Текст книги "Моя прекрасная мачеха (СИ)"
Автор книги: Анастасия Анастезия
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 13 страниц)
Глава 8 Тайны ночных ритуалов
Лёгкое дуновение ветра в окно было прекрасным. Сидя на подоконнике, я размышляла и смотрела на зажигающиеся фонари, вымощенную улочку после дождя. Я почти решилась на секс с Виктором и желала его быстрейшего возвращения. Пора взяться за голову и быть немного строже с пасынком…
– Алло, Виктор, здравствуй, ты был недоступен вчера.
– Прости, Кристин, перелеты дело непростое. Как ваши дела, ладите там?
– Я очень скучаю, когда ты вернёшься? Ты мне нужен.
– Скоро, пока не скажу точно. Как пойдет… Рад, что ты привыкла ко мне.
– До встречи.
Я обернулась и заметила Артура, прижавшегося к дверному откосу.
– Милый разговор. Прости, я стучал вероятно слабовато.
– А что удивительного? – я встала и запоясала халат, развязавшийся сильно. Прохожу к шкафу и равнодушно вынимаю одежду.
Его взгляд излучает какую-то утрату. Он развернулся с широким жестом и завис в дверях. Высокая темноволосая фигура так и манила мой взор – брюнет подстриженный, по последней моде, стрижкой.
– Все хорошо? – заметив прищур свинцово-карих глаз, спросила я.
– Скажи, тебе нравится секс с моим отцом?
Я остолбенела и чуть не выронила длинную ночную сорочку с фиолетовыми цветами.
– Да, нравится. – Мой взгляд был уверенным и однородным.
В школьные годы я играла в театральном кружке и видимо не зря.
Его парящая фигура вдруг сошла с места и рванула ко мне, взяв меня за плечи.
– Когда я задавал тебе вопросы, ты сказала, что больше всего не выносишь вранья. Я тоже!
– И?
– Я не могу поверить в то, что ты говоришь.
– Не верь. – Я вывернулась из его рук, но вдруг мне в бок упёрлось что-то острое.
И это что-то выпирало из его брюк…
– Артур! Ты пришел изнасиловать меня? – Я горела пламенем странного ощущения страсти и сопротивления.
Отошла в сторону и, отвернув голову, показала указательным пальцем на похотливую выпуклость, торчащую из брюк.
– Знаешь, я бы не против это сделать, но вообще-то, я пришел сюда за другим. Там на лестнице перегорел свет, и я принес тебе фонарик, – он вытащил из кармана длинный осветительный прибор и протянул мне, – на случай, если ты захочешь ночью спуститься и поесть… или выпить.
Я взглянула на него по-детски и рассмеялась, подойдя и взяв принесенную им вещь.
– Извини, я просто ненормальная… Спасибо за твою заботу.
– Может быть ты просто думаешь обо мне?
Он пристыдил меня, это правда. Растаяла под действием его глаз, выглядывающих из-под бахромы черных ресниц. Эта белая обтягивающая майка ему очень идёт.
– Ну конечно я думаю о тебе, о наших отношениях, общении. Ты ведь мне вместо сына…
Крутанувшись вокруг него играючи, я дотронулась рукой до чего-то ещё, выпирающего снова из брюк.
– Второй фонарик?
– Н-нет… фонарики закончились.
Эта нелепая тишина легла на нас и дала повод всмотреться друг в друга. Ярко. Пленительно он смотрел на меня.
– Так, пора спать! Сладких снов, Артур, до завтра! – Я развернула его и, уперевшись в его спину руками, потащила к двери.
Да я озабоченная маньячка! Идиотка и кто-там ещё бывает в обезумевшем баб-составе?
Композиция Shinnoby "The man"
Погасив свет и расположившись на огромной кровати, я попыталась уснуть. Сон не шел, а вместо него нагрянули: томление и жудкое желание мужских ласк. Ласк Артура… Пропади оно всё пропадом! Скрытая извращенка…
Несколько часов провозясь с размышлениями и ругая себя, я пришла к выводу, что мне нужно поговорить с ним или хотябы сказать что-то хорошее.
