Текст книги "Сбежавшее сокровище (СИ)"
Автор книги: Анастасия Смирнова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 14 страниц)
– Папа...да вон он уже подъезжает, – Гоша махнул рукой, куда-то в сторону, посмотрев в том направлении, увидела подъезжающую машину, уф обычная легковушка. Притормозив возле нас, вышел парень, даже я бы сказала мужчина.
Высок, хорошо сложен, очень даже симпатичен, уверен в себе. Мда, с таким не забалуешь, интересно он свободен? Толкнулась мне в голову, одна интересная мысля, я ее попридержу ка пока.
– Всем доброе утро, – учтиво кивнул он. Какое воспитание, однако!
– Доброе, – так же кивнули мы.
– Аркаш, познакомься – это Настя. Настя – это Аркадий, мой единственный друг, – криво ухмыльнулся Гоша, пожимая руку мужчине.
– Ага, единственный, кто выжил, – хмуро буркнул Аркаша. Впрочем, очень тихо, но я расслышала. И сразу без перехода. – Очень рад, наслышан.
– Интересно что? – подозрительно нахмурилась я и взглянула на Гошу.
– Только хорошее, – хмыкнул Аркадий.
– Ладно, верю, мне девчонок покажут сегодня? Или как?
– Разумеется! – тут же засуетилась Полина и потащила меня к заднему сидению.
Открыла дверцу, на меня взглянули две пары карих глаз. Какие они лапочки!
– Не распаковывайте их, сейчас все равно в церкви раздевать придется. Мне с кем ехать то?
– Что за вопрос, с нами, конечно же, я сяду сзади, а ты на переднее сиденье, – тут же среагировала Поля.
И знаете, что самое странное? Знаю то я эту семейку, как говорится, полтора понедельника, а такое чувство, что знакомы мы всю жизнь. В общем, упаковались в машину, доехали до ближайшей церкви, снова выгрузились. Пока Полина с Гошей договаривались с батюшкой, мы с Аркашей приглядывали за девочками. Две такие очаровашки плюшечки. Таких же хочу! Боже, пожалуйста, пусть у меня тоже будут девочки! Ну, пожалуйста! Как представлю: накуплю платьицев, бантиков и ленточек, буду заплетать их, переодевать, как куколок маленьких. Ох, как мне в этот момент стало хорошо, спокойно. На лице непроизвольно расцвела улыбка, пока я раздевала одну из девочек, Аркаша ловко расправлялся со второй. Хмм, а как они их различают? Они ж идентичные.
– Как вы их различаете? – спросила я у подошедшей Полины.
– Вот родишь и поймешь, у тебя ведь тоже не один ребеночек, – хмыкнула она и легонько дотронулась до моего живота, скрытого под кофтой. – Ты сейчас раздевала Иришку, – подмигнула она.
– Эмм, – протянула я. Ну ладно, им виднее, все же опыт уже есть, а у меня их и вовсе трое будет. И опыта нет никакого. Уфф, что-то я ужарела, скинула пуховик и теплый свитер.
– Эмм, ты тоже скоро родишь? – удивился Аркаша.
– Ну не совсем, чтобы скоро, – хмыкнула я. – У меня тоже многоплодная беременность, – пояснила я на его недоуменный взгляд, на мой огромный живот.
Я не стала уточнять на счет количества.
– Так, вы не являетесь супругами? – к нам деловито подошел батюшка.
– Нет, – мотнули мы головой одновременно.
– Отлично, сразу после службы крестины, – и ушел. Мы только переглянулись и приготовились ждать.
Ждали кстати достаточно долго. Но все рано или поздно заканчивается, вот и мы дождались конца службы. Мне вручили Иру, тяжеленькая, этакая восьмимесячная толстушка. Ну да ладно, отстояли положенное время, сделали круг почета и напоили девчонок кагором, да и сами пригубили. Ох и покричала же Настасья, когда ее купали, за то Ира отнеслась к купанию достаточно пофигистически, да и я ее шустренько в полотенце замотала. За то к концу службы у меня в прямом смысле этого слова отваливалась спина. Ох-хо-хонюшки, тяжко то как. Девчонкам надели крестики, и мы дружной толпой вывалились наружу из зала. Пока девочек снова запаковали, пока Поля их покормила, я и сама, если честно к тому моменту до жути проголодалась.
