Текст книги "Мелодия Сердца (СИ)"
Автор книги: Анастасия Назарова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 15 страниц)
20 глава
Завтракала одна, ведь родители наслаждались друг другом, после долгой разлуки. За это время я решила, что схожу сначала в школу, а затем пойду к Сергею, чтобы рассказать ему все, что произошло за вчерашний день, поинтересоваться про договор и вообще необходимо лучше узнать друг друга…
Сидя в полном одиночестве поняла кое-что, например, вкус еды меняется, когда ею наслаждается только один человек, настроение, с которым мог бы съесть еду с кем-то, уже не то. Мама приготовила всего лишь одну порцию, но стол казался большим несмотря на обилие утренних блюд, сама обстановка давила на меня, создавая не очень приятное ощущение, заставляя еду проходить в организм через силу, тем самым я очень быстро отказалась от некоторых блюд, попрощалась с бабулей и убежала прочь… Я не знаю, почему, но мое желание попасть к Сергею возросло, а описать, с чем такое рвение связано не могу.
Школа.
Я достала прям в классе свой дневник, начав записывать:
«День проходит спокойно, пока не смогла увидеть Кира и Мира, почему-то их нет, также Артур и Миша отсутствуют, хотя были на первом уроке, но позже отпросились, ссылаясь на головную и зубную боль, однако даже медсестра поняла, что те просто хотят слинять. Ведь по сути на уроках мы ничего не делаем, только зря время тратим»
Написав последнюю строчку в дневнике, прозвенел звонок, и в класс зашел учитель русского и литературы. Этот учитель довольно строгий и очень сильно любил свой предмет. Так как сегодня был именно русский, он сказал:
– Сегодня, так уж и быть, я разрешу вам писать на тему «любви», делайте то, что пожелаете нужным, но ваше сочинение не должно быть меньше двух листов. А сейчас я пойду на собрание, к концу урока вернусь и должен буду увидеть на краю стола пачку тетради или людей, которые еще пишут старательно свое сочинение. Если почерк будет слишком размашистый, то такое сочинение на два листа не пройдет, – резко ухмыльнулся учитель, смотря на парней, которые хотели так и сделать, те поняли и отвернулись, ведь их план только что был раскрыт, – ваши мотивы очевидны, дети. Поэтому, я надеюсь, вы будете умницами и дадите волю своим чувствам на письме… Хм, – вдруг он остановился и задумался, – давайте так! – воскликнул тот, – «Письмо любимому» пусть тема будет эта, я проверю данные сочинения, а потом раздам вам, чтобы вы имели возможность подарить эти чувства в виде конверта.
– Но учитель! – начал кто-то из парней, – Вы же обещали нас не нагружать под конец недели.
– Ой, как вижу у тебя есть человек, которому ты бы хотел написать, но боишься в этом признаться, – с ухмылкой произнес Петр Николаевич.
– Н-нет, вы не правы! – начал тот, пытаясь увильнуть от ответа, – Вы даже не знаете ничего, но при этом утверждаете! Такому мужчине, как я, не нужна жалкая женщина! – довольно начал покачивать головой, в знак того, что ему понравились эти слова.
– Ты сейчас не прав, все еще глуп, ребенок. Такое поведение и доказывает, что ты либо влюблен, либо знаешь ответ, но не признаешь этого. Хах, ладно, наша дискуссия конечно интересная, однако я уже опаздываю, а мужчины не имеют права опаздывать, ведь это и делает из нас мужчин. Этикет – это лишь малая часть хороших манер, ваше уважение к девушке может навсегда заставить ее думать только о вас, – ответил учитель, после чего пошли возгласы и свисты в знак признательности и одобрения данных слов.
– А ведь он прав. Однако люди все-таки могут опоздать, задержаться по каким-либо причинам, из-за которых не смогли бы прийти вовремя. Поэтому утверждать данное высказывание тоже неверно, но оно достоверно, как-то 50 на 50.
Спустя 35 минут.
– Ну что, мои милые хорошие, смогли написать? – в класс заходит учитель, говоря эти слова и безумно радостно улыбаясь нам.
– Вах-ха-ах, что с вами, учитель? – просил один из парней.
– Мне приказали до конца урока вам ничего не говорить, – опять засветился от счастья Петр Николаевич. – А почему еще ваши работы не на краю стола? – возмутился от, видя, что тетрадь у каждого на парте.
