Текст книги "Лора (СИ)"

Автор книги: Ана Сакру

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 21 страниц)

13. Ссора

Я постучалась в дверь к Максу как обычно в 11 вечера. Уже как обычно. Как быстро это стало для меня чем-то естественным, нормальным. Эта мысль пугала и одновременно будоражила. Еще у меня не выходил из головы тот мимолетный взгляд, который кинул на меня принц, с ног до головы обдав холодом. Интересно, он уже успокоился?

Дверь резко распахнулась, и на пороге показался Макс по пояс голый. Он не сразу пустил меня в комнату, просто стоял, облокотившись на дверной косяк, и внимательно смотрел прямо в глаза. Эта его привычка ловить на лице оппонента самые тонкие эмоции всегда выбивала меня из колеи. «Рассматривает как инфузорию под микроскопом», мелькнуло в голове. Только обычно его взгляд был безучастным, сейчас в черных глазах явственно вспыхивали стальные искры. Похоже, не успокоился, со вздохом отметила я.

Наконец он отошел от двери, чтобы я могла пройти.

– Раздевайся, – просто кинул мне через плечо и подошел к столу, чтобы налить себе вина. Я встала как вкопанная посреди комнаты, он что, издевается?

Принц в это время повернулся ко мне и, опершись на столешницу, медленно отпил из бокала.

– Ну? – он нетерпеливо изогнул бровь.

Я понимала, что он просто хочет меня унизить и не могла поверить, что этот надменный бесчувственный чурбан и тот очаровательный мужчина, с которым я целовалась на ярмарке, может быть одним и тем же человеком, причем с разницей в сутки. Я просто стояла и смотрела на него.

– Позвать Корни тебе помочь? – в его голосе слышалась явная угроза.

Я чуть не заплакала.

– Макс, я не понимаю!

– Во-первых, никакой я тебе не Макс, я твой господин, уясни это раз и навсегда! И во-вторых, это я не понимаю. Почему каждый раз одно и то же. Проявляешь к вам доброту, относишься по-человечески, а вы моментально садитесь на шею. Неужели ты всерьез думала, что сможешь договориться с императором в обход меня. Режиссера этого подговорила, – Макс отпил еще глоток, все это он говорил таким будничным тоном, как – будто обсуждал со мной погоду.

– Отец прав, с вами вообще разговаривать нельзя, когда вас просто трахаешь, вы четко понимаете свое место, никаких требований, своеволия, капризов, заговоров.

– Мой принц, это не так, я ни о чем не договаривалась с ним, да я ему даже двух слов сказать не успела, как вы подошли. Он просто узнал меня! Увидел узоры на моем ошейнике и понял, как они там оказались. В его понимании это позор!

Лучше бы промолчала. Я закрыла рот рукой, но было уже поздно. Ноздри принца раздувались, лицо побледнело, глаза яростно засверкали. Кажется, он готов меня убить.

– То есть мои отличительные знаки это позор, так? – Макс произнес это так тихо, что я еле расслышала.

– Нет, ну что вы! Я совсем не это имела ввиду!

– Все, довольно. Не желаю больше ничего слушать, раздевайся, я сказал.

Он подошел на расстояние вытянутой руки.

Я судорожно принялась стягивать одежду, пальцы не слушались. Меня всю трясло от обиды и несправедливости. «Да пошел ты», – как заводная повторяла про себя, это прибавляло некой храбрости. Наверно я слишком рьяно об этом думала и мысли отразились на лице.

– И совершенно бесполезно проклинать меня про себя, или что ты там делаешь, – лениво протянул Макс. Черт.

