Текст книги "Здравствуй, мама! (СИ)"

Автор книги: Амелия Борн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

Часть 14. Игорь

– Вы уверены, что справитесь? – поинтересовался я у Веро, прибывшей к нам в дом, чтобы приступить к своим обязанностям.

Сам же собирался посвятить этот день визиту к своей ночной жрице. Ну, чтобы узнать о ее самочувствии после последней выходки близнецов и все такое прочее… Все же она была моей невестой, хоть и фиктивной.

– Конечно, – улыбнулась мне няня и наклонилась, а скорее даже изогнулась, как кошка, чтобы поправить подушку на диване. Мой взгляд невольно уперся в ее обнажившиеся ягодицы, хорошо просматривавшиеся благодаря задравшейся юбке.

Задница у нее, конечно, была первоклассная, но хотелось надеяться, что у дамочки имеются и другие достоинства, помимо пятой точки. Например, врождённый талант по части воспитания детей.

– Кхм, – откашлялся я. – Ну хорошо. Адам, Дина!

Два маленьких монстра вылетели в гостиную и встали, как вкопанные, при виде няни.

– Это еще кто? – угрюмо уточнил сын.

– Ваша новая няня. Ее зовут Веро.

– Ведро? – переспросила Дина, наморщив нос. – Какое странное имя.

Я кинул взгляд искоса на няню. Та улыбалась как ни в чем не бывало. Что ж… посмотрим, какое выражение лица у нее будет, когда я вернусь домой.

– Ведите себя хорошо, – сделал я бесполезное напутствие и с удивлением вдруг ощутил, как Адам потянул меня за рукав.

– А ты куда? – спросил он. – Мы думали, что ты проведешь день с нами…

Я неожиданно ощутил укол совести от этих слов. Может, Тамара была права и все, что нужно детям – это любовь? Я же, кажется, давал им все, что угодно, кроме этого. Попросту не умел, да и не хотел, демонстрировать свои чувства. Но ведь это мои дети. Они остались без матери и не получали от отца того внимания, которое заслуживали. Потому что я совершенно не знал, как с ними обращаться.

– Когда я вернусь, мы обязательно поиграем вместе, – сказал, внезапно почувствовав, что в горле встал ком. – А сейчас мне нужно навестить Тамару и узнать, как она себя чувствует после того, что вы наделали в последний раз!

Дети дружно понурили головы, вспоминая, очевидно, устроенную им взбучку. Потом Дина вдруг подняла на меня свои ярко-голубые глаза и спросила:

– А это правда, что у вас будет новый ребеночек?

– Может быть, – откликнулся уклончиво.

Ну а что еще было сказать? Приходилось врать всем вокруг о наших отношениях с Тамарой, и дети тоже были в это невольно вмешаны.

– Значит, мы будем тебе больше не нужны и ты сдашь нас в детский дом, – всхлипнула дочь и у меня аж сердце сжалось в болезненном спазме. Особенно когда я заметил, как Адам взял сестру за руку, сурово хмурясь, совершенно очевидно пытаясь скрыть под этой не по-детски серьезной гримасой, что тоже готов расплакаться.

Наверно, нужно было обнять близнецов и сказать самые простые и вместе с тем – самые трудные на свете слова, но я словно одеревенел. Сумел лишь выдавить:

– Что за глупости?

Прозвучало несколько грубовато, потому что пытался всеми силами не выдать собственных эмоций.

– Вы мои дети и я никому вас не отдам, – добавил отрывисто.

Дина шмыгнула носом и я инстинктивно протянул руку, чтобы погладить ее по светловолосой, как у матери, головке. Потом, смутившись собственного жеста, поднялся на ноги и сказал:

– Мне надо ехать. Слушайтесь Веро.

– Ведро, – пробормотала Дина себе под нос и я невольно улыбнулся. Кинув взгляд на застывшую поодаль няню, обратился к ней:

– Обязательно позвоните мне, если будут какие-то проблемы.

Она лишь беспечно улыбнулась в ответ, явно недооценивая грозившую ей опасность:

– Не думаю, что в этом будет необходимость.

