Текст книги "Еловые веточки (СИ)"
Автор книги: Аля Стоун
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 12 страниц)
Глава восьмая
Рита
Вечер тянулся перед долгожданной встречей как назло, как специально. Костя уже намотал несколько кругов вокруг Риткиного дома в надежде, что скоротает время. Экран телефона показывал огромный электронный циферблат. До встречи оставалось около пятнадцати минут, но Цыплаков уже заранее подготовился, что Рослина выйдет из дома ещё на пятнадцать минут положенного позже. Девочки… Они такие!
А тем самым Рита, настраивая Марину на первое свидание с Тимом, успокаивала подругу, наведя полный марафет, начиная от нюдового макияжа, заканчивая безупречными локонами и утонченным образом в одежде. Потребовался час, чтобы создать милые кудри на голове у Рожковой. Оказывается, ей так идут кудряшки! Марина вообще настоящая красавица с медными волосами и едва заметными веснушками. Тиму очень повезло. Сама же Ритка собиралась впопыхах, пытаясь успеть самой привести себя в порядок. Конечно, поход на каток в разы облегчали задачу с образом, нежели как у Марины с Тимом – поход в кино. Наконец, Рослина выползла из дома, ответив параллельно Марине на звонок, когда подъездная дверь за собой закрылась.
– Марина, без дикого ржача, как обычно у нас это происходит. Вдох-выдох! Хихикаешь максимально осторожно, прикрывая рот ладонью. Только блеск не смажь! Разрешаю смазать его при первом поцелуе, – диктовала Рита подруге, чтобы Рожкова вела себя прилично. – Всё, я встретилась с Костей. Целую!
Рослина нажала на отбой. Всё же, она тоже переживала за подругу. Так это волнительно всё; первое свидание с парнем, который нравится много лет. Как вообще вести себя? Что говорить, какую тему заводить? Это свидание происходит методом тыка… Прочем, как и свидание Риты и Кости, но Рослина пообещала себе, что отбросит все «женские лайфхаки» с журналов и блогов, и будет просто самой собой. Ведь девочка уверена – с Цыплаковым у них океан и море тем, стоит только раскрепоститься и дать волю мыслям.
– Привет! – поприветствовала Костю Рита, пряча телефон в миниатюрную сумочку.
Цыплаков успел уже восхититься внешним видом Риты: аккуратный макияж, уложенные прямые волосы, идеально-белое пальто… Ну точно героиня из песни Нервов «Да или…».
Ты идеальна! Ты ходишь в белом пальто. Неприкасаема как электрический ток. Ты все зачёты сдаёшь только на пять! Ты учишь допоздна. Ты не ходишь гулять…
А ещё Костя вспомнил, что и вовсе следующая часть куплета полностью описывает Риту, ведь Анастасия Юрьевна – педагог-психолог, а Валерий Владимирович – бизнесмен, который зачастую утопает в своей работе с головой. Отсюда и вытекает обеспеченная жизнь Рослиных; дизайнерский ремонт в просторной квартире, хорошая дорогая еда, брендовая одежда, своевременно уделённые деньги на различных врачей и специалистов.
Мама – педагог. Папа – бизнесмен. Прикид на миллионы, е-е-е. И все, кто так не смог, завидуют тебе! А если я с тобой, то мне, мне-е-е…
Теперь Цыплаков крутил этот трек у себя в голове, поглядывая на восхищённую Риту. Он даже позабыл, что в руке сжимает крепко букет из пышных белых роз, который так волнительно и старательно выбирал в магазине. Казалось, что от этого букета цветов зависит вся прогулка и хорошее настроение. Но, чёрт, цветы были явно не лучшим показателем, потому что как минимум час они будут осторожно лежать в шкафчике для хранения вещей. Хоть бы не попортили свой вид!
– Привет, Рита, – тепло ответил Цыплаков, вынимая букет белых роз изо спины. – Это тебе!