Наконец последний кусок ткани оказался на полу, и я подняла глаза на своего мучителя. Принц резко рванул меня к себе и впился жестким поцелуем, сильно покусывая нижнюю губу, я почувствовала соленый привкус крови во рту. И тут мне стало по-настоящему страшно. Я вдруг поняла, что он не успокоится, пока я не получу по заслугам по его мнению. Что он специально делает мне больно. Он отпустил меня, провел пальцем по укушенному месту, как-то странно глядя, как– будто с тоской. Но потом лицо опять приняло жесткое выражение, и он с силой кинул меня на кровать и начал раздеваться. Мои глаза были широко открыты от испуга, дыхание прерывалось, ладони стали холодными и влажными. Я вся вжалась в резную спинку кровати.

Макс, раздевшись, склонился надо мной. Сейчас он не казался мне ни красивым, ни желанным, я ощущала только страх и неизбежность. Макс грубо подмял меня под себя и без церемоний резко вошел. Я застонала от боли, но он закрыл мне рот поцелуем. Где были те нежные прикосновения, от которых по всему телу разливалось тягучее тепло? Сейчас он жестко смял пои ягодицы, впиваясь в них пальцами и резко натягивая на себя, выбивая из горла жалобные всхлипы, все быстрее и быстрее. Голова моталась из стороны в сторону, принц схватил губами сосок и стал растягивать его, покусывая, потом проводя языком и зализывая больное место. Его левая рука обхватила мою шею и сжала. Я почувствовала, как помимо моей воли животный страх перерождается в животное желание. Я никогда не думала, что грубость и боль могут быть такими, это было так постыдно, но от этого ощущения были лишь острее. Макс сразу уловил, что все изменилось, сжал пальцы на шее сильнее, так что мне сложно стало дышать, прошептал на ухо:

– Что же сразу не сказала, что тебе так нравится?

– Не знала, – с придыханием ответила я, вцепившись в его руку. Он скептически усмехнулся, явно не поверив. Потом приподнял мои бедра выше, закинув ноги себе на плечи, смяв меня под собой.

Перед глазами плыли какие-то круги, я продолжала всхлипывать, только уже от нетерпения. «Ну же, ну же», – стонала, кусая его мочку. Вот Макс снова крепко схватил меня за ягодицы, проводя пальцами посередине, надавливая, заставляя нервно вздрагивать от интимных прикосновений, темп стал бешеный, я слышала его тяжелое дыхание. По всему телу побежал ток и наконец меня накрыло с головой, тело скрутило судорогой, внутри все сжалось и завибрировало. Макс глухо застонал и опустился на меня. Потихоньку сознание возвращалось. Боже мой, он ведь наказать меня хотел, унизить, сделать больно, а в итоге я тут вертелась под ним как уж на сковородке. Этот мужчина по-настоящему опасен для меня. Я лежала с закрытыми глазами просто потому, что боялась встретиться с ним взглядом. Так стыдно.

Макс лежал рядом, я слышала, как становится все более ровным его сбивчивое дыхание.

– Лора, – голос уже был ровным и безучастным.

– Что? – мой к сожалению до сих пор дрожал.

– Ты можешь идти, сегодня ты мне больше не понадобишься, – и повернулся ко мне спиной.

Я почувствовала, как непрошеные слезы застилают глаза. Потом резко встала, быстро оделась и стремительно вышла из этой ужасной комнаты, чтобы он не заметил, как я плачу.

14. Новая жизнь

Я стояла рядом с Доной Эби на кухне и замешивала тесто для пирожков. Было чудесное солнечное утро, из открытых окон доносился теплый нежный ветерок, приносящий с собой аромат цветов и чириканье птиц.

– Хочу пойти после завтрака в город, могу зайти на рынок, вам нужно что-нибудь?

– Да нет вроде бы, хотя… Посмотри, может свежую зелень из западной провинции завезли, только не бери у старого Карта, вечно у него самый грязный салат.

