Текст книги "Мандира (СИ)"

Автор книги: Анастасия Майдан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)

Его.

Встретившись с зелеными глазами, Александр одарил девушку теплой улыбкой, обнял ее свободной рукой за талию и бархатистым голосом прошептал:

–Я соскучился.

Гелиана блаженно прижалась щекой к крепкой груди.

–Я тоже. – Девушка нехотя отцепила руки мужчины за спиной. – Печенье. Еще чуть-чуть и спалю весь дом. Итак с трудом помирилась с Лидой Алексеевной.

От этой Лидии Алексеевны Сашу затошнило.

–Надо подумать, как ее вытворить отсюда.

–Она не миссис Коннелли[1].

–Подкупим ее шампанским.

–Ты и это принес? – кивнула она в сторону большого пакета, – знала, что что-то задумал. Спалить весь дом и при этом наслаждаться подгоревшим печеньем – милое занятие.

–Не вредничай, – прошептал он у самого уха.

–А то что? – так же шепотом произнесла она, беря его ладони в свои.

–Не хочется наказывать тебя, и потом. Ты звонила семье?

Геля застонала.

–Как всегда кайф испортишь – Высвободившись из объятий, девушка повернулась к плите. – Сегодня воскресенье, значит они у брата, а до него не дозвонишься.

Прислонившись спиной к холодильнику, Саша сложил руки на груди.

–А письма?

–Слала бессменное количество. Зная Яна, сегодня именно такой день, когда ему на все наплевать.

–Были бы у тебя такие дни.

Высыпав остатки печенья на тарелку, она поставила ее перед Сашей. Тот сморщил нос.

–Не будь девчонкой, ешь, – всучив ему в руки вилку, Геля вернулась к занятию, – и что это значит «были бы?..».

–Твоя работа, будь она не ладна.

–И что с ней?

–Занимает слишком много времени, сил. Ты ночами не можешь спать.

–Я не только из-за нее ночами не сплю.

–Так-то оно так, но сути не меняет, – проворчал Саша, пытаясь разломать печенье. – Из чего она его только делает? Тверже камня, – прошептал он, – сволочная хрень.

–Что-то это я не пойму, с чего это вдруг она стала тебя донимать?

Наконец-то расколов печенье, Саша вместо радости еще больше скис. Так называемое печенье оказалось с начинкой, неизвестного вещества. Бросив еду в тарелку, Александр поднялся из-за стола.

–Время. Занимает много времени.

То, каким тоном были произнесены эти слова, заставили девушку обернуться. Александр Левин сцепив руки на груди, смотрел на нее решительным взглядом. Светло-карие глаза проникали в самую душу, смелясь понять собеседника. Темно-каштановые волосы поблескивали в цвете лампы золотистым оттенком. Геля уже знала, каковы они на ощупь: мягкие и шелковистые. Отложив губку, Геля подошла к Саше, обняв за плечи.

–У нас будет еще много-много времени. Не стоит волноваться.

Сжав за спиной ее ладони своими пальцами, Саша вздохнул:

–Когда я предлагал переселиться ко мне, я знал на что иду и на что надо рассчитывать.

–Тогда в чем дело?

Саша поцеловал ее в щеку: – Не знаю, хандрю наверно.

–Понимаю, но осталось всего две недели.

–Когда я женюсь на тебе потребую…Что такое? – переспросил он взволнованным голосом, ощутив как по ее щеке скатывается слеза. Пальцем приподняв подбородок, заправив за ухо непослушную прядь, он встретился с голубыми глазами, – ты чего? А-а, – засмеялся он, – девчонки.

Геля толкнула его в грудь.

–Глупый! И ты это серьезно? Ну насчет свадьбы…

Она не знала как реагировать. После недолгого молчания, Саша спросил:

–Разве я когда-то лгал тебе?

–Но мы знакомы два месяца и это слишком быстро… – Заметив, как тень налегла на его лицо, Геля виновато потупилась. – Прости.

–Ничего. У нас итак все не по стандарту.

Геля замялась.

–И мой отец…

Он вздохнул.

–Настоящий тиран. Я поговорю с ним, и увидишь, все будет в порядке.

–Правда? – он кивнул, чмокнув в макушку, – и Саш?

–Что еще.

–Я люблю тебя.

Но тот ничего не ответил.

