Текст книги "Золотое руно"

Автор книги: Аллегра Геллер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

IV

В вип-ложе оглушающее звучание музыки становилось немного мягче, давая возможность поговорить. Справа раздался хлопок открывающейся бутылки, послышался шорох опадающей на пол пены игристого вина, резкий хохот девушек – как минимум, «лайтовый», – и мелодичная предупредительная трель робота-уборщика. Ясон стоял, облокотившись на перила, и рассматривал танцпол.

Среди серо-синей массы танцующих снова и снова вспыхивало неоновое свечение – от прикосновения загорались и медленно затухали татуировки. У сцены толпа была плотнее, и там свечение было почти постоянным. С высоты вип-ложи это было похоже на «звездный прибой», когда к берегу прибивает каких-нибудь светящихся рачков.

К барной стойке пробился темнокожий мужчина в широких джинсах и облегающей черной водолазке. Голографическая подсветка барной стойки расчертила его лицо сеткой зеленых квадратов.

Ясон допил остатки джина, разбавленного подтаявшим льдом – в начале вечера здесь наливали вполне приличный алкоголь, который безбожно бодяжили к утру, – и начал спускаться по лестнице к танцполу. Его тут же попыталась перехватить какая-то красотка, раскрашенная светящимися полосками под зебру. Она явно дежурила на лестнице в ожидании заскучавшего вип-клиента. Ясон увернулся от цепких рук и проскользнул через толпу ближе к барной стойке. Он недолго потанцевал с приглянувшейся девушкой, наблюдая за Тревисом. Тот перегнулся через стойку к высокой бритоголовой барменше, она засмеялась, показав крупные зубы, светящиеся в ультрафиолете сиреневым, быстро налила ингредиенты в два шейкера и стала их интенсивно трясти. Стробоскопы вычленяли детали движения, блики на шейкерах, надувающиеся мышцы барменши. Когда два неоново-ярких коктейля были готовы, Тревис расплатился и направился с бокалами к правому концу стойки.

Девушка перед Ясоном эффектно провернулась, и двигала бедрами, периодически бросая на него взгляды из-под полуприкрытых глаз. Ясон положил руку ей на шею и привлек ее к себе так, чтобы Тревис снова оказался в его поле зрения. Волосы на затылке девушки были влажными.

Тревис вручил коктейли миниатюрным двойняшкам-мулаткам в экстремально коротких платьях из металлизированных полос – золотистых на одной и серебристых на другой. Тревис что-то сказал, и в ответ золотистая девушка засмеялась, серебристая выхватила с поверхности коктейля вишенку за хвостик и отправила в рот.

При движении полосы платьев расходились, открывая нагое тело.

Не заметив ничего необычного в поведении Тревиса, Ясон направился к нему. За спиной коротко ругнулась на красивом испанском неожиданно оставленная партнерша.

– … вы просто сияете! Портреты, конечно, не моя специализация, но я мог бы сделать вам пару снимков и разрешить использовать их в портфолио… – Тревис сделал многозначительную паузу, как раз когда Ясон подошел к нему.

– Здравствуй, Тревис! Как твоя поездка в Гонконг, успешно?

– О, Ясон, рад тебя видеть! – Вблизи Ясон убедился, что Тревис был навеселе. – Девочки, знакомьтесь, это хозяин галереи «Арго» Ясон Ховард. У него большая коллекция моих работ. Ясон, это Минк и Линк.

Золотистая девушка улыбнулась, серебристая сканировала Ясона взглядом, как бы проверяя на соответствие образу владельца галереи. Тревис наклонился к Ясону:

– Как хорошо, что ты появился! Сможешь подтвердить, кто я, а то девочки решили, что я представился фотографом, потому что хочу их снять.

– А ты не хочешь? – невинно осведомился Ясон. От Тревиса различимо пахло алкоголем.

– Конечно, хочу, но не буду же я для этого врать! – возмутился Тревис и снова переключился на девочек.

– Тревис, нам нужно переговорить.

– О, я хотел подойти к тебе завтра. Я уже сообщил Елене, что приехал и привез несколько совершенно уникальных работ. Устроит часа в три?

– Нет, Тревис. Мы поговорим сейчас, а потом, возможно, ты продолжишь развлекать своих красавиц.

