Текст книги "Варвар"
Автор книги: Анастасия Шерр
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 9 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]
– Я просто спросила, устроился ли ты на работу? Мы ведь нашли отличное место. Ты же ходил на собеседование? – пропустив его хамский тон мимо ушей, попыталась поговорить по-хорошему.
– Ходил, – Петя выдохнул, присел рядом. – Представляешь, они… Они хотят, что бы я, специалист, пахал в две смены за копейки. Там вообще знаешь, какая нищенская зарплата? Одно унижение. В общем, отказался я. Получше найду. Потом.
Тут у меня челюсть и отвисла. В прямом смысле слова отвисла. Потому что слышать такое, когда мы оказались в подобной ситуации, – всё равно, что внимать бессвязным речам душевнобольного.
– Петь… Ты что? Как отказался? А на что мы жить будем? А Виталик? О нём ты подумал? Да моих репетиторских хватит только на еду, а остальное как же? Пока я найду новую работу, пока получу зарплату…
Муж беззаботно тяжело вздохнул, повернулся ко мне.
– А разве я не думаю о вас? Не забочусь? Я, между прочим, день и ночь о вашем комфорте думаю. Кто еду готовит? Кто убирается постоянно? Кто вам ремонт делает?
Я лишь открыла рот, как рыба, выброшенная на берег, потому что сказать больше ничего не могла. Дар речи потеряла.
– Что ты так смотришь, Снежа? Разве я обязан корячиться за жалкие гроши? Я творческий человек! Я не могу вот так вот запросто разбазаривать свой талант!
– Петя… Ты обычный реставратор.
– Я художник! – рявкнул на меня так, что задребезжало стекло в старом серванте. – Слышишь ты, училка?! Я художник! – мне в лицо пахнуло пивом и чипсами, а к горлу подкатил ком обиды.
– Училка? Училка, значит? – губы задрожали, а на глаза навернулись злые слёзы. – Эта училка, между прочим, содержит твою семью. Семью, которую содержать должен ты! Расскажи мне, художник, куда ты дел деньги, которые я давала для Елены Геннадьевны, мм?! Откуда ты, художник, постоянно берешь деньги на пиво, и кто откладывает на твой долбанный спиннинг?! Кто таскает сына по специалистам, консультации которых стоят баснословных денег? По-твоему я об этом мечтала когда-то? По-твоему мне нравится вкалывать на двух работах?
Муж вскочил с дивана, отчего тот жалобно скрипнул.
– Знаешь что! Ты уже не работаешь на двух работах! Да и они, честно говоря, не приносили такой доход, о котором ты сейчас кричишь! А пока ты не в себе, я отказываюсь говорить! Пойду на кухню, приготовлю сыну поесть, а ты сиди, продолжай себя жалеть!
В этот момент мне показалось, что будь под рукой что-нибудь тяжелое, я просто бросила бы этим в Петра. И так больно вдруг стало в груди, словно мне туда ржавый нож засадили. Ведь столько лет я ждала, что однажды станет легче… Столько лет боролась с судьбой, а что получила взамен? Обвинения в том, что мало зарабатываю?
Свернувшись на диване калачиком, я просто закрыла глаза и тихо всхлипнула.
***
– Приятного аппетита, Марат Саидович, – девушка робко улыбнулась, поставила на стол большое блюдо и, скромно потупившись в пол, встала рядом.
– Спасибо, Тая, – взяв приборы, вонзил их в сочный, почти истекающий кровью кусок мяса. – Сама поела? – отправил в рот первый ароматный кусок, повернулся к девушке.
– Да, спасибо, Марат Саидович.
– Присядь, не стой.
Тая благодарно улыбнулась.
– Не сердитесь, Марат Саидович… Но у меня еще работа есть на кухне…
– А что, Валид тебя совсем загонял? – зыркнул хмуро, отчего девчонка вся сжалась.
– Нет, что вы… Нет. Мне нравится ему помогать. Вам помогать нравится, – снова улыбнулась, на что Марат ответил лишь задумчивым взглядом.
Он хорошо понимал, что дальше так продолжаться не может, и с девочкой что-то нужно решать… Слишком горячие по натуре чеченцы, особенно это касается женщин. А в доме Хаджиева тех самых чеченцев хоть пруд пруди. И все до одного на девчонку заглядываются. Они, конечно, его приказа боятся ослушаться, но мало ли… В жизни всё бывает. Когда у мужика в штанах буря, в голове – хаос. И это не есть хорошо, но такова их природа.
