Текст книги "Сомнительная репутация"

Автор книги: Аманда Квик

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 17 страниц)

Глава 1

Маленький нервный человечек, продавший ему журнал, предупредил, что шантаж – опасное занятие. В дневнике камердинера содержалась такая информация, что за нее могли и убить. «Но эта же информация может принести мне целое состояние», – думал Холтон Феликс.

Многие годы он промышлял игрой в карты, прекрасно знал, что значит рисковать, и давно понял; за карточным столом удача ожидает лишь того, кто обладает решимостью и дьявольской смелостью.

Он ведь не дурак, говорил себе Холтон, обмакивая перо в чернила, чтобы закончить записку. Он не собирается долго заниматься шантажом и оставит это дело, как только получит деньги и вернет не терпящие отлагательства долги.

Но дневник Холтон оставит у себя. Содержащиеся в нем тайны могут оказаться полезными в будущем, если он вновь наделает долгов.

Стук в дверь испугал его. Он уставился на последнюю угрозу в своей записке. Чернильная клякса упала на слово «прискорбный». Вид испорченной бумаги вызвал у него раздражение. Холтон всегда гордился своими остроумными и удачными посланиями. Он много трудился, оттачивая каждое из них. Холтон мог бы стать знаменитым писателем, пожалуй, даже новым Байроном, если бы обстоятельства не вынудили его обратиться к карточной игре.

Прежний гнев вспыхнул в нем с новой силой. Насколько все было бы легче, не окажись жизнь такой чертовски несправедливой. Если бы его отец не погиб на дуэли, спровоцированной спором за карточным столом, если бы его отчаявшаяся мать не умерла от горячки, когда ему было всего шестнадцать лет, кто знает, чего бы Холтон достиг? Кто знает, как высоко он поднялся бы, получив хоть часть преимуществ, выпавших на долю других мужчин?

Вместо этого ему приходилось заниматься шантажом и вымогательством. Но когда-нибудь, пообещал себе Холтон, он наконец достигнет положения, которое должно принадлежать ему по праву. Когда-нибудь…

Стук в дверь повторился. Один из кредиторов, это несомненно. В каждом игорном доме, в каждом притоне – повсюду были его векселя.

Холтон скомкал лист бумаги и встал. Подойдя к окну, он осторожно отодвинул портьеру и посмотрел в щелку. Никого. Приходивший, очевидно, отчаялся достучаться. Но на ступеньке виднелся сверток.

Он открыл дверь и нагнулся за свертком. Перед его глазами мелькнул подол тяжелой накидки, когда из темноты появилась какая-то фигура.

Смертельный удар кочерги обрушился на голову Холтона Феликса. Все завершилось в одно мгновение, избавив его от неоплаченных долгов.

Глава 2

Лавиния безошибочно узнала удушливый запах смерти. Остановившись на пороге комнаты, она торопливо начала рыться в сумочке в поисках носового платка. Это был единственный вариант, который Лавиния не предвидела. Прижав вышитый платок к носу, она боролась с желанием повернуться и бежать.

Тело Холтона Феликса лежало на полу перед камином. Не заметив сначала никаких увечий, Лавиния подумала, что он скончался от сердечного приступа. Но потом увидела, что его затылок выглядит очень странно.

Судя по всему, еще одна жертва шантажа Феликса опередила ее. Лавиния напомнила себе, что Феликс, этот негодяй, не блистал умом, раз она установила личность Холтона сразу после получения его первой записки с требованием денег. А ведь Лавиния не имела никакого опыта в деле частного расследования.

Узнав адрес Феликса, она поговорила со служанками и поварихами, работавшими поблизости. Убедившись, что он каждый вечер отправляется в игорный дом, Лавиния пришла сюда сегодня, надеясь обыскать его квартиру и найти дневник, на который он ссылался в своих посланиях.

Лавиния растерянно обвела взглядом комнату. Огонь все еще весело пылал в камине, но ее колотил озноб. Холодные капли пота сбегали по позвоночнику. Что же ей теперь делать? Удовлетворился ли убийца смертью Феликса или же обыскал его вещи и забрал дневник?

Ответ на этот вопрос можно получить только одним способом. Она должна, как и намеревалась, обыскать квартиру Холтона.