– Ну так мы не ждали вашего быстрого прихода, поэтому немного задержим срок сдачи тетрадей, – ухмыльнулся один из парней, думая, что выиграл это противостояние.
– Ах, ну тогда пишите, у вас еще есть, – ответил тот, отвлекаясь на наручные часы, которые добавляли некий шарм его повседневному костюму, – хм, 10 минут, торопитесь, детишки.
А позже у них опять была дискуссия, которая затянулась на довольно долгий период. Однако я их не слушала уже, ведь нужно было проверить правильность написания и вообще сам текст просмотреть еще раз.
– Я отдам его тогда, когда сама сочту нужным, – убедившись в написании, закрыла тетрадь и сдала учителю.
– Оксана, ты долго. Есть человек, которому ты не можешь просто так написать, поддаться порывам чувств, обязательно нужно было проверить еще раз?
– Да, Петр Николаевич, я его действительно люблю, – ответила ему, улыбаясь очень широкой улыбкой.
– Вах-ха-ха, так вот оно что, – ответил он, немного задумавшись.
– Вы это о чем?
– Придет время узнаешь, только помни, что иногда следует сдержать чувства.
– А я не собираюсь сейчас рассказывать ему о них, когда придет время, когда почувствую, что вот оно, это то время, ради которого и жила.
– Да, ты права, – ответил он, начиная вставать, подошел ко мне и потеребил мои волосы. – Дети, это последний урок на сегодня, завтра приходите на первые два, а потом можете идти домой, – оставляя руку на моей голове, произнес слова, которые мне так хотелось услышать.
– Ура! – хором прокричали они и выбежали из кабинета.
– Эй! Вы куда?! Звонка еще не было, – кричал он им в след.
– Это бесполезно уже, их ничего не остановит.
– Остановит только наш любимый «Цербер».
– Вы имеете в виду ее?
– Ага, она как раз сегодня там, ведь ее смена начинается в это время…
– А обычно в такой час она бывает невероятно крикливой и злой.
– Да, а еще и звонки задерживает, потом начнет на них жаловаться, и мне попадет.
– Не переживайте, я им дала мини-инструкцию, – подмигнув, ответила ему, а затем попрощалась.
– Звонок и правда на 4 минуты отстает…
21 часть
Стоило мне спуститься вниз, как на первом этаже послушались крики на младшеклассника, которого раньше отпустили, из-за кое-каких проблем в семье. Но та лишь кричала, не давая ни малейшего шанса высказаться мальчишке.
– Как ты смеешь врать мне, нахал! – кричала громко женщина, пытаясь обратить всеобщее внимание других учеников, показывая, что так делать не надо, как бы власть в ее руках. – Ты мне лжешь и смеешь еще что-то предъявлять?
– Но… – хотел сказать мальчишка, но та его снова перебила, повысив тон.
– Никаких «но»! Не смей! – слишком громко ответила та, дабы обратить внимание учителей, которые так или иначе связаны с директором, кабинет которого находится неподалеку от двери, услышать эти вопли не сможет только глухой, ведь по всей школе была тишина, только ее дикие крики раздавались и эхом разносились по всему зданию. – Только и смеете всегда увиливать от вопросов, находя отговорки! Ужасно, куда же катится мир.
Я, не выдержав сего напора, подошла к ним, расталкивая людей, которые преграждали путь, боясь выйти. Идя прямиком между ними, хватая парнишку, что трясся из-за такого гнева, который эта женщина ему передала.
– Стоять! – хватает меня за руку дама, которая кричала на мальчонку. – Как ты смеешь так хватать его? Уводя от разговора?!
– Хах, ну, простите, вы хоть понимаете, что его телефон зазвонил 10 раз, пока вы тут кричали на него? А вдруг его близкий сейчас в критическом состоянии и эти последние минуты решающие не только для него, но и для того человека, что ждет его? – с омерзением посмотрела на нее. – Или же вы не теряли близких? Никогда не испытывали этого? А вдруг у самого мальчонки какая-то болезнь, а данные процедуры, из-за которых он и уходит, могут спасти или продлить его жизнь… Вы никогда не думали о благополучии других, заботитесь только о себе? Эгоистично…
– Да как ты! – начала та, но я ее сразу же остановила.