Косте раньше не доводилось дарить цветы девочкам. Да чего уж там! Свидания толком как такового-то и не было вовсе ни с кем. Рита опешила, прикрыв рот театрально кистями рук, которые были в светлых под пальто непромокаемых варежках. Она протянула руку и прижала громоздкий, но безумно красивый букет цветов к себе. Теперь её белоснежный образ дополняли белые розы. Весьма интересное совпадение…
– Костик, спасибо! – девушка на радостях потянулась к Цыплакову, одарив его слегка покрасневшую щёку от мороза лёгким молниеносным поцелуем.
Всё как и тогда, много-много лет назад, у этого же подъезда, почти в это же время Рита поцеловала Костю в щёку на прощание и быстро убежала домой. Времени прошло много, а Цыплаков всё никак не может выбросить из головы этот приятный момент из жизни. Получается, дежавю. Взяв уверенно Риту за руку, Костя повёл девушку в сторону Красной площади на огромный каток под открытым небом. Сейчас там была сказочная атмосфера: между столбами, которые располагались по периметру катка были натянуты гирлянды из крупных круглых лампочек, что уже не могло не навести волшебство на эту локацию. Небо было таким тёмным и ясным, что на нём во всю виднелись яркие звёзды. Романтика!
– Я так рад, что этот день, наконец, настал! – не мог не отметить Костя.
– Да, – на вздохе протянула Рита. – Всё так странно за последнее время. Словно на Москву действительно обрушилась волна Новогоднего волшебства! Подумать только, спустя столько лет судьба нас свела так нелепо, возле того магазинчика!
Костя мимолетно прокрутил в голове тот роковой вечер, когда Светлана Валентиновна послала его за хлебом. И как же тогда Цыплаков был не в настроении, зол и раздражён…
– Тогда я тоже была не в духе, просто не показывала этого, но поверь, настроение было не из лучших. Все строили какие-то планы, приглашали меня, а я прям вообще вся не своя была. Ничего не хотелось! Почему-то мне так захотелось прогуляться с теми картонными коробками… Побыть одной, наедине со своими мыслями! – призналась Рита.
– Тогда я чувствовал абсолютно всё то же самое! – поддержал Цыплаков.
До Красной площади ребята дошли очень быстро, или же им просто так показалось за приятной беседой. На льду было много людей, но покататься за ручку без особых приключений так же было возможно. Во всяком случае, на первый взгляд. Рита поместила цветы в шкафчик для хранения. Кажется, всё с ними будет хорошо! Они дождутся возвращения обладательницы. Зашнуровав не сильно туго, не сильно слабо коньки, Костя, подавая руку Рите, вышел за лёд. Такое свободное плавание!
– Костя! У меня ощущение, будто я лет десять не стояла на льду! – визжала Рослина, вцепившись покрепче в руку Цыплакова.
– Сейчас освоишься и всё хорошо будет! – улыбнулся Костя, чмокнув Риту в макушку.
Цыплаков понимал, что на льду он властвует над Рослиной, ведь она так боится лишний раз отпустить его руку. Её глаза были наполнены искренностью и небольшим испугом, но в Косте она видела некую опору и сильное плечо. «В спортивках и ужасной парке…» – крутил у себя в голове Цыплаков. Изумительный внешний вид не давал покоя Костя с его проблемой в гардеробе. Хотя, кажется, Ритку ни капли не смутило, что Цыплаков не стал наряжаться и особо заморачиваться по поводу образа.
Когда Рита уже уверенно стояла на ногах, то она осторожно отпустила руку Кости и укатилась далеко, в другой конец катка. Рослина прикрыла глаза и расправила руки, словно птица или Роза Дьюитт Бьюкейтер из знаменитого «Титаника». Как же замечательно ни о чём серьёзном не переживать и наслаждаться абсолютно каждым мгновением, на которое раньше даже внимания не обращал. Рита оттолкнулась посильнее от бортика и покатилась навстречу Цыплакову, который ловко перебирал хоккейными коньками. И тут, как в самый романтических фильмах, Рослина теряет равновесие о слегка пошатывается. Сердце бьётся как ненормальное от страха; успеет ли Ритка докатиться до Кости, уткнувшись ему в грудь и утонув в его объятиях, или же, напротив, она не успеет и неловко шлёпнется посередине льда, распластавшись как морская звезда, прямиком лицом вниз. Но на последних секундах Цыплаков успел подхватить Риту, крепко прижав её к себе. Их взгляды пересеклись. Мир словно поставился на паузу вокруг них. Кажется, вот он, тот самый чудесный и незабываемый момент! Костя потянулся к Рите губами, на что девушка потянулась в ответ. Свершилось! Поцелуй был настолько нежный и головокружительный, что, кажется, если б Рослина не была в объятиях у Цыплакова, то тот же кубарем полетела вниз, ведь ноги попросту сводило, а голова ходила кругом.