Просто выгнать Таю не мог. Раз однажды взял на свою голову ответственность за неё, то теперь должен отвечать.
– Что у тебя с Али? – спросил девчонку в лоб, а та быстро замотала головой.
– Ничего! Честно, ничего! Я помню ваш приказ и неукоснительно…
– Вчера Валид видел, как Али выходил из твоей комнаты. Может, мне замуж тебя за него выдать? По-другому не получится шашни крутить.
Девушка открыла рот, захлопала ресницами и покраснела.
– Нет… Я… Ничего не было. Я просто помогала ему с повязкой… У него рёбра болят.
Марат отложил вилку и, сцепив руки в замок, внимательно посмотрел Тае в глаза.
– Я предупредил тебя. Ещё раз он зайдёт в твою комнату, отдам ему, поняла?
Девушка молча кивнула и осторожно подошла.
– Простите, Марат Саидович… Но я ничего плохого не…
– Ладно, – прервал её, резко поднимаясь с кресла. – Ты пока приготовь комнату… Для девушки. Купи все женские принадлежности, сама разберешься. Главное – не экономь. Деньги у Валида возьмешь.
Тая быстро закивала, хоть толком и не поняла сути этого задания. Хаджиев вообще странный мужчина. Над его приказами задумываться не надо. Их нужно исполнять. Быстро, чётко и без заминок.
ГЛАВА 9
Приоткрыв дверь спальни, я застыла на пороге, не решаясь шагнуть вперёд. На моём диване сидел Варвар с широко расставленными ногами, а между них Аня… На коленях. Склонившись над его пахом. Он прожигал меня взглядом своих чёрных глаз и криво усмехался. И мне вдруг так больно стало, так обидно… Словно меня предали.
– Уходи! – рявкнула на Аньку, но та лишь повернулась ко мне, вытерла тыльной стороной ладони влажные губы и мерзко заухмылялась.
Вскинулась от звонка в дверь и, выдохнув, снова упала на диван. Приснится же такое. Звонок повторился, и я услышала Петины шаги – пошёл открывать.
Подниматься не хотелось совершенно, но когда услышала голос Варвара, буквально слетела с дивана и на дрожащих ногах засеменила к двери. Скорее всего, мне просто послышалось… Но проверить всё же стоило.
– Вы… Вы кто? Что вам нужно? – муж с опаской взирал на кого-то, кого видеть в маленькую щёлочку я не могла, а открыть дверь пошире боялась.
– Я твой личный кошмар на долгие годы, Петя, – послышался насмешливый голос Варвара, и меня окатило волной ужаса.
– Что? Вам вообще кого?
– Жену твою.
Вы знаете, как это, когда подкашиваются ноги, и от страха замирает всё внутри? Вряд ли кто-то испытывал когда-либо больший ужас, чем я в тот момент… Казалось, даже сердце остановилось и больше не билось. Но всё ещё жила во мне надежда, что это просто сон. Дурной сон. Бывает же такое, когда кошмар настолько живой, что ты веришь, будто всё происходит на самом деле. Я не верила. Не хотела верить. Вот только кошмар уходить не собирался.
***
В полутьме коридора старой, тесной квартирки заметил нечто, отдалённо напоминающее мужика, и даже не поверил, что это муж Снежаны. Марат вообще с трудом верил во всё, что узнал об этой девушке.
Она со своей внешностью могла бы устроить свою жизнь в разы удачнее. И для этого не нужно раздвигать ноги перед каждым встречным. Достаточно было бы одного раза. Но скромная учительница предпочла Нечто, облезлую «хрущевку» и больного ребёнка, которого родила не она. Поистине эта девушка оставалась для него загадкой. Наверное, именно поэтому так зацепила. Не считая, конечно, наиглупейшей попытки оскорбить того, кто одним щелчком пальцев может разрушить её жизнь и оставить после себя лишь руины. Быть может, он бы так и сделал, если бы было что разрушать.
Чечен с презрением наблюдал за реакцией недомужика, в то время, как Али уже прошёл внутрь, оттесняя того к стене.
– Вы что? Вы куда? – запищал недомерок, взирая на Али глазами, полными немого ужаса. – Я полицию сейчас…
– Вызывай, – Хаджиев уверенно перешагнул порог и, оглядевшись вокруг, расстегнул пиджак. – Если ты уверен, что их парят твои долги, и они заплатят мне за тебя, вызывай.