Глава вторая

16 декабря

Где-то в городе

Адриан всеми силами старался справиться с охватившей его дрожью. Страх перед этой женщиной показаться осталопом рушила все планы. Удивительно, почему перед ней он не мог вымолвить ни слова? Может все дело в ее обаянии, в улыбке пробуждая сердце от долгого молчания? Может и так, размышлял он. Уйдя из дома чуть пораньше, Адриан надеялся провести пару часов за играми двух милых сорванцов – детей Алисы.

Алиса.

Едва это имя врезалось в его мозг, как сердце учащенно забилось. Нет, что-то не так. Единственная женщина, перед которой Адриан Лион терял всякое самообладание, это мать Мандиры – Мадхер. Ее нет уже двадцать лет, но он всегда вспоминает ее с улыбкой. Ведь эта улыбка живет и в Мандире.

Хватит размышлять о глупостях, подумал он, нажимая на дверной звонок. Дверь тут же отворилась.

–Эдди? – взволнованно спросил мягкий голосок и Адриан понял, что улыбается.

Все-таки Боги не смеются над ним.

В это же время

Дом Лион

Мандира

-Я плачу вам триста долларов за жалованье, а вы не можете найти Муси?!

–Простите госпожа, но он и вправду сбежал, – протараторил вкрадчивый голос Олега. Обычно он не был так взволнован, хотя если дело касалось Светы, вся его уверенность в завтрашнем дне тут же улетучивалась. Мне стало жаль его.

–Меня окружают идиоты!

–Да госпожа!

–Чего да! Хоть представляешь мерзкий парнишка, какой породы Муси? Чирнеко дель Этна. Чирнеко дель Этна! Они рождаются всего несколько раз в год. И не где-то в России, а в Европе, в маленькой стране, ты и за всю жизнь не заработаешь на него! Так что пошевели своими тупыми мозгами и пораскинь, сколько это стоит.

Это. Даже животного называет вещью!

–Не могу сказать госпожа.

–Не могу сказать, – повторила Света таким голосом, словом я бы сказала, как будто разговаривала с самым ужасным паразитом. Или монстром. И сразу стало непосебе, я лучше всех знала, какой жестокой бывает мачеха. С наступлением утра, когда лучи солнца пробираются сквозь занавесок, я не хотела вставать. Новый день для меня все равно что новая война или пытка. Но, ни это было главной причиной беспокойства, а чувство. Столь незнакомое, неведомое мне. Почему-то я знала, что скоро все изменится. Выбираясь из под простыни, смотря на безоблачное небо, – папа четыре года назад изменил дизайн моей комнаты, сделал окно напротив кровати, – ощущала себя в полете, сказочной принцессой, так любившая фантазировать в детстве. Утро в доме проходил обыденно – папа уехал не попрощавшись, сестра не отвечала на звонки, Лия отправилась в магазин за особым видом круассанов, в пекарне за двумя улицами выпекались булочки, подаваемые только по утрам. Если в доме нет этих булочек, начиненные небольшой начинкой из яблочного варенья, день пройдет в истериках. Как сегодня, правда причиной была Муси. Интересно нашелся бы такой человек, отдавший Муси более умным хозяевам. Глядя на мачеху, я сомневаюсь. Тут нужен более достойный противник.

В коридоре опять послышались крики.

Повезло – я не могла полностью видеть ее лица. Выйдя из своей комнаты, я первым делом взялась за дневник: каждый день начинался именно с этого, записью новых мыслей, новых диалогов и истязанием самой себя.

–Сколько в доме слуг?

Олег раздумывал несколько секунд.

–Я и Лия.

–И куда все подевались, скажи мне? – недоуменно спросила она, рассматривая себя в зеркале. Видя в отражении, как Олег насупился, Света решила смягчиться. Впервые в жизни, – сбежали?

Пересев на диван, я взяла книгу. Где же я остановилась?

–Вы их уволили, разве забыли? Госпожа, думаю вам стоит обратиться к врачу.

Хороший ход. Ничего не скажешь, все же временами характер проявляется не только у Светы. Оторвавшись от строчек, я посмотрела в сторону разыгравшейся сцены.

–Со своими проблемами я разберусь сама, а ты, – тыкнула Света в Олега пальцем, – немедленно ищи Муси.

Олег совсем растерялся.

–Но где?

–Твое дело, за что я тебе плачу?

–Уж точно не за это, – пробормотал себе под нос Олег. Светлана обернулась:

–Ты что-то сказал?

