Текст книги "Механизмы некромантии (СИ)"
Автор книги: Анастасия Левковская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 24 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]
ГЛАВА 5
После пар у меня была запланировала встреча с Глорией, но мне не терпелось задать Майклу О’Райнену один щекотливый вопрос, и ждать до завтра сил не было. Так что я уговорилась со старшекурсницей, что приду лишь через час, и поспешила в библиотеку, где меня уже ждал феолвартский некромант.
– Ясмира, здравствуй, – улыбнулся он мне и, закрыв книгу, указал на кресло напротив. – Ты же говорила, что занята сегодня.
– У меня появился один срочный вопрос, – я присела напротив и крепко сжала кулаки от волнения. – И поняла, что любопытство сожрёт меня, если не спрошу.
– Твой интерес к феолвартской некромагии мне льстит, – тихо рассмеялся магистр О’Райнен, щуря ярко–зеленые глаза. – Если все же надумаешь углубить знания по некромантии, обращайся. Я с удовольствием научу тебя тому, что знаю сам.
– Если что – обязательно обращусь, – серьёзно отозвалась я, про себя подумав, что если кровь богини сработает, непременно воспользуюсь предложением.
Часть феолвартской некромаги работала по другому принципу, чем наша, но была доступна только выходцам из этого материка. А я… Пусть и выбрала другой путь, но, что бы не говорила, некромантия – часть меня, важная и дорогая. Если я смогу хоть что–то… это будет счастьем для меня.
– Так что за вопрос, Ясмира? – выдернул меня из мыслей насмешливый голос преподавателя.
– Я… – собравшись с мыслями, протараторила: – Прошерстила книги про вампиров из феолвартской части библиотеки, и мне вдруг пришла в голову странная мысль… Скажите, а у вас случайно не находили способ сделать вампиром живого человека, без предварительного умерщвления?
Да, вопрос личный. Очень личный. Тот, кто сломал меня пять лет назад, сделал это для того, чтобы создать вампира. Не убивая. И, казалось, он точно знал, что делает. Я должна понять, был ли это всего лишь эксперимент… Конечно, существовал шанс, что способ засекречен, и магистр О’Райнен ничего мне не скажет. Но я должна попытаться.
– Такого способа не существует – и слава Искрударующему, – твёрдо ответил он. – Иначе с этими тварями справиться стало бы раз в сто сложнее, а вели бы они себя раз в двести наглее. Сама понимаешь, почему.
– Я понимаю, – вздохнула я.
– Это все, что ты хотела узнать, Ясмира? – слегка улыбнулся старший некромант.
Я мельком глянула на карманные часы, осознала, что до встречи с Глорией ещё добрых сорок минут, и решила… чего времени зря пропадать.
– А вы не могли бы мне рассказать, почему некоторые разделы феолвартской некромагии никак не влияют на критический уровень? – выдохнула я ещё один волновавший меня вопрос.
– О, это основано на том, что все мы, хотим того или нет, носим часть истинной силы тёмной богини, – немедленно оживился он. – Об этом есть красивая легенда, основанная на некрасивых фактах. Пожалуй, расскажу тебе обе версии…
Я опёрлась локтями на стол, приготовившись слушать и впитывать знания.
На встречу с Глорией я шла медленно, пытаясь разложить по полочкам в голове новые знания. Чем больше я сталкивалась с феолвартской некромантией, тем больше она мне нравилась. Наша классическая некромагия все же была более агрессивной и в ней… меньше искусства, что ли? Магистр О`Райнен обмолвился, что мой наставник последние годы тоже предпочитает именно феолвартский раздел. Причём давалась она ему очень просто и на уровне сильнейших магов Феолварта. Хотя мать Ника Кайндорфа была оттуда, все равно не было понятно, почему так? У тех, кто не родился на материке проклятой богини, с каждым поколением способности падали, а шестое уже не имело доступа. Мне очень хотелось спросить, почему мой наставник способен заткнуть за пояс феолвартских некромантов, но я не стала его задавать. Подозреваю, что это связано с тёмной богиней. Невозможно убить божество и остаться неизмененным.
