Текст книги "Разница в возрасте (СИ)"
Автор книги: Анастасия Нежная
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 13 страниц)
Глава 19
Родители всегда безмерно опекают любимых чад. Сотни лет назад насущные проблемы заставляли людей смотреть на многие беды детей сквозь пальцы, тогда причина выживания была очень резкой. Нынешний ребенок уже более защищен законами, правилами, моралью и религией. Сейчас люди бояться игр, увлечений своих детей, а также интереса со стороны аморальных субъектов общества. Катастрофы, бытовые передряги, голод – не стоят на пороге. Среднестатистический ребенок счастлив и обеспечен.
Наличие свободного времени и влияние средств массовой информации вызывают у родителей определенные фобии. Опека может душить маленьких представителей человечества. Но в детях зреет новая вселенная, которая сможет создать новое будущее, либо совершить провал, опираясь лишь на наши догмы.
Родитель должен стать фундаментом, но никак не крышей. Возможно, данные перипетии не будут являться базовыми принципами в педагогике и морализации воспитания, но стать отправной точкой в нашей истории могут.
Музыка под настроение: Та сторона – Поломанные https://www.youtube.com/watch?v=kN-5jJ0I6QA
Лиза пожаловалась маме, разговор был эмоциональным с привкусом соленых слёз. Будь Лиза чуть спокойнее к моменту появления в доме, будь она менее зла на Костю, дальнейший конфликт изжил сам себя. Но Светлана Ларина решила вопрос кардинально.
Она позвонила родителям и договорилась о встрече.
Квартира Богровых встречала двух гостий в нервной тишине.
– Добрый день, меня зовут Светлана Ларина, это моя дочь – Елизавета.
– Очень приятно, Марина Богрова. Отца дома нет, он на смене. Проходите, пожалуйста. Кофе, чай?
– Два чая, пожалуйста. Разговор предстоит серьезный. Где, кстати, Константин?
Мама спортсмена, нервно поежилась.
– Как вчера пришел, так и не вставал. Спит он…
– Ну, печально, хотелось ему в глаза посмотреть. Спасибо за чай, давайте обсудим.
Марина присела на соседний стул и уставилась на гостий в ожидании дальнейшего разговора.
– Вчера Ваш сын пьяным поджидал у подъезда мою дочь. Принуждал к встречам, даже против воли поцеловал. Замечу, это уже второй раз, на моей памяти, когда он позволяет себе насильственные действия по отношению к моей дочери. Я хочу добиться, чтобы Вы проконтролировали Вашего сына. Запретили и близко приближаться к нашему дому, а также ближе чем на сто метров к моей дочери. Вы же понимаете, чем ему грозят такие выходки. Она несовершеннолетняя, а Константину, как я знаю, в октябре исполнилось 18.
Марина смотрела на девочку в шоке.
– Это правда, Лиза? Он на тебя набросился с поцелуями?!
– Да, теть Марин. Я правда его просила, но вчера я его так испугалась. Костя ведь не пьет совсем. А тут такое. Хочется верить, что это не из-за меня, но…
– Лиза? – осипший юношеский голос прозвучал позади.
Девочка резко обернулась и прижалась к матери.
– Костя…– прошептала она, отворачиваясь к маме.
– Теть Света? Мам? – на лице явно проступил шок и вина.
– Проснулся, наконец, – резюмировала Светлана. – Проходи, садись. Хочу услышать, как ты мою дочку обижал.
Парень помятый, с всклокоченными волосами от вчерашнего душа. В майке и штанах сел рядом с мамой.
– Лиз, ты прости меня. Я….я правда не хотел быть грубым. Ты мне дороже любой другой девушки. Я …люблю тебя уже 1,5 года. Как встретил на тренировке. Я ведь ухаживал за тобой, до дома провожал. А потом узнал, что ты другого любишь. Я тебя всегда защищал, думал ты поймешь и ответишь на мои ухаживания.
– Сынок, как же ты до пьянства докатился? – вздыхала мама. – Лизу напугал, она аж от тебя шарахается.
– Мам, не хотел я. Так мне плохо и больно стало. Так само получилось, говорят алкоголь притупляет чувства…Ну и я решился, да только не легче, совсем не легче. До сих пор Лизины слова в ушах. Что ненавидишь…Лиз? Как мне прощенья выпросить? Я такой дурак, я правда не хотел тебя пугать, – парень смотрел ей в глаза, родители следили за обоими.