– Ясон, я уже пообещал девушкам, что мы поедем в мою студию и сделаем пару снимков, я не могу прямо так уйти, – в голосе Тревиса начали проскальзывать истеричные нотки. Ясон решил не доводить дело до скандала и плавным движением заломил Тревису руку за спину. Тот попытался вырваться, и Ясону пришлось аккуратно уложить его лицом на барную стойку. Резкое движение разбудило боль в треснувших ребрах, и Ясон поморщился.

– К сожалению, это срочно, и мы уходим прямо сейчас, – сказал Ясон. Тревис обмяк и перестал сопротивляться, и Ясон позволил ему распрямиться, но продолжал контролировать его руку.

– Дамы, мы уходим. Прошу прощения, что увожу у вас Тревиса, но у него срочный художественный заказ. Если Вы захотите продолжить общение, его контакты есть на официальной странице галереи «Арго». Было приятно познакомиться – Минк, Линк. Попрощайся с девушками, Тревис.

– Девушки, вы необыкновенные. Обе, – всхлипнул Тревис, – но я должен идти. Надеюсь, мы еще встретимся.

Минк и Линк переглянулись, хихикнули и синхронным движением вызвали голографические панели наручных часов. Тревис расцвел, почувствовав вибрацию браслета на руке, которую сжимал Ясон: Минк – или Линк? – скинула ему свой номер телефона.

Ясон развернул Тревиса к выходу и начал проталкивать его через толпу, когда почувствовал, что ему тоже пришло сообщение. Развернув его, он с удивлением обнаружил электронную визитку Линк.

– Но портреты… – простонал Тревис. – Я же обещал Минк и Линк сделать портреты…

– Никаких портретов. Фотографируй лошадей. Или горы. Сам знаешь, портреты у тебя плохо получаются.

Ясон забрал у сурового амбала-гардеробщика свой плащ и куртку Тревиса, и они вышли из клуба на улицу. Вечер был прохладным и влажным – видимо, только что закончился дождь. Ясон с удовольствием сделал глубокий вдох после клубной духоты и подтолкнул Тревиса к ближайшему закоулку с парой кофейных автоматов. Из переулка, чертыхаясь, свалила недовольная парочка подростков, которую они вспугнули.

– Тревис, ты помнишь Айрис?

– Какую Айрис?

– Айрис. Блондинка. Ты за нее поручился. Знаешь, как ее найти?

– Айрис… Айрис… Ясон, извини, я не помню. Может, мы все-таки поговорим об этом завтра? – Тревиса начало знобить и раскачивать из стороны в сторону. Видимо, выпил он немало.

– Тревис, слушай меня внимательно. Мне нужно найти твою знакомую. Айрис. Светлая, с короткими волосами. Ты дал ей мой номер

– Айрис… Айрис! Да, Айрис. Умная… Она классная. Я рад, что вы познакомились.

– Ты знаешь, где она живет?

– Не, не знаю.... я только раз ее подвозил. Мы нечасто с ней виделись – так, познакомились у одного приятеля… Ей мои фотографии нравились, особенно те, из пустыни… Какая была буря – ууу! – я тогда понял, что если я выживу, то эти фотографии с развалинами Дубая будут просто огонь!… Елена зря вешала у тебя диптих, когда это был триптих. Просто она не любит птиц, поэтому ей не понравился тот птичий скелетик, а так здорово получалось, такая сильная тема скоротечности жизни…

– Айрис.

– Айрис оценила. Но ей больше всего понравилось фото остова самолета. Она даже сказала, что хочет слетать туда, но я ей объяснил, что самолет разнесло в клочья во время бури, и она расстроилась.

– Где живет Айрис?

– В Инсбруке. Квартира как аэродром, – доверительно сообщил Тревис и затянул какую-то печальную песню на неизвестном Ясону языке, мало похожую на адрес.

Ясон понял, что не зря подготовился к этой встрече, вынул из заднего кармана брюк маленький белый квадратик, оторвал защитную пленку и прилепил Тревису на шею быстрее, чем тот смог увернуться.