– Вы не сможете завоевать доверие других, если продолжите так «ругать» их, это вам не школа, где нужно так «разговаривать» с детьми, здесь учатся говорить спокойно, чтобы не передавать плохую энергетику другим. А если вы о записки от учителя, то она у него в руках с самого начала была, но вы не соизволили его даже просто выслушать, а подняли шум на 10 минут. Вся школа слышала только ваш «голос». 10 минут, и он мог бы оказаться там, 10 минут, решили бы все, но вы решили сыграть с ним в карты? Так вот, вы провалили эту игру с самого начала…
– Чт…
– Потому что карты в его руках являются картами победителя, а у вас находится Джокер. Сейчас пройдет ваш суд, в котором все будет против вас…
– Нет, ты не имеешь права так говорить!
– А вы имели? – вздохну, сглотнула слюну, чтобы немного успокоиться, не сказав лишнего. – Подождите.
Я развернулась к ней спиной, отпуская руку мальчишки, которую все это время держала, чтобы успокоить его.
– Эй, оставь эту записку мне и беги, ты и так тут время потерял, – нежно ответила ему я.
– Х-хорошо, с тобой все будет нормально? – волнуясь, задал вопрос парнишка.
– Да, не беспокойся, беги.
– Нет, у нее не будет все «нормально». Я буду протесто…
– Остановись сейчас же! Не позорься!
Послышались слова женщины со стороны толпы. Через некоторое время ученики начали расходиться, звук каблуков становился четким, окутывая всю школу только этими звуками, женщина показала лицо, спустя некоторое количество минут звук, что это отражался от стен, перестал звучать.
– Д-директор… – сказала «Цербер».
– Именно, я услышала твой голос в своем кабинете, который находится в конце коридора. Представляю, как было детям, которые стояли рядом, – вздохнув, продолжила. – Я только одно не могу понять, зачем повышать тон в данном заведении, если прекрасно знаете, что о подвигах людей узнаю иным путем. А то, как поступаете вы, не дает мне никаких оправданий вашему поведению. Не потрудитесь ли объяснить, что на сей раз произошло? – развернувшись, сказала она. – А еще, мисс Смирнова, вы пройдете со мной, чтобы рассказать сложившуюся ситуацию, а также ответить за грубость и защиту, которые были проявлены.
– Хорошо, только, Анна Ивановна, не могли бы вы меня выслушать первую?
– Конечно, что-то случилось?
– Да, можно сказать и так, я просто очень хочу увидеть одного человека.
– Хорошо, – сказала Анна Ивановна, улыбнувшись, и развернулась спиной к нам, говоря, чтобы мы следовали за ней.
– Ах, да, – помедлил директор. – Дети, расходитесь по домам, завтра вам предстоит еще один день в школе, но после вы можете тут не появляться без надобности. Удачных каникул, – сказала она, широко улыбнувшись всем ученикам, заставив других впасть в ступор.
Я предполагала, что наш директор превосходна, но больше всего не ожидала, что так спокойно и дружелюбно можно решить данные проблемы, при этом, не напрягая голосовые связки.
– Ну вот и все, пришли. Оксана, заходите, – мягко ответила она. – А вас прошу подождать тут, – обратившись к «Церберу», сказала та.
– Х-хорошо, – неуверенно отвечало это создание.
Я пошла следом за директором, а Ирина осталась ждать напротив двери, глубоко повесив нос, ее настроение явно сильно испортилось, да и это был первый раз, когда услышала, как тихо может говорить эта женщина. Поняв, что нужно сгладить ситуацию, я решила поговорить с директором в другом ладу, было бы плохо лишаться такого замечательного сотрудника.
Ее кабинет отличатся только светлыми обоями и темно-коричневым столом, вокруг которого были такие же темные кожаные стулья с металлическим каркасом, позади нее был шкаф с выдающимися наградами школы за все время, также у нее есть и другой кабинет, в котором хранятся абсолютно все достижения ребят. Старшеклассники говорили, что после выпуска, она приводит туда выпускников и показывает все это, такое ощущение у них возникало, как будто бы находились в музее с прекрасным переливом драгоценных камней.
– Оксана? – посмотрев на меня, спросила она. – Все в порядке?
– А? Да, простите, задумалась.
– Присаживайтесь, – указав рукой на стул, сказала она. – Теперь начинайте рассказывать, что произошло до того, как ты заступилась и отпустила ребенка?