Лиза прятала взгляд.
– Мы так давно с тобой дружили. Я тебя просила не делать так, не целовать меня. Нет у меня чувств к тебе. Самое светлое было дружба. А сейчас я хочу, чтобы ты не приближался ко мне. Мне страшно, что ты нова сорвешься, снова обидишь, – на глазах девочки навернулись слёзы.
Светлана не успела утешить, как Костя перед ней на колени упал и в глаза заглядывать начал.
– Лиз, пожалуйста, прости меня. Ты самая замечательная на всём белом свете. Не плачь, душа на части рвется. Я – такой болван. Я исправлюсь, пить не буду больше и спортом еще усерднее займусь. Я тебя больше и пальцем не трону, честно-честно. Светлана, и вы меня простите. Не обижу я её , клянусь. Мам, – парень попросил и родительницу поддержать.
– Сынок, что же ты такой несдержанный. Не любит тебя девочка, всякое в жизни бывает. Так жизнь на этом не заканчивается, еще столько всего впереди. Светлана, сами видите Костя признает вину. Лиза, простишь его? Мы постараемся проследить за ним, чтобы он ей не надоедал. Совсем не увидели, что на душе у нашего ребенка, – мать взъерошила волосы сына.
– Обещаешь?..– тихо молвила Лиза, сидя с покрасневшим носом.
– Обещаю…давай мириться, – он подал мизинец.
Лиза слегка улыбнулась и подала свой, примирение состоялось.
– Лиза, после нового года не будет ходить в спортивную секцию. Поэтому вопрос будет решен, встречаться они перестанут. Может быть многим позже , все успокоятся и всё вернется в русло, – констатировала Светлана, поднимаясь. – Проследите за ним…
– Как не появится?!…Лиза, ты бросаешь? Из-за меня? – парень встал в полный рост и раскрыл рот.
– Не только из-за тебя. Я поступаю в университет и для меня это важнее. Так будет лучше, Костя. Я всё еще боюсь, что ты снова сорвешься…
– Не будет лучше. Нет…
– Сын, успокойся! У девочки другие цели в жизни, тебе пора браться за голову. Ты со своей любовью совсем голову потерял. Лиза и её мама правы. Чем быстрее вы разойдетесь, тем быстрее всё забудется.
Костя молчал, Лиза отворачивалась. Потом обе гостьи покинули дом Богровых.
– Сын, разговора с отцом не избежать. Готовься, вечером ответ держать. Ой, и зол он будет на тебя, – ворчала мама, убирая со стола. – Подумаешь любовь, всё это подростковый максимализм. Ещё встретишь хорошую девушку и любить будете взаимно. Ты же мечтал о международной карьере… Подумай, о мечтах своих….
Костя облокотился о дверной косяк и уперев голову слушал мать, внутри болело сильно-сильно, только слова матери бальзамом заливали рваные раны несчастного сердца.
Глава 20
Забота, жертвенность в своем роде куда более веское доказательство любви, чем миллион поцелуев, они-то даются легко.
Колин Маккалоу.
Замечательные и правильные слова были сказаны автором знаменитого романа австралийской писательницы «Поющие в терновнике». Любить – это труд. Труд, который воспитывает человека, учит и смирению, и терпению, и судьбе и порой отчаянной покорности. Да, люди рождаются, живут и умирают. Бывает еще пограничье, когда люди болеют или попадают в жизненные передряги. У каждого человека в тяжелые времена исчезают такие близкие, которые никогда тебя не любили или им было на тебя наплевать. Самого начала, но на их место приходят любящие сердца, добрые, словно, посланники Божьи. Опустим ситуации, когда никого рядом не оказывается. В этой истории будет иначе.
На женском совете было принято решение скрыть инцидент и от отца, и от Никиты, во избежание вмешательства одной и в худшем случае двух буйных и возмущенных голов. Лиза готовила задания к началу второй учебной половины и два раза выбиралась к Никите в ИХ дом. На вопросы как себя чувствует и всё ли у нее хорошо стоически заявляла, что все просто «замечательно».
Во второй раз, когда она появилась, то застала очень грустную картину. Мужчина лежал под одеялом и не вышел её встречать.
– Никит, ты спишь? – в ответ тишина.
