Текст книги "Кошмарный сон (СИ)"

Автор книги: Анастасия Калько

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

Дурной сон

6 марта 1992 года. Скалистые горы, штат Колорадо.

Ричард Трейверс моментально разгадал ход мыслей Куолена, когда тот привлек к себе свою помощницу Кристель и со словами «Без пилота никто отсюда не улетит!» заслонился ею.

Ричард продолжал держать парочку под прицелом, но понимал, что при любом раскладе останется в глубокой заднице. Если Куолен спровоцирует его на выстрел, то Ричард своими руками лишит себя шанса выбраться и окажется в полной зависимости от Куолена. Поднять вертолет под силу только главарю и его подружке. А внизу жизнь Трейверса не будет стоить и гроша. ЕСли же Трейверс даст слабину и отступит, они все окажутся во власти Куолена, который не остановится ни перед чем. И Кристель это понимает. Она пытается отвести от своего горла руку Эрика, тонкие пальцы побелели и дрожат на запястье главаря. Лицо летчицы застыло от ужаса, глаза кажутся еще больше, и в них отразились отчаяние и смятение – «Этого не может быть, я хочу проснуться!». Девушка пытается заглянуть в лицо Куолена, но он избегает ее взглядов и что-то шепчет ей, царапая небритым подбородком нежную девичью кожу. Кристель переводит отчаянный взгляд на Трейверса, Телмара, даже на заложника Такера. Телмар соображает туго, даром что здоровый как носорог, – вцепился в свой «хеклер» и хлопает глазами. А Такер, похоже, прикидывает, удастся ли прыгнуть на Куолена и сбить его с ног или вырубить. «Нет, – подумал Трейверс, услышав щелчок взводимого курка, – не успеем, этот ублюдок выстрелит раньше!».

Глаза Кристель раскрылись еще шире, по щеке скатилась слеза, когда девушка почувствовала на спине холодный металл. «Вот что он решил, – догадался Трейверс, – чтобы я не попытался захватить вертолет и пилота, и решил убрать ее!».

Решение пришло мгновенно. Еще в школе охранников он был первым по прицельной стрельбе. Он знал, куда выстрелить, чтобы выбить пистолет.

– Настоящая любовь – это жертвоприношение, – прошептал Куолен на ухо Кристель, и по его глазам, изменившемуся голосу и напрягшимся плечам Ричард понял: сейчас выстрелит! Он нажал на спуск. Грохот выстрела, поток ругани. Куолен отпрянул и попятился; рукав его куртки стремительно пропитывался кровью. Кристель сжимала виски руками и пошатываясь. Ноги ее подкосились, и девушка упала навзничь рядом с Куоленом. Главарь снова выругался, перехватил «орла» здоровой рукой.

Трейверс едва успел упасть лицом в снег под прикрытие вертолета, когда у него над головой загрохотали выстрелы. «Мать его, другие сразу вырубались от боли, а этому хоть бы что!». Потом послышался стон, и стрельба оборвалась.

Телмар даже забыл об автомате, а Такер – о возможности бежать. Оба совершенно оторопели от того, что произошло минуту назад.

Куолен в окровавленной дубленке стонет и матерится, пытаясь приподняться и вскинуть пистолет. Кристель лежит на спине, неловко разбросав руки и ноги; лицо бледное, глаза закатились, и обалдевшим Такеру и Телмару показалось, что девушка не дышит.

– Дерьмовый коп! – заорал Телмар, обежав вертолет и хватая Трейверса за воротник куртки. – Теперь мы в полной ж...е! Ты угробил обоих! Мать твою! Как мы отсюда выберемся?

Трейверс оттолкнул его:

– Я хоть что-то сделал, а ты только стоял, как истукан, и смотрел, как ее убивают!

Пока бандиты орали друг на друга, Такер склонился над Кристель. Снег возле девушки был чист, одежда не порвана и не окровавлена. Пульс слабый, но ровный. «Кажется, это просто обморок. Скорее всего, глубокий», – Хел встал, чтобы принести одеяло из вертолета и аптечку.