– Ясон, ну зачем ты так? – с укоризной успел спросить Тревис, прежде чем его вывернуло остатками еды в кстати подвернувшийся мусорный бак. Ясон успел придержать Тревиса за ворот свитера, чтобы гениальный фотограф не расшиб голову об автомат с едой. Тревиса вывернуло снова, но он на глазах приходил в себя и уже уверенно держался за края мусорного бака. Ясон повозился с автоматом и протянул Тревису небольшую бутылку воды. Тот жадно выпил ее целиком и отправил в мусор, потом вытер лицо большим клетчатым носовым платком, немного подумал и отправил его следом за бутылкой, и взял у Ясона дымящийся стакан кофе. Сделав глоток, он почти простонал:

– Ясон, ты вообще нормальный – приходить в клуб в белой рубашке?

– Она немецкая, – пожал плечами Ясон.

– Да хоть китайская! Зачем тебе сдалась Айрис? Я надеюсь, что дело серьезное, если ты так жестоко лишил меня вечера?

– Пока это мое дело.

– А ручался за нее я. У меня будут проблемы?

– Зависит от того, что ты мне расскажешь по пути к ее дому. Ты проболтался, что отвозил ее один раз.

– Отвозил один раз и пару раз забирал, когда мы ехали к друзьям, так что я хорошо знаю, где она живет. Проблемы у нее?

– Поехали. Расскажешь мне по пути все, что знаешь об Айрис.

Тревис допил кофе и смял бумажный стаканчик.

– Поедем на твоей?

– Нет, на твоей. Я выпил. А ты абсолютно трезв. Если верить рекламе.

– Сукин ты сын, Ясон. Скажешь потом марку этой дряни, надо запомнить. Не знаю, как там с анализом крови, но чувствую я себя отвратительно благоразумным.

V

Как выяснилось, знал Тревис совсем немного. Он познакомился с Айрис на какой-то вечеринке у друзей, и кто именно привел ее туда, Тревис не помнил. Тревис пытался за ней приударить, но за пределы флирта это не вышло. Айрис, кажется, работала в какой-то инжиниринговой компании, но Тревису всякие железяки были абсолютно не интересны, поэтому Айрис о работе много не говорила. Иногда она рассказывала какие-то истории, но ничего, что бы натолкнуло Ясона на конкретную фирму, Тревис не вспомнил. В какой-то момент он радостно сообщил, что офис фирмы Айрис находился в Десяти Королевствах, но тут же сник, когда Ясон с язвительной точностью назвал ему число компаний, которые имеют офисы в высотках.

Естественно, Тревис был совершенно уверен в надежности Айрис. Так сказать, чувствовал ее художественную душу.

Ясон мысленно пообещал себе увеличить сумму поручительства, потому что Тревиса, не самого богатого из его клиентов, нынешняя плата не остановила.

Ехать пришлось не меньше получаса. Тревис вел резковато, и машина вздрагивала при торможении и наборе скорости. Он уже выговорился и замолчал, свернув на оживленную трассу. Ясон следил, как яркие точки отражения фонарей бегут по капоту на лобовое стекло, и его начало клонить в сон, когда на очередном светофоре он заметил, что за ними в очередной раз притормозила темная «ауди» с характерной широкой радиаторной решеткой. Ему показалось, что машина следовала за ними от самого клуба, но тут «ауди» свернула на перекрестке направо и исчезла из виду, а Тревис через пару кварталов повернул налево и, проехав мимо какого-то скучного бетонного объекта, остановился рядом с высокой новостройкой.

Ясон вышел из машины, и холодный ветер ранней весны мгновенно заставил его проснуться. Тревис чертыхнулся, застегнул куртку и голосовым управлением поставил машину на сигнализацию. По лобовому стеклу прокатилась красная полоса, и система тихонько пиликнула.

Тревис подошел к дому и нажал кнопку домофона квартиры 42. Когда Ясон уже уверился, что им не ответят, озадаченный, но вполне бодрый женский голос спросил:

– Кто это?

– Доброй ночи! – сказал Тревис. – Прошу прощения за поздний визит. Я бы хотел увидеть Айрис.

– Айрис уехала два дня назад. А кто ее спрашивает?

– Я ее друг Тревис. Не подскажете, куда она уехала?

