Текст книги "Три чайные розы"
Автор книги: Алиса Лунина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
Глава 3
Неделю назад директор сообщил ей, что галерея закрывается. Полина почувствовала растерянность и грусть – она привыкла к своей работе. К тому же она решительно не представляла, чем ей теперь заняться. Полина в очередной раз обозвала себя дурой – надо было получать образование, глядишь, сейчас все было бы проще.
Первые дни без работы она провела в состоянии полной прострации, гуляла по городу, подолгу сидела в Летнем саду. Никого не хотелось видеть, даже Климова. Особенно Климова. Когда на мобильном высвечивался его номер, она не отвечала. Ей вообще ничего не хотелось: ни есть, ни спать – ну не было, хоть ты тресни, любви к «привычкам бытия»! Вместо еды – полпачки сигарет в день, вместо сна – хроническая бессонница.
– Ты так угробишь себя! – сказал ей Данилов. – Это я тебе как муж и врач говорю!
Он все понимал, сочувствовал ей, но от его молчаливого сочувствия было ничуть не легче.
– Лучше как муж и врач скажи, куда мне податься?
Он растерялся, не нашел что ответить.
Полина сухо усмехнулась:
– Ясно! Значит, ты тоже считаешь, что из меня ничего не выйдет?!
Он запротестовал:
– Я этого не говорил!
– Не говорил, так подумал!
Полина чувствовала, что ее будто несет с горы, и не могла остановиться. Разумеется, они поругались. Данилов ушел и вернулся пьяным уже ночью.
В последний год он стал пить и приходил изрядно «навеселе». Полина пробовала говорить с ним, Данилов отвечал, что алкоголь в его случае – издержки профессии, мол, попробуй-ка выдержать ночные дежурства и бесконечные операции! Она умолкала, зная, что дело не в этом. Причина в другом: Данилов догадывается о ее отношениях с Климовым, переживает и пытается заглушить переживания алкоголем.
Месяц назад, в июле, разразилась мучительная сцена. Она была дома одна. Данилов остался в больнице на ночное дежурство. Поздно вечером позвонил Климов. Он только что вернулся из Москвы. Никита признался, что отчаянно скучал в эти две недели отсутствия, и предложил немедленно встретиться. Она не пошла, а полетела к нему. Полина была любовницей Климова уже четыре года, но всякий раз от одной только мысли, что увидит его, теряла голову.
Они поужинали в ресторане, прошлись по набережной, а потом поехали к нему, где до утра любили друг друга. В шесть утра Климов отвез ее домой, потому что к восьми с ночного дежурства возвращался Данилов. Однако в хорошо продуманном и давно отработанном сценарии на сей раз случился сбой: когда Полина открыла дверь, Данилов вышел ей навстречу. Последовал вопрос: «Где ты была?» Она отвела взгляд. Муж взял ее за плечи и заставил посмотреть в глаза. Несмотря на мягкость характера, Данилов обладал большой физической силой.
Она вскрикнула:
– Ты делаешь мне больно!
– Ответь на вопрос!
– Я была у Татьяны.
– Сейчас я позвоню ей!
Неожиданно Полина почувствовала горькое облегчение – что ж, пусть все выяснится. Она не может больше жить в липкой паутине лжи, пусть Данилов узнает, какая она, и убьет ее презрением.
– Иван, не надо никуда звонить! – Она сама поразилась тому, как спокойно прозвучал ее голос. – Если хочешь, я скажу правду!
И тут с ним что-то произошло, он побледнел:
– Не надо. Я верю тебе! Мы оба знаем, что ты была у Татьяны!
Он повернулся и ушел в свою комнату.
Полина сидела на кухне, плакала и курила одну сигарету за другой. Она чувствовала себя усталой и совсем запутавшейся. Древние греки считали любовь наказанием… За что она наказана?
На следующий день они с Даниловым общались как ни в чем не бывало. Вот только с того дня муж стал выпивать еще больше.
* * *
Татьяна подошла к окну – прекрасный летний вечер! Жаль, что не поехала в Березовку, как собиралась. Ее планы нарушил Олег. Он позвонил и попросил о встрече.