– Ну что, теперь это надо немного отметить, – воодушевленно прошептала Полина, боясь разбудить девочек.
– Можно, – кивнула я подставляя лицо солнышку и улыбаясь. Не знаю почему, но выйдя из церкви, я чувствовала странное умиротворение, в животе тоже успокоились, хотя на протяжении практически всей службы происходила странная возня. Никогда они такими активными не были.
– Мы тут домик сняли не далеко, так что, милости просим, – улыбнулся Гоша, ласково прижимая к себе запакованную дочку, вторую нес Аркаша.
Мы так же дружно загрузились по машинам и поехали домой к Полине и Гоше, надо хоть фамилию их узнать что ли? И кстати, чем чаще я смотрю на Гошу, тем отчетливее понимаю, что он определенно мне кого то напоминает. Вопрос только в том – кого?
Глава 36
Паша.
Я сидел в баре и планомерно надирался. В одиночку. Иногда у меня возникает чувство, что все это бесполезно. Бесполезны эти поиски. Что сколько бы я не трепыхался, все равно ничего у меня не получится. Я уже задействовал абсолютно все свои связи, подкупил, пригрозил всем, кому надо, да и не надо тоже. А результата – ноль! Ее нет нигде. Но! Я не намерен сдаваться, еще слишком рано.
– Вот ты где, а мы тебя уже потеряли, – хмыкнул Марек, усаживаясь на стул, справа от меня, слева приземлился Руслан.
– Здорово, – поздоровался я с обоими.
– Рысь, неужели нет никаких вестей? – спросил Марек, слегка прищурив левый глаз, он всегда так делает, когда беспокоится.
– Нет, – мотнул головой я.
– Бабы – это зло! – глубокомысленно изрек он и заказал себе стопку текилы.
– Что так? – поднял бровь я, алкоголь давал о себе знать, и в голове появилась очень приятная легкость.
– Да я Маринке предложение сделал, – как-то тоскливо ответил друг.
– И? – поторопил его Руслан.
– И она отказала.
– Почему? – удивился я.
– Говорит, рано еще. Я ее к себе-то жить еле перетащил, в наш фамильный склеп. Братья все разъехались, в доме кроме нас никого. Она ведь на редкость упряма, но другую не хочется.
– Вот и я Юльку решил замуж позвать, – улыбнулся Руслан. – Надеюсь, согласится.
– Так это же... – неверяще уставился на него я.
– Что? – не понял Руслан.
– Это же шанс! Юлька всяко позвонит Насте и позовет ту на свадьбу! – надежда бешеной лавиной затопила тело и разум, вымывая от туда алкоголь.
– Хмм, возможно, – кивнул Руслан. В этот момент раздался звонок на мобильный Марека.
– Да. Привет, – пауза. – С друзьями встретился. Эмм, могу, куда подъехать? Куда?! Что случилось? – Снова напряженная пауза, а потом Марек расплываетсяв до неприличия счастливой улыбке. – Теперь-то ты от меня никуда не денешься! Завтра же сходим и подадим заявление, – после этой фразы мы услышали приглушенное возмущение с того конца. А улыбка превратилась в оскал. – Женщина! Ты прекратишь со мной спорить? Я все сказал, – Марек со злостью стукнул кулаком по барной стойке. – Не буди во мне зверя! – прорычал он. – Я тебе покажу боевого хомяка! Буду через десять минут, не вздумай смыться! – пригрозил он и отключился. Взглянул на нас и снова криво ухмыльнулся. – Маринка в положении! Теперь точно никуда не денется, выйдет за меня, – снова хмыкнул и, попрощавшись с нами исчез.
– Ну, ну, наивный, – хмыкнул ему в след я, Настю не остановил ребенок, она вместе с ним смылась, пусть спасибо скажет, что Марина его хотя бы предупредила. Я заказал еще стопку и залпом ее выпил.
– Все наладится, – серьезно посмотрел на меня Руслан.
– Я очень на это надеюсь, – качнул головой я. – Она нужна мне, она и мой ребенок, интересно, она наверно знает уже, кто будет, – грустно улыбнулся я.
– Все возможно... – договорить Руслану не дал уже звонок моего мобильного. Кивнув Руслану, я взглянул на экран – незнакомый номер.
