Текст книги "Не(полное) зачатие (СИ)"
Автор книги: Амелия Борн
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]
Ждать долго не пришлось. Минут через пять во двор въехала черная иномарка и я, к своему неудовольствию, увидел в ней Беляшкину. Причем не одну. Причем даже не с Ромой.
Следовало бы спокойно дождаться, пока она выйдет из машины, но, едва увидев водителя, на месте удержаться я не смог.
Знаем мы упражнения с такими экземплярами! Секс – лучшая тренировка, ага!
Подскочив к машине, я распахнул дверцу и буквально выволок наружу Оксану. Оскалившись в улыбке, громко заявил:
– Ты взяла такси, дорогая? Зачем же, я мог забрать тебя сам!
И, сказав это, мощно захлопнул дверь «Ауди».
Машина еще какое-то время простояла на месте, пока Беляшкина сверлила меня яростным взглядом. А потом этот качок, на свое счастье, отчалил. Ибо, пусть у меня была и не такая гора мышц, но хиляком я тоже не был! Положение владельца фирмы по производству спортивных товаров обязывало быть в отличной форме.
– Вы что себе позволяете?! – прошипела Беляшкина, когда наконец очнулась.
– Это что ты себе позволяешь! – парировал я. – Мать моего ребенка не должна разъезжать в машине черт знает с кем!
И тут до меня дошло – Оксана была одна! А где же Рома? Неужели мы забыли его в тачке качка?!
Похолодев, я впился пальцами в плечи Оксаны и потребовал ответа:
– Где Рома?!
Она посмотрела на меня, как на сумасшедшего, и ответила:
– Дома.
Е*ать я идиот! Кто ж ездит с ребенком на фитнес?!
Вздохнув с облегчением, я перешел к иной насущной теме.
– Кто это был? – спросил я, начиная хмуриться при одной мысли о качке.
– Да какое вам дело, Дмитрий Юрьевич?! – возмутилась Беляшкина.
– Ты – мать моего ребенка! И я не хочу, чтобы рядом с тобой… то есть с Ромой, терся непонятно кто!
– А может, это не ваш ребенок?! – взорвалась Беляшкина в ответ.
И я вдруг понял, что меня все достало. Если ей так хочется думать, что ребенок не мой, то мне что, больше всех надо?!
– Вот что, Беляшкина, – холодно отчеканил я. – Я все не пойму никак, тебя что-то не устраивает? Тебе не нужна финансовая помощь? Ты не хочешь, чтобы у ребенка был отец? Или я для тебя недостаточно хорош? – я искривил губы в недоброй усмешке. – В любом случае, как я уже сказал, если это мой сын, тебе от меня избавиться не удастся. Так что смирись с этим!
От этой моей тирады Беляшкина совершенно явно растерялась. Аж рот слегка приоткрыла, отчего я вдруг испытал желание ее поцеловать. И, послав все нахер, именно это и сделал.
Склонился к ней и, прижав к себе, запечатал губы поцелуем. Сминал их жадно, словно желал поглотить. А когда этого стало мало – ворвался языком в рот, начиная яростно его иметь.
И если бы из подъезда, к двери которого я притиснул в порыве страсти Беляшкину, не вышла какая-то девица, хрен знает до чего мог бы вообще дойти! До того мощным вдруг оказалось желание показать Оксане, что лучше меня она никого не найдет! На роль отца Ромы, конечно же.
Переведя дыхание, я обнаружил, что любопытствующая девица и не думает никуда уходить. Поэтому мне не оставалось ничего иного, как коротко сказать Беляшкиной:
– Подумай… обо всем этом.
После чего я развернулся и пошел к своей машине, чувствуя явное стеснение в брюках. И это из-за Беляшкиной!
А когда оказался в салоне, вдруг вспомнил, что так и не увидел Рому. Съездил, бл*дь, повидать сына!
Черт бы побрал эту Оксану!
Глава 17. Оксана
Домой я явилась в таком состоянии, что бабуля тут же заметила, что что-то не так. Я пошатывалась, но говорила себе, что виной всему перенапряжение от тренировки, а уж никак не поцелуй шефа.
Поцелуй, вы подумайте! Настоящий! Такой, который я, в отличие от секса, запомнила.
– Оксаночка, что с тобой?
