Текст книги "Встретимся в загсе! (СИ)"

Автор книги: Амелия Борн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 12 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Часть 19. Руслан

Была одна весьма важная причина, почему я не взял Красникову с собой в командировку.

Но какими-то невозможно долгими ночами, когда ворочался на постели в номере своего отеля, как уж на сковороде, успел пожалеть об этом миллион раз. То и дело лезли мысли, не подкатывает ли к ней в мое отсутствие этот Миронов? Или кто-то еще, о ком я пока, на его счастье, не знаю? И что, если к этим воображаемым ухажерам Вера более благосклонна, чем ко мне? Стоило признать – в том, чтобы снова усадить ее на свой стол и оттрахать, я не слишком-то продвинулся. Вследствие этого даже пришлось задуматься – вероятно, я делал что-то не так. Может, надо было плясать вокруг Красниковой, жонглируя конфетами, букетами и всякими там шарами? А еще – заливать ей в уши разную ерунду , которую так любят слышать женщины. Хотя зачем вся эта хрень двум взрослым людям, которых совершенно очевидно влечет друг к другу? Вопрос, впрочем, риторический.

От всего этого я даже стал испытывать злость. Первоочередно – на себя самого. И что я вцепился в эту Красникову? Мало ли вокруг баб? Но баб-то было много, а вот Вера – одна.

Отсюда и возникло желание побыть от нее вдалеке. Проверить, не рассеется ли этот дурман, если не видеть Красникову изо дня в день. Возможно, даже убедить себя в этом. Потому что понимал – банальное сексуальное влечение явно перерастало в нечто большее. К чему я совершенно готов не был.

Но ничего не вышло. Мне не хватало Веры. Ее присутствия рядом, простой возможности с ней говорить, пусть даже, как правило, это были сплошные ссоры и перепалки. И, как уже говорилось, мозг неотступно разъедали мысли, где она и с кем.

– Хьюстон, у нас проблемы, – вздохнул я, в тысячный раз переворачиваясь на постели, на сей раз – с бока на спину.

Уставившись бессонным взглядом в потолок, я стал считать вместо овец минуты, оставшиеся до своего возвращения, чтобы, наконец, уснуть.

Я любил свою работу. Любил дело, которым занимался. Но, честно говоря, никогда еще не мчался в офис с такой охотой, как в день возвращения из командировки, прямо с самолета.

Выйдя из лифта, я быстрым шагом пошел по коридору к своему кабинету, выискивая Красникову глазами. К моему облегчению, она обнаружилась в своем бывшем кабинете в компании подруги. И никакие мужики-камикадзе рядом не вились. Тем лучше для них, доживут свой век с полным комплектом органов и частей тела.

– За мной! – скомандовал я Вере, заглянув к ним с Репиной.

– И вам доброе утро, – буркнула она в ответ. – Обязательно так орать сходу?

– Обязательно, – откликнулся я с усмешкой. – Чтобы не забывали, кто тут босс.

– Да этого при всем желании не забыть, – пробормотала Вера, тем не менее, покорно выходя из кабинета по моему знаку и следуя за мной.

– Рад слышать, что я для тебя незабываем, – хмыкнул довольно, направляясь к себе.

– Не льстите себе, босс! Просто, – Красникова жестом обвела коридор, – в офисе чуть ли не на каждой стене ваши фотографии. Кроме туалета, слава Богу!

– Ммм, спасибо, что подсказала. Надо исправить это упущение.

Красникова аж глаза закатила.

– Я успела забыть, какой вы....

– Привлекательный? Неотразимый? – со смешком подсказал я, пропуская Веру в свой кабинет и прикрывая за нами дверь.

– Невыносимый! – парировала она. – Ну и зачем вы меня звали? Какое-то срочное поручение?

– Затем, что соскучился. Достаточный повод? – ответил я, сокращая дистанцию между нами.

– Я здесь, чтобы работать! – отрезала Вера.

– Мой стол к твоим услугам, – намекнул я прозрачнее некуда.

– Да идите вы к черту! – вдруг вспылила Вера. – Неужели так трудно понять, что мир не вращается вокруг вашей персоны?!

Да уж, не о такой встрече после командировки я мечтал. Красникова явно была раздражена. И это было не ее привычное сопротивление ради сопротивления, а что-то совершенно новое и иное.

– Значит, не скучала по мне? – спокойно уточнил я.

– Я о вас вообще не думала! – снова вспылила она. – Представьте себе, у меня куча других дел и проблем!

