Текст книги "Ты будешь моей женой (СИ)"
Автор книги: Амали Браун
Соавторы: Анна Леманн
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 6 страниц)
Глава 7
Александр
Я уже догадался, что у Арины есть ребёнок, потому что каждый день она говорит о случаях на детских площадках и тому подобном. О врачах в детской больнице, которые хамят, и вместо приёмов пьют чай в кабинетах, заставляя всех ждать.
Иногда девушка выводит на откровения и меня. Так она узнала, что мои родители рано умерли. Вначале отец не проснулся утром, а за ним и мать от горя. Узнала Арина и о том, что у меня в прошлом была женщина, но она погибла от рук террористов в чужой стране. А вместе с ней и наш ребёнок.
Я пытался не вспоминать об этой истории, потому что всё ещё трудно и сложно осознавать, что я допустил эту проклятую поездку. Понимаю, что она полетела к родителям, домой. Но почему я, чёрт возьми, не полетел вместе с ней и не защитил? Но уже поздно,… это было давно и именно это стало мне пинком для того, чтобы я пошёл служить в армию. Я пытаюсь защитить таких же невинных, ни в чём не повинных женщин, как моя Лида. Она приехала к старым родителям и была убита, лишь потому, что вошла в этот, чёртов, магазин, чтобы купить им подарки.
Очень часто Арина задавала, казалось бы, простые, но интересные для неё вопросы о службе в армии. Об оружии. Тяжелое ли оно. Сложно ли с ним бегать и так далее.
Мне нравилось отвечать на её вопросы, разговаривать, болтать, наполняться красками только услышав её голос и звонкий, искренний смех. Я чувствовал себя счастливым, разговаривая с Ариной, и даже, когда не общался, а просто думал о ней. Всё происходящее постоянно оценивал на предмет того, понравилось бы это Арине? Как она отреагирует, когда я вечером расскажу ей об этом?
Я чувствовал спокойствие, которое дарил её голос и с каждым днём узнавал её всё лучше и лучше. И в какой-то момент, я понял, что хотел бы чего-то большего от нашего общения. Возможно, я бы даже женился на ней, и ребёнка её усыновил или удочерил. Я почему-то уверен, что мужчины у Арины нет, потому что она о нём практически не рассказывает, а значит путь открыт.
Я был прав, когда, услышав её голос, понял, что не поменяю решение относительно своих планов на девушку. Да, я соврал, говоря Арине, что ничего большего за нашим общением не стоит. Но…. мне не стыдно!
Глава 8
Александр
– Ты хорошо себя чувствуешь? – обеспокоенно интересуюсь у нимфы, по голосу поняв, что с девушкой что-то не так.
– Устала просто. Смена тяжёлая вышла, – отвечает, но я слышу что-то большее, чем просто усталость. Она расстроена и словно бьётся в истерике, не понимая, как ей быть.
– Отдохни. Прими ванну, – даю советы, хоть и понимаю, что это вряд ли ей поможет. – Ложись сегодня пораньше.
– Не могу, – тянет и, вздохнув, решает признаться. – У меня сын температурит, и я не могу от него надолго отойти. Боюсь, что поднимется температура, пока я буду в ванной или за чаем пойду.
– Большая температура? – сразу же спрашиваю, прикидывая варианты, чем можно помочь.
– Тридцать семь и девять, – вздох. – Извини, что в этот раз проблемами загружаю. Ты просто спросил, а я ответила, потому что не хотела врать.
– Ничего страшного. В больницу завтра поезжайте.
– Поедем. Я сегодня две смены отработала, чтобы завтра выходной взять, – рассказывает, а я от удивления брови вверх поднимаю.
– А ребёнок с кем, пока ты работаешь? – это был наш первый разговор, когда мы вышли из зоны комфорта и я больше узнал о жизни Арины. Без радужной картинки и порой натянутой радости. Но дабы не уличать девушку во вранье, делал вид, что верю, что день ее прошёл хорошо и гладко.
– С соседкой, – смущённо отвечает.
– А отец ребёнка?
