестрой, приобняв за плечи, а Паша, развалившись, сидел в кресле. Подперев голову рукой, он смотрел на Диану. Соня решила остаться стоять в проеме арки, словно боялась попасть под горячую руку Паши. Он понял, что она все знала, но сейчас его больше волновала Диана.

– Я жду. – с нетерпением повторил он. Диана вытерла слезы и посмотрела на него, а затем тяжело выдохнула.

– Шумилов Александр был лучшим другом нашего отца и мамы, – не отводя глаз от Паши заговорила Диана дрожащим голосом. Паша приподнял брови, явно не ожидая такого начала. – Наш папа открыл свой первый салон вместе с ним, – она посмотрела на Рому, а затем продолжила. – Но спустя какое-то время они начали часто ругаться по поводу бизнеса, их споры зашли настолько… – Диана тяжело сглотнула. – Однажды сюда пришёл Шумилов, насколько я знаю, он был дико зол, и находился под чем-то… он снова начал спорить с отцом, как думала бабушка, из-за расширения бизнеса, отец не рассказывал подробностей их дел. У них завязался сильный конфликт, и он выстрелил в папу… в доме была мама и дедушка. Нас не было дома, бабушка гуляла с нами. Как говорила бабушка из рассказа деда, Шумилов был не в себе, и, видимо, состояние аффекта ещё сильней усугубило ситуацию… в кабинет вбежал дедушка и увидел лежащего папу на полу, возле которого стоял Александр с пистолетом в руке. Мама успела вовремя вызвать полицию и спустилась к ним, дедушке стало плохо, тогда случился его первый сердечный приступ. К сожалению, он не смог помочь маме, Шумилов выстрелил и в неё… – Диана остановилась чтобы перевести дыхание и попытаться остановить поток слез. София стояла, прижав ладонь к груди. Она испытывая настоящий шок от услышанного. Как Алевтина Игнатьевна могла скрывать такое от них? Они имели право знать правду. Как у неё получалось делать вид, словно не было таких трагических событий? Но, с другой стороны, может она просто хотела оградить их от такой ужасающей правды… Соня перевела взгляд на Пашу, который, опустив голову, нервно тёр переносицу.

– Боже… – растеряно протянул Рома, смотря в одну точку. – Но почему она не рассказала нам правду?

– Не могла… – прошептала Диана и замотала головой. – Не могла, потому что Паша – сын Шумилова. – окончательно шокировала всех Диана. Соня прикрыла рот рукой, а Паша резко поднял глаза на Диану.

– Что ты сказала? – его лицо исказилось в неверие.

– Паш, ты сын Александра. Бабушка и дедушка взяли над тобой опеку, потому что они считали тебя членом семьи. – девушка говорила сквозь слезы. – Они не хотели, чтобы ты попал в детский дом… а твоя мама умерла после твоего рождения, она была наркоманкой и подсадила твоего отца. Поэтому наши отцы часто ругались. Остальных подробностей я не знаю, бабушка рассказала только это… – Диана виновато посмотрела на него.

– Что за бред?! – Паша вскочил и принялся метаться по комнате. – Диана, ты несёшь бред! – крикнул он. София поежилась от его тона и подошла к нему, чтобы успокоить, но он отмахнулся, а затем захохотал во весь голос. Всё в недоумении покосились на него.

– Паш, присядь… – Рома встал, вытянув руки и пытаясь успокоить брата.

– Это просто… – сквозь смех говорил Паша. – Санта-Барбара какая-то… – в его смехе послышалась горечь. Немного успокоившись, он согнулся, упершись руками о колени и встряхнул головой. – Фууух… – протянул он, выпрямляясь, и посмотрел на Диану. И ты всё это время знала?! – скорей утверждал он, чем спрашивал.

– Паш, ты сейчас реально не в адеквате. Успокойся, потом договорим, – Рома встал перед ним словно ограждая Диану.