Лиза подошла и стащила пониже одеяло. Никита был болезненно красным, с мокрым лбом и щеками, дышал сипло.
– Никита, любимый, что с тобой?
– Воды, пожалуйста, – девочки и след простыл.
Спустя минуту мужчина выпил воды и медленно заговорил хриплым голосом.
– Я вчера на точку ездил, у нас груз пришел, а грузчики в умате все. Вышли из пяти только двое. Я так разозлился, а деваться некуда. Тягал с мужиками, было жарко. Ну …я до джемпера разделся. Притом я домой не ездил, сюда мотался, допоздна работал, вдруг бы ты пришла утром, а мы не увиделись бы, – больной закашлялся.
– Давно ты так, милый?
– Со вчерашней ночи часов 12 валяюсь. Голова кружится, нос распух, горло горит.
– Лежи, я вызываю врача, – сказала смело девочка.
– Лиз, не надо.
– Надо, Никит. Ты же встать не можешь, мы до больницы не доберемся, значит, они приедут сюда.
Елизавета набрала на мобильном номер скорой, продиктовав адрес и описав ситуацию, принялась ждать врачей. Врачи не спешили, через полтора часа в дверь позвонили, через пять минут осматривали больного. Стетоскоп, градусник, горло, зрачки.
– Все ясно …ОРВИ. Держите таблетки, выпейте сейчас. Сейчас сделаем укол, а дальше по рецепту. Мы его Вам запишем. Явится на свой участок к своему терапевту, как только восстановите силы. Будет хуже, снова вызывайте, тогда будем в больницу забирать, – говорила дежурный медик.
Никита кривился и ворчал, Лиза кивала и записывала в блокнотик, который у нее был в рюкзачке.
– Всего хорошего, – простились медики. – следуйте предписанием. Проветрите помещение и давайте чаще пить.
– Спасибо огромное! До свидания, – прощалась вежливо девочка.
Вернулась в комнату спустя некоторое время.
– В общем, так, товарищ Малахов. Я позвонила маме, обрисовала ситуацию. Я схожу сейчас за лекарствами вернусь к тебе и посижу часов до десяти вечера. Работать тебе нельзя, потерпишь. Мама придет со мной завтра, сказала, постарается помочь с работой. Ну, и с лечением, что подскажет…
– Лиза, не нужно было, – если бы не краснота от температуры, блондинка подумала, что любимый стесняется её заботы.
– Никит, я тебя люблю. Ты даже встать не можешь, не говоря, чтобы позаботиться о себе сам. Ты не ел больше половины дня. Нужно еще бульон куриный сварить, – задумалась девочка, присев на край дивана. – Я твоя девушка, надеюсь, что и будущая жена. Так что я за жена, если о любимом мужчине не может позаботиться? Я пока мало умею, но за Тимой, когда он болел, я присматривала и с мамой вместе его лечила. Я короче пошла в магазин, где у тебя деньги?
– Там на тумбе телевизора кошелек, возьми. Только будь осторожна, – заволновался мужчина.
– Все нормально ещё не темно. Тебе что-нибудь нужно? Воды?
– Нет, не нужно.
– Я приду, попробуем до туалета и ванны добраться, чтобы я хотя бы обтерла тебя.
– Я сам! – посуровел любимый.
– Сам так сам, я только доведу и пассажу,– говорила персональная сиделка.
– Лиза!!!
– Всё, убежала. Держись тут, люблю тебя.
Мужчина выдохнул, когда она пошла в коридор.
– И я тебя, малыш.
Вечер прошел в немой заботе Лизы и ворчании больного Никиты. Лекарства были куплены, куриный бульон сварен и испускал пар. Пока Никита воротил нос, отказываясь есть его, потому что тот горячий. По ложечке, по глотку тарелку одну больной приговорил. Потом был нудный проход до ванны и туалета. Лиза была рядом, стояла и ждала, боясь что он неловко упадет. Все обошлось, завернув его в одеяло и приоткрыв слегка окно, девочка чмокнула своего любимого:
– Спи сладко, милый, и поправляйся. Я завтра приду к тебе.
– И тебе сладких снов, мой ангел. Спасибо, что заботишься обо мне.
– Кто, если не я, Никит. Пока,– поцелуй в щеку и тихие шаги, звук хлопнувшей двери, тишина.