Меня, запыхавшуюся и ничего не понимающую, обнаружила в прихожей бабушка. И ладно бы мне было шестнадцать и я бы пришла после подростковой пьянки… Но я же взрослая женщина, уже родившая ребенка! И я не пила ни грамма алкогольных напитков! Так что списать мое состояние мне было не на что.
– Этот спорт способен убить, – призналась я бабуле, пока она бегала вокруг меня, заламывая руки.
– А я тебе говорила! Ни до чего хорошего это не доведет!
Ну, положим, она мне говорила совсем иное, но ведь сил на то, чтобы спорить с бабушкой у меня не осталось.
– Как Рома? – поинтересовалась я, одновременно переводя разговор туда, где бабуля могла зафиксироваться надолго.
– Спит все это время! Идеальный ребенок! – восхитилась бабушка и я, кивнув, поплелась в душ.
Но как же он меня целовал! Я могла думать только об этом… И зачем это было нужно Терлецкому? А этот его вопрос, от которого у меня до сих пор мурашки бегали по самым неожиданным местам!
Или я для тебя недостаточно хорош?
Мамушки мои! Он это взаправду спрашивал? Это я была для него недостаточно хороша! Это я весила больше него (такого спортивного и красивого) на тридцать килограммов как минимум! И вдруг он задает такой вопрос.
Сполоснувшись в душе, я вышла из ванной комнаты и тут же обнаружила под дверью бабушку с Ромой на руках.
– Он проснулся. Хочет покушать.
Она вручила мне сына и убежала на кухню со словами:
– Сейчас чаю с беляшами сделаю. Нужно восстановить силы.
Я же закатила глаза и пошла кормить сына. Чай, так и быть, выпью. От беляшей же буду держаться за километр. Сегодняшняя неожиданная встреча с шефом рядом с моим домом дала мне много пищи для размышлений, перебивать которую мучным я не собиралась. Он приревновал меня к Альберту? Было очень на то похоже!
Кстати, о тренере. Нужно будет вернуться обратно в фитнес-центр, чтобы продолжить упражнения, которые так неожиданно мне помогли.
– Оксаночка, беляши остынут, ты идешь? – спросила меня бабуля через две минуты, когда я так и не пришла на кухню. И я решительно ответила:
– Никаких больше беляшей! Теперь только овощные салаты, немного отварного мяса и йогурты!
Бабуля принялась креститься.
– Да… и еще кое-что. Меняем сахар на мед! И это мое последнее слово!
На следующий день, прямо с самого утра позвонил шеф и самым деловым тоном сообщил, что ждет меня после обеда в офисе для серьезного разговора. Я знала, что означает понятие «серьезный разговор». Речь пойдет о результатах анализов. Для чего еще я могла понадобиться Терлецкому, просто не представляла.
– Погуляете в парке с Ромой, а я улажу некоторые дела. Поговорю с Дмитрием Юрьевичем и приду к вам, – напутствовала я бабулю, когда мы позавтракали и я стала спешно собираться в офис.
На самом-то деле, мне очень хотелось увидеть шефа как можно быстрее, но признаваться в этом никому, кроме себя, я не желала.
– Хорошо, Оксаночка, все будет, как скажешь.
Бабуля, проникшаяся моим новым командным настроем, была согласна на все. Поэтому через двадцать минут мы уже сели в такси (предварительно запихнув в багажник коляску) и поехали к офису.
Я собиралась как раз уладить формальности с моим внезапным материнством, раз уж подвернулся такой случай, и гадала, ходят ли в офисе до сих пор слухи о том, что мы с шефом родили ребенка. Даже интересно стало, кто и что из персонала думает на этот счет.
Такси притормозило возле моей работы и я, выйдя с шофером из машины, проследила за тем, чтобы коляска была вынута аккуратно, после чего вернулась к бабуле и Роме.
– Вот в том же парке и погуляете, – указала я бабушке на скверик, где она уже однажды гуляла с коляской. – Если не будете справляться – звоните.
– Почему это мы не должны справиться? – удивилась бабуля.
– Потому что Роме вдруг может понадобиться грудь, – терпеливо пояснила я то, что бабушка знала и так. Просто до сих пор она была уверена, что младенцев надо кормить строго по часам, что уже было давно пережитком прошлого.
