Текст книги "Жена по наследству (СИ)"

Автор книги: Аля Кьют

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

–Очень красивые,проговорила я в ответ, удивляясь в очередной раз.

Как они смогли подобрать мне платье, прическу и цветы за какие-то полчаса? Как они смогли собрать мой образ? Именно мой. Я никогда не задумывалась о свадебном наряде, но Алла создала его с нуля и попала точно в цель.

Я старалась не думать, что это слишком здорово для ненастоящей свадьбы. Но точно знала, что второй раз такое чудо не повторит даже сама Довлатова.

Руслан перевел меня через улицу и открыл дверь машины. Всю дорогу я улыбалась, как дурочка, разглядывая дома, впитывая солнце. Казалось, вся вселенная принадлежит мне. Сегодня я точно буду счастливой и беззаботной. Уверена, Руслан мне это обеспечит.

Казаев не отпускал мою руку, поглаживал пальцы и время от времени поворачивался, чтобы посмотреть на меня. Да, он не разочарует.

– Что? – спросила я на светофоре, когда он в сотый раз отвлекся, чтобы пялиться на меня. – Что то не так с моим лицом?

–Все так. Разве что... Ты слишком прекрасна.

Конечно, я опять покраснела. Мое поломанное эго совершенно не привыкло к таким сочным и однозначным комплиментам. Самое приятное, что я слышала от парней – твои сиськи чуть больше, чем кажется. Или: ты на сцене поживее. А еще: ты слишком худая, но лучше так, чем жирная.

Я сглотнула, стараясь забыть эти несуразные замечания. Руслан погладил меня по горящей щеке, и я инстинктивно потёрлась о его ладонь. Еще немного, и я бы замурлыкала от его легкой ласки. Но он сказал: -Приехали, тонконожка. Я бы поцеловал тебя сейчас, но мы почти опоздали.

Распахнув глаза, я нашла нас в машине на парковке у Дворца бракосочетаний на Ленинградке. Правда, мое зрение все еще оставалось пьяным. Я не могла сфокусироваться, чтобы разглядеть детали. Все было в тумане, словно сон или фантазия.

Руслан вышел из машины, открыл дверь и помог мне выйти, придерживая платье ‚чтобы не испачкать о пороги. Я поблагодарила его, прицепилась к локтю, который он любезно предложил. Мы прошли к черному ходу. Вернее, Руслан вел меня куда-то в сторону от парадных ступеней и дверей. Я могла только догадываться, что это служебный вход.

Казаев что-то уточнял у сотрудников, которых мы встретили по дороге и продолжал идти. Я продолжала пребывать в коме.

Нас расписали моментально. Никаких речей, церемоний и танцев. Уставшая женщина средних лет забрала наши паспорта, вернула через минуту вместе со свидетельством о браке.

– Поздравляю, – проговорила она без энтузиазма.

– Я могу поцеловать невесту? – нагло спросил Казаев.

– Как вам угодно, – проворчал наш церемониймейстер, закатив глаза.

Руслан подхватил меня за талию, заставляя прогнуться. Я захохотала, как ведьма, принимая его поцелуй.

– Поздравляю вас, Милана Казаева, – проговорил он мне в губы, сцеловывая мой смех.

– Дурак, – только и ответила я, выпрямляясь и прижимаясь к мужу.

– Букет только здесь не разбрасывайте, – продолжала ворчать тетка.

– Нет, он слишком миленький. Я возьму его с собой, – заявила я, прекрасно понимая, что ей плевать.

А вот Руслан кивнул и наконец стал прощаться. – Спасибо вам большое за внеочередную церемонию.

– Пожалуйста, – проворчали нам в спину.

Я хохотала, пока мы шли к машине. Слезы лились по щекам от смеха, такой забавной мне казалась эта богиня брака.

– Она едва сдерживаясь, чтобы не выгнать нас. Заметила? – усугубил мое веселье Руслан.

– Она едва сдерживалась, чтобы не убить нас, – поправила я его.

– Ты букет оставила на зло?

– Конечно, нет. Я люблю его. Он такой чудесный.

– Почти как ты, – снова смутил меня Руслан.

Он вдруг развернулся и потянул меня в обратную от выхода сторону. – Что ты делаешь? Куда мы?

– Пройдем через нарядный холл. Зря что ли я Громова дергал?