Я коротко кивнул, не став говорить вслух, что уж я-то своих монстров знаю. Лишь обронил, уходя:

– Удачи.

И даже не подозревал в тот момент, что и мне самому она скоро чертовски понадобится.

Тамара распахнула дверь после первого же звонка. Моя царица бургеров предстала передо мной слегка растрепанной, в растянутой домашней футболке и со шваброй в руках. Умилившись такой хозяйственности и ее уютному домашнему виду, я обнажил зубы в улыбке:

– Привет.

– Ты! – прозвучало в ответ обвинительным тоном, а в следующий момент грязная тряпка резко хлестнула меня по лицу.

– Какого хрена?! – возмутился я, отплевываясь от мусора и совершил в этот момент стратегическую ошибку – повернулся к Тамаре спиной.

Ручка швабры тут же ткнулась мне в зад, и это безобразие сопровождалось не самыми приятными словами:

– Убирайся к черту из моего дома!

К черту? Как бы не так! И точно не после того, как она прошлась шваброй по моей заднице! Этого так просто оставить я не мог! В такие места меня еще не оскорбляли!

Кинувшись к ночной жрице, я выхватил у нее из рук грозное оружие и отбросил его в сторону, саму же Тамару прижал всем своим телом к стоявшему в коридоре шкафу-купе.

– Ты что творишь, женщина?! – возмущенно потребовал ответа. – Порядочные невесты так своих женихов не встречают!

– Невесты может и нет, а вот царицы-ночные жрицы очень даже! – буквально выплюнула Тамара мне в лицо.

Я замер. Черт! Нетрудно было догадаться, что она слышала наш разговор с Васнецовым. И что именно Тамара была той недождавшейся меня вчера посетительницей.

Стыд и ужас. Вот то, что я сейчас испытывал, глядя в ее широко распахнутые темные глаза. И понимал при этом, что разумного объяснения на услышанное я дать ей попросту не могу.

Потому что ни за что, ни под какими пытками не намерен был признаваться, что единственной причиной, по которой я посмеялся над ней, было то, что она мне нравилась. Слишком нравилась. И что было совсем уж ужасно – этот факт оказался очевиден, похоже, всем, кто за нами наблюдал.

Но я совершенно не желал испытывать ничего подобного! Достаточно было с меня одной женщины, на которой имел дурость жениться!

– Слушай… – выдохнул растерянно, глядя на то, как тяжело вздымается ее пышная грудь, в которую я упирался своей. – Я не имел в виду ничего такого…

– Да, ничего такого, кроме того, что я жирная клоунесса, которая тебя развлекает!

– Это не так! Я вовсе не хотел тебя обидеть. Это просто… милые смешные прозвища!

– Милые? Смешные? Ха-ха-ха, я прямо оборжалась! Иди ты ко всем чертям, Разумовский!

Попытавшись освободиться из моего плена, Тамара дернулась в сторону, и в следующую секунду я наблюдал за тем, как дверца шкафа резко отъехала в сторону и Тамара умудрилась провалиться внутрь. Глядя на то, как она приземлилась на гору какого-то тряпья, которое хранила в шкафу, я изо всех сил старался не заржать, с целью чего пришлось старательно поджать губы.

– Ты можешь злиться, но все же я был прав – с тобой невозможно заскучать, – заметил, наблюдая за тем, как она пытается встать и раз за разом неловко проваливается обратно в эту кучу.

– Может, поможешь?! – не выдержала наконец Тамара.

– Не могу. Я жутко занят. Ищу адрес, по которому меня направили, имени всех чертей. Не подскажешь, где это?

– Сволочь! – ругнулась моя царица.

– Обожаю таких страстных женщин! Оскорби меня еще! – усмехнулся я, но все же протянул руки и одним рывком вытащил Тамару из шкафа.

Нужно было, конечно, ее отпустить, но мне вдруг захотелось потянуть это мгновение, в котором аппетитные формы царицы находились под моими ладонями. Близость Тамары странным образом будоражила, хотя, быть может, всему виной было мое длительное воздержание? Да черт! Ну кому я вру?