В который раз задумалась над тем, с какими легендарными личностями общаюсь каждый день… Это здесь, в Ульгрейме, не ощущалась эта аура народных героев. И пусть я почти не выходила за стены университета, но слухи и новости разносились достаточно быстро. Пускай уже прошло несколько лет, но и сейчас Ник и Глория Кайндорф вдвоём имеют в народе едва ли не больше веса, чем весь Совет Содружества вместе взятый. Их подвиги на Феолварте обросли таким количеством домыслов, что узнать правду можно лишь из официальной хроники, запечатлённой со слов самих участников тех событий. И удивительна даже не эта всеобщая любовь: в конце концов, простому люду всегда нужен был какой–нибудь герой. А то, что сами супруги свою славу попросту игнорировали, упорно придерживаясь обычной линии поведения. Было только два исключения, о которых тоже известно всем: после нападения группы фанатиков, уверенных, что Глория на самом деле тёмная богиня под иллюзией, та больше не выходит никуда одна, а Ник, чуть не отравившийся подсунутым приворотным зельем, не пьёт непроверенные напитки.
Я остановилась напротив двери в любимую мастерскую старшекурсницы и тяжело вздохнула. Только сейчас закралась мысль, что у неприязни моих однокурсников была ещё одна причина. Глория Кайндорф, подобно её не менее легендарной бабушке Авриэле Калвирфай, была одним из флагманов техномагического мира Содружества. Одной из тех, кто помогал меняться и техномагии, и отношению к ней. Заставлял считаться с теми, кого ещё каких–то десять лет назад называли ремесленниками, а не магами. Подружиться с ней было мечтой, пожалуй, любого студента из нашего факультета. Вот только Глория хоть и была со всеми предельно вежлива и охотно откликалась на просьбы о помощи, но сокращать дистанцию не позволяла. И тут появляюсь я. И моментально попадаю в разряд не то младшей подруги, не то сестрёнки, не приложив к этому никаких усилий, исключительно благодаря родству с Марком. Пожалуй, я могла понять, почему меня так невзлюбили. Правда, не сказать, что бы мне по–прежнему не было плевать на это.
– Привет, – весело помахала мне Глория, когда я вошла в мастерскую. – Что нового рассказал Майки?
– Что вампира нельзя создать из живого человека, – устало вздохнула я, подходя к рабочему столу, заваленному листами бумаги и письменными принадлежностями.
– А ты думала, что можно? – снисходительно улыбнулась она, поправляя съехавшие на лоб техномагические очки.
– Проверить стоило, – пожала плечами и перешла к делу: – Из того, что я выяснила, вампира можно определить по некрофону, у них он немного отличен от некромантского. У живых магов – ярко–зелёный, у мёртвых – мутноват.
– Майки сказал? – склонила голову старшекурсница.
– Да.
– В таком случае, тебе сразу задание. Возьмёшь все мутные оттенки зеленого и покажешь ему. Пусть укажет, какой именно тон нужен, потому что из нас так часто с вампирами никто не сталкивался.
– Хорошо. А у тебя что?
– У меня немного сложнее, – нахмурилась она. – Исключительно потому, кардан им всем в форсунку, что проверить не на ком.
Я заинтересованно приподняла брови.
– Я отталкивалась от того, что вампиры – нежить, а значит, их должен засекать банальный тепловизор, который ещё на первом курсе разработала моя подруга Алина, – Глория уселась на стол и, заложив ногу на ногу, принялась покачивать ступнёй в тяжёлом высоком ботинке.
– О, тогда это ещё проще, чем с некрофоном, – оживилась я и тут же задумчиво нахмурилась. – Впрочем… А зачем тогда этот прибор вообще? Вооружиться тепловизором и все дела.
– Если бы все было так просто, – иронично усмехнулась рыжая техномагичка. – Ты знакома Леонеллой Мейери?
Я опять нахмурилась, пытаясь понять, откуда мне известно это имя. А потом хлопнула себя по лбу:
– Точно! Это же прорицательница с Феолварта, которая три года назад пришла в Ульгрейм и заявила, что остаётся?