Не знаю, как Руслан ориентировался в переходах и поворотах, но мы действительно оказались в парадной части дворца. Казаев притормозил к большого зеркала в золоченой раме, достал телефон и сфоткал нас в отражении. Мои глаза действительно были безумными, и сердце колотилось, как бешеное.

– У нас должна быть хоть одна парадная фотка со свадьбы, – пояснил Руслан. – А какие будут остальные? – продолжала я дразнить его и посмеиваться.

– Остальные неприличные. Я собираюсь раздеть тебя и снимать с разных ракурсов.

Я сглотнула. А ведь его план не казался мне отвратительным, скорее порочно привлекательным. Кошмар. Я жена этого психа всего пару минут, а уже становлюсь такой же озабоченной. Но моя пуританская чопорность пока брала верх. Я сварливо ответила: – Ни за что на свете. Даже не мечтай.

– Посмотрим, – Руслан подмигнул и провел рукой по моей спине.

Я тотчас вспыхнула. Совсем не от смущения. Казаев сделал еще несколько фоток.

Уже не в отражении. Он снимал меня и улыбался так, словно я уже была голая и лежала перед ним открытая и на все согласная.

– Ладно, женушка. Не зарекайся, – легко принял мой отказ Руслан и снова повел куда-то.

На этот раз действительно к выходу. Мы оказались на улице и сделали небольшой круг, чтобы дойти до машины.

Руслан вручил мне наши паспорта и свидетельство о браке, чтобы найти ключи от машины в кармане. Он открыл мне дверь и помог сесть, снова придержал платье.

– Брось в бардачок документы, – посоветовал Казаев, заводя мотор.

Я открыла ящичек, но положить туда ничего не успела. Мне на колени выпала веревка и что-то еще.

– О, господи, боже мой, – вырвалось у меня изо рта.

Что-то еще оказалось плетью. Я не бог весть какой специалист по БДСМ, но всем известная книжка и кино популяризировали эту тему.

– Вот черт, – прокомментировал происходящие и Руслан.

У меня по спине скатилась капля холодного пота. Стало страшно в одночасье. Я вышла замуж за человека, о котором ничего толком не знала. Он мог быть кем угодно. Не только другом президента, но и чертовым садистом-маньяком.

Запихнув все обратно в бардачок, я стала искать ручку двери. Потому что первое, что подсказала мне интуиция было – бежать. Но Руслан сообразил быстрее и заблокировал замки.

Вот так всегда и бывает. Никаких сказок. После кайфа – жестокое похмелье. Тот жуткий момент, когда отказываться поздно. Поздно бежать. Поздно даже плакать и звать на помощь.

Глава 11. Слишком странно, чтобы быть ложью

Руслан

Что за сказочное блядство со мной происходит? День так хорошо начался и продолжение обещало быть прекрасным, но на белом платье лежали холщовые веревки и хлыст. Милана смотрела на этот натюрморт с ужасом. Пожалуй, она бы перепугалась не меньше вывались ей на колени окровавленный топор и еще теплый ствол.

Как теперь объяснить это дерьмо молодой жене? Которая к тому же собралась удирать от меня. Я сразу заметил, что Мили ищет ручку. Пожалуй, найди я в ее машине страпон и наручники тоже дал бы деру. Но отпускать невесту так просто я не собирался, хоть и понимал ее порыв. Поэтому я заблокировал двери и взял Мили за руки. Вернее, попытался.

Не успел я прикоснуться к ее прохладным пальцам, она замахала на меня руками.

– Нет. Не трогай меня. Даже не думай, Руслан! Не смей. Я не... Это же... Пожалуйста, открой дверь. Я...

– Ты что? – не удержался я. – Пойдёшь прогуляться? В таком виде?

– Слушай, нам ведь необязательно жить вместе... – начала она.

Я огрызнулся:

– Обязательно.

– Но нам точно необязательно заниматься всем этим извращенным сексом.

– Точно, – тут я не мог не согласиться.

Милана вроде бы даже поверила, но паника все равно читалась в ее взгляде. Я не знал, что придумать, чтобы успокоить ее. Любая отмазка казалась глупой. Только правда выглядела более-менее правдоподобно. Как ни дебильно это звучит.