– Хорошо, я сразу тебе позвоню.
Я кивнула и стала отстегивать автокресло с Ромой, бабушка же вышла из машины и тут же закричала:
– Увозят! Увозяяяяяят! Оксаночка! Увозят же!
Обернувшись, я увидела, как нашу коляску со всех ног укатывает куда-то… Алла! Именно ее я узнала в фигуре в черном, несущейся по парку вдаль.
Ну нет! Это просто немыслимо! У меня чуть не похитили ребенка! И сделала это невеста того, кто еще вчера обвинял меня в том, что меня до дома подбросил тренер по фитнесу!
Схватив Рому и наказав бабушке ждать меня прямо там, где она стояла, я помчалась к офису. Ну и отхватит же у меня шеф! Прежде всего, за то, что распускает своих Аллочек там, где ходят вполне себе приличные женщины!
Пробежав мимо охраны с прижатым к груди сыном, я ворвалась на этаж, который занимал наш офис и, узнав у секретаря, что Дмитрий Юрьевич прямо сейчас находится в конференц-зале с важными поставщиками, промчалась прямиком туда.
Мне было категорически плевать на все! На сделки, на то, что шефа сейчас было нельзя отрывать от дела. Случилось то, что перечеркнуло все остальное, потому что мой ребенок только что чуть не оказался в опасности!
Поэтому ворвавшись прямо на совещание с Ромой, которого я так и прижимала к себе, я заявила с порога:
–Твоя невеста только что пыталась украсть нашего сына! Я требую…нет – Я Требую! – чтобы такое больше никогда не повторилось!
Глава 18. Дмитрий
Конференц-зал охнул.
Мне тоже очень хотелось, но я себе такого позволить не мог, потому как яжебосс.
Одарив Беляшкину (по счастью, державшую на руках целого и невредимого Рому) тяжелым взглядом, я обратился к своим подчиненным:
– Извините, пожалуйста. Срочное дело. Объявляю перерыв на час.
И, быстро покинув свое место, прихватил под белы рученьки возмутительницу спокойствия, и вместе с ней покинул конференц-зал, мимоходом отметив вытянутые лица сотрудников. Ну все, сплетен теперь будет на год вперед! Да и плевать, ребенок – не заначка в баксах, его не будешь прятать всю жизнь.
Другое дело, что меня поразило, как поменялась тональность заявлений Беляшкиной. Значит, как только что-то случилось – так я провозглашен отцом безо всякого днк? Милое, однако, дельце!
Препроводив Оксану к лифтам, я сказал:
– Говори, что случилось. Быстро и по делу.
– Твоя невеста украла нашу коляску!
Бл*дь, и это все? Из-за этого меня выдернули с совещания?
– Я куплю вам новую, – пообещал я, входя вместе с Беляшкиной, крепко прижимавшей к себе Рому, в лифт.
– Ты что, не понимаешь?! – едва не перешла на крик она. – Алла похитила коляску, но в ней мог быть ребенок! Мой ребенок!
– Наш, – автоматически поправил я.
– Тем более! Ты обещал с ней разобраться!
Верно, обещал. И непременно сделал бы это, если бы Алла не исчезла, будто сквозь землю провалилась! Дома я ее не застал, соседи ее не видели, общие знакомые – тоже. А оказалось, эта горемычная все это время готовила план по похищению! И только Алла, бл*, могла в итоге стырить коляску, даже не убедившись, что там есть ребенок!
– И что ты хочешь от меня теперь? – поинтересовался я у Беляшкиной. – Чтобы я гонялся по городу за этой полоумной в поисках коляски?
Представив эту картину, захотелось заржать. Но вообще-то ситуация была не смешная. Сегодня нам повезло – Алла увезла пустую коляску, а что, если завтра она придумает что-то еще? По позвоночнику пробежал холодок, когда вся суть ситуации дошла до меня в полной мере.
– Я уже сказала – я хочу, чтобы такое не повторилось!
– Я тебя услышал, – ответил я. – Ты приехала одна?
– С бабулей.
– Я так и думал.
– Куда мы идем? – наконец очнулась Беляшкина, обнаружив, что я вывожу ее на улицу.
– Знакомиться с родственниками.
– Какими? – моргнула непонимающе Оксана.
