Текст книги "Кольцо карателя (СИ)"

Автор книги: Анастасия Эльберг

Соавторы: Анна Томенчук
сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

Эльберг Анастасия, Томенчук Анна
Кольцо карателя
Париж, 1835 год

Андре

И какой черт меня дернул пойти домой через кладбище Монмартр, да еще в такой час? Я задержался в конторе до восьми вечера, и месье Леви никак не хотел отпускать меня домой. Неслыханно, этот жадный еврей и так платит мне гроши за мою работу, а я должен вкалывать от рассвета до заката! Что может быть хуже, чем работать мелким служащим в конторе ростовщика, этого грязного вора, который целыми днями только и делает, что сидит, смотрит в окно и накручивает на палец свои пейсы?

Видели бы вы, какими деньгами он ворочает! А что достается мне? В основном, ругань и побои. И еженедельное жалование, на которое сегодня в Париже можно жить разве что в мусорном баке. Спасибо родителям, они не гонят меня из дома и понимают, как обстоят дела. Это позволяет мне сохранять хотя бы часть жалования. Вот уже полгода прошло с тех пор, как я рассказал Елене о своих чувствах, но до сих пор не могу позволить себе предложить ей руку и сердце, так как у меня нет денег на кольцо…

Путь от конторы до моего дома был неблизкий. Весь день я носился, выполняя поручения ростовщика, и ноги гудели так, будто я обежал весь Париж на три раза. Поэтому, несмотря на окружающую обстановку, я решил отдохнуть несколько минут и сел, прислонившись спиной к одному из памятников. Мысли мои вернулись к Елене. Мои родители не противились нашим отношениям, но ее отец, уважаемый священник, был уверен в том, что нищий, работающий мальчиком на побегушках у одного из самых гнусных ростовщиков города – не самая подходящая партия для его дочери. Я знаю, настанут дни, когда все эти условности не будут никого волновать, и люди смогут сочетаться браком с теми, кого они любят, а не с теми, кто нравится их отцу или матери… но, увы, мы жили в другие времена.

Ах, милая Елена. Несмотря на все, что нам уготовила судьба, я счастлив, что встретил тебя. И я готов идти до конца. Я добьюсь тебя, я докажу свою любовь всем, даже Богу или Дьяволу, если это понадобится. Я знаю: мы встретились для того, чтобы быть вместе. Иначе зачем же рок сводит людей? Неужели для того, чтобы они страдали и думали о том, что им суждено расстаться?

Я поднялся, отряхнул ладони и уже было направился к выходу с кладбища, но мое внимание привлекла крохотная вещица, тускло блеснувшая в свете луны. После секундного колебания я наклонился и поднял с земли… старинный перстень. Дорогое украшение: темное золото и камень с рисунком, изображающим двух сплетенных в тесный клубок змей. Некоторое время я изучал мелкие крючки, выгравированные на камне – знающий человек, конечно же, сложил бы их в слова и прочитал бы надпись на древнем языке – а потом попробовал надеть перстень на мизинец. Для мизинца он оказался великоват, и я решил попытать счастье еще раз – теперь кольцо красовалось на безымянном пальце, как мне показалось, самом подходящем по диаметру, но и во второй раз потерпел неудачу.

Минут пять я стоял посреди залитого луной кладбища, занимаясь странным для такого времени суток и антуража делом: методично примерял перстень, палец за пальцем, но на каждом из них, даже на большом, он свободно болтался. Ощущение было такое, что находка шутит надо мной, и намеренно не хочет приходиться по размеру. Заколдованная вещица! Я снова оглядел его: вроде ничего необычного. Ну, разве что если не принимать во внимание тот факт, что перстень на самом деле был очень древним: готов поспорить на что угодно, ему несколько веков. Интересно, кто его потерял? Наверное, кто-нибудь из важных господ, пришедший навестить могилу усопшего друга.