– Слушай, – начал я, снова хватая ее руки. Пришлось приложить немного грубой силы. Она больше не дергалась, слава богу. – Это не мое.

– Конечно, – истерично захохотала Мили. – Дай угадаю. Тебе подбросили? Брось, Руслан. Я не из полиции, и это всего лишь веревки и плеть, а не кокаин. Не надо оправдываться.

Но я продолжил объяснять, хоть и действительно не любил это дело.

– Мили, это машина моего отца. И это игрушки моего отца. Я не знал, что бардачок набит...

Тут я лукавил, и Мили моментально почувствовала ложь и пришщурилась. Пришлось поправиться.

– Ладно, я мог догадываться, что там его вещи, но не проверил. Слушай, ну не стал бы я просить тебя убрать документы, где у меня плетка и веревка. Я местами конченый, но не дебил же.

– Этот факт меня немного утешает, – призналась Мили очень честно.

Минуту назад она была румяная и счастливая, сейчас зеленела и бледнела. Но при этом весьма трезво рассуждала:

– Но история про отца и веревки не очень складная. Зачем они ему?

Мне снова пришлось быть честным в ответ. Язык едва поворачивался, когда я говорил:

– Мои родители практикуют БДСМ.

– Сколько им лет? Ты сам уже не мальчик.

– Либидо позволяет.

– Откуда ты знаешь? Они не могли сами тебе рассказать. Зачем ребенку такое знать?

– Это вышло нечаянно. Однажды я примерно так же нащупал в бардачке анальную смазку, пока искал футляр с папиными темными очками. Ребенком я тогда уже не был. Слава богу.

– Что отец сказал тебе на это? – спросила Мили. То ли допрашивала, то ли ей действительно было интересно.

Я прекрасно помнил слова Артура и воспроизвел их, невольно копируя интонацию отца:

– Что ж, теперь ты знаешь, что я люблю твою мать самыми разными способами.

Мили нервно хихикнула.

– То есть ты не связываешь полузнакомых девушек и не избиваешь их до смерти? – уточнила она.

– Нет, только женюсь на каждой встречной, чтобы вытрахать из нее весь ад. Моя невеста скривила рот.

– Не смешно, Руслан.

– Поверь, мне тоже.

– Но анальная смазка не связана с БДСМ, – продолжала допрашивать Мили.

– Мы можем обсудить это хотя бы не в машине? – взмолился я.

На что Мили вздохнула, почти соглашаясь, но потребовала:

– Поклянись, что не будешь меня связывать и мучить.

Я вернул ей мученический вздох. Фантазия с ее связанными за спиной руками во время минета не советовала мне быть настолько категоричным. Но я пошел на встречу страху бедной девочки: – Клянусь, – и тут же добавил: – Если только ты меня сама не попросишь об этом.

– Не попрошу, – упрямо выплюнула она.

– Ладно, – согласился я быстро, уточняя: – Можем теперь ехать домой?

– Н-наверно.

Не давая ей времени на сомнения или новую истерику, я скорее направил машину в сторону дома.

– Ты же видела мой дом, – решил напомнить я Милане. – Он не похож на подвал, где я пытаю маленьких девочек.

–Я видела только гостиную и гардероб, – не повелась Мили. – Устрою тебе экскурсию, как приедем. – Хорошо.

Больше мы не разговаривали. Мили не требовала остановить и выпустить ее и даже не вырывала руки из моей. Она перестала кусать губы, когда мы подъезжали к дому. Я посчитал, что это очень немало для одинокой девочки, которая доверилась сомнительному типу, чтобы получить наследство.

Оставив машину в боксе, я с тоской посмотрел на резвый БМВ Марата. Он здесь бросал свой спорткар, как в гараже. Нужно было взять его утром, но я посчитал, что будет нелепо и по-пижонски прикатить с невестой на низкой гоночной тачке. Папин седан внушал больше доверия. Зря, как выяснилось.

Второй раз за день мы с Мили шли к лифту. Я отпустил ее руку, чтобы прилепить свою ладонь на голую спину. Она сводила меня с ума. Вернее, они: сама Мили, ее голая спина и платье с потрясающим вырезом сзади. Мы вошли в лифт, ия не мог прекратить смотреть на нее в отражении зеркальной стенки. Такая скромная и чистая. Я просто обязан быть ее демоном, который соблазнит и научит плохому.

