Текст книги "Внимание, парашютисты!"
Автор книги: Алькмар Гове
Жанры:
История
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 17 страниц)
Алькмар Гове
Внимание, парашютисты!
Идея прокладывает себе дорогу
Глава I
Фронт стабилизируется
Август 1914 года. Идет мировая война. Под Льежем грохочут немецкие сверхтяжелые осадные орудия. С треском лопаются броневые колпаки под ударами тяжелых снарядов.
18 августа на правом фланге немецких войск начинается мощное планомерное наступление. Немецкие войска безостановочно гонят перед собой противника. Блокируется крепость Антверпен. Немецкая кавалерия хозяйничает во Фландрии. Без устали марширует немецкая пехота. На Марне идет решающее сражение. Свежие французские силы, подброшенные сюда на парижских такси, впервые останавливают немцев.
9 сентября. Неправильно оценив обстановку, немцы прекращают наступление и отходят к реке Эне. Французы и англичане, уверенные в своей победе, преследуют их. Но выбить немцев с занимаемых ими позиций невозможно. Фронтальное наступление обескровливает противника. Но он уже нашел новый выход, его интересуют теперь фланги. Они открыты и их можно обойти! Антверпен сдается. Остаткам гарнизона бельгийской крепости удается оторваться от противника. Начинается так называемый бег к морю. Обе стороны хотят выиграть друг у друга фланги, обойти их, чтобы снова выйти на оперативный простор. Слишком поздно! После боев, проходящих с переменным успехом, фронт стабилизируется на всем протяжении от Альп до Северного моря. Приходит время позиционной войны.
В Восточной Пруссии Гинденбург выигрывает сражение под Танненбергом, использовав железные дороги и выносливость прусских гренадеров на маршах. После этого обстановка на Восточном фронте изменяется. Здесь тоже начинается позиционная война. Всюду проволочные заграждения, всюду траншеи. Самолеты, пока еще одиночные, следят в тылу врага за передвижениями его войск. Борьба идет не только на суше и на море, но и в воздухе.
Война теперь ведется в трех измерениях.
1915 год. На Западе захлебываются яростные атаки французов, атакам предшествует невиданный по силе артиллерийский огонь.
В Мазурах в середине зимы Гинденбург разбивает русских.
В мае на рубеже Горлице – Тарнов Маккензен прорывает фронт русских. Начинается новое большое наступление. В сентябре Гинденбург бросает через Вильно на Молодечно крупные кавалерийские силы, пытаясь взять противника в клещи. Но охват происходит слишком медленно: сил не хватает. Осенью и здесь фронт, отодвинувшись далеко на территорию противника, стабилизируется.
На Западе и на Востоке фронты застывают в неподвижности. Появляется новое понятие – «война материальных средств».
* * *
Картина войны изменилась. Воюющие стороны, подобно кротам, зарылись в землю. Мощные препятствия и заграждения прикрывают их позиции.
Война превратилась в артиллерийскую дуэль. Снаряды всех калибров роют землю, ломают укрепления, разносят блиндажи и окопы. В укрытиях, заживо погребенные, гибнут люди.
Временами, после нескольких часов обстрела, завеса огня поднимается и переносится в глубину обороны. Густыми цепями противник бросается в атаку. Он идет вперед, сознавая свое превосходство, уверенный в победе. Разве может уцелеть что-либо живое после такого все испепеляющего огня?
Но, оказывается, погибло не все. Тут и там сохранились укрытия, блиндажи. Обороняющиеся поспешно устанавливают пулеметы на края воронок. И смерть снова пожинает свою кровавую жатву. Натолкнувшись на огонь немногих уцелевших пулеметных гнезд атака захлебывается. Стройные цепи наступающих рассеиваются огнем этого оружия. Так обстоит дело и у англичан, и у французов, и у немцев. На Востоке грудами лежат трупы русских солдат. Пулемет в руках обороняющегося стал таким средством, против которого наступающий почти не может бороться {1} .