Нехотя, Рита, всё же, отпрянула от губ Кости, сверкнув доброй и искренней улыбкой. От этой девочки всё так же превосходно веяло мандаринами и пряностями, от которых просто можно было сойти с ума. Какая же она красивая! Такая легкая, женственная, нежная, спокойная…
Всё это хорошо, со вкусом белых роз, но я задам один вопрос… А ты целуешься на первом свидании? Да или… Да или… Да или… Да или-и…
***
Марина с дрожащими руками поглядывала на время. Эдак удивление! Ещё и пришла раньше положенного. Нужно срочно куда-то скрыться, чтобы Тим не подумал, что она какая-то зависимая от него. Рожкова уже думала позвонить Рите, но была уверена, что подруга занята развлечениями на льду. Что ж… Варианта никакого лучше не было, кроме того, как позвонить Лизе.
– Привет, – полушёпотом промямлила Марина. – Убей немного времени, прошу!
– Что там у тебя такое, Рожкова? – удивилась Лиза. – Ах, да! Прости-прости, забыла, что ты выводишь моего брата в люди сегодня!
Гордеева как всегда была в своём репертуаре; колкие шуточки, минимальная поддержка, но зато боевой настрой. Марина не знала радоваться ли таким ответам Лизы, или же стоит вообще как можно скорее прекратить этот нелепый диалог? Всё же, и без этого Рожкова нервничала до такой степени, что аж волнами подкрадывалась ужасная тошнота к горлу. Было непонятно: может, Гордеева вовсе ревнует своего брата? Долгих и прочных отношений у Тима никогда не было, и сейчас Марина всерьёз задумалась, что поспособствовала этому Лизка. Чёрт знает, что она там удумала. Может, начинает кошмарить новых избранниц брата? Но с Рожковой такое не прокатит явно, ведь они с Лизой подруги.
– Какая ты токсичная, Гордеева! Говорю же, мне время потянуть, а ты на самое больное давишь! – возмутилась Марина не на шутку.
Она была готова и дальше продолжить отчитывать сестру Тима, которой, кажется, абсолютно по барабану на всё вокруг происходящее. Но, как только Рожкова набрала в лёгкие воздуха, глаза её накрылись чьи-то ладонями. Интуитивно Марина нажала на отбой, даже не попрощавшись с подругой.
– Привет, Маринка, – удивительно позитивный Тим стоял перед Рожковой. – Извини, что припозднился. Я взял нам кофе!
Марина ещё с минуту стояла, удивленно выпучив глаза на Тима, словно восковая фигура в музее. «Рожкова, и не делай такие глаза, будто бы перед тобой стоит сам Ди-Каприо! Тим – всего лишь младший брат твоей подруги!» – всплыла фраза Риты у Марины в голове. Благо, что эти слова дошли до её разума и тут же заставила девочку придти в себя.
– Привет, Тим, – осторожно начала Рожкова. – Да ничего страшного! Спасибо!
«Дурында! В смысле ничего страшного? Ты пришла вовремя, а он ещё смел задерживаться… И хватит ржать как ненормальная там, где этого даже не требуется!» – злилась на саму себя Марина. Кажется, веселье только начинается. Рожкова уже успела накрутить себя, что это может быть единственным и самым неудачным свиданием в её жизни. Эх, как же сейчас не хватает поддержки Риты. «Как, чёрт побери, Рослина умудряется так открыто вести диалог? У меня же перед Тимом будто бы застрял кусок булочки с клубникой из школьной столовой. Так, Рожкова, соберись уже, а!» – ладони Марины начали предательски холодеть. И как только эта скромная девчонка умудрилась тогда на день рождения Гордеева ещё и целоваться с ним, если сейчас она перед ним чуть ли не в обморок падает? Походу, алкоголь сделал своё дело тогда…
– Шикарно выглядишь, – Тим сделал глоток кофе из бумажного стаканчика, так и не отводя взгляда от Рожковой. – Я тебя не сразу даже узнал!
