Текст книги "Замуж подшофе (СИ)"
Автор книги: Анастасия Акулова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]
Вот он – мой демон тьмы. Во плоти.
Он ломанно ухмылялся, но глаза горели... и улыбались мне...
Ага. Какая же я дурочка.
– Когда-нибудь тебя за наглость и лживость сожгут на костре. – оттолкнув, с чувством припечатала я.
– Но пока что я здесь, с тобой. Продолжаем.
...
Проводив неожиданного гостя, я с неутихающим волнением вернулась домой, застав маму по-прежнему пьющей чай.
– Прости... я не хотела, чтобы так получилось. – в который раз извинилась, осторожно присев рядом.
– Ничего, я постараюсь как-нибудь пережить это. Только, пожалуйста, в следующий раз предупреждайте, а то так и до апоплексического удара недалеко. – ответила она. – Главное, я вижу, что вы действительно друг друга любите и уверены друг в друге. Просто все очень неожиданно, да и... боюсь я за тебя.
– Ничего... лишнего я ему не позволяла. – покраснела, как школьница.
И снова ложь.
– Знаю. Но я не об этом. Он... такой знатный и сильный маг, наверняка привыкший ко всеобщему признанию и занимающий не последнее место при дворе. Лишившись всего этого на самом деле, он может озлобиться, и виноватой сделают тебя. – беспокоилась мама.
– Не волнуйся, мам, всё будет хорошо. Я ему верю. – легко улыбнулась в ответ, тут же переводя тему: – как он тебе показался?
Задумчиво пожевав губами, мама лукаво усмехнулась.
– В твоём возрасте такой тип мужчин я называла “совершенно очаровательная сволочь”. Старалась обходить стороной... и вышла за одного из них замуж.
Я печально вздохнула, задумавшись о наследственности.
====== Часть 8 ======
Малиновый свет новорожденного рассвета едва только оросил собою поля, как я уже была на ногах.
Видели и когда-нибудь всклоченное нечто, с сумасшедшими глазами бегающее по замку? Говорят, оно иногда появляется в утренних сумерках. И нет, это всё-таки не привидение, как ходили слухи, а вполне себе живая собирающаяся на работу я.
Если быть точной, я, у которой сегодня – о боги! – свадьба, и я, которая – трижды о боги!!! – сегодня увольняется с осточертевшей работы.
Единственными, кто мог бы меня утихомирить, были мама и Нэн, но они мельтешили ещё больше, чем я.
– Боже, какое платье! – восторженно вздыхала старая нянюшка, любовно поглаживая морщинистыми ладонями белоснежное чудо портняжного искусства, которое мне предстояло сегодня одеть.
– И зачем тебе нужно их навещать в такой день?! – возмущалась мама. – Могла бы их просто потом перед фактом поставить.
– Мам, с работы нужно увольняться по всем правилам. Я договор ведь заключала, пусть и немагический. – напомнила, привычно затягивая волосы в тугую косу. – И так эта свадьба вызовет страшный резонанс в обществе, а уж если кто-то предъявит подобный действующий договор, то пиши пропало.
Аргумент оказался весомым: мы с мамой уже осознали, что одна-единственная бумажка может испортить абсолютно всё.
– Только недолго! – напутствовали мне. – Нам столько ещё нужно сделать!..
...Крутанувшись вокруг себя и игриво взмахнув пышными юбками, эрра Вайолет капризно надула розовые губки и тут же удовлетворённо улыбнулась себе любимой. Отражение в зеркале в полный рост показывало белокурого ангела во плоти... и где-то на заднем фоне, совсем не вписываясь, маячила я.
Да, всё повторялось. Кроме одного – в этот раз я настолько сглупила, что осмелилась проигнорировать ритуальный вопрос эрры Пироженки, что, к сожалению, не осталось незамеченным.
– Ты что, оглохла, я тебя спрашиваю!
– А?.. – наконец очнулась, осоловело глядя на возмутительницу спокойствия. – Простите, я задумалась. Что вы там спрашивали? Хотя неважно, я увольняюсь.
Секунду Вайли глупо хлопала глазами.
– Что, прости?..