–Нет госпожа.

–Тогда проваливай!

Усмехнувшись, я вернулась к чтению, но как оказалось совсем ненадолго. Света всегда найдет над кем поиздеваться, а в этом доме я единственный козел отпущения. Миновав коляску, мачеха (противное слово, не находите?) расправила пола юбки дорого покроя, уселась от меня на диван на несколько сантиметров. Запах дорогих духов резко ударил мне в ноздри, и чуть не задохнувшись, задержала дыхание. Глаза смотрели на пальцы, крепко сжимавшие страницы книги. Почему я так боюсь? Сейчас все поймете.

–Приветики Мундира, ой прости Мандира. Что читаешь? Опять бульварные романы.

–Оливер Твист. – Выпалила я первое, что пришло в голову.

Кажется Света была удовлетворена таким ответом. Что ж, похоже в ближайшем будущем нам грозит вымирание мозговых клеток.

–Библия что ли?

–Что-то типа того.

–Хорошо, – облегченно выдохнула она, и я тут же насторожилась. Не к добру это.

–Нам необходимо поговорить.

–Неужели? – не сдержалась я.

–Самой странно просить тебя об этом, Мунди, – говорила же, – речь пойдет о деликатной теме.

Закрыв книгу по биоинформатике, я стала ждать.

–Видишь ли.

Снова молчание.

–Да? – Помогла я ей.

–За последние несколько лет я всячески старалась уделять тебе больше внимания.

Внимания? Ха!

–Не скрою.

Похоже тон моего голоса ничуть не удивил ее.

–И за это время мне не удавалось того, чего я запланировала! Ты милая, не симпатичная, но все же в тебе есть изюминка. Изюминка возможно она-то и откроет двери к удачному замужеству.

Ради Бога. Все что угодно, но только не это.

Я посмотрела на ее лицо. Маленькие морщины скрытые за толстым слоем косметики. Ее лицо было как никогда серьезным.

–Знаю, ты смотришь на меня так, потому что впервые ведем такой разговор.

Я молчала.

–А так как я прихожусь твоей мачехой, мне необходимо присматривать за твоей судьбой.

Вот именно – необходима. Я всего лишь необходимость, а не нужда. Хотя что хуже? Но на сердце легла тяжесть. А Света продолжала так, словом не нанесла только что колотую рану в сердце. Да и откуда ей знать, что такое сердце?

Всеми силами я сжала кулаки, лишь бы не дать увидеть Свете всю боль.

–Кто позволил тебе сидеть целыми днями дома, а не кататься по городу в этой коляске? А представь, что было бы с тобой в школе? Ужас! Я сразу уговорила Адриана устроить для тебя персональное обучение, зная ты, не вынесешь учебу в классе, где каждый смеялся бы над тобой.

Смысла не было спорить.

–И потом пару лет я прокручивала планы относительно твоего будущего, и пришла к некоторым выводам.

Будущее? О чем она?

Я насторожилась.

–Мунди. Через пару дней приезжает Геля, я хочу чтобы ты сидела в своей комнате и не выходила из нее, – от такой новости у меня отвисла челюсть. Но тут же привела себя в чувство, – я люблю тебя, – при этих словах ее рука накрыла мой кулак, крепко сжимавший покрывало: – конечно как и многим девушкам тебе нужен муж.

Я совсем растерялась. Что она пытается этим сказать? Неужели?..

Нет. Такого не может быть!

–Не понимаю.

–Дура, – начала было Света, но отдернула себя. Кажется решила играть из себя добрую мачеху? – Мунди, тебе двадцать лет, ты до сих пор сидишь у отца на шее, мои подруги итак шепчутся по этому поводу. Вот знала бы ты что говорит Валерия! Ее дочь такая красавица, а высшее образования! Так и хочется смотреть на нее часами, слушать мелодичный голос. Я давно говорила, что ей место в опере. Но кто меня слушает? Даже ты свинюшка.

Слезы так и хотели брызнуть из глаз, я сдерживалась из последних сил.

–Помнишь Мишутку? Он сбежал едва войдя за порог. А все почему? Ты имела наглости надеть эти проклятые чулики.

–Чуридар, – выпалила я сквозь зубы, – чуридар, а не чулики.