До колобка, похоже, начало доходить, и он расплылся в масленой улыбке.
– А, так вы из банка? Ну что же сразу не сказали? Прошу, проходите сюда. Чай, кофе? У нас, правда, только растворимый…
Марат прошёл на кухню, при этом чуть не застрял плечами в узеньком проходе. Брезгливо огляделся и повернулся к Бали.
– Ты адрес не перепутал? Она точно здесь живёт?
– Точно, Марат Саидович. Ошибки нет.
– Простите? Так вы из банка? – опять подал голос сморчок, на что Хаджиев поморщился.
– Я не из банка. Но твой долг теперь у меня. Садись. У нас будет долгий разговор.
В коридоре послышались тихие шаги и, если бы не скрип старых половиц, Марат их даже не заметил бы.
– Что здесь происходит? – напрягся, когда услышал её испуганный голос за спиной, и губы сами растянулись в улыбке. Или, скорее, в оскале.
– Добрый вечер, Снежана Александровна, – повернулся к ней и, поймав в огромных, испуганных глазах своё отражение, забыл, как дышать. Током по позвоночнику прошёл этот её затравленный взгляд, и напряжение тут же ушло вниз. К паху, где всё мгновенно закаменело. Да… Именно за этим ощущением он гонялся. Вот оно. То, что заставляет кровь кипеть в жилах. Её взгляд. Тот самый, которым она наградила его в клубе. Тот самый, каким взирала, пока он её трахал.
– Не смей, – прошептала одними губами, но он её очень хорошо расслышал. – Не говори ему…
– Я здесь не за этим, Снежана, – прошептал так же тихо, хотя, чтобы не догадаться, о чём они говорят, нужно быть законченным дебилом. Как её муж.
– Простите, а что происходит? – снова запищал этот недоносок, чем уже начинал злить Хаджиева.
Марат, заметив за спиной Снежаны какое-то движение, прищурился.
– Виталик! – девушка бросилась к ребёнку, взяла его за руку и снова повернулась к чечену. В её глазах прочёл немую мольбу, но уже в следующий момент моргнул, отгоняя морок, что нагнала на него эта… Училка. Охренеть. Обычная училка.
– Бали, проводи девушку с ребёнком в их комнату. Нам с Петром Алексеевичем нужно поговорить.
Когда дверь за Али закрылась, Марат повернулся к хлюпику, что всё так же хлопал своими свиными глазёнками, и снова ощутил прилив отвращения к этому ничтожеству.
– Садись… Петя. Поговорим.
– Простите, я понимаю, что мои займы уже просрочены… Да. Но разве это повод присылать коллекторов? У меня жена, ребенок, а вы врываетесь и…
– Я не коллектор.
– Но тогда…
– Закрой пасть и слушай меня внимательно, – шагнул к толстяку, а тот тут же вжался в стену. – У тебя есть то, что мне нужно. А именно, твоя женщина. Я хочу её себе. И я её заберу. Но тебе предоставляю выбор. Либо ты сам мне её отдашь, и тогда я прощу тебе твои долги, либо ты будешь отрабатывать, а Снежана всё равно станет моей, пусть и чуть позже. Решай здесь и сейчас.
– Но… Я… Вы что? Сумасшедший? Вы в своём уме? Что вы такое… – и взвизгнул, как трусливая тёлка, когда Марат схватил его за шкирку.
– У тебя есть время до утра. Завтра я заеду за ней. Если она не согласится идти со мной, начнут капать проценты. Ты в любом случае будешь горбатиться всю свою жизнь, чтобы покрыть долги. Твой сын, кажется, страдает аутизмом? Я могу помочь с лечением, если Снежана добровольно уедет со мной. Это ненадолго. Она поживёт у меня один месяц. Потом, если захочет, пусть возвращается к тебе. Мне плевать, – резко отпустил сморчка, и тот схватился за холодильник.
– Вы предлагаете мне… Отдать свою жену в рабство? Вам? Ни за что!
Марат усмехнулся.
– Благородного из себя строишь, да? А когда проигрывал бабло в карты, пока твоя жена вкалывала на двух работах, чтобы обеспечить твоего сына, где было твоё благородство? Снежана знает об этих кредитах?