– Сейчас узнаешь, – пообещал я.
После чего, в сопровождении Беляшкиной, пересек дорогу и вошел в скверик. Бабуля стояла, застыв в одной позе, точно полицейский, охранявший место преступления.
Подойдя к ней, я протянул бабуле руку и заявил:
– Здравствуйте. Давайте познакомимся.
– Знакомы же! – удивилась Надежда Петровна. – Дмитрий Юрьевич, вам плохо?
Нет, бл*дь, мне зае*ись после новостей о том, что моего ребенка едва не украли! Или не моего. Это еще предстояло выяснить доподлинно.
– Я в порядке, – уверил я бабулю. – И у меня для вас новости.
– Анализы пришли! – охнула бабуля.
– Пришли, – подтвердил я. – И по их результатам мы, вполне возможно, будем жить вместе.
– Батюшки! – Надежда Петровна прижала руки к щекам. – Оксаночка, ну-ка выпрямись! Руки твоей просить будут!
Я кинул взгляд искоса на Беляшкину. Вид у нее был ошеломленный. Хоть бы ребенка от шока не выронила, что ли!
На всякий случай я встал поближе и поправил бабулю:
– Пока я прошу только совместную жилплощадь. Либо вы переезжаете ко мне, либо я – к вам. Выбирайте.
– Я не одобряю разврат до брака! – грозно нахмурилась Надежда Петровна.
Я приподнял бровь.
– Разврат уже случился и даже с последствиями, – напомнил я. – И раз вы вдвоем не можете справиться с обеспечением безопасности моему ребенку, я займусь этим лично.
– Дмитрий Юрьевич… – подала наконец голос Оксана. – Так по результатам днк…
– Я не знаю результатов, – перебил я. – Хотел, чтобы мы вместе вскрыли конверт.
– Так что же мы стоим?! – снова оживилась бабуля. – Вскрывайте же!
Конверт был у меня с собой, в кармане – я почему-то боялся упустить его из виду хоть на минуту. Но не думал, что придется вскрывать его вот так.
– Прямо здесь? – уточнил я.
– Ну давайте на лавочку присядем для приличия! – предложила бабуля.
Сели. Я достал из нагрудного кармана конверт и внезапно понял, что мне страшно. А что, если это каким-то невероятным образом все же не мой ребенок? Я перевел взгляд на Рому и тот вдруг насмешливо загукал – мол, чего ты, батя, ерундой страдаешь? И взаправду! Не может быть, чтобы это был не мой сын!
Я решительно разорвал конверт и развернул бумаги.
Впился глазами в самую заветную строчку.
Вероятность… бла-бла-бла… девяносто девять и девять.
Все! Отныне я имел на этого ребенка все права. И Беляшкина больше не сможет отделять меня от Ромы своим упрямым «а может, не ваш!». Мой. И это короткое слово включало в себя столько всего, что снова стало страшно. Я не был готов стать отцом. Но я был готов этому учиться.
– Так, – нарушил я первым молчание. – Сейчас я закончу наконец совещание. Вы все, – обвел я пальцем компанию из Оксаны, бабули и Ромы, – будете ждать меня в кабинете. А то, если оставить вас без присмотра, вдруг у вас еще подгузники похитят или даже честь, – я кинул на Беляшкину многозначительный насмешливый взгляд. – А как только я освобожусь, мы поедем за новой коляской. И купим все, что еще нужно. И что не нужно – тоже купим! – на меня снизошло внезапное вдохновение. Господи, я – отец!
И даже не святой.
Ни разу не святой. Потому что не в состоянии оторвать глаз от Беляшкиной, говоря себе при этом, что смотрю исключительно на Рому.
Но с этим мы разберёмся позже, а сейчас…
–Идём, – скомандовал я, направляясь обратно в офис.
Глава 19. Оксана
Мы с бабулей переглянулись. В ее глазах читался тот же вопрос, что я мысленно задавала себе. Что же там в ответе на тест днк, черт побери шефа?! Или его признание в желании скупить половину магазина и есть подтверждение тому, что он вычитал в конверте?
– Вот! – торжественно положил он бумагу перед нами, когда мы устроились в кабинете. – Ознакомьтесь, а я пока совещание закончу.