Изыскиваются новые средства. Штабы за линией фронта жаждут узнать, что происходит у противника. Генералы ищут такое оружие, которое помогло бы им осуществить прорыв вражеского фронта. Они хотят вывести войну из состояния оцепенения. На помощь может и должен прийти мотор. Он выручал уже много раз. Благодаря ему оказалось возможным построить самолет и автомобиль.
Грохоча по плохим дорогам, к фронту ползут колонны грузовиков. Они доставляют туда людей, боеприпасы и военные материалы, эвакуируют в тыл раненых.
А в воздухе первое слово уже принадлежит летчикам. Самолет стал необходимым [1]1
Гинденбург позднее заявил: «Без авиации не было бы Танненберга См.: Schlachten des Weltkrieges in Einzeldarstellungen, Bd. 19; Hrsg im Auftrag des Reichsarchives, Oldenburg, 1927, S. 247.
[Закрыть]. Он ведет разведку, сбрасывает бомбы. Действуя как штурмовик, аэроплан оказывает поддержку наземным войскам, а когда самолеты выполняют задачи истребителей, то вражеской авиации приходится держаться в отдалении.
Мотор следовало бы использовать и в бою, чтобы его силой двигать вперед оружие, защищенное броней. Эта идея не нова. Еще в 1911 году офицер австро-венгерской армии обер-лейтенант Бурштын создал проект своеобразной гусеничной боевой машины, которая должна была обладать большой проходимостью. Его изобретение было отвергнуто высшими инстанциями как бесполезное. Несть пророка в отечестве своем! Однако англичане во время войны вспомнили об этом проекте. Надеясь посредством использования таких «сухопутных крейсеров» перенести на сушу принципы войны на море, они создали танк.
Февраль 1916 года. Под Верденом бушует ураганный огонь немецкой артиллерии. Немцы переходят в наступление. Они сразу же продвигаются до Дуомона и Фруад-Тер. Взята деревня Флёри. По «священной дороге» от Бар-ле-Дюка к Вердену непрерывным потоком движутся грузовики, доставляя защитнику Вердена генералу Петэну резервы и предметы снабжения. И мотор спасает Верден.
В июне 1916 года семидневной канонадой начинается сражение на Сомме. Оба противника бросают в бой огромные массы людей и техники. Англичане и французы добиваются лишь небольших территориальных успехов. Обе стороны несут колоссальные потери, но ни одна не получает перевеса.
15 сентября 1916 года сражение между Гинши и Тьепвалем достигает наибольшего ожесточения. Британский генерал Хейг {2} посылает на штурм позиций противника англичан, ирландцев, новозеландцев и канадцев. И вот по полю боя, изрытому воронками, ползут неуклюжие бронированные чудовища, похожие на исполинских черепах. Орудия и пулеметы, установленные на них, сеют смерть и опустошение. У немцев захватывает дух. Они в ужасе смотрят на это новое и страшное оружие. Пули их пулеметов и винтовок, высекая искры, отскакивают от брони танков. Как боевые слоны Ганнибала, эти чудовища пробивают своей пехоте путь через боевые порядки противника.
Но вскоре немцы приходят в себя. Ведь у них есть гранаты. Бросок, взрыв, и колосс останавливается. Густой черный дым вырывается из него. Внутри танка бушует пламя. Кончено! Готов! И пехотинец находит выход из этого положения, казавшегося ему безнадежным. Связки ручных гранат летят под гусеницы чудовищ, мужественные люди карабкаются на стальные коробки, чтобы разделаться с ними. Тьепваль остается в руках немцев. Быстро организуется прочная оборона. В использовании нового оружия англичанам необходимо еще накопить опыт.
А в это же время на Восточном фронте происходит еще одно событие, которое по своей форме напоминает выходки гусар прошлого века, но остается почти незамеченным на фоне крупных сражений Великой войны.
На одном из полевых аэродромов Восточного фронта в тесную кабину самолета втискиваются лейтенант Коссель [2]2
Лейтенант Коссель служил в 65-м полевом авиаотряде, из которого вышли знаменитые летчики-истребители Бельке и Иммельман.