– Я увольняюсь, госпожа. – повторила с особым удовольствием. – Собственно, к вам зашла только чтобы уведомить. Теперь мне пора к вашему батюшке. Всего доброго.
Повернулась было к двери с твердым намерением уйти, когда задержал ехидный голосок:
– И куда же ты теперь пойдёшь? Я слышала о том приговоре. Бедняжка. Будешь просить милостыню? А ведь мы могли приютить тебя и твою мать. Выделили бы какой-нибудь чуланчик.
Вроде бы добрый порыв, как для Вайли, но тон...
Спина непроизвольно напряглась, а костяшки пальцев, оставшихся на дверной ручке, побелели.
– Спасибо за щедрость, госпожа. Мне ничего этого не нужно, я не бездомная и таковою не стану.
– Да брось, Нора. Дело ты переиграть не сможешь, найти богатого покровителя при твоей заурядной внешности, тоже. Магия у тебя, уж прости, хуже некуда...
– В любом случае, вас, госпожа, это не касается ни коим образом. – не желая больше слушать этот вдохновенный поток, отрезала я, и просто ушла, стараясь выкинуть услышанное из головы.
Да, я не такая красавица, как Вайли, не столь высокородная, не столь одарённая магией... тем не менее, Кай не женился на ней, несмотря на удачные перспективы такого союза.
Да уж, самоутешение – не мой конек.
К счастью, сам эррт Хайдсток не интересовался такими мелочами, как увольнение и найм прислуги в поместье, отдавая эту заботу управляющему, с чьей лёгкой руки договор со мной был расторгнут быстро и без каких-либо проблем. Так что домой вернулась уже повеселевшая, со всем энтузиазмом, присущим невестам, собирающимся на тайное венчание.
Разумеется, наша свадьба должна была быть тайной, иначе ей просто помешали, но отсутствие светского размаха мероприятия и его фальшивость не мешали мне готовиться к нему, как принцесса готовилась бы к первому балу.
– Поверить не могу, что уже отдаю тебя замуж... – плакала мама, любовно расчёсывая мои тщательно вымытые и умащенные волосы.
– Тут неплохо бы добавить “наконец-то”, да? – неловко пошутила я, пытаясь разрядить атмосферу.
– Даже не говори такое матери.
Я замолчала и полностью отдала себя в жертву косметическим процедурам. К завершению сего мероприятия я благоухала, как дивный цветок, каждой порой тела, но посмотреться в зеркало мне не давали, пока не одели платье (тоже, как оказалось, то ещё мучение).
Я боялась даже дышать на него и в нём, поскольку это было свадебное платье бабушки – в ту пору папина семья была очень богата. Мода, конечно, немного изменилась, но не в отношении свадебных платьев, а по фигуре оно село практически идеально – ушивали совсем чуть-чуть.
– Ах, эсса... Какая же вы красавица! – вздохнула Нэн, тепло и искренне улыбаясь мне.
– Ну, теперь можно посмотреть на себя?..
Меня таки выпустили, и, добравшись до зеркала в полный рост, я со смесью удивления и радости вглядывалась в отражение.
Белоснежное платье, расшитое жемчугом, с помощью корсета делало талию тоньше, грудь – выше и визуально больше, подчёркивало мою довольно неплохую фигуру и удивительно хорошо сочеталось с цветом кожи – я будто стала источником мягкого белого света, казалась хрупкой и нежной, но вместе с тем как никогда привлекательной. Светлые волосы уложены в высокую причёску, насурьмленные глаза сверкают, как бриллианты...
Я чуть ли не впервые в жизни осталась полностью удовлетворённой своим обликом.
До храма Пресветлого доехала на карете, любезно присланной женихом. Встретили нарядные лакеи и маленькая процессия из служителей. Храм, красивый сам по себе, был скромно украшен ромашками – любимыми цветами Пресветлого, и розами – цветами богини любви. Последними украшали храм Пресветлого только на свадьбах.
Сердце сотни раз остановилось, пока я шла по дорожке из цветов навстречу замершему у алтаря жениху. В традиционном бело-золотом костюме он смотрелся непривычно, но как всегда привлекательно, а в тёмных глазах, жадно изучающих меня, замерло что-то нечитаемое.