– Все прорицатели эксцентричны, потому что видят больше, чем мы, – развела руками она. – А знаешь, чем ещё она известна?
Отрицательно помотала головой.
– Леонелла из тех прорицательниц, которых тёмная богиня постоянно держала рядом с собой, чтобы усиливать собственные способности. И из–за этого она, пожалуй, единственный человек на Ойре, который имел плотный постоянный контакт с вампирами.
– Представляю, как ей было не по себе, – пробормотала я, зябко поведя плечами. – Мало того, что ты живой аккумулятор для тёмной богини, так ещё и самая страшная нежить непрерывно поблизости…
– Хен говорит, что человеческая психика очень гибкая и быстро адаптируется, – отозвалась Глория. – Но речь не об этом… Я поговорила с Леонеллой и выпытала у неё все, что она знает об этих тварях. Выводы неутешительные: они умеют маскироваться, причём на высшем уровне.
– То есть как? – медленно спросила я, ощущая, что ответ мне не понравится.
– Я сама видела, что вампиры умеют скрывать красный цвет глаз. Но при этом, оказалось, они настолько хорошо владеют своим организмом, что способны воспроизвести прекрасную имитацию жизни. Даже кожа будет тёплой. Да, после такого им приходится несколько суток провести в оцепенении, чтобы восстановиться, но все же.
– Но… – я подняла на неё ошарашенный взгляд. – Это значит, что такая тварь может быть где угодно и кем угодно. И, возможно, даже сейчас, в Ульгрейме…
– О, нет, только не в Ульгрейме, – покачала головой старшекурсница. – Одна из особенностей нежити: они чуют друг друга. Если бы вампир забрёл на территорию университета, Улли и профессор Айлар немедленно поставили бы всех на уши.
– Хоть это радует, – выдохнула я, не скрывая своего облегчения, и, подтянув табурет, обессилено опустилась на него. – Тогда получается, что самый оптимальный способ поиска вампира – создать зомби, и пусть ищет, – неловко пошутила.
– А потом бегать за зомби по всему городу, пытаясь упокоить, – ухмыльнулась она. – Впрочем… – она задумчиво покрутила кожаный браслет на запястье. – Ты подала мне идею… Знаешь, что такое матричный слепок?
– Эм… – растерялась я. – Нет. А что это?
– О, тогда сейчас будет весело! – рассмеялась Глория. – Техномаг рассказывает некроманту об одной интересной некромагической придумке.
Я не стала уточнять, что сейчас в первую очередь техномаг, а некромантию учу только базовый курс и исключительно теоретическую часть. Лишь тяжело вздохнула и принялась слушать.
– Матричный слепок, Ясмира, – это искусственно созданный дух, – обстоятельно пояснила она. – Он, как правило, конструируется некромантом с помощью либо своих воспоминаний, либо – того, кто заказывает такой слепок. Так как при создании эти воспоминания стираются из личности, такие духи никогда не бывают полноценными – слишком многое пришлось бы отдать. И служат они для конкретных ограниченных целей. Например, твой наставник, Волтер Оревдайр, когда–то попросил Ника создать такой матричный слепок для установки пароля на один из своих приборов.
– Хм, а это вариант, – мысленно повертела эту идею. – Сделать прибор двойного назначения: чтобы он по некрофону мог определить, был на месте преступления вампир или некромант, а заодно, что бы мог вычислить эту тварь в толпе… Но где же столько матричных слепков взять? Я так понимаю, часового промежутка воспоминаний вряд ли хватит для подобного.
– Чем больше воспоминаний – тем этот дух будет разумнее и полезнее, так что ты права, – согласилась старшекурсница. – Но есть люди, которые и хотели бы забыть определённый период… Волтер отдал матричному слепку первые четырнадцать лет своей жизни. А ты… – она на миг запнулась. – Ты не хотела бы отдать свои плохие воспоминания?
И пусть прозвучало это очень соблазнительно, но я решительно ответила:
– Нет.
И спасибо ей, что лишь поджала губы, но расспрашивать не стала.