Он ушел, а я, передав бабушке Рому, перекрестилась и, как в омут с головой, бросилась читать, что написали эксперты.
– Ну, что там? – нетерпеливо спросила бабуля, когда я дошла до строки, где все стало яснее ясного.
Терлецкий – отец Ромы! Мой шеф… Бабушки-матушки! Теперь в этом нет сомнений, у нас с ним взаправду был секс.
– Дмитрий Юрьевич – папа моего сына, – прошептала я одними губами.
– А я знала!
Бабушка посмотрела на меня так, как будто говорила этим – я могу на глаз определить, кто чей ребенок и безо всяких анализов. А я прислушалась к себе и тому, что чувствовала. И поняла, что даже не знаю, как во всем этом разобраться. Жаль, мне выпить было нельзя, а то тут без поллитры сам черт ногу сломит.
– Что думаешь по поводу того, чтобы съехаться с Димочкой?
Ну, надо же! Он у нас Димочка!
– Не очень хорошая идея, – подернула я плечами. – И тебе это тоже не нравится, я знаю.
– Но блуд уже произошел.
– Бабуляяяяя…
– Хотя я против, чтобы вы жили во грехе и дальше, но что поделаешь? Сыну нужен отец!
– О том, что мы с Дмитрием Юрьевичем на днях поженимся, можешь забыть! И том, что вообще поженимся – тоже!
– Ты не хочешь замуж за Димочку?
Я закатила глаза. Ну что за напасть! Снова прислушалась к своим мыслям и чувствам. Хочу ли я замуж за шефа? Да между нами еще ничего не было (забытый секс не в счет)!
– Бабуля, хватит!
Я поднялась с дивана и направилась к выходу из кабинета. Хотелось разузнать, что вообще кругом делается, какие настроения в офисе после моего вторжения и объявления.
– Тебе водички принести? – спросила я у бабушки, оборачиваясь на пороге.
– Принеси уж. А лучше бы чего покрепче.
Чего покрепче не нашлось. Зато обнаружился целый гудящий улей, в который превратились сотрудники офиса. Разговоров только и было, что об отцовстве шефа и (что было естественно) моем материнстве.
– Оксана! А я все думаю, уехала ты уже или нет! – ко мне подскочила Кристина, которая отвела меня в сторонку и зашептала: – Ну и новости, ты подумай! А ты ведь так себя вела! Никогда бы в жизни не подумала, что сможешь захомутать Терлецкого! А говорила же, что вы не спали!
В ее тоне появились обвиняющие нотки. Что тут спорить? Говорила. Но тогда и знать не знала, что мы действительно провели ночь с боссом!
От необходимости оправдываться (или скорее огрызнуться) меня спас шеф собственной персоной.
– Беляшкина, ты что здесь делаешь? – поинтересовался он, застав нас с Кристиной в углу коридора. Господи, какой же он был красивый в этот момент! Рубашка расстегнута на пару верхних пуговиц, волосы взъерошены (наверно, как обычно запускал в них пятерню во время совещания), а брови нахмурены, что придавало Терлецкому немного грозный вид.
– Мы с Кристиной разговаривали, – оправдалась я.
– Хорошо. И если договорили – идем. Мы же собрались за покупками для нашего сына, ты помнишь?
Он развернулся и ушел, оставив меня наедине с Крис. Та смотрела так удивленно, как будто перед ней только что материализовался из ниоткуда Джордж Клуни.
– Нам нужно ехать, – повторила я то, что Кристина слышала и так. – Покупки для малыша… ну, ты понимаешь.
Я ушла, мысленно поздравив себя с тем, что теперь-то точно весь офис превратится не просто в пчелиный улей, а в самую настоящую пасеку. Ну и ладно! Им полезно будет заняться чем-то помимо того, чтобы обсуждать, какие еще комментарии были написаны в инстаграме Леди Гаги.
Мы добрались до магазина в полном составе – я, Рома, бабуля и… Терлецкий. Даже представить себе не могла до этого момента, что шеф может захотеть самолично закупаться всякой такой ерундой для малышей. Но он лишь вышел из машины и спросил:
– Можно?
И, дождавшись моего кивка, вынул Рому из автокресла. А потом понес сына к дверям магазина с таким видом, как будто это было самым важным событием его жизни.