– Ты куда собрался? – Куолен скрипнул зубами, садясь в снегу. Пистолет он держал так, словно тот весил целую тонну. Болезненно бледное лицо бандита блестело от пота, глаза потемнели от боли.

– За аптечкой, – ответил Хел, остановившись; сейчас главаря лучше не дразнить, в таком состоянии человек и родную мать прикончит. Вам ведь нужен пилот, а твой в отключке.

– Черт! – бандит скривился, поднимаясь. Простреленная рука висела, как чужая. – Трейверс, мерзавец... Да, откачай ее, чтобы за штурвал сесть могла. Надо уходить. Из-за одного дурака все собаке под хвост!

– Вы живы? – глупо спросил Телмар.

– О себе позаботься, дуболом, – огрызнулся главарь. – Толку от тебя, как от пустого места!

– А она? – Телмар переводил глаза с Куолена на Кристель, все еще не осмысливая происходящее. – Тоже ранена?

– Заткнись! – гаркнул Куолен. – Господи, о чем я только думал, когда связался с вами?

Он прислонился к вертолету, чувствуя, как наливается ноющей болью одеревеневшая рука. «Боль – это хорошо, значит, чувствительность возвращается. Надо будет обработать рану и посмотреть, где засела пуля...».

Трейверс не пытался снова взять на мушку «компаньонов»; во второй раз застать Куолена врасплох не получится, а раненый хищник еще опаснее.

*

Отправив Телмара и Трейверса в лес за третьим чемоданом, Куолен решил заняться своей простреленной рукой, переложив пистолет в карман брюк и следя за Такером. Вздумай заложник выдать какое-нибудь коленце – Эрик выстрелит мгновенно прямо через карман. Этот навык не раз спасал ему жизнь.

Спасатель перенес Кристель в салон вертолета, расстегнул одежду, стеснявшую дыхание и укутал девушку пледом. Укол, стимулирующий сердечную деятельность, нашатырный спирт, энергичное похлопывание по щекам. Но после этих мер Кристель подавала слабые признаки жизни. «Это шок, – догадался Хел, – скверно. Посмотрим, смогу ли я вывести ее в ближайшие 5 – 10 минут!».

Пока Такер хлопотал с девушкой, Куолен разыскал в аптечке ампулы с анальгетиком и дезинфицирующую жидкость. Просить о помощи Такера не хотелось. Если даже Трейверс, который без него пропадет, всадил пулю, то чего ждать от заложника. Кристель – другое дело, ее Такер как будто жалеет, а ему готов перегрызть глотку.

Эрик стащил куртку и свитер, разрезал окровавленный карман водолазки и сразу нащупал пулю, засевшую в мышце выше локтя. Довольно глубоко. Кристель вытащила бы ее минут за десять, но сейчас она сама нуждается в помощи.

Куолен вытер запекшуюся кровь вокруг раны, надломил ампулу и сделал себе укол анальгетика. Продезинфицировав нож, террорист на мгновение смешался и покосился в сторону салона. Кристель слабо шевельнулась, но глаза не открыла. «Если она не оклемается, мы тут застрянем, – Куолен сделал надрез на коже. – Я не могу пилотировать, а Телмар застрелил пилота вертолета. Старика надо было брать живым, – Эрик поддел ножом пулю. – Плохо, когда сотрудники начинают поступать по своему разумению, теперь мы в тупиковой ситуации!».

Хел покосился на спокойного главаря. Куолен как будто не извлекал пулю из собственной руки, а пил кофе у телевизора. И желание атаковать бандита пропало. Этот ублюдок всегда начеку, и неудачная попытка погубит Хела и девушку. Она нужна Куолену как пилот, а если не поставить ее на ноги, кто знает, какова будет ее участь. Хел почему-то очень не хотел, чтобы Кристель пострадала. Сейчас она выглядела такой маленькой, хрупкой и беспомощной, что Хел мысленно желал Куолену и Трейверсу свернуть шеи.

Кристель снова тихо застонала. Хел погладил ее по голове:

– Кристель, все хорошо. Открой глаза! Ты меня слышишь?