Толстяк опустил голову, поджал губы. Бля-я-ядь… Что она нашла в этом уёбке?! А он, Марат, ещё думал, что разговор долгим будет. Сморчок даже не попытался жену отстоять. Свою жену, блядь.
– Так я и думал. В общем, моё условие ты слышал. Почему-то я даже не сомневаюсь, что ты выберешь не работу на заводе. Осталось уговорить Снежану. И поторопись. Утром у подъезда её будет ждать машина. Если тебя как-то это утешит… Я не стану её насиловать или принуждать к чему-либо физически. Интима не будет, если, конечно, она сама не согласится, – снова губы чечена исказила кривая ухмылка, а толстяк вздохнул.
– Я… Я подумаю.
– Думай, Петя. Думай.
ГЛАВА 10
Я не ожидала его увидеть таким… В костюме, при галстуке… Совершенно не тот Варвар, которого я успела познать. Но глаза, словно бездонные пропасти, черным льдом покрытые, всё те же. Прожигает меня этим взглядом похотливым, блуждает по мне им, вызывая не только страх, но и то странное возбуждение, что отголосками живёт в моём теле ещё с той самой ночи…
Услышав, как за Варваром закрылась дверь, я медленно выдохнула. Неизвестно, что он успел наговорить моему мужу, но когда тот зашёл к нам в комнату, взгляд его был, словно у побитой собаки. Сердце рухнуло куда-то вниз и, кажется, там остановилось.
– Петь… Что бы он ни наговорил тебе…
– Откуда ты знаешь этого человека? – спросил ледяным, металлическим тоном, а меня аж до кости этим холодом пробрало. – Или лучше спросить, откуда он знает тебя?
– Я… Петь, я не хотела этого. Правда не хотела. Тот вечер… – ох, как бы я хотела вырвать его из своей памяти и больше не видеть этих снов… Не смотреть сейчас супругу в глаза, чувствуя, что сгораю изнутри от стыда. – Прости меня, – только и смогла выдавить из себя жалкие, никому на данный момент не нужные извинения.
– Ты изменила мне?
Я оторопело уставилась на Петю. Это что же, Варвар ему не рассказал? Или муж сейчас хочет услышать это от меня?
– Впрочем, не отвечай. И так понятно. Он же не просто так пришёл, чтобы разрушить мою жизнь, – устало опустился на диван, взглянул на тихонько играющего машинкой сына. – Ты во всём виновата, Снежана. И в том, что Виталик теперь останется без репетитора и врачей, и в том, что мы оба не сможем устроиться на работу. Он… Этот твой нерусский так мне и сказал… Либо ты переезжаешь к нему на месяц, либо он нас уничтожит. Нашего сына заберет служба опеки, а мы станем милостыню просить. И во всём этом виновата ты, – повернулся ко мне и обжег своим злым взглядом. – Понимаешь, что натворила, Снежана?
– Я…
– Заткнись! Как я мог так в тебе ошибиться? Как мог пустить тебя в свою семью? Ты же гадкая шлюха!
– Петя! – я закрыла Виталику уши ладонями и опустила взгляд в пол. – Перестань, прошу… Всё не так…
– Перестать? – он вдруг вскочил, возвысился надо мной. – Виталик, иди к себе в комнату!
Сын опасливо зыркнул на отца, побежал к двери, а я так и осталась сидеть, склонив голову. Нет, мне не было стыдно. Мне было ТАК паршиво, что хотелось выть. Провалиться сквозь землю, чтобы не видеть, как смотрит на меня муж. Но Марат… Зачем я ему? Чего хочет от меня этот страшный человек?
– Он сказал, что интима не будет. И он оплатит Виталику лечение… – Петр смотрел себе под ноги, неловко ковыряя носком ковёр. – Тебе всего-навсего нужно пожить у него месяц…
– Что? Что ты сказал, Петя? Интима не будет? Пожить у него месяц? И всё? Ты так спокойно об этом говоришь?! – не помня себя от ярости, я вскочила на ноги.
Может, это была защитная реакция, а может, просто желание отстоять себя, свою честь. Вернее, то, что от неё осталось. Я не знала, чего именно добивается от меня этот Варвар, но не была наивной настолько, чтобы не понимать – он будет пользоваться мной. Как дешевой игрушкой. И нет, я не боялась на данный момент. Я была в бешенстве. Видела, как мой супруг, узнав о моей измене, отвернулся от меня и был готов продать незнакомому мужчине. Опасному мужчине…
– Да, он так сказал! А что? Ты ведь спокойно мне изменила с этим бандитом! Почему же теперь строишь из себя невинность?!