Уступив, Татьяна отложила дела, приехала в квартиру их тайных свиданий и вот уже два часа ждет его. Собственно, ждать больше не имеет смысла, потому что пять минут назад Гришин позвонил и виноватым голосом сообщил, что не приедет.
– Извини, Танюша, появились срочные дела…
– А три часа назад ты о них не знал?
– Не знал. Выплыло как-то вдруг…
Татьяна усмехнулась – очевидно, что «выплывшее» связано с его женой.
Это в книгах Гришина майор Глухов крутит романы с красотками направо и налево, а в жизни известный писатель имеет законную супругу, сына и четкое понятие о супружеских правах и обязанностях. В расписании, установленном Олегом, Татьяне отводится лишь два дня в неделю, ну, в крайнем случае три, если жена Гришина занята. А если у жены на Олега свои планы, Татьяна должна с ними считаться и не обижаться, даже если ее лишат положенных двух свиданий.
– Не злись, ты же добрая девочка!
– Не смей разговаривать со мной как с идиоткой!
Короткие гудки… Странно, но, в сущности, ей уже не больно. Потому что в последнее время Татьяна все чаще задает себе вопросы: любовь ли это и хочет ли она остаться с Олегом? Сама возможность подобных вопросов рождает другие. Что вообще их связывает? Многолетняя привычка? Или ее женский страх одиночества?
Татьяна стояла у окна и плакала. Было жаль испорченного вечера – хотелось к родным в Березовку, но на последнюю электричку она опоздала.
Через три дня до Гришина, видимо, дошло, и он явился с повинной. Татьяна как раз обедала в располагавшемся через дорогу от издательства кафе (о чем Гришину доложила ее коллега Люда Мышкина). У Татьяны пропал аппетит, когда Олег присел рядом.
– Танюша, как хорошо, что я тебя нашел!
Гришин тут же осекся: по ее виду никак нельзя было сказать, что она находит в этом что-то хорошее. Татьяна задумчиво поддевала вилкой листки салата и молчала.
– Ты обиделась?
Она спокойно ответила:
– С чего ты взял?!
– Значит, точно обиделась! Пойми, я действительно не мог приехать в тот вечер! Кстати, ты не против, если я тоже что-нибудь закажу? Есть хочется! – Он ослепительно улыбался.
– Не советую! – хмуро бросила Татьяна. – Здесь не твой уровень! Средний ценовой диапазон. За углом есть ресторан, потом зайдешь, поешь, гарантированно не отравишься! Ты ведь не любишь неожиданностей, Олег!
– Твоя ирония бьет наотмашь! – Он нервно забарабанил по столу наманикюренными пальцами.
– Знаешь, Олег, меня так и тянет совершить что-нибудь экстравагантное, например, взять и вывалить тебе на голову содержимое этой тарелки!
– Зачем? – опешил Гришин.
– Хочется прогнать выражение самоуверенности с твоего лица! Вдруг без него оно станет человеческим?
– Я, конечно, виноват перед тобой, но, согласись, это не дает тебе право оскорблять меня!
– Не беспокойся! Я не отважусь на подобную эксцентричную выходку – увы, не позволит воспитание!
– Давай помиримся!
– Я с тобой не ссорилась! Но если тебе так легче – считай, что помирились!
– Замечательно! – кивнул Олег. – У меня для тебя есть подарок!
Он положил на столик конверт.
– Что это? – изумилась Татьяна.
– Путевка!
– Куда?
– В Париж! Вылет через три дня! Ты успеешь собраться!
– С чего ты взял, что я сейчас имею возможность ехать в Париж?
– А какие проблемы?
– Кто меня с работы отпустит?
– С главным редактором я договорюсь. Мне он не откажет.
Гришин и в самом деле был с Сан Санычем в приятельских отношениях.
Татьяна улыбнулась:
– Все-таки странно, мы с тобой еще никуда не ездили вместе! Что на тебя вдруг нашло?
Его лицо вытянулось, и она сразу все поняла.
– Нет, Танечка, – мягко возразил Олег, – путевка только для тебя. Мы, конечно, поедем куда-нибудь вдвоем, но позже… А пока отдохнешь ты и потом расскажешь мне о впечатлениях!