– Хорошо, – пропела я, настроение было отличное. В последние 10 дней моя жизнь резко изменилась в лучшую сторону благодаря узорам на обруче, и я по полной пользовалась новыми возможностями. Ну, во-первых, никто не смел мне приказывать, так что все, что я делала, было моим личным осознанным решением, а это огромная разница: резать лук, потому что хочешь помочь или потому что заставили и если что накажут. Во-вторых, гулять я теперь могла где угодно и когда угодно, само приятное, что и бояться мне было нечего – никто не посмеет обидеть личную рабыню наследного принца. Оказалось, мой статус стал настолько высоким, что на улице мне кланялись даже купцы и мастеровые, а не просто слуги, что в первый раз повергло меня в настоящий шок. Еще один из интересных моментов: мне не нужно было ни за что платить, все просто записывали на счет дворца или принца, чаще конечно принца. Правда этой опцией я пользовалась с осторожностью: одно дело набрать себе пряников, другое– притащить во дворец лошадь или скупить все драгоценности в ювелирной лавке. В общем, я не решалась обсудить с Максом вопрос моей финансовой свободы.

По правде сказать, с той злосчастной ночи после спектакля мы мало что обсуждали. Точнее вообще не разговаривали. Совсем. Нет, мы виделись каждый день, вернее каждую ночь, но до разговоров теперь дело не доходило. Больше ни разу не было грубости или насилия с его стороны, он был так же нежен и чувственен как прежде. Но когда мы не были в постели… У меня было ощущение, что он вообще не видит во мне живого человека. Его взгляд ничего не выражал, голос был бесцветен. Набор слов, обращенных ко мне, сводился к необходимому минимуму: здравствуй, проходи, ложись…потом следовало что-то невероятное, что никак не совпадало с подобной встречей, а далее опять по плану… можешь идти. В последние пару дней меня так и подмывало подколоть его и сказать, чтобы не утруждался, я уже наизусть все выучила и могу сама за него все сказать. Но конечно на подобную дерзость я не отважусь. Хотя, если мне придется это слушать еще пару месяцев… Иногда после первого раза он не выгонял меня сразу, а мог пойти поработать минут 20 или просто поваляться, потом привлечь меня к себе второй раз и только после этого предложить его покинуть. Самое смешное, что я даже вычислила, от чего это зависит: если принцу на следующее утро нужно было в академию, то это был один раз, если не нужно и он мог поспать подольше, то два. В общем, стабильность и предсказуемость во всем.

Но в целом это не сильно омрачало мое существование: первые пару дней меня конечно задевало такое показательное игнорирование. А на третий подумала, что по факту у меня есть все, что я вообще могу получить в этом мире: свобода действий, свобода передвижения, относительная защита, обалденный секс и при этом никто не выносит мне мозг, не выясняет отношения, не нужно быть понимающей, остроумной, веселой, элегантной, интересной. Да от меня вообще ничего не требовалось! Просто приди вовремя и уйди когда скажут. Учитывая, что отношения с принцем ни при каких обстоятельствах невозможны, это действительно был отличный вариант. И похоже Макс считал так же.

На кухню зашел личный слуга императора.

– Доброе утро, дона Эби. У нашего величества разболелось колено, он решил не спускаться к завтраку. Пусть кто-нибудь принесет еду императору в его покои. Он желает пирог с мясом и омлет.

– Да, конечно, дорогой, – Эби была до неприличия фамильярна со всеми слугами, даже с такими чопорными, – Лора, отнесешь?

Я кивнула.

Когда поднос для Агора был собран, я подхватила его и поспешила наверх.

Император в ожидании трапезы склонился над шахматной доской. В Элии было много вещиц из нашего мира, в основном не больших размеров, люди просто держали их в руках, когда проходили через двери-порталы.

– Аа, Лора, как дела? – император приподнял на меня свои голубые глаза и улыбнулся.

– Все хорошо, спасибо, – улыбнулась в ответ.

– Говорят, мальчишка выставляет тебя каждую ночь за дверь…что однако не мешает ему каждую ночь тебя в эту дверь пускать, – император хитро подмигнул, – как-то нетипично для него.