– О, Тревис! – Голос из озадаченного стал вполне веселым, и на экране домофона наконец вспыхнуло не очень четкое изображение молодой китаянки на фоне просторного и довольно пустынного помещения. – Привет, Тревис! Я Линда, хозяйка квартиры. Мы с тобой как-то пересекались.

Тревис расплылся в своей фирменной улыбке.

– Линда-а-а, – протянул он. – Как приятно тебя видеть. Я тебя не побеспокоил?

– Нет, что ты! Я как раз проверяла квартиру – вчера соседи сверху забыли закрыть кран, и у них было довольно весело. Слава Богу, что в квартире Айрис все в порядке. Айрис не сказала тебе, что уезжает?

– Я был в отъезде, путешествовал по Азии почти месяц, а связь там есть не везде. Вчера приехал, а к Айрис есть срочное дело, и я решил заглянуть без предупреждения. Не знаешь, где она?

– Нет. Позвони ей. Она что-то упоминала про то, что должна пожить поближе к работе в ближайшие недели, а я в деталях не расспрашивала. Наверное, проект какой-то важный. Хотя зачем ей две квартиры – понять не могу! – За спиной Линды возникло какое-то шевеление, она обернулась и что-то сказала, а потом улыбнулась Тревису и продолжила: – В общем, позвони ей и передай от меня привет. Буду рада, если зайдешь как-нибудь и расскажешь, куда ездил и все такое. Пока!

Тревис попрощался, и Линда отключилась.

Ясон вынул сигарету и закурил.

– Что будем делать? – спросил его Тревис.

– Сейчас поедем по домам, а завтра ты позвонишь Айрис. Не слишком рано. Скажешь, что приехал, хочешь показать ей новые фотографии. Найди повод с ней встретиться, в любом месте, где она захочет. Если дозвонишься – сообщишь мне, где ее найти. Хотя… лучше сообщи Елене.

– Она так неожиданно исчезла. И ты, видимо, до нее не дозвонился – иначе не стал бы искать ее адрес. Как думаешь, ей грозит опасность?

– Мне бы тоже хотелось это узнать. Желательно – от нее самой, – Держа в руке сигарету, Ясон отправил свои GPS-координаты в службу такси. Машина определилась мгновенно и теперь красной точкой приближалась к нему по синему полю голограммы. Там, где на голограмму попадал сигаретный дым, она становилась плотной и похожей на прямоугольную коробочку, висящую в пустоте.

На улице, казалось, стало еще холоднее, и Тревис слегка дрожал.

– Езжай, – сказал ему Ясон. – И будь на связи.

Тревис пожал руку Ясону и направился к машине, которая ожила, повинуясь дистанционному управлению. Красная полоса пробежала по стеклу в обратном направлении, зажглись фары, и, когда Тревис закрывал дверь, до Ясона долетел обрывок фразы голоса системы управления. Машина плавно начала движение, потом снова резковато дернулась при переключении скоростей и вырвалась из двора.

Ясон проводил машину Тревиса взглядом, сделал последнюю затяжку, выкинул сигарету в урну у входа в дом и, подняв глаза, увидел еще один, раньше не замеченный им автомобиль.

Знакомая темная «ауди» стояла в дальнем конце двора, избегая света фонарей. Ясон, снова остро ощущая отсутствие кобуры на поясе, направился к автомобилю. В эту секунду такси, въехавшее во двор, осветило машину. Внутри нее никого не было.

Ясон сел в такси, и, когда фары еще раз выхватили «ауди» из темноты, он сумел разглядеть номер.

***

Как только он вошел, коридор залило мягкое приглушенное сияние – подсветка была встроена снизу. Окно гостиной – огромное, от пола до потолка, – занимало всю стену и было оформлено так, что ночной город за стеклом, силуэты гор и подсвеченное огнями пыльно-красное ночное небо казались картиной в раме.

Ясон повесил плащ и не стал включать свет. На фоне неба над неподвижными высотками был виден медленно двигающийся самолет, на его крыльях вспыхивали красные огни, и небоскребы подмигивали ему в ответ. Этот вид, – живой, текучий, изменяющийся каждую ночь, – был для Ясона чем-то сродни мандале, и ему нравилось рассматривать ее, не думая ни о чем.