– Он… Он не звонит нам уже два с половиной месяца, – грустно выдыхает. – И мои звонки не принимает. Поэтому мне пришлось самой выйти на работу, чтобы хоть как-то прокормить Артёма. Вначале работала оператором на той самой психологической линии, а сейчас…
– А сейчас?
– Неважно.
– Говори, Арин.
– Мне стыдно.
– Ну не киллером же ты работаешь, – подбадриваю её. – А остального стыдиться не надо.
– Я убираю подъезды, Саш. Понимаешь? – её голос срывается. – Я тот самый обслуживающий персонал, который никто не замечает! – обиженно восклицает, но я знаю, что это от стыда. Только глупая она и не понимает, что лично для меня не имеет значения, кем она работает. – Но это даёт мне деньги, и я буду работать дальше, несмотря на вечные простуды и сквозняки, – замолкает, а затем шёпотом интересуется. – Осуждаешь?
Да, осуждаю! Но вовсе не из-за того, кем она работает, а потому что не берёжет своё здоровье. За то время, пока мы общаемся, а это немало времени, она переболела уже раз пять. Дохая и выкашливая все лёгкие. А боли в спине, о которых я узнал лишь из-за стонов девушки, когда она ложится или садится, разговаривая по телефону… вот! За это я готов прочитать ей нотацию, а за профессию – никакого осуждения.
– Нет, – честно отвечаю. – Не вижу ничего постыдного в том, что мать всеми силами хочет поднять сына на ноги. Многие даже этого не делают. Я сейчас про другое, Арина. Твои боли в пояснице и недавняя простуда, не от сквозняков ли?
– Спасибо, – произносит, но на мой вопрос не отвечает, тем самым подтверждая мои сомнения.
Молодая ведь! Ещё детей родить захочет, а больная уже будет.
– Ясно, – выдыхаю. – Сколько ты получаешь за свою работу?
– Мало, но нам хватает.
– Сколько? – настаиваю на ответе.
– Тринадцать тысяч.
Мысленно выдыхаю, злясь на отца Артёма, который не помогает матери своего ребёнка и самому малышу. Ещё больше гневаюсь от мысли, что он трубку не берёт, когда так сильно им нужен.
– Арина, ты угробишь себя так, – решаюсь на рисковый план, который девушка может воспринять в штыки, но в любом случае, это будет для неё возможность выйти из безвыходной ситуации. – Я, в общем,… я тебе сейчас денег пришлю и буду каждый месяц присылать, но ты сидишь дома. Лечишь сына, и сама лечишься, – проговариваю в трубку и, зайдя в мобильный банк, по номеру телефона перевожу девушке сумму, кратную двум её зарплатам за уборку подъездов. – Поняла меня? Дома! Сидишь и лечишься! Сына воспитываешь и даже не думаешь о том, чтобы на работу идти. Вот как в садик пойдёт, то можешь пойти на работу, а сейчас ему ты нужна!
– Саша, ты что? Отмени перевод! – восклицает девушка, когда на её телефон приходит оповещение. – Зачем? Зачем ты это сделал? Мне не нужны деньги! Я просто тебе пожаловалась, что устала и рассказала почему. Зачем? Отмени перевод! Сейчас же!
– Арина! Завтра же иди с сыном к врачу и купи всё, что он скажет, – игнорируя её, раздаю приказы. – И себе купи что-то для спины. Я тебе пришлю смс с названием нескольких хороших разогревающих мазей, но ты всё равно к врачу сходи. И увольняйся, Арина! Ты молодая! Не ломай себе жизнь и здоровье.
– Забери деньги, Саша! Мне не нужно! Я что, попрошайка? – хнычет и практически плачет, но я своё решение не намерен отменять.
– Не упрямься, Арин. Я же от всего сердца помочь хочу, – смягчаюсь, услышав, что она начинает плакать.
– Ты меня оскорбляешь! Мне не нужны эти деньги! Я сама в силах прокормить себя и своего сына. И на всё заработать сама могу! – говорит, шмыгая носом от обиды и, в этот момент, я понимаю, что нимфе неудобно принимать от меня деньги, но… лучше пусть ей будет неудобно сейчас, чем то, что она потом долго будет лечиться, и поможет ли это лечение потом?