Это был единственный человек, кому я не могла отказать в разговоре, он все-таки император, я нехотя ответила:

– Наверно он не очень хочет общаться со мной помимо…

– постели, – продолжил император, – так ему и не нужно, выставлять то зачем, если бы не обруч, тебя бы уже заклевали здесь.

Он задумчиво посмотрел на меня, потирая бороду.

– Думаю, Макс тебя просто боится.

– Боится? – я чуть не расхохоталась в лицо Агору, настолько абсурдно это звучало. Это мне впору его бояться, если уж на то пошло.

Император не стал продолжать эту тему.

– Может поиграешь со мной, пока завтракаю?

– О да, конечно.

Я села напротив и стала быстро расставлять фигуры в предвкушении. Агор был серьезным соперником.

Прошло около получаса, наша партия была в самом разгаре, когда в дверь постучали. Это был Макс. Войдя, он на секунду замер, наткнувшись взглядом на меня. Одна бровь невольно вопросительно взлетела вверх.

– Лора была так добра, что согласилась составить мне компанию и, похоже, шансы мои выиграть тают с каждой минутой.

Я слегка покраснела, ничего не могла с собой поделать, мне было приятно, что Максу намекнули, что у меня еще и мозг есть, а не только… детородные органы.

Принц взглянул на доску.

– Что хотел? – спросил Агор.

– Хотел поговорить, – Макс скосился на меня, – наедине.

– Это что-то секретное?

– Нет, но…

– Раз нет, тогда оставим все как есть. Я тебя слушаю, – и передвинул слона.

Макс замер в нерешительности, он явно не собирался посвящать меня в свои дела, но потом сдался, пододвинул третье кресло и сел ближе к императору.

– Я насчет Мергейла, вы обещали подумать, утром пришло известие, что наместник умер, надо принимать решение.

– Так не терпится последовать за ним? – Агор моментально посерьезнел, шахматы были забыты.

– Я уверен, что этого не произойдет, – Макс смотрел на императора в упор, как он обычно это делал.

– Ты понимаешь, что твой отец меня не простит?

– Только если я умру, а я не умру. Мне был сон.

Макс скользнул по мне взглядом, видимо ему не хотелось говорить при мне такой несуразный довод. Однако, что удивительно, император не стал над ним смеяться, а глубоко задумался, как – будто это была какая-то серьезная новость. Принц, что, ясновидящий?

– Хорошо…но у меня есть одно условие, – наконец произнес Агор, – ты женишься, тебе придется взять с собой Анаис, и я не уверен, что Князь Конуг согласится, что бы его любимую дочурку отвезли жить не в фамильный замок Родэнов, а в портовый город, кишащий орками. Если договоришься с ним, я согласен. Они прибудут через пять дней сюда на бал равноденствия.

Макс искренне улыбнулся, он явно считал, что уже добился своего.

– Хорошо, спасибо, Агор. И коня прикройте, ваше величество, а то через два хода мат будет.

Черт, как он так быстро сообразил. Он же один раз посмотрел на доску.

– Спасибо, – Агор усмехнулся.

15. Мелодия души

– Ну что, собрался, наконец? – Стайлс стоял в дверях покоев принца, нервно крутя в руках небольшой изящный хлыст для лошади – Сам знаешь, магистр Эйра не большой любитель ждать… тем более меня.

Макс изобразил на лице удивление:

– Я думал ты его фаворит, гордость курса, надежда всей кафедры воздушных стихий и межпространственных вихрей… или как он тебя там, подвыпив на день рождения, называл? прости, все не упомнить, – дальше свою речь принц продолжить не смог, так как ему в голову полетела скомканная куртка.

– Эээй, поаккуратней, – Макс поймал запущенный снаряд, – я все-таки твой господин как-никак.

– Скорее никак, – отпарировал Стайлс.

Поправляя шейный платок, принц взглянул на часы и слегка нахмурился:

– Может на Пушке, а то и правда опоздаем?