Лиза добралась о дома без происшествий, к ней из спальни Тимы вышла мама.
– Ну, как он там?
– Слаб, но стало лучше от укола. Я лекарства купила ему и супом накормила.
– Умница. Завтра к 11 выдвигаемся. Утром позвони ему. Если станет хуже, пойдешь без меня, а я попозже подъеду.
– Хорошо , мам, я спать.
– Давай, снов, милая.
Утро не задалось. Во сне Никита, больной, в одеяле убегал от неё, Кричал «Не поймаешь! Лечить себя не дам!» Затем он лежал бледный на земле и становился прозрачным. Проснулась девочка с горьким чувством страха и потери. Часы показывали 8 утра. Лиза не знала спит ли он, но решила выдвигаться сейчас. Прихватив бутерброд и яблоко, девочка написала маме записку «Мам, ушла по тем же самым делам. Звони, если что!»
Вот на заснеженной малолюдной улице показался знакомый двор, а вот и любимый ДОМ, лифт, лестничный пролет, дверь, поворот ключа, тишина квартиры. Боясь неизвестного Лиза вошла в зал. Никита был там же, где она его оставила. Красноты и испарины не было, дыхание было медленным и хриплым. Девушка присела в кресло, да так и задремала.
-Лиз?….Девочка моя, ты как здесь оказалась? – голос хриплый от сна и болезни вернул её из дрёмы. – Как давно пришла? Всё хорошо?
– Привет, милый. Мне сон страшный приснился, я пришла в половину девятого. Не усидела дома, ты как себя чувствуешь? – девушка вспорхнула из кресла и приложила руку к его лбу. – Намного меньше. Померяем температуру?
– Можно. Принесешь мне воды?
– Конечно, сейчас.
Хлопоты возобновились. В 11 позвонила мама спросила адрес, через двадцать минут подъехала сама.
– Хм, неплохая квартира. Хороший район, узнаю подход Малахова, – говорила мама, осматривая их жилище. – Привет, горе – начальник! Как ты?
– Заботами твоей дочери очень сносно, – Никита сидел на диване и держал руку Лизы. – Садитесь обе.
– Это хорошо. Что у тебя с работой твоей? Рассказывай подсобим тебе с Лешей.
Пошли рутинные моменты, где надо проконтролировать развоз товара, где проверить накладные и пролонгируемые договора, у кого получить отчеты, чтобы Никита без дела не валялся. Всё это время Лиза тихо листала книжку по финансам, не мешая двум взрослым, мечтала, что однажды вместо мамы любимому будет помогать она. Впервые Елизавета была уверена в выборе своего будущего.
Девочка заварила для всех чай, подала бутерброды и лекарства для Никиты. Всё это время больной был погружен в разговор, а Светлана тихонько подмечала, как лаконично Лиза вплелась в обстановку, в дом и жизнь Малахова. Старшей Лариной не казалось это притворством, Никита даже не понимал, как она его окутывает собой, хотя часто бросал украдкой взгляды на её дочь полные любви и собственнического огонька.
– Так все с тобой ясно. Я позвоню, как всё утрясем, предупреди своих людей о нас. Лёше скажу, что ты в больнице на карантине, не будет к тебе напрашиваться. Будем с Лизой к тебе приезжать. Или буду с ней передавать, от каникул осталось 5 дней. Постарайся поправится, Лизке нужно на учебу.
– Да, постараюсь. В любом случае учиться я ей не помешаю.
– Я в состоянии со всем справится сама, – сказала Лиза. – Если будет болеть, я буду его навещать в свободное время.
– Лиза, – сказала мама.
– Что? Курсы начнутся в феврале. В университет сходить успеется, тем более я позвонила, курсы в марте начнутся. Мы справимся, мам, – девочка становилась взрослой.
Где-то внутри Светланы защемила тоска и страх. Дочь скоро не будет в ней нуждаться. Такая же сильная и храбрая, как и она. Стряхнув непрошенные мысли, старшая Ларина вернулась к привычному. Не так скоро…своей дочке она всё также будет нужна. Просто сейчас она тянется за Никитой. Детство не кончилось, но появились новые задачки, которые Лизка будет также как в начальных классах непременно решать.
– Ладно, но всё мне будешь сообщать. Учеба…
– …на первом месте. Сговорились с Никитой, я поняла Вас. Я не отказываюсь, – сказала девочка, глядя на Никиту, что не вмешивался.