– Почему она не приходит в себя? – обернулся Куолен, не переставая зашивать разрез хирургической нитью. – Что с ней?

– Ты сам знаешь, – резко ответил Хел, – ублюдочный маньяк! Тебе хоть кого-то жалко?

– В нерабочее время. Так почему она до сих пор не очнулась?

Он закончил накладывать швы и потянулся за упаковкой бинта.

– Если Кристель не сможет пилотировать, придется искать другого пилота, – продолжал бандит, – чтобы выбраться отсюда!

Он посмотрел таким жестким взглядом, что Хел понял: Куолен не запугивает, он действительно обдумывает, как захватить еще одного заложника, умеющего вести вертолет, а затем избавиться от него. Такие ребята свидетелей не оставляют и следы заметают хорошо.

– Я делаю все, что могу, – сказал он, – подожди.

– Что я и делаю, – главарь завязал узелок и надел свитер. – Когда вернутся Телмар и Трейверс, она должна быть в норме.

Хел с ненавистью посмотрел на бандита с неподвижным лицом и холодными глазами и снова склонился над девушкой:

– Кристель, если ты меня слышишь, открой глаза. Ну же, девочка, ты сможешь!

– Сделай еще один укол, – Куолен забрался в кресло пилота и наблюдал за ними, держа на коленях рацию.

– Нельзя, иначе возможна передозировка, – возразил Хел. – У нее поднимется давление, возникнет аритмия, и она не сможет вести вертолет. Она уже приходит в себя. Кристель, ты должна очнуться, открой глаза!

Девушка со стоном оттолкнула руку Хела, когда он снова похлопал ее по щекам, и приоткрыла глаза. «Зеленые, с золотыми искорками, – заметил Хел, – и какие большие, глубокие! Она сама не знает, какую силу имеет ее взгляд. Красавица!».

Кристель сморщилась от резкого дневного света и болезненно охнула.

– Что случилось? – невнятно пробормотала она. – Как болит голова...

Девушка попыталась отбросить плед и сесть, но смогла только приподняться на локтях и снова прилегла, когда боль с новой силой ударила в голову.

– Выпей аспирин, – Хел нашел в аптечке лекарство и бутылочку воды. – И полежи немного. Я поищу для тебя термос со сладким кофе...

– Сладкий кофе – гадость, – Кристель запила таблетку водой. – Не люблю сливки и сахар.

– Но сейчас это необходимо тебе, – Хел налил ей кофе в крышку термоса. – Возьми и постарайся выпить все.

– Что случилось? – повторила вопрос девушка, ощупывая голову. – Я ударилась или попала под взрывную волну?

– А ты не помнишь? – поинтересовался Хел.

– Нет... Голова болит так, что я даже свое имя с трудом вспоминаю.

Куолен молча наблюдал за ними, затягиваясь сигаретой. «Проблемы с памятью? Это к лучшему. Только бы помнила, как пилотировать!».

Ожила рация; Трейверс сообщил: они нашли искомое и возвращаются.

– Будьте внимательны, – коротко ответил Эрик и перевел дух. Итак, чемодан найден. Теперь нужно выяснить, сможет ли девушка сесть за штурвал.

– Деньги нашли? – девушка с трудом поднялась с носилок и отпила глоток кофе.

– А ты помнишь про деньги? – осведомился Куолен. «Если она вспомнит все остальное, мне придется несладко. Нужно придумать, как выкрутиться из положения!».

– Да, Эрик, – Кристель выбралась из салона. – Мы потерпели крушение и застряли в горах.

Вдохнув свежий морозный воздух, она почувствовала себя лучше.

– Только бы Уокер опять все не сорвал, – она допила кофе. – После всего, что нам выпало, не хочется уходить ни с чем.

Мужчины смотрели на нее с нарастающим недоумением. Куолен вышел из кабины, убрав рацию в карман куртки:

– Они уже идут сюда. А ты помнишь меня?

– Эрик, если я ушиблась головой, это еще не значит, что я стала идиоткой, – Кристель закурила. – М-м, извини. Голова еще побаливает. А что с твоей рукой?