– Знала, – уверенней ответила Диана и встала с дивана. – Но что это меняет?! Ты наш брат, всё остальное не важно… Никто бы не узнал, если бы не это чертово письмо. Бабушка не собиралась рассказывать, но не смогла смолчать, когда получила его. А я просто была рядом тогда… – словно оправдываясь, тараторила Диана.

Паша прошелся по ней разъярённым взглядом, его лицо покраснело от кипящей в нем злости, а челюсть была цепко сжата, от чего на скулах заиграли желваки.

– Не важно?! – ухмыльнулся он и сделал несколько шагов назад. – Не важно, бл*ть! – крикнул и одним рывком скинул с комода вазу, осколки которой разлетелись по деревянному полу. София вздрогнула, сердце начало стучать с бешеной скоростью, в груди заныло. Она решилась снова попытаться поговорить и аккуратно подошла к нему.

– Паш, – она дотронулась до его плеча. – Я понимаю, тебе больно и обидно… но… – она не смогла договорить из-за нарастающего кома в горле, когда он повернулся и посмотрел на неё ледяным взглядом, у неё пробежал холодок по спине.

– Да не хрена ты не понимаешь… это вообще тебя не касается. – выплюнул он. Его слова были для неё, как удар под дых, от чего она сделала два шага назад и опустила голову, пытаясь скрыть выступающие на глазах слезы.

– Прекрати! – не выдержал Рома. – Ты переходишь границы! – немного помолчав уже спокойней продолжил. – Паш, я сам шокирован, не меньше тебя. И мне тоже больно… но перестань выплескивать свою злость на нас. Диану тоже можно понять. Мы не виноваты, что так случилось, – с горечью говорил Рома, София видела, что ему тоже тяжело, но он отчаянно борется с захлестывающими эмоциями. – Мы семья. И ничего не изменит этого.

Паша покачал головой, усмешка не сходила с его лица. Все видели, как ему было больно, но он решил поддаться эмоциям, а не постараться успокоиться, из-за чего ему становилось ещё хуже. Обида, боль и ненависть поглощали его и не давали трезво взглянуть на вещи. Софии хотелось успокоить его, помочь… но что она может сделать? Он даже слушать её не хочет. От безысходности слезы начали ещё сильней стекать по щекам.

– Не ты сын наркомана и убийцы… – тихо сказал Паша, а затем посмотрел на Диану. – Для меня это было важно, черт подери! А вы с бабушкой решили за меня. Всё это время ты прикидывалась дурочкой… – Паша развернулся к Софии с разочарованным взглядом. – Ты тоже всё знала и не сказала… – его лицо ещё сильней исказилось от боли, София перестала себя сдерживать и зарыдала. – Оставьте меня в покое, – Паша вышел из комнаты, а через несколько секунд послышался звук захлопнувшейся двери. Всхлипывая, Соня быстрым шагом направилась за ним. Запрыгнув в уличные шлепки, она выбежала на улицу, ноги скользили по заснеженным ступеням, и, не удержавшись, она упала и заплакала ещё сильней от пронзительной боли в руке. Она подумала, что уже не сможет встать, но звук заведенного мотора моментально привел в чувства. Девушка кое-как поднялась и уже медленней обошла дом, придерживая правую руку, которая ужасно ныла. Тяжело дыша, она глотала морозный воздух, который обжигал лёгкие.

– Ты не можешь уехать, – с последними остатками уверенности сказала она, когда вошла в гараж. Паша открывал дверь, чтобы сесть в машину.

– Почему же? – не оборачиваясь поинтересовался он.

– Потому что не у одного тебя перевернулась вся жизнь. Диане и Роме также паршиво, – София пыталась унять дрожь в теле, которая срывала её голос. – Ты не должен так поступать с ними…

– Послушай, – он обернулся к ней с безразличным взглядом, – я сам решу, что мне делать. У тебя нет права читать мне нотации, ты несколько дней нагло врала мне в глаза, – он сморщился словно от отвращения.