– Ясно. Спасибо, Олег, чудный подарок!
Она постаралась не показать, что расстроена.
– Мне пора на работу. Обеденный перерыв закончился!
– Идем вместе, я зайду к Сан Санычу, чтобы поговорить о твоем отпуске.
…Вечером Татьяна спросила сестру:
– Маруся, мне тут дали путевку… Вот не знаю, ехать или нет…
– Куда?
– В Париж!
Маша всплеснула руками:
– В Париж?! Сколько стоит?
– Нисколько… Бесплатно…
– И ты еще раздумываешь?
– Вообще, есть сомнения…
– К черту сомнения! Поезжай! Ничего у вас в издательстве заботятся о сотрудниках! Вот это я понимаю!
Вечером позвонил Гришин:
– Ну как, собираешься? Жаль, я не смогу тебя проводить!
– А что такое?
– Завтра я должен срочно лететь в Москву!
– Действительно жаль, – вздохнула Татьяна, – даже не простимся!
– Ничего, скоро увидимся! Не забудь взять с собой фотоаппарат, потом покажешь снимки!
Татьяна простилась с Гришиным и принялась укладывать вещи в дорогу. Утром она заехала в издательство сдать кое-какие дела и зашла к Сан Санычу.
– Привет, Басманова! – шумно приветствовал ее главред. – Уезжаешь?
Татьяна застенчиво улыбнулась.
– Счастливчики! Везет же некоторым! – подмигнул он. – Кто в Париж, кто в Италию. Молодцы! Я бы тоже не отказался!
– А кто в Италию? – не поняла Татьяна.
– Олег Гришин! Я сегодня звонил ему – теща ответила, что он с женой уехал в Италию!
Татьяне почему-то стало больно дышать, и она поспешила проститься с главным. Дома, сидя у раскрытого чемодана, она расплакалась. Потом успокоилась, даже усмехнулась – молодец, Гришин, надо же какой заботливый! Сам на отдых поехал и о любовнице позаботился! И преподнес все так трогательно – дела в Москве… Только зря старался, Олег! Она решительно перевернула чемодан – посыпались блузки, белье. Не надо нам ваших парижей! Татьяна призадумалась – сдать, что ли, путевку, деньги немалые… Приедет Гришин – вернет ему в конвертике, скажет, извини, не получилось с Парижем. Обстоятельства не сложились. Татьяна позвонила в турфирму. Ей вежливо объяснили, что деньги не вернут. Ну и ладно.
* * *
Время шло, а Полина по-прежнему пребывала в ступоре. Просмотр газет с объявлениями о приеме на работу ничего не давал. Куда в самом деле ей податься? Что вообще она умеет, кроме как танцевать? Кстати, недавно она встретила бывшую знакомую из балета – та предложила устроить ее в театр, естественно, на откровенно запасные роли и на совершенно мизерный оклад. Полина отказалась – гордая… Но гордым тоже надо на что-то жить. Поэтому, увидев объявление о том, что в крупный магазин парфюмерии требуется продавец, она пошла на собеседование. Деньги предлагали, конечно, смешные, но все-таки хоть что-то!
Теперь с утра до вечера она стояла у красиво оформленных витрин и предлагала покупателям «помочь определиться с выбором». К концу рабочего дня ноги гудели, а от динамичной музыки, транслировавшейся в зале, Полина чувствовала себя отупевшей. Она даже обратилась к заведующей – нельзя ли, мол, обойтись без музыки, но ей ответили, что никак нельзя: энергичная музыка стимулирует покупателей совершать покупки. Понятное дело, что вскоре Полину уже все раздражало: необходимость обращаться к покупателям с вопросами, сугубо женский коллектив… Одним словом, не театр! Ничего не поделаешь – розничная торговля не для тонких натур. Вот крупная оптовая еще куда ни шло! Полина часто с тоской вспоминала свою тихую галерею.