– Какой же он будет прекрасный отец! – умилилась бабуля, и спорить с ней мне совсем не хотелось.
Перво-наперво шеф прошел в отдел, где продавались коляски.
– Хочу купить самую дорогую, – сказал он и направился туда, где стояло чудо, которое я бы не смогла прокатить даже по самым удобным дорожкам возле дома. Колеса были огромными, но тонкими, а сама люлька такой вычурной, как будто была сделана как минимум для того, чтобы в ней разъезжали члены королевской семьи.
– Дмитрий Юрьевич, это не то, – сказала я, оказавшись рядом. – Нам нужна практичная коляска. С удобной снимаемой люлькой. И чтобы колеса были с приличной амортизацией. Зима близко.
Шеф посмотрел на меня так, как будто я открыла для него Америку.
– Хорошо. Выбирай, которая лучше.
И я выбрала. Прекрасную коляску взамен той, которую утащила Алла. Темно-синюю и дорогую… но раз уж платил шеф, грех было не согласиться, чтобы у нас с Ромой появилось такое средство передвижения.
Когда мы переместились к отделу, где были расположены товары для кормления, я поняла, что мы ходим по этому магазину только потому, что Терлецкому попросту интересно, что здесь продают еще.
– Что это? – спросил он, удобнее перекладывая спящего на его руках Рому. – Зачем здесь нужны накладные плечики?
Дмитрий Юрьевич продемонстрировал мне упаковку вкладышей в бюстгальтер, и я едва не покраснела.
– Это не плечики, – отобрав вкладыши у шефа, прошептала я. – Это для другого.
– Для чего другого? – не понял Терлецкий.
Да черт бы его побрал!
– Это для того, чтобы собирать молоко, которое… ну как бы вытекает, – подавшись к Дмитрию Юрьевичу, призналась я.
– Откуда вытекает? – не понял шеф.
Мамушки мои! Как же ему рассказать, откуда оно вытекает?
– Из груди, – пролепетала я.
И отошла, «заинтересовавшись» молокоотсосом. Сама не знаю, зачем я это сделала. Ромка и так выпивал все досуха, но я просто пыталась перевести внимание шефа на что-то другое.
– А у тебя… ну… ничего не вытекает? – пробормотал Терлецкий, подходя ко мне.
– Ничего не вытекает, – отрезала я. – Ваш сын, шеф, имеет отличный аппетит!
– И зачем тогда это? – указал он на молокоотсос в моих руках.
Я тут же поставила коробку с ним куда подальше.
– Затем, что вы меня… смущаете! Вот я и беру всякие вещи, которые мне совершенно не нужны!
Залившись краской, словно маков цвет, я отошла к бабушке, которая изучала ассортимент детского питания. Покосилась на шефа, который в этот момент был занят тем, что рассматривал очередную вероятную покупку – на этот раз прорезыватель для зубов.
– Так! Все! Давайте уже поедем домой! – попросила я и посмотрела на Терлецкого жалостливо. И в этот момент у меня зазвонил телефон. На экране был незнакомый номер, увидев который Дмитрий Юрьевич вручил Рому бабушке и, показав ей, чтобы она отошла, отдал указание:
– Ответь!
Глава 20. Дмитрий
Номер был мне прекрасно знаком.
Вот только для чего его обладательница могла звонить? Не взыграла же в ней совесть, чтобы покаяться и вернуть коляску?
– Алло, – ответила Беляшкина.
Я постучал себе пальцем по уху, давая Оксане знать, что хочу слышать разговор. Она поняла меня быстро – включила громкую связь и убавила звук так, чтобы расслышать разговор могли только мы с ней.
– Оксана Беляшкина? – донеслось до нас из динамика приглушенным низким голосом.
Я сжал губы, чтобы не выдать свое присутствие неосторожным звуком вроде смешка или хмыканья. Тон Аллы напоминал мне худшие шпионские боевики.
– Да, это я, – ответила Беляшкина настороженно.
– Вы одна?
Я кивнул Оксане, чтобы она подтвердила, уже понимая, к чему это все ведет.
– Да.
– Если не одна, вам же хуже. У меня ваш ребенок…
Мы с Беляшкиной переглянулись. Взгляд Оксаны давал понять все, что она думает об умственных способностях моей бывшей невесты. И я, в общем-то, был с ней согласен. Только вот Алла нужна была мне не для того, чтобы блистать умом, а скорее всеми остальными частями тела. Ну и, конечно, трахать ее при первой на то потребности.