– Спускаясь с кабинета на 3 этаже, я услышала, как она ругает кого-то, подумала, что может мой одноклассник попался ей. Но каково было мое удивление, когда там стоял мальчишка, сжимая листок, который отдала ему классная, дрожа и боясь вымолвить хоть слово. Позже прозвенел звонок, уже остальные ученики начали выходить из аудиторий, торопясь домой, но в этот момент стояла тишина, как будто бы звонка вовсе не было, а они затихли от страха и неизвестности происходящего. Она продолжала кричать на него, но это было из-за того, что Ирина выполняла свое поручение, как положено охраннику, хотя и перегнула палку.
– Простите, прерву. То есть, хотите сказать, что вы абсолютно не против ее такого поведения и прощаете данный инцидент?
– Я против! Только жалко мне ее, говорят, за пределами школы, она довольно-таки милая и симпатичная женщина, многие ее не узнают. Но еще дело в том, что мальчик мне сказал: «Я не могу злиться на нее, но хотелось бы, чтобы она выслушала в следующий раз. А-то страшно было, когда кричат и не дают пять копеек вставить». Поэтому не увольняйте ее, старшеклассники обычно с ней говорят довольно приветливо и нежно, она отвечает также, просто строга к соблюдению школьных правил. Думаю, вы поняли, что я имею в виду, – замолчав, ответила ей.
– Хорошо, поняла. Вы свободны, позовите Ирину, – более жестко ответил директор.
– Хорошо, до скорого.
– До свидания, будьте осторожны по пути домой.
– Вы тоже, – улыбнувшись, ответила ей, помахав рукой на прощанье.
Выйдя из кабинета, сделала более серьезное лицо, попросив Ирину войти внутрь.
– Ирина, проходите.
– А? Ах, уже… – ответила та, погрустнев в глазах.
– Не переживайте, – проходя мимо, сказала ей, чтобы она не волновалась так сильно.
– Спасибо, – довольно тихо произнесенные слова, но я услышала их…
Выходя со школы, посмотрела на часы и поняла, что задержалась довольно таки долго. Поэтому решила идти самым кротчайшим путем.
Идя по дороге туда, множество людей смотрели на мою довольную улыбку, ведь я его наконец увижу, прошло не так много времени, но я соскучилась безумно по нему. Каждый день вижу это улыбающееся лицо, руки, которые касались гитары, теперь прикасаются к моим костяшкам на руках и нежно гладят их. Хоть и сон, но он делает меня счастливей…
Подойдя к больнице, на меня набросилась медсестра:
– Оксана, вам поскорее нужно встретиться с Сергеем, ему… – резко замолчала та, при этом таща за собой. – Он попросил не говорить, но вам нужно немного быстрее с ним повидаться.
– Х-хорошо…
Мой мозг начал строить разные теории, догадки и выводы, только ни к чему хорошему это не привело.
Меня буквально впихнули в палату, закрыв дверь, не давая возможности хоть немного собраться и восстановить дыхание.
– Бах! – раздался звук двери на всю палату.
– Аккуратней надо быть… – ответила я на столь грубый жест.
– Простите, соскользнула рука с ручки.
– Оксана?! – удивлено спросил Сергей. – Ты как тут очутилась?
– Привет, только не говори мне, что совсем не ожидал, что я появлюсь…
– Именно так, уже даже «надежду» потерял.
– А «веру»?
– Естественно нет. Ведь мое сердце теперь в тебе, а вместе с ним и «вера», что отчаянно борется со всем.
– Ой-ой, в ход пошла романтика, хитрец.
– Вах-ха-ха, прости, – улыбнувшись, ответил он, однако его глаза были грустны.
– Что случилось?
– Есть одна новость, однако мне не очень приятно ее осознавать…
– Какая же? – в надежде ждала, что новость будет более или менее приятной.
– Хах, как бы объяснить, – наступила пауза, которая длилась вечность. – Я… точнее, меня переводят в другой корпус и палату, теперь тебе придется ходить еще дальше…
– Почему? Что случилось?
– Папа, подписал договор, скоро прибудет мое сердце, только вот сам мой организм надо готовить к операции, нужно выполнить ряд процедур, которые назначил доктор… Я буду еще сильнее нагружен и свободного времени будет меньше, а ведь очень скоро можно будет ходить и гулять по улице, как парочка, – ухмыльнувшись сказал Сергей.