– Слушаю, – устало ответил я.
– Сидишь, наверно, в баре и сопли на кулак наматываешь? – насмешливо произнесла неизвестная девушка на том конце.
– Чего надо, – тут же окрысился я. – Кто ты?
– Крестная фея, – фыркнули на том конце. – Завязывай пить и подъезжай к ресторану Александрия, я буду ждать тебя там, – кокетливо проворковала эта нахалка. – А чтобы у тебя не возникло соблазна проигнорировать меня – это касается твоего 'сокровища', – произнесла она и отключилась.
– Кто это был?
– Не знаю, – сердце набатом стучало в висках, Боже, я никогда не молился, но прошу тебя, пусть с Настей будет все хорошо. Пожалуйста! Я залпом выпил новую стопку и, подхватив куртку, выбрался из-за стойки.
– Помощь нужна? – серьезно посмотрел на меня друг. Поразмыслив немного, я кивнул, в последнее время мне нужна любая помощь, если это касается моего сокровища.
– Поехали, – бросил я и направился на выход из здания.
Настя.
Я очень хочу вернуться. Не стоит обманывать себя, я уже давно простила Пашку. И мне его не хватает, как и моей семьи, друзей. Но сейчас не время, я решила сначала родить, а потом можно и вернуться, да и дорога для меня сейчас на много тяжелее пройдет. Паша должен знать, что у него есть дети. До сих пор, иногда сама в ступор впадаю – тройняшки! И как так умудрились?! Я спокойненько лежу на сохранении, но сегодня выходной (меня выпустили домой) – к тому же сегодня у мамы день рождения, я уже сбегала на почту и отправила ей маленькую посылочку и сейчас счастливая направляюсь домой. Вечером позвоню – поздравлю!
– Я дома! – счастливо крикнула я, залетая в дом. Еще бы мне не быть счастливой через три недели меня прокесарят, и я смогу,наконец, спать на животе! У меня не будет болеть спина и перестанут отекать ноги!
– Привет! – крикнула мне из кухни тетя Люба, она вообще там практически живет что ли? – Ну как вы?
– Нормально, – махнула я рукой, пристраиваясь за столом, мне тут же налили чаю.
– В баню пойдешь? Мы не жарко сегодня натопили, можешь первая сбегать быстренько. Отец сейчас там помешает и вперед.
– Ммм, хочу, конечно, ох скорее бы родить, так хочется попариться, – мечтательно протянула я, любовно обнимая пузатую чашку. – Как вы тут?
– Да нормально, вот с отцом в поликлинику сходили, только тебя ведь и слушается, спасение ты наше, – по-доброму улыбнулась тетя Люба. – Кардиограмму сняли, посмотреть хочешь?
– Разумеется! Что я, зря, что ли специальные курсы по расшифровке посещала?
Тетя Люба кивнула и притащила целый ворох пленок, ух какая она молодец и предыдущие принесла. Внимательно изучив, сделала несколько выводов, да и расшифровку на обратной стороне толковую сделали.
– И что ему назначили? – деловито поинтересовалась я. Мне тут же продиктовали внушительный список. – Ну что ж, препараты все хорошие, но я надеюсь, вас предупредили на счет нитроминта? Только лежа или сидя и потом никуда не ходить, с него давление может рухнуть...
– Что, опять жалуется? – добродушно ворча, в комнату зашел дядя Леша.
– Не жалуюсь, а советуюсь, – нахмурилась тетя Люба. – Отец, ты бы тоже послушал, она дельные вещи говорит.
– Обязательно, – кивнул тот. – Сейчас сходит в баню, и мы обязательно поговорим. Привет милая, – дядя Леша подошел ко мне и ласково приобнял за плечи. – Как ты?
– Мы очень даже хорошо, отеки практически сошли, – улыбнулась я.
– Вот и хорошо, иди, переодевайся и в баньку, я сегодня специально не стал больше топить.
– Спасибо! – искренне поблагодарила я и улетела переодеваться.
Баня находилась в огороде и пилить до нее метров пятнадцать, так что утеплилась и бодренькой козочкой поскакала мыться. Вот правду говорят, в дУше мы равномерно размазываем грязь по телу, а в бане по-настоящему отмываемся. Сквозь толстые бревенчатые стены и плеск воды я услышала голоса. Мужские. Кто это, может сын дяди Леши приехал? Он сюда никогда не приезжал, или я его не видела. Ладно, хватит рассиживаться.