Руки невольно сползли ниже, к ее выдающейся заднице, и тут же последовал предупредительный сигнал – ночная жрица со вкусом наступила мне на ногу.

– Твою мать! Ты что, задалась целью перепортить все мои туфли? – поморщился я, но все же отступил на шаг.

– Твои чертовы туфли – это все, что тебя волнует?

– Нет, еще меня волнуешь ты, – ухмыльнулся я многозначительно. – Так что, если ты успокоилась, может, поговорим наконец как нормальные люди?

Часть 15. Тамара

Как нормальные люди, угу. Можно подумать, нам такие разговоры могут удасться. Да мы только и делали с первой встречи, что сводили друг друга с ума. Друг друга и заодно – себя. Ну я, по крайней мере, точно.

– Ладно, – решила я и царственно направилась на кухню. – Можешь зайти, – полуобернулась к Разумовскому.

Нам взаправду было что обсудить. Я же и поехала к нему в офис в том числе, чтобы обсудить присутствие в жизни Игоря и близнецов той самой няни.

К ее наличию в своих разговорах мы так и не возвращались, да и некогда нам особо было, учитывая выходки детей. Так что сейчас предстояло обговорить еще и это.

Игорь присел за стол и положил ногу на ногу, воззрился на меня с любопытством. Что хотел прочесть на моем лице – не знала. Но очень надеялась, что это будет не смущение. Да, именно его я и начала запоздало испытывать, когда память подбрасывала мне то наш поцелуй (конечно, он ничего не значил! Но все же), то его слова. «Меня волнуешь ты».

Божечки, перестань так на это реагировать, Тамара, а то не миновать беды.

– Итак, меня тревожат две вещи, – сказала я не совсем уверенно.

– Всего две?

– Ну, одна из них весьма конкретная, вторая – расплывчатая.

Разумовский поморщился. Я, не дожидаясь его мыслей на этот счет, быстро протараторила:

– Начнем с расплывчатой. Я не совсем понимаю, куда мы движемся в нашем с тобой договоре.

Теперь Игорь вскинул брови.

– Куда мы движемся? – уточнил он. – Не совсем понимаю, о чем ты. Мне казалось, что все условия обговорены были сразу. Мы движемся к моему холостому положению. Надеюсь, пожизненному.

От этих слов во рту появился привкус горечи, но я быстро взяла себя в руки. Прежде всего перед самой собой. Я подумаю о сказанном позже.

– И как успехи? – невесело усмехнулась.

– Пока не очень. Хотя, родственники и дали мне понять, что больше кошек им не нужно.

– Они выгнали Пушка и Мурку? – ужаснулась я.

– Нет.

Разумовский поджал губы. То ли недовольно, то ли пытаясь сдержать улыбку.

– Дядя спешно записался к аллергологу. Мурку и Пушка они оставляют себе. И Микки этому уже не очень-то и рад.

Я облегченно выдохнула. На поиски несчастных котов, выдворенных бог знает где, у меня просто не было сил.

– Так. Есть еще кое-что.

– Говори.

– Твои дети.

– А что с моими детьми? – напрягся Игорь.

– Надеюсь, что с ними все хорошо. Но если при каждой нашей встрече они будут пытаться меня отравить, или сжить со свету любым другим способом – я не выдержу.

Разумовский посмотрел на меня мрачно и пристально. Мне даже неловко стало под его взглядом. Казалось, в любой момент он может просто встать и уйти, сказав, что пришлет мне чек за оказанные услуги.

Вместо этого он спросил:

– Ты хочешь все закончить?

Я чуть не ответила, что «все» у нас даже и не начиналось и вряд ли начнется, вместо этого уточнила:

– Нет. А ты?

– И я не хочу, – тут же откликнулся Игорь. – К тому же, – расплылся он в улыбке, – детям теперь есть чем заняться. К ним сегодня прибыла их новая няня.