Лавиния заставила себя двигаться и усилием воли подавила страх, сковавший ее, как кандалы. Мерцающие блики затухающего огня отбрасывали причудливые тени на стены. Лавиния старалась не смотреть на тело.

Едва дыша, она раздумывала, с чего начать поиски. Обстановка в комнатах Феликса была простой, и при его страсти к картам в этом не было ничего удивительного. Ему, несомненно, пришлось продать немногочисленное столовое серебро и канделябры. От слуг Лавиния узнала, что Феликс всегда нуждался в наличных. А некоторые слуги даже утверждали, что он абсолютно бесчестен и не погнушается ничем, лишь бы заполучить деньги.

Шантаж скорее всего был далеко не единственной гнусностью, придуманной Феликсом. Однако, судя по всему, такая стратегия оказалась явно ошибочной.

Взглянув на стол у окна, Лавиния решила начать поиски с него, хотя подозревала, что убийца уже проверил ящики. Она именно так и поступила бы на его месте. Стараясь держаться подальше от тела, Лавиния направилась к столу, уставленному обычными принадлежностями: перочинный нож и чернильница, песок для промокания и небольшое металлическое блюдо, в котором растапливался воск для печати.

Лавиния нагнулась, чтобы открыть первый ящик с правой стороны стола, и замерла. От ужаса у нее зашевелились волосы на затылке.

Тихий, но отчетливый звук шагов раздался за спиной у Лавинии. Страх сковал женщину, у нее перехватило дыхание. Сердце колотилось с такой бешеной силой, что она впервые в жизни была на грани обморока.

Убийца был все еще в квартире.

Лавиния не могла позволить себе такую роскошь, как обморок.

Она быстро оглядела предметы на столе, надеясь найти подходящее для защиты оружие. Потом протянула руку и судорожно схватила небольшой перочинный нож. Он казался таким маленьким и ненадежным! Но это было единственное, что оказалось под рукой.

Сжимая нож, Лавиния обернулась и тут же увидела фигуру, возвышавшуюся в проеме двери, которая вела в спальню. Она видела очертания накидки, но лицо незнакомца скрывала темнота.

Мужчина, однако, не пытался приблизиться к ней, а стоял, небрежно прижавшись плечом к притолоке двери и скрестив руки на груди.

– Знаете, миссис Лейк, – произнес голос Тобиаса Марча, – я предполагал, что мы с вами снова встретимся. Но кто бы мог подумать, что это произойдет при столь интригующих обстоятельствах!

Потрясенная Лавиния молчала, а потом спросила дрожащим голосом:

– Это вы убили его?

Тобиас взглянул на тело.

– Нет. Я появился здесь после убийцы, как и вы. И как я понял, Феликс был убит на ступеньках крыльца. Убийца, очевидно, втащил его сюда.

Это сообщение нисколько не успокоило Лавинию.

– Что вы здесь делаете?

– Я хотел то же самое спросить у вас. – Марч снисходительно разглядывал ее. – Но сдается мне, я уже знаю ответ. Вы, конечно, одна из жертв шантажа Феликса?

Возмущенная Лавиния на какое-то время забыла о страхе.

– Этот ужасный человек прислал мне две записки на этой неделе. Первая прибыла в понедельник. Я не верила своим глазам, читая его нелепые требования. Он хотел сто фунтов. Представляете? Сто фунтов за молчание! Нет, каков наглец!

– А о чем он обещал молчать? – Тобиас пристально смотрел на нее. – Вы влипли в новую историю с тех пор, как мы расстались?

– Как вы смеете, сэр? Это все по вашей вине, только из-за вас.

– Из-за меня?

– Да, мистер Марч. Я считаю вас виновным в этой истории. – Лавиния указала на распростертое тело. – Этот подлый человек пытался шантажировать меня той историей в Риме, угрожал все раскрыть.

– Неужели? – Тобиас выпрямился. – Так-так, а вот это уже интересно. А что конкретно ему было известно?

– Я только что сказала вам. Он знал все. Холтон угрожал рассказать всем, что в Риме я владела магазином, который часто посещала банда преступников. Утверждал, будто я была сообщницей их преступлений и позволила головорезам использовать магазин для обмена информацией. Он даже зашел так далеко, что намекал, будто я была любовницей главаря банды.