– Малыш, мы ведь лучшего тебе желаем, – лсково произнес больной.
– Я знаю и очень Вас люблю, не переживайте.
– Ну, вот и славно. Я тебя тоже люблю, дочь. Мне пора, дома не позже десяти вечера. Езжай на такси, ночью не броди.
– Хорошо, мам. Идём я закрою за тобой.
Прощались быстро, дверь хлопнула и закрылась на щеколду. Девочка появилась в проеме и оперлась о косяк:
– Ну что будем обедать? Время куриного бульона.
Мужчина лишь простонал, но кивнул, чтобы подавала. Обедали в зале, Никита уже ел самостоятельно. Смотрели телевизор, Лиза убрала посуду.
– Должна сказать “спасибо” твоей болезни, иначе мне бы разрешили, так часто и подолгу тебя навещать. Не думай, что я рада твоей слабости, просто стараюсь искать положительное в этом вопросе, – говорила Лиза, гладя Никиту по волосам, когда они сидели на диване, опираясь друг на друга.
– Может и права, я тоже рад, что не один. Последний раз я так серьезно болел, когда Марина ушла от меня. Я тогда практически промаялся один. Иногда приезжала мама и привозила лекарства, готовила. А сейчас я рад, что есть та, кому я нужен, даже немощным бревном, – хохотнул с грустью в голосе Никита.
– Я буду рядом, когда тебе будет плохо. Сейчас я ничем существенным помочь не могу, как мама или папа, но я буду твоей опорой и не оставлю тебя, – сказала яро девочка.
Стереть воспоминания о других, печаль и тоску, отдать ему всю свою любовь. Пусть для него мир сияет, также как он освещает её мир. Ласковые поцелуи осыпались на Никиту градом, словно крылья ангела порхали и дарили безмятежность.
– Ласковая моя девочка, так мне необходимая, – шептал он. – Тише-тише, а то заражу. Не целуй меня в губы, мммм…..Ли….мммм…зааа! Все хватит! – отталкивал он свою красавицу и смеялся.
– Ну и пусть заболею, будем оба бревнами лежать, и мама будет нас лечить.
– Ты хочешь моей смерти? Не надо Свету сюда, она меня сожрет с потрохами, – ответом ему был заливистый смех и повалившая его на диван неугомонная фигурка.
– Не думай о прошлом, в настоящем у тебя есть я, – сказала Лиза, нависая над ним.
Глаза мужчины заблестели от навалившихся чувств, Никита не мог и слова вымолвить, кусал губы и глядел жадно-жадно на неё.
– У меня есть моя девочка, – хмыкнул он.
– Да, за сим ты приговариваешься к ванным процедурам в моем обществе – говорила дерзко юная соблазнительница.
– Ты просто бессовестно пользуешься моей слабостью.
– Пусть и так, но это ведь только ради твоего блага. Идёмте, Никита Игоревич. Лечение не ждет, – протянула она, вставая, свою руку.
– Идемте, Елизавета Алексеевна, -лыбился больной.
Глава 21
Все хорошо лишь на своем месте и в свое время.
Ромен Роллан
Р. Роллан – был известным французским писателем и профессором истории музыки 19-20 вв.. Ученый очень увлекался творчеством русских классиков Достоевского, Гоголя и очень любил Л.Н. Толстого. Многие говорят, что эпоха мужественности и духовного подъема Франции окончилась после войн Наполеона. Увлеченный трудами Толстого Роллан неоднократно поднимал вопрос духовного становления в своих работах, говорил о том, что так не достает европейцам прошлого века – силы воли и здравого мышления в купе с правильной идеологией.
Во многих своих работах через творчество и ремесло своих героев привносил высокие моральные нормы и посылы. В годы военных действий в 1914 г. писал о негативных влияниях национализма на здоровье нации, как итог враждебное поведение и разжигание войн.
Сознание народа помутилось от политической обстановки. Роллан стал совестью Европы, честным и чистым ее голосом. Для писателя борьба продолжалась: использовались различные литературные жанры для влияния на настроения и сознание общества. Здесь были и романы, и сатира, и очерки. Активный деятель в нём был везде, чутко реагируя на фашистские настроения, описывая их как бич общества. Как говорится – на злобу дня, но порой так часто люди не видят очевидного и не желают быть просвещенными.