Сердце мое заколотилось с такой силой, что я чуть не стала хватать ртом воздух, как выброшенная на сушу рыба. Это была тема номер два. Весьма такая конкретная.

– Об этом я и хотела поговорить, – вздохнула и опустилась на стул. – Хотела, чтобы этой твоей Веро был дан отказ.

Брови Разумовского снова приподнялись.

– И кто будет смотреть за близнецами? Может, ночью к ним станет прибывать нянюшка Макфи (персонаж фильма «Моя ужасная няня» прим. автора)?

– Нет. Я рассчитывала найти с ними общий язык.

Игорь снова поморщился.

– Если ты забыла, у тебя прямо противоположная задача, дорогая!

– Если бы ты не придумал всю эту затею с подставной невестой, у нас с твоими детьми могли бы быть прекрасные отношения!

Мы вперились друг в друга взглядами. Я, как надеялась, выражала глазами все недовольство, которое буквально бурлило в крови.

– Ладно, – сдался наконец Разумовский. – Но ты зря переживаешь. Готов побиться об заклад – Веро не выдержит и пары дней. А чтобы… – он задумался на секунду, после чего выдал, – а чтобы ты лично удостоверилась в этом, поехали прямо сейчас ко мне домой.

– Разумовский… какой же ты… – выдохнула я, впрочем, чувствуя облегчение.

– Какой? – чуть склонил он голову и смотря на меня лукаво.

– Такой. Жди десять минут. Я пошла одеваться.

Крики несчастной Веро мы заслышали сразу же, когда прибыли к дому Разумовского и его машина остановилась возле огромных ворот.

– Помогитеееее! Спаситееее!

– Леееелик! – тихо выдохнул Игорь, и я нервно хохотнула.

– Кажется, звук доносится откуда-то сверху, – проговорила, задрав голову и всматриваясь в верхушки деревьев.

– Да уж… вон она, – указал Разумовский на крону дуба, в которой просматривалась чудом попавшая туда Веро.

– Пошли спасать Поппинс твоей Мэри? – уточнила я у Игоря, и мы, переглянувшись и едва сдерживая смех, направились в сад.

Часть 16. Игорь

– Кажется, вид Веро на дереве тебя не слишком удивляет, – заметила Тамара, когда мы направлялись к садовому сараю за лестницей, чтобы спасти загнанную на дуб жертву.

– Она еще легко отделалась, – передернул плечами в ответ. – Предыдущую няню они вообще подожгли.

– Надеюсь, она жива? – ужаснулась моя ночная жрица.

– Вполне. Пострадали только ее гордость и… парик.

Я усмехнулся, вспоминая, с какими воплями выбегала из моего дома Ольга Константиновна, лишившаяся последнего прикрытия своей лысины. Если бы Мунк уже не написал давным-давно свой знаменитый «Крик», я бы бился об заклад, что художник вдохновлялся именно этим видом несчастной няни.

– То есть ты готов был и меня отдать им на растерзание? – поинтересовалась как бы между прочим ночная жрица.

Я вгляделся в ее силуэт, застывший в дверном проеме сарайчика, но в окутывавшей нас темноте невозможно было разобрать выражения лица.

– Ты все представляешь не в том свете, – заметил я, вытаскивая из-под завалов всяких садовых снастей спасительную лестницу. – Лучше подумай, как я верил в тебя, если готов был доверить своих детей!

– Да уж конечно, – хмыкнула на это царица. – Ты бы рад всучить их кому угодно, но, подозреваю, желающих немного.

– Ты меня раскусила, – вздохнул я, выволакивая лестницу наружу. – Знаешь… сегодня я как раз думал о том, что ты сказала мне тогда в офисе.

– Ну надо же! – притворно восхитилась Тамара. – Ты способен кого-то услышать!

– Я не так плох, как ты думаешь, – произнес неожиданно серьезно, подавшись к ней. – И ты еще в этом убедишься… милая, – выдохнул ей почти в самые губы. Желание поцеловать эту невыносимую женщину вспыхнуло, как пожар, и я уже было собирался ему последовать, но тут снова раздались истерические крики:

– Помогите жееее!