– Эх, опять спрыгивать с этой зверюги на балкон, – вздохнул Стайлс, – ладно, что не сделаешь ради любимого наставника, – и отбросил хлыстик на кушетку.

К сожалению, приятели все же не успели к назначенному часу и наткнулись на закрытую дверь в кабинет магистра. Он решил не дожидаться их и начал проводить внутреннее совещание между преподавателями академии.

– Ну вот, теперь часа три там проторчат, – молодой маг пнул какую-то огромную напольную вазу в коридоре и еле успел ее поймать, т. к. она неожиданно закачалась.

– Господи, Стайлс, ты просто ходячая катастрофа, – Макс смеясь, прикрыл рукой глаза.

– А ты хоть раз приходил куда-нибудь вовремя? Наверно даже на собственные роды опоздал, – буркнул приятель и сразу напрягся, поняв, что сказал что-то не то.

Макс успокоительно потрепал его по плечу:

– Да, ты прав, рожала меня мать долго.

– Прости.

– Не бери в голову. Ну, что делать то будем? – развел руками принц, – вернемся во дворец?

– Да нет, есть у меня идея получше, – Стайлс загадочно улыбнулся, – Думается давно ты не бродил по центральным городским улочкам и кое-что не видел…

– Бродил дней 10 назад на ярмарке – сказал Макс, припоминая свою единственную прогулку с Лорой, – Не думаю, что там что-то сильно изменилось, к тому же сегодня будний день, а мы во всем официальном.

– Пойдем, тебе точно понравится, надеюсь, они там будут. А насчет одежды… давай попросим у экономки пару студенческих сюртуков.

– Хорошо, – пожал плечами Макс. Все равно больше заняться было нечем, – Стой, а кто они? Где будут?

Но Стайлс ни на что не отвечал:

– Не порть сюрприииз, – протянул он.

***

Переодевшись в сюртуки студентов магической академии, чтобы не привлекать к себе излишнее внимание, друзья направились на городскую площадь. Сегодня был не базарный день, и народу вокруг было не очень много, прохожие спешили по своим делам, около главной башни сидела пара попрошаек, по периметру лениво прогуливались коробейники. Стайлс остановился посередине и начал оглядываться вокруг, он явно кого-то искал. Макс нетерпеливо смотрел на приятеля, что он тут забыл?

Потом маг остановил проходившую мимо цветочницу:

– Милая, а сегодня нигде не играют на улице музыканты с девушкой неместной?

– Играют, господин, на третей улице у булочной, – она присела в глубоком реверансе.

Стайлс благодарно улыбнулся и взял благоухающий цветок из ее корзины, аккуратно засунув девушке монетку прямо в корсаж платья.

– Пошли, – сказал он, потащив принца за собой.

Музыканты? С неместной девушкой? Макса начали мучить смутные догадки, что именно он сейчас увидит. А этот хмырь еще и цветок прихватил. Идти было буквально метров 100, и как только они свернули с площади на узкую третью улочку, то услышали музыку и попали в толпу зевак. А еще принц услышал женский голос, чистый, сильный, удивительно красивый, то свободно льющийся, то вибрирующий, взмывающий вверх, напоминая ангельское пение и опускающийся вниз, приобретая хрипотцу. Мотив и темп были странными для его уха, это была песня явно не из этого мира, но от этого она поражала только еще больше. Он огляделся, люди вокруг замерли и зачарованно слушали неизвестную, похоже, даже боясь дышать. Макс начал пробираться сквозь толпу, он уже понял кого увидит на небольшом постаменте перед булочной.