Перстень, разумеется, стоил огромных денег. Если бы его можно было продать, то я мог бы позволить себе не работать целых полгода! Или даже больше. И смог бы наконец-то купить Елене кольцо. Я снова поднес перстень к глазам. Камень казался зеленым в лунном свете, но оттенок имел странный: мой отец, ювелир, учил меня разбираться в драгоценных камнях, но я и предположить не мог, какой из них вставлен в эту оправу. Больше всего он напоминал изумруд, но я был уверен, что днем он будет выглядеть иначе. Старинный перстень с неизвестным камнем: уверен, что Елене понравится такой свадебный подарок.

Винсент

Дана стояла напротив большого, отражавшего ее в полный рост, зеркала и расчесывала волосы.

– Мне пора, – сказала она. – Завтра утром. Эти три дня пролетели, как один час…

– С другой стороны, если бы все сложилось иначе, у нас бы не было и этих трех дней. Верно?

– Верно. Обними меня, Винсент.

Я обнял ее за плечи.

– Останься ненадолго. Дело не срочное.

– Если я останусь, то эти сумасшедшие вампиры переубивают друг друга. И тогда мне придется остаться там надолго.

– Иногда мне хочется, чтобы они друг друга переубивали. Так я смогу еще немного побыть с тобой.

Дана повернулась ко мне.

– Вот как говорит парижский Судья? Ты знаешь, что это святотатство, Винсент?

– Кажется, моя склонность к святотатству тебе всегда нравилась.

– Ты прав, не буду лукавить.

Я снова обнял ее, провел пальцами по обнаженной спине и поцеловал. Дана отложила расческу, а потом легко толкнула меня в грудь, приглашая лечь.

– «Мне пора» не означает, что я уезжаю прямо сейчас, – заговорила она. – И не надо делать такое лицо, будто ты прощаешься со мной на целую вечность.

«Принимая приглашение», я прилег на шелковое покрывало и протянул ей руки.

– Неужели ты думаешь, что после того, как я ждал тебя целую вечность, я отпущу тебя на столько же?

– О нет, я так не думаю. – Дана опустилась сверху и замерла, положив голову мне на грудь. – Но мне будет тебя не хватать. Иногда мне кажется, что уж лучше жить так, как живут смертные: не знают, что происходит с их мужем и женой тогда, когда они в разлуке.

– Говорят, что если они любят, то могут чувствовать другого человека на расстоянии.

– Что за чушь, Винсент. Они ведь смертные. Для них неведение – это божий дар.

Я погладил ее по волосам.

– С чего это ты заговорила о смертных, да еще в таком тоне? Тебе скучно?

– А тебе не скучно? – ответила Дана вопросом на вопрос. – Я бы сошла с ума от такой жизни уже через неделю. Ты только и делаешь, что сидишь дома, а к тебе приходят бесконечные посетители для того, чтобы ты помог им решить их склоки.

– Надеюсь, что Амир скоро вернется, и смогу приступить к своим обычным обязанностям. Иначе я на самом деле сойду с ума.

Дана встала с кровати и потянулась.

– Кто бы мог подумать, что он выберет Таис, да? Он такой непредсказуемый малый.

– Как по мне, он сделал отличный выбор.

– Брось, Винсент. Несмотря на все мое уважение к Таис, в ней нет ровным счетом ничего хорошего. И это ее происхождение… ее создатель младше меня на пятьсот лет. Что тут можно сказать?

Я тоже поднялся и взял со спинки стула рубашку.

– Во всяком случае, это его решение, и не нам его оспаривать.

– Да уж. Он всегда был… немного простоват.

Наш диалог прервал слуга, появившийся в дверях спальни.

– Судья занят, – тут же отреагировала Дана. – Ты вообще знаешь, который час?

Молодой человек склонил голову, давая понять, что за временем он следит.

– Прошу прощения, госпожа, но это срочное дело…

Дана нетерпеливо передернула плечами и наклонилась, подбирая с ковра оставленное там пару часов назад легкое домашнее платье. Слуга перевел взгляд на меня, и я сделал пригласительный жест.