– Это была не моя тайна… как же ты не понимаешь? – тихо сказала она и наклонила голову в бок, пытаясь найти в его глазах хоть что-то, за что можно зацепиться. Но они были пустыми, в них не было искр, как раньше, не было даже злости. Он просто безжизненно смотрел на неё в ожидании момента, когда она уже отцепится от него. Соня горько улыбнулась, осознавая, что она уже не достучится до него, и, что, скорей всего больше его не увидит. Эта мысль порезала ее сердце.

– Мне уже всё равно, – бросил он, садясь в машину и начал сдавать назад.

– Нет! Не смей! – она начала истерически кричать сквозь слезы и лупить ладонью по двери автомобиля. Паша никак не отреагировал и продолжил выезжать с гаража. – Какой же ты трус! – отчаянно крикнула она из последних сил. А затем зарыдала во весь голос ощущая, как рана на сердце разошлась и разорвала его на куски. Она металась по гаражу, словно раненый зверь, захлебываясь в собственных слезах. Она осознавала, какой шок он переживает, но не понимала, как он способен так поступать. Как он может бросить их в такой ситуации и просто сбежать. Соня не узнавала его, слова Дианы словно по щелчку изменили его. Обида, злость, отчаяние бурлили в ней, и ей казалось она вот-вот просто рухнет от переполняющих её эмоций. В гараж зашёл Рома и тяжело вздохнул, наблюдая за истерикой девушки.

– Сонь… – покачал головой и подошел к ней и схватил за плечи, от чего она дернулась от усиливающей боли в руке. – Что у тебя с рукой? – обеспокоенно спросил он. Соня не смогла вымолвить ни слова. Он аккуратно дотронулся до её руки и приподнял рукав кофты и округлил свои зеленые глаза. – Боже, как ты умудрилась сломать руку?! Черт… идём в дом, – затараторил он, обхватывая её плечи.

Паша не переставал давить на газ и с силой сжимать руль. Глупо гнать в такую погоду, но кипящая в нём злость жаждала вырваться. Адреналин забушевал в крови, и он ощутил азарт, может ему повезёт, и судьба всё решит за него. И всё закончится прямо здесь, на заснеженной ночной трассе. И тогда ему не придётся как-то пытаться жить дальше, после этой чертовой правды, которую он так хотел узнать. Его жизнь не перевернулась – как сказала Соня. Его жизнь, нахрен, на куски разлетелась! О, как же это бесит его! Это сострадание, жалость в глазах, и то, как люди говорят «я понимаю» На самом деле, они ни черта не понимают. Было бы лучше если бы они просто заткнулись и не пытались его успокоить. Какого узнать, что вся твоя жизнь – одна сплошная ложь? В голове мелькают жужжащие вопросы: «Кто я?», «Что мне теперь делать?», «Как не разрушить то, что я так упорно строил?» Он знает, что бабушка любила его и не хотела, чтобы правда разрушила его. Но она обязана была рассказать ему намного раньше… он взрослый мальчик, справился бы как-нибудь. Диана пыталась сделать лучше, и все три чёртовых года врала. Если она сразу бы рассказала, всё могло сложиться по-другому. Но нет, она взяла на себя то, что не смогла потянуть. Все они совершили фатальную ошибку, которую он вряд ли простит.