Я приподнял брови от сравнения свой персоны с проблемой, отчего все остальное у меня, наоборот, упало. Что ж, она хотела работы – я ее дам. Сколько же можно позволять ей вести себя, как хочет? Небольшой урок послушания никому еще не вредил.

– Хочешь заняться работой – занимайся, – постановил я и указал на каморку, граничащую с моим кабинетом. – Вон там куча бумаг, которые надо разобрать и рассортировать. Приступай.

– Но это не мои обязанности!

– Что здесь твои обязанности – решаю только я! Это ясно?

Ее глаза смотрели на меня откровенно зло и точно также смотрел я в ответ. Поджав губы, Вера влетела в указанную каморку и гневно хлопнула дверью. Я же подошел к бару, чтобы хлопнуть виски, но тут в дверь неожиданно постучали.

– Можно? – спросила Лиана, заглядывая в кабинет.

– Запишись через секретаршу! – гаркнул я. И тут же испытал раскаяние. В конце концов, Ли в нашей ссоре с Красниковой виновата не была.

– Я просто хотела... – пробормотала она и оборвалась.

– Ну? – поторопил я. – И зайди уже.

– Я хотела показать тебе свои первые промо-фото, сделанные для будущей коллекции.

Она опустила на мой стол пачку фотографий, на которую я взглянул лишь мельком.

– Я все посмотрю потом, – откликнулся коротко.

–Но... раньше тебе нравилось вместе рассматривать мои фото....

Этого только не хватало! Притянутая за уши ностальгия – последнее , в чем я сейчас нуждался.

– Ключевое слово здесь – раньше. Раньше, понимаешь? Когда мы с тобой встречались. Когда я считал, что это нечто большее, чем взаимовыгодное использование.

– Руслан....

– Уходи, – взмолился я. – Просто уходи!

Чуть поколебавшись, она вышла. Но едва я успел снова потянуться к бару, как появилась моя секретарша.

– Руслан Андреевич, там...

– Меня нет! – гаркнул я.

– Но вот же вы, здесь, – тупо возразила она.

– Теперь – точно нет! – заявил я, стремительно выходя из кабинета.

Еще один день без меня тут явно обойдутся. А я, похоже, очень нуждался в том: чтобы спокойно выпить виски наедине с самим собой.

Подальше от Веры, к которой так хотел быть ближе. Но – не получилось.

Часть 20. Вера

Подумать только! Он отправил меня... в какую-то каморку! Это было довольно мелочно, наказывать меня таким способом за то, что я по нему, видите ли, не скучала.

Ну, ладно, я соврала, когда сказала это, но знать об этом боссу было совсем необязательно. Даже больше -знать об этом он не должен был от слова "совсем".

Потому что я была беременна от другого, и пока мы не решим все с отцом моего ребенка, никаких признаний Соколовскому я делать точно не стану. Ну а когда решим, скорее всего, босс сам будет стараться как можно реже попадаться мне на глаза.

С этими мыслями я остервенело раскладывала куда ни попадя все, что оказывалось у меня под рукой и очень старалась не прислушиваться к тому, что происходило в кабинете босса. А судя по всему, туда пришла Лиана.

И этот человек еще и придумывал мне испытания за то, что я по нему не скучала!

Я начала что-то тихонько напевать себе под нос, пока голоса в кабинете не утихли. Босс ушел, его Плющиха тоже. Устало прислонившись к стене (активное раскидывание бумаг по каморке порядком меня утомило), я принялась раздумывать о том, не уйти ли на больничный. А что? Соколовский попросту не даст мне спокойной жизни в ближайшее время. А пара недель, оставшихся до встречи с Эросом, довольно большой срок, за который босс доведет меня до белого каления. Значит, надо будет просто попросить в консультации дать мне больничный из-за токсикоза. Точно! Так и сделаю.

Это решение меня успокоило, но не успела я выйти из каморки, чтобы отправиться домой, сославшись на плохое самочувствие, как весь офис огласила пожарная сирена.

Только этого не хватало! Если это учебная тревога, то бежать нам теперь вниз по лестнице. А возможно, и наверх, если лифты не запустят вовремя.

Подойдя к двери, я взялась за ручку и попыталась выйти. Но не тут-то было. Дверь была заперта! Снаружи! Ой-ой, неужели это Соколовский? Закрыл меня здесь и собирался выпустить только когда сам решит, что наказание окончено? Какой же... мерзавец!

Мне стало нехорошо. Накатил приступ клаустрофобии, которой у меня отродясь не было. Вытащив телефон, я стала набирать номер Ульяны, но сети не было. Черт! Небеса сговорились против меня.