– Это все, что он написал в своей записке?

– Все? Да разве этого мало? Мистер Марч, несмотря на ваши усилия, мы с племянницей перенесли ваше посягательство на наш бизнес в Риме. Правда, с трудом.

Марч наклонил голову.

– Я полагал, что вы снова встанете на ноги. Ваш дух так просто не сломишь.

Лавиния проигнорировала эти слова.

– И кстати, дела сейчас идут неплохо. Я очень надеюсь, что Эмелин хорошо проведет сезон в лондонском обществе. И кто знает, может, она встретит благородного джентльмена, который обеспечит ей достойное существование, которого девушка заслуживает. Момент сейчас довольно щепетильный, если вы понимаете меня. Я не могу допустить, чтобы ее репутацию хоть что-то запятнало.

– Ясно.

– Если бы Феликс раструбил, что Эмелин работала в Риме в магазине, обслуживавшем преступников, это погубило бы ее репутацию.

– Полагаю, сплетни о том, что она – племянница женщины, состоявшей в связи со скандально известным преступником, осложнили бы ваши планы ввести ее в общество.

– Осложнили? Да это разрушило бы все планы. И как это несправедливо! Мы с Эмелин не имеем никакого отношения к тем преступникам и человеку, которого вы назвали Карлайлом. Не понимаю, как мужчина, обладающий хоть небольшой долей здравого смысла, мог заподозрить меня и мою племянницу в сговоре с убийцами.

– Если припоминаете, я заподозрил это в самом начале нашего знакомства.

– Меня это не слишком удивляет, – мрачно обронила Лавиния. – Я говорила о людях, обладающих настоящим здравым смыслом. Вас едва ли можно отнести к этой категории, сэр.

– Как и Холтона Феликса, судя по всему. – Тобиас посмотрел на тело. – Но полагаю, лучше обсудить мои недостатки в другой раз, когда мы сможем без помех и подробно поговорить о них. Сейчас же у нас другие проблемы. Думаю, оба мы пришли сюда с одной целью.

– Не знаю, зачем здесь вы, мистер Марч, но я разыскиваю дневник, принадлежавший ранее дворецкому мистера Карлайла. Того, кто, по вашему утверждению, был главарем преступной банды в Риме. – Лавиния нахмурилась. – Что вам известно об этом деле?

– Старая пословица гласит: «Ни один дворецкий не боготворит своего хозяина». Похоже, преданный слуга Карлайла тайно записывал все факты, компрометирующие его хозяина. После смерти Карлайла…

– Карлайл мертв?

– Еще как мертв. Так вот, как я говорил, дворецкий продал дневник, чтобы купить билет в Англию. Однако, очевидно, грабитель убил его еще в Риме. Насколько мне известно, с тех пор дневник уже дважды перепродавали. Оба раза с его временными обладателями происходили несчастные случаи со смертельным исходом. – Тобиас указал на тело Феликса. – И вот уже третья смерть из-за этого проклятого дневника.

Лавиния вздрогнула:

– Боже милостивый!

– Вот именно. – Тобиас направился к письменному столу.

Лавиния настороженно следила за ним. Появилось что-то странное в его походке, какая-то еле заметная заминка в движениях. Вернее, хромота. Она могла поклясться, что, когда видела Марча в последний раз, он ходил вполне нормально.

– Откуда вы так много знаете об этом дневнике? – спросила Лавиния.

– Я разыскиваю эту чертову штуку уже несколько недель. Проследовал за ним через весь континент. Вернулся в Англию несколько дней назад.

– А почему вы ищете его?

Тобиас открыл один из ящиков стола.

– Помимо других интересных сплетен, в нем, вероятно, содержится информация, способная дать ответ на некоторые вопросы моего клиента.

– Какие вопросы?

Тобиас оглянулся на Лавинию:

– Вопросы об измене и убийстве.

– Об измене?

– Во время войны. – Он открыл следующий ящик и стал рыться в бумагах. – У нас сейчас нет времени вдаваться в детали. Позже я все объясню.