Он неспешно выкурил сигарету, стряхивая пепел в пепельницу на маленьком столике у окна. Недовольно шумел очиститель воздуха – Ясон предпочитал традиционные сигареты электронным, и ему пришлось заказать в Японии достаточно навороченный аппарат, который теперь самостоятельно включался, когда чуял сигаретный дым. Очиститель пожужжал и наконец отключился. Ясона облокотился на стекло и стоял в тишине, отделенный от шумного ночного Инсбрука тонкой прозрачной поверхностью.

Абсолютно беззвучно над высотками поплыли два самолета – один только взлетел, другой отправлялся на посадку. Внизу разреженными потоками по автострадам и причудливым развязкам двигались машины – красные и желтые фары, бусины фонарей, нанизанные на нити дорог. Здания Десяти Королевств светились совершенно по-разному, сверкали как фантастические неоновые кристаллы среди невысоких построек начала века. На секунду все девять зданий стали зелеными, а потом их ритмы и цвета снова разошлись.

Ясон нередко слышал удивленные вопросы, почему он не живет в Десяти Королевствах. Он неопределенно пожимал плечами, улыбался и поддерживал шутки о том, что квартира в высотке стоит как самое настоящее королевство. Нередко бывавший в этих зданиях по работе, он знал один самый важный секрет: ниоткуда все девять высоток не видно так хорошо, как из его дома в стороне от центра.

Сегодня ночной пейзаж неожиданно напомнил ему о Сан-Паулу, где он жил в детстве с родителями и где высотные здания лучших архитекторов мира отбрасывали неоновые отсветы на погруженные во тьму фавелы. В Сан-Паулу было жарко, настолько жарко, что его пышная детская шевелюра не высыхала, и мама первый раз подстригла его очень коротко, и он долго не мог привыкнуть к ощущению, когда плотный ершик коротких волос касался руки, натягивающей кепку.

Еще неожиданно вспомнились черные лебеди в парке и черноволосая Мария, которая с недетским изяществом бросала им куски лепешки, и Ясон, лежа на спине, видел ее темные руки на фоне неба.

И как они с отцом, уворачиваясь от внезапно высыпавшей на авенида Паулиста толпы разъяренных людей, вошли в художественный музей и, поднявшись на стеклянном лифте, оказались в огромном пустынном пространстве. С высоты цветная толпа представлялась Ясону карнавальным шествием: протестующие шли с яркими плакатами в руках и пели. Страха не было совсем, и только потом он понял, как нервничал отец, и почему он потащил его глубь музея, дальше от окон.

Ясону было скучновато, пока они не добрались до одного из центральных залов, где на кирпично-красной стене висела картина. Тогда, под нарастающий гул уличного шествия, вой сирен и хлопки травматических ружей Ясон первый раз увидел темно-зеленый пруд с пятнами света на поверхности воды, по которому в летней истоме плыла белая лодка с двумя женщинами. Картина как будто бы просачивалась сквозь раму, и блики отражались на стены.

Ясон навсегда запомнил это мгновение, когда звуки уличных боев стали едва различимы, и он неожиданно оказался внутри сферы пустоты, где время застыло, и осталось только ощущение присутствия отца и маленькая картина, поглотившая все пространство, заполнившая весь мир.

Позже это воспоминание помогло ему выжить в клинике, куда он попал после пары доз особенно некачественного «харда». Молодой и амбициозный доктор пробовал на нем инновационные, болезненные, но, как оказалось в итоге, вполне эффективные методы лечения наркотической зависимости, и во время одной из неприятных процедур Ясон вспомнил отца и картину, зацепился за этот образ и позволял темно-зеленой воде сомкнуться над его головой, чтобы заставить звуки и ощущения окружающего мира стихнуть, как отголоски борьбы за стенами музея.

Потом, уже создав «Арго», он снова вспомнил про эту картину Моне, которая все так же висела в музее Сан-Паулу. Иногда Ясону приходила мысль устроить какую-нибудь ретроспективу импрессионистов, пускай совершенно не по профилю «Арго», и привезти картину в Европу, но в итоге с удивлением осознал, что ему нравится думать, что где-то в измученном забастовками Сан-Паулу в старом государственном музее висит картина с тенистым прудом, и светлое спокойствие выплескивается на пол галереи от движения весла, и стекает по ступеням в прозрачную кабинку лифта и дальше, парой капель на жаркие улицы, и…

Ясон почувствовал, что проваливается в сон, и нехотя вынырнул из расслабленного состояния, потянулся и махнул рукой вдоль сенсора, включая свет. Ему предстояло еще много работы.