– Ура! Договор подписан! Теперь ты будешь жить дольше!! – прыгнув на него, начала радоваться столь хорошим новостям. – Глупый, не важно, где ты, как далеко мне нужно будет идти ради тебя, я преодолею все, чтобы оказаться рядом, – невольно вдохнув его аромат, я еще сильнее сжала это тело, чтобы запомнить этот момент.
– Х-хорошо, только перед этим отпусти меня, а-то немного неловкая ситуация… – сказал парень, смутившись.
– Ах, прости, в порыве эмоций так себя повела… – покраснев от своих же действий, отвела взгляд.
– Артур и Миша тоже были рады, так долго кричали, что их просто на просто вышвырнули, потому что они мешали другим пациентам, – неловкое молчание, которое было перебито вздохом. – Но твои объятия было самими лучшими, – чуть тише сказал он.
– Хах, – удивившись от такого предложения, покраснела еще сильнее.
Наше молчание было таким долгим, но казалось, что мы говорили друг с другом душой, каждый из нас понимал это молчание, эту атмосферу, что так нежно окутывала нас.
– Сергей…
– Простите! – ворвавшись в палату, сказала медсестра. – Вам необходимо проследовать на осмотр нескольких врачей, также ваши вещи уже перебрались в новую палату, теперь ваши свидания будут окружать другие стены, – ухмыльнувшись сказала та.
– Хорошо, спасибо, Лариса. Но я хотел бы дослушать, что хочет сказать мое «сердце», поэтому чуть позже подойду.
– Нет! Врач приказал притащить вас силой.
– Но…
– Никаких «но», вставайте! – подойдя к нему, она схватила за руку и потащила к выходу.
– Лариса! Стойте! – начав вырываться из ее объятий. – Оксана, – схватившись за дверь, продолжил говорить, – завтра… приходи завтра, расскажи, что произошло за сегодняшний день… Скоро время посещения закончится, а я хотел бы слушать твой голос вечно.
– Хорошо, я приду, – вскочив с места ответила ему, подбегая к рукам, которые так отчаянно держались уже за дверной проем. – До завтра, – наклонившись к уху, произнесла, – милый, – чмокнув в щеку, из-за чего он ослабил хватку, схватившись за щеку, куда был произведен поцелуй…
– А-а-а, стойте, нет, после этого я не могу просто так уйти, – начал кричать тот, когда понял, что его тащат. – Оксана! Ты играешь не честно! – ругаясь на меня, говорил Сергей.
– Хе-хе, пока-пока, – помахав рукой, улыбаясь во все 32 зуба.
Теперь я осталась одна… Нужно пойти домой, надо быть счастливей… Но, почему мое сердце так болит? Почему из глаз снова льются слезы? Почему?…
22 часть
Приведя себя в порядок, сделав вид, что ничего не произошло и сейчас все хорошо. Отправилась домой, уже менее радостной.
– Лишь одна новость радует, вероятность того, что его жизнь будет дольше – возросла! Теперь мы сможем пойти на свидание, заниматься разными вещами, которые делают парочки, обниматься у всех на виду, говоря, что он принадлежит мне, что именно этот парень мой, а девушки буду завидовать. Ведь Сергей действительно великолепен…
– Хотя я сейчас себя просто подбадриваю, чтобы не думать о более грустных вещах… – вздохнув, продолжила путь. – Но раз так выходит, то буду просто наслаждаться временем предоставленным нам судьбой…
Придя домой, поздоровалась со всеми и ушла к себе… Хоть и мне так плохо на душе, Сергею сейчас еще тяжелее, ведь он работает над своим организмом, чтобы операция прошла успешно.
Села за стол, чтобы сделать отчет в дневник. Учить ничего не нужно было, остается сдать книги… Поэтому могу спокойно посвятить время дневнику.
«Сегодня прошло 14 дней с нашей встречи, в этот день произошло множество разных ситуаций. Раньше я не замечала, как много событий происходит за день, сколько всего меняется за несколько минут, какая череда обстоятельств, не связанных между собой, которые доставляют неприятности или наоборот светлые чувства и эмоции.