– Спасибо! – Марина залилась алой краской, смущённо хлопая глазами. – Сегодня ведь настоящий праздник!
«Рожкова, какой, божечки, праздник? Тимофей сейчас подумает, что ты бредишь…» – Марина поджала губы. Слышал бы Гордеев сейчас её мысли. Ну, точно бы сбежал! Забрал бы кофе, покрестился и начал делать ноги.
– Ты тоже так думаешь? – игриво спросил Тим. – Я посмотрел сеансы на сегодняшний вечер. Есть классная тематическая комедия «Ёлки». Что скажешь?
А что Марина может сказать? Противиться она явно не хотела, да и Рожкова любит комедии. Во всяком случае, это лучше драмы или, тем более, мелодрамы. Маришка начинает реветь под такие жанры и потом попросту не может успокоиться. Сентиментальная она девочка, и даже очень.
– Класс! – восторжествовала Рожкова. Немного наиграно, правда. Но Марина только учится. Ей нужно время.
Честные выразительные глаза тут же выдавали Рожкову вместе с её головокружительными чувствами к Гордееву. Тим, конечно, это всё замечал, скрывая за искренней улыбкой, ведь Марина правда себя так забавно ведёт, когда влюблена. С ней даже самый чёрствый человек смог бы растаять и начать раскрашивать этот мир в яркие краски.
– Как планируешь встречать Новый год? – решил прервать напряжённое молчание Тимофей, придерживая Марине дверь кинотеатра.
– Как и всегда, по-семейному, с мамой… – натянуто улыбнулась Рожкова, обернувшись на Гордеева. – А первого числа поеду к папе, его тоже нужно поздравить!
– Твои родители в разводе?
– Да, уже достаточно давно. Не люблю об этом вспоминать! – немного с грустью в голосе произнесла Марина.
– Извини!
– Всё в порядке! Просто так бывает, – снова улыбнулась девушка. – А ты как будешь отмечать?
Тим виновато дёрнул уголком рта и принялся рассказывать, что особо-то планов на Новый год у него нет. На этом их диалог был приостановлен. Марина злилась. Злилась больше на саму себя, потому что ощущение скованности съедало изнутри и не давало никаких поводов на продуктивную беседу. «Рожкова, как же так? Ты целовалась с этим парнем, а сейчас не можешь даже двух слов связать!» – твердила про себя Марина. Казалось, ещё немного, и из последних сил она сможет откопать в себе ту Рожкову, которая без страхов и внутренних комплексов. «Сейчас я соберусь с мыслями!»
– Ты что-то сказала? – внезапно прервал тишину Гордеев. Кажется, Маринин внутренний голос вырвался наружу.
– Да, – Рожкова опустила глаза в пол и остановилась, взяв осторожно руку Тима в свою. – Виню себя, что после твоего дня рождения я стала будто не своя; такой серой мышью, которая боится постороннего шороха. Я так надеялась, что смогу погубить в себе это отвратительное чувство. Кажется, я сошла с ума!
Глаза Марины были на мокром месте. Была не была! Тимофей должен знать об её барьерах, иначе так оно будет длиться вечно. Рита, конечно, велела подруге молчать, мол эти дела мальчишек не касаются, но Рожкова не могла держать так долго это в себе. С Рослиной она могла раскрепоститься и выговариваться о своих страхах хоть каждую минуту.
– Ну ты чего? – Гордеев заметил подступившие слёзы к Марининым глазам. Он осторожно большим пальцем руки смахнул их и перевёл взгляд на девушку. – Это моя вина отчасти, что так произошло. Я вёл себя как дурак! Стебался, шутил… Думал, что ты просто Лизкина подружка, с которой можно затусить и забыть. Но ты, Марина, оказалась совсем другой.