Подавив вдох, я пошел обратно к дереву, спиной чувствуя, что Тамара идет следом за мной.

Приставив лестницу к широкому крепкому стволу, я стал подниматься, пока не оказался в достаточной близости от несчастной няни.

– Веро, обопритесь на меня, я помогу вам спуститься, – скомандовал, протягивая к ней руки.

Девица на удивление проворно скользнула в мои объятия и так, шаг за шагом, мы постепенно оказались внизу. Однако даже после этого няня и не думала от меня отцепляться – напротив, впилась в мою кожу ногтями, точно перепуганная кошка.

– Вы в безопасности, – жирно намекнул ей на то, что больше нет надобности на мне виснуть.

– Вы мой герой! – выдохнула она томно мне на ухо, касаясь губами щеки.

Я успел перехватить взгляд Тамары, ясно говоривший о том, что если Веро сейчас же не отойдет – сидение на дереве ей покажется просто невинным развлечением в сравнении с тем, что устроит ночная жрица.

– Ерунда, – деликатно заметил, отстраняя няню от себя. – Лучше расскажите, как вы оказались на дереве. И где мои дети?

– Ох, – выдала она, испуганно захлопав глазами. – Они должны быть в доме. Мы играли в прятки и…

– И вы не нашли ничего лучше, чем спрятаться на дереве? – вздернул я недоверчиво бровь.

– Мне показалось, что я легко смогу слезть.

– Больше не повторяйте подобного, – сухо заметил я. – Вы тем самым оставили моих детей без присмотра. Такого больше быть не должно, это ясно?

– Да, Игорь Валерьевич…

– Можете идти домой, – распорядился, махнув рукой, и в сопровождении Тамары ускоренным шагом направился к дому, на поиск детей.

– Я думала, ты ее уволишь, – заметила Тамара неодобрительно.

– Для этого пока нет причин.

– То есть то, что она лазает по деревьям, воображая, видимо, себя обезьяной, хотя должна быть няней – недостаточная причина?

– Послушай, – повернулся я к Тамаре, – это первая няня за долгое время, которую они не довели в первый же день. Что касается ее страсти к деревьям, я надеюсь, она поняла, что сливаться с природой в экстазе ей лучше в нерабочее время.

– По-моему, слиться в экстазе она хочет вовсе не с природой!

– Она может хотеть что угодно, – отрезал я. – Это ничего не значит.

– Ну-ну, – только и ответила Тамара.

– Папа, это не мы! – хором прокричали дети, бросившись мне навстречу, едва я вошел в дом вместе со следующей позади Тамарой.

Неожиданно поддавшись порыву, я наклонился и обнял обоих, с удивлением ощутив, как они льнут ко мне в ответ.

– Я знаю, – откликнулся коротко.

– Она сама туда залезла! – сказал Адам.

– Мы не знали, что делать! – всхлипнула Дина.

– Все хорошо, – только и сумел ответить я.

– Ты обещал с нами поиграть, – напомнил сын, когда я отстранился и выпрямился.

– Обещал – значит поиграем.

Обернувшись, я протянул руку ночной жрице и заметил:

– И Тамара с нами.

Две пары глаз тут же неодобрительно уставились на мою «невесту», но никто ничего не сказал. И это само по себе уже было огромным прогрессом.

– Тамара – зассыха! – получасом спустя торжествующе выкрикнул Адам, когда царица в результате карточной игры осталась с роковой картой Пиковой дамы на руках.

– Тамара пись-пись, – хихикнула следом Дина.

– Ладно, вы меня победили, – деланно вздохнула ночная жрица.

– На этом игры закончены и пора спать, – постановил я.

– Ну пааааап, – раздалось хором.

– Спать, – повторил строго. – Идем.

– А можно я? – неожиданно вмешалась Тамара.

– С нами? Конечно.

– Нет, я хочу сама их уложить.