Рука в руке. Дрожат маленькие молнии на кончиках пальцев... Но внешне я спокойна, даже равнодушна. Только душа, стоя на коленях, молится о том, чтобы прекратилась пытка. Чтобы он не смотрел на меня так. Так, как будто эти слова, призванные соединить навеки, что-то значат для нас двоих.
Пожалуйста, не смотри так, Кай. Мне слишком сильно хочется верить. Слишком сильно хочется... обмануться.
Ритуал. Принесли в жертву хлеб, мёд, масло, обменялись брачными браслетами. Холодный метал коснулся кожи, щёлкнул замочек.
Я так мечтала об этом, когда мы были вместе. Для этого мне было достаточно всего однажды оброненного “люблю”, звучавшего в ушах ещё тысячу дней и ночей, которые были нашими.
В тот день мы в шутку спорили и подрались подушками. Смеялись, как дети.
“– Ты невозможна. Абсолютно. – констатировал он.
– Зачем тогда терпишь, эррт “Я сама серьёзность”? – шутливо поинтересовалась я.
– Потому что такой и люблю”.
Мне тогда показалось, что он сам испугался того, что сказал, поскольку тут же поражённо замолчал, да и очень уж странное выражение лица было. И перевёл тему. Но поздно – крылья уже взметнулись за спиной...
Нет. Это слишком.
Опустила ресницы, скрывая набежавшую на глаза влагу. Сглотнула горечь. Уйди, проклятая, никому ненужная боль...
Лёгким прикосновением жених коснулся моего выбившегося локона, затем подбородка, вынуждая поднять голову и взгляд. Нет, не сейчас, прошу, секунду... а, впрочем, ты и так всё знаешь.
Увидь со мной снова то, о чём я вспоминаю. Читай по глазам, Кай...
В ушах всё ещё звучал смех из того давнего дня, как хмель, ударивший в голову, и словно в продолжение сна губ коснулись дразнящим поцелуем. Легко, будто пробуя на вкус, но оставляя ожог.
Люди женятся перед Богом, Кай. Неужели мы способны обмануть не только себя и друг друга, но и богов?.. Ответь. Не молчи. Слышишь, как в этом молчаньи медленно утекает время? Умирают секунды, и с каждой – что-то в моей безумной душе.
– Властью, данной мне, объявляю вас мужем и женой.
Слышишь, как умирают секунды?.. так же, как умирает почти всё, когда-либо пришедшее в этот мир. Но есть слова, которые навечно зависают в воздухе, впитываются в стены, в человеческие души. Такие, как эти, произнесённые жрецом.
Плечи опустились под невидимой неподъёмной тяжестью. Кажется, я взяла больше, чем могу унести.
====== Часть 9 ======
Тряска в карете, в полном молчании и одиночестве, под завывания ветра не добавляли хорошего настроения и без того хмурой мне.
Сложно радоваться, если любимый человек женился на тебе по расчёту, и сразу после свадьбы ускакал по делам, не удосужившись даже самолично довезти жену до поместья.
От досады стукнула кулачком ни в чём неповиннное сиденье и со вздохом невидяще уставилась в окно.
Ненавижу.
Мама хотела поехать со мной, но я отказалась. Почему-то хотелось сначала свыкнуться с новым, пусть и временным, домом. Интересно взглянуть, где веками жил прославленный графский род. Как человек, всерьёз занимавшийся историей, я побывала во многих древних и очень древних замках. Поместье Роханов, насколько я знаю, построенного относительно недавно, четыреста лет назад, но любопытно было ещё и с этой точки зрения.
Поэтому, когда мы подъезжали, я разве что из окна не высовывались, разглядывая поместье, которое, скорее, можно было назвать полноценным замком. Копыта лошадей зацокали по брусчатке, у ворот и на стенах стояли часовые в полном вооружении, возвышалась каменная громада, шпили башен подпирали небо...
Замок и его цветущие окрестности поразили моё воображение. Да, я романтик – горбатого могила исправит. Боже, а какой сад! Правда, я видела его пока только издалека, ухватила взглядом маленькую часть, но обязательно туда загляну.
Вдохновлённая, я даже не обратила внимание на поданную мне лакеем у кареты руку, внимательно разглядывая всё, что попадалось на глаза.