Неторопясь вытерлась и выползла на улицу, ух, как бодрит то! Быстренько прошлепала к крыльцу, внимательно глядя себе под ноги. И естественно не заметила человека и вписалась прямехонько ему в грудь. Поднимаю глаза, и... весь воздух будто вышибли из легких. Я встретилась с внимательными, напряженными и такими родными желтыми глазами!Внутри все напряглось, я инстинктивно прижала руки к животу. Пашка проследил за моим взглядом и слегка нахмурился, снова посмотрел мне в глаза.
– Привет, – выдохнул он.
– Привет, – шепнула я.
БУХ! У меня по ногам потекла теплая жидкость. Глаза непроизвольно расширились, и я с паникой взглянула себе под ноги – у меня отошли воды...
Глава 37
– Ептить! – пискнула я.
– Да твою ж... – начал Пашка.
– Маму не тронь, – буркнула я и попыталась вскарабкаться на ступеньки. Пашка сзади обнял за плечи, развернул к себе.
– Насть... – начал он.
– Паш, – он снова вздрогнул. – Давай все потом, если ты не заметил, то я собираюсь рожать, а еще я замерзла.
– Да, прости, прости меня. Я такой дурак и эгоист, – с этими словами он подхватил меня на руки и взбежав на ступени залетел в прихожую. – Прости.
– Обязательно прощу, – проворчала я. – Вот рожу, возьму скалку поувесистей и так прощу... – многообещающе протянула я, смотря на него в упор.
– Я сам тебе ее принесу, – покладисто согласился он. – Любовь Андреевна! – гаркнул он, ставя меня на ноги.
Перепуганная тетя примчалась в прихожку, увидела Пашку, уперла руки в объемные бока и как зарычит:
– Что ж ты ирод окаянный ехал то так долго?
– ЧТО? – одновременно вылупились мы с Пашкой. В это время я почувствовала первый, пока еще не болезненный спазм. Так, у меня начались схватки, ладно, не потуги и то хлеб.
– Народ, я тут как бы рожать собралась, а меня вообще то кесарить должны, – нахмурилась я.
Что тут началось!!! Тетя Люба, не смотря на свой преклонный возраст, летала по дому, как молодая. Пашка быстренько меня переодел. Сам. Затем стащил с дивана толстенный мягкий плед. Закутал в него мокрую меня. Одни глаза снаружи остались. Тетя Люба с хмурым дядей Лешей собрали мои вещички. Пашка снова подхватил меня на руки и очень бережно запаковал в знакомый лексус, в багажник выкинули вещи и после недолгого прощания Пашка сорвался с места.
На улице повалил снег, но машину практически не заносило. Подкатив к роддому, Пашка выскочил из машины и что есть силы стал трезвонить в звоночек на дверях. Через несколько минут выполз заспанный дядька нетрезвой наружности.
– Чего надо? – недобро так спросил он.
– У меня жена рожает, а это насколько я знаю роддом.
– Закрыты мы, – буркнул дядька.
– Что?!
– Трубу прорвало, уже неделю, как не работаем. Всех рожениц возят в соседний поселок, – сочувствующе вздохнул он.
– И где находится этот поселок? – еле сдерживая ярость, спросил Пашка.
– Да минутах в сорока езды, – беспечно махнул рукой дядька.
– Адрес назови! – рыкнул Пашка.
– Поселок Лопатино, – испуганно пискнул дядька.
Ничего не ответив на прощание, Пашка пулей забрался за руль, забил в навигатор нужный адрес и резко стартанул.
– Паша я жить хочу, – пискнула я. – Хочу родить детей и прибить тебя.
– Да милая, разумеется, хочешь, я сам побьюсь головой об стенку? Только сокровище, больше никогда не сбегай, я чуть с ума не сошел, пока искал тебя, – какой-то безумной улыбкой улыбнулся мне Пашка. Потом нахмурился, все так же смотря на меня.
– На дорогу смотри, чудовище! – воскликнула я, снова морщась от новой схватки. Вообще-то у меня и другие мысли бродили в голове: первая – меня же собирались кесарить, и вторая – как он меня нашел?