Спустилась по лестнице крадучись, словно воришка, с фонариком в руке, в поисках его комнаты. Она была за небольшим переходом, на этом же этаже, и мне пришлось подняться по лестнице с другого крыла. Не решаюсь войти и даже ринулась обратно, но в какую-то минуту, стоя в темноте, мне очень захотелось лишь взглянуть на него… Хоть одним глазком…
Я опустила ручку коричневой двери и оказалась в комнате с синим сдержаным интерьером, освещаемой лишь тусклым маленьким ночником на стене. Не стала включать фонарик, и направилась к высокой темной ширме, за которой, по-видимому находилась его кровать. А когда я заглянула за нее, то заорала на все горло, как ошпареная кипятком! Артур лежал неподвижно, скрестив руки на груди, в окружении каких-то перьев и белоснежных цветов, с красными, как кровь, разводами на лице. А вокруг стояли зажжённые свечи и доносился запах странных и незнакомых благовоний. Эта ужасающая картина так меня напугала, что я, должно быть, подпрыгнула. Атмосфера мистических похорон или нелепого обряда свела меня с ума и затормозила порыв убежать.
Артур открыл глаза, испугавшись, вскочил со своего места, но я как оголтелая пыталась бежать. И в этой суете я ощущаю как его руки останавливают меня, хватая за талию, тащат на себя и, под воздействием моего сопротивления, мы падаем на пол, а он оказывается подо мной в непонятном виде, но крепко держащийся за мои бедра. Шок перебивает сознание, и как только я слышу его слова, теплая сильная рука накрывает мой рот.
Глава 9 Откровение…
Он лежал подо мной, пыша дикой красотой и странными реквизитами. Напуганы были оба, но он-то, хотя бы, понимал что происходит!
– Я сейчас все объясню, успокойся, все хорошо…
Медленно сойдя с него, я нащупала на стене выключатель и включила свет.
Артур стоял обнаженный прикрывая руками то, на чем я, вероятно, сейчас восседала. Его голова покрыта расписными перьями, связанными между собой, которые он пытается снять, уже повернувшись ко мне задом. Только сейчас я придала значение его татуировкам на спине и руках. Это были иероглифы. Надеюсь он не сатанист или пожиратель голубей, ибо я защитница всего живого!
– В этот раз – ты пришла меня насиловать?
– Шутка конечно хорошая. Должно быть, сейчас ты мне скажешь, что твой отец поселил меня в дом, где обитает его сын-отшельник, который ночью совершает ритуалы и вызывает духов?
– Почти верно. Но все не так страшно. Я немного под кайфом запахов, нам лучше поговорить на кухне. Ты приготовишь мне чай?
– Д-да. Если не съешь меня по дороге.
Он засмеялся. Наверное в первый раз, я услышала его красивый бархатный смех и подумала о том, что смех настоящего мужчины сродни дорого удовольствия, а не следствие глупой потехи…
Я не боялась его даже сейчас, непонятного и странного существа, идущего за мной сзади, по неовещенному корридору, со свечой в руке. Да-да! Кромешная тьма. А позади меня бредёт настоящий Маугли, накинув какую-то паранормальную черную накидку… И сразу представилось судилище, куда ведёт меня аскет для сотворения вопиющего колдовства или чего-то пожёстче… А я и не знала, что этот "малый" не так-то прост на самом деле и имеет пару тройку скелетов в шкафу, да побольше чем я и его отец – вместе взятые…
Ставлю чайник трясущимися руками, в предвкушении покаяния о жертвоприношении или ещё чего-либо…
– Ты сектант? Что это было? – не выдержала я вдруг, присаживаясь прямо на стол, забыв о приличиях.
– Нет. Думаю нужно начать с самого начала, чтобы тебе было понятно, раз уж ты стала свидетелем этой картины…
Я рассматривала его. Глаза уставшие, но при этом, кажется, ещё ярче. Веки блестят от намазанного эфира или какого-то масла, потрясающий странный запах окружает его. Он облизывает губы и заносит глаза в мои, испепеляя во мне все живое. Я хочу быть частью его тайны, мне уже нравится то, что он расскажет – не смотря ни на что… Я околдована им.