– Добро пожаловать, эррис. Меня зовут Эвелин Гретхен, я экономка. Это ваши личные служанки, Шарлис и Астарта. – строгая женщина в темно-зелёном, наглухо застёгнутом платье и с нечитаемым лицом присела передо мною в изящном книксене и указала поочерёдно на двух юных девушек, стоящих чуть позади нее и тоже склонившихся в поклоне. – Желаете сразу проследовать в свои покои, или хотите сначала немного осмотреть поместье?
Я, хоть и уставшая с дороги, выбрала второе. И не пожалела, поскольку экскурсия вышла весьма увлекательной. Бесконечные, богато и со вкусом обставленные комнаты, статуи, картины, доспехи, оружие, гобелены с родовым гербом, кухня, вереница с любопытством или с затаённым ужасом разглядывающих меня слуг... Всё это я уже не раз видела, разве что окружающие были куда как более равнодушны, но никогда ещё при этом не возникало такое ощущение общности с местом. Этот замок не ощущался чужим, неизвестным, будто полжизни провела в нём, и я сама пока толком не понимала, почему.
Когда наконец оказалась в отведённых мне покоях, там уже было всё готово. Уютная, натопленная просторная комната и удобная даже на вид кровать, застеленная шёлком и усыпанная вышитыми золотой нитью подушками разных размеров, сразу пришлись мне по душе. В воздухе витал приятный ненавязчивый запах благовоний, какими по традиции окуривают спальню новобрачных. Так и хотелось вдохнуть побольше. Ах, какой аромат!.. Жаль только, что такие нельзя использовать каждый день – иначе есть риск не вылезти из супружеской постели. Так, о чём это я...
Сняв тонкий дорожный плащ, присела на край кровати. Так и подмывало погрустить, обняв подушку. Хороша брачная ночь!
Бездумно провела рукой по постели. И правда шёлковая. Как густые чёрные волосы цвета воронова крыла, мягкость которых помнили мои руки. Терпкий запах кожи, тягучее пламя в глазах, горячий шепот... Замершая вечность.
К сожалению, я всё это помню.
Нет. Не буду думать об этом. Не сейчас.
Хотела было позвать кого-нибудь, чтобы принесли ночную сорочку (по традиции подвенечное платье с невесты снимает муж, но мой явно обойдётся), когда вдруг в дверь постучали и, дождавшись позволения, вошли слуги, неся множество подносов. Вряд ли всё это великолепие предназначалось мне одной – не составило труда понять, что ужин рассчитан на двоих.
Неужто обо мне вспомнили? Интересно, с чего бы это.
Что тут у нас? Вино. Ну конечно. Дорогое... и явно очень крепкое. Немного фруктов, ароматные куриные крылышки. И конфеты. Кажется, мои любимые... да, они. Ням-ням.
Рука уже потянулась за вторым или третьим лакомством (да, я сладкоежка), но замерла над конфетницей. Неужели Кай помнит, какие конфеты я люблю? Или мама посоветовала? Да нет, вряд ли он её об этом спрашивал. Или?.. Да какая разница, собственно.
Моё сладкоежное нутро полностью согласилось с этим выводом. Настолько согласилось, что я ни одним ухом не услышала приближающихся шагов.
– Так и знал, что к конфетам я не успею. – тихо, но искромётно рассмеялся Кай так близко, что я едва не подавилась конфеткой.
Виновато покосилась на горку фантиков, ощущая страшную неловкость, как нашкодивший ребёнок. И правда, как я могла столько съесть? С горя, наверное. С другой стороны, должна же быть хоть какая-то радость в брачную ночь.
Между тем Кай уже сидел напротив, а я, не зная, куда пристроить взгляд, заметила в собственном отражении на кубке, что губы перепачканы шоколадом. Покраснев ещё больше, хотя это и казалось невозможным, провела языком и замерла на вдохе, заметив, как внимательно Кай наблюдал за этой невинной попыткой скрыть следы преступления. Так удав на кролика смотрит. Уф... зачем нашу комнату так жарко натопили?
– Неужели ваша светлость изволила меня навестить? Уже можно вас так называть, господин герцог? – попробовала поддеть я, дабы разрядить наэлектрезованное молчание.