– Подожди, ты сказала детей? Будущих? Ты выйдешь за меня? – обеспокоенно спросил он. И так умоляюще на меня посмотрел, ну не дать, не взять пушистик из мультика Мадагаскар.
– Да счаз! – возмутилась я. – Замуж за тебя я не пойду, в следующий раз рожать будешь сам, – снова сморщилась я, схватки учащаются. – А на счет детей – у нас их и так трое будет, – буркнула я.
Кажется, он собирается провалиться в обморок.
– Пашка! – крикнула я ему на ухо.
– ЧТО?! – тут же отмер он, пытаясь сразу успеть несколько дел: и меня прижать к себе, и на дорогу смотреть, и поцеловать.
– Отстань, лучше на дорогу смотри, – буркнула я, плотнее закутываясь в плед.
Меня снова скрутила очередная схватка, на этот раз очень болезненная. Мамочки, как же не хочется рожать в машине то! Теперь понимаю Гошу и Полину. Так и хотелось поторопить Пашку, но перед глазами снова вставал образ упомянутой парочки и я благоразумно молчала.
Через пару минут мы припарковались возле еще одного роддома. Пашка бережно вытащил меня наружу, с непередаваемой нежностью глядя на меня. Вот правду говорят глазами можно разговаривать. В его взгляде я прочла все. ВСЕ! Мне стало так спокойно, как никогда. И я впервые почувствовала себя в безопасности. В этих сильных, родных и таких надежных руках.
– Кто-нибудь! – рыкнул Пашка, врываясь в приемный покой.
– Что случилось? – подскочила к нам молоденькая акушерка.
– Мы рожаем, – прищурился Пашка.
– Хмм, пока вы не выпустите рожающую, ее никто не осмотрит. – так же прищурилась она. Ха! Так тебе, засранец.
– Отпусти меня, – попросила, снова морщась, сдерживаться уже было тяжеловато, учитывая мою непереносимость боли. Уже хотелось поскуливать.
– Давайте ее на кушетку, – скомандовала акушерочка и смоталась из поля зрения.
Пашка бережно опустил меня на кушетку и развернул одеяло.
– Сходи за сумками и документы достань, – пропыхтела я. Пашка только кивнул и испарился. Пока его небыло, в кабинет вошла Доктор! Именно с большой буквы, такая вся властная, суровая и... объемная.
– Нус, посмотрим, – с этими словами меня бесцеремонно уложили на кушетку и раздвинули ноги и залезли... кхм, туда короче.
– Вы куда полезли?! – взвизгнула я, – Уффф. – как меня снова скрутило то.
В этот момент прискакал бледный Пашка и вручил документы доктору, она, мельком пролистав их, отдала акушерке.
– Придется рожать самой, – нахмурилась она. – Шейка матки практически раскрылась. Алинка давай ее в родовую, я сейчас приду. Мда... – протянула она. – А вам молодой человек придется подождать ее здесь.
– Можно мне с ней? – умоляюще протянул Пашка, в то время как эта самая Алинка прикатила каталку и примеривалась, как бы меня на нее запихнуть.
– Увы, но нет, – отрезала доктор и смылась от вмиг почерневшего мужчины. Пашка спорить не стал, аккуратно взял меня на руки и определил на каталку.
И меня потащили сначала в предродовую комнатушку, ух какие сложности то с этими родами. И вот притащили меня в родовую, я, уже не стесняясь, поскуливала, стоило только меня скрутить новой схватке. Отдышавшись, посмотрела в окно, за которым уже спускались сумерки. Помню, я как-то раз попросила Женьку поделиться опытом. Когда она родила Лелика. Она тогда много чего порассказала, особенно мне запомнился момент, где за окнами она увидела церковь... Вообще много кто чего рассказывали, и революционные песни распевали и материли на чем свет стоит мужиков. И клялись в монашки уйти и стихи читали. В общем, кто во что горазд. А вот я, глядя на темное небо за окном, почему-то вспомнила нашу Дракониху. И лекции по акушерству и гинекологии. Вспоминала долго и со вкусом. Даже, кажется, вслух читала фрагменты.
Как же долго тянется время...
Паша.