Рожкова словно пришла в себя и сделала невозмутимое лицо. Кажется, Тим слишком много выпалил из себя в этом признании. Берегись, Гордеев, вопросы летят в тебя, как птички Angry Birds в своих заклятых врагов!
– Какой такой? – Марина инстинктивно наклонила голову, сложив руки на груди.
– Более чуткой, нежной… Я даже не знал как с тобой вести! – признался Тим.
Рожкова усмехнулась, переведя взгляд в сторону. Неужели, всё это время их симпатия была взаимной? А Лизка молчала… Столько было нервов убито на Гордеева, кто бы мог подумать!
– Знал бы ты, Тим, как мне неловко за то моё состояние… – смутилась Марина, вспоминая, как она стояла и, пошатываясь с бокалом шампанского в руках, голосила песни Мари Краймбрери.
Зачем тебе говорить как есть? Мне очень стыдно за эту слабость. Ты с недостатками мне нравишься весь. Моя первая за годы радость. Стой! Стой! Стой! Мне снились твои черты. Пой! Пой! Пой! Мужчина моей мечты. У нас с тобою не получится такая жизнь. Ну, а пока дружи…
– Тогда все были на веселе, всё в порядке! – подбодрил Гордеев.
Рожкова смущённо захихикала. Навеселе были все от алкоголя, а Марину на тот момент опьяняла вдобавок эта бешеная и головокружительная влюблённость. Она помнит всё до единой детали; бархатистый голос Гордеева и его запинки в речи, приятный ароматный парфюм, который смешался со сладким паром кальяна, и то, как Рожкова сжимала его руку… Такую сильную, жилистую. Казалось, что если она отключится от переполняемых её эндорфинов, то Тим непременно смог бы поднять и переложить на диван, чтобы привести в чувства. Такая безумная влюблённость, как думала Марина, случается только наигранно в русских сериалах по сценарию, но нет! Это свершилось с ней, ещё тогда, когда Рожкова впервые прошла на порог квартиры Гордеевых, потому что Лизе понадобилось переодеться. Родителей дома не было, зато был Лизкин брат, который, неторопясь, разгуливал по квартире в домашних штанах и растянутой футболке с надписью «Show me your heart». Марина тогда ещё усмехнулась над этой забавной надписью, на что Тим обратил внимание, спросив в чём дело. Тогда Рожкова даже и подумать не могла, что этот его вопросительный взгляд так сильно засядет у неё в голове. Ну, Лизка!
– Тим, – едва слышно произнесла Марина. – Ответь, а ты повторил бы тот поцелуй ещё раз?
Рожкова словно саму себя не узнала, по привычке выпучив глаза, когда задала этот вопрос. Теперь она боялась больше не за свою внезапную смелость, а за колкий и неприятный ответ Гордеева. Всё же, ей по сей день кажется, что Тимофей просто над ней глумится, потому что Маринка очень наивная, когда испытывает чувства влюблённости. Рита взяла под контроль «сердечные дела» Рожковой, чтобы если уж та глупостей не натворила, то хотя бы никто больно ей не сделал. Конечно, Гордееву Рослина не доверяла, потому что фактически не знала даже ни его, ни его семью, в отличие от Марины.
Тим потупил глаза прежде, чем удосужился дать чёткий и понятный ответ Рожковой. Сердце её бешено колотилось. Казалось, что вот-вот, и оно уйдёт вовсе в пятки. То самое чувство, когда на кону стоит вся твоя последняя надежда на взаимное притяжение… И ключ ко всем вопросам стоял сейчас у Марины прямо перед глазами.
– Да, а что?
К такому повороту ни Рожкова, ни её эмоции не были готовы. А как бы сейчас отреагировала Рита, была б она рядом? Что она смогла бы посоветовать подруге? Как себя вести? Вокруг уже толпились люди, народ скапливался с билетами вокруг Марины и Тимофея, с нетерпением дожидаясь, когда же их, наконец, запустят в кинозал. Рожкова подняла свой стеснительный взгляд, глаза её горели желанием снова почувствовать этот бархатный и невероятный поцелуй. Руки её потянулись на шею к Гордееву, а руки Тима спустились на Маринину талию. Этот поцелуй был слаще того, то ли Рожковой так показалось, потому что её голову больше не дурманило игристое, то ли потому, что этот поцелуй с осознанной взаимной симпатией.