Паше плевать, кем были его родители, даже если бы его настоящий отец был жив, он не искал бы с ним встреч. Мать – наркоманка, отец – убийца. Зашибись родственнички! Он не станет копать дальше и пытаться узнать подробности. Он не хочет марать руки, связываясь с их дерьмовой жизнью. Жёстко, но по-другому их поступки не назовёшь. Он даже не до конца понимает, что для него было больней узнать. То, что его настоящий отец чокнулся и убил двух людей, или то, что его близкие люди, которым он так доверял, обманывали его долгое время. В какой-то момент ему показалось, что лучше бы он ничего не знал и жил себе спокойно дальше. Но его упрямство сделало своё дело. И теперь надо как-то всё разгребать. Он усмехнулся, вспоминая слова Светланы «Вся твоя жизнь окутана ложью. Она сделает тебе больно, и ты её возненавидишь. Но ты должен простить, она твоя судьба». Все-таки правду говорила. Но он не намерен прощать Соню, он переступил через собственные убеждения и дал им шанс. И вот, что вышло, он остался с дырой в груди. Она знала… знала, когда ложилась с ним в постель, знала, когда смотрела на него своими яркими глазами, нежась в его объятиях. А он, как идиот, велся на их хандру, беспокоясь о них и стараясь не давить. К черту! К черту их всех. И пусть он поступает как скотина, сбегая от них, ему все равно. Он устал держать всё под контролем. Сейчас он просто хочет вернуться домой и хорошенько напиться. Попробовать излечить себя волшебными свойствами алкоголя и забыться. Забыть все эти гребенные две недели. Забыть предательство самых близких, забыть о существовании привидений, забыть её молящие синие глаза… Ему не нужно это наследство, пусть все достанется Роме и Диане. С него хватит. Он уверен, что совсем скоро обязательно станет легче… Просто нужно время.

Глава 10

Спустя три месяца.

– Давай помогу, – дружелюбно сказал Антон и широко улыбнулся, перехватывая края тяжёлого акватеррариума. Соня неловко кивнула и позволила молодому человеку отнести его в душевую комнату, чтобы вымыть. Антон опустил бандуру в широкую раковину и стал его мыть.

– Я бы сама помыла… – тихо сказала она, испытывая напряжение от того, что сын начальницы вызвался ей помочь. София уже как два месяца работала в зоомагазине. Работа несложная, не считая еженедельную уборку аквариумов, но зарплата хорошая, и ей вполне хватает на расходы, а также на съем небольшой квартирки недалеко от работы. После того, как она сломала руку, ей пришлось почти месяц ходить с гипсом, и это очень усложняло жизнь, но рядом с ней была Диана, которая помогала ей во всем. Ей была приятна забота девушки, хоть она и чувствовала себя немного неудобно. Как только сняли гипс, она приступила к поиску работы, и вот уже как два месяца она находится в окружении различных рыбок, грызунов и попугаев. София даже задумалась о том, чтобы приютить себе хомячка, уж очень они милые и не требуют много забот.

– Готово, – голос Антона вырвал её из раздумий. – Можешь возвращать черепаху на место.

– Спасибо, – перехватывая террариум Соня взглянула в светло-голубые глаза мужчины. Антон – приятный парень, достаточно хорошо сложен и всегда рвётся ей помочь, когда приезжает в магазин. София замечает его взгляды на себе, и старается не подавать виду, потому что не хочет вводить его в заблуждение. Она не гонится за отношениями, уж слишком сложно она переживает разрыв с Пашей, которого после того вечера больше не видела. Стоит только мысленно произнести его имя, как перед глазами появляется его разъярённое в тот день лицо, и сердце неприятно екает. Для неё словно все обесцветилось. На душе серо и уныло, и эта хандра не проходит. За каких-то пару недель она прикипела к нему и уже три месяца не в силах его забыть. Каждую свободную минуту мысли возвращаются к нему. Терзающие воспоминая снова и снова расковыривают затянувшиеся раны. Она не может остановиться и просто не вспоминать, эта тяга сильней её разума. За небольшое время он, словно заноза, слишком глубоко залез под кожу, она бы и рада достать её, резко дёрнуть и испытать мимолетную боль, после которой станет легче. Но ничего не выходит…

– Ладно, – Антон засунул руки в карманы. – Мне пора, сама закроешь магазин? – он стал медленно идти к выходу. А София принялась наполнять водой акватеррариум и молча кивнула ему. – Слушай, я подумал, может как-нибудь прогуляемся? – он остановился возле двери и посмотрел на Софию непринужденным взглядом. Девушка открыла рот, а затем захлопнула его, не ожидая такого предложения.