[Закрыть]и обер-фельдфебель Виндиш. Им подают какой-то груз. Механики проворачивают воздушный винт. Пилот орудует на своем примитивном сиденье. Мотор резко хлопает и заводится. Самолет, подпрыгивая, направляется к старту, начинает разбег, мчится по полю, с трудом отрывается от земли, подымается ввысь и исчезает по направлению к фронту.
Фронтовые укрепления русских остаются далеко позади. Недалеко от Ровно, у большой железнодорожной магистрали, летчик сажает самолет. Коссель и его спутник выпрыгивают на землю, забирая из машины свой груз. Самолет тотчас же взлетает, чтобы вернуться на аэродром.
Высадившиеся отправляются в путь. Они должны вывести из строя русскую железную дорогу, снабжающую этот участок фронта, чтобы перерезать артерию снабжения здесь, на расстоянии 80 км от линии фронта. Смелая попытка удается. Под грохот взрывов разлетаются в разные стороны рельсы. Несколько часов спустя над условленным пунктом встречи кружит самолет. Он приземляется, забирает Косселя и Виндиша и доставляет их невредимыми обратно за линию фронта.
Неизвестно, кому пришла в голову идея этого мероприятия, неизвестно, были ли сделаны из этого какие-либо выводы. Фактом остается одно: в первый раз в военной истории самолет используется для высадки воздушного десанта. Идея высадки в тылу противника осуществилась, противник обойден с воздуха.
Маленький эпизод, не замеченный на фоне грозных событий Первой мировой войны, становится значительным в свете последующих событий.
* * *
Первыми новой возможностью заинтересовались службы разведки. Они стали посылать самолеты для того, чтобы незаметно доставлять своих агентов к месту назначения. В это же время они начинают использовать и другое вспомогательное средство, позволяющее высаживать агентов без посадки самолета. Таким вспомогательным средством является парашют – аппарат, применявшийся ранее только для спасения летчика во время аварии в воздухе [3]3
История парашюта берет свое начало в Китае, где еще до нашей эры акробаты-парашютисты прыгали с высоких башен. В Европе чертежи первого парашюта были сделаны Леонардо да Винчи. Хорват Варро Веренцио, который в 1617 году в Венеции спустился с крыши дворца на четырехугольном парашюте, вероятно, был первым европейским парашютистом. В качестве спасательного приспособления парашют был «вновь» открыт в XVIII веке братьями Монгольфье. В военных целях парашют был использован лишь во время Первой мировой войны.
[Закрыть].
Парашют уже не раз помогал наблюдателям аэростатов и экипажам самолетов благополучно приземлиться в случае аварии. Следовательно, его можно было использовать также и для выброски на землю солдат, и тогда парашют мог стать важнейшим боевым средством. Такое использование парашюта открывало совершенно новые возможности и сулило большой успех.
Стремление прорвать застывшие фронты росло. Теперь уже и французы начали строить танки. В апреле 1917 года на Шмен-де-Дам {3} они повторили попытку своих предшественников, англичан, на Сомме и потерпели неудачу. Но упорство западных союзников не ослабевает; не кто иной, как Уинстон Черчилль, министр вооружений Англии {4} , настаивает на строительстве танков, сознавая их огромную военную ценность. То, чего не сумели сделать несколько танков, смогут сделать несколько сотен! И этот день наступил.
20 ноября 1917 года под Камбре англичане наносят неожиданный удар по немецким позициям. После короткого, но мощного огневого налета 324 танка двумя эшелонами пересекают поле сражения и вклиниваются в оборону немцев. Но эти бронированные корабли еще слишком тихоходны, их скорость слишком мала, она не превышает 3,2 км/час. Разгорается ожесточенный бой. К концу его немцам в результате контрудара удается даже захватить часть территории противника, 124 разбитых танка остаются на поле боя. Это огромное кладбище танков – кровавый, но поучительный урок на будущее.