Взгляд Кая, наконец, оторвался от внимательного изучения моих губ, отчего стало одновременно и легче, и грустнее.
– О свадьбе общественность узнает только завтра, а выборы состоятся лишь после празднования дня рождения принца. – ответил он, пригубив вина. – Там я тебя и представлю всем.
Я непроизвольно поморщилась. С детства не переношу такие напыщенные сборища.
– Жаль, что без этого никак. – накуксилась и попробовала запить горечь вином. Ммм, вкусное. Ну вот... Зареклась, называется, пить в присутствии бывшего.
– Я, конечно, помню, что ты не любишь все эти званые вечера, но королевский бал? Да ещё в день рождения кронпринца? – недоверчиво выгнул бровь, но, оценив красноречивое выражение моего лица, добавил: – М-да. Ты удивительная девушка.
– Не подмазывайся, дорогой. – Боже, что я говорю? Почему так быстро пьянею? Самое время завязать язык морским узлом. – Уровень моего доверия к тебе и твоим комплиментам упал достаточно низко, чтобы они казались подозрительнее оскорблений.
Кай усмехнулся, но тут же посерьёзнел.
– Знаю. Хотел поговорить об этом.
– О комплиментах? – иронично хмыкнула я.
– О недоверии. – Кай всё же оставался невозмутимо серьёзным. – Я понимаю, что в прошлом обошёлся с тобой... некрасиво.
– Да ну? – неприкрыто издевалась я, чувствуя, однако, медленно нарастающее волнение.
– Оправдываться я не буду, потому как не умею. – ответил он. – Да ты и не поймёшь.
– А ты попробуй. – ехидно посоветовала благоверному. – Вдруг хотя бы пропадёт желание подсыпать тебе яду за ужином?.. Кстати, зря ты так уверенно пьёшь вино. Бокальчик предназначался не мне и стоял бесхозный, пока тебя не было...
На этот раз шалость удалась: муженёк таки поперхнулся, но, к сожалению, почти незаметно.
– Перед нашим выпускным вечером отец встретился со мной.– будто не заметив моей реплики, продолжал он. – До него дошли слухи, что я встречаюсь с фаон, а ведь он был одним из самых закоренелых аристократов. В жёсткой форме поставил условие: либо я женюсь на Вайолет вскоре после окончания академии и забываю про твоё существование, либо лишаюсь титула, наследства, и уезжаю из страны. Кроме того, отец тонко намекнул, что напомнит общественности о некоторых провокационных научных проектах, которые я разрабатывал и пересуды о которых он сам же когда-то замял. Учитывая то, что к тому времени в этом плане я успел наворотить дел весьма впечатляющих масштабов, и зная способности моего отца, мне в таком случае не то что карьеры – покоя нигде бы не было. Обычных людей за такие “неподобающие” мысли, да даже за намного меньшее, сжигают на костре, или, согласно новым “милосердным” веяниям, отрубили голову.
Кровь отхлынула от лица.
– Да ну. Не может быть. – недоверчиво нахмурилась. – У вас, насколько я помню, были не самые лучшие отношения, но... до такого не могло дойти.
– Могло, поверь. Ты просто не знала его. – залпом допил вино. – Отец был... хм. Очень принципиальным человеком. Честью рода дорожил в сотни раз больше, чем единственным наследником. При всём том, что к отцу я был всё же привязан, я недолюбливаю таких людей.
– Что-то я не вижу, чтобы ты женился на Вайолет. – заметила я.
– Отец погиб за день до того, как внёс поправки в завещание. – задумчиво произнёс Кай. – Даже мне это показалось странным, не говоря уже о полиции, которой нотариус сообщил, что у отца было такое намерение. По приказу короля лучшие маги королевства участвовали в расследовании. Конюшему, который плохо затянул подпругу, менталисты едва не расплавили мозг, пока ковырялись в нём, но в итоге установили, что сделал он это случайно, по невнимательности. Хотя от тюрьмы его это не спасло. Я и сам пытался докопаться до правды, но не узнал ничего нового. Не верится мне, что при таком количестве врагов, отец, в юности много времени проводивший в седле, погиб вот так.