–Не смей перебивать меня наглая девчонка! – внезапно вскочила мачеха и наотмашь ударила меня по лицу. От силы удара голова качнулась влево, щеку болезненно саднило. На этот раз было не так больно, может все потому, что я ждала этого? Страх, долго скрываемый во мне, поднимался с новой силой, готовый заполнить каждые клетки тела. Мне было так страшно, впервые жалея, что не могу ходить и не убежать от этого ужаса. Голос такой ласковый и нежный превращался в чужой, страшный. Может ли вся ненависть быть в одном голосе? В глаза я не хотела смотреть: от одного вида презрения, я…не знаю что. Вжавшись в спинку дивана, накрыв ладонью щеку, я пыталась унять дрожь. Скоро придет папа, а значит все хорошо. Ведь, правда?

–Меня тошнит от одного твоего присутствие Мундира. Знаешь, какого это слышать вечное нытье твоего папаши?

Что ответить? Вдруг скажу не так и, меня вновь ударят?

Молчать, главное молчать.

–Нет? Конечно, откуда знать такой как ты? Мандира, Мандира, безножая Мандира! Скажи на милость, что ты будешь делать, когда отец перестанет приходить в дом?

Даже думать не хотелось.

Но каким-то чувством, Света знала о чем я думаю.

–Именно, так все и будет, – сказала она и ушла.

Она ушла.

Пять, десять минут. Самообладание все не приходило, мне было страшно, как никогда. Действительно, что будет со мной, перестань отец появляться дома?

От одной этой мысли желудок завязался в тугой узел.

Глава третья

Лионы на протяжении многих лет старались всеми силами и доступными средствами поставить на ноги Мандиру. После случившейся аварии, девочка больше года пролежала в больнице. Уже тогда Адриан понимал, что его любимая дочь потеряла всякий интерес к жизни. Ей не хотелось снова встать на ноги. Не было той тяги к жизни.

От осознания своей безысходности, Адриан сходил с ума. Геля приходила каждый день в церковь, молясь о благополучии младшей сестренки, иногда попусту забывая об учебе, прогуливая школу. Родные, близкие, друзья и просто знакомые. Каждый ждал чуда. Но чуда так и не произошло. Врачи потеряли всякую надежду на выздоровление девочки, а родителям пришлось смириться с правдой, какой бы она не была. Мандира, младшая дочь семейства Лион никогда не сможет ходить.

Тот день стал роковым днем для Адриана и Гелианы. Светлану мало что волновало по поводу девочки. Адриан не был зол на свою жену. Он давно осознал, что совершил ошибку, женившись на ней. Но лишать детей матери, какой бы она не была, не собирался.

На протяжении следующих лет Мандира росла замкнутым ребенком. Ни с кем не разговаривала и предпочитала оставаться в своей комнате. Однажды Света уговорила Адриана устроить праздник в честь годовщины их свадьбы. После аварии прошло пять лет и не было смысла по мнению Светы и дальше пребывать в унынии и затворничестве. Гостей на торжество пришло около пятидесяти человек, среди которых были и дети. Тогда Геле было уже двадцать лет и ей не нравился весь этот фарс. Она достаточно изучила мачеху и прекрасно понимала, для чего та пригласила детей возраста Мандиры, и ничего не могла с этим поделать. Отца в тот день вызвали по делам фирмы, и никак не мог повлиять на мачеху.

Двадцать пятое сентября Гелиана не забудет никогда. Именно в тот день, над Мандирой открыто издевалась Света.

Все произошло неожиданно.

Мандире велели выйти из комнаты. Девочка понимала, что люди недолюбливают инвалидов и не хотела видеть в их глазах жалость и боль. Покорная, полная обреченности девочка послушно появилась в зале для гостей, надев на себя традиционный индийский наряд. Няня Инна Эдуардовна воспитывала девочку строго, но не старалась подавить в ней две национальности, как та любила называть.

– Девочка должна знать свои корни, – объявила Инна на одном из семейных обедов. Адриан одобрил решение Инны и поддержал ее. Света же была против этого.

Кто-то ахнул, называю девочку богохульницей. Кто-то обвинил ее во всех смертных грехах, вызвав больше недовольств. А самая малая часть, то есть Инна Эдуардовна и Гелиана встали напротив девочки, взяли ее за руки и чмокнули в щечку.

Нет. Мандира не выглядела вульгарно или как-то осмелилась опозорить семью.

