Текст книги "Возвращение Кристель. Книга 1. Часть 5 (СИ)"
Автор книги: Анастасия Калько
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц) [доступный отрывок для чтения: 1 страниц]
*
На базе Харлина ждал агент Мэтьюс и сообщил, что из штата Нью-Йорк пришел ответ о поездке Гудвина на берега Великих озер. Из Буффало бывший офицер ВВС направился в Ниагара-Фолс, где провел около двух недель. Вначале он остановился в гостинице, потом досрочно съехал, сказав, что встретил друзей, и его пригласили пожить у них, но адреса не оставил. Это запомнили потому, что постоялец оплатил на две недели номер «люкс», а съехал через три дня. Потом его видели в жилом районе, прилегающем к водопаду. Одна женщина вспомнила, что этот человек, кажется, приходил к миз Дикстайн из квартиры 23А. Проверка данных о Дикстайн дала интересный результат. Компьютерный мастер агентства «Кинг трэвеллер», худощавая блондинка Дикстайн появилась в городе семь лет назад, вскоре после того, как в Нью-Йорке была найдена убитая женщина с документами Кристель Пинкстон. Соседям и сотрудникам Кристель Дикстайн показали одну из последних фотографий Пинкстон, и они узнали свою знакомую. Осмотр квартиры Дикстайн дал новые результаты: кроме отпечатков пальцев Кристель Пинкстон, сохранившихся в полицейской картотеке, нашлись отпечатки пальцев мужчины, судя по всему, недавние. Правда, несомненных доказательств того, что это был Гудвин, пока не было. Но версия, что он разыскал в Ниагара-Фолс бывшую невесту и вербовал ее для спецрейса. Но то, что женщина инсценировала свою гибель, семь лет жила под чужими документами, и перед Рождеством в ее квартире несколько дней находился мужчина, было несомненно. Уезжая три дня назад, женщина сказала, что едет к сыну на работу, чтобы встретить Новый год вдвоем. «До этого мы даже не знали, есть ли у нее семья, – сказала Дорис Флетчли, сотрудница „Кинг трэвеллер“. – Кристель очень скрытная и почти ничего о себе не рассказывала!».
Харлин прочитал донесения и потер щеку. «Шатко... Такая ушлая особа, как Пинкстон, разнесет все мои аргументы в пыль даже если я поймаю ее под руку с Гудвином. Она докажет, что приехала к сыну на Новый год, как и говорила на работе, и налетела на бандитов, которыми командует ее экс-жених... И попробуй докажи, что она соврала!».
*
Вскоре Джесси и Эрик снова подняли вертолет. Конечно, один из командиров военной полиции попытался их остановить, бубня, что в горах сейчас опасно и вообще он запрещает вылеты. Но спорить с Джесси было очень трудно; она славилась решительным характером и острым языком. Довольно быстро она растолковала офицеру, что он не имеет права останавливать работу спасательного патруля, и за попытку задержать находящихся при исполнении работников станции предусмотрены штрафные санкции.
– Эрик, полетишь со мной, – заключила Джесси, окончательно разгромив оппонента.
Вертолет сразу взял курс на Холодный блеф, где, по словам Эрика, и находились сейчас остатки группы Гудвина... «Только бы успеть...».
*
Родригес полез в карман за сигаретой и обнаружил, что последняя пачка Тортугис" пуста. «Что за день! – Эрнандо выругался. – Застрял здесь, до Канады еще далеко, и сигареты закончились... Что там Гудвин со своей бабой возятся? Сами говорили, что надо рвать когти. Флешка уже у нас. Или они сговариваются, как обвести меня вокруг пальца и загрести все деньги?» Проклятье, именно об этом они, наверное, и шепчутся в лесу. Ну ладно, он будет начеку, – Родригес нащупал рукоятку пистолета. Если Гудвин попытается сыграть с ним в грязную игру, сразу получит пулю в лоб. А бабенка поможет Эрнандо выбраться. Может даже внизу он оставит ее в живых.
*
Алекс осторожно ощупывал огромный кровоподтек на ребрах Кристель и вздрагивал, словно боль, которую испытывала женщина, передалась ему. «Жаль, что Кристи поспешила расправиться с Анжело... У меня бы этот ублюдок дорого поплатился бы за этот удар!..».
Кристель выразительно поежилась. Она сидела без куртки и свитера, в расстегнутой рубашке, и замерзла. Алекс кивнул ей: сейчас, и осторожно прощупал ее ребра, стараясь не нажимать слишком сильно.