Ну конечно, это была Лора, ЕГО Лора. Он остановился во втором ряду, чтобы она не заметила его. Но, похоже, даже если бы принц встал в шаге от нее, она бы пропустила это. Девушка смотрела только в сторону музыкантов, которые аккомпанировали ей, и периодически прикрывала глаза от удовольствия. Казалось, она просто не замечает толпу, которую собрала. Музыка лилась из нее так легко, как – будто она просто была проводником этих чудесных звуков, а не рождала их сама. Лора пела что-то о первой любви, слова были наполнены тихой грустью, отзываясь в сердцах слушателей. Макс поймал себя на мысли, что надеется, что эту песню она не сама написала, ведь тогда она поет про себя… и явно не про него.

Рядом встал ухмыляющийся Стайлс. С этим чертовым цветком.

– Ну как тебе твоя маленькая рабыня? – прошептал он, наклонившись к принцу, – Я так понимаю, тебе она не поет… Ну ничего, скоро ты уедешь и у меня запоет, – он подмигнул принцу.

– Не запоет, – отрезал Макс, – ты ведь, похоже, уедешь вместе со мной в Мергейл, забыл?

– Проклятье, об этом я не подумал, – Стайлс искренне расстроился.

Принца вдруг все вокруг начало раздражать. Стайлс, мечтающий залезть под юбку ЕГО рабыне, толпа, ощупывавшая ее сотней глаз. То, что Лора очевидно была сейчас по-настоящему счастлива. Здесь, посреди этой грязной улочки, а не во дворце. Она ведь при нем сразу все свои листы со стихами чуть ли не порвать была готова, лишь бы он ничего не увидел, не услышал. А тут поет этим незнакомым чужим людям и разве что не светится. Он вышел в первый ряд, чтобы она заметила его. Песня как раз кончилась, Лора подняла глаза на толпу и сразу наткнулась взглядом на принца. Она как– будто остолбенела, Макс был явно последним, кого она ждала и хотела здесь увидеть. Потом предательский багровый румянец начал заливать лицо и шею девушки, как все-таки ужасно быть блондинкой со светлой кожей. Принц молча в упор смотрел на нее.

Один из музыкантов, седовласый старик с тайрой в руках, похоже, понял, что концерт на этом окончен и громко крикнул толпе:

– На этом все! До свидания, дорогие, нашей солистке пора возвращаться к своим обязанностям.

Все вокруг дружно зааплодировали, затопали ногами в знак благодарности и стали потихоньку расходиться. Макс и Лора так и стояли молча друг напротив друга. Принц пытался обличить в стройные мысли то, что чувствует, в голове был полный бардак: он был поражен, восхищен, раздражен и обижен одновременно. Сейчас он просто стоял и пытался понять, что именно из всего этого набора превалирует. Потом сдался и надел на себя привычную маску безразличия. Макс в принципе уже привык, что Лора вызывала у него разом совершенно противоположные эмоции, и проще было вообще никакие не демонстрировать.

Молчание нарушил подошедший к ним Стайлс, протянувший рабыне белоснежный цветок:

– Это было великолепно, Лора! У меня даже мурашки по коже побежали… Почему ты скрываешь от нас свой талант? – маг поцеловал ее руку, Макс угрюмо проследил за этим жестом.

Лора, скользнув глазами по своему господину, вежливо убрала свою ладонь и только неопределенно пожала плечами.

– И правда, – Наконец вступил в беседу принц, – почему, интересно, ты так яростно отказываешься петь во дворце? – он вопросительно приподнял бровь.

Лора помолчала, стараясь подобрать правильные слова:

– Потому что там я рабыня, которую поставили развлекать хозяев, – она говорила очень тихо, смотря принцу в глаза, так что Стайлс почувствовал себя лишним при этом разговоре и слегка отошел, – а здесь я просто девушка… такая же как они, я могу выбирать, понимаете?

Макс как-то странно посмотрел на нее:

– Никто не может выбирать, – голос принца прозвучал хрипло, он дотронулся рукой до своих узоров на ее шее.

– Вы можете, вы – Принц, – шепотом возразила Лора.

Макс горько усмехнулся:

– Я более других не могу.