Данилов пытался поддержать жену, даже преподнес в качестве подарка билеты в Мариинский театр. На балет, естественно. Поначалу она хотела отказаться, но, чтобы не обижать мужа, принарядилась и отправилась с ним в театр. Правда, как и следовало ожидать, ничего хорошего из этого не вышло. Она грустно смотрела на сцену, чувствуя, как к горлу подкатывает ком.
В антракте Данилов участливо сказал:
– Полиша, давно хотел спросить, но не решался… Ты очень переживаешь из-за того, что не можешь танцевать?
Она усмехнулась:
– Как сложилось, так сложилось, что уж теперь!
Во втором акте Полина указала мужу на приму, исполнявшую главную партию:
– Юля! Мы вместе начинали! Дружили.
После спектакля Данилов предложил:
– Может, хочешь зайти к своей знакомой в гримерку?
– Зачем? – удивилась Полина. – Вряд ли ее это обрадует.
– Ты сказала – вы дружили?
– И что с того? Это ее заслуженный триумф, заработанная победа! Лучше не портить Юле настроение! Люди боятся чужого невезения, думают, вдруг оно заразно! Идем домой, Иван!
Он виновато вздохнул:
– Не надо было приходить, да?
– Перестань. Все в порядке! Но в следующий раз бери билеты в оперу!
* * *
Маша покачала головой:
– Зря ты, Таня, в Париж не поехала!
– Ничего, – отмахнулась Татьяна, – значит, не судьба. А потом получается, правильно, что не поехала: сейчас нужно заботиться о бабушке.
В последнее время Зинаида Павловна прихварывала, и Татьяна переживала за ее здоровье. На днях Полина увезла бабушку в город – пройти обследование в больнице Данилова.
– Сдает «наш век», – грустно заметила Маша.
– Мне страшно представить, что с ней что-то может случиться, – призналась Татьяна.
– Будем надеяться на лучшее! – Маша прибавила газу и пошла на обгон.
– Смотри на дорогу и скорость сбавь! Носишься как угорелая! – воскликнула Татьяна.
Маша надулась.
– Между прочим, все говорят, что я хорошо вожу машину!
– Как у тебя в театре, Маруся?
– Отлично! Уже начинаю репетировать. С ходу главная роль – это вам не шутки!
– Молодец! Саша рад?
– А когда он за меня радовался? В представлении Бушуева, в идеале я должна быть домашней хозяйкой – печь пироги и ждать его с работы!
– А вдруг он прав?
– Вполне возможно, но мне такого счастья не надо.
– Не зарекайся!
– Таня, я тебя умоляю, не заводи старую шарманку! И вообще, в конце концов, какие мои годы! До тридцати еще далеко – все успею!
Татьяна усмехнулась: она вот не успела, а ведь уже четвертый десяток пошел. Поняв, что сказала бестактность, Маша осеклась.
Татьяна перевела разговор, заметив:
– Хорошо в Березовке! Никакие парижи не нужны!
– Да! Только эта грымза жутко действует на нервы!
– Ты про Лену? Ах, Маша, ну нельзя так… Она жена Андрея! Мы вынуждены считаться…
– Она нам скоро на шею сядет! Вот увидишь!
– Не преувеличивай! Главное, чтобы Андрею было хорошо!
– Как раз ему-то и нехорошо! А сказать по правде, так очень даже плохо! Она, как вампирица, из него всю кровь выпила!
– Маша, чего ты хочешь? Чтобы они разошлись? Но ведь у них ребенок!
– Я хочу, чтобы мой брат был счастлив!
Приехав, сестры сразу заметили отсутствие Балалайки, оставшейся на попечении жившей в доме Лены. Татьяна позвала собаку – никто не отозвался. Сестры бросились к Лене:
– Где Балалайка?
Та растерялась:
– Я не знаю. Калитка открыта – она куда-то убежала.
Татьяна заплакала:
– Ее нельзя было выпускать! Собака старая, не найдет дороги обратно!
На шум вышел Андрей. Татьяна кинулась к нему.
– Как же так?! Ведь это наша собака! Мы доверили ее вам!
Андрей развел руками:
– Да я сам только что приехал… – Потом обратился к жене: – Понимаешь, наша семья очень любит Балалайку…
– У меня ребенок на руках! Мне некогда за вашими собаками следить! – сквозь слезы выкрикнула Лена. – И не надо смотреть на меня так, будто я ее живодерам сдала! Побегает ваша собака и вернется, никуда не денется!