Однако сегодня у меня были конечно и позитивные моменты, да их бывает множество, но почему-то всегда запоминаются только негативные…
Я узнала, что Сергея переводят в другую палату и корпус для подготовки его тела к операции, которая может продлить его жизнь… Но почему-то мне стало так грустно, невыносимо больно… Одна лишь мысль крутится в голове: «Это тоже не на вечность…». Почему именно сейчас я не могу принять светлые моменты? Что же заставляет меня постоянно думать о плохом?… Однако! Я не буду думать о них какое-то время, да они будут приходить, будут заставлять меня думать, но Сергей, как луч во тьме, с которым я все забываю, мое сознание забывает обо всем.
Я буду стараться, чтобы сделать наши дни намного лучше!»
Закрыла дневник и поняла, что все это время с моих глаз текли слезы… Слезы, которые были невыносимо горячими и колющими…
Доползла до кровати и легла, чтобы больше не текли эти слезы, чтобы забыть этот день, как страшный сон…
Утро 15 дня.
Проснулась опять рано, в телефон не заглядывала, хотя индикатор на экране уведомлял меня, что я что-то пропустила. Но в действительности мне было безразлично сейчас все, я начала переживать за своего парня… Хотела пойти к нему, но вспомнила, что учитель по русскому сегодня объявит оценки и комментарии к работам…
– Невыносимо… Как это все терпеть теперь… С каждым разом все сложнее и сложнее… – вздохнула, отправившись на утренние процедуры.
– Если его не удастся прооперировать достаточно хорошо, чтоб он прожил до 5 лет, то будет очень-очень печально, ведь существуют другие риски, из-за которых пациент не сможет прожить достаточно счастливую жизнь…
– Ах! Что за чертовщина творится в мире?! Из всего миллиарда выбрать сердцем того, кто на краю обрыва, да еще и с каждой секундой этот край становится ближе! – возмутилась я на весь дом. – Надо успокоиться, мои-то родные еще спят, меньше шуметь, больше думать… Но как много следует продумать? Как мне жить, если его не станет раньше, чем я могла рассчитать? Что делать в этом случае? Ах! Как же много вопросов!!
– Не смогу я без него, не будет у меня такого светлого будущего, если этого человека не будет рядом… Просто не смогу жить счастливо без него…. Мое сердце было поглощено им, теперь другого такого же нет…
Спускаясь на кухню, я достала телефон, чтобы просмотреть все мессенджеры, из-за которых мой индикатор мигал.
– Как долго придется сражаться с этим безумным состоянием внутри?
Сообщений было море: Артур и Миша отправили радостные лица, новую палату Сергея, маршрут до палаты показали, новое оборудование, новое окно и конечно же самого Сергея: когда он спит, как он выглядит, когда очень сильно погружается в сон, как выглядит, если его заставляют делать то, что он не хочет…
Также были сообщения с группы класса, они меня хвалили за отстаивание прав младших и все-таки уважение к старшим.
Хоть все было и радостно, только вот моему сердцу неспокойно. Как бы я себя не подбадривала, все равно шанс «тьмы» есть всегда…
Придя к столу, я застала наимилейшую картину от родителей: папа стоял позади мамы, пока та готовила, держа ее за талию, опустил подбородок ей на плечо и что-то говорил; мама же ругалась на него и пыталась отодвинуть от себя, но все же была невероятно счастлива, что сейчас он рядом.
Мое сердце защемило, ведь в глубине души я понимала, что такого у меня не будет рядом с ним, ведь… Он… Точнее его может и не стать…?
– Что за глупость! Он же сказал, что идет на операцию, значит, такое может быть! Значит… все еще возможно… – почти плача, утверждала, – Ведь каждый человек сам строит свою судьбу и жизнь, что даровали ему…
Но все же мои слезы уже падали, все же они текли и обжигали. Телефон, который снимал родителей, перестал фокусироваться на них, медленно уходя в пол, продолжая снимать только капли, которые падали с контура лица, образую маленькие лужицы.
Опомнившись, я перестала снимать, вытерла лицо от воды и «засияла» как прежде…
– О, милая, привет, как давно ты тут стоишь? – вывела из моего мирка мама, которая совсем немного покраснела.
– Привет, – подойдя к ней, я поцеловала ее, – совсем недавно спустилась. А что? Вы еще не устали нежности дарить? – покосившись на папу, спросила в ответ.