– Бандитом?! – судорожно выдохнула, а вдохнуть не смогла…
– Нет, блядь, с архитектором! – ругательства из уст моего интеллигентного мужа звучали ещё более оскорбительно, чем должно бы. – Я долго вспомнить не мог, где видел этого бандюка! А потом вспомнил! Это Хаджиев! Марат Хаджиев! Он авторитет местный! С чиновниками нашими на короткой ноге! Его то и дело по новостям крутят! В депутаты собирается! Ну, конечно, он же не Петя-реставратор… Поэтому ты с ним… – и зажмурился, словно от боли.
Мне, правда, было не по себе от того, что теперь в глазах мужа я выглядела шлюхой. Да я, собственно, ею и была. Пошла в подпольный бойцовский клуб, занималась сексом с незнакомым мужчиной, получила от этого удовольствие… И деньги. Шлюха и есть.
Только вот то, как лихо Петр определил для меня роль в этом дешевом спектакле, сильно оскорбляло. Даже сильнее, чем если бы избил, как лупит Аньку её муженёк.
– Я не согласна, Петя. Я не стану никуда ехать. Что бы там ни было… Всегда можно найти выход, – ответила ему железным тоном, а муж уставился на меня, как на умалишённую.
– Ты что? Совсем, что ли?! Идиотка, да?! – схватил меня за волосы и потянул вверх. – Ты обязана! После того, что совершила, ты просто обязана! Подумай о сыне! Ты обрекаешь его на интернат!
В глазах защипало от подступающих слёз и я, не помня себя от обиды, схватила с тумбочки статуэтку оленя, которую когда-то подарила Пете Анька.
– Не смей! Не смей прикасаться ко мне! – рыкнула на мужа, и тот отступился. – Я не шлюха, слышишь?! Я не продаюсь! – обойдя мужа, бросилась к двери с единственным желанием – забрать моего малыша и уйти из этого дома.
– Ты не заберёшь Виталю! Я его отец! А ты никто! Шлюха! – бросил мне в след, а я резко развернулась и, замахнувшись, ударила Петра по лицу… Тяжёлой статуэткой.
***
Муж сдавленно застонал и без чувств завалился на пол.
– Петя! – злосчастный олень выпал из руки, и я вскрикнула, закрыв лицо руками. – Нет, нет, пожалуйста… Только не это.
Не могла же я его убить? Или могла?
Взглянув на Петра сквозь пальцы, отметила, что он дышит, чему безумно обрадовалась. Мне до кучи не хватало ещё убийцей стать.
Осторожно подошла к нему, присела рядом.
– Петь? Очнись… Пожалуйста. Петь?
Муж застонал, приоткрыл глаза и схватился за голову.
– Подожди, дай посмотрю. Тут рана… Промыть нужно. Давай, я помогу тебе дойти до дивана, вставай.
С трудом поднялись и доковыляли до постели, куда Петя завалился с нечеловеческим стенанием.
– Прости… Сейчас я принесу аптечку, – метнулась в ванную и, обнаружив под раковиной свернувшегося в клубочек Виталика, обмерла. Он лежал с закрытыми глазами, прижав ладошки к ушам. Видимо, всё слышал…
– Сынок, ты что здесь? Испугался, мой хороший? – подняла его на руки, а малыш обвил мою шею своими тоненькими ручками. – Ну всё, всё. Всё хорошо. Мы немножко повздорили с папой, ты прости нас, ладно? Знаю, как сильно ты не любишь шум, прости, – на ходу убаюкивая, несла сына в детскую, а он засыпал, положив голову мне на плечо.
Пришлось посидеть с Виталиком ещё минут десять, пока он не засопел. Да и идти к мужу, честно говоря, особого желания не было. Меня всё ещё колотило, как в припадке, и невыносимо хотелось плакать.
Но разговор всё же должен был состояться, как бы ни было тяжело. Поправила сыну одеяло и, вздохнув, пошла к супругу, забыв даже об аптечке.