У меня сложилась твердая уверенность, что, несмотря на острый язык и боевой характер, у Мили в постели не было нормального опыта. Я точно собирался это поправить. Прямо сейчас.

Мы прошли в квартиру, и я стал показывать Милане все комнаты подряд. Она посмеивалась, но следовала за мной послушно. Последней оказалась опять гардеробная. Я остановил Милану у зеркала, продолжая любоваться отражением и трогать ее.

– Теперь видишь? Здесь нет никакого подвоха. Только я.

Она прикрыла глаза, длинно выдохнула, принимая мои поцелуи на своей шее.

– Только ты – это тоже очень большой подвох. У меня в голове не укладывается, что мы женаты.

– Такие факты укладывать нужно в других местах, Мили.

Я зацепил пальцами невесомые рукава и потянул их вниз по ее рукам, заставляя все платье также стремиться на пол. Мой рот продолжал отвлекать Милану. Видимо, поэтому она не стала сопротивляться в процессе. Но вскрикнула, когда платье соскользнуло с нее за долю секунды, оставив в одних трусиках перед зеркалом. Идеально. Именно так, как я представлял, едва увидел ее в этом белоснежном наряде.

Я собирался как следует рассмотреть свою жену, но Мили тут же закрылась. Она приложила ладони к груди и скрестила ноги. Как будто от этого стала чуть более одетой. Окончательно портя прелюдию и созерцание, она развернулась ко мне лицом и спешно заговорила: – Я знаю, что мы должны переспать. Давай сделаем все быстро и на кровати.

Мой член был в приподнятом настроении весь день. Усилиями воли я сдерживал возбуждение, но сейчас у меня от удивления подопустился сам по себе.

– Я не хочу, чтобы ты на меня смотрел, – добила Милана.

– Это еще почему? – не мог не поинтересоваться я.

– Тебе не понравится. У меня несуразная фигура. Я не хочу...

– Стоп! – рявкнул я и оттолкнул Мили.

От злости сил приложил чуть больше, чем требовалось, и моя невесте качнулась, сделав два шага назад, едва не упала. Я успел поймать ее, развернул обратно к зеркалу и отодрал руки, силой завел их ей за спину.

– Не надо, – всхлипнула она, зажмуриваясь.

Я же наоборот смотрел в зеркало, пытаясь найти изъян, который она хочет спрятать. Родимое пятно, шрам, третья сиська или лишний сосок, два пупка, член в трусиках.

А нет, последнего точно можно не бояться. Не настолько я слеп, чтобы парня не рассмотреть. На первый взгляд, да и на второй не было у Мили никакого повода прятаться от моих глаз. Готов поставить папин самолет, что вся чушь в ее голове. И вложил ее туда какой-нибудь прыщавый мудак с манией величия и привычкой самоутверждаться за счет девочек.

Милана напомнила о своем бойком нраве, дернувшись, чтобы освободиться и потребовала.

– Пусти!

– Замри, детка, – потребовал я, отбросив шутки и включив серьёзный голос. – Или я спущусь в машину за веревками, чтобы сделать тебя покорной.

– Веревками ты сможешь меня связать, но покорной не сделаешь, – выпалила она.

Я решил не спорить. – Тем более, не будем тратить силы и время.

Наконец, я рассмотрел ее всю. Худенькая, но плавная. У нее не торчали ребра, как у некоторых моделей, с которыми я спал. Она была подтянутой и одновременно женственной. Я продолжал держать ее запястья сзади, но перехватил их одной рукой. Мили уронила голову и зажмурилась, чтобы не видеть, как я изучаю ее тело.

Я положил ладонь ей на живот и попросил: – Открой глаза, Мили. Она помотала головой. Кажется, больше уже из вредности, чем от страха.

Усмехнувшись, я погладил ее, запустил палец под резинку трусиков и очертил контур по низу живота. Жена дернулась и пискнула, но продолжала играть в слепую.

– Что тебя так пугает в собственном теле, Мили?

Я оставил ее трусики и повел пальцами вверх, надавливая чуть сильнее, чем при обычной ласке. Мили застонала. Ей это нравилось. Но она продолжала молчать как партизан.

Проложив губами дорожку поцелуев от ее ушка к плечу, я провел пальцами между грудей. И тут меня осенило:

– Разве что грудь маловата.