Весна 1918 года. Наступление немецких войск на Западе сотрясает фронт союзников. Немцы угрожающе приближаются к Амьену. Англичане и французы собирают все резервы, для их переброски в район прорыва используются все автомашины. Дело идет о часах и минутах. И снова мотор решает исход сражения: под Виллер-Бретоном немцы остановлены, здесь создан новый фронт.
Однако немцы не успокаиваются и снова переходят в наступление, на сей раз на Марне. Их настигает сильный контрудар во фланг, который союзники под прикрытием большого числа танков наносят из района леса Виллер-Котре. Они вбивают в немецкие боевые порядки несколько клиньев, которые вынуждают немцев оттянуть свой фронт назад. Танк становится все мощнее, значение его растет.
8 августа 1918 года у Римской дороги {5} близ Амьена раздается сильный грохот артиллерии англичан. Дымовая завеса застилает поле сражения, по которому катится огневой вал. Оставаясь в пределах разлета осколков своих снарядов, вплотную за огневым валом следуют не менее 430 танков, которые выходят на немецкие позиции и начинают их утюжить. Они сразу же прорываются глубоко в тыл немцам и появляются на немецких артиллерийских позициях прежде, чем там вообще успевают понять, что, собственно, произошло. Штабы эвакуируются, резервы рассеиваются, удар развивается неудержимо. Англичане добились своего – наконец-то с помощью танков они прорвали фронт немцев. В руки союзников попадают 170 орудий и 9000 пленных… Но происходит нечто странное, нечто такое, чего не ожидал никто и менее всего – сами немцы: англичане не используют своего успеха, они не наступают дальше, они останавливают продвижение! Оказывается, они не ожидали такого успеха и не подготовили свою армию к преследованию противника.
* * *
Союзники вскоре также приходят к мысли проникнуть в тыл противника, используя для этого самолет. Первыми на такой опыт отважились французы. Однако в отличие от немцев они решили использовать в качестве десантного средства парашют. Летом 1918 года французский майор Эврар с двумя спутниками совершает прыжок в Арденнах. На парашютах им сбрасываются радиостанция и взрывчатка. Группа проводит несколько удачных взрывов на железных дорогах и через неделю пробивается к линии фронта.
Вероятно, как раз известие об этом удачном мероприятии и навело американского генерала Уильяма Митчелла, бывшего тогда главнокомандующим военно-воздушными силами США во Франции, на мысль о том, что если оказалось возможным выбрасывать с парашютами диверсионные группы в тылу немцев, то таким же образом можно будет выбрасывать и пехоту. И он решил подготовить воздушно-десантную операцию большого масштаба. Армии союзников в это время стояли перед мощной, оборудованной с учетом всего опыта полевой фортификации немецкой линией фронта на Изере. Аэрофотоснимки укреплений, представленные Митчеллу, убедительно говорили о том, что имеющимися наземными средствами эта линия вряд ли может быть прорвана. Подобная операция была бы связана с широкими приготовлениями, с расходом большого количества военных материалов и огромными человеческими жертвами, а исход ее был в высшей степени неопределенным. Примеры кровопролитных сражений в болотах Фландрии в 1917 году достаточно красноречиво говорили о том, что повторять подобную бойню нельзя.
Руководствуясь чисто практическими соображениями, Митчелл с присущим американцам размахом замышлял сломить оборону немцев на Изере путем широкого «охвата с воздуха». Его план, блестящий по своему замыслу, но требовавший немалых затрат, предусматривал использование в тылу немцев целой дивизии, которую следовало частично выбросить с парашютами, а частично высадить с самолетов.
Грузоподъемность самолетов в 1918 году была еще далеко не достаточной для транспортировки большого количества людей. Следовательно, число необходимых для операции самолетов должно было быть очень высоким. Митчелл рассчитывал, что ему потребуется около 2000 машин. Но это не помешало ему настойчиво развивать свою идею. Он представил высшим инстанциям свой план операции и получил одобрение.