Б*я, но даже для меня стало откровением, что она дура настолько! Ну как можно за несколько часов не понять и не проверить, в коляске ли вообще ребенок???
– Чего вы хотите? – спросила Оксана дрогнувшим голосом.
Я взглянул на нее восхищенно. Ай да Беляшкина, ай да актриса!
– Вы должны выполнить все мои условия, – прошипела в ответ Алла. – Тогда я верну вам ребенка. А если не согласитесь…
– Нет! Не трогайте моего ребенка! – выдала Беляшкина таким истерическим тоном, что я аж дрогнул. И прижал палец к губам – потише, мол, непризнанная Раневская.
– Что я должна делать? – всхлипнула Оксана следом, уже не так громко.
– Приезжайте к скверу у старого завода и ждите у фонтана. Я верну вам ребенка, и вы с ним уедете отсюда подальше в течение полусуток. Я дам вам хорошую сумму денег на первое время.
Я чуть себя рукой по лбу не стукнул. Звонить и угрожать, чтобы в конце предложить денег! И хоть бы номер сменила, что ли, для таких разговоров!
Беляшкина посмотрела на меня вопросительно. Я кивнул. Пора было разобраться уже с этой похитительницей колясок.
– Я приеду, – пообещала Оксана. – Только не трогайте моего ребенка!
Алла отключилась.
Я постоял бы еще, конечно, на одном месте, офигевая от тупости своей бывшей, но надо было действовать. Хотя Беляшкина, в свою очередь, все же не удержалась от комментария:
– У вас дурной вкус, Дмитрий Юрьевич.
Я приподнял брови.
– Категорически не согласен, – ответил я, многозначительно оглядывая саму Беляшкину с головы до ног.
Она снова вспыхнула, как то было перед звонком Аллы. Я поймал себя на том, что мне чертовски нравилось ее смущать. И надо же было этой ненормальной прервать нас в такой момент!
– Ладно, поехали разбираться с этим делом, – постановил я, мысленно накидав себе план действий.
– Что мы будем делать? – тут же оживилась Беляшкина.
– Расскажу, как только отвезем Рому и бабулю домой, – ответил я, быстро кидая взгляд на часы. Времени должно было хватить, но в крайнем случае худшее, что случится – это то, что Алла расправится с беззащитной коляской. Поразительно все же! Я провел с ней столько времени, но даже не подозревал, что она на подобное способна!
Притормозив у дома Оксаны, я вышел из машины и лично препроводил бабулю с Ромой домой, наказав запереться на все замки и никому не открывать. Алла, конечно, воображала, что ребенок у нее, но лишняя предосторожность не помешает. Вдруг у нее хватило мозгов нанять кого-то следить за домом? Впрочем, с ее талантами палиться как слон в посудой лавке, это было весьма маловероятно.
Вернувшись к машине, где меня ждала Беляшкина, я сел за руль и направился к заводу. Уже стемнело – удивительно, но на этот раз у Аллы хватило ума делать подобные дела не среди бела дня. Не то, что спереть коляску посреди людной улицы.
Помолчав некоторое время, Оксана наконец повернулась ко мне и нетерпеливо спросила:
– Ну так что?
– Смотрю, эта шпионская история тебя крайне будоражит, – хмыкнул я.
– Эта ваша Алла хотела украсть моего ребенка! – мигом вскипела Беляшкина.
– Нашего, – в который раз напомнил я. – И раз уж между нами случился секс, ребенок и все такое прочее, давай перейдем на «ты».
– Так что мы будем делать? – повторила вопрос Беляшкина.
Мне отчего-то очень нравилось это «мы». Будто между мной и ею протянулась какая-то ниточка, помимо общего сына, которая нас связывала.
– Ты подойдешь к Алле и возьмешь у нее деньги, заверив, что скоро уедешь. Когда она передаст тебе бабки и коляску, в дело вступлю я.
– Не нужны мне ее бабки! – возмутилась Беляшкина.
– Не волнуйся, я о них позабочусь, – хмыкнул я. – Отдадим на благотворительность, от этого куда больше пользы, чем если Алла купит себе на них новые туфли.