Мне так не показалось с первого взгляда, потому что именно такая грудь была идеальна для ее пропорций. Но сейчас я вцепился взглядом в ее сиськи и рассматривал их как подросток, при котором девочка впервые сняла лифчик. Инстинктивно я потерся членом о ее полку. Он напрягся еще сильнее. Хотя казалось, это уже невозможно. Черт, я же не кончу только от созерцания?

Мили всхлипнула, но я точно не собирался ее отпускать. Наоборот. Мне отчаянно захотелось убедить ее в собственном совершенстве. Но еще сильнее хотелось потрогать маленькие грудки с острыми сосками.

– Открой глаза, малыш. Пожалуйста, – попросил я со стоном, который в этот раз не показался мне проявлением слабости.

И Мили послушалась. Она распахнула глаза, заморгала часто, поморщилась.

– Ты красивая, девочка, – продолжал говорить я, целуя ее то в шею, то за ушком. – Что тебя так пугает?

Мой палец очертил контур соска. Я пока старался не форсировать события и ласкал ее легонько, чтобы раззадорить и подготовить. Планы на эту девочку у меня были глобальные. Но моя большая ладонь так круто смотрелась на ее груди, что сдерживаться становилось все труднее.

– Она слишком маленькая, – выдавила Мили. – Я похожа на мальчика.

Я рассмеялся, хотя это было очень неуместно. Милана всхлипнула и снова попыталась вырваться,

– Тише-тише, – зашептал я, заставляя себя успокоиться. – Прости, что ржу как конь. Но это ведь абсурд, Милан. Ты похожа на мальчика, как я на Бритни Спирс.

– Ты не похож на Бритни, – хихикнула она нервно.

– О том и речь.

– Но они маленькие, – упрямилась моя жена, словно это была теорема, которую она обязательно должна мне доказать. – Грудь должна помещаться в ладонь. А мои обе поместятся в твою и еще останется место.

– Просто у меня большие руки, – объяснил я.

– Да, -едко подтвердила Милана. – Поэтому ты держишь меня одной без особых проблем.

– Я могу отпустить, если ты обещаешь не удирать. Хорошо?

– Л-ладно.

– И не дергаться, пока я на тебя смотрю.

– Не знаю... Ладно, я попробую.

Господи, как же мне нравилось уговаривать ее, видеть, как она борется со своими комплексами и сдается моим аргументам. Применение силы, конечно, не самый лучший, но ведь сработало. Значит, не грех.

– И глаза не закрывай глаза, малышка. Смотри, какая ты красивая...

Я положил и вторую руку ей на грудь, обвел пальцами нежные округлости. Черт, мне нравилось, что они небольшие. Нравилось, что Милана начала дрожать. Нравилось, что ее соски напряглись и затвердели. Я не стал сдерживаться и сжал их между пальцами, потянул. Мили вскрикнула.

– Больно? – спросил я, перекатывая их между пальцами чуть нежнее.

– Нет. Это... странно. Немного.

– Между нами все странно, Мили. Давай попробуем получить от этого удовольствие. Хорошо?

– Да, – согласилась она на этот раз очень быстро и без сомнений.

Глава 12. Все иначе

Руслан

Я скинул пиджак, отправив его на пол к платью Мили. Мои руки за эту секунду соскучились по ее груди. Милана стояла неподвижно, больше не пытаясь бежать или закрыться. Думаю, она знала, что я не позволю ей ни того, ни другого. Но мне хотелось дать ей немного уверенности в себе. Она, конечно, не возникает за минуту, но я буду работать в моменте на перспективу.

Она хотя бы больше не выглядела напуганной. Это почти победа. Зачем мне побеждать в этом я пока не думал. Мне просто до ужаса хотелось переспать с ней. Но и завести Мили хотелось не меньше. Поэтому я категорически запретил себе спешить.

Мы продолжали стоять у зеркала. Я снова все внимание уделял ее груди. Она манила меня и как будто просила быть с ней нежным. Мне такое только в кайф. Я пощипывал и покручивал соски, чуть сдавливал груди и сводил их вместе, чтобы появилась милая ложбинка. Мили то смотрела на нас в отражении, то закатывала глаза и постанывала. Теперь мне это нравилось, и я не настаивал, чтобы она смотрела постоянно.