Да... Действительно странно.
– Возвращаясь к разговору, хочу сказать вот что. Я не отрицаю того спора, о котором тебе рассказали, и того, что намеренно хотел задеть тебя побольнее, чтобы и думать обо мне забыла. Был сам себе противен, но тогда не поступил бы иначе, потому что от юношеской влюблённости отказаться проще, чем от жизни и всего достигнутого. Не скажу, что не скучал по тебе, ты... Я таких больше не встречал. Но не планировал возобновлять отношения.
Кажется, в сердце вонзились сразу тысяча иголок. К горлу подкатил такой острый ком, что я поспешно встала и отвернулась. Не хочу, чтобы он видел.
– Ясно. Спокойной ночи.
– Подожди. – он догнал бесшумно и быстро, развернув к себе за плечи. – Так было лучше для тебя же.
– Смотрю, ты слишком много в этом понимаешь. – зло огрызнулась, скинув его руки и снова направившись к кровати. – Если всё сказал, можешь идти.
– Хочешь сказать, для тебя было бы лучше, если бы ты стала женой последователя Тёмного культа? – донеслось мне вслед, и я застыла.
Сначала подумала, что мне послышалось, но слова повисли в воздухе с пугающей чёткостью. И земля ушла из под ног.
Последователи Тёмного культа... Величайшие маги в истории, способные рушить и создавать империи. Маги, которые продали душу тёмному богу.
Я читала о них. Многие из них были знаменитыми и весьма справедливыми правителями, все – долгожители, невероятно сильные магически, постигающие самые сокровенные тайны вселенной, но цена за это слишком высока. Они все оставили след в истории – и прожили несчастливые жизни. Говорят, они вовсе не были способны на чувства – оставался лишь разум.
Лишиться души – хуже, чем умереть.
Весь воздух вышибло из груди. Я силилась вздохнуть – и не могла. Мир пошатнулся перед глазами, закружмлся, и все внутренности разом покрылись ледяной коркой.
– Нет!!! – не узнавала свой голос. Хриплый всхлип, эхом отразившийся от стен. Кажется, я упала...
Что-то тёплое коснулось висков. Энергия.
– Лучше?.. – в тёмных глазах отчётливо виднелось беспокойство. Но ведь последователи тёмного культа лишены этого чувства. – Прости, я напугал тебя. Надо было сразу сказать, что я отказался от этого эксперимента. Не прошёл этот ритуал. Слышишь?..
Не прошёл...
– Не прошёл?.. – прошептала, прерывисто дыша. Сердце почти разорвалось.
– Не прошёл. – подтвердил он, аккуратно стирая с моего лица влажные дорожки слёз и почему-то улыбаясь. – Решил, что и без этого обойдусь.
За эти секунды я успела возблагодарить всех богов. Какое облегчение! Словно разжали страшные тиски. И... меня прорвало.
– Да какой же ты идиот, Кай!!! Как ты мог даже подумать о таком?! Ради чего?! Ради чего, объясни мне?!
Слёзы безостановочно катились из глаз. Я даже не заметила, как вцепилась в его рубашку в попытке встряхнуть. Если бы могла.
– Тшш, тише. – он вдруг взял мои руки в свои, отчего сразу стало немного спокойнее. – На самом деле, все те слухи о продаже души – байки, придуманные людьми, которых тёмный бог не принял к себе на службу. Он выбирает единиц, лучших, и дарует им небывалое могущество. Взамен служители культа должны каждый год приносить в жертву литр своей крови и лишаются только очень сильных светлых чувств: любви, счастья. На милосердие, восхищение, увлечённость и даже некоторую радость они вполне способны. В детстве мне хотелось, чтобы отец заметил и оценил меня, поэтому я рано начал изучать этот вопрос. Потом способствовали амбиции. Я давно рассчитал идеальный для себя срок прохождения испытания, оно должно было состояться месяц назад, и вполне возможно, что я прошёл бы его, но в последний момент передумал. Пожалуй, слишком привык к сложностям, чтобы разом избавиться от них. Знаешь, как в том стихотворении: “возможно, вечная борьба прекрасней разовой победы”.