Тьма поглотила Европу и коснулась советского человека. Как не желал и не проникался Роллан нашей культурой и духовностью, в огромном итоге группа писателей, которые поддерживали профессора, не смогли пойти против толпы. Две волны схлестнулись в Великой отечественной Войне. Великий романист и драматург умер в 1944 году, всё также веря в светлый мир, который принесет именно русский человек. Встречи в СССР со Сталиным и А.М. Горьким, оставили отпечаток, хоть и были совершены в почтенном возрасте.
Француз, проникшейся идеологией русского человека, жил всю жизнь слепо следуя выбранного пути, чутко реагировал на изменения в обществе, действовал как мог, писал и говорил о бедах и решениях, мечтал вырастить отзывчивое поколение и верил, что всему еще настанет свой момент.
Как часто бывает в современном обществе, человек нетерпелив и очень резок в желаниях. Быстрей, сейчас, резче! Спешка и погоня за ускользающими удачей, счастьем, выгодой. Бесконечный бег по кругу ручного хомячка, в роли которого многие люди.
Елизавета тоже стремилась, бралась за много дел, желая быть везде и всюду. Каникулы закончились. Никита медленно шел на поправку, не слушая голоса любимой, ездил на работу. Двое людей, имея большее, чем просто обычные человеческие радости, стремились к поставленным целям. Многие недомолвки и легкие пререкания омрачали моменты близости.
– Никита, посиди дома хотя бы пару дней.
– Лиза, мне некогда прохлаждаться.
– Ты же видишь, что тебе не лучше.
– Лиза, давай не будем. Ты приходишь после школы, это может влиять на успеваемость.
– У меня все под контролем. Пойми, я за тебя волнуюсь.
– Если я буду дома пару дней, то ты не будешь переживать? Станешь прилежно учиться и не бегать ко мне?
– Буду.
– Тогда о чем речь? Какие компромиссы?
– Ррррр!
– Вот и поговорили, – тяжелый вздох.
Немая гонка и тихая война характеров из-за общей озабоченности друг другом.
Как только Никита поправился, то было принято тяжелое решение.
– Лиза, я поправился, мне теперь намного лучше. Давай отложим пока наши встречи. Светлана звонила и сказала, что с этих выходных начинаются курсы в школе. 3 раза в неделю по разным дисциплинам.
– Да, – заворчала девочка, – помешивая чай в кружке.
– Посмотри на меня, малыш, – сказал Никита вкрадчиво. Разговор предстоял нелегкий. – Мы уже говорили об этом, нам пока лучше реже видеться. Я хочу дать время тебе после каникул войти в колею. Предлагаю до 14 февраля отложить наши встречи.
– Что?! Никииииит, – девочка чуть – ли не рыдала.
– Иди ко мне, – девочка отложила кружку и села на коленки к Никите. – Мне тоже нелегко, милая моя, но я так боюсь задушить тебя своим вниманием, украсть твое будущее. Я буду в нём, но мы должны быть сильными, чтобы ты получила должное образование. Ты мне нужна…
Ласковые руки гладили по волосам, губы нежно шептали и целовали шею.
– Это же целый месяц без тебя!
– Меньше месяца. Да, и потом, я всегда у тебя здесь, – он показал на грудь. – И здесь, – рука легла на висок. – Есть телефон. Понимаю, тяжело, но никто из нас не должен жить лишь одним другим. Я должен работать, ты – учится. Всё по – честному.
– А…понимаю, тогда у меня желание.
– Какое?
– Люби меня сегодня, чтобы месяц я жила, ощущая тебя каждой клеточкой, чтобы помнила.
– Боже, девочка моя, – засипел хриплый голос мужчины, теряя весь контроль.
Этим вечером руки, губы, язык и дыхание любимого было везде. Лиза просто утонула в этом, запоминая, записывая, впитывая его каждым миллиметром тела. Открывалась ему, любила и была любима. Никогда ей не было так ужасно больно расставаться с ним, выходя из машины на своей остановке.
– Я буду умирать без тебя, – пролепетала Лиза.
– А я и не жил до тебя. Береги себя, я тебя люблю, малыш, – сказал мужчина, сидя за воительским сидением и боясь шевельнуться, чтобы не утащить её в их ДОМ и любить её по-настоящему. Но не время, не время….