– Эй! Кто-нибудь меня слышит? – спросила в никуда, но не слишком громко, чтобы не выглядеть истеричкой.

Однако стоило мне почувствовать запах дыма, как я застыла на месте. Дым! В офисе пожар... настоящий. Никаких учений, все взаправду!

– Помогите! – закричала я и забарабанила в дверь. Снизу потянуло сизой пеленой. Я пришла в еще больший ужас. – Помогите! Меня заперли!

И когда услышала снаружи голос Соколовского, чуть не расплакалась от счастья.

– Вера! Я сейчас! – крикнул он, и дверь распахнулась.

В кабинете босса было дымно. Облегчение, накатившее на меня, заставило мои ноги подогнуться, но Руслан Андреевич не дал мне свалиться кулем на пол. Подхватил на руки, понес куда-то, а я вцеплялась в него, как в спасательный круг и старалась не потерять сознание.

Когда мы спустились вниз, оказались в толпе сотрудников, которые галдели и переговаривались. Соколовский так и продолжал держать меня на руках, и это стало поводом для новых косых взглядов в нашу сторону.

И тут я пришла в себя.

– Опустите меня на землю! – потребовала я от босса и, поймав его удивленный взгляд, добавила: – Опустите немедленно!

Его глаза снова потемнели и зажглись недобрым огнем. Наверняка думает, что я опять включу режим "истеричка".

– Вы чуть меня не убили, Руслан Андреевич! – зашипела я.

– Кажется, ты надышалась угарного газа, – процедил он, но моих требований не выполнил. – Все было с точностью до наоборот.

– Вы меня заперли в этой чертовой каморке! А если бы не вспомнили обо мне и я бы там... погибла?

– Ты с ума сошла? Нигде я тебя не запирал!

Мы снова уставились друг на друга, игнорируя тот факт, что приехали пожарные. И что мы вновь стали объектом повышенного внимания со стороны сотрудников фирмы.

– Постой... но если я этого не делал, – а я этого не делал! – то кто тогда подпер ручку двери шваброй? – озадачился босс.

Ах, вот, значит, как... Меня и взаправду там заперли даже не на ключ... а какой-то шваброй!

– Мы еще поговорим об этом, – пообещал мне Соколовский и, все же опустив на землю и накинув мне на плечи свой пиджак, ушел выяснять, что там происходит в офисе.

– Вера! А я тебя везде ищу. Уже с ног сбилась, – протараторила Ульяна, наконец добравшаяся до меня. – Что произошло?

Я взяла подругу под локоть и отвела чуть в сторону, где и поведала обо всем, что со мной случилось в той злосчастной каморке.

– Вот же! Мы обязательно выясним, что это за швабра подперла тебя шваброй! – горячо заявила Ульяна, когда я закончила.

– Швабра? Ты считаешь, что это женщина?

– Ну еще бы! Не Миронов же, в самом-то деле.

– Хм, не знаю. Надеюсь, что нет. Но не хотелось бы приходить в офис и ждать, упадет мне сегодня на голову кирпич, или нет.

– Тогда требуй от Соколовского корпоративного расследования! Тебя чуть не убили.

– Это уже завтра... Хотя, я подумываю уйти на больничный на ближайшие пару недель.

– И оставить босса Лиане? Подать его ей на блюдечке с голубой каемочкой?

– Мне плевать, кому он тут останется и кто его себе заберет, – соврала я.

Глаза сами по себе нашли Соколовского, который что-то обсуждал с одним из пожарных. А когда закончил, я решительно направилась к нему. Была несправедлива к боссу и собиралась это исправить.

– Руслан Андреевич, я бы хотела сказать вам пару слов, – произнесла я, когда мы отошли в сторону.

– Я слушаю, – буркнул он в ответ, всем своим видом показывая, что готов к новой перепалке, которые между нами случались чаще, чем выпадал снег зимой.

– Я хотела сказать вам «спасибо».

– Так говори, – губы Соколовского дрогнули, но он не улыбнулся.

– Спасибо. За то, что вынесли меня из пожара.

Прозвучало довольно героически, но в целом ведь так оно и было.

– Я обязательно разберусь с тем, кто запер тебя в этой каморке, – пообещал шеф смягчившимся тоном.

– Спасибо, – повторила я и вдруг неожиданно для самой себя прибавила: – И я по вам скучала. Но признаюсь в этом в первый и последний раз!

Развернувшись, я отправилась искать Ульяну. Мне хотелось домой и плакать. Или съесть что– нибудь вкусное и снова плакать.

Проклятые гормоны, будь они неладны!

Часть 21. Руслан

Она по мне скучала!