Все во мне рыдало от облегчения. Я будто успела за минуту умереть и воскреснуть. Но вместе с возвращением относительного спокойствия пришло и желание кое-кого убить. С особой жестокостью. Воображение уже подсказывало несколько извращённых вариантов.
– Можешь думать обо мне что хочешь, но... – непроизвольно обхватила теплую ладонь холодными пальцами. – Поклянись, пожалуйста. Магией. Что никогда не примкнёшь к этому культу. Прошу.
С секунду как-то странно смотрел мне в глаза. Наверное, я выгляжу, как безумная. Ну и пусть, лишь бы поклялся.
– Клянусь, что не стану последователем тёмного культа.
Меж сцепленных рук мелькнула едва заметная желтоватая вспышка. Значит, боги приняли клятву.
Судорожно выдохнула. Спасибо, боги...
Кажется, прошло не меньше минуты, прежде чем я осознала, что сижу зажмурившись и крепко прижав к груди его руку – будто только так сумасшедшее сердце могло перестать надрывно, бешено колотиться.
Распахнув глаза, отбросила от себя, будто держала ядовитую змею, и почти честно призналась:
– Ненавижу тебя.
– Знаю.
...Знаешь, что люблю.
Мгновение слушая тишину, собиралась с мыслями.
– Не знаю, чего ты хотел добиться этим разговором, безднов манипулятор, и знать не хочу. Я тебе не верю, не в полной мере точно, мне непонятны твои цели и не хочу иметь с тобой ничего общего после того, как закончится срок договора. Но будем считать, что мы заключили перемирие.
Он ничего не ответил. Да и, пожалуй, не было смысла.
====== Часть 10 ======
Утром жизнь в поместье уже кипела: слуги, как и сам граф, оказались ранними пташками. Ну а я мирно нежилась в постельке, пока в голову не стукнула страшная мысль о том, что я опоздала на работу. Тоненько пискнув от ужаса, успела натянуть на себя первое, что попалось под руку, прежде чем наконец вспомнила, что произошло и где я нахожусь.
Мысленно помянула всех демонов тьмы и причислила к ним себя, пока спросонья снимала сорочку, одетую шиворот навыворот. В одной сорочке или подвенечном платье шествовать по замку вряд ли уместно, поэтому вскоре появился закономерный вопрос: как позвать служанок, если у меня напрочь вылетели из головы их имена?
Задумавшись об этом, случайно заметила колокольчик, и проблема решилась сама собой. Спустя пару мгновений передо мной уже стояли две аккуратно одетые милые юные девушки, присев в изящном книксене.
– Доброе утро, эррис.
Какое непривычное обращение. Впрочем, и привыкать не стоит, это ведь ненадолго...
– Доброе. – жизнерадостно кивнула я и виновато улыбнулась: – У меня неважная память... Не напомните, как вас зовут?
Шарлис и Астарта оказались просто волшебницами. В прямом смысле: обе обладают стихийной магией (Шарлис – землёй, Астарта – водой), хоть и на базовом, школьном уровне. Поэтому мне быстро организовали тёплую ванну, чудные притирания с ароматами редких цветов, и красивые живые цветы для причёски. После всего этого я почувствовала себя заново рождённой, и, выбрав более-менее приличное из своих старых платьев, решила прогуляться в саду. Дорогу вроде запомнила, поэтому отказалась от сопровождения. Быстро спустилась на первый этаж, но свернула к кухне – хотелось пить. Кажется, перепутала двери, едва не заглянув в тот отдел, где мыли посуду, но замерла неподалеку, непроизвольно прислушавшись к голосам.
– ...но мы-то хоть за день узнали, а представляете, как сегодня на новость “наверху” отреагируют?.. – звенят тарелками, рассуждала какая-то женщина в затёртом желтоватом чепцпе.
– Даа, чудак наш граф. – согласилась другая. – Мог ведь на богатой да родовитой жениться, ан нет. Король-то, может, простит, он благосклонен к своим любимчикам, да и в целом не столь сурово обычаи соблюдает, от служанок двоих бастардов признал, титул дворянский дал. Но ведь то – король, ему всё можно, да и к фаон господа порой относятся хуже, чем к служанкам из крестьянок или горожанок. Да ещё ведь повышения, авось, графу не видать теперь. Подставился. Интересно, рассчитывал на что-то, али любовь, а?..