– Маленькая неприятность, ничего страшного, – «Притворяется или действительно ничего не помнит о том, что произошло у подножки?».

– А вот и они, – Кристель первой увидела вышедших из леса Трейверса и Телмара. Экс-охранник тащил большой черный чемодан, вцепившись в ручку обеими руками, а бандит сопровождал его с пистолетом наготове.

– Кажется, мы все же удержали победный счет, – Кристель улыбнулась. – Лучше треть добычи, чем вообще ничего, правда, Эрик?

– Да, лишь бы только Трейверсу опять ничего не стукнуло в башку....

– Опять? – переспросила удивленная девушка. – О чем ты, Эрик?

– Надо решать, что с ним делать, – Куолен перевел тему на Хела. – Он – свидетель.

– Он не опасен, – возразила девушка, – думаю, что федералы и так знают об упавшем в горах «боинге» и о том, что это наша работа. Что Такер может сообщить им ценного кроме этого? Ничего. Что мы взяли вертолет? Да пока он доберется до станции и запросит помощь, мы будем уже далеко. Зачем убивать, если в этом нет необходимости?

– «Стокгольмский синдром» наоборот? -

– Понимай как знаешь. Но я думаю, что если мы его отпустим, это ничем не грозит нам.

– Гм, – Куолен потер небритую щеку. – В твоих словах есть логическое зерно, и мне тоже жалко его убивать. Ему бы цены не было, окажись этот парень на нашей стороне.

Хел переводил взгляд с Куолена на Кристель. «Она не помнит о том, что он пытался убить ее; мозг, защищая ее рассудок, стер опасные воспоминания. Рассказать ей или нет? Если я об этом заговорю, Куолен меня пристрелит или она не поверит. Но если она и дальше будет доверять Куолену, повезет ли ей в следующий раз? Хотя что мне за дело до этой террористки? Сам себя не узнаю!». И то, что Кристель просит отпустить его, тоже удивило Хела. До сих пор эта молчаливая неулыбчивая девушка не выказывала никаких эмоций и сострадания к жертвам своих товарищей. Только когда Телмар застрелил Френка, в недобрый час прилетевшего на плато, девушка чуть не набросилась на бандита с кулаками. Наверное, даже для таких, как она, есть предел.

Трейверс дотащил чемодан до вертолета и, отдуваясь, брякнул на снег:

– Все в порядке. Уфф! Деньги на месте. Можно уходить.

– Нам наступают на пятки, – подошел Телмар, – мы видели полицейский вертолет над лесом, а скоро их будет хренова туча.

*

Упоминание о полиции заставило бандитов заторопиться. Трейверс и Телмар втащили чемодан в салон. Кристель усиленно потерла пальцами виски и лоб, прогоняя головную боль, и забралась в кабину.

Куолен задержался, постукивая ногой по снегу и задумчиво глядя на Хела, который молча ждал своей участи.

– Это не в моих правилах, – сказал ему главарь, – но Кристель права, ты для нас не опасен.

– Как ты будешь ей в глаза смотреть? – Хела удивляло спокойствие главаря банды, который только что едва не застрелил свою подругу, а сейчас ведет себя как ни в чем не бывало.

Бандит только пожал плечами.

– Она не помнит, что ты хотел сделать, но ты помнишь, – Хел пытался вызвать на лице Куолена хоть какие-то эмоции кроме хладнокровной ухмылки.

– «Стыд Зевесовой вожжою не охлестывает лба», – процитировал Эрик. – Да, неприятно, что меня вынудили на такие радикальные действия. Но я не люблю, когда меня загоняют в угол. Всего хорошего, Такер. Жаль что наша встреча произошла при таких обстоятельствах... Жаль, что мы по разные стороны баррикады.

– А я рад этому, – резко ответил Хел.

Он стоял и смотрел, как вертолет взлетает и перебарывал желание спрятаться за камнями или бежать в лесок... Если Куолен передумает и прикажет Телмару или Трейверсу пальнуть в него на прощание, пусть лучше пуля попадет в грудь, а не в спину.