– Впускай.

Слуга ушел и через несколько минут вернулся в сопровождении двоих гостей. Один из них, мужчина лет сорока, выглядел крайне недовольным, но, судя по всему, настроен был решительно. Второй, совсем молодой вампир, испуганно оглядывался по сторонам. Завидев меня, он низко поклонился и встал бы на колени, если бы слуга не поддержал его за локоть, вежливо демонстрируя, что такое проявление признательности будет лишним.

– Он превратил моего единственного сына в кровососущую тварь! – заявил первый гость, не потрудившись поздороваться.

– Выбирай выражения, – посоветовала Дана. – То, что ты человек, еще не дает тебе право так разговаривать. Помни о том, что для большинства присутствующих ты – еда. Тебе повезло, что тебя впустили в этот дом.

– Повезло, что меня впустили в этот дом?! – начал мужчина, но вдруг сник, опустил глаза и принялся в отчаянии заламывать руки. – Стефан, мой бедный мальчик! Что я теперь буду делать? Я остался без наследника и помощника! Теперь это существо уведет его с собой…

Дана подошла к вампиру и легко приподняла его голову за подбородок.

– Да он совсем мальчик, Винсент. Ему даже тридцати нет! Кто твой создатель?

Вампир недоуменно завертел головой.

– Я не знаю его, Великая… он отпустил меня уже через пару дней после того, как обратил, сказал, что я должен быть свободным и учиться жить самостоятельно… он даже не рассказал мне, где и как я могу питаться…

– И ты выбрал самую легкую добычу, да? – снова заговорил мужчина. – Что может быть проще, чем укусить слабое беззащитное существо?!

– Он сделал то, что сделал, – обратился я к нему. – Нет смысла осыпать его проклятиями. Молодому вампиру нужно было поесть, а твой сын показался ему самой подходящей жертвой. Никто не сможет снова сделать его человеком. К сожалению, создатель не показал ему, как это делается, и он совершил ошибку. Он понесет наказание, но не такое строгое, как обычно бывает в таких случаях. Я делаю скидку на его молодой возраст и неопытность.

На лице мужчины снова мелькнуло недовольство.

– И какой же ты после этого Судья?

– Ты знаешь, что мы не вмешиваемся в отношения между темными существами и смертными. Мы живем бок о бок с людьми испокон веков, и нам, как и вам, нужно питаться. И части из нас для этого нужна кровь.

– Но почему пищей стал именно мой сын? Разве это справедливо?!

– Ты говоришь так, будто твой сын умер. – Дана подошла к зеркалу и внимательно оглядела себя. – Этот мальчик сделал ему дорогой подарок: вечную молодость и вечную жизнь. Что может быть лучше наследника, живущего вечно?

Мужчина поджал губы.

– У меня больше нет сына, – отрезал он.

Дана тряхнула головой, и ее волосы рассыпались по плечам.

– Ох, глупые смертные, – сказала она, тяжело вздохнув. – Вы не хотите умирать, вы не хотите жить вечно. Вы вообще знаете, чего вам надо?

– Что ты будешь делать с сыном этого человека? – спросил я у вампира.

Вампир смотрел на меня, рассеянно хлопая глазами.

– Право, Великий… я бы с радостью научил его всему, если бы что-то знал! Я никогда не брошу его…

– Вам придется учиться вместе. – В его глазах мелькнула искра надежды, но через долю секунды она уже погасла, так как я продолжил: – Научи его охотиться, и в твоих же интересах справиться побыстрее: пока ты не научишь его питаться самостоятельно, я запрещаю тебе пить человеческую кровь. Можешь довольствоваться дикими животными и домашним скотом.

Он сложил ладони в умоляющем жесте.

– Но как же… смилуйся, Великий! Я пробовал пить кровь животных, но для меня она все равно что вода – я не протяну и недели…

– Я уже смилостивился над тобой, оставив тебя в живых. Назови свое имя.