– Все в порядке, – сказал он, – переломов нет... Можешь одеваться.
Ему хотелось прижать Кристель к себе, осыпать поцелуями... Но не здесь же. Уже сегодня они смогут выпить по коктейлю в уютном гостиничном номере и заняться любовью на удобной широкой кровати... Вот только почему Кристель молчит? Она и раньше не отличалась многословием, а сейчас замкнулась в себе окончательно.
– Ну, ничего, – тихо сказал Алекс, просто, чтобы не молчать. – Все позади, Крис. Ты, наверное, устала?
– Ничего, дотяну, – Кристель уже оделась и прикрыла голову шарфом. – Пошли, не стоит здесь задерживаться.
– Да, пошли. Скоро здесь будет вертолет. Возьмем его, сядем за штурвал, и – свобода, свобода, свобода!..
– Мне нужно будет лечь на снег и изображать раненую?.. В прошлый раз я делала именно так.
– Простой и безотказный способ. Лишь бы эти двое, Такер и Уокер, не сорвали нам все под конец... Думаю, они живы, раз Грег не отвечает на запросы.
– Наверное... Не знаю. Пошли, мне холодно.
– Постой, – Алекс обнял женщину и зашептал ей на ухо:
– Семь миллиардов лучше всего делятся на двоих. Эрнандо думает, что я забыл о его предательстве, но дело в том, что я никому ничего не прощаю.
– А я подозреваю, что он также думает о нас, – так же тихо ответила Кристель, – с той поправкой, что лучше всего делить на одного.
– Вот как?.. Он чем-то себя выдал? Если он за десять миллионов готов был нас угробить, то за четыре миллиарда... Наверное, ты права.
– Его взгляды и рука в кармане куртки настораживают. Я знаю, что Родригес жаден, как дядюшка Скрудж, и с удовольствием тратит деньги только на свои прихоти.
– Это я знаю... Ничего, посмотрим, кто кого опередит.
*
Гейб и Хел взбирались на утес так, чтобы выйти на плато за спиной у бандитов. Снизу они увидели в бинокль три фигурки; благодаря профессионально острому зрению, довольно легко спасатели узнали Кристель, Гудвина и Родригеса.
– Она с ними, пока все в порядке, – сказал Хел, когда они остановились отдохнуть на выступе. – Надеюсь, мы успеем перехватить их.
– Думаешь, что Кристель нуждается в помощи? – спросил Гейб. Ему казалось, что он понимает, почему Хел так стремится спасти террористку. События 6 марта 1992 года помогли ему встряхнуться и выйти из скорлупы горя, в которой он замкнулся после гибели Сары. После этого Хел как будто вернулся к жизни, но часто вспоминал тот день, когда вел по горам банду Куолена, заводил разговор о том, как можно обрести и тут же потерять и о том, что многое начинают ценить, только потеряв навсегда... А однажды, подвыпив на своем дне рождения, Хел разговорился и впервые рассказал о том, что его мучает.
Он рассказал, что во сне часто видит испуганные глаза светловолосой девушки за секунду до выстрела и слышит ее шепот: «Эрик, что ты делаешь? Я же люблю тебя...».
– И я ничего не смог сделать, опять, – Хел стучал кулаком по столу и часто моргал. – И Саре я не успел помочь, и Кристель... Что же я за спасатель тогда? Они всю жизнь мне будут сниться, обе!
Встретив в горах чудом выжившую после трех ран в упор Кристель, Хел вспомнил о своих муках совести. К тому же, он относился к ее сыну по-отечески. В этом его можно было понять: вспоминает о своей несостоявшейся свадьбе, нерожденных детях, а теперь хочет искупить вину перед одной из женщин которые снились ему двадцать лет...
– Думаю, старина Френк удивился бы, узнав, что мы бросили его дочь без помощи, – сказал он вслух.
– Что?! – Гейб чуть не попал ледорубом себе по пальцу.
– Да. Кристель – дочь той женщины, которую Френк любил в молодости. Ты знаешь, они очень похожи, Натали и она. Френк перед смертью посмотрел на Кристель и назвал ее «Натали». Я это помню, как будто прошло не двадцать лет, а два часа... – Хел стал усиленно карабкаться по склону. Гейб постарался не отставать. Теперь ясно, почему эти бандюги тогда так легко справились с Френком, который и в 60 лет был в отличной форме. Увидев девушку, похожую на его бывшую возлюбленную, он так обомлел, что не смог защищаться... Кристель не позавидуешь, если она узнает, что заманила под пули родного отца.