Удивительно, как одна-единственная, самая простая фраза, оказалась способна перевернуть все внутри вверх дном! Хотя нет, это была совсем не простая фраза! Сказанная именно Верой, она оказывала прямо таки окрыляющее действие! Почти как в рекламе Ред Булла. Только еще лучше!

Улыбаясь, как идиот, я некоторое время простоял на том же месте, а потом, когда смог наконец принять вид серьезного начальника, отыскал свою секретаршу и дал ей распоряжение отпустить всех работников по домам. На сегодня было достаточно стресса, да и офис для работы сейчас был не слишком-то пригоден.

Случившийся пожар оставлял много вопросов. Как выяснилось, очагом возгорания стало обычное мусорное ведро рядом с моим кабинетом, куда кто-то додумался бросить нечто такое, отчего все вспыхнуло. А вот кто это был и являлся ли пожар преднамеренным действием – еще предстояло выяснить. Как и то, какая мелкая паскуда развлекалась со шваброй, суя ее куда не положено, и были ли два эти события связаны. Ну, насчет швабры, положим, разобраться будет проще всего – в моем кабинете не зря стояли камеры. Если только их предварительно не отключили. Но это уже тянуло на целую преступную схему.

В любом случае, я твердо знал одно – за Веру сверну шею кому угодно! От мысли, что она могла остаться в каморке при кабинете, а я – не успеть ее вытащить, становилось дурно. Это была чертовская удача, что я не успел уехать далеко от офиса. Попросту завалился в бар на первом этаже этого же здания, где успел залиться парой бокалов виски, когда кто-то закричал, что наверху пожар. И первое и единственное, о чем я мог в тот момент думать – это о безопасности Веры. И о том, что должен увидеть своими глазами, что она в порядке.

Глупо было отрицать – она стала мне дорога. Красникова теперь была не просто красивым телом, которое хотелось трахать во всех позах. Она была той, с кем хотелось говорить (даже если это было сплошное словесное метание ножей), кем хотелось любоваться и даже... заботиться. Я не был уверен, что испытывал что-то подобное в своей жизни прежде.

Даже с Лианой. Хотя наши с ней отношения больше походили на миф о Пигмалионе и Галатее. Я ее практически создал. Открыл для мира, как модель. Отточил ее красоту, придав ей нужного лоска, научил всему необходимому и... потерял. Потому что у нее было каменное сердце красивой статуи. А у меня – гордость, не позволяющая держать.

С Верой же все было иначе. Она стала единственной женщиной, за которую я готов был бороться.

И тут я стукнул себя по лбу. Какого черта я ее отпустил? В то время как следовало бы усадить эту невозможную женщину в машину и отвезти к врачу!

Работники фирмы уже разошлись, и этаж, который занимал наш офис, опустел, если не считать поста охраны. Которая черт знает чем занималась, если в моем кабинете кто-то разгуливал со шваброй наперевес и устраивал фаер-шоу!

Впрочем, сейчас мне было не до них. Я спешно набирал номер Веры, чтобы... чтобы узнать где она и как. И когда спустя пять минут непрерывных звонков трубку Красникова так и не подняла, забил тревогу.

А что, если ей стало плохо? Вера ведь успела порядком надышаться дымом прежде, чем я ее вытащил из горящего кабинета! Может, она лежит сейчас без сознания дома? Или вообще туда не доехала!

Стараясь не паниковать, я отыскал адрес Веры в ее личном деле, копия которого у меня осталась. А потом сделал то единственное, что хотел и был должен – поехал к ней.

Когда после второго звонка в дверь мне никто так и не открыл, я уже стал прикидывать, как выломаю эту преграду ко всем чертям собачьим. Но перед этим стоило убедиться, что Красникова, например, не у подруги. И я не окажусь в итоге взломщиком-идиотом.

Набрав Репину, я быстро спросил, едва та ответила на звонок :

– Ульяна, Вера у тебя?

– Нет, – растерянно ответила та. – А что такое?

– Не могу ей дозвониться – ни по телефону, ни в другие места.

– Какие такие места? – удивилась Репина.

– Неважно! Она поехала после работы домой?

– Да, должна быть дома. Да что случилось-то?! – не выдержала Ульяна.

– Пока ничего, – ответил я и отключился.

Что ж, ломать так ломать! Сделав еще один контрольный звонок, я уже хотел было подраться с дверью, но тут она наконец распахнулась. И моему взгляду предстала абсолютно живая Вера, хотя, судя по ее виду, не слишком-то здоровая. Хоть и невероятно милая в забавной пижаме сердечками и небрежно растрепанными волосами.