Как только Настю увезли, я первым делом позвонил всем своим и успокоил. А дальше... дальше я сходил с ума от безысходности. Я даже умудрился просочиться к дверям родовой, внутрь я залезать не рискнул. Прислонился к стене и сполз по ней на пол. Сквозь толстенные двери до меня долетали обрывки криков сокровища. Трое! У МЕНЯ ИХ ТРОЕ! Млять, вот это я моральный урод! Как я умудрился вообще так вляпаться? Как я мог упустить ее? Терзал себя я долго и со вкусом, пока не почувствовал противнейший резкий запах. Распахнул глаза и уставился на уже знакомую сестричку.
– Вам, не хорошо? – участливо спросила она, убирая ватку с нашатырем. И после моего отрицательного маха головой продолжила. – Вы весь зеленый, вам нельзя здесь находиться, пойдемте я вас провожу.
Я снова отрицательно покачал головой.
– Но вам нельзя! – с отчаянием воскликнула она.
– Нет, – снова тряхнул головой я, и прислушался к тишине за дверями. Как-то тихо там стало на несколько долгих и томительных минут. – Пожалуйста, посмотрите, что там? – умоляюще посмотрел я на сестричку. Та кивнула и зашла внутрь. Ее небыло минут десять, думал, что поседею.
– У вас сын, – улыбнулась она выходя.
Сын. Глупо было не поинтересоваться об этом у сокровища. У меня теперь есть сын, пока один, осталось еще двое. Боже, спасибо тебе. Закатил я глаза к потолку.
Настя.
– Мальчик, – сказала акушерка, показывая маленького, синюшного ребеночка покрытого какой-то белой бякой. Мальчик, на глаза навернулись слезы. Я так хотела принцессочек, моих маленьких куколок. Ровно четыре удара сердца мне понадобилось на переосмысливание. Мальчик! У меня сыновья! И такая нежность накатила. Расслабилась, выровняла дыхание. Мое маленькое солнышко, которое пиналось, которое я носила под сердцем. Расслаблялась до новой судороги, скрутившей тело и заставившей снова заскулить от боли. Черт возьми, ну почему такие болючие эти потуги?!
– Мальчик, – снова оповестила меня акушерка, показывая второй малюсенький комочек в своих руках, и снова мне его не дали, а тут же уперли на соседний столик, где им занялся педиатр, вызванный в помощь. Как же я устала, как хочется спать, снова расслабилась, раскинула в стороны руки и прикрыла глаза.
– Не спать! – рявкнули над ухом. – Давай, давай, еще один остался.
– Не могу, – всхлипнула я.
– Можешь! – рявкнула Докторша и мне вкололи какой-то препарат. После этого, снова появились потуги.
Сколько всего прошло времени, я не знаю. Такое чувство, что это никогда не кончится. Нет, все, я больше рожать, точно не буду. Пусть Пашка в следующий раз мучается.
– Антонина Алексеевна, – пискнула акушерка и с тревогой посмотрела на меня, сквозь пелену в глазах удалось шевельнуть непослушным языком:
– Что случилось? – естественно мне никто не ответил. Только доктор в спешном порядке подскочила и забрала из рук акушерки маленькое чудо. Мое чудо, но что не так?
– Он не дышит, – сквозь шум в ушах услышала я. Что?! Не дышит? Нет! Только не это!
– Нет... – всхлипнула я, на глаза навернулись слезы, и быстро покатились по щекам. – Сделайте что-нибудь! – удалось крикнуть из последних сил.
– Увези ее, послед вышел, – кивнула докторша акушерке и вернулась к маленькому столу, где не шевелясь лежал мой ребенок.
– Нет, нет, нет! – шептала я, только не так, пожалуйста! Что случилось? Что пошло не так? Слезы все текли и текли нескончаемым потоком!
Последнее что помню, так это бледно – зеленое лицо Пашки, а потом укол в вену и темнота...
Глава 38
В себя я приходила какими-то урывками. И постоянно видела Пашку рядом. Бледный, осунувшийся, черты лица заострились, и он каждый раз мне улыбался, но глаза не могут врать, в них была тревога и грусть. Поэтому я благополучно каждый раз соскальзывала в блаженное забытье с облегчением.