– Молодые люди! Нашли место! – возмущалась контролёрша.
Маринка и Тим переглянулись, усмехаясь. Кажется, им сейчас вовсе было не до кино. У них своя новогодняя атмосфера, которая была наполнена чудесами и волшебством.
– А знаешь, что я подумал? – Гордеев приобнял Марину за талию.
– Ну-ка, попробуй! – кокетничала Рожкова.
– Давай Новый год отпразднуем у моих, а первого числа пойдём на ярмарку и объедимся до потери сознания яблок в карамели?
Марина опешила, но уже без такого страха в глазах. Ей было до мурашек приятно, что Тим пригласил сейчас Рожкову в узкий круг семьи.
– А Лизка? Она ведь не…
– Её не будет дома. Она поедет к своим байкерам праздновать! – перебил Гордеев Марину.
Рожкова смутилась, вспоминая крайний диалог с сестрой Тима, когда та отказалась давать ответ по поводу планов на Новый год. Сейчас Рожкова была уверена, что всё Лизка знала; и заранее про свидание, и про приглашение на Новый год, и про взаимные чувства к Марине…
– Спасибо, Тим! Нужно только будет сообщить об этом маме! – улыбнулась искренне девушка.
– Не проблема! Мы можем сделать это прямо сейчас! – восторжествовал Гордеев.
На мгновение Марину снова затрясло. Тим сейчас предложил прогуляться до её мамы, чтобы отпросить дочь Рожковой на Новый год? Вот это смелость! То качество, который Марине так не хватало иметь при себе.
– Ну, что ж, пойдём! Только учти, Тимофей, она весьма у меня строгая женщина! – предупредила Рожкова.
– Я найду с ней общий язык! – заявил уверенно Гордеев, улыбнувшись краешком рта.
«Конечно, найдёт!» – отметила про себя Марина, представляя, если б у её дочери в будущем был бы такой замечательный ухажёр как Тим; высокий, в форме, симпатичный, галантный, вежливый, воспитанный… Сразу видно, из почётной семьи! И Марину бы такой парень ввёл в доверие.
Ребята дошли очень быстро за приятной беседой до подъезда дома, в котором жила Рожкова с мамой. Марину нехило накачало подташнивать из-за скопившихся нервов сначала то перед встречей, теперь и вовсе ладони потели перед разговором с мамой.
– Мы на седьмом этаже живём! Лифт старый, барахлит, так что не пугайся, – предупредила Рожкова. – За столько лет ни разу не застревала!
Тим молча улыбнулся в ответ. Конечно, он не боялся момента с застреванием в лифте. Такое с ним произойдёт впервые, но тут даже тут Гордеев был уверен в своей стрессоустойчивости. В голове крутился лишь запоминающийся припев Леры Массква «7 этаж».
Увидеть бы вновь тебя я, вроде, знаю, что такое любовь…
– А как маму зовут-то? – опомнился Тим, когда лифт начал громко шуметь.
– Екатерина Георгиевна! – шустро отреагировала Марина.
Гордеев почесал затылок, призадумываясь. Уверенность брала вверх, что выйдет он за порог квартиры с разрешением, чтобы Рожкова праздновала новый год с семьёй Тима.
– Добрый вечер, Екатерина Георгиевна! – вежливо поприветствовал парень маму Марины.
– Добрый-добрый, – сомнительно оглядела женщина свою дочь и рядом стоящего ухажёра. – Проходите!
Тим слегка напрягся. Как-то всё уже не душевно. Неужели мама Марины прям настолько серьёзная женщина? Хотя по её дочери такого не скажешь…
– Марин, я когда сказала быть дома? Ты видела какой у тебя бардак в комнате? – начала возмущаться Екатерина Георгиевна без особых церемоний.