И жалко было Кристель; Хелу казалось, что он не все сделал для того, чтобы спасти девушку от этого авантюриста. Как в прошлом году, когда они с Гейбом сделали все возможное, но не смогли спасти Сару, опоздали на секунду-две, но это уже непоправимо. Хел никогда не забудет, как он лихорадочно перетягивал трос, а Гейб карабкался к Саре, чтобы удержать ее...

Вертолет набрал высоту и развернулся. «К Джанкшен» спешат, – подумал спасатель, заметив его направление. – Только топлива мало, только-только на полдороги хватит!".

Когда вертолет скрылся из вида, Хел пошевелился и опустил голову, чувствуя, как свело от неподвижности шею. Он жив. Все-таки они не выстрелили. Значит, и Куолен сохранил остатки совести или скорее всего бандит понимал: сейчас завершение дела зависит от Кристель, так что и не стал нарушать данное ей слово, пощадить заложника.

Опустившись на колени рядом с Френком, Хел прошептал:

– Извини, старина. Я не смог тебя спасти. Снова.

Раздался приближающийся стрекот мотора, и со стороны леса показался полицейский вертолет, бело-синий «хьюи». Он сделал круг над плато и пошел на посадку. «Кажется, все закончилось», – подумал Хел, когда из салона вертолета выбежали двое мужчин в штатском, типичные агенты ФБР, и солидный пожилой негр, похожий на правительственного чиновника-руководителя.

Все позади.

* Штат Орегон, у озера Гарни. 7 марта 1992 года.

Добравшись, наконец, до коттеджа, скрытого за густой лесной зеленью, беглецы перевели дыхание. Дорога в Орегон с бесконечными пересадками и сложностями вымотала их.

Нужно было дождаться корабля, идущего из Портленда в Викторию, штат Британская Колумбия, где Куолена с группой уже ждали. Там они решат вопрос с деньгами и новыми документами. И с лишними людьми. Тридцать три миллиона, – думал Эрик, – плохо делятся на четверых. Надо подумать.

Человек, державший эту конспиративную явку, тут же сообщил в Портленд, что группа Серебристого Волка прибыла, и нужно срочно готовить «окно». А пока главарь и его спутники имели в своем распоряжении пару дней для отдыха в тихом уголке Орегона, пахнущем весенним лесом и озерной свежестью. Окна спален выходили на озеро. Более романтичный человек воспел бы этот пейзаж в стихах. Но Эрику, Кристель, Телмару и Трейверсу было не до красот природы. Они устали и хотели только одного – благополучно выехать из страны.

*

Проходя по коридору второго этажа, Куолен увидел полоску света под дверью Кристель и заглянул туда. Девушка сидела по-турецки на ковре в легкой голубой пижаме и смотрела детективный сериал по телевизору. Судя по скучающему виду Кристель, сюжет занимал ее мало.

– Не спится? – Куолен посмотрел на часы; было уже заполночь.

– Да, – девушка потянулась за пультом и убавила звук. – Как твоя рука?

– Получше. Ну и глупости же снимают в этих сериалах.

– Да, глупости, – Кристель сдержала зевок. – Но от бессонницы и такое сойдет.

Пару минут оба молчали, глядя, как Брюс Уиллис и Сибил Шепард выбираются из очередной переделки. Примитивность и надуманность сюжета раздражали Куолена еще и потому, что еще вчера он был на волосок от смерти, а сегодня едва добрался до убежища, только чудом не притащив на хвосте всю полицию и ФБР да еще и ухитрился спутать им карты, выставив денверских «безопасников» Казначейства без штанов на морозе и отвоевать себе 33 миллиона.

Но радость триумфа отравляли слова Такера на прощание: «Она не помнит, что ты с ней сделал, но ты-то этого не забудешь!». До сих пор Куолен не раз поступал аналогичным образом в критических ситуациях и не испытывал потом угрызений совести, когда приходилось в интересах дела или спасая свою шкуру, убрать надежного компаньона, боевого товарища, любовницу. Но почему-то после того, как он чуть не сделал это с Кристель, неприятное чувство скребло Эрика изнутри, ныло, как больной зуб и не давало покоя. От того, что девушка вела себя с ним так, словно ничего не было, и Телмар с Трейверсом тоже, не сговариваясь, «забыли» о случившемся у подножки, даже не заговаривали на эту тему, чтобы случайно не услышала Кристель, было еще хуже.