Началась усиленная подготовка. С фронта была отведена одна дивизия, которую, стали спешно готовить к предстоящим действиям. Теперь весь вопрос упирался в то, когда будут полностью выделены необходимые для операции транспортные средства, ибо такое большое количество самолетов могло быть построено и передано Митчеллу не ранее февраля 1919 года.
Поражение Германии в ноябре 1918 года не позволило союзникам осуществить намеченное ими мероприятие.
Основным военно-политическим итогом Первой мировой войны явилось следующее: несмотря на некоторые описанные здесь события и смелые планы, эта война, в сущности, была борьбой на истощение. Фронты носили стабильный характер, и в конечном счете решающим являлось материальное превосходство. Выводы, сделанные французами из своего опыта ведения войны, целиком основывались на этих фактах и в итоге нашли свое выражение в знаменитой линии Мажино.
К совершенно другому выводу пришли англичане – генерал Фуллер, капитан Лиддел Гарт и другие, кто правильно оценили большое значение танков и увидели в них боевое средство, с помощью которого можно вывести войну из состояния неподвижности и перенести свои действия на оперативный простор, прекратив их в маневр.
В немногочисленном германском рейхсвере началась длительная и трудная борьба за новые идеи. Вначале этот спор имел только теоретический характер, но впоследствии он оказал решающее влияние на события Второй мировой войны.
Глава II
Новые идеи прокладывают себе дорогу
Узкие рамки, в которые германский рейхсвер был втиснут Версальским мирным диктатом, дали ему не предусмотренное державами-победительницами преимущество, которого не было у других стран. В своих теоретических планах руководство рейхсвера не было связано ни существующей организацией армии, ни численностью войск, ни принятыми на вооружение или находящимися в производстве видами оружия. Именно поэтому руководство рейхсвера, несмотря на то что вначале разработка военных вопросов шла проторенными путями, могло давать большую волю своей фантазии, благодаря чему появилось много новых идей, более смелых и гибких, чем идеи, родившиеся в генеральных штабах Англии и Франции.
Поскольку Германия, лишенная по Версальскому договору всяких военных укреплений, не могла начинать новую войну с войны позиционной, усилия руководителей рейхсвера в силу необходимости направлялись на изыскание такого вида обороны, с помощью которого слабым немецким силам удалось бы нанести наиболее тяжелый урон нападающему противнику. Оборона должна была быть чрезвычайно гибкой. Поэтому на первый план выступала проблема моторизации войск и их обеспечения. В этой области работал будущий генерал-полковник Гудериан, выступивший с принципиально новыми идеями.
Ничто не освещает так хорошо борьбу умов того времени, как следующий эпизод. В 1924 году Гудериан, работавший в то время под руководством инспектора автомобильных войск полковника Натцмера, проводил учения по использованию танков во взаимодействии с кавалерией для разведывательных целей. Удовлетворенный результатами учений, он в заключительном разборе выразил надежду на то, что эти учения могут послужить толчком для превращения автомобильных частей в настоящие боевые войска. Его инспектор был совершенно противоположного мнения, он заявил: «К черту боевые войска! Ваше дело муку возить» [4]4
Guderian, Erinnerungen eincs Soldaten, Heidelberg, 1951, S. 16.
[Закрыть].
Лишь в конце 20-х годов «новаторы» были постепенно признаны. После того как старое поколение уступило место более молодому, новые идеи, которые должны были сыграть не последнюю роль в определении характера Второй мировой войны, быстро завоевали всеобщее признание.
В 1932 году престарелый маршал фон Гинденбург в последний раз принимал участие в маневрах и воочию убедился в том, что благодаря неустанной работе Гудериана, проделанной вопреки всем возражениям и наперекор не всегда деловой критике со стороны армейских кругов (главным образом со стороны представителей кавалерии), совместные действия танковых и моторизованных войск обещают успех. В своей речи, произнесенной на разборе маневров, Гинденбург заметил: «На войне обещает успех только то, что просто. Я был в штабе кавалерийского корпуса, и то, что я там увидел, не было простым!»