Я посмотрел на нее с удивлением, не совсем понимая, для чего ей это нужно. Может, она все же хотела заняться воспитанием моих детей? Ну а что, рано или поздно наш спектакль подойдет к концу и тогда…

А что тогда, Разумовский? И почему от мысли о неминуемом расставании внутри рождается странное чувство потери?

– Да, конечно, – пробормотал коротко. – Адам и Дина, покажите Тамаре вашу комнату.

Протестов, на удивление, не последовало. Проводив всех троих глазами, я направился к бару, вдруг почувствовав впервые за долгое время, что дико нуждаюсь в порции чего-нибудь покрепче.

Часть 17. Тамара

То, что я определенно полажу с этими детьми, стало ясным с того момента, когда мы втроем пересекли порог детской.

По правде говоря, я рассчитывала, что близнецы выкинут что-нибудь в своем духе, но они лишь быстро почистили зубы, переоделись ко сну и улеглись по своим кроватям.

– Папа читает вам сказки? – спросила я, оглядываясь и ища глазами полку с детскими книгами.

– Мы не стали капризничать только потому, что у нас к тебе есть дело, – заявил Адам таким тоном, которым общаются друг с другом предприниматели высшей категории.

Понятно, сказок не будет.

– Значит, дело, – кивнула я, присаживась в изножье кровати Дины.

– Именно. Ты же – невеста нашего папы. И мы тут решили… – начала девочка, а продолжил ее брат:

– … что тебе присутствие няни тоже не очень-то и нравится.

Ну, надо же, какие умные дети! А Разумовский, похоже, об этом и не подозревает, решив, что они просто-напросто два неуправляемых шалуна.

– Не нравится, – кивнула я. – Но что с этим поделать, я не знаю, – призналась честно.

Близнецы переглянулись. На лице каждого из них так и читалось – «Ну, мы же знали, что она недалекого ума». Наконец, Адам вздохнул и сказал тихо, как будто боялся, что нас снаружи могут подслушивать. Интересно, опасались Разумовского или их инста-няни?

– Нужно извести Веро, – пожал он плечами, и только теперь я поняла, насколько ошибалась в своем суждении о детях Игоря.

С ним они были совсем другими. Не такими взрослыми, что ли. И не такими серьезными.

– Извести Веро? – уточнила я. Близнецы снова переглянулись, Дина даже закатила глаза.

– Именно. Устроить ей невыносимую жизнь, чтобы она сама от нас сбежала.

Так вот какая участь ждала меня, если бы я стала няней этих милых детишек. Впрочем, одного заседания на белом фаянсовом друге мне хватило с лихвой и так.

– И как вы собираетесь это делать? – не без доли интереса уточнила у детей.

– Как мы будем это делать, – с ударением на местоимении буркнула Дина. – Ты ведь тоже в этом заинтересована.

Пожалуй, что так. Один вид того, как инста-няня липла к Разумовскому своим аппетитным (в отличие от моего) телом, вызывал у меня столько неприятных ощущений, что утвердительный ответ просился наружу сам по себе.

– Хорошо. Как мы будем это делать? Поджечь парик не получится – у Веро хоть волосы и нарощенные, но крепятся – к настоящим.

Дети, как по команде, потупили взгляды. Ага, значит, история про сгоревший парик няни – не выдумка Игоря.

– Ну, мы придумаем что-нибудь. А ты нам поможешь.

Мы помолчали. Дети выглядели так, как будто в данный момент были заняты продумыванием методов изгнания Веро, я изучала их со стороны. Наверно, в том, какими они выросли, был виноват в первую очередь Разумовский. Даже не мать, которая их бросила, нет. Я же заметила, как они тянутся к отцу. А он, словно бы попросту не умел с ними общаться.

– Хорошо, но вы должны мне кое-что обещать, – сказала я, решившись на предложение детей.

Когда мой заговорщический голос прозвучал в детской, Дина и Адам подались в мою сторону. На лицах обеих была написана такая серьезность, какую не всегда увидишь у взрослых людей.

– Что нужно пообещать? – шепнула Дина.