Но и это не может долго продолжаться. Сколько длилась моя отключка, я не знаю, просто однажды рывком вернулась в сознание и поняла, я не хочу быть в неизвестности. Огляделась по сторонам, Пашка спал на кресле, возле моей кровати, такой родной и уставший. Кровать была в единственном экземпляре, собственно кресло с Пашкой и рядом тумбочка с моими любимыми белыми пионами, и где только достал посреди зимы? Потом накатило осознание... мой ребенок. Тихонько всхлипнув, я с тревогой посмотрела на Пашу. Видимо он и правда устал, так и не проснувшись. По щеке скатилась слеза, я ее вытерла тыльной стороной ладони. Собрала свои конечности и кое-как поднялась с кровати.
Выглянув за дверь палаты – никого. Кое-как пробравшись к комнате малышей, я взглянула на детей через стеклянную стену. Где мои?
– Они не здесь, – тихо шепнул Пашка, обнимая меня за плечи и разворачивая к себе лицом. – Привет, – снова тепло улыбнулся он, глядя в глаза.
– Привет, а где? – сердце екнуло, куда-то в пятки.
– Пойдем, – тихонько сказал он и потянул меня в другую сторону.
– Как ты здесь оказался? – решила спросить я, пока шли к нужной двери.
– Деньги творят чудеса, – хмыкнул он, подводя к нужной двери. Тихонько открыв ее, он подтолкнул меня внутрь. С замиранием сердца я зашла в помещение и огляделась. Внутри стояло восемь кувезов. Внутри которых, лежало семеро маленьких крошек.
– Что... – начала,было, я.
– А! Вот вы где, – недовольно сказала докторша, заходя в комнату, за ней зашел уже знакомый дядька, который крутился в родовой. Педиатр.
– Здравствуйте, – приветливо кивнул он.
– Здравствуйте, – поздоровалась я, покрепче цепляясь за Пашкину руку, и прикрывая глаза, на которые уже начали наворачиваться слезы. – Как мои мальчики? – тихо спросила я.
– Могло быть и хуже, – посерьезнел педиатр и жестом подозвал меня к крайним кувезам. – Естественно вес у всех мальчиков достаточно низок, но не критичен – первый кило сто, второй килодвести и последний – кило сто пятьдесят, – все это сопровождалось махом руки и указывание на определенного ребенка. У последней колыбельки я застряла и долго вглядывалась в маленькие черты малыша. Дыхание поверхностное, всюду трубки.
– Боже, – всхлипнула я.
– Он жив, но состояние критическое, – подтвердил мои опасения педиатр. – Пуповина обмотала шейку, сколько он находился в утробе в таком состоянии – не известно, но самостоятельно он дышать не может... пока во всяком случае. Что касается остальных мальчиков – то вполне активные малыши и, учитывая срок, на котором вы родили, вес и показатели очень даже благоприятные. Вы уже сцеживались? – деловито поинтересовался доктор, заканчивая свой монолог.
– Нет, – растеряно отозвалась я не отрывая взгляда от сына. Моего сына.
– Сейчас вам принесут все необходимое, – кивнула докторша, принимавшая у меня роды, и они оба испарились, оставляя меня с Пашкой наедине.
Ноги предательски задрожали и если бы не Паша, вовремя посадивший меня на стул, я бы рухнула.
– Сокровище, – шепнул он, устраиваясь у моих ног и ложа свою голову мне на колени. – Все будет хорошо.
– Ты обещаешь? – так же шепнула я, не отрываясь от кувеза с моими детьми и ложа свою руку Пашке на голову.
– Обещаю, – поднял он на меня глаза.
В это время заскочила незнакомая акушерка и принесла все необходимое для сцеживания. Да, грудь у меня определенно потяжелела. И я хотела сама кормить своих мальчиков. Но пока это невозможно, единственное, что мне сказали – это по возможности меньше нервничать и регулярно сцеживаться, и моих же детей будут кормить моим молоком.
– Ребенок пока не транспортабелен, – тихо начал он, снова устраивая свою голову на моих коленях. – Как только это будет возможно, я отвезу вас в Москву. Там есть один центр, специализирующийся по недоношенным детям.
– Хорошо, – прикрыла я глаза.
Пашка отнял свою голову от моих ног, поднялся сам, а следом взял на руки и меня. Я не сопротивлялась, лишь удобнее устроила свою голову на его плече. Он занес меня в палату, положил на кровать, закутал одеялом и лег рядышком. А я терзалась сомнениями. Хоть бы все обошлось.