Нет, я не собиралась оправдываться или сражаться с ним. Бесполезно. Пётр даже не удосужился выслушать меня. Не дал шанса объясниться и, что самое гадкое, отчего-то решил, что меня можно продать, как ненужную вещь. Так и вижу у себя на лбу надпись «б/у, в нормальном состоянии». И гадко до безумия, обидно…
Разве может любящий человек так поступить? Разве не должен он был послать Варвара куда подальше? Угрожает? Плевать. Мы живём не в девяностых, когда бандитам всё было позволено. У нас есть правосудие. Полиция, прокуратура на худой конец. Но отдать свою жену во временное пользование…
Я на многие Петины недостатки закрывала глаза, потому как идеальных людей не бывает, но вот это – мерзко, подло. Недостойно мужчины.
Когда вошла в комнату, муж уже сидел на диване с компрессом, который прикладывал к ране и тихо постанывал. Бросив на меня злой взгляд, демонстративно отвернулся и скривился, словно ему противно одно моё присутствие. Я, в принципе, тоже не могла сказать, что мне хотелось находиться здесь.
Внезапно поняла, что мне даже не жаль. Обидно? Да. Больно? Возможно. Но не жаль… И это довольно странно, учитывая, что я любила своего супруга. Любила. Когда выходила за него замуж – точно любила. А вот теперь была не уверена. Наверное, это во мне говорила злость, потому что по-другому не объяснить жгучее желание послать его трёхэтажным матом и уйти, хлопнув дверью. И вполне возможно, что я бы так и сделала, если бы не Виталик.
– Нам нужно поговорить, – выдавила из себя не без труда, стараясь на него не смотреть.
– Нам не о чем говорить. Всё, что ты могла, уже сказала. И сделала. Убирайся из моего дома. И о Виталике забудь. Ты больше его не увидишь, – встаёт с дивана, со стонами и оханьем идёт мимо меня к двери. – Поторопись, Снежана, иначе я вызову полицию.
Не могла поверить, что слышу эти слова от своего мужа. Нет, не он это. Мой Петя никогда бы так не поступил. Он же добрый, понимающий… Кто этот человек?! Неужели я была настолько слепа и глупа, что не заметила в нём гниль, которая теперь буквально сочилась наружу из всех щелей.
Идя вслед за Петром и остановившись у двери на кухне, наблюдаю, как он достаёт из холодильника бутылку пива и, отбросив компресс, садится на стул.
– Ты ещё здесь? – спрашивает ледяным тоном, даже не взглянув в мою сторону.
– Зачем ты это делаешь? По-твоему со мной можно так поступать? – голос предательски дрожит, а на глаза наворачиваются слёзы.
– Ну, тебе же плевать на меня. И на Виталика плевать. Ты же у нас не шлюха, ты же только бесплатно со всеми подряд трахаешься, – бьёт наотмашь своими словами, и от обиды скручивает всё нутро в узел. – Эти страшные люди убьют меня и сына. Просто так. Просто за то, что ты понравилась бандиту. Так что проваливай. Не хочу тебя видеть.
В груди начало жечь от жутких картинок, которыми меня щедро потчевало подсознание и, признаться, на какую-то минуту я даже задумалась о преимуществах предложенного мужем варианта. Правда, в следующее мгновение отогнала от себя эти дурацкие мысли. Нет тут никаких плюсов. Это проституция.
– Что за чушь ты несёшь? Кто станет убивать ребёнка? Ты, Петя, извини, конечно, преувеличиваешь. Он просто хотел тебя запугать. Если мы будем вместе бороться…
– Пошла вон, шалава! – рявкнул, вскакивая с места.
– Петь… – отступила назад, а муж бросился ко мне.
– Вон пошла, тварь! – вряд ли я осмелилась бы ещё раз ударить мужа, но даже если так, времени всё равно мне не дали.
Петр подобрался так быстро, что даже не успела защититься руками. Обжигающая пощёчина опалила щеку, и я вскрикнула, когда муж схватил меня за предплечье, потащил к входной двери. Распахнув её, вытолкнул меня на лестничную площадку и захлопнул прямо перед моим носом.
– Петя! Открой! Ты что, с ума сошел?! – затарабанила в дверь, правда, не громко. Во-первых, боялась разбудить сына, а во-вторых… Не хотелось, чтобы слышали соседи. Позора не оберешься. – Немедленно впусти меня!
Но ответом мне послужили лишь удаляющиеся вглубь квартиры шаги и тишина.
***
– Марат Саидович, девушку привезли, – постучав, Али приоткрыл дверь.
– Давай её в спальню, – отложив столовые приборы, поднялся из-за стола.