Моей матери не помогло…
– Не будь дурой, Арина! Бери деньги и улыбнись! Я хочу, чтобы у тебя всё было хорошо.
– Я ещё и дура?! Назвал нищей, потом дурой и хочешь сделать из меня содержанку? Ну уж нет! Не надо! – кричит и бросает трубку, не дав мне сказать и слово.
А я ведь не называл её нищей, не предлагал содержанкой… Да, немного виноват, но у меня есть причины поступать именно так. Я старше, опытней и мозгов у меня точно побольше, поэтому не могу допустить, чтобы Арина загубила своё здоровье, а вместе с ним и свою жизнь, потому что отец её ребёнка оказался козлом.
Глава 9
Арина
Всю ночь и утро думаю о Саше, и не знаю, как мне быть. Мужчина хотел помочь мне, а я его, наверно, обидела. Но вчера эти деньги, поступившие мне на счёт, были непривычным для меня событием. Даже отец Артёма не делал никогда ничего подобного для меня, говоря, что я большая девочка, и если чего-то хочу, то у меня есть руки и ноги. Как он говорит – он мне ничем не обязан. Дают деньги либо жёнам, либо содержанкам, которые потом за это своим телом платят, а я не такая!
А тут, совершенно незнакомый и ничем не обязанный мне мужчина, даёт деньги просто так, проявляя заботу, доброту и внимание. Я понимаю, что мы долгое время общались и стали друг другу ближе, но от Виктора у меня ребёнок и он такое не делал, а Саша,… в общем, теперь мне стыдно за свой срыв.
Я ходила в банк и хотела попросить о том, чтобы деньги вернули на счёт отправителя, но там мне сказали, что это невозможно по какой-то причине. Девушка несколько раз пыталась это сделать, но ничего не выходило.
Решила пока сохранить деньги у себя, и при первой же возможности вернуть их Александру, но для начала мне нужно извиниться. Поэтому я, впервые за всё время, набрала мужчине сама, специально дождавшись того часа, когда мы обычно созванивались.
– Алло, – отвечает спокойно, совсем не обиженно, скорее даже радостно. – Остыла?
– Ага, – отвечаю и опускаю голову, чувствуя сейчас дикий приступ вины. – Извини за вчерашнее. Я просто не привыкла к такому.
– Забудь, – кидает и бьёт меня в самое сердце следующим вопросом. – Как сын? Что врач сказал? Может нужно что-то помимо лекарств. У меня есть друзья в Москве, и если нужно, всё достанут.
– Обычный ОРВИ, – отвечаю, чуть ли не шмыгая носом, покорённая тем, как мужчина беспокоится о моём сыне, о котором вообще только вчера узнал. – Выписал кучу лекарств. Купила, и себе взяла мазь из тех, что ты написал вчера.
– Молодец, – искренне хвалит, и улыбка появляется на моём лице, как наверно и на его. – Вам уже лучше?
– Артёму – да, – отвечаю, посмотрев на сына, мирно спящего в кроватке. – А я пока не чувствую результата. Только нанесла мазь.
– Почувствуешь, – заверяет, и я слышу скрип кровати, свидетельствующий о том, что мужчина лёг. – Как день прошёл?
– В очереди к педиатру, а потом в покупках и обычных домашних делах, но чувствую я себя отдохнувшей. Впервые за долгое время бодра и энергична.
– Вот и отдыхай дальше.
– Саша, я так не могу. Пойми, я не привыкла.
– Ладно, хорошо, – неожиданно соглашается. – Я предлагаю тебе такой вариант, Арина. Я буду вам с сыном помогать, пока ты не найдёшь нормальную работу, где твоему здоровью не будет ничего угрожать.
– Но…
– Не спорь со мной, Арина, – строго перебивает. – Мне здесь деньги ни к чему. За время моей службы у меня накопилась приличная сумма, и я могу себе позволить немного дать вам. Мне не на что их тратить. Я могу пойти и купить себе телефон за сто или больше тысяч, но он не принесёт мне такой радости, как понимание, что я помогаю хорошему человеку. Могу купить этот телефон и разбить его на следующий день. А могу дать тебе и знать, что это сохранит и даже восстановит твоё здоровье.