– Она знает, – Хел словно прочитал мысли Гейба. – Если мы Френку тоже не смогли помочь, давай хотя бы вытащим его дочь.
– Ты прав, – коротко ответил Гейб, и они продолжили подъем, два профессиональных спасателя-скалолаза.
*
– Где Эрнан? – выйдя на открытое место, Алекс удивленно огляделся. – С чего ему вздумалось прятаться? Только что подпрыгивал от нетерпения, рвался подальше отсюда.
– Не представляю, – Кристель настороженно обводила взглядом плато. – Он может быть...
– У вас за спиной! – выскочив из-за камня, Родригес сгреб Кристель в «замок» длинной, как у обезьяны, рукой, а другой приставил к ее животу пистолет. – Не ждали, уроды? Предлагаю тебе новую сделку, Гудвин: отдаешь мне флешку, вызываете вертолет и можете катиться ко всем чертям. Если откажешься, я всажу пулю в живот твоей бабе. Она будет умирать долго и в муках. Выбирай, твою мать!
– Ну ты и дерьмо, – спокойно сказал Алекс, прищурившись и ища слабые места в обороне Эрнандо, но тот зорко следил за ним и прикрывался женщиной, как щитом.
– Хочешь убить меня? Тогда сначала тебе придется пристрелить свою шлюху, – ухмыльнулся Родригес.
– Эрнан, а как ты улетишь отсюда без пилота? – спросил Алекс. – Ты что, сам хочешь повести вертолет?.. Ну-ну... Долетишь до обрыва а потом резко вниз.
– Не пудри мне мозги! – Родригес встряхнул Кристель и сильно ткнул дулом пистолета в ее живот. – Быстро решай: флешка или баба?
Внезапно Кристель со слабым стоном обмякла. Ее тело резко отяжелело и навалилось на Родригеса. Выругавшись от неожиданности, диктатор на секунду ослабил захват. Тут же Кристель взвилась как пружина, укусила его за руку, лягнула ниже пояса и ударила головой под челюсть. Взвыв от боли, наполовину оглушенный Родригес инстинктивно отбросил от себя женщину. Алекс этим воспользовался. Он прыгнул на Эрнандо как тигр, не давая опомниться.
Сидя на снегу и пытаясь восстановить нормальное дыхание, Кристель наблюдала за рукопашной. Алекс и Родригес дрались как волки, стараясь каждым ударом искалечить или убить противника. «Видели бы сейчас Родригеса те женщины в Венгезии, которые были влюблены в него, – она коснулась живота, ноющего после того, как его чуть не продавили дулом, – как он хватает женщину за горло и держит под прицелом... Какое крушение иллюзии!.. Я-то знаю, как это тяжело, видеть истинное лицо своего Прекрасного Принца...».
Родригес замахнулся, чтобы ткнуть Алекса пальцами в глаза; Гудвин инстинктивно отпрянул, открыв подбородок. Эрнандо швырнул его на лопатки и занес нож.
– Знаешь, что я сделаю с твоей шлюшкой? – прошипел Родригес. Алекс перехватил нож, обрезав себе пальцы, но исхитрился развернуть его острием к самому Эрнандо и резко двинул руки диктатора вперед.
Когда Родригес перестал дергаться в конвульсиях и замер с ножом в шее, Алекс отбросил тело и поднялся, вытирая снегом окровавленные руки.
– Эрнандо погубила страсть к театральным эффектам, – сказал он. – Это только на сцене герои произносят длиннейшие монологи перед тем, как убить кого-то, а противник терпеливо слушает. У нас проще: пришел стрелять – стреляй, и не хрен трепаться. Мы не не на съемках псевдоисторического боевика...
– Алекс, – перебила его Кристель, – а ведь ты дважды обманул меня. Зачем?
Алекс не сразу понял, о чем она его спрашивает. Они победили, они богаты! "Кристель, я и семь миллиардов... Чейз со своим миллионом еще мелко плавал. Сейчас вызываем вертолет и добираемся в Реджину, оттуда – в Ванкувер... А оттуда – куда пожелаем, теперь у нас действительно весь мир в кармане! Мы ведь этого заслуживаем! Эрнандо смог обеспечить одному из своих людей и его подруге безбедную жизнь «на гражданке»...