Заметив, что девушка уже давно сдерживает отчаянную зевоту, Куолен забрал у нее пульт и выключил телевизор.

– Тебе лучше лечь спать, Кристель. Мы все безумно устали в дороге, а до Канады еще далеко. Зачем ты сидишь заполночь, хотя хочешь спать?

– Боюсь, что снова приснится кошмар, – призналась девушка.

– Что за кошмар?

– Гадость, – поморщилась Кристель, – уже дважды снился мне по дороге... Нет, не хочу рассказывать.

– Может, он быстрее от тебя отстанет, если ты с кем-нибудь поделишься? – Куолен здоровой рукой обнял Кристель. – Когда выговоришься, становится легче.

Кристель села на край кровати и поправила упавшую с плеча бретельку.

– Мне снилось, что вы повздорили с Трейверсом, и он наставил на тебя пистолет, а ты прикрылся мною и приставил мне к спине оружие. На этом сон оборвался, а потом стал повторяться, стоит мне только прикрыть глаза.

– И ты решила не спать, боясь его повторения? – Куолен закашлялся, отводя глаза; к щекам прилила кровь. «Наверное теперь он будет сниться мне, только я буду знать, что это было на самом деле. Проклятый Такер, из-за его слов я теперь места себе не нахожу!».

– Я не хочу опять это видеть, – подняла голову Кристель. – Что ты решил насчет денег? – попыталась она сменить тему разговора.

– Думаю, что мы имеем на них больше прав, чем Трейверс, который напортачил с самого начала и чуть не погубил всех нас, или идиот Телмар, который только стреляет хорошо, – Эрик сел на кровать рядом с девушкой, потянулся, закинув руку за голову. – Груда мускулов без мозгов. В Канаде он может «спалиться» и потянуть нас за собой. А Трейверс опасен тем, что плохо владеет собой, может пойти вразнос и опять же создать нам крупные неприятности.

– Сколько людей уже погибло из-за этих денег, – грустно сказала Кристель, – Малколм, Чак, Дерек, Брайан, Кеннет; те двое ребят-парашютистов, старик-спасатель, Уокер с подругой. А если бы мы не оказались в Рокиз с этими проклятыми чемоданами, все они были бы живы. Да, и еще люди из казначейского самолета, которых Трейверс убил при зачистке!

– Ты устала от этого? – Куолен посмотрел на белокурый затылок и узкие плечи Кристель. – Понимаю, всему есть предел. Я тоже устал. А с такими деньгами мы можем отойти от дел. Осталось совсем немного, думаю, самое позднее, через неделю мы уже будем где-нибудь на Кокосовых островах или на Кипре. Последний рывок, Кристель, последнее небольшое усилие.

– Я выдержу все, Эрик, – твердо ответила летчица, – и ни на что не жалуюсь.

– Молодец. А сейчас все-таки отдохни. Если хочешь, я побуду здесь, посижу рядом, чтобы снова не навязался дурной сон.

– Ничего, – Кристель прилегла, – тебе тоже нужно отдохнуть. Надеюсь, что и с кошмарами справлюсь. Не знаю, почему этот сон привязался ко мне. Ведь ты никогда бы так не поступил со мной.

Куолен порадовался тому, что в комнате горел только ночник и девушка не видит, как он покраснел.

– Ты не способен на предательство, – убежденно сказала Кристель, – правда?

– М-да, правда, – не сразу ответил Куолен. – Ты права, я тоже падаю с ног. Спокойной ночи, Кристель, и не бери в голову всякие глупости.

– Спокойной ночи, Эрик, – девушка закуталась в одеяло и почти мгновенно заснула, а Куолен в темноте ощупью направился в свою комнату...