– И всё же…
– Арин, не стоит, – тяжело вздыхает, устав, наверно, от моего упрямства. – Послушай меня. Моя мать тоже работала раньше уборщицей, но на заводе. Застудила себе почки и в итоге последние пятнадцать лет своей жизни мучилась. Порой я смотрел на неё, и молился о том, чтобы она не плакала при очередном приступе. Прошу, хоть раз в жизни, стань эгоисткой и подумай о себе. Сын тебе потом спасибо не скажет, когда ты будешь реветь от боли и не знать, где взять хорошее обезболивающее.
– Хорошо. Я уволюсь, – всё же соглашаюсь, понимая, что Саша прав. – У меня есть накопления и их хватит, пока я не найду хорошую работу.
– Действительно хорошую, Арина. Я проверю, – строго проговаривает, и я точно знаю: проверит.
– Хорошо.
– А что с отцом ребёнка? – неожиданно спрашивает. – Ты не подавала на алименты? Всё же это тоже деньги.
– Не подавала, – грустно рассказываю. – Он не записан у Тёмки в свидетельстве и никакого участия в жизни сына не принимает. Я не хочу навязываться, поэтому ращу его сама.
– Вы видитесь?
– Он иногда приходит, – уклончиво отвечаю, не решаясь рассказать всего, что происходит, когда он вновь появляется в моей жизни. – Последний раз был два с половиной месяца назад. Приходит, просит прощения, обещает, что больше не бросит и уходит,… пропадает.
– Ты его любишь? Несмотря на его скотское поведение?
– Наверное, люблю, – пожимаю плечами. – Если бы не любила, то не прощала. И не верила бы каждый раз.
– Очень,… очень жаль…
– Почему?
– Да так…
Глава 10
Александр
Весь день меня не покидает чувство паники и тревоги. И дело вовсе не в том, что мы проводили, опасную для нашей команды, спецоперацию. Всё было иначе. Вчера Арина почему-то не брала трубку, хоть я и звонил на протяжении четырёх часов через каждый час. Списав всё это на то, что телефон на вибрации, девушка уснула вместе с сыном или они просто заняты, решил пока не трезвонить, а позвонить на следующий день, но и сегодня Арина весь вечер трубку не брала, чем заставляла меня волноваться ещё больше.
Пропустив ужин, без остановки набирал номер Арины, чувствуя панику за девушку и ребёнка, которые, по сути, мне никто, но за короткое время стали очень родными. Я слышал, как порой разговаривает и бормочет о чём-то Артём, что-то мне «рассказывая». И я был готов слушать это столько, сколько нужно, подыгрывая мальчишке, отчего он начинал хохотать или ещё больше тараторить. Это вызывало улыбку и укрепляло моё желание о сыне или дочери. Неважно, главное, чтобы у меня дома бегали такие же карапузы, кричащие и ругающиеся на игрушки.
– Да, – наконец отвечает Арина, и я тотчас выдыхаю, поняв, что с ней всё в порядке.
– Алло! С тобой всё в порядке? Ты не брала трубку и…
– Всё в норме, Саш, – откровенно врёт, и я это прекрасно понимаю, потому что, когда она решает скрыть правду, её голос повышается и становится тоньше. – Просто уснули вчера рано и…
– А если честно? – перебиваю её.
– Так заметно? – сдаётся, и её голос становится грустным. Маска радости, которую девушка часто применяет, когда говорит со мной, спадает, представив мне расстроенную и поникшую девушку.
– Ты шмыгаешь носом, – невесело отмечаю.
– Вчера приходил Виктор, – сдавшись, начинает нимфа рассказ. – Отец Артёма. Вновь включил свою шарманку о том, что больше не уйдёт и будет помогать сыну, но я ему не поверила и попросила уйти. Тогда он начал оскорблять меня и Тёму,… поднимать руку и,… в общем, у Артёма началась истерика из-за того, что он увидел. Плюс ещё и мне было обидно очень из-за его слов. Я не знала либо самой успокаиваться, либо сына приводить в чувства, а он ушёл…
– Урод, – шепчу, сам того не осознавая сжав телефон в руке, отчего тот издал жалобный хруст.