– О чем ты, Пинкстон? – спросил он.
– Ты лгал мне, – повторила женщина.
– Не понимаю, – воображение уже рисовало Алексу дом на Сейшелах возле океана, огромную белую яхту с золотыми буквами «Кристель» вдоль борта...
– Это ты дал Анжело «порошок правды» и велел использовать в разговоре с Элейн. И ты не случайно встретил меня в Ниагара-Фолс. Люди, которые помогали мне скрыться, не знали, в каком городе я остановлюсь. Они были уверены, что я перебралась через границу, – Кристель, прищурившись, смотрела на Алекса так, словно видела его впервые. – О том, где именно я живу, ты мог узнать только от мамы Элейн, а она по доброй воле никогда бы меня не выдала. За что ты убил мою мать?
Голос Кристель звучал ровно, но лицо застыло, а глаза из серыз стали черными, бездонными. Алекс хорошо знал этот взгляд и боялся его. Нужно как можно быстрее найти убедительный ответ...
– Я не ожидал, что применение «порошка правды» приведет к такому трагическому результату, – сказал он.
Словно не слыша его, Кристель продолжала:
– И ты приказал сегодня Анжело убить Эрика, несмотря на мою просьбу пощадить моего сына. Я объясняла тебе, что он единственный мой родной человек. Может, благодаря сыну я выжила в 1992-м. Врачи говорили, что, скорее всего, именно беременность поддерживала во мне жизнь при трех проникающих ранениях в грудь. А когда я впервые увидела своего сына, то решила, что ради него должна любой ценой встать на ноги. Эрик вытащил меня с того света. А тебе на все плевать, ты не мог забыть, что он – не твой сын...
– И что его отец на все, кроме собственной задницы, плевал, – вышел из себя Алекс. – Куолен использовал тебя, а потом принес в жертву, спасая себя драгоценного! Из-за него у тебя тело в шрамах!
– Ты маньяк, – скривилась Кристель, – помешался от ревности! Даже к Куолену ревнуешь! Он уже 20 лет как мертв, а ты никак не успокоишься!
– И все равно он стоит между нами, – процедил Алекс и, словно наяву, увидел здоровяка с маленькими холодными глазками и жестокой ухмылкой. – Я всегда ощущал, что нас не двое, а трое!
Кристель немного испугалась. Если Алекс тоже ощущал незримое присутствие Куолена, значит, это больше, чем ее видения?..
– Он смешал твою любовь с грязью, – продолжал Алекс. – А ты до сих пор не можешь стереть из памяти этого ублюдка...
– Король банальностей, – фыркнула Кристель. – Да пошел ты, теленок недоделанный. Провалиь к чертям.
Она помахала футляром для флешки, потом достала зажигалку.
– Не подходи, Алекс, – женщина высекла огонек. – Даже если ты выстрелишь, я все равно успею поднести зажигалку к флешке. И твои сокровища сгорят.
Алекс застыл на месте в нелепой позе, не решаясь даже опустить руку, уже занесенную для того, чтобы обездвижить Кристель. Приоткрыв рот, он смотрел на футляр и трепещущий рядом с ним огонек.
*
Время словно замерло вместе с двумя людьми на плато.
– Кристель, прошу тебя, – от волнения Алекс охрип, на лбу выступили крупные капли пота. – Давай успокоимся и поговорим нормально... Женщина отрывисто усмехнулась:
– Если бы ты не боялся, что я сожгу твою вожделенную флешку, то уже свернул бы мне шею.
– Я не причиню тебе зла, Кристель. Кому угодно, только не тебе. Почему ты стала моим врагом?
– Потому, что ты не пощадил моих близких людей. Теперь я знаю, что ты имел в виду, когда бормотал: «Если бы знала, вообще убила бы». Это ты ради моего блага преследовал моего сына и убил Элейн? – у Кристель уже уставали руки, ей было трудно держать футляр и зажигалку по-прежнему твердо, но она не подавала вида.
– Чего ты хочешь, Кристель? – спросил Алекс. – Прошу тебя, убери зажигалку. Давай поговорим...
За их спинами из рощи выглянули Хел и Гейб. Они застыли, боясь наступить на ветку или на хрусткий по морозу снег, нарушить тишину, чтобы женщина ненароком не вздрогнула и не отвлеклась... Если она хоть на миг ослабит бдительность, Гудвин набросится на нее.