– Эмм… – растерялась она и опустила голову, чтобы он не заметил её бегающие глаза.

– Ладно, – он поднял руки словно сдаваясь. – Не буду давить на тебя. Но если вдруг будет желание пообщаться, я всегда рад, – он снова одарил её своей дружелюбной улыбкой и развернулся к двери.

– Да… я поняла, – только и смогла выдавить из себя. Парень вышел с магазина, а Соня продолжила растерянно наполнять террариум. Установив лампы, она взяла красноухую черепаху и опустила её в тёплую воду.

– Ну вот, дружок, теперь твой дом чистый, и тебя ждет ужин, – погладив пальцем массивный панцирь черепахи сказала она. Соня продолжила с интересом наблюдать за черепахой и умиляться тому, как она, охотно проглотив корм, принялась наворачивать круги в воде. Звук колокольчика на двери заставил её выпрямиться и посмотреть на вход.

– Рома? – выгнула бровь она от удивления. Загорский медленным шагом подходил к ней, его губы были приподняты в лёгкой улыбке.

– Привет, Сонь, – он раскинул руки и потянулся к девушке чтобы обнять. – Как рука? – спросил он, отпрянув от нее, рассматривая с ног до головы.

– Нормально… а ты зачем тут? – позабыв о манерах спросила она.

– Понял, – кивнул и прищурил глаза. – Перейду сразу к делу. Мне помощь твоя нужна, – вздохнул он.

– Чем могу помочь? – удивлено спросила Соня, не прерывая зрительный контакт. Рома задумался на несколько секунд, словно обдумывая, как правильно преподнести просьбу.

– Ты можешь поговорить с Пашей?

– Что? – округлила глаза. – Нет, – чётко бросила и отвернулась, идя к стойке.

– Я понимаю, моя просьба странная. Но надежда осталась только на тебя. Я уже не знаю, что мне делать… – с толикой отчаяния говорил Рома, следуя по узкому проходу, обставленному клетками с грызунами и аквариумами с рыбками.

– Зачем? – прервала она его, заходя за стойку. Он положил руки на стеклянную витрину и стал нервно перебирать пальцы.

– У него сейчас не лучшие времена. Он почти всё это время не вылезает из пьянок, месяц назад он хотя бы на работе появлялся, а сейчас совсем забил на всё. Мы с Дианой уже с ума сходим, думаем уже насильно в лечебницу его везти. Он нас не слушает, даже сменил номер, не хочет видеть, – излил душу Рома. София испытала неприятную, липкую тревогу после его слов. Неужели его так это подкосило? Она была уверена, что он уже смирился и живёт себе дальше. Но просьба Ромы действительно странная, Паша дал чётко понять, что не намерен больше знать её.

– С чего ты взял, что он меня послушает? – развела руки в стороны Соня.

– Слушай я знаю его… он не желает слушать о тебе, но я уверен, что он всё ещё не равнодушен к тебе. Я думаю, ему необходима шоковая терапия, – уверенно ответил Рома, всматриваясь в глаза девушки. Соня отвела глаза в сторону, обдумывая его слова. С одной стороны, она благодарна тому, что Рома и Диана позаботились о ней, когда ей было плохо, и она в долгу перед ними. Но, с другой, если бы они не втянули её в дела своей семьи, этого бы ничего не было… Но глупо отрицать, что она не хочет его видеть. Ещё как хочет, от одной мысли о встречи с ним, у неё заходится сердце в бешеном ритме.

– Но как я с ним встречусь? Если он просто не впустит меня на порог? – продолжала сомневаться Соня.

– Вот, – он залез в карман ветровки и протянул ей связку из двух ключей. – Повезло, что у Дианы были запасные ключи. Мы иногда наведываемся к нему, и мне кажется, что он скоро сменит замки, поэтому нам нельзя терять ни минуты.