– Вы? – спросила она изумленно, и аж глаза при виде меня округлила.

– Я. – подтвердил очевидное и, нагло протиснувшись мимо Веры в квартиру, прикрыл за собой дверь и требовательно спросил :

– Ты почему не берешь трубку?!

– Я отключила звук. Хотела побыть одна. У меня, знаете ли, был тяжелый день! Имею право!

– Ладно-ладно, – сказал я примирительно. – Как ты себя чувствуешь?

– Прекрасно! – отрезала сходу Вера.

Я сложил руки на груди.

– А по виду не скажешь.

– Чтоооо?! – возмутилась она.

– Я сказал, что мне не нравится, как ты выглядишь.

– Да вы просто мастер комплиментов, босс! И вот что я вам на это скажу: не нравится – так не смотрите! – мигом ощетинилась Красникова.

Я вздохнул и потер с досадой переносицу. Ну почему у нас любой разговор скатывается в спор?!

– Вера, Бога ради! – поморщился я. – Если ты не поняла, я о тебе волновался! И у тебя какой– то больной вид. Поэтому я сейчас отвезу тебя к врачу, даже если ты будешь орать и сопротивляться!

Она приоткрыла рот с воинственным видом и я уже приготовился к очередной словесной баталии. Но вместо колкостей вдруг услышал :

–Вы... волновались обо мне?..

– Безумно, – признал я, неловко подернув плечами. – Ты надышалась дыма и мне не стоило отпускать тебя домой одну.

– Это так мииииииило, – вдруг всхлипнула Вера и, точно ребенок в поисках защиты, уткнулась мне лицом в грудь.

Я поднял руки, чтобы обнять ее, и ощутил, как внутри что-то сжимается от малознакомого, но дико щемящего чувства. Нежность... наверно это называлось именно так.

– Поедем в больницу? – снова предложил я, но уже непривычно мягким тоном.

– Не хочу в больницу! – заявила Красникова в ответ, отстраняясь. – Хочу пиццу и мультики.

– Тоже неплохая программа развлечений, – усмехнулся я. – Возьмешь меня к себе в компанию? Обожаю пиццу и мультики!

Насчет второго я откровенно приврал, но с Верой готов был смотреть хоть «В мире животных». Лишь бы просто побыть рядом.

– А вы не будете ко мне грязно приставать? – спросила Красникова с подозрением.

Я улыбнулся, взглянув на нее глазами кота из «Шрека».

– Не буду. Слово босса!

Это ее явно не успокоило. И тогда я сказал:

– Вера, я просто хочу провести с тобой время. У нас не самые лучшие отношения, но это всегда можно исправить. Мир?

Чуть поколебавшись, она все же кивнула :

– Мир. И, кстати, я люблю с грибами и ветчиной.

– Намек понял, – усмехнулся я.

– А еще я хочу роллы, – добавила Вера.

– Окей, – кивнул я.

– И чипсы!

Не успел я что-либо ответить, как она добавила:

– А еще поп-корн. И мороженое! И...

– Я понял. Купим полмагазина, – пообещал ей и стал заказывать все, что она просила.

Позже, когда мы устроились с этим стратегическим запасом на диване, Вера, сев по-турецки, включила телевизор.

– Будем смотреть «Холодное сердце», – заявила она с вызовом, как будто я мог иметь что-то против.

– Я надеялся на «Русалочку», – ответил насмешливо. Но Вера не растерялась :

– Ее посмотрим следующей!

Боже, и кто меня за язык тянул?

Но в целом, смотреть мультики с Верой было даже... приятно. Возможно, потому, что я больше смотрел на саму Красникову, чем на экран. Отвлекло меня от этого просмотра только то, что Вера вдруг всхлипнула :

– Бедный Олаф!

Переведя взгляд на телевизор, я увидел, как снеговик разлетается на части, но благополучно собирается вновь, только вверх ногами. И сильно подозревал, что эта сцена была задумана создателями мультфильма, как смешная.

– Бедный? – уточнил я. – Да все с ним в порядке! Ну подумаешь на месте головы теперь задница....

– Ему же боооооооольно, – снова всхлипнула Вера.

Я не думал, что снеговику может быть больно, но спорить как-то не рискнул. И уж всякое желание возражать у меня пропало окончательно, когда голова Веры вдруг оказалась на моем плече.

А потом, в какой-то момент, я понял, что она уснула. Аккуратно уложив Красникову на диван и укрыв пледом, я несколько минут смотрел на нее спящую. И снова испытывал нечто, чему не мог дать однозначного определения.

И это даже пугало.