– Мой отец женился на женщине индейке, которую встретил на юге Испании. Надеюсь ты знаешь, что корни Гарузо Испанские?
– Н-нет…
– Глупенькая. Ты даже не знаешь, с кем живёшь… Ты ещё совсем девочка, Крис… Так вот.
Невольно опустила глаза. А ведь он был прав. Пойти в чужой дом, к незнакомым людям, начать строить уже давно построенную семью! Это могла сделать, конечно, только я…
По сути, моя мама была американка, но вся ее семья, традиции – индейские. Я католик, но некоторую культуру я исповедаю от нее, уж ничего не поделаешь.
– Вот это фортель! Теперь понятна твоя внешность: скрещение Испанца и индейки.
Артур еле двигал глазами, но следил за моими движениями, словно кот.
– То, что ты видела – это небольшой ритуал, что-то вроде молитвенного забвения, очищения…
– От меня что ли? – я хихикнула.
Он красиво улыбнулся.
Чайник вскипел. А я принялась его заваривать, пока индейский мальчик не погрузился в аскетический сон.
– А эти перья и все остальное – для усиления расслабления? – Я пыталась понять происходящее, в которое была невольно вовлечена.
– Это атрибуты символических знаков. Перья на мне – это "Роуч", а жидкость – символ непобедимости…
– От кого ты защищался? У тебя есть враги, Артур?
Композиция Against the current "Legends never die
Он въелся глазами, затащив в мои глаза свой багаж из проблем и откровений. Хочу их…
– От тебя. Я чувствую в тебе жар, который пытается руководить мной.
Приплыли. Магический магнит под именем Барби… Я сотворила в воздухе странное извояние.
– Мария, кстати, если ты заметила, со мной – с самого моего рождения. Она была маминой помощницей, и она тоже индейская женщина. Говорит, что ты опасна и для, меня и для отца… – Он улыбнулся и начал поглощать горячий чай, будто изнемогал от жажды.
– Теперь понятно, почему она не взлюбила меня с самого начала, – я забрала ноги под себя на стол и отпила чай, – теперь она отравит меня – и дело с концом!
Артур просунул пальцы в мои – до упора.
– Не отравит. Обещаю. Просто она способна немного ощущать больше, чем мы и даже слегка предсказывать.
– Она сказала, что я превращусь в тигрицу? – моя вторая рука поползла к его щеке и погладила.
Лицо парня изменилось и обрело решительное выражение. Он ласково поддался моей ладони и застыл. Господи, что я творю? Выходит ведьма здесь я?
– Она говорила ещё до твоего появления о белой женщине, которая вначале сделает гнездо, а потом разрушит его…
Я медленно убрала руку. Мне стало грустно. Ворвавшись в чужую жизнь, мне приходится играть с обоими мужчинами. И эта игра скоро усилится. Это я понимала сама…
– Почему ты стала грустной? Не знал, что Барби страдают.
– Выходит, что так…
– Давай поговорим о чем-то весёлом, – парень поднялся на ноги и обошел меня сзади, например о твоих волосах…
– Упс… А что с ними?
– На них мое перо…
– Посвятил меня в свое племя?
Я встала на колени, прямо на столе, перед ним и заулыбалась.
– Хочешь посмотреть мой живот?
Удивленная и взбунтованая мордашка моего пасынка излучала волнение.
– В обмен на твоё откровение… – мои руки начали расстегивать шелковый халатик, – я должна раскрыть свою маленькую тайну, которая так интересовала тебя…
Его глаза горели сейчас как два поединка с самим собой. Он облизал губы и заблестел скулами, смазанными арома-маслами.
– Конечно хочу… Покажешь мне?
Его пальцы нежно отодвинули края халата и начали трогать пеньюар.
Жгучее возбуждение одолело меня с такой мощной силой, что я еле смогла остановить в себе стон. Не понимаю, как этот юноша влияет на разрушение моей фригидности…
– Небольшая предыстория, милый…
– Всегда меня так зови… – он почти повиновался мне и дышал со мной в такт.