– Только не говорите, что вас ждала неудача в Риме, мистер Марч. Неужто после того, что вы устроили нам в ту ужасную ночь, ваши усилия не увенчались успехом? И что случилось с тем человеком, Карлайлом? Вы утверждали, будто он появится в нашем магазине, чтобы забрать послание от своих приспешников.

– Карлайл пришел после вашего отъезда.

– И что?

– Споткнулся и упал с лестницы.

– Споткнулся и упал? – изумилась Лавиния.

– Иногда такое случается, миссис Лейк. Лестница – вещь коварная.

– Ха, я так и знала. Вы не справились с ситуацией после того, как мы с Эмелин уехали, верно?

– Возникли некоторые осложнения.

– Это очевидно. – Несмотря на ужасные обстоятельства, в которых они оказались, Лавинии почему-то хотелось свалить на Марча всю вину. – Я должна была понять правду сразу после того, как получила первую записку Хол-тона Феликса с требованием денег. Ведь до этого дела шли довольно гладко. Когда появились проблемы, мне следовало догадаться, что причина кроется в вас.

– Проклятие, миссис Лейк, сейчас не время отчитывать меня! Вы ничего не знаете о тонкостях этого дела.

– Признайтесь, сэр! Это осложнение с дневником дворецкого возникло по вашей вине. Если бы вы справились с ситуацией в Риме, сегодня нас здесь не было бы.

Он застыл. В дьявольских отблесках огня его глаза казались зловещими.

– Уверяю вас, негодяй, возглавлявший шайку мерзавцев в Италии, мертв. К сожалению, на этом история не закончилась. Мой клиент желает, чтобы в этом деле была поставлена точка. Он нанял меня для этого, и именно это я и собираюсь сделать.

Лавиния похолодела:

– Понятно.

– Когда-то Карлайл был членом организации под названием «Голубая палата», щупальца которой протянулись по всей Англии и Европе. Многие годы организацией руководил человек, называвший себя Азуром.

У Лавинии перехватило дыхание. По какой-то необъяснимой причине она была уверена, что Марч говорит правду.

– Надо же, как напыщенно!

– Азур был признанным лидером организации. Но, как мы поняли, он умер около года назад. После его смерти в организации царит хаос. У Азура было два сильных помощника: Карлайл и еще один человек, личность которого не установлена.

– Карлайла и Азура нет в живых. Значит, ваш клиент хочет, чтобы вы установили личность третьего преступника?

– Да, и в дневнике может быть информация на этот счет. Если повезет, мы узнаем, кем был Азур, и получим ответы еще на ряд вопросов. Теперь вы осознали, почему это так опасно?

– Безусловно.

Тобиас взял пачку документов.

– Почему бы вам не заняться делом?

– Делом?

– Я не успел обыскать спальню. Возьмите свечу и поищите там. А я пока закончу здесь.

Лавинии хотелось послать его к черту, но она тут же смекнула, что он прав. Похоже, они оба искали одно и то же. Заняться поисками раздельно куда разумнее. Если она отправится в спальню, ей не придется находиться рядом с телом Феликса.

Взяв свечу, Лавиния осведомилась:

– Вы ведь понимаете, что убийца мистера Холтона мог найти дневник и забрать его?

– Если это так, то наши проблемы усложнятся. – Тобиас холодно взглянул на нее. – Не спешите, миссис Лейк. Давайте сначала посмотрим, нет ли здесь этого проклятого дневника. Если мы обнаружим его, все значительно упростится.

Лавиния подумала, что он, конечно, прав. Марч раздражал ее, провоцировал и ужасно злил, но все же был прав. Нужно преодолевать проблемы по мере их поступления – только так следует действовать в этом деле. Кстати, она и в своей жизни руководствовалась именно таким правилом:

Лавиния направилась в маленькую комнату, примыкавшую к гостиной. На столике у кровати лежала книга. Волнение охватило Лавинию. Может, все-таки ей повезет?

Подойдя к столику, она прочла название – «Воспитание леди». Надеясь, что под кожаным переплетом скрывается рукописный дневник, Лавиния открыла книгу и перелистала несколько страниц. Ее охватило разочарование. Это был недавно опубликованный роман, а вовсе не дневник.

Положив книгу на место, Лавиния подошла к умывальнику и за несколько минут обыскала небольшие ящички. Содержимое их было обычным – расческа, аксессуары для бритья и зубная щетка.

Затем она решила осмотреть платяной шкаф. Внутри оказалось несколько дорогих сорочек и три модных сюртука. Судя по всему, Феликс, когда ему везло в карты, тратил выигрыш на элегантную одежду. Возможно, он считал дорогие костюмы выгодным вложением средств.

– Нашли что-нибудь? – спросил Тобиас из другой комнаты.

– Нет. А вы?

– Ничего.

Лавиния услышала, как он передвигает тяжелую мебель в соседней комнате. Должно быть, письменный стол. Да, Марч очень кропотливо ведет поиски.

Открыв ящики шкафа, Лавиния обнаружила лишь мужское нижнее белье и несколько галстуков. Захлопнув дверцы, она повернулась и обвела взглядом скудно обставленную спальню. Ее охватило отчаяние. Что же ей делать дальше, если они не найдут дневника, используя который Феликс пытался шантажировать ее?

Взгляд Лавинии снова упал на книгу в кожаном переплете. Судя по всему, она была единственной в доме. Похоже, Феликс не увлекался чтением, однако почему-то держал этот роман у своей постели.

Лавиния пересекла комнату и снова взглянула на книгу. С какой стати игроку интересоваться романом, явно написанным для молодых дам?

Она взяла книгу и перелистала несколько страниц, останавливаясь то тут, то там. И очень скоро убедилась, что это чтение предназначено не для воспитания молодых дам.

…ее изящные ягодицы затрепетали в предвкушении моего бархатного кнута…

– Боже милостивый!.. – Лавиния поспешно захлопнула книгу. При этом на пол выпал небольшой листок бумаги.

– Нашли что-нибудь стоящее? – поинтересовался Тобиас из соседней комнаты.

– Абсолютно ничего.

Она взглянула на небольшой листок бумаги, исписанный от руки, и поморщилась. Феликс, кажется, так наслаждался романом, что даже делал заметки.

Лавиния подняла листок. На нем был лишь адрес. Хэзелтон-сквер, дом четырнадцать.

Почему Феликс держал этот адрес в книге?

Услышав тихие шаги Тобиаса, Лавиния инстинктивно сунула записку в свою сумочку и повернулась к двери.

Силуэт Тобиаса был едва различим в свете угасающего в камине пламени.

– Я не нашла ничего похожего на дневник, – твердо сказала она.

– И я тоже. – Тобиас обвел спальню мрачным взглядом. – Мы появились слишком поздно. Похоже, убийца Феликса так хорошо владел собой, что прихватил и дневник.

– В этом нет ничего удивительного. Я бы тоже так поступила в данных обстоятельствах.

– Хм…

Лавиния нахмурилась:

– Что такое?

– Видимо, нам теперь придется ждать, пока новый шантажист не начнет действовать.

– Новый шантажист? – поразилась Лавиния. – Господи, да что вы такое говорите, сэр? Неужели предполагаете, что убийца Феликса намерен заняться вымогательством?

– Если это сулит деньги, а я уверен, что так оно и есть, то убийца, конечно, займется шантажом.

– Проклятие!

– Полностью разделяю ваши чувства, но найдите в этом светлую сторону, миссис Лейк.

– Я что-то не вижу ничего светлого.

Марч усмехнулся:

– Полно, мы же сумели, каждый в отдельности, выследить Феликса, так?

– Феликс неопытный глупец, оставил массу следов. Я без труда подкупила бродягу, которого он нанимал, чтобы доставлять записки с угрозами. Парнишка дал мне адрес в обмен на несколько монет и горячий пирожок с мясом.

– Вы очень изобретательны. – Тобиас посмотрел в другую комнату, где на ковре перед камином лежал убитый Феликс. – Однако не думаю, мадам, что убийца Феликса окажется столь же неопытен. Значит, нам нужно объединить усилия.

И вновь тревога захлестнула Лавинию.

– О чем это вы, сэр?

– Уверен, вы понимаете меня. – Вновь устремив на нее свой взгляд, Марч приподнял бровь. – Вас никак не назовешь тугодумкой.

Да, Марч явно не пожелает отказаться от сотрудничества с ней.

– Послушайте, – деловито сказала Лавиния. – У меня нет ни малейшего намерения вступать с вами в партнерские отношения, мистер Марч. Каждое ваше появление сулит мне только неприятности.

– Но мы встречались лишь дважды!

– И оба раза обернулись катастрофой.

– Это вы так считаете. – Он, пошатнувшись, шагнул к Лавинии и крепко взял ее за руку. – По-моему, именно у вас удивительный талант неимоверно осложнять ситуацию.

– Ну, знаете, сэр, это уж слишком. Уберите руки, прошу вас.

– Боюсь, что не смогу оставить вас в покое, миссис Лейк. Поскольку мы оба замешаны в этом деле, я настаиваю на том, чтобы мы вместе распутали его.

Глава 3

– Просто не верится, что ты снова встретила мистера Марча. Да еще при таких странных обстоятельствах. – Эмелин поставила кофейную чашку и посмотрела через стол на Лавинию. – Какое поразительное совпадение!

– Вздор! Это вовсе не совпадение, если верить его версии. – Лавиния задумчиво постучала ложкой по тарелке. – По словам Марча, этот шантаж связан с тем делом в Риме.

– Он полагает, что Холтон Феликс был членом преступной банды под названием «Голубая палата»?

– Нет. Судя по всему, Феликс случайно стал обладателем дневника.

– А теперь дневник оказался в других руках. – Эмелин задумалась. – Скорее всего в руках человека, убившего Феликса. А мистер Марч все еще идет по следу. Он очень упорный, не правда ли?

– Ха! Марч делает это ради денег. Пока кто-то готов платить за то, чтобы он вел расследование, ему необходимо проявлять упорство и настойчивость. – Лавиния поморщилась. – Хотя я совершенно не понимаю, почему клиент Марча продолжает оплачивать услуги этого человека после его возмутительно неумелых действий в Риме.

– Однако мы должны быть благодарны ему за то, как он провел расследование в Италии. Другой на его месте решил бы, что мы действительно члены банды головорезов, и действовал бы соответственно.

– Любой детектив, расследующий подобное дело, был бы просто глупцом, заподозрив нас в преступной деятельности.

– Да, конечно, – согласилась Эмелин, – но легко представить, как другой, менее умный и наблюдательный человек, чем мистер Марч, предположил бы, что мы – члены банды.

– Не спеши хвалить Тобиаса Марча, Эмелин. Я, например, не доверяю ему.

– Я заметила. Но отчего?

Лавиния всплеснула руками:

– Господи, да я же застала его на месте преступления вчера вечером!

– Он застал тебя там же, – возразила Эмелин.

– Да, но он оказался там раньше меня. Феликс был уже мертв, когда я пришла туда. Откуда мне знать, может, именно мистер Марч убил его?

– Сомневаюсь.

– Почему? Марч совершенно открыто заявил, что мистер Карлайл погиб во время их встречи в Риме.

– По-моему, ты упоминала о несчастном случае на лестнице.

– Такова версия мистера Марча. Я ничуть не удивилась бы, узнав, что смерть Карлайла не была случайной.

– Но сейчас это уже не имеет никакого значения, не так ли? Важно то, что негодяй мертв.

Лавиния помедлила.

– Марч хочет, чтобы я помогла ему в поисках дневника. Считает, что мы должны объединить усилия.

– Это весьма разумно. Вы оба намерены все выяснить, так почему бы вам не стать партнерами?

– У Марча есть клиент, оплачивающий его работу. У меня же такового нет.

Эмелин пристально посмотрела на Лавинию поверх чашки:

– Возможно, тебе удастся убедить мистера Марча поделиться с тобой частью тех денег, которые платит ему его клиент. В Италии у тебя обнаружился явный талант к торгу.

– Я думала об этом, – призналась Лавиния. – Но мысль о партнерстве с мистером Марчем внушает мне крайнюю неприязнь.

– Однако, судя по всему, у тебя нет выбора. Нам ни к чему, чтобы сплетни о нашем деле в Риме начали ходить по Лондону.

– Ты недооцениваешь реальное положение дел, Эмелин. Сплетни оборвут мою новую карьеру и лишат тебя возможности насладиться выходом в свет.

– Кстати, о твоей карьере. Ты вчера сказала господину Марчу о своей новой профессии?

– Конечно, нет. С какой стати?

– Я просто подумала, что у тебя могло возникнуть желание довериться ему.

– Обстановка не располагала к этому. Господи, Эмелин! В комнате рядом с нами лежал мертвый мужчина.

– Верно.

– В таких обстоятельствах никакие признания просто невозможны.

– Понимаю.

– В любом случае менее всего я желала бы любого сближения с Тобиасом Марчем.

– Ты повышаешь голос, тетя Лавиния, и тебе известно, что это значит.

Лавиния поставила чашку на блюдце.

– Это означает, что мои нервы на пределе.

– Конечно. Но мне ясно, что у тебя нет иного выбора, кроме того, что предлагает мистер Марч, то есть объединить усилия в поисках дневника.

– Ничто не убедит меня в том, что партнерство с этим человеком – благоразумный поступок.

– Успокойся, – мягко сказала Эмелин. – Ты позволяешь антипатии к мистеру Марчу влиять на принятие разумных решений.

– Попомни мои слова. Тобиас Марч вновь ведет какую-то свою игру, как в тот раз, когда мы имели несчастье встретиться с ним.

– И что же это за игра? Лавиния на мгновение задумалась.

– Вполне возможно, что он ищет дневник, как и Холтон Феликс, с целью вымогательства и шантажа.

Ложка Эмелин со стуком упала на стол.

– Только не говори, будто ты действительно веришь в то, что мистер Марч намерен стать вымогателем. Убеждена, он не имеет ничего общего с личностями, подобными Холтону Феликсу.

– Мы ничего не знаем о Тобиасе Марче. – Лавиния уперлась ладонями о стол и встала. – Кто возьмется предсказать, как он поступит, если дневник попадет в его руки?

Эмелин промолчала.

Лавиния, сцепив руки за спиной, расхаживала вокруг стола.

Эмелин вздохнула:

– Увы, я не могу привести веских доводов в пользу того, что следует доверять мистеру Марчу, кроме одного: он позаботился о нашем благополучном возвращении в Англию после той катастрофы в Риме, а это, должно быть, стоило ему целого состояния.

– Марч хотел избавиться от нас. К тому же сомневаюсь, что это он оплатил нашу поездку. Уверена, Марч отправил счет своему клиенту.

– Возможно, но я говорю о том, что у тебя нет выбора в этом деле. Ведь лучше работать с Марчем, чем отказать ему. По крайней мере таким образом ты узнаешь все, что станет известно мистеру Марчу.

– А ему то, что раскопаю я.

Эмелин напряженно взглянула на Лавинию, и тревога промелькнула в ее глазах.

– У тебя есть более хитроумный план?

– Пока не убеждена. – Лавиния остановилась и вытащила из кармана платья листок бумаги, выпавший из книги «Воспитание леди». Взглянув на записанный на листке адрес, она добавила:

– Мне необходимо это выяснить.

– Что у тебя есть?

– Одна маленькая ниточка, которая, возможно, никуда и не приведет. – Лавиния сунула листок с адресом в карман. – Но если так случится, я успею подумать о тех выгодах, которые может принести партнерство с Тобиасом Марчем.

– Она нашла что-то важное в спальне. – Тобиас вскочил с кресла и, подойдя к широкому письменному столу, оперся о него. – Я точно знаю, потому что заметил в тот момент какое-то слишком невинное выражение глаз, совершенно несвойственное этой женщине.

Его шурин Энтони Синклер, молодой человек двадцати одного года, оторвался от созерцания большого тома о египетских предметах старины. Он развалился в кресле с небрежностью, доступной лишь людям его возраста.

Энтони переехал в собственные апартаменты в прошлом году. Некоторое время Тобиас думал, что после его отъезда в доме будет одиноко. Ведь Энтони появился здесь еще ребенком, когда его сестра Энн вышла замуж за Тобиаса. После смерти Энн Тобиас сделал все, чтобы воспитать мальчика. И привык к тому, что Энтони все время рядом. Поэтому и думал, что в доме будет тоскливо без него.

Но не прошло и пары недель после переезда Энтони на новую квартиру, в двух кварталах отсюда, как стало ясно, что молодой человек считает этот дом как бы продолжением своего жилья. И уж конечно, он всегда появлялся к обеду.

– Несвойственное? – переспросил Энтони.

– Лавиния и невинность – несовместимые понятия.

– Ну да, ты же упоминал, что она вдова.

– Можно только гадать о судьбе ее мужа! – пылко воскликнул Тобиас. – Я бы не удивился, узнав, что он провел свои последние дни привязанным к кровати в частной больнице для умалишенных.

– Сегодня ты уже по меньшей мере сто раз упоминал о своих подозрениях в отношении миссис Лейк, – заметил Энтони. – Если ты так уверен, что она что-то обнаружила, почему же не спросил ее?

– Потому что она, разумеется, все бы отрицала. Эта дама не намерена сотрудничать со мной в этом деле. Мне не удалось бы доказать, что она обнаружила какую-то ниточку. Не мог же я перевернуть ее вверх ногами и потрясти, чтобы опустошить ее карманы и сумочку.

Энтони молча сидел и вопрошающе взирал на Тобиаса.

Тобиас напрягся:

– Только не говори этого.

– Боюсь, не смогу удержаться. Так почему ты не перевернул леди и не вытряхнул из нее то, что она, как ты полагаешь, нашла?

– Черт побери, по-твоему, я только и делаю, что переворачиваю вверх ногами приличных дам?!

Энтони поднял брови:

– Я неоднократно указывал, что в твоем поведении с женщинами нет утонченности. Тем не менее ты обычно не выходишь за рамки приличий, свойственных джентльмену. Исключение составляет лишь миссис Лейк. При одном только упоминании ее имени ты становишься крайне груб.

– Миссис Лейк – весьма необычное создание. Она исключительно решительна, упряма и совершенно неуправляема. Она спровоцирует на грубость любого мужчину.

Энтони кивнул понимающе и сочувственно:

– Чертовски неприятно так ясно видеть отражение своих наиболее характерных черт в другом человеке, правда? Особенно когда этот человек – представительница прекрасного пола.

– Предупреждаю, я не настроен сегодня служить для тебя объектом насмешек, Энтони.

Энтони захлопнул большую книгу.

– Эта дама стала для тебя навязчивой идеей уже три месяца назад, после тех событий в Риме.

– «Навязчивая идея»– это сильное преувеличение, о чем тебе прекрасно известно.

– Вряд ли. Уитби рассказал мне о том, как ты бредил, когда у тебя началась лихорадка после ранения. По его словам, ты вел продолжительные, односторонние, в основном неразборчивые беседы с миссис Лейк. Вернувшись в Англию, ты упоминаешь ее имя по меньшей мере раз в день. По-моему, это напоминает навязчивую идею.

– Мне пришлось почти месяц ходить по пятам за этой несносной женщиной в Риме, отслеживая каждый ее шаг. – Тобиас сердито вцепился в резной край письменного стола. – Попробуй-ка наблюдать за женщиной так долго, за каждой ее встречей, каждым визитом в магазин. И все это время я размышлял, заодно ли она с шайкой бандитов или же ей самой грозит смертельная опасность. Уверяю тебя, такой труд подрывает силы человека.

– Она стала для тебя наваждением.

– «Наваждение»– чересчур сильно сказано. – Тобиас рассеянно потер левое бедро. – Однако признаюсь, миссис Лейк оставляет неизгладимое впечатление.

– Это очевидно. – Энтони тщательно расправил складки модных брюк. – Нога сегодня сильно болит?

– На улице дождь, а мне всегда хуже в сырую погоду.

– Не злись на меня, Тобиас, – ухмыльнулся Энтони. – Прибереги злость для той леди, которая возбуждает в тебе это чувство. Если вы действительно объедините усилия в поисках дневника, думаю, тебе не раз представится возможность выместить на ней свое дурное настроение.

– Одна мысль о партнерстве с миссис Лейк приводит меня в содрогание. – Тобиас замолчал, услышав энергичный стук в дверь. – Уитби, в чем дело?