Спасатели медленно, по дюйму, стараясь двигаться бесшумно, сокращали дистанцию. Оставалось метров двести. Бандит стоял спиной к ним. Только бы не вздумал обернуться.
*
– Ты слишком много меня обманывал, – резко сказала Кристель, бледная от ярости почти до синевы, а ее тонкая фигура напряглась, как тетива лука. Привлекательная женщина сейчас стала настоящей красавицей и походила на валькирию, если можно было представить себе скандинавскую деву-воительницу с «хвостом» на затылке и в костюме пилота. – И меня уже тошнит от этого.
Она поднесла зажигалку к футляру, подождала, пока пламя разгорится, и только тогда бросила горящий футляр под ноги Алексу:
– Подавись своими миллиардами, придурок. И пошел ты.
Алекс замер, на глазах постарев лет на 20. Его лицо стало бледным и страшным. Несколько секунд он ловил ртом воздух, глядя, как корчится и догорает в снегу футляр, а потом истошно взревел так, что едва не вызвал горную лавину:
– Ах ты тварь! Чертовка, сукина дочь!!!
– Теленок, – со смешком ответила Кристель. Обезумевший Алекс подскочил к ней, ударил женщину по щеке и схватил за волосы. Женщина так же молча впилась пальцами в его руку, прорывая ногтями кожу на запястье Алекса и нащупывая болевую точку. Одновременно она прицелилась ударить мужчину пальцами другой руки в глаза. Потеряв остатки разума, Алекс перехватил ее руку, сдавил тонкое запястье и попытался ударить Кристель коленом в живот. Кристель ловко увертывалась.
– И дерешься ты как базарная баба, – комментировала она. – Таскаешь за волосы... Только с женщинами воевать и умеешь.
Алекс выругался и выпустил ее, чтобы ударить кулаком. Кристель уклонилась, и кулак только скользнул по виску. Воспользовавшись тем, что Алекс на секунду утратил равновесие, Кристель в ответ залепила ему с правой в зубы.
Падая, Алекс ухватился за куртку женщины, и на снегу оказались оба. Потасовка продолжалась. Алекс будто дрался с молодой пантерой, мускулистой, ловкой и с острыми когтями. Несмотря на разницу весовых категорий, Кристель не уступала ему. К тому же, она безошибочно угадывала, что собирается делать Алекс, а он не мог предугадать и отвести следующий удар или болевой прием женщины. «По тебе не понять, что у тебя на уме, – сказал ей как-то Куолен. – Тебе бы в покер играть, малыш!».
*
Забыв о необходимости соблюдать тишину, Гейб и Хел бежали к дерущимся. Кристель и Алекс неумолимо приближались к обрыву. Хел несколько раз останавливался, вскидывая прихваченный у Грега пистолет, но каждый раз опускал оружие. Слишком неудобная позиция для прицела, он может попасть в Кристель...
Издалека доносился стрекот пропеллера спасательного «рейнджера» – наверное, Джесси и Эрик. На поясе у Гейба включилась рация.
– Что у вас? – спросила Джесси, вызвав скалолазов на связь.
– Поспешите, – ответил Гейб и указал координаты.
В этот момент Кристель изловчилась выйти из захвата. От этого Алекс потерял равновесие и очутился на краю пропасти.
– Неееееееееет!!! – заорал бандит, ощутив затылком холодное дыхание километровой пропасти. Выбросив руку в последней отчаянной попытке удержаться, он схватился за щиколотку Кристель. Обдирая кожу на ладонях, женщина попыталась ухватиться за камни, махнула свободной ногой и угодила Алексу прямо в лоб. Ослепнув от боли, он разжал руки и со страшным криком полетел вниз. От резкого движения Кристель тоже потеряла равновесие и, испуганно вскрикнув, тоже соскользнула за гребень.
– Кристель!!! – Хел споткнулся и упал. Больное колено пронзило острой болью, но Хел ее даже не ощутил. По его лицу текли слезы от безысходности. Опять он опоздал...