Уж лучше жить с медленно разрушающейся психикой, чем забыть об опасности и почти сразу после этого попасть прямо в загребущие руки.
– В любом случае, я думаю, что такие люди найдутся, – вернулась к теме Глория. – Да, вряд ли подобных приборов получится много, но массовое производство и не требуется. Только нужно будет хорошо поработать над прототипами, потому что матричный слепок – не та деталь, которую так легко заменить.
– Для начала нужен чертёж, – решительно сказала я. – Давай сделаем так… Я пока займусь частью с некрофоном, она, по идее, более лёгкая. А когда закончу, мы вместе поработаем над частью с матричным слепком. Я как раз хотя бы изучу все, что можно, – вздохнула тяжело. – А то и правда странно, что я, будучи некромантом, хоть и теоретиком, ничего об этом не знаю.
– Тогда встретимся здесь же в понедельник и покажем наработки? – предложила она.
– Звучит замечательно, – слегка улыбнулась я.
* * *
Утром я проснулась со странным ощущением грядущих неприятностей. конечно же, я связала это с Хенримом, а потому в лабораторию на сдачу крови входила с опаской. Но тот был настолько поглощён исследованиями, что едва сказал мне несколько слов, кроме приветствия. Впрочем, это меня не расслабило, а вовсе наоборот.
Но пары закончились и даже встреча с магистром О'Райненом прошла, и ничего не произошло. Так что я уже предвкушала ещё один прекрасный сон на кушетке в лазарете, как прямо у фонтана в центральном зале Ульгрейма была перехвачена старостой нашего курса.
– А, Ясмира, хорошо, что я тебя встретил! – радостно воскликнул высокий широкоплечий парень с забавно завивающимися бледно–русыми волосами. – Ты–то мне и нужна.
Ален, пожалуй, был единственным моим однокурсником, который доброжелательно ко мне относился. Близко мы, конечно же, не общались, но и то, что было, значительно отличалось от моего привычного взаимодействия с остальными техномагами.
– Что–то случилось? – вопросительно посмотрела на него.
– Понятия не имею, – искренне отозвался он. – Но декан Ровентир приказала собрать весь курс в главном лекционном зале. Надеюсь, никто не облажался и мы не станем свидетелями позорного исключения, – проворчал вполголоса.
– Весь курс… – задумчиво повторила я, пытаясь понять, что чувствую по этому поводу.
И интуиция подсказывала мне: вот они, те неприятности, которые я ждала весь день. А учитывая, что мой дар техномагии пусть и не был настолько сильным, как некромантский, но совсем слабым тоже не являлся… Интуиция техномага – слишком серьёзная штука, чтобы от неё просто отмахнуться.
Так что я поспешила за старостой, мысленно пытаясь приготовиться к любому повороту.
Зал оказался уже забит почти под завязку. кажется, я была одной из последних, кому сообщили о сборе. Но винить, кроме себя некого: артик (7) в очках я отключила на время разговора с магистром О'Райненом, а включить забыла. Вот Алеку и пришлось искать меня так. Он, кстати, торопливо уселся на своё законное место в первом ряду, которое никто из моих однокурсников никогда не занимал, молчаливо признавая право старосты сидеть именно здесь. У меня, конечно же, таких привилегий не было, так что пришлось волочиться в самый конец, где оставалось ещё несколько свободных стульев.
Мы просидели так ещё минут десять, пока добежали оставшиеся второкурсники, и только после этого Алек связался с деканом, чтобы сообщить о полном сборе. Так что уже через несколько минут магистр Ровентир вошла в лекционный зал. Положила на стол какой–то свиток и обвела нас пристальным взглядом.
– Вас очень много, – внезапно сказала она. – как вы знаете, ваш поток считается самым многочисленным для нашего факультета. Вы побили рекорд нынешних пятикурсников, из–за которых даже пришлось расширять территорию корпуса. Как оказалось, хорошо, что расширили с запасом.