Напротив. Она выглядела потрясающе, не смотря на обездвиженность и потерю уверенности в себе, девочка была великолепна. В ее глазах на долю секунды загорелся радостный огонек полный надежд и любви, но он так же быстро погас, как и появился, поэтому Гелиана не была полностью уверена. Была ли Мандира счастлива или нет.

С этого дня Светлана перестала сдерживать ненависть к девочке. Не смотря на присутствующих в доме, Светлана открыто выразила презрение к Мандире, столкнула ее с инвалидной коляски, вылив на ее голову бакал шампанского.

Истерика продолжалась до тех пор, пока обезумевшую женщину не увели в соседнюю комнату. Мандиру, подняв на руки отмыли от алкоголя, отнеся в ее комнату. Тогда Геля впервые увидела слезы на маленьком лице сестренки. Никто не осмелился рассказать о случившемся Адриану.

С тех пор издевательства происходили ежедневного. Не спасло и поступление в школу. Над девочкой издевались дети всех возрастов.

Адриан узнав об унижениях дочери, немедленно велел перевести Мандиру на домашнее обучение. Света возмутилась, но спорить с мужем не стала.

Минули еще пять лет.

Восемнадцать лет, казалось что-то изменит в привычной обстановке. Ты становишься старше, мудрее. Но девушка ничего не меняла в своем привычном мировоззрении. Ее дни протекали спокойной и размеренно. Настолько спокойно, что ничего нового не случалось. Сестра покинула дом, когда той исполнилось пятнадцать. Геля стремилась к учебе, знаниям, чего полностью отсутствовало у Мандиры. Девушка скучала по ней. Они ежедневно переписывались и созванивались, но Мэнди (как любила ее называть Геля), этого мало. Она хотела, чтобы сестра была рядом. Была ее опорой. Ее светом.

– Как эгоистично, – подумала девушка как-то раз, сняв трубку, намереваясь позвонить сестре и потребовать вернуться домой. Она понимала. От такой, как она – неполноценной, мало толку.

Жалость. Вот быт ее существования. Где бы она ни оказалась, все смотрели на нее с жалостью и сочувствием. Соседние мальчишки болтали с ней. Но это не те беседы, какими они одаривают других своих сверстниц, смеясь за спиной.

Родственники же и вовсе старались не обращать внимания, кроме одного. Двоюродный брат Мандиры, Ян Алиев был с ней нежен и терпелив. Этот человек вызывал у девушки восхищение. Никогда она еще не встречала столь великолепного мужчину телом и духом. Ян во всем был строг и непреклонен. Решителен и непоколебим. Мандира любила его. Ян старался подарить ту любовь, которую жаждет Мандира, шутя что и он инвалид.

В юности мужчину сбила машину, отделавшись повреждением правого колена, навсегда сделав Яна калекой. Девушка знала, что и брат жалеет ее, не смотря, на то, как он любил шутить за их схожесть.

И вот сегодня девушке исполняется двадцать лет. Несмотря на годы, проведенные в одиночестве, Мандира научилась быть сильной, настолько, насколько было возможно.

Пора признаться, думала девушка, подкатив коляску к балкону второго этажа гостевой комнаты, она устала. Девушка устала от такой жизни. Устала от всего, что находилось в радиусах одного метра.

Заплетя вторую косичку, девушка открыла двери балкона и вдохнула свежий утренний воздух, наслаждаясь пением птиц. Ее семья жила за двадцать километров от Нижнего Новгорода, предоставляя себя лесному воздуху. Адриан не любил городскую суету и не раздумывая переехал за город, наслаждаясь лесными пейзажами. Наверное, такую любовь к природе унаследовала и Мандира.

Подкатив к самому краю балкона, девушка налила в маленькую лейку воды, и стала поливать цветы. Девушка любила ухаживать за цветами. Ее любовь к ним открылась в двенадцать лет, когда Ян подарил ей первый в жизни букет из белых лилий. На языке цветов они подразумевают чистоту души и поступков. Тогда и открылась ее любовь к цветам, пообещав Яну в будущем разбить свой собственный цветочный сад, где будет много лилий.

Улыбаясь воспоминаниям, Мандира поливала цветы, напевая мелодию, как сзади послышался шорох.

Обернувшись, Мандира увидела направляющегося к ней мужчину.

– Папа… – начала девушка, но тут же замолчала, и руки ее задрожали. Мужчина явно был выше и крупнее ее отца. Тень скрывала его лицо, но сомнений нет. Незнакомец решительно направлялся в ее сторону. А она-то думала, что в комнате одна.