Я не могу остановиться от искушения дать потрогать себя. Что это за непреодолимое ощущение. Не хочу этого и ненавижу себя, но магия совершается именно сейчас… Спасите…
Горячие сильные пальцы легли на мою кожу…. А-а-а!!! Лёгкое головокружение, и я почти таю… И вот уже его ладонь полностью касается моего живота. А влажные карие глаза уже, как минимум во мне, внутри заполняя пространство и унося от всего. Слышу его учащенное дыхание. Он закрывает глаза. Запредельное чувство. Растущие соски порывают наружу, напрягая тонкий материал. Его рука спускается чуть ниже. Мой яркий трепетный вдох сбивает мое равновесие и я упираюсь руками в его плечи, покрытые черным капроном. Наши лица так близки и почти касаются друг друга, и это ощущение близости притягивает меня к нему. Ощущаю его вторую руку на талии. Таю… Прижимает слегка к себе. Вдыхаю его дыхание с закрытыми глазами. Больше ничего не нужно. У меня сейчас всё есть. Даже много!
Ещё сильнее прижимает к себе и я осознаю, что его губы обхватывают мои очень нежно и медленно. Я проваливаюсь в море, влага его губ чарует и убивает напрочь… Где я?
– Артур!
Я отпрянула от него на несколько метров, проехав по гладкому столу, а он дернувшись, ухватился за мои руки и удержал меня от попытки свалиться со стола.
– Этот твой эфир индейский, он просто возбуждает рецепторы, и влияет сентиментально!
Стою на полу, все ещё болтаясь, прикреплённая к его рукам.
– Прости меня, Артур… Так вот… Я весы по гороскопу и мой первый парень, решил испробовать свои навыки в тату и сотворил это на моем животе, – я неловко пыталась скрасить ситуацию юмором.
Он стоял, зачарованно глядя на меня, сжав кулаки.
– Если ты покажешь мне свой живот, боюсь эта ночь добром не закончится, Кристина…
– Я пойду?
– Беги…
Поворачиваюсь и начинаю идти. И вот рука его настигает меня и ложится на волосы, сжимая их в хвост. Озноб, мурашки по коже и грязные картинки в голове.
– Отпусти меня, пожалуйста…
– Нет.
Прижимает второй рукой к себе вплотную. Почти кричу.
– Пожалуйста!
В мои ягодицы упирается его плоть – огромная и сильная, порывающая разодрать меня на части. Держа за волосы правой рукой, левая сдавливает талию спереди.
– Милый, прошу тебя…
Прислоняется губами к моей щеке и полушепотом говорит в ухо:
– Ты не должна быть с моим отцом…
Верткое движение и я лечу по лестнице вверх, без фонарика, наощупь и слышу как разбивается на кухне посуда, одна за одной…
Запираюсь в комнате и реву, сползая по двери вниз, колотясь в ознобе страха и возбуждения…
Глава 10 Какой-то дикий плен…
После такого, можно, конечно, сутками не вылазить из своего убежища под названием комната, но нет, нет, нет!
Звенит колокольчик на завтрак.
Спускаюсь за стол. Строгая, в черном пиджаке и жёлтой длинной юбке, с заколотыми вверх белыми волосами и туфлях на высоких каблуках.
Артур сидит примерно с таким же видом, оставив, по видимому свою трепетность и нежность в своей комнате. Тоже в черном. Сухо поздоровался, смотрит на часы.
Я ответила на приветствие со сдержанной улыбкой и уткнулась в гаджет, листая его и поглощая кофе с десертными блинчиками.
– Ты куда-то собралась? – поднимаю глаза и получаю дозу карего замешательства и пылкости.
Будто не расставались. Будто не было ночи. Продолжение страсти. Мария поливает блины в наших тарелках горячим маслом, а впечатление, словно, оно льется этой растопленной массой на мои соски, в виде слюны этого обворожительного парня. Его приоткрытые губы, будто, зовут меня докончить начатый вчера поцелуй… Опускаю глаза и хочу исчезнуть немедленно.