– Сокровище, мы справимся, – тихонько сказал он, заправляя прядь волос мне за ухо и нежно целуя в висок.
– Я очень на это надеюсь. Но мне... тяжело. Когда только я узнала, что малышей будет трое, я всегда воспринимала их, как нечто целое, – снова всхлипнула я.
– Все будет хорошо, поверь мне, – уверенно заглянул он мне в глаза.
– Я верю, – вздохнула я. – Как ты нас нашел?
– Мне помогли, – хмыкнул он. – Насть? – тревожно позвал он. – Ты выйдешь за меня?
И такой взгляд, там и нежность и забота и напряжение и... невероятная любовь.
– Да, – шепнула я и спрятала лицо у него на плече, которое ощутимо расслабилось после моего ответа.
– Спасибо! – счастливо выдохнул он, сжимая объятия. – Я с ней развелся, со Светланой, – снова начал он после некоторой паузы. – Хочешь об этом знать?
– Может позже, не сейчас, – качнула я головой. Пашка понимающе кивнул и притянул меня еще ближе. Всмотрелся в мои глаза и поцеловал. Сколько раз мне снились его поцелуи, объятия. В настоящем это намного лучше, чем во снах. – И все-таки кто меня сдал? – поинтересовалась я через некоторое время.
– Крестная фея, – хмыкнул Пашка и потерся носом о мой висок. – Ты уже придумала имена?
– Нет, – качнула я головой, понимая, что ему не хочется об этом говорить, но я все же когда-нибудь об этом узнаю... – Я не знала, кто будет. Специально не стала узнавать. Хотела, чтобы был сюрприз, – хмыкнула я, чувствуя, что чудовищно хочу спать.
– Спи сокровище, завтра будет новый день, – шепнул Пашка, и я уснула.
Глава 39
– Кризис миновал, – довольно сообщил мне доктор. – Мальчик набирает вес и дышит самостоятельно. Думаю, еще недельку подержим вас для профилактики и выпишем. Остальные двое, тоже набрали достаточный вес.
У меня, если честно даже ноги подогнулись от облегчения. Мы уже месяц находимся в этом центре, как и обещал Пашка. И если бы он меня не подхватил, я бы села прямо на пол в отделении, где лежали все трое моих мальчиков. Пашка доволок меня до палаты, уселся в кресло, а меня пристроил у себя на коленях.
– Все закончилось, – выдохнул он мне в волосы.
– Спасибо! – вздохнула я, обнимая его.
– У меня для тебя кое-что есть, – улыбнулся он и достал из внутреннего кармана маленькую коробочку. Раскрыв ее, я увидела гладкое колечко. – Это платина, я помню, что у тебя аллергия на золото.
Пашка аккуратно достал колечко и вручил мне. С виду абсолютно гладкий, тонкий ободок. А внутри гравировка, 'Мое Сокровище' гласила надпись.
– Красота, – восхищенно вздохнула я. – Наденешь?
– Неа, – хитро прищурился он. – В ЗАГСЕ и надену.
– Зачем тогда показал? – нахмурилась я.
– Хотел удостовериться, что тебе понравится, – улыбнулся он прижимая меня к себе. – Я люблю тебя. Люблю так, что не вижу смысла в будущем без тебя и мальчиков. Слышишь? – он немного отстранился и заглянул мне в глаза. – Люблю. Ты мое сокровище. Любимое и самое ценное сокровище, – серьезно закончил он и поцеловал.
– И я люблю тебя, – вздохнула я, кладя голову ему на плечо. – Надо еще решить, какие дать мальчикам имена. Со всеми этими нервотрепками, как-то совсем вылетело из головы.
– Ты права, осталось выбрать имена, – улыбнулся он. – Даниил, как тебе?
– Нравится, а второго Матвей.
– Идет, а третьего?
– Я... хотела бы назвать его Богдан, – взглянула я на Пашку. – Данный Богом.
– Да, мне нравится, – кивнул он. – Ну что? Отправимся заказывать коляску сейчас или подождем еще немного? Кстати, я купил новый дом, который ждет свою хозяйку, – лукаво прищурился он.