*
Порожек был длиной около метра и шириной чуть меньше. Да еще прямо над ним прямо из скалы выросло небольшое деревце. За него и ухватилась Кристель, стоя на коленях на узенькой полоске, которая задержала ее падение. Сердце колотилось, как бешеное, руки свело судорогой, тело била крупная дрожь, носки ботинок висели над бездной, в которую рухнул Алекс. Пошевелиться или хотя бы открыть глаза женщина не могла. И понимала, что вскарабкаться на те 100 футов, которые пролетела, она не в силах. И позвать на помощь тоже возможности нет – рация оторвалась в драке наверху. Одна надежда на вертолет, который стрекочет все ближе. Наверное, это «рейнджер», который собирался захватить Алекс. Может, ее заметят вовремя.
*
Маленькую фигурку, сжавшуюся на крошечном выступе скалы, Эрик заметил первым.
– Капитан Уокер, – он указал на нее глазами.
– Гейб, под вами человек, терпящий бедствие, – взяла рацию Джесси. – Сто футов вниз, на «пороге». Прием.
– Вас понял, – ответил Гейб. – Постараемся поднять его наверх.
Эрик поднес к глазам бинокль и различил серый шарф на светлых волосах, черный костюм пилота...
– Мама, – он побледнел, чуть не уронив бинокль. – Капитан Уокер, это мама!
Джесси перехватила бинокль и посмотрела на женщину. Хрупкая, светловолосая, она еле удерживалась на выступе, замерзшая и измученная.
– Поторопитесь, – сказала она мужу по рации.
– Вас понял.
– Эрик, все хорошо, – Джесси вернула рацию на пояс. – Ей сейчас помогут. Нам остается только ждать... Мы не сможем подойти к ней, понимаешь? Или заденем скалу пропеллером, или сбросим ее воздушным потоком вниз.
Эрик через силу кивнул. Он не отводил взгляда от фигурки на «пороге».
– Держись, мама, только держись, – беззвучно шептал он.
*
Хел еще раз проверил страховку Гейба, тщательно осмотрел второй пояс, его пряжку и ремень, и хлопнул друга по плечу:
– С Богом! Вытащи ее, прошу тебя!
Гейб стал спускаться; Хел страховал его, следя и за напарником, и за женщиной внизу. «Держитесь, пожалуйста, – так же, как Эрик, умолял он. – Гейб, Кристель, держитесь!».
*
– Зря ты мне не верила, малыш.
Кристель вяло подумала, что спит, или бредит, иначе почему она видит перед собой Куолена. Она попыталась открыть глаза; несколько снежинок прилипли к ресницам – тяжелые, мокрые, и мешали поднять веки. Знакомая большая рука провела по ее лицу.
– Откуда ты здесь, Эрик? – с трудом шевеля губами, спросила Кристель. – Это сон?.. Или я все-таки... – она не договорила последнее слово. Какой здесь яростный ветер! Налетает с трех сторон одновременно, хлещет холодными ладонями съежившуюся на каменной «бровке» женщину, чтобы швырнуть ее вслед за Алексом...
– Еще не все потеряно! – голос Куолена прозвучал над самым ее ухом. – Очнись, не смей терять сознание! Ты можешь, ты сильная!
Он исчез. Кристель наконец-то смогла открыть глаза и прикусила губу, чтобы боль прогнала наступающее забытье. Мысли прояснились, и женщина увидела, что к ней спускается на тросе Уокер.
– Ты как? – спросил он, поравнявшись с ней. – Держишься?
Кристель разжала замерзшие губы:
– Да ничего... Только я была бы не против сменить обстановку. На плато мне больше нравится.
– Умница, шутишь, значит, выберешься, – Гейб быстро застегнул на Кристель страховочный пояс. – Джес, она у меня, – сказал он в рацию «хэндс-фри».
– Вас поняли, – судя по интонации, Джесси перевела дыхание.
– За трос держаться сможешь? – Гейб с сомнением посмотрел на побелевшие от холода руки женщины.
– Смогу, – Кристель пошевелила онемевшими кистями, возвращая им подвижность.
– Молодец. Хел, она у меня, поднимай нас!
На подъеме Гейб поддерживал Кристель. Женщина ухватилась за трос, но перебирать руками была уже не в силах. Но Хел без труда втащил двоих наверх. Зафиксировав катушку, он подбежал к краю и помог Кристель вскарабкаться на плато. Гейб выбрался сам.
В вертолете Эрик так заорал от радости, что Джесси чуть не выпустила из рук штурвал.
– Стажер Пинкстон, продолжаете нарушать дисциплину? – строго сказала она и тут же рассмеялась:
– Слава Богу, Гейб успел вытащить ее! Заходим на посадку.