Не успел еще закончиться спор между представителями танковых войск и конницы, как были оживлены воспоминания о плане американского генерала Митчелла и впервые проведены серьезные опыты с воздушно-десантными войсками.
* * *
Первые крупные опыты по использованию воздушно-десантных войск были проведены в стране, от которой, судя по положению вещей, ожидать этого можно было менее всего – в Советском Союзе. Однако объясняется это весьма просто. В годы русской революции старые военные кадры были либо уничтожены, либо покинули страну, и Красная Армия должна была вырастить новые молодые революционные кадры. Эти люди, не связанные ни с какими традициями и привычками и не стесняемые консервативными силами, могли позволить себе проводить любые новые эксперименты.
Во время больших маневров Красной Армии в 1930 году небольшая группа русских парашютистов захватила крупный командный пункт. Русские настойчиво продолжали опыты по использованию парашютно-десантных и посадочно-десантных [5]5
Посадочно-десантные войска – части (подразделения), перебрасываемые на транспортных самолетах с аэродрома на аэродром или на посадочную площадку.
[Закрыть]войск. Возможно, необъятность самой русской территории и недостаточно густая сеть шоссейных и железных дорог послужили толчком к постановке ими опытов по переброске войск по воздуху, однако путь, по которому пошли русские, заставляет думать, что они хотели использовать авиацию не только для засылки в тыл противника мелких диверсионных и иных групп, и даже не для подтягивания резервов, а именно для переброски крупных войсковых единиц.
В 1935 году во время маневров на Украине Красная Армия впервые показала свой новый род войск в более крупном масштабе. Под Киевом появились многомоторные русские транспортные машины, с которых за короткое время было выброшено 600 парашютистов, организовавших после приземления круговую оборону с целью обеспечения взлетно-посадочной площадки для следующей группы машин. Спустя несколько минут появилась вторая группа самолетов. Она приземлилась, высадила десант и снова ушла в воздух. Затем совершили посадку другие самолеты, на которых были доставлены тяжелое оружие и техника {6} . Очевидец этих маневров, британский генерал Уэйвелл (позднее фельдмаршал и противник Роммеля), на следующий год после аналогичных маневров, в ходе которых были десантированы 1200 парашютистов и 3000 пехотинцев, докладывал британскому правительству: «Если бы я сам не был свидетелем этого, я бы никогда не поверил, что подобная операция вообще возможна». То, что русские в своих действиях руководствовались самыми современными идеями, доказало и проведение другого воздушного десанта, в районе Минска, в 1936 году. Предполагалось, что этот десант захватит важный узел коммуникаций, расположенный приблизительно в 170 км в тылу противника. Эти учения полностью доказали оперативную и тактическую пригодность воздушно-десантных войск. Параллельно с ними проводились и учения меньшего масштаба, на которых отрабатывалось взаимодействие танковых и воздушно-десантных войск.
Между тем в Германии в 1933 году в результате назначения Гитлера имперским канцлером произошел полный переворот во внутренней и внешней политике. Теперь стало лишь вопросом времени, когда Германия окончательно сбросит оковы Версальского договора и восстановит свой военный суверенитет. Это было ясно прежде всего руководству рейхсвера.
Министром рейхсвера был назначен генерал фон Бломберг, начальником канцелярии министерства – генерал фон Рейхенау.
Оба они были людьми, положительно воспринимавшими все прогрессивные военные идеи. Да и сам Гитлер, живо интересовавшийся военными вопросами, сознательно способствовал внедрению новых идей и выступал за полную моторизацию сухопутной армии.