– Да какая любовь! – фыркнула третья, красавица-шатенка с кошачьими янтарными глазами, раздражённо закинув полотенце на плечо. – Вы её видели? Одним словом – обычная. Споткнёшься об такую – и то не заметишь. Тьфу.
А вот это обидно.
– Коли бы даже так, не всё решает красота, Мила. – мечтательно заявила молоденькая и рыженькая, с веснушками. – И по-моему, она очень даже миленькая. Стройная, фигурка неплохая, и на лицо недурна. А волосы так вообще загляденье, ухоженные такие. Можа и не первая девка на деревне, – многозначительный взгляд, – но вполне себе ничего.
– Не старайся попусту. Вишь же, она ревнует. Давно в нашего графёнка безответно влюблена. – усмехнулась какая-то старушка, споро и сильно мнущая тесто.
– А чем я хуже фаон? – накуксилась шатенка. – Подумаешь, батька – дворянин! Мой, говорят, тоже, хоть и не признал. А мать её служанка, дочь раба! И Кайрат не может... Не любит он её! Любимую не покидают в ночь после свадьбы! Всего полчаса с ней пробыл.
– Ты штоль свечку над ними держала, ась? – развеселились рыженькая, со смеху едва не уронив очередную тарелку, и, хихикнув в кулачок, заговорщицки прошептала: – Да и, полчаса – всё-таки время... откуда нам знать, сколько оно там у графа?..
Я покраснела, шатенка разозлилась, а остальные нестройно захихикали.
– Бесстыдницы! – припечатала их старушка, а я сочла за лучшее убраться, пока меня не застали за таким недостойным занятием. Или пока не приступила к ещё более недостойному – например, выцарапыванию чьих-нибудь глаз.
Терзаемая глупыми мыслями и не менее глупой ревностью, я почти не замечала красоты сада и вкуса сорванного яблока. Вдоволь наглотавшись прохладного воздуха, вернулась, чтобы обследовать библиотеку – книги всегда умели возвращать мне душевное равновесие. И не прогадала: родовая библиотека Роханов оказалась под стать той, что в Академии, или даже больше. Та, что была в нашем поместье, до того, как всё более-менее ценное распродали, в лучшие свои времена была раз в десять меньше этой. За всё то время, что прошло после выпускного, мне больше не удавалось нормально почитать – разве что полистать скучный женский журнальчик в поместье Хайдстоков. Поэтому, дорвавшись до счастья, я бродила меж стеллажей, рассматривая, поглаживая, нюхая и отбирая понравившиеся книги с видом маленькой девочки, попавшей в страну чудес. И хотя большая часть из уже рассмотренных мною книг были для меня бесполезны, так как предназначались для магов со средним и высоким уровнем дара и специальных знаний, нашлись и те, что вполне подходили и для бездаря: книги по математике, философии, истории, мифологии, географии, и – о чудо!– даже по астрономии и основам лекарского дела.
Набрав внушительную стопочку и уютно расположившись в большом кресле, я оказалась надолго потерянной для мира.
Мелькали и постепенно тускнели лучи солнца, любопытно заглядывающие в эту комнату, полную тайн, полусонной неги, мудрости и магии, спящей под книжной пылью. Сам собой загорелся с наступлением сумерек светильник, и летели, летели незаметные часы, проглатываемые вместе со строчками, абзацами, страницами. Разум и душа едва не урчали от сытости и удовольствия.
Пожалуй, я провела бы здесь без малого вечность, если бы меня не нашла Астарта.
В тот момент я читала небольшую статью одного сожжённого несколько веков назад астронома. Он вычислил какую-то планету, на которой, по его словам, есть жизнь. “Коллеги” в будущем опровергли его слова, заявив, что это неизмеримо далёкое небесное тело лишено даже намёка на магический купол, а ведь без магии (как до сих пор в один голос уверяют учёные) не может быть жизни. Но почему тогда тот астроном был так уверен в своих словах? И название какое красивое дал – Голубая Звезда. Писал, что не случайно, но разве мог он её видеть, если она вне “досягаемости” любых известных телескопов?