Вампир вздохнул, смиряясь с тем, что другого ответа он не получит.

– Поль, – сказал он едва слышно.

– Властью, данной мне Темным Советом, я подтверждаю свой приговор, Поль. Решение вступает в силу с этой минуты.

– Клянусь кровью своего создателя, Великий, что не нарушу запрета.

Дана с легкой усмешкой смотрела на то, как он наклоняется к моей руке и целует кольцо, тем самым завершая короткую церемонию.

– Властью, данной мне Темным Советом, я, Дана, подтверждаю приговор Судьи, – сказала она. – Иди с миром, мальчик. Будь умницей и не бросай свое дитя, а то ты вернешься сюда, и мы будем менее милостивы.

Слуга увел гостей, и мы с Даной снова остались одни.

– Эти смертные такие нудные и надоедливые, – пожаловалась она. – Как у него только хватило наглости сюда заявиться?

– Мне интересно другое: почему ты решила, что у тебя есть право подтверждать приговор?

– Ты решил пошутить, Винсент? Старший каратель обязан подтвердить решение, если он присутствует на суде.

– Только в том случае, если кольцо, знак власти, у него на пальце. Где твой перстень?

Дана недоуменно оглядела свои руки.

– Кольцо… – Она подняла на меня глаза. – Черт возьми, где мое кольцо?! Слушай, Винсент. Если ты на самом деле решил пошутить, то это дурацкая шутка! Забирать у меня кольцо для того, чтобы я осталась?! – Она растерянно осмотрелась. – Куда оно могло деться? Я никогда не снимаю его! Оно где-то здесь… может быть, закатилось под кровать?

– Вряд ли. В противном случае ты бы быстро его нашла.

– Да, ты прав… я не могла потерять его в доме… я не могу уехать без кольца, а завтра утром мне уже нужно быть в пути! – Она сцепила пальцы и подняла глаза к полотку. – Великий Энки, мудрый отец, почему ты так несправедлив ко мне, чем я провинилась перед тобой?!

Я подошел к ней и обнял.

– Не переживай, мы его найдем. Предлагаю пройти той дорогой, по которой мы с тобой возвращались из города, только в обратном направлении.

– Идем сейчас же. Собирайся. – Дана взяла со стула плащ и накинула его на плечи. – И не дай Бог какому-нибудь особо умному смертному найти кольцо и забрать его. Это будет последнее, что он сделал в своей и без того короткой жизни!

Андре

На следующий день мне удалось вырваться из лап ростовщика рано: в шесть вечера я уже выходил из конторы. Хотя, по правде говоря, ни из чьих лап я не вырывался: я вообще не предпринял никаких усилий для того, чтобы его уговорить. Обычно в таких случаях хозяин мой начинал злиться и ругаться, а в моменты плохого настроения даже раздавал тумаки и подзатыльники. Его сегодняшнее поведение меня удивило: он просто склонил голову в знак согласия и даже не подумал возражать. Чудеса, да и только, думал я, направляясь к площади недалеко от Монмартра. Так и в магию недолго поверить – мне уже начало казаться, что таинственное кольцо дарит удачу.

Елена ждала меня под навесом одного из магазинов. Вместо обычного модного платья на ней была одежда простолюдинки, а плечи покрывал старый серый плащ: моя просьба о свидании была внезапной, ей пришлось уходить из дома тайком, а на улице ее узнали бы, так что маскарад был как нельзя кстати.

– Андре, что случилось? – спросила она вместо приветствия и показала мне клочок бумаги – то была записка, которую я написал ей сегодня утром. – Мы ведь договаривались встретиться завтра! Надеюсь, ничего не произошло?

– Произошло! – выпалил я и, заметив, что она побледнела, продолжил: – Но… кое-что хорошее. Нам нельзя говорить об этом тут. Пойдем куда-нибудь… пойдем на кладбище!