– Веро не должна покалечиться. Никаких сломанных рук и ног. И прочих частей тела. Или спаленных волос и ресниц. Вы понимаете, о чем я?

Дети опять обменялись взглядами, после чего синхронно кивнули.

– Понимаем.

– Отлично, – вздохнула я. – А теперь спать!

Я почти вышла из комнаты, когда услышала голос Адама:

– Ты ведь завтра к нам приедешь?

Обернувшись, кивнула со всей серьезностью.

– Приеду, – пообещала близнецам, и хоть знала, что стояло за этим вопросом, вышла из детской с легким сердцем.

На следующий день я, как и обещала, прибыла к Разумовским. Мне даже не пришлось исхитряться и что-то придумывать. Отправляя меня домой на такси (на этом виде транспорта настояла именно я по причине того, что Игорь уже успел приложиться к успокоительному), Разумовский спросил, не смогу ли я приехать к детям и на следующий день. Разумеется, в моих интересах было согласиться, даже не расспрашивая, что стало причиной такого вопроса.

Веро и дети обнаружились возле бассейна. Инста-няня лежала на шезлонге, лишь приподняла очки, когда я пришла, фыркнула и кивнула на близнецов.

– Они вон… плещутся.

Похоже, няня Веро напрочь не воспринимала меня в качестве невесты ее работодателя. Что ж, это тоже нужно будет исправить.

– Тамара, давай к нам! – крикнул Адам и изобразил бомбочку, прыгнув с бортика в воду.

Я развела руками. Купальник с собой не взяла, да и вряд ли осмелилась бы его надеть и показать себя еще менее выигрышно рядом с формами Веро.

– Я с берега посмотрю, – откликнулась вяло и пошла к дальнему шезлонгу, на который и плюхнулась.

Как я задремала – не поняла и сама. Просто лежала, слушала, как резвятся в бассейне дети, а потом – провалилась в сон. А проснулась от того, что услышала вопль:

– Я не умею плаааа…

И такой плеск, как будто в воду скинули как минимум слона!

Вскочив, я заозиралась, пытаясь понять, что произошло. Хихикающих детей обнаружила сразу – они сидели на бортике, болтали в воде ногами и были весьма довольны собой. А вот инста-няни на горизонте не имелось!

То, что она действительно тонет, я поняла, когда Веро без звука показалась на поверхности, судорожно схватила ртом воздух и снова ушла под воду.

Я без раздумий бросилась на спасение няни. Нырнула бомбой времен второй мировой прямо в чем была. Подплыла к Веро, но как только попыталась вытащить ее на поверхность, почувствовала, с какой нечеловеческой силой она стала притапливать меня в попытке самой спастись.

И вот тут мне стало страшно. Даже не страшно – смертельно ужасно! Каждое мгновение – как последнее, и адреналин бушует в крови.

Я даже не чувствовала боли от царапин, которые наносила мне Веро. Не слышала безумного плеска, который мы подняли, борясь в воде, как две самки синих китов.

Все закончилось, когда я поняла, что мы в бассейне не одни. Няню стащили с меня и уволокли куда-то в сторону. Я выплыла на поверхность и стала жадно ловить ртом воздух. Нашла глазами близнецов – слава богу, живы и здоровы. Только порядком напуганы.

А потом увидела Разумовского. Он как раз вызволил Веро из бассейна и, уложив на шезлонг, направился ко мне. Протянул руку, помогая выбраться из воды.

В его глазах была неподдельная тревога, во мне же начала закипать вполне оправданная злость. Он спасал свою инста-няню, а не меня!

– Ты вытащил ее первой! – процедила я, когда оказалась вне бассейна и Игорь попытался притянуть меня к себе бог знает, с какой целью.

И плевать было на то, что знала – именно Веро из нас двоих не умеет плавать.

– Я спасал тебя! – выпалил запыхавшийся Разумовский.

Я попыталась оттолкнуть его, когда он снова предпринял попытку прижать меня к себе. Но вышло как-то странно.

Одно неловкое движение… и мы с Игорем снова полетели в воду.