– Да, отгулы закончились, пора на работу! – я широко улыбнулась.
Срочно, срочно завалить себя месячным планом нереализованной недвижимости! Взяться за все сделки, даже безнадёжные. Подальше от младшего Гарузо! Долой эти мечтания о парне, который на 10 лет меня младше и является сыном моего мужчины.
– Сегодня на кухне была целая гора разбитой посуды. Надеюсь по делу. – Мария оставила сотейник на столе и вышла в прихожую.
Артур рассматривал кольцо на моем пальце.
– Как планируешь добираться до города?
– Закажу такси.
– Я еду в город по делам, поэтому не вижу смысла в такси. Подвезу тебя сам.
Сердце вылетает с упорством остаться.
– Спасибо, но это совсем не обязательно. Мне ещё свою машину нужно заехать забрать…
– Заберём.
Поединок взглядов. Он побеждает. Аргументов для отказа нет. Чёрт.
……..
Композиция Imanbek «Dancing on dangerous»
Черная Мазда 6 ждала меня у входа. Когда я подошла, Артур вышел из салона и пододвинул сидение рядом с водительским ближе к панеле.
– Возил Марию в торговый центр, она любит пространство.
Я приветливо улыбнулась и присела в салон. Отчалив от дома, мы начали движение. Запах дорогой кожи и чего-то индейского вызвало во мне какие-то, до дури приятные, отклики, где-то внутри.
– Это масло "Иланг-Иланг" – он, словно прочёл мои мысли, бросил шутливо.
– А какой запах был вчера? – не подумав ляпнула я и тут же пожалела об этом.
– Сандаловое, – он повернул ко мне голову, – а что – понравилось?
Честное слово я покраснела. Перестала дышать и провожающие нас зелёные заросли, как бы дразнили и смеялись надо мной.
– Понравилось. Артур, я хотела извиниться за свое вчерашнее поведение…
– В этом нет смысла. Все было хорошо, – прервал он меня сразу.
– Было лишнее…
– Нет. Мне было хорошо.
– Поэтому ты перебил тарелки в доме?
– Кристина, зачем ты с моим отцом, я никак не могу понять?
– Мы так решили. Прошу не рушить это.
– Ты не любишь его?
– Я не говорила, что люблю.
– Хорошо, но поверь мне, ты не должна быть с ним. Не должна.
– Ты знаешь что-то такое, что является препятствием?
– Я не могу объяснить это, поверь на слово. Доверяй мне.
Парень вдавил на газ, а я ощутила, что он что-то скрывает. Или ревнует…
– Артур. Расскажи мне лучше о своей учебе, о работе…
– Окей.
– После смерти мамы, я уехал в Америку, отучился в колледже бизнеса и менеджмента, усиленно занимался спортом и вытряхал из головы полную дурь…
– Какую же?
Мы встретились глазами, а парень настойчиво блуждал по моему лицу и губам, опускаясь на грудь, нескрывая порочных мотивов.
– У меня были страхи и депрессия…
– Это из-за мамы?
– Вероятно. Обострилось то, что было ещё в детстве. Я жил в чужом месте, в американском пансионате и не имел ничего общего с лаской и нежностью.
– А отец?
– Он приезжал даволи часто. Но он не мог мне помочь, наоборот…
Я впечатала свои пальцы между его, лежащими на руле, а он сжал их своими и отвёл голову в сторону.
– Сейчас тебе лучше?
– Безусловно, Барби.
– И каким же спортом занимается индейский воин?
Он вдруг засмеялся, а я вернула руку на место, обратя внимание на постановку его ног в черных узких брюках и то, как он заерзал на сидении.
– Баскетболом.
– Класс.
– Скоро соревнования, собираюсь в Бельгию.
– Надолго?
– Хм, неделю-две…
Мы примчали к парковке. Я поблагодарила его за доставку и мимолётно посмотрела. Его лицо было беспокойным и мрачноватым, что захотелось коснуться щеки и снять его напряжение.