Город за окном поблек и затаился.

VI

Загадочное «Неправильно набран номер» сменилось на более привычное «Абонент временно недоступен».

Ясон смотрел на Коллина сквозь голографическую надпись «Вызов завершен», тоскливо мигавшую как раз на уровне глаз.

Коллин смотрел в стол. Фиолетовая челка закрывала лицо. Ясон вспомнил, что в прошлый его визит челка была зеленой.

Коллин наконец поднял голову и посмотрел на Ясона сквозь вирт-очки – узкую полосу прозрачного пластика без оправы. Зеленые блики в его глаз Коллина подсказывали, что он просматривает какие-то данные. Коллин сделал короткое движение головой, и блики исчезли.

– На этом номере много всего навешано. Защита от слежения и еще какой-то хитрый протокол конфиденциальности. Это плохо. Нужно подключать Художника.

– Подключай, – ответил Ясон. – Я оплачу расходы.

Коллин, в связи со спецификой своего бизнеса, имел неплохой опыт в отслеживании клиентов. То, что он не смог ничего определить, опираясь на номер телефона, подтвердило опасения Ясона.

Художника лично Ясон не знал, но это было вполне понятно: он был из тех редких программистов, которые могли создавать «хай-тек» – уникальную визуально-звуковую программу, которая воздействовала на нейромедиаторную и нейрогормональную системы, вызывая всевозможные эффекты, включая эйфорию, исчезновение страха, галлюцинации и забытье. Все дилеры хранили информацию о своих производителях в строжайшем секрете, потому что у каждого автора получался продукт разного качества. Неудачные версии «хай-тека» от Художника Коллин сбывал как лайт, и не слишком переживал, если партия оказывалась не забористой. Однако если Художнику удавался «хай-тек» – это был «хай-тек» отличного качества.

Бизнес Коллина строился на одном отличном свойстве «хай-тека» – один и тот же экземпляр можно было использовать от трех до пяти раз, после чего мозг привыкал к воздействию программы, и наркотического эффекта больше не возникало. Момент, когда «хай-тек» переставал «забирать», предсказать было невозможно. Тогда требовалась новая программа, которая действовала еще несколько раз, и так далее. С определенного момента «хай-тек» переставал действовать, и перед пристрастившимися вставал выбор: бросать – то есть проходить дорогостоящее лечение по уничтожению образовавшихся благодаря «хай-теку» нейронных связей, которые начинали блокировать нормальную деятельность мозга, или переходить на «хардвеар», который уничтожал мозг полностью за пару лет.

Ломка от «хай-тека» сводила с ума, поэтому большинство выбирало либо «хард», либо прыжок на рельсы скоростных поездов или, меньшая экзотика для Инсбрука, с крыши Двойки из Десяти Королевств, которая, в силу витиеватой конструкции, всегда хуже охранялась.

Ходили слухи, что «хард» был результатом военных разработок, а «хай-тек» и «лайт» возникли как неудачные версии.

В любом случае, на «хард» Художник не замахивался, а рынок «хай-тека» был достаточно широк, чтобы Коллин с продукцией Художника смог найти свою нишу, потихоньку наладить поставки и получить постоянную клиентуру и некоторых особенных ценителей таланта Художника. Часть продукции Коллин предоставлял для исследований тому самому доктору, который вылечил от зависимости Ясона.

Моральные принципы бизнеса Ясон и Коллин никогда не обсуждали.

– Еще что-то у тебя на нее есть? – спросил Коллин, и Ясон перекинул ему файл, на который потратил ночью три часа, пять сигарет и две порции виски.

– Здесь все, что я знаю о ней. Станции, на которых мы встречались, время, которое ей нужно было, чтобы добраться туда, машины, на которых она приезжала, марка вирт-браслета и все, что смог вспомнить Тревис. Судя по местам наших встреч, она действительно может работать в Десяти Королевствах, – в глазах Коллина снова появились зеленые блики: он просматривал файл, который комментировал Ясон.