Наконец-то расслабится. Весь вечер с ума сходил, вспоминая взгляд Снежаны. Безумно глубокий, испуганный, будоражащий сознание. Из самых потаённых уголков его чёрной души, будто змеи, полезли фантазии. Грязные, развратные. Заставляющие сжимать кулаки от боли в паху. Так хотелось её, училку эту, что ни о чём другом думать не мог. Надо было всё-таки забирать её сразу, нечего хороводы водить. Но раз уж пообещал дать время до утра, то так тому и быть.
Девушка сидела на кровати, покорно опустив голову и сложив руки на коленях. Как только он вошёл, вскочила, встала по струнке, но глаза всё так же смотрели в пол. Блондинка, маленькая. Свободный брючный костюм. Вроде похожа.
Подошёл к ней вплотную, приподнял лицо за подбородок.
– Посмотри на меня.
Взглянула.
И всё. Всё испортила этим взглядом нахальным. Внутри тут же лава огненная разлилась, и захотелось кого-нибудь избить. Например, придурков, которым полчаса объяснял, какой должна быть девушка.
– Уходи, – сунув руки в карманы, отошёл к окну.
Возбуждение и напряжение никуда не делись, вот только знал совершенно точно – разрядку с этой шлюхой не получит.
– Простите… Что-то не так? – и голос прокуренный, как у мужика.
– Я сказал, пошла на хрен отсюда.
Третий раз повторять не пришлось, в тот же миг девица испарилась. Вскоре у двери послышался шорох, и Марату не пришлось оборачиваться, чтобы узнать, кто там стоит.
– Вам не понравилась девушка? – виноватый голос Али вызвал лишь раздражение.
– А ты как думаешь?
– Я выбрал максимально похожую.
– Я кое-что понял сейчас, Бали, – устремив взгляд куда-то вдаль, Хаджиев усмехнулся.
– Что?
– Если шлюху облачить в скромную одежду, она не станет учительницей. Она останется шлюхой. Это можно прочесть по взгляду. Не зря ведь говорят, что глаза – зеркало души.
– Тут, кстати, есть информация о вашей…
– Ну?! – резко повернулся, отчего Али неосознанно отступил на шаг назад. Ну и взгляд… Куда там Варвару. Он больше на психа похож, когда речь об этой учительнице заходит.
– Она вышла из дома десять минут назад и направилась в гостиницу.
– Вот как?
Марату эта новость не понравилась. Снова повернулся к окну, как будто там, в непроглядной темноте, что-то можно было увидеть.
– Адрес гостиницы записали?
– Да.
– Отлично. Можешь идти.
Непокорная, значит? Что ж, так ещё интереснее будет. Марат не мог вспомнить, чтобы ему кто-то когда-либо отказывал. Да, были красавицы неприступные, но их высокомерие очень скоро превращалось в раболепие, стоило показать самую малую часть своих возможностей. Вот только в этот раз, он чувствовал, всё будет по-другому.
ГЛАВА 11
Уснуть мне так и не удалось. Даже глаз не сомкнула за всю ночь. Благо, в кармане домашних штанов остался мобильный и немного мелочи, которую не успела бросить в копилку Виталика. Жаль только, что муж так и не ответил ни на один из ста моих звонков, даже не дал нормально одеться, а мелочи хватило лишь на бутылку воды. Чем буду платить за номер, я пока не знала, но Света, однокурсница, которую встретила здесь случайно, пообещала подождать. И на том спасибо.
Кем здесь работала Ларина, я так и не поняла, но её вид заставил меня поёжиться от ярко выраженного чувства неполноценности.
При своём маленьком росте она походила на какую-нибудь модель за счет босоножек на высоченной шпильке. Чудесное вечернее платье с откровенным декольте стоило, кажется, дороже всего моего гардероба, а длинные Светины волосы, рассыпались по плечам блестящим, глянцевым шелком. Я неловко топталась на месте, не зная, куда деть руки, и в итоге просто сунула их в карманы своих стареньких штанов в крупную клетку.
Хорошо, хоть тепло уже на улице, так бы я смотрелась в своём домашнем наряде еще глупее. Если, конечно, это возможно. Потому как сейчас я была в такой омерзительной ситуации, что врагу не пожелаешь. Хотела было позвонить Аньке, занять у неё денег, но так и не смогла наступить себе на горло. Не после того, как она поступила со мной. В общем… Куда не сунься, подмоги не найти.