Композиция Alan Walker, Adel "Set Fire to the rain"
Открываю дверцу и выхожу. Но меня, точнее мою ногу, что-то держит в прямом смысле этого слова. Вынимаю правую на асфальт, а вторая застревает с натяжением юбки.
– Никак? – он улыбается и выходит из автомобиля.
Подходит и присаживается на корточки. Медленно касается моей ноги ниже колена и ведёт по ней вниз, нащупывая материал, который застрял в механизме. Рассматривает меня.
Сглатываю. Волнуюсь, как школьница и наблюдаю за его ресницами, за ужимками лица…
– Все безнадежно?
– Пока не очень-то получается освободить тебя.
– Что же делать?
– Попроси меня нежно.
– Что? – надежда на то, что мои муки борьбы с собой закончились ночью – растаяла.
– Скажи "Освободи меня, милый", вроде этого.
– Артур, милый, вытащи мою юбку.
– Не совсем то, что я хотел услышать. Не та интонация, какая была вчера, без чувств…
Мне было жаль его. Беспомощно стоит возле моих ног, на корточках, в красивом строгом костюме и выпрашивает немножечко ласки… Я положила руку на его щеку и провела по ней пальцами.
– Я очень хорошо к тебе отношусь. Но то, что было вчера больше никогда не повторится. Это было… помутнение разума.
Он опустил глаза. Нагнулся и принялся откручивать механизм, чтобы высвободить мою юбку.
Возится с материалом, дёргает сидение, а я слежу за движением его руки, за направлением головы, замечаю след от моих зубов на шее, который всё ещё виден. Он упирается грудью на мои колени. Я мягко, осторожно касаюсь его волос и ощущаю прилив тепла, нежности, немыслимо, но я хочу обнять его. Немедленно. Артур плавно поднимает голову и смотрит в упор. Ах этот взгляд почти звучит мелодией в моем сердце… Смотрит на губы, закрывает глаза.
– Покажи мне сейчас свой живот.
– Ты что?
– Именно сейчас. Я вполне адекватен сегодня… И ты холодна. Почему бы и нет. Давай же!
– Ну хорошо…
Я кладу руки на застёжку, но он забирает ее.
– Я сам. Пожалуйста.
Магия. Понятно. Его научила мать кодовству. Иначе как понять то, что 33-х летняя женщина позволяет себя рассматривать и раздевавать парнишке на парковке, где могут быть камеры?..
Артур сдвинул вниз мою юбку и трусики. Осматривает меня так пристально, что я нервничаю и дрожу. И заметьте, кубиков на животе у меня нет! Волнует, до одури, его взгляд колдовских якорей. Убежать бы, но я в плену индейца и его черной машины…
– Тату знака весы… Понимаешь, он нарисовал грузики на двух чашах весов и поэтому это выглядит, как торговые весы с продуктами… Однажды у меня спросили: "вы продавец?"
Поднимает глаза на лицо.
– Напоминает бабочку… Ничего ужасного здесь нет. Так что твой секрет не такой уж стрёмный. Но почему живот?
– Это был первый мой мужчина. Мы хотели, чтобы наша связь была обозначена навсегда…
– У тебя бюстгалтер розового цвета?
– … Д-да. А что?
– Можно посмотреть?
Мои губы раскрепостились и, похоже без моего согласия, шепчут "да". Растегивает черную блузку и блуждает по груди взглядом. Целует между грудей, чуть выше. Влажно и долго. Обхватываю его голову обеими руками отстраняю и привлекаю одновременно.
– Просто хотел бы тоже запомниться. Запечатлев хоть как то себя. Жаль, что это не на долго…
Поднимается на ноги, сжав руки в кулаки.
– Чёрт! Придется подрезать юбку ножом.
– Господи, у меня сделка у нотариуса через 15 минут…
– Я постараюсь ровно. Или зигзагом. В общем, я начинаю.
Артур снимает пиджак и бросает его на заднее сидение, оставшись в узкой черной рубашке. Берет в бордачке нож, напоминающий кинжал древних племен… Кладет его в зубы. Нагибается и режет материал. Сумасшествие, но хочу, чтобы он изрезал всю мою одежду и выбросил вон! К чёрту всё!