– Что? Прям сегодня? – Соня ощутила предательскую дрожь в руках.

– Да.

– Ром, я не знаю… – засуетившись, она стала смахивать со стеклянной поверхности невидимые пылинки. Он перехватил её руку и немного сжал.

– Я прошу тебя, просто попытайся, – всматриваясь в её глаза, просил Рома. – Однажды он вытащил меня из дерьма, я не могу бросить его. Я не прощу себе… – Соня тяжело вздохнула, продолжая всматриваться в зелёные глаза парня.

– Ладно, – сдалась она и вырвала ладонь с его захвата. – Я попробую, но, если он выставит меня за порог, я не виновата.

– Хорошо. Спасибо, – широкая улыбка растянула его губы. – Я у тебя в долгу.

– Перестань, – отмахнулась она улыбаясь. – Как у вас дела? – решила поинтересоваться она.

– Нормально. Диана вечно пропадает в больнице на бесконечных сменах. А я записываю новый альбом и параллельно вхожу в курс бизнеса. Надо же кому-то управлять салонами. Паша отказался от своей доли, – на лице парня появилась грусть. – И, кстати, мы решили не продавать дом и оставить всё как есть.

– Я рада, что вы смогли пойти дальше, – тихо ответила она. Рома кивнул с благодарностью. Поболтав ещё немного, Рома покинул магазин, оставив ей ключи. Соня посмотрела на часы, до конца рабочего дня осталось пятнадцать минут.

Чем меньше оставалось времени, тем сильней нарастала её тревога. Как ей появится на его пороге и разговорить?! Одна мысль об этом вызывает мандраж. Как он отреагирует, увидев её? А она? Терзающие вопросы не давали покоя всю дорогу к его дому.

И вот она стоит напротив высокой многоэтажки, всматриваясь в высокую полосу разноцветных окон. Медленно выдохнув, она направилась к подъезду. Она ввела код, и дверь открылась. Немного помедлив, она нерешительно шагнула внутрь, мысленно пытаясь утихомирить внутреннюю дрожь. Она вышла с лифта на девятом этаже и свернула вправо, найдя глазами нужную цифру, Соня застыла напротив массивной, железной двери. Трясущимися руками она достала из сумочки ключи и поднесла к замочной скважине, один щелчок, второй, и сердце опустилось в пятки. Проделав то же самое со вторым замком, она схватилась за холодную ручку и потянула на себя.

Тихо зайдя в квартиру, она закрыла за собой дверь. В прихожей, которая плавно переходила в кухню, было достаточно темно, только широкое окно с прозрачной шторкой на кухне впускало немного серого света от заполонивших всё небо туч. В нос ударил его запах, запах свежести и мяты, только с примесью табачного дыма. По коже пробежали мурашки, от осознания того, что она находится в его квартире. Соня растерялась и испытала непонятный страх. «Может лучше уйти, пока не поздно?» – задумалась она. Прикрыв глаза, она протяжённо выдохнула через нос, пытаясь подавить нервозность. Через минуту она почувствовала, как страх понемногу уходит.

София сняла обувь и повесила куртку на вешалку. Оставив возле порога сумку с пакетом, она медленно прошла в глубь просторной квартиры, обставленной стильной мебелью. Из-за серого света с окна квартира казалась холодной и какой-то угрюмой, но всё же она чувствовала себя уютно. Стоя на кухне, она посмотрела влево, где была дверь, и предположила, что там спальня. У Сони закралась мысль о том, что его может не быть дома. Он должен был услышать, что кто-то зашёл в квартиру. Но когда Соня решилась открыть дверь, та резко распахнулась. От неожиданности она отпрыгнула. В дверном проеме стоял Паша, она сразу же заметила его подавленный вид. Растрёпанные волосы на голове, отросшая щетина делали его внешность ещё строже. Он уставился на неё в недоумении, но ничего не говорил, как и она. Но в его глазах, что-то промелькнуло, такое знакомое и родное, от чего у Софии на мгновение потеплело на сердце. Но затем взгляд стал снова холодным и безразличным, она инстинктивно обхватила себя руками.