– Простите, – сказал он, заметив ее замешательство. – Я не хотел вас напугать.

– Вы меня не напугали, – проговорила Мандира, справившись с замешательством. Что он здесь делает? Отца, судя по всему нет дома, и Света никогда не приводила своих любовников в дом. – Кто вы?

Незнакомец неторопливо подошел к ней, выйдя из тени комнаты.

– Я приехал несколько минут назад, – сообщил он. – Мне сказали, что вас можно найти здесь.

От Мандиры не скрылось удивление в его голосе. Он надеялся, что девушка поймет кто перед ней, но Боги, она понятия не имела. Они никогда не виделись и не разговаривали друг с другом. Видно мужчина хотел, чтобы она узнала его, или поняла кто перед ней.

– Кто вы? – тупо повторила она.

Мужчина удивленно уставился на нее.

– Вам разве не сообщили?

Она пожала плечами.

– Мне мало о чем сообщают.

– Странно. Меня зовут Александр Мейхер, – мужчина протянул руку, – жених вашей сестры.

Руки Мандиры затряслись, кувшин упал на пол, обрызгав ее и Александра водой. В комнате стояла неестественная тишина. Мандира понимала, что что-то должна сказать, сгладить неловкость и извинится за свое поведение. И ничего не могла поделать со своей реакцией. Жених Гелианы, ее сестры.

Жених…Семья. То, чего никогда не будет у нее самой. Мандиру затопила зависть и обреченность. Почему судьба играет с ней?

Казалось Александра совершенно не волновала странная реакция девушки. Присев на корточки перед девушкой, взял ее руку в свою и крепко сжал.

Глаза девушки еще больше расширились.

– Очень рад знакомству, Мэнди, – и встретился с ее глазами.

То, что она увидела в его взгляде, поразило девушку еще больше, чем само поведение. В них не было презрения, жалости, отчужденности и омерзения.

Теплота и нежность.

Да он издевается над ней!

Выхватив резко свою ладонь из крепких пальцев, Мандира наотмашь ударила Александра по щеке.

–Не смейте так смотреть на меня! – гневно воскликнула девушка.

Глаза Александра сузились в маленькие щелки, когда он повернулся к Мандире. Правая щека покраснела от силы удара.

А силе ей не занимать. Поднявшись на ноги, Мейхер осторожно потрогал щеку, до сих пор не придя в себя. Его впервые ударила девушка. Не просто девушка, а инвалид!

– Я не смотрел на тебя «так»! – спокойной произнес он, стараясь сдержать гнев.

Мандира попыталась уехать из комнаты, но Александр схватился за ручку коляски и встал перед Мандирой и наклонился достаточно близко, чтобы ощущать ее сладкое дыхание на лице.

– Маленький чертенок. Я ничего не сделал тебе, чтобы ты ударила меня.

– Ненавижу…

Он приложил палец к ее губам. Девушка от страха отшатнулась, от чего Александр сильнее нахмурился.

– Никогда не произноси такие слова. В них заключена сила, о которой после пожалеешь.

– Сила? – тихо прошептала Мандира.

– Цыгане верят в силу слов. Произнося их, особенно неосознанно, можешь навлечь на себя беду или проклятие, – Александр отошел от девушки, сунув руки в карманы джинс. – Я переезжаю сюда и хотел бы подружиться с тобой. Гелиана тебя любит, да Мандира. Очень любит. И я хочу полюбить тебя, потому что ты замечательный человек. А теперь, – улыбнулся Мейхер, – мне пора. Рад был познакомиться с тобой.

И через секунду он так же бесшумно исчез.

Мандира закрыв рот от удивления, оперлась локтем об подлокотник коляски, запустила руку в волосы.

–Обалдеть. Он цыган.

Этим объясняется его экзотическая внешность. Слишком сексуальный. Слишком Совершенный. Слишком опасный. Все в нем слишком. Жаль, она не могла его лучше рассмотреть. Из-за плохого зрения, девушка носит контактные линзы. Сегодня проснувшись, Мандира по привычке забыла надеть линзы. Необходимо немедленно их надеть и вдоволь насладиться экзотикой.

Жених сестры. Жених сестры. Жених сестры.

– Это будет трудно.

С этими словами Мандира скрылась в своей комнате.

[1] Героиня фильма Дюплекс. Старушка пыталась сделать все возможное, лишь бы выжить новых квартирантов.