– Ха-ха, какая же ты милая, Оксана, – ответил папа, лучезарно засияв. – Ты просто чудо! Конечно же нет! Наша любовь и нежность не имеет возраста, они всегда были желанными.
– Ого, романтика в ход пошла. Па, нельзя же так, мама сейчас такая красная стоит, как будто бы ты ей снова предложение сделал, ва-ха-ха, – звонко засмеялась я, а следом и мой родитель. Однако мами никак не отреагировала, лишь фыркнула, поставила на стол блюдо и ушла за чайником.
– Сядьте за стол! – крикнула она с кухни.
– Ты ее разозлил, пап, как тебе не стыдно? Совесть не мучает при ребенке флиртовать?!
– Да ладно тебе. Даже не собирался… Так выходит само, ты же понимаешь, какая ее реакция бывает милой на все эти насмешки и мелкие шалости.
– Да-а-а, но следовало бы хотя б… еще сильнее ее смущать, чтобы потом она еще и мило злилась!
– Ах, чертовка ты моя! – подошел папа ближе, захватив в объятия, начав теребить голову.
– Пап! Прекрати! Ты ж мне все испортишь! – начав вырываться с этих «объятий», кричала я.
– Вы! Оба! Прекращайте этот цирк! – разозлившись, мама крикнула, стукнув тарелкой о стол. – Надоели! Поедите и выметайтесь отсюда! Работать вам больше нужно, раз утром есть силы меня доводить до белого коленья! Хм, – опять фыркнув, развернулась и ушла на кухню, отложить поварскую одежду.
– Ой-ой, пап, ты ее разозлил, – ухмыльнувшись, сказала ему.
– Ага, как погляжу, она будет до обеда такой, зато потом мне сама наберет и захочет поговорить, хех, – ответил он, расплываясь в любящей улыбке.
Я поняла, что папа ее неизмеримо любит и дорожит сей дамой. Но почему-то мне захотелось увидеть еще раз, как они обнимались, нежно-нежно и так тепло… Теперь мне хочется даже плакать…
Позже мама пришла и села с надутыми щеками завтракать.
После завтрака.
– Мы ушли! – крикнули ей.
– Валите уже, надоедливые! – огрызнулась она.
– Ха-ха-ха, милая, пока-пока, – подойдя к маме, поцеловал ее в щеку и приобнял за талию. В этот миг ее лицо изменилось на нежно и такое грустное, но стоило папе немного отойти, как она тут же вернула свое недовольное личико. – Ха-ха-ха, милая, ты такая забавная, – звонко смеялся он.
– Что?! Пошли вон! И не надейся, что я тебе позвоню! – крикнула ему в след мама.
– Как же так? Дорогая, я буду ждать! – в ответ произнес папа.
– Можешь не ждать! – хлопнув дверью, сказала она.
Подойдя к машине, папа решил начать разговор, ведь, когда он отходит от мамы, то становится совершенно другим:
– Доча, как думаешь, она мне позвонит? Я так переживаю… А если нет? – начав петь печаль, он спрашивал, как бы меня, но в то же время и нет.
– Пап, все будет хорошо, ты всегда такой слабохарактерный, когда не с ней, ха-ха, – начав смеяться, я подошла к папе, чтобы успокоить его. – Ты же ее сам знаешь, она без тебя и трех часов прожить не может.
– Да, но…
– Все будет хорошо, ты же такой сильный и «независимый», – почти сдерживая смех, успокаивала его.
– Милая, хотя бы ты меня поддерживаешь, уа-а, – бросившись в объятия, начал театрально плакать. – Но я верю в ее любовь.
– Веришь?
– Да, она меня безмерно любит, постоянно бегает за мной, хоть и не признает, – отстранившись, начал объяснять. – Но все равно ждет каждый раз именно мое тепло, сердце, душу, глаза и голос… Точно так же, как и я… – смущаясь сказанных слов, он отвел взгляд.
– Пап! Из-за тебя и мне неловко! Все, я ушла, – подойдя к нему, я поцеловала его. – Пока, папа.
– Может тебя подвести?
– Нет, не стоит. Сегодня последний день, поэтому хочу прогуляться. Удачно поработать.
– Хорошо, спасибо, тебе тоже, – отправив воздушный поцелуй, папа сел в машину и уехал.
Оказавшись совершенно одна, я пошла в школу полностью опустошенной…