– Что ты здесь делаешь? – раздался низкий тембр голоса. Она тяжело сглотнула, не сводя с него взгляд.

– Я пришла поговорить с тобой… – тихо ответила она, и поняла, что её голос звучал как писк, по сравнении с его, от чего она ощущала себя ещё неуверенней.

– О чем? – он выгнул бровь продолжая рассматривать её. На мгновение она уже и сама не понимала, зачем пришла. Его пренебрежительный и явно не заинтересованный взгляд выбили почву из-под её ног. Что ему ответить? Чего она хочет? Попросить его перестать гробить свою жизнь и взять себя в руки? Глупо начинать с такой ноты, но с чего-то же нужно начать.

– Я… просто пришла проведать тебя. – как можно уверенней ответила София. Паша оскалился и медленно подошёл к ней. Когда он оказался в нескольких сантиметрах, нависая над ней – её дыхание сорвалось от бешено колотящегося сердца.

– Проведала? – прошептал он, наклонив голову. София выдала свою растерянность бегающими глазами, от чего он усмехнулся, продолжая сверлить её тёмными глазами.

– Паш, всё беспокоятся о тебе. И я тоже… – прошептала она, всматриваясь в его глаза, которые словно затягивали в пучину тьмы. Он резко выпрямился и обошёл её, слегка задев плечом, Соня прикрыла глаза от ощущения, словно электрический заряд прошелся по телу. Паша взял со стола начатую бутылку виски и пепельницу и подошёл к окну, сделав несколько жадных глотков и, слегка поморщившись, облокотился о стенку. Затем он сполз на пол, держа бутылку перед собой. Соня громко вздохнула и подошла к нему сев рядом. Оказавшись с ним плечом к плечу, она ощутила легкое головокружение от его тяжёлой энергетики. Он рядом, так близко…

– Паш, что с тобой происходит? – спросила она и взяла его бутылку. Сделав один глоток, Соня поморщилась и протянула ему обратно. Паша проследил за её действием и ухмыльнулся, а затем тоже отпил из бутылки.

– Ничего… я просто расслабляюсь, – монотонно проговорил он и достал с кармана пачку сигарет. Закурив сигарету, он выпустил облако дыма и будто с облегчением выдохнул. Соня облокотила голову о стену, наблюдая за ним.

– Я понимаю, что правда которую ты так хотел узнать, подкосила тебя… но разве ты хочешь так жить?

– Как?

– Паш, ты убиваешь себя… неужели тебе нет ради чего жить? – спросила она, всматриваясь в его лицо, окутанное дымом.

– Жить? – с горечью улыбнулся он. – Знаешь, я почти распрощался с жизнью, на той чертовой трассе… и когда я подумал, что всё… мне стало легче., – несколько секунд он молчал, а потом продолжил, уставившись в одну точку на полу. – Мне хреново, я сдался. И это ещё больше меня раздражает, потому что я был уверен, что смогу пережить это, – со злостью на самого себя чеканил он каждое слово.

Соня ощутила, как закололо сердце от его слов. Она не могла поверить, что при других обстоятельствах, она бы сейчас не сидела здесь, а оплакивала бы его. Как же невыносимо больно видеть его таким, хочется помочь… хочется сказать, что всё пройдёт, всё наладится. Но станет ли он её слушать? И будет ли так в действительности…

– А ты не думал, что могли пострадать люди? – осторожно посмотрела на него.

– Нет, – коротко бросил он. Паша затушил сигарету и отпил из бутылки, всё не поднимая на неё глаз.

– Паш, мне жаль, что тебе пришлось пройти через такое.