Елена посмотрела на меня так, будто я сказал самую нелепую глупость на свете.

– На кладбище? Может, просто посидим в каком-нибудь кафе? Тут таких много.

– Нет, нет! – Я прижал руку к груди. – Пойдем скорее. На кладбище в такой час почти нет людей. Нам лучше отправиться туда.

Кладбище встретило нас покоем и тишиной – именно так встречает своих гостей обитель скорби и вечности. Я держал Елену за руку, мы брели по аккуратным дорожкам, и спрашивал себя – почему мы сюда пришли? Что взбрело мне в голову, кто предлагает руку и сердце на кладбище? Будто какая-то неведомая сила притянула меня сюда, в моей голове словно прозвучал чужой, незнакомый голос, нашептавший мне все это.

Но что за средневековая чушь? Мы – современные люди, кто, как не мы, знает, что никаких ведьм и колдунов не существует, и что голоса в голове – это наши собственные голоса? Наверное, я уже совсем с ума сошел от любви. Я слышал, такое бывает.

К реальности меня вернул испуганный окрик Елены. Задумавшись, я не заметил, что сжал ее руку сильнее обычного.

– Ты сделал мне больно, – сказала она.

– Прости.

Елена огляделась.

– Зачем ты меня сюда привел? Тут жутко. Ненавижу кладбища.

– Зато теперь мы одни.

Под недоуменным взглядом Елены я достал из кармана перстень и взял ее за руку. Конечно же, сидел он еще хуже, чем на моих пальцах, но сейчас это волновало меня меньше всего. Я поднял на нее глаза и увидел, что недоумение в ее взгляде сменилось испугом.

– Где ты достал эту вещь, Андре? Надеюсь, ты не украл ее?

– Господи, нет, конечно! Елена, ты ведь согласна стать моей женой?

Она поднесла перстень к глазам.

– Только если ты поклянешься мне, что не украл это.

– Клянусь могилой своей матери, я не крал это кольцо. Я его… нашел.

Елена покачала головой.

– Ох, Андре, – сказала она со вздохом. – Я люблю тебя больше жизни, ты ведь знаешь. И, конечно, я согласна выйти за тебя, но, уверена, ты понимаешь, что это не так просто. Мне нужно согласие отца, а он ни за что не согласится. А если он не согласится, то какой же священник пойдет на то, чтобы нас обручить?

– Мы найдем священника! – Я в волнении сжал ее руки и привлек к себе. – Если понадобится, мы убежим из этого чертового города и поселимся в маленькой деревне. Там люди не забивают себе голову этими статусами и социальными различиями, там все равны!

– Но на что мы будем жить? Я ведь даже… не умею работать!

– Ты можешь присматривать за детьми, работать в школе, обучать их литературе или французскому. Можешь, наконец, шить на заказ!

Елена снова покачала головой.

– А что будет с отцом, Андре? Я – его единственная дочь, у него нет наследников. Весь смысл его жизни сосредоточен во мне, он умрет, если потеряет меня!

– Если он так любит тебя, то почему противится твоему счастью?

– Потому что он заботится о моем будущем. Он хочет, чтобы я ни в чем не нуждалась. У нас все иначе, Андре. Иногда я думаю, что лучше бы мне было родиться в семье бедняков, у которых нет денег на буханку хлеба. Тогда мой шкаф не ломился бы от красивых платьев, но зато я была бы счастлива…

Я отпустил ее руки.

– Не говори о том, чего не знаешь. Тебе не понять, каково это – когда дома есть маленькие дети, мать умерла, родив младшего из них, отец работает сутками, а дома нет еды, и приходится отказываться от ужина для того, чтобы твои братья и сестры получили достаточно пищи.

– И ты тоже не говори о том, чего не знаешь, Андре. Я люблю тебя, но отца с матерью люблю не меньше.