Еще до 1933 года Германия начала тайно создавать бронетанковые войска, теперь же их развитию не мешало ничто. Назначенный осенью 1933 года главнокомандующим сухопутными войсками генерал барон фон Фрич не был глух к новым техническим вопросам, которые касались прежде всего бронетанковых войск и подвижных соединений, однако он открыто заявил о том, что обладает слишком малыми познаниями в военной технике для того, чтобы вынести какое-либо решение. Он относился к технике предвзято. Начальник Генерального штаба генерал Бек был сторонником старой школы и смотрел на все новое только отрицательно. В вопросе о применении танков он преклонялся перед теориями западных военных специалистов, видевших в танке лишь вспомогательное оружие пехоты. Окружив себя людьми, придерживавшимися того же мнения, Бек позволил этому направлению мыслей одержать верх, и бороться с ними было почти невозможно [6]6
После одного доклада Гудериана об оперативном значении танковых соединении Бек Возразил: «Нет-нет! Вы мне не нужны. Вы для меня слишком быстры». См.: Guderian, Erinnerungen eines Soldaten, Heidelberg, 1951, S. 26.
[Закрыть].
15 марта 1935 года в Германии был опубликован закон о начале строительства вермахта, которым были разорваны самые крепкие оковы Версальского договора.
Рейсхвер мог иметь только 3797 офицеров, 1407 военных чиновников и 94 796 унтер-офицеров и рядовых; он насчитывал семь пехотных и три кавалерийские дивизии, вооружение которых устарело, а введение нового вооружения строго запрещалось Версальским договором.
Новый германский вермахт должен был иметь три вида вооруженных сил: сухопутные, военно-воздушные и военно-морские. Произошло «чудо германской ремилитаризации». Подготовка к этому «чуду» была начата заранее, целым рядом различных мероприятий. Но темпы ремилитаризации, высокие вначале, сразу же снизились из-за недостаточного уровня развития германской военной экономики.
Главнокомандующим военно-воздушными силами был назначен министр авиации генерал Герман Геринг, нашедший себе выдающегося начальника штаба в лице генерала Вевера.
В то время как в сухопутных войсках постепенно побеждали идеи Гудериана, открывая эпоху нового, оперативного использования танков, в военно-воздушных силах генералы Вевер, Кессельринг, Штумпф и Иешонек, а также статс-секретарь Мильх и бывшие офицеры авиации Штудент, Шперле, Виммер, Грауерт, Фолиманн и барон фон Рихтгофен принимали самое энергичное участие в строительстве этого нового вида вооруженных сил.
Метод Геринга в постановке задач своим подчиненным, его щедрость и искусство его начальника штаба в составлении программ работ заставляли подчиненных всецело посвящать себя созданию молодой немецкой авиации и непосредственно участвовать в ее постройке.
Программа создания военно-воздушных сил была рассчитана на то, чтобы к 1942 году он и имели не менее 1000 бомбардировщиков, 1000 пикирующих бомбардировщиков, разведчиков и штурмовиков и до 1000 истребителей, а также значительное число учебных и транспортных машин. Вооружение сухопутных войск должно было достигнуть наивысшего уровня лишь в 1944 году.
* * *
Новым идеям, опрокидывающим то, что было до сих пор привычным, всегда приходится преодолевать известное сопротивление. Прежде всего они наталкиваются на сильную оппозицию консервативно настроенных людей, которые крепко держатся за старые традиции и почти или совершенно ничего не хотят знать о новых, не проверенных и еще не оправдавших себя на практике методах. Особенно трудно и мучительно протекает такая борьба в военной сфере, где господствуют приказ и послушание. Здесь слишком легко можно заставить человека замолчать или охладить его пыл. Немецкому офицерскому корпусу годы ремилитаризации, помимо новых идей стратегического и тактического порядка, принесли большие духовные потрясения. Они были связаны с национал-социализмом, который поставил перед немецким офицерством совершенно неожиданные задачи. С созданием вермахта армия, бывшая до сих пор профессиональной и жившая своей замкнутой «аполитичной» жизнью, стала народной армией.