Речь декана косвенно подтверждала опасения Алека, что кого–то исключат. Не то, чтобы я боялась за собственную судьбу… Но случай вопиющий, да. Несмотря на то, что у университета были довольно–таки строгие правила, люди, сюда поступающие, в большинстве своём шли за мечтой и к учёбе относились ответственно. Тем более, почти все исключения приходились на первый курс, который чётко показывал, кто чего стоит.
– На самом деле это хорошо, – слабо улыбнулась магистр Ровентир. – Ещё лет десять назад мы и мечтать не смели, чтобы так много талантливой молодёжи шло в техномагию по собственному желанию, а не от безысходности. Мы проделали долгий путь до признания нашей специальности полноценной магической дисциплиной, а не обычным ремесленничеством… Впрочем, я ушла в сторону от темы разговора. как уже было сказано, вас слишком много. Потому я искренне надеюсь, что к моему объявлению вы отнесётесь, как взрослые ответственные люди… Итак, к нам поступил запрос из Корантского техномагического университета. Они предлагают забрать пятнадцать второкурсников на три месяца. Сами понимаете, какой это шанс.
Наш поток сдержанно зашумел, а я, прикрыв глаза, отстраненно подумала, что вот и вскрылась причина приезда гранд–техника. Ни для кого не было секретом, что именно он курирует все случаи взаимодействия наших техномагов с эльфийскими. В прошлом году господин Иллири Аллирен вёл у нашего потока спецкурс по техномагии, в результате которого пять человек целый семестр учились в кТМУ. Я же даже на отборочный этап не пошла, так как не хотела покидать Ульгрейм. Да и навыков и таланта для такого у меня не хватало.
– Мы долго совещались, как определить счастливчиков, и решили, что общий экзамен – хороший шанс для каждого, что бы испытать себя. Сразу говорю, что задания будет составлять гранд–техник, так что ничего лёгкого не ждите.
Поток зашумел ещё громче, и я едва сдержалась от усмешки. Конечно же, такой шанс никто из них упустить не захочет. Кроме меня, пожалуй. Возможно курсе на четвёртом или пятом, я бы решилась попробовать… Все же даже месяц обучения у эльфов бесценен.
– Тихо! – декан бабахнула ладонью по столу и осмотрела нас, поджав тонкие губы.
когда мои однокурсники угомонились, она, глубоко вдохнув, продолжила:
– Сразу говорю, что те, кто проходили спецкурс и ездили в прошлом году, в это количество не входят.
Я понимающе кивнула. О том, что самая талантливая пятёрка нашего потока заимела своих наставников среди эльфийских мастеров и время от времени пропадает в Коранте, знали все. Так что им не было смысла ехать с этой группой. Но тогда действительно становилось интересно, кого же возьмут. Пятнадцать из ста – всё–таки довольно много.
– И ещё… Из этих пятнадцати три места заняты уже сейчас, – магистр Ровентир лукаво улыбнулась. – Иллири Аллирен искренне опечален тем, что эти три студента не решились попробовать свои силы на экзамене в прошлом году. А ведь ему так хотелось с ними поработать. Потому в этом он решил, что уважаемым пожилым гранд–техникам положены свои милые причуды, так что данная троица едет без вариантов. И эти трое…
Я выпрямилась, не желая верить, что жизнь мне решила подложить такую свинью.
– Леонард Миленхай. Нильс Калерхейм. Ясмира Ловердейл.
Сдержаться от того, чтобы постучаться головой об парту, было не просто сложно. Нереально сложно.
Да чтоб им всем вал на маховик намотало, как выражается Глория! За что они так со мной?! Я же даже отказаться не могу… Эльфы не мстительные, но отказ от поездки без уважительной причины попросту вычеркнет меня из сферы их интересов. А это пусть и не крест на карьере техномага, но определение её потолка – точно.