Гордеев изо спины мамы Марины сумел разглядеть комнату Рожковой, которая даже на первый взгляд визуально выглядела опрятно и просторно. Кажется, разговора дельного не выйдет…
– Мам! Я же сказала, что как вернусь, так уберусь, – виноватым, но напористым тоном произнесла Марина. – Это, кстати, Тим! Учится со мной в параллельном классе.
– А я мама Марины! Слежу, чтобы моя дочь была порядочной.
Рожкова с непониманием посмотрела на Тимофея, который, честно говоря, пребывал в шоке. Ничего такого ужасного не произошло, чтобы разводить такой скандал. К чему всё это?
– Мам, Тимофей хотел бы тебя кое о чём попросить… Я налью чаю? – осторожно спросила Марина, стараясь сгладить обстановку, которую Екатерина Георгиевна всячески пыталась обострить.
– Наливай, ты знаешь, какой я пью!
Мама Рожковой словно проигнорировала информацию о Тимофее. Её волновала больше каждый день одна и та же кружка незаменимого чая с бергамотом средней крепости и с двумя ложками сахара. Стоит сделать чуть что не так, как Екатерина Георгиевна учудит очередной скандал. У Рожковой была уже набита рука по «стандартному наливанию чая» для своей матери. Гордеев стоял в стороне, не решаясь присесть на белый деревянный стул.
– По какому вопросу? – весьма строго и в очередной раз недовольно отозвалась Екатерина Георгиевна.
– Впереди Новый год, чудесный праздник! Мои родители приглашают вашу дочь его отметить. По этому поводу я и пришёл! – деловито, но так вежливо и бархатно проговорил Тим.
Рожкова стояла спиной к матери и мальчику, от которого она без ума. Сердце предательски колотилось как ненормальное. Руки начало трясти. Марина слишком нервничала так, что рука с чайником неудачно дёрнулась и часть кипятка пролилась за пределы кружки.
– Марина! – возмутилась мама.
– Я сейчас всё протру, извини! – виновато отозвалась Рожкова.
– Так что вы ответите на приглашение, Екатерина Георгиевна? – не унимался Гордеев.
– Что я отвечу? – задыхаясь от возмущения, начала мама Рожковой. – А то, Тимофей, что моя дочь в этот день будет находиться дома! И нечего ей шарохаться с парнями. Мала ещё! Вздумал использовать мою дочь? Родители приглашают… Кто твои родители-то хоть?
Марина затаила дыхание, замерев в тряпкой в руках. Как же ей сейчас хотелось провалиться сквозь землю. Почему её мама сегодня именно в таком отвратительном настроении? Всё ведь всегда было не совсем так плохо, как сегодня. «Бедный Тим, держись…» – проговорила про себя Рожкова.
– Ольга и Владимир Гордеевы мои родители, Екатерина Георгиевна. Ваша дочь достаточно самостоятельна, но боится без вашего ведома уходить из дома. Поэтому, Марина решила оповестить вас об этом, а я как доверенное лицо. Ну, чтоб вы наверняка были уверены, что ваша дочь не обманывает! – въелся Тим.
Даже Гордеева напрягал до безумия этот диалог, но он держал себя в руках. Женщина явно нервная, наверняка она не специально.
– Что ты сказал? Без моего ведома уходить из дома боится? А ну встал со стула! – Екатерина Георгиевна как ошпаренная вскочила с места и приказала встать Тимофею. – Ещё раз ты, бестактный молодой человек, заявишься хоть на порог моей квартиры, то твоё «доверенное лицо» превратится в огромное синее лицо! Поэтому спасибо, что проводил мою дочь до дома. Всего доброго!
Гордеев не успел опомниться, как оказался за порогом квартиры Рожковых и без Марины, и без получения согласия. Из квартиры под номером двадцать восемь доносились ужасные вопли и истерические крики. Рожкова сильно горевала за то, что мама с ней так несправедлива. Но, судя по настойчивости Екатерины Георгиевны, все истерики и протесты Марины будут тщетны и напрасны. Кажется, предвкушение праздника было испорчено.
Сохрани одно мгновение в памяти обо мне, я буду вспоминать о тебе в тишине, в тишине…