– Кто сказал, что Ты похожа на мальчика? – спросил я, чувствуя, что Мили совсем разомлела.

Она тут же встрепенулась и напряглась. Ее руки взлетели и упали, словно сломанные крылья. Я завел их себе за шею, подсказывая лучшее применение. Благодаря этому Мили выгнулась и подставила мне груди. Я снова оттянул соски и сдавил между пальцами, заставляя ее охать.

Мили не ответила, но сдвинула ноги и потерла бедра друг о друга. Я тут же протолкнул колено между ними, укорив ее мягко:

– У кого-то промокли трусики и пульсирует между ног.

– Руслан, – почти огрызнулась она, но все равно сорвалась на стон.

– Попроси меня, детка.

– Что? О чем?

– Чтобы я погладил тебя не только сверху.

– С какой стати?!

– Потому что ты хочешь.

– Иди кчерту.

– Ладно.

Я развернул ее к себе лицом, чтобы накрыть дерзкие губы своими. Мили встретила мой натиск с радостью. Едва я провел языком по ее губе, она приоткрыла рот и пустила меня внутрь. Наши языки встретились, и я почувствовал вкус победы и страсти. Она точно отказалась от плана: давай трахнемся быстро в постели ради общего дела.

Я чуть не упал, почувствовав пальчики Мили на своей груди. Она расстёгивала мою рубашку, едва не отрывая пуговицы. Разрывать поцелуй ради благодарности мне не хотелось, поэтому я сдвинул руки с ее талии на попку, чтобы сжать сильнее. Милана придвинулась ко мне ближе, хотя это мешало ей воевать с рубашкой. Пришлось все же прерваться, чтобы помочь ей.

Мили наконец избавила меня от рубашки, и тут же ее глаза стали искать рану. Конечно, она нашла еще свежий шрам и поморщилась, словно ей было больно.

– Сейчас отличный момент, чтобы поднять тебя на руки и унести в постель, но боюсь тогда я снова начну ныть, – признался я честно.

Ее губы дернулись в робкой улыбке. Мили осторожно коснулась пальцами около шрама, а потом встала на цыпочки и поцеловала.

– Мне так жаль, что тебе больно, – проговорила она.

– Почему жаль? Ты не виновата, – удивился я.

Коснувшись ее подбородка пальцами, я склонился и поцеловал невероятную, странную и безумно трогательную девушку, которая стала моей женой.

– Не знаю. Ты был со мной. Как будто ничего бы не случилось – останься ты в ресторане.

– Не уверен, что променял бы знакомство с тобой на целую руку.

– Ох, замолчи. Ты говоришь жуткие вещи.

– Это правда.

– Заткнись и пойдем в спальню.

– С удовольствием.

По пути я расстегивал штаны и избавлялся от туфель и брюк. В спальне мы с Мили оказались на равных: она в трусиках, я в боксерах.

Мили как будто растеряла по пути всю свою храбрость. Ее глаза забегали, плечи поникли. Но я не собирался дать ей остыть. Опустившись на кровать, я потянул ее на себя и заставил сесть верхом. Ее красивые маленькие сиськи оказались перед моим носом. Я не мог отказать себе в удовольствии попробовать их вкус. Соски ощущались у меня во рту еще лучше, чем на ощупь. Я посасывал один и гладил большим пальцем второй. Мили заерзала на мне, снова балуя слух своими стонами.

Ее трусики были мокрыми, что побуждало меня не мешкать. Я спорил мысленно сам с собой, не в силах оторвать от груди, но уже возбужденный до предела.

– Попроси, Мили, – прохрипел я, все же сделав усилие.

– Возьми меня, – прошептала она, продолжая ёрзать на моем члене.

Я подхватил ее под попку и уложил на кровать, придерживая здоровой рукой. Сегодня не нужно было уходить. Не нужно было отказываться от нее, чтобы не напугать. Если бы мне нужно было жениться на Мили еще сто раз ради этого момента, я бы сделал это. Без сомнений.

Ради ее мутного взгляда и тяжелого дыхания, ради стонов нетерпения и чуть разведенных ног. Охренеть, как я хотел ее сейчас.

– Сними трусики, – приказал я, отчаянно чувствуя сейчас желание командовать.

Мили подчинилась, и я похвалил ее в лучших традициях темы.