– Простите, что вмешиваюсь в ваш разговор, – вдруг услышал я за своей спиной и вздрогнул от неожиданности. – Я невольно подслушала вас. Кажется, теперь я знаю маленький секрет?

Появившаяся из темноты женщина, казалось, возникла из ниоткуда: там, откуда она пришла, были только могилы, между которыми никто не рискнул бы ходить. Она приблизилась к нам, сняла с головы капюшон черного плаща и приветственно улыбнулась. Вне всяких сомнений, аристократка, дама голубых кровей: это видно невооруженным глазом. Вряд ли француженка, так как тон кожи смуглее, чем у европеек, но по-французски говорит практически без акцента.

Тонкие, гармоничные черты лица, холодные стальные глаза, чистый лоб, небольшой нос, высокие скулы. Длинные каштановые волосы свободно лежат на плечах. Высокая, одного роста со мной, голову держит гордо, плечи – расправленными. И такая красивая, что, посмотрев ей в глаза, можно умереть от счастья только от осознания того, что такая женщина на долю секунды обратила на тебя внимание. Может, именно так выглядела Лилит, взгляд которой, если следовать легендам, был смертелен для одиноких путников-мужчин?

Опомнившись, я заметил ревнивый взгляд Елены и помотал головой, отгоняя наваждение подальше. Какая Лилит? Ночью на кладбище, конечно, может почудиться всякое, но всему есть границы.

– Вы знакомая моего отца? – нарушила молчание Елена.

Женщина с улыбкой покачала головой.

– Даже если я знакомая вашего отца, то это, скорее, одностороннее знакомство: я его знаю, а он меня – нет. – Она прикоснулась к плечу Елены, и та невольно сделала шаг назад – наверное, и ей показалось, что в незнакомке с кладбища есть что-то не от мира сего. – Как я поняла, у вас проблемы. Я могу вам помочь.

– У нас нет никаких проблем, – отрезала Елена.

– Да, по правде говоря, мы испытываем некоторые затруднения, – возразил я, бросив на нее короткий взгляд.

Женщина скрестила руки на груди.

– Так вам нужна помощь? Или вы справитесь собственными силами?

– Если вы найдете в Париже священника, который согласится обвенчать нас без согласия моего отца, мадам, то я буду у вас в долгу, – язвительно сказала Елена.

На губах женщины снова промелькнула тень улыбки. На этот раз, не теплой, а холодной. Эта улыбка отлично гармонировала с ее взглядом: он был ледяным.

– Я знаю священника, который согласится обручить вас, мадемуазель.

– А… чего вы хотите взамен? – В глазах Елены появилась растерянность. – Денег?

Женщина поморщилась.

– Зачем мне деньги? Я хочу присутствовать на церемонии венчания.

Я не сдержал смеха.

– И все?

– И все, – закивала женщина с улыбкой. – Я ведь смогу заглянуть в церковь и посмотреть на красавицу-невесту и счастливого жениха? Хотя бы одним глазком?

– Разумеется. Вы можете быть там с самого начала церемонии до ее конца.

Женщина снова набросила на голову капюшон.

– Вы очень милы, Андре.

– Откуда вы знаете мое имя?

– О, это мелочи. – Она посмотрела на Елену. – А вы, мадемуазель, надо сказать, ни в чем не уступаете вашей знаменитой тезке Елене Троянской. Вы знаете, что воины нередко приказывали кузнецам выгравировать на их мечах имя царевны и верили, что это принесет им удачу? Трою ради вас Андре, конечно, не завоюет по понятным причинам. Но вы стоите того, чтобы как минимум завоевать Париж. Может быть, вам нужна помощь с выбором свадебного наряда?

– Нет. – Елена помотала головой, пытаясь осмыслить слова собеседницы. – У меня есть платья.

Женщина продемонстрировала нам открытые ладони в древнем жесте прощания.

– Я напишу вам записку с адресом церкви и датой. И отучитесь от привычки бродить ночью по кладбищу. Радуйтесь жизни. Она коротка …