– Вот, Саш, скажи? Я что, распутная девица? У меня ведь никого не было кроме него. Понимаешь? – спрашивает Арина со слезами в голосе. – Мы когда познакомились, то я ещё была девочкой, если ты понимаешь в каком смысле. Я ему доверилась, полюбила, а он вчера назвал меня… распутной девицей! За что? За то, что я верна ему всё это время? За то, что сына родила? И даже о другом мужчине не думаю. С тобой лишь общаюсь, но я ведь сразу тебе сказала, что у меня есть мужчина и обозначила границы. Ты мой друг и единственный человек, с которым я общаюсь. И скажи: я что, настолько ужасна? Заслужила такое обращение к себе?
– Нет, Арина, – честно отвечаю, не понимая, как она может всё это терпеть. Давно бы уже забила на этого подлеца и нашла себе нормального мужчину. – Ты самая прекрасная девушка. Он недостоин тебя, поэтому и бесится. А ты достойна хорошего и любящего мужчины рядом, который будет помогать тебе, и заботиться, а не заставлять тебя вкалывать на работе с ребенком на руках.
– Но я ведь теперь не работаю. Ищу пока, – пытается оправдаться.
– И ищи дальше, Арина, – восклицаю, не выдержав. – До Тёмкиных трёх лет.
Повисает долгая пауза, за которую я пытаюсь прийти в себя, а Арина собраться с мыслями, чтобы продолжить.
– Я попросила у него денег на подгузники Артёму, и знаешь, что он мне сказал? Что у него нет денег на содержание очередной распутной девицы, которая не сделала вовремя аборт, – истерический смешок. – Ещё сказал, что никогда не будет с такой, как я, – сглатывает и продолжает, но шёпотом. – Я так устала от него. Я ведь красивая, умная и привлекательная женщина. Да, слегка набрала вес во время беременности и ещё не успела до конца скинуть лишние килограммы, но ведь я всё так же очаровательна, как раньше. Я вижу, как на меня смотрят другие… Я не распутная девица, Саш! Я приличная, правда… Ты мне веришь? Я понимаю, что рядом мне нужен другой мужчина, который не будет так со мной обращаться, но я люблю его,… и ненавижу себя за это! И за то, что прощаю, тоже ненавижу… Вот что мне делать?
– Может быть, для начала, впустить в свою жизнь кого-то другого? – предлагаю, но намекаю не на себя.
– Не могу! Он не даст мне этого сделать,… он убьёт меня! И заберёт Тёму! Я не могу его потерять! Это единственный человек в моей жизни, который мне важен! – у Арины начинается истерика и с каждой фразой кричит всё громче и громче. – Он моё всё! Не отдам!
– Арина, прошу, успокойся! Я… Я приеду через четыре дня! Скажи адрес! Приеду к тебе и…
– Не надо! Я говорю тебе это, не для того, чтобы ты пожалел, а просто хочу высказаться. Прокричаться! Не надо! Не надо приезжать! Я сама справлюсь. Я большая девочка!
– Арина!
– Нет! Саша! Хватит! Наше общение стоит прекратить, потому что ты пытаешься решить мои проблемы, а я не привыкла к этому.
– Так привыкни!
– Нет,… я не хочу вновь быть зависимой от кого-то. Прощай!
– Арина… – шиплю, но звонок завершён.
Набираю ещё раз, но в этот раз механический женский голос говорит о том, что абонент недоступен.
Наплевав на всё, иду к главному, чтобы написать заявление о завершении службы и возвращении домой. Раньше меня там ничего не ждало, но сейчас там моя нимфа и её сын, который для меня уже больше, чем просто ребёнок женщины, с которой я общаюсь. Я не могу позволить, чтобы какой-то урод измывался над Ариной и Тёмой.
Глава 11
Александр
Прилетев в Москву, тут же набираю своего друга, который обещал, что к тому моменту, как я приземлюсь, у него уже будет адрес Арины и не только он, если захочу.