– Так точно, капитан, – козырнул Эрик, с восторгом глядя в лобовое стекло на своих наставников. Он непременно станет таким же, как мистер Такер и мистер Уокер. Мама будет им гордиться.
*
Хел постарался сразу же оттащить Кристель подальше от края площадки. Она все еще дрожала, стоя на коленях. Спасатель пытался согреть и успокоить женщину.
– Ну, все, – шептал он. – Все позади. Ты умница, девочка... Сейчас прилетят Джес и Эрик, у них в салоне аптечка, кофе-машина. Тебе нужно выпить чего-нибудь теплого.
– Да, не помешает, – Кристель говорила сквозь зубы, чтобы не стучать ими, и обняла Хела в ответ. – Спасибо вам. Я думала, что уже не выберусь!
Опустился вертолет, и Эрик выскочил, когда машина была еще в метре от земли. Он хотел сразу обнять маму, но Гейб удержал его:
– Подожди, пусть миссис Уокер сначала окажет ей помощь. Сам понимаешь...
Джесси уже спешила к ним с чемоданчиком «первой помощи». Эрик двигался следом. Увидев сына, Кристель нахмурилась:
– Больше никогда не выпрыгивай из вертолета до завершения посадки. Ты что, хочешь ногу сломать перед Новым годом?
– Ну, вот, – рассмеялся парень, – по-моему, мамуля уже приходит в себя, раз начала ворчать.
– Как она еще с ума не сошла с тобой! – парировала Джесси, осматривая и обрабатывая синяки и ссадины Кристель. – Джозеф и Марисса тоже не подарок, но ты стоишь их обоих.
– Должен кое-что добавить к характеристике Эрика, – вступился за стажера Гейб, – что в чрезвычайной ситуации Эрик достойно себя проявил и не раз помогал капитану Такеру и мне.
Мальчишеская физиономия Эрика засияла от счастья, и он покосился на мать.
Кристель кивнула и улыбнулась: да, слышала, молодец! – и поморщилась. Разбитая губа отозвалась на улыбку болью.
– Что тут у вас? – обратила внимание Джесси. – Ого! С Минотавром дрались?
– Примерно, – ответила Кристель.
Когда Джесси закончила обрабатывать раны Кристель и принесла женщине плед и термос кофе из салона, Хел устроился рядом с сидящей на сложенных носилках женщиной:
– Надеюсь, что теперь у тебя мозги встали на место? И больше ты в такое... такие авантюры не полезешь?
– Еще чего, – отшутилась Кристель, – сейчас отдышусь и поеду в Вегас, грабану там парочку казино.
Джесси фыркнула от смеха, оценив ее чувство юмора.
– Или, – Кристель не спеша пила горячий кофе, – загоню в правительственную сеть вирус, скажем, порнографическую картинку, которую невозможно удалить с середины экрана... Они спятили бы, воюя с ней.
– А меня однажды за такой журнал ты на неделю без кино оставила, – изобразил обиду Эрик.
– Я не думала, что ты так злопамятен, – притворилась обиженной Кристель, – ведь с тех пор прошло уже восемь лет...
– Что я еще узнаю о нашем стажере! – воскликнул Хел. – Вот, значит, чем ты с детства тешишься. А ты не успела из одной переделки выбраться, как уже рвешься грабить казино и вирусы разбрасывать. За вами обоими глаз да глаз нужен. Теперь я от тебя ни на шаг не отойду, – он поправил плед на плечах Кристель. – Ты не против?
– Берешь меня под надзор? – удивилась женщина.
– Верно, – Хел налил ей еще одну порцию кофе. – Что скажешь?
– А ты, Эрик? – обернулась Кристель к сыну, поняв, к чему клонит Такер.
– Мама, за тобой действительно присматривать надо, – ответил Эрик. – И капитан Такер с этим справится.
Кристель задумчиво закурила, глядя то на Хела, то на Эрика. Такер, большой, как медведь, почти седой, но еще быстрый в движениях, сильный, с открытым добрым лицом, такой надежный, прямой, искренний. Такой человек не станет притворяться, втягивать в авантюры и в опасности сам прикроет тех, кто рядом, а не станет прикрываться ею. И женщина надеялась, что и у нее еще есть шанс на счастье...
Сигарета обожгла ей пальцы. Кристель щелкнула окурок в снег. Хел неодобрительно покачал головой:
– Еще и мусоришь. Вечно сваливаешься на самолете людям на головы, а теперь заповедник засоряешь. Надо выписать тебе штраф.