– Хорошая девочка. Теперь руки за голову.

И снова она исполнила мое желание, открываясь целиком и доверяя полностью.

– Быстро и до конца или медленно и нежно? – спросил я.

Она закусила губу, но тут же выбрала:

– Быстро.

Больше не тратя время на болтовню, я обхватил ладонями ее лодыжки, заставляя согнуть ноги. Колени почти упирались в грудь. Это была идеальная позиция. Мне не нужно было трогать ее, чтобы проверить. Я и так видел, что Мили вся истекает влагой возбуждения. Избавившись от белья, я устроился у нее между ног. Мой член вторгся в ее горячую влажную глубину резким толчком. Мили вскрикнула и зажмурилась, но тут же распахнула глаза и удивленно посмотрела на меня.

Видит бог, я хотел бы выйти и вогнать в нее член еще раз, а потом снова и опять, но небольшая преграда могла быть от спазма мышц, а могла...

Я просто замер и позволил ей сказать. Но она только хлопала глазами и смотрела на меня, как на палача.

– Это первый раз? – процедил я сквозь зубы.

Мили часто закивала. А я просто растерял всю свою злость и желание взять ее быстро и жестко. Наклонившись, я расцеловал ее румяные щеки и спросил тихо:

– Какого же черта быстро, Мили?

Она обняла меня за шею и поцеловала в губы.

– Чтобы быстро, – ответила эта засранка. – Я читала, что лучше не тянуть.

– Откуда ты такая взялась?

– Мне почти не было больно, – похвасталась она. – И все еще хочется быстро.

– Прекрати, – рыкнул я, стараясь не думать о продолжении. Лучшее, что я мог сделать сейчас – это выйти и набрать ей ванну с солью. Но я, блять, не мог. Она так тесно держала меня. Единственное, что получалось пока – не двигаться.

– Но я хочу. Давай. Не порти мою первую брачную ночь, Казаев, – возмутилась Милана.

Она оттолкнула меня, и я снова отстранился, сел на колени. Мой член пульсировал в ней, ненавидя меня за паузу и угрожая быстрым финишем.

– Давай, мне не больно, – врала моя вероломная жена.

А я и рад был делать вид, что верю. Взяв Мили за попку, я придвинул ее ближе. Она застонала тут же, и я ответил ей тем же. Невозможно было больше сдерживаться. Продолжая фиксировать бедра, я стал двигаться в ней, отстраняясь и погружаясь снова.

Позиция была идеальной. Рука меня не беспокоила. Я получал охренительное удовольствие, трахая ее глубоко и слишком сильно для первого раза. Но не так сильно, как хотел бы. Осознание, что ей больно все равно мешало. Что бы там Мили ни говорила. Но ее стоны очень сильно убеждали меня в обратном. А еще я почти сразу почувствовал пульсацию внутри. Она пыталась сжимать меня. Ее стенки сокращались, доставляя удовольствие не только моему измученному члену. Мое эго тоже собиралось взорваться от гордости.

– Тебе хорошо? – спросил я, задыхаясь и ускоряясь вопреки попыткам быть аккуратным.

– Да, – выдавила Мили, почти выкрикнула.

Она стала посылать бедра мне навстречу, побуждая забыть осторожность и отдаться порыву. А потом я просто охренел, потому что Милана сама подняла ноги и закинула их мне на плечи. Это движение было таким грациозным и плавным, что я просто замер.

– Сильнее, Руслан, – потребовала она. – Глубже.

Я толкнулся вперед и выругался грязно. В этой позиции я действительно проникал максимально глубоко. Мили, кажется, подавилась воздухом. Она больше не стонала, только беззвучно открывала рот. По губам я читал одно слово: – Быстрее.

– Детка, чуть быстрее, и я кончу, – признался я, почти поскуливая от желания спустить.

– Я... Я тоже. Кажется, – захныкала Милана и снова встретила мой толчок на полпути.

Я больше не мог сдерживаться и отказывать ей. Схватив Мили за попку, я несколько раз быстро и жестко, до самого конца, вогнал в нее член.

Оргазм шарахнул в меня словно молния. Каждая клеточка моего тела взорвалась и тут же снова стала целой. Меня трясло судорогами несколько сладких бесконечных секунд. Слишком мало, но одновременно так долго.