– Если не вернется, ты будешь виновата! – гневно пообещала Маша.
Лена ушла в дом, хлопнув дверью.
Весь вечер Басмановы бегали по поселку и искали собаку. Наконец кто-то из соседей сказал, что ее видели в районе железнодорожной станции. Сестры кинулись на станцию и увидели на перроне Балалайку, которая встречала приходящие из города поезда.
– Она бабушку встречает! – догадалась Маша.
Татьяна на глазах у изумленных дачников опустилась перед собакой на колени и расцеловала ее в седую морду.
Инцидент с Балалайкой окончательно испортил отношения между сестрами и Леной.
* * *
В пятницу Климов по просьбе Полины отвез бабушку из города в Березовку. Зинаида Павловна категорически отказалась ложиться в больницу, заявив, что в ее возрасте валяться на больничных койках совершенно недопустимо. Оказавшись в любимом доме, бабка Зинаида успокоилась: «Вот и славно! Дома даже стены помогают!»
…Климов решил переночевать в Березовке. Правда, сестер и Андрея не было – они собирались приехать в субботу утром.
– Привет! – кивнула ему Лена. – Сегодня в доме непривычно тихо! Будешь ужинать?
– Не откажусь.
Лена поставила перед ним тарелки, налила чай. Она не сводила глаз с бывшего мужа.
– В чем дело? – усмехнулся Климов. – Ты на мне дыру протрешь, дорогая!
Она улыбнулась:
– Ты всегда ел красиво, с аппетитом… Никита, а помнишь, я раньше готовить совсем не умела? Ты злился!
Климов как-то странно взглянул на нее.
Лена замахала руками:
– Что ты?! Ешь, не стесняйся!
– С чего тебя вдруг потянуло на ностальгию?
– Видимо, в настоящем мало радости! Не очень приятно сознавать, что твой муж – обыкновенный неудачник!
Климов нахмурился:
– Как ты смеешь так говорить? Разве Андрей неудачник?
– Когда я выходила за него замуж, я думала, что он сильный, одаренный, амбициозный! В общем, мужчина, от которого хочется иметь детей! Но очень скоро выяснилось, что у Андрея нет ни амбиций, ни желания что-либо менять… Он плывет по течению, даже не замахиваясь на великое!
– Но это его право и его жизнь! – холодно заметил Климов.
Лена пожала плечами:
– Как посмотреть! У нас, между прочим, ребенок, если ты забыл!
– А при чем здесь это?
Климов скривился – он терпеть не мог причитаний мамаш-наседок, в особенности когда детьми прикрываются, как щитом.
– Андрей должен подумать о будущем дочери! Он обязан обеспечивать семью!
– Разве твой ребенок голодает?
– Не ерничай! Сам знаешь, какая у Андрея зарплата!
– У меня немногим больше. Ничего, я не голодаю и даже довольно упитанный.
– Я говорю о том, что на такую зарплату нельзя жить достойно!
– Достойно?! Ну-ну… А ты знаешь, что ради тебя он оставил науку?
– Я тебя умоляю!
– А должна знать! Как и то, что Андрей чрезвычайно одарен! Ты его совсем не ценишь!
Лена махнула рукой:
– Надоело все!
– Что именно?
– Дом, странноватые сестры, трехсотлетняя старуха!
– Тогда, может, честнее было бы уехать и оставить этих людей в покое?
Лена промолчала и после долгой паузы вдруг выпалила:
– А ты тоже хорош, Никита! Не пойму, на кой черт она тебе сдалась?
– Ты о ком? – искренне удивился Климов.
– Думаешь, никто ничего не знает? Я про несостоявшуюся балерину!
– Моих отношений с Полиной, Лена, не надо касаться. Это не для тебя.
– Скажи еще – любовь?
– Я бы не хотел обсуждать это с тобой. Спасибо за ужин, готовить ты научилась, и вообще… Ты молодец! Сильно эволюционировала в духовном развитии.
Он встал из-