Прямиком к скверу я подъезжать, конечно, не стал. Остановился в двух кварталах от него и дальше мы пошли пешком. Войдя в сквер, тихо направились к фонтану по одной из теневых дорожек.
Когда мы оказались рядом с искомым местом, я увлек Беляшкину в кусты и сказал:
– Иди дальше по тропинке одна. Я буду передвигаться вдоль кустов, чтобы меня не было видно.
Беляшкина кивнула. Потом вдруг спросила:
– А если у нее оружие?
– Тогда она первая от него и пострадает, стрельнув себе в ногу или лоб, – фыркнул я.
– Я серьезно!
– Ну, громко кричи «распродажа!», это ее отвлечет.
Оксана сложила руки на груди, давая понять, что мои шуточки сейчас неуместны.
– Я буду рядом, – уверил я ее серьезным тоном. – И не дам ей причинить тебе вред, доверься мне.
Беляшкина посмотрела на меня внимательно, а я вдруг сделал то, на что меня толкнул внезапный порыв. Быстро коснулся ее губ своими и, сжав руки Оксаны, сказал:
– Иди.
Она кивнула, а я, чуть выждав, двинулся следом, пригнувшись так, чтоб меня нельзя было заметить. Б*я, ну точно как в нелепом боевике!
Когда Беляшкина вышла к фонтану, я остался среди зарослей кустарника, кругом огораживающих площадку с фонтаном. Расстояние было небольшое – со своего места я мог услышать все, что будет говориться.
Алла, облаченная во все черное, появилась буквально через полуминуты, вынырнув с противоположной стороны, будто уже ждала Беляшкину. Достав из кармана телефон, я включил камеру, взяв фокус на главных действующих лиц.
– Ромочка! – воскликнула Оксана, когда Алла приблизилась к ней с коляской.
Вот же звезда! Играет роль на совесть и до конца!
– Не так сразу! – Алла откатила коляску себе за спину. – Ты никому не говорила об этой встрече?
– Никому.
– Я хочу, чтобы ты взяла деньги и свалила из этого города подальше. И забыла имя Терлецкого раз и навсегда! – быстро выложила Алла задуманную программу.
Ну подумать только! Столько подвигов и все – ради меня! Точнее, ради моих денег.
– Я все сделаю, – уверила в ответ Беляшкина. – Только верните сына!
Алла медлить не стала. Толкнула коляску Оксане навстречу и, вытащив из кармана пачку купюр, бросила следом.
– Не уедешь – пожалеешь об этом! – пригрозила она. – Я никому не позволю вставать между мной и Димой! В следующий раз сына ты больше не увидишь!
Я решил, что на этом достаточно. Отключив запись видео, вывалился из кустов и сказал:
– В следующий раз ты тоже не увидишь ничего, кроме неба в клеточку.
– Дима! – ахнула Алла, а я, на всякий случай оттеснив Оксану себе за спину, сказал:
– Весь этот разговор снят на камеру. Если не исчезнешь из нашей жизни раз и навсегда – он будет проходить уликой по делу о похищении. Это ясно?
В общем-то, можно было бы и сейчас присадить эту полоумную на некоторый срок, но я предпочел пойти по пути предупреждения. Все же она женщина, и не совсем мне посторонняя, чтобы расправляться с ней так, как я расправился бы с мужчиной. Но проучить ее все же не мешало.
– Дима, я же все ради тебя! – тем временем, разрыдалась Алла.
– Ради меня ты готова лишиться входа на все тусовки? – уточнил я.
Аллу заметно перекосило.
– Не отстанешь – все узнают о твоих подвигах. Тебя будут сторониться, презирать, смеяться над тобой. Хочешь?
– Нет! – ужаснулась Алла. – Я все поняла!
– То-то же, – кивнул я. После чего склонился к коляске и, обнаружив внутри плед, быстро свернул его в рулон и всучил Оксане, будто это ребенок.
А потом подкатил коляску к Алле, приподнял эту ненормальную и, с размахом посадив в люльку, оттолкнул ручку со словами:
– Счастливого пути!
Коляска с визжащей Аллой укатилась в кусты а я, взглянув на Беляшкину, сказал:
– Поехали домой.
Глава 21. Оксана