Я почти упал на Мили. Мне до одури хотелось поцеловать ее в этот момент. Я оперся на здоровую руку, чтобы не придавить ее, и приник к искусанным губам мягким поцелуем.

– Офигеть, малышка, – прошептал я между поцелуями.

И только после этого понял, что ее ноги все еще на моих плечах. Я сложил бедную девочку пополам, а она даже не пискнула.

– Черт, прости. Я больно тебе сделал? Ноги, наверное, затекли? – стал переживать я вслух, аккуратно возвращая ее в нормальное лежачее положение. Мили только засмеялась. Весело и звонко, радостно.

Нет, измученная и затраханная до боли девушка звучит совсем не так.

– Все в порядке, – успокоила она меня. – Как твоя рука? Я немного волновалась.

– Нормально, – махнул я этой самой рукой. – Я волновался, что ты сломаешься.

Мили повернулась на бок ко мне лицом и самодовольно улыбнулась, объясняя:

– Я гибкая, Руслан. Растяжка с трех лет. Я могу сложиться и в три раза. Не уверена, что тебе это понравится.

Я приподнял бровь. – Сразу захотелось проверить.

– Не сейчас, ладно? – засмеялась она.

– Слишком ты счастливая после первого раза. Неужели это не больно? Все девчонки врут? – продолжал я скорее недоумевать, чем возмущаться.

– Мне почти не было больно. Кажется, так бывает тоже из-за растяжки в раннем возрасте. Немного жжения в самом начале. Я больше испугалась.

– Я тоже, – закивал я, снова заставляя Мили смеяться. – Почему ты мне не сказала?

– Ты не спрашивал. К тому же мне девятнадцать. Я была готова отдаться тебе даже в первый день в палате. Помнишь?

– Когда нас прервала врач?

– Ага.

– Пожалуй, я не против, что мы не поторопились.

Мили снова засмеялась.

– Да, на той узкой койке я бы точно не смогла сделать так, как сейчас.

Одно воспоминание о ее ногах у меня на плечах, и я захотел повторить. Но тут же вспомнил наставления отца еще в пубертате:

«Если девушка с тобой в первый раз обязательно позаботься о ней. Ей нужно будет расслабиться, прийти в себя. Горячая ванна, массаж, максимум заботы. Раз начал жить половой жизнью, будь мужчиной, Руслан, а не мудаком с торчащим членом. Даже если ты не планируешь отношений, она должна знать, как должно быть. Как правильно. Каким должен быть мужчина».

– Наберу тебе ванну, – сообщил я Милане, но для приличия все же добавил: – Не против?

– Нет. Очень даже за, – согласилась она.

Поцеловав жену в нос, я поднялся и прошел в ванную, достал соль, настроил воду, включил струю посильнее. Милана пришла ко мне через минуту, завернутая в одеяло. Я скорее избавил ее от тряпки и сурово отметил: – Прекращай это. Дома достаточно тепло, не надо от меня прятаться.

Она вздохнула, но спорить не стала. Я подал ей руку и помог забраться в ванну. У меня в животе было пусто, как в пещере. Уверен, Милана тоже бы поела. Оставив ее на минуту одну, я сделал заказ из ресторана внизу. Возвращаясь через спальню, я увидел на простыне капли крови.

– Блин, – выругался я и скорее сменил белье.

Странное чувство поселилось во мне после созерцания доказательств ее невинности. Я отвечал за эту девочку головой. Мы вместе обязательно влезем в дела Агеева и моей обязанностью будет защитить Милану. Наша свадьба – не игра и не фарс. Пока мне сложно было думать о чем-то большем, чем желание снова взять ее и заботиться о ней.

Я вернулся в ванную. Мили дремала в теплой воде. Ее голова лежала на полотенце, волосы намокли. Она была похожу на русалку, но, слава богу, с ногами.

Я присел рядом на корточки, погладил ее лоб, отодвигая волосы с лица.

– Руслан, – пробормотала она. – Мне приснился забавный сон. Мы поженились...

Я засмеялся, чувствуя тепло в душе. И горячий пар от воды был тут ни при чем. Все Милана.

– Это не сон, Мили. Ты моя жена.

– Кошмар, – захихикала Милана. – И что теперь с этим делать?

– Позволь для начала я тебя помою.