И что мне теперь делать?! Это ведь придётся ещё и сессию досрочно закрывать… Сразу вспомнилось, что Совет некромантов потребовал, что бы я сдала хотя бы одну некромагическую дисциплину до конца семестра, и мне как–то окончательно поплохело. Даже если Хенрим уже завтра закончит исследование влияния крови тёмной богини на мою, а после введения в мою вену та всё–таки даст мне способность практиковать феолвартский вариант некромагии… На занятия спиритизмом с магистром кайндорфом и усвоение тонкостей у меня уйдёт не меньше месяцев двух. Мы ведь планировали как раз к сессии все успеть…
Вот она, та невероятная пакость, которую я чуяла с самого утра. Дождалась.
Я ощутила сильный толчок в плечо и встрепенулась, непонимающе осмотревшись. Мрачный однокурсник махнул рукой в сторону декана, которая, как оказалось, уже некоторое время пыталась до меня докричаться.
– Ясмира, я надеюсь, это тебя от счастья в ступор вогнало? – насмешливо спросила магистр Ровентир.
– Д–д–да, – выдавила я из себя.
Не говорить же, в самом деле, что я в ужасе.
– Повторяю: тебе нужно закрыть сессию за две недели, а так же поговорить со своим наставником–некромантом. Группа выезжает первого числа следующего месяца. Вопросы есть?
Молча помотала головой.
какие уж тут вопросы… Ну, кроме: как мне теперь разгрести это все за две недели?!
– когда будут известны все имена, – осмотрела декан нас всех, – гранд–техник проведёт для счастливчиков общую встречу и озвучит все, что вы должны знать. На этом на сегодня все, всем удачи.
Для меня эти слова стали спусковым крючком. Я подхватила сумку и рванула из лекционного зала с такой скоростью, что опередила даже магистра Ровентир. Успела увидеть её ухмылку, пробегая мимо, а потом была поймана за локоть.
– В тебе слишком много таланта и прискорбно мало веры в себя, Ясмира, – сощурила немного выцветшие голубые глаза она. – Я надеюсь, ты не собираешься отказаться? – с едва заметной угрозой спросила декан.
– Нет, – я устало качнула головой. – Я прекрасно понимаю, что другого такого шанса у меня не будет.
– Умная девочка, – улыбнулась она и отпустила мою руку. – О техномагии можешь особо не беспокоиться, проблем с сессией у тебя не возникнет. Беги, решай свои вопросы с некромантами.
Я даже не стала удивляться такой осведомлённости декана. Новости в Ульгрейме разносятся быстро, а уж о своих студентах факультеты собирают все доступные сведения. Хорошо уже то, что за границы не выходят…
Впрочем, я была благодарна магистру Ровентир за то, что она меня задержала. За эти несколько минут я пришла в себя, а значит, могла мыслить здраво. Так что вместо того, что бы мчаться непонятно куда и зачем, я решительно направилась в тупик коридора. Там я присела на подоконник и, надев очки, решительно произнесла:
– Граф Ник кайндорф.
Что–то зашипело, потом зашумело, и уставший голос спросил:
– Да?
Мой наставник пользовался не артиком, а шоаром (8), а те картинок не давали.
– Здравствуйте, магистр, это Ясмира, – я вздохнула. – У меня проблема. Серьёзная. Не могли бы мы сейчас встретиться?
– Прямо сейчас не получится, я не в Ульгрейме, – даже не удивился тот, но все же осторожно уточнил: – Проблема серьёзная?
– Ну… да, – отозвалась я несколько нервно. – Меня отправляют на три месяца к эльфам, потому я должна за две недели закрыть сессию.
– Понял, – ровным тоном произнёс наставник. – Через час встречаемся в моем кабинете. Не нервничай, что–то придумаем.
– Спасибо, – я неловко улыбнулась, согретая беспокойством, промелькнувшим в последней фразе.
– Пока не за что, – невесело хохотнул магистр Кайндорф и отключился.
А я замерла, бездумно пялясь в окно на Скворечник, мимо которого сновали по своим делам ульгреймовцы.
Жизнь опять заложила крутой вираж, и я просто не успевала за событиями. Если посмотреть со стороны… складывалось ощущение, что судьба всеми силами подталкивает меня к погибели. Иначе как объяснить все, что произошло за последнюю неделю?! Год я отучилась в Ульгрейме без особых приключений, а тут всего пять дней, и все с ног на голову встало! каждый день происходит что–то, что выбивает меня из привычной колеи…
Тряхнув волосами, я спрыгнула с подоконника и перекинула хвост через плечо. Сидеть и бесцельно смотреть в окно – не лучшее времяпровождение. У меня есть час до возвращения наставника, лучше потратить его с пользой. Решив, что с техномагией и правда разобраться проще, чем с некромантией, я мысленно прикинула, с кем из преподавателей можно поговорить уже сегодня. А после этого твёрдым шагом направилась в сторону деканата.
Главное, не поддаться панике.
Свернув за угол, я внезапно напоролась на группу своих однокурсников. Они сгрудились неподалёку от лекционного зала, где нам сообщили ошеломительную новость, и экспрессивно обсуждали, видимо, её же. Я подошла ближе к стенке, чтобы без проблем обойти толпу, как вдруг один из них выпрямился и, ткнув в меня пальцем, заорал:
– Вот она!
И я запоздало осознала, что моим однокурсникам, наверняка, не понравилось моё попадание в заветный список.
Недовольно подумав, что сегодня мне ещё стычки до полного счастья не хватало, я проигнорировала парней, не намереваясь останавливаться. Впрочем, у них явно были другие планы, потому что дорогу мне заступили.
– Ничего не хочешь нам объяснить?! – яростно выплюнул невысокий брюнет, чьё имя, к моему громадному удивлению, вообще не отпечаталось в моей памяти.
– А я должна? – холодно парировала я, демонстративно сложив руки на груди так, что бы было видно некромантские татуировки.
– Как у тебя это вышло?! – не унимался тот, а остальная толпа хмуро ему поддакивала. – За тебя попросила Глория, да?!
– Бери выше, Вернон, – насмешливо проговорил другой однокурсник. – У неё теперь в «друзьях» сам Хенрим Керриви ходит. Очень удобно устроилась, некромантка, – презрительно искривил губы.
Надо же, теперь меня обвиняют не только в дружеской протекции, но и в наличии могущественного любовника. Расту, однако.
Я повернула голову и смерила его нечитаемым взглядом. Этого высокого и очень худого шатена я знала – Дастин Шаренфил пытался быть моей головной болью с поступления, ибо невзлюбил с него же. Пожалуй, мне очень повезло, что я была некроманткой, на откровенную травлю которой никто бы не решился. Но мелкие шпильки и пакости все равно раздражали. Впрочем, до сегодня мне не хотелось поставить его на место
– Второй год задаюсь вопросом, – склонила голову я, – это же насколько надо не иметь своей жизни, что бы так пристально следить за чужой?
Он запнулся и посмотрел на меня расширившимися глазами. Ещё бы, я впервые не проигнорировала его нападки.
– Я не собираюсь вам ничего ни объяснять, ни доказывать, – твёрдо сказала, обведя присутствующих бесстрастным взглядом. – Потому уйдите с дороги, – выразительно посмотрела на преграждавшего мне путь однокурсника.
Тот насупился, но не сдвинулся с места. А жаль. Такой шкаф… подвинуть можно, но сложно.
– Ты что, думаешь, pаз некромантка, так тебе все можно?! – завопил тот, чьего имени к своей досаде я так и не могла вспомнить.
Дастин, который, видимо, должен был стать второй скрипкой в этом концерте, все ещё молчал. Неужели я его зацепила такой простой фразой? Слабенько, слабенько.
Я лишь раздражённо дёрнула плечом, не удостоив его иного ответа. Вся эта ситуация медленно, но уверенно начинала злить, а я сегодня и так была в слишком нестабильном состоянии, чтобы обуздать противный некромантский характер. Так что я смерила вставшего передо мной бугая нечитаемым взглядом и сделала шаг вперёд. Парень, к моему большому изумлению, резко побледнел и отшатнулся.
Я удовлетворённо хмыкнула. Даром, что такая громадина, меня он явно боится. Потому я недобро ухмыльнулась и сделала ещё шаг. Сейчас сам свалит…
– Это давно пора было прекратить! – запальчиво воскликнул кто–то за мной, а затем меня толкнули в спину.
От неожиданности я пошатнулась и, чтобы не упасть, упёрлась ладонями в грудь шкафа, что стоял передо мной. Но тот как–то тоненько взвизгнул и отскочил. Я, не удержав равновесия, упала и больно ударилась коленями.
В моей груди медленно, но уверенно закипала ярость.
Да как эти ублюдки посмели ко мне полезть?! К тому же к спине, которую я даже целителям разрешала трогать, скрепя сердце?! Я их сейчас по стенке ровным слоем размажу!
– Ты немедленно пойдёшь к декану и откажешься! – решительно говорил кто–то над моей головой. – А иначе…
Напряжение, звеневшее где–то в горле, лопнуло, высвобождая всегда дремавший во мне гнев.
– А иначе что? – перебила его и, вскинув голову, с усмешкой посмотрела в глаза самоубийственно смелого парня.
Тот запнулся и оглянулся в поисках помощи. Наверное, вид меня, стоящей на коленях, придал Дастину смелости, потому что он решительно вышел вперёд и, выпятив грудь, грозно сказал:
– Мы всему Ульгрейму расскажем, каким образом ты получила место в этой группе, и потребуем созвать независимую комиссию, чтобы тебя исключили из университета.
Пожалуй, если бы я не была так зла, я бы лишь посмеялась над абсурдностью этих угроз. Но не сегодня. Не сегодня.
Я хрипло хохотнула и почти ласково промурлыкала:
– Какой… глупый мальчик.
А потом… рывком поднялась на ноги и, скользнув к нему, ухватила за горло и припечатала к стенке. Один из особо безрассудных парней ринулся было на помощь, но один удар ногой в пах угомонил его порывы. Остальные, до которых, видимо, дошло, что они умудрились разозлить некроманта, опасливо отступили. Краем глаза я увидела, чью–то торопливо удаляющуюся спину.
– Если я сожму чуть сильнее, – мягко улыбнулась я побелевшему Дастину, – ты начнёшь задыхаться. Потому постой спокойно, чтобы у меня не было соблазна тебя немного придушить за все пакости в мою сторону, на которые хватило твоей скудной фантазии.
– Ты… заплатишь за это, – просипел тот, тем не менее, замирая под моей рукой.
– Ты прекрасно знаешь, что пока все, что происходит, в рамках устава Ульгрейма. И даже если я тебя придушу до синих отпечатков на шее… Мне ничего не будет. О чем вы, идиоты, думали, дружной толпой угрожая некроманту? – с искренним любопытством спросила я. – Вам не приходило в голову, что запрет на использование магии в выяснении отношений ульгреймовцев, не исключает физического воздействия? Чего вы, кучка кретинов, добивались, провоцируя боевого мага?
Дастин молчал. Только мертвенная бледность постепенно распространялась по породистому лицу. Кажется, до него только сейчас дошло, что они натворили.
Похоже, видя меня каждый день в образе техномага, занятой исключительно деталями и схемами, мои однокурсники совсем забыли, что все это не делает из меня кого–то, кто не скрутит их в бараний рог.
– А теперь всем, так что слушайте меня внимательнее, – не сводя взгляда с Дастина, громко сказала я. – Начиная с этого дня, вы обращаетесь ко мне только по делу, а лучше – не обращаетесь вообще. Иначе, обещаю: в следующий раз кто–то из вас попадёт в лазарет и, поверьте, синяками не отделается.
– Почему вы ничего не делаете?! – услышала я отчаянный голос. – Она же убьёт его!
– Леди некромант, конечно, зла, но не настолько, – другой, насмешливый, был мне знаком, ещё как. – Ну а то, что пострадала мужская гордость вашего друга… Теперь дважды подумает, прежде, чем лезть. Кстати, чем вы её так разозлили? Насколько я знаю, она умеет отлично держать себя в руках.
Я отпустила Дастина, отчего тот, шумно сглотнув, упал на колени и картинно закашлялся. Не удержавшись, я фыркнула и закатила глаза. Какой позёр.