– Хорошая идея, сэр! – с энтузиазмом воскликнул Эрик. – И пусть мама выплатит штраф пирогами, до полуночи... Не пожалеете!
– А что? – задумчиво сказал Хел. – В твоих словах есть рациональное зерно.
– Тем более, что десерта на сегодня у меня нет, – добавила Джесси. – Так что я «за».
Кристель только покачала головой:
– Ладно, выписывайте квитанцию, и я приступлю к выплате штрафа. Если только у вас есть ингредиенты.
– Придется мне смотаться в город, – развел руками Эрик. – Капитан Такер, вы разрешите мне взять джип? На попутках могу не успеть.
– Думаю, после того, как ты себя проявил в чрезвычайной ситуации, тебе можно даже служебную машину доверить, – Хел перебросил Эрику ключи от «ниссан-патруль» со станции.
– Считайте, продукты уже доставлены! – поймав ключи, Эрик первым бросился к «джет-рейнджеру».
Приближающийся стрекот заставил всех пятерых вздрогнуть и поднять головы. На плато приземлялся полицейский вертолет из Монтроза. Из кабины, едва машина коснулась земли, выскочил агент Харлин, в распахнутой дубленке поверх блейзера.
– Опять этот федерал, – недружелюбно пробурчал Эрик.
Подойдя к ним, агент Бюро развернул удостоверение:
– Федеральное Бюро, агент Харлин. Здравствуйте, миз Дикстайн, или мисс Пинкстон, если быть точнее.
Глядя на его учтивую улыбку на профессионально невозмутимом лице, Кристель поняла, что это все. Сколько ни бегай от прошлого, оно все равно тебя догонит. А она уже размечталась о безмятежном счастье и новогодних пирогах. Может, для кого-то счастье возможно. Может, для всех, кроме нее. А она только расплачивается за свою доверчивость в молодости...
Хел встал рядом с ней и взял ее за руку. Тонкая женская ладонь почти утонула в могучей длани спасателя, и Такер почувствовал, какие у Кристель холодные пальцы.
Эрик отошел от вертолета и встал рядом с матерью с другой стороны. Он обнял женщину за плечи и посмотрел на агента исподлобья, предостерегающе.
– Зачитаете мне права? – спокойно спросила Кристель, выдержав испытующий взгляд Харлина. – И какие обвинения предъявите?
Харлин даже изумился. Эта измученная, замерзшая и израненная женщина с бледным лицом, разбитыми губами и ссадинами на руках перенесла, наверное, самые кошмарные 24 часа в жизни. И после этого, побывав одной ногой на том свете, она так невозмутима, даже зная, что он имеет право арестовать ее за соучастие в афере Гудвина...
А ее спутники, похоже, готовы грудью встать на защиту Кристель. Капитан альппатруля Такер, кряжистый, могучий, похожий на медведя, стоит чуть впереди, словно пытаясь заслонить женщину, и согревает ей руки. Светловолосый и сероглазый Эрик Пинкстон вообще смотрит с вызовом: «Не тронь мою мать, долбанный федерал!».
– А где Гудвин? – спросил Харлин, надевая зеркальные очки и осмотревшись. Вблизи следы драки на плато, ведущие к обрыву, были еще страшнее, чем с вертолета. У деревьев лежал Эрнандо Родригес с застывшей гримасой ярости на мертвом лице. На руке диктатора навеки остановились разбитые в драке часы. Они показывали десять минут до полудня.
– Решил попрыгать с «Блефа» и забыл парашют, – ответил Гейб.
– Не скажу, что огорчен. Жаль, конечно, что не удалось допросить его и Родригеса...
«... но на допросах они могли чего-нибудь лишнего наговорить под протокол», – мысленно закончила его фразу Кристель.
– Но, в конце концов, оба заслужили свою участь. Гудвин и Родригес свою высшую меру заработали еще лет десять назад. А вы переиграли меня, мисс Пинкстон, – понизил голос Харлин, подойдя к Кристель поближе. – Я знаю, что вы семь лет жили по «липовым» документам, инсценировали свою смерть, пилотировали самолет Гудвина и на правах его первой любви занимали ведущее место в группе. Но официально у меня на вас сейчас ничего нет. То, о чем я вам говорил сейчас, в суде доказать не выйдет. Поздравляю!