Но помощь пришла, откуда не ждали.
– О, Снежка… – Света удивилась этой встрече не меньше моего, но нос не задрала, как на её месте сделала бы Анька, если бы повстречала на своем пути «низший класс». Правда, Анька так не делала, ибо сама была этим «низшим классом». По её словам. Я же до этого времени о таких вещах не задумывалась. Не до философских рассуждений, знаете ли, когда вкалываешь на двух работах, да ещё и семью на себе тащишь, потому что муж, творческая натура, никак не может устроиться.
– Ага… Я. Привет, Свет, – выдавила из себя улыбку, желая поскорее исчезнуть с глаз её долой.
Мы никогда не были близкими подругами и кроме учёбы больше нигде не пересекались. Света мне всегда казалась какой-то более взрослой что ли. Изысканной. Не такой, как я, простушка из детского дома. Всегда чувствовала себя рядом с ней неловко.
– У тебя что-то случилось? – окинула меня красноречивым взглядом, а мне хоть сквозь землю провались.
– Да так… Слушай, Свет, я, правда, очень рада тебя видеть, но… Мне бы номер снять, отдохнуть. Я очень устала и…
– Деньги есть? – перебила меня Ларина, снова преграждая путь. – Судя по одежде и фингалу, решение переночевать в гостинице было спонтанным.
Я уже и забыла, какая она… Прямая.
Дотронулась кончиками пальцев до болезненно пылающей щеки и снова в памяти всплыло разъярённое лицо Петра, как он замахивается и бьёт наотмашь. Как вышвыривает меня из квартиры, словно ненужную тряпку. И его предложение… К Варвару переехать.
Как он мог так поступить со мной? Я изменила ему, виновата. Но ведь это произошло не по моему желанию. А он даже выслушать не захотел. Не дал ни единого шанса, сразу же записав меня в проститутки.
– Муж из дома выгнал. Денег нет, но я завтра заплачу…
Светка вздохнула, покачала головой.
– Не, подруга, не выйдет. Тут деньги берут наперёд.
Я обессилено прислонилась к стене. Казалось, что если прямо сейчас не найду опору, то просто свалюсь под ноги ухоженной красавице Светке. Да, скорее всего она права. Я никогда раньше не ночевала в гостиницах, но не нужно быть гением, чтобы понять – бесплатно незнакомого человека никто на порог не пустит.
Света же несколько минут задумчиво меня рассматривала, а затем протянула руку.
– Ладно. Давай паспорт, что-нибудь придумаем. Я скажу, чтобы тебе номер дали, а завтра заплатишь.
– Паспорт? – выдохнула, а про себя обречённо застонала. – У меня нет паспорта. С собой нет.
Ларина кивнула каким-то своим мыслям, кого-то подозвала изящным жестом руки. Вскоре рядом с нами возник молодой человек в костюме, почтительно улыбнулся.
– Слушаю, Светлана Игоревна?
– Миш, проводи эту девушку в мой номер, а если придёт Самир, скажи, что я в баре.
Некрасиво открыв рот, я хлопала глазами, как дурочка, взирая то на Светку, то на Мишу, который, выслушав указания Лариной, повернулся ко мне.
– Прошу вас.
Поначалу я растерялась и даже не сразу сообразила, что Света уже ушла, а я так и не поблагодарила её. Впрочем, это ли проблема? Проблема – где достать денег? Отчего-то я сомневалась, что Пётр отдаст мне хотя бы часть отложенных финансов…
– Прошу вас, – вежливо повторил Михаил, указывая на красивую витую лестницу. – Номер там.
– А… Да… Спасибо большое.
Вот так и пролежала я всю ночь на безупречно чистой, шелковой, но какой-то холодной и неуютной постели. Нехорошие мысли гадкими гадюками заползали в голову, копошились там и не давали покоя ни на минуту.
Только сейчас я начала оглядываться назад и… Не увидела ничего, чему можно было бы порадоваться.
Рано осиротела, в четырнадцать лет оказалась в детском доме, после получила комнату в старенькой коммуналке с соседями-алкашами. Потом познакомилась с Петей и… И всё, собственно. Больше и вспоминать-то нечего. Работа – дом. Дом – работа. Ах, да… Ещё же дача. С картошечкой. Где я эту самую картошечку выращивала, а Петя на прудике с удочкой сидел, да пивко попивал.