Офицеры в большинстве своем не могли ни избежать воздействия национал-социалистской пропаганды, ни оставаться на нейтральной позиции. Младшие офицеры почти все без исключения примкнули к национал-социализму. Для мыслящих немцев национал-социалистские идеи обладали исключительной притягательной силой, а на офицера, готового посвятить свою жизнь отечеству, патриотические лозунги национал-социалистов действовали еще больше. Он рассматривал национал-социализм как идею, обязывавшую каждого гражданина быть самоотверженно преданным своему народу и отечеству. Эта идея укрепляла моральные качества солдата и порождала в нем небывалый воинственный дух. Внутриполитические успехи Германии способствовали усилению национал-социалистской пропаганды. Молодые люди, призываемые в армию, уже прошли перед этим школу гитлеровской молодежи, и мало было таких, кто не следовал с воодушевлением призыву стать под знамена нового вермахта.
Именно в этом следует искать причину всех успехов немецких солдат на полях сражений Второй мировой войны, именно это дало им силы выдержать самые тяжелые испытания. Народ, который пережил во время глубочайшего политического и экономического кризиса внезапный невероятно большой подъем, народ, собственными глазами увидевший огромные масштабы начавшегося строительства и принявший участие в создании самых современных социальных институтов, – этот народ поверил в человека, совершившего это чудо, и вручил ему свою судьбу!
Подобная страсть, вероятно, охватывала французскую молодежь, маршировавшую полтора столетия тому назад под знаменами Наполеона по полям сражений в Европе. И тот, кто сейчас хочет до конца понять события последних десятилетий, должен прежде всего рассматривать их в определенной исторической взаимосвязи.
Вербовка добровольцев [7]7
Немецкие парашютные войска формировались только из добровольцев, которые к тому же должны были при зачислении в часть давать письменное обязательство служить в течение более продолжительного периода, чем солдаты всех остальных родов войск.
[Закрыть]в новые рода войск – зенитную артиллерию, танковые войска, а также в авиацию – не представляла затруднений. В военно-воздушные силы молодежь буквально рвалась с каким-то необъяснимым фанатизмом. Летать! Взвиваться ввысь на стремительных машинах! Чье молодое сердце не билось сильнее при этой мысли, какой юноша не мечтал об этом?
Но вот пришел день, и появился еще один новый род войск, который особенно взволновал молодежь: солдаты, прыгающие с парашютами и затем ведущие бой как пехотинцы. Стрелки-парашютисты! Вот где можно было проявить мужество, показать, что ты настоящий парень!
И вскоре у нового рода войск появилась масса приверженцев. Однако условия отбора были настолько строгими, что многим пришлось оставить свою мечту – стать стрелком-парашютистом.
Появлением в германском вермахте парашютных войск заинтересовалась не только германская молодежь. Насторожился весь мир. Немцы создают новый род войск, что-то из этого получится? Но специалисты смотрели на это по-прежнему скептически.
Правда, в США, например, еще в 1928 году был предпринят ряд попыток сбрасывать на парашютах вооружение – и, между прочим, было с успехом сброшено несколько орудий. Однако дело этим и ограничилось и, несмотря на благоприятный результат опытов, не было сделано никаких выводов на будущее.
В 1933 году французы организовали в Авиньоне экспериментальную школу для обучения парашютистов. Здесь были созданы даже два небольших подразделения, но тем не менее к началу Второй мировой войны Франция имела не более 300 обученных парашютистов. Мнение о ценности таких войск было во Франции, как и вообще во всех западных державах, отрицательным. Считалось, что оперативная плотность войск на западном театре военных действий совершенно исключает всякую попытку воздушного десанта. Подобное соображение, разумеется, целиком снимало вопрос о применении воздушно-десантных войск.
Иное положение существовало в Германии. Весной 1936 года в Стендале под руководством капитана Иммана был проведен первый курс специального обучения парашютистов. После того как занятия закончились, было решено создать парашютную школу и обучить в ней один батальон из лейб-полка «Герман Геринг». Обучение, проведенное по планам, разработанным майором Бассенге, продолжалось три месяца. Первым батальоном стрелков-парашютистов командовал майор Бройер.