Единственное, что я запросил у него, кроме адреса, были полные фамилия, имя, отчество, чтобы точно найти девушку. Ведь искать просто Арину в другом городе будет проблематично. Мог бы и попросить фотографию, но отчего-то хотел сохранить таинственность. Ведь сколько раз предлагал своей нимфе поговорить по видеосвязи, она отказывала, потому что стеснялась. Поэтому и в этот раз решил, что не буду ничего делать без разрешения девушки.
Буду искать вслепую.
Глупо, конечно, но пока попробую так. Не найду, тогда уже и фото попрошу, а сейчас поищем вслепую.
В город, в котором жила Арина, ехал совсем недолго и на собственной машине, которая, пока меня не было, хранилась в гараже моего хорошего приятеля. Мне жутко не нравится ездить на такси или когда за рулём кто-то другой. Я люблю контролировать всё, что происходит вокруг, даже в такой мелочи. Так я уверен, что всё будет хорошо, а если что-то не выйдет, то это будет исключительно моя вина, и обвинять никого другого я не буду.
Какой-то час, и я уже в этом, неизвестном мне ранее, городке. Если бы не навигатор в телефоне, то боюсь, что улицу и дом, в котором живёт Арина, искал бы очень долго. Ведь, как оказалось, девушка живёт на окраине города. Район, скажу навскидку, не очень уж и безопасный, если судить по тому контингенту, что шляется во дворах.
– Мужчина, вы куда? – окликает меня пожилая женщина, сидящая около подъезда, в котором предположительно живёт Арина.
Оборачиваюсь с обворожительной улыбкой на губах, понимая, что для меня же лучше очаровать женщину. Тогда она подскажет, в тот ли я подъезд иду или нет. А если что, то и проводит, указав на нужный дом.
– Добрый день, – подхожу к ней и одаряю её ещё одной обаятельной улыбкой. – Приехал навестить… свою девушку.
– Кого?
– Арину Титову, – выдаю, надеясь, что не ошибся с фамилией и назвал её верно. Любая ошибка может привести к тому, что женщина откажется помогать.
– Ариночку? – сразу же переспрашивает. – У которой сынок ещё мелкий? Тёмка?
– Да! Они!
– На десятом этаже, молодой человек, – выдаёт мою нимфу сразу же. – Парнишка у Аринки такой хорошенький! Отец его – ты? Да? – спрашивает, и я киваю. А собственно, зачем отрицать, если приехал сюда их забрать? Значит, Арине стану мужчиной, а Артёму отцом. – Не стыдно ребёнка бросать на одну мать?
– Так военный я, – оправдываюсь, почувствовав вину, хоть не я их бросил. – Командировка долгая была. Вернулся.
– Военный? – задумчиво тянет и взглядом проходится по мне, оценивая. – Хм-м, ну ладно. А чего одну оставил, Аринку-то? Бегает сама, как белка. И не жалко тебе жену?
– Жалко, но вы не знаете Арину. Всё сама! Всё могу! Не хочу!
– Ох, распустили баб, – вздохнув, начинает возмущаться старушка. – В моё время муж меня в ежовых рукавицах держал, – показывает кулак. – Как сказал, так и будет. Его слово – закон.
– Больше такого не будет, – обещаю женщине. – Не дам больше ей работать. Надеюсь, послушает.
– А ты ей ещё одного заделай, – заговорщицки шепчет. – И она будет дома сидеть, и даже о работе думать забудет. Сто процентов!
– Так и сделаю, – произношу, с трудом сдерживая смех.
После недолгого разговора, Нина Ивановна открывает мне дверь своим ключом от домофона. И я спешу на десятый этаж в квартиру Арины. Жму на звонок, но, к моему сожалению, дверь никто не открывает. В голове проскальзывает мысль, что девушка скрывается и именно мне дверь открывать не хочет, но я тут же отбрасываю её.
Если бы Арина притворялась, то мои звонки в дверь точно бы потревожили Артёма, тот бы начал плакать, хныкать или еще как-нибудь обозначил свое присутствие. И это стало бы свидетельством того, что они дома, но за дверью глухая тишина.
Может, вышли? Набираю вновь номер Арины, и снова мне никто не отвечает.
Спускаюсь вниз, надеясь застать там Нину Ивановну и спросить её, где может находиться сейчас «моя женщина и сын», но старушки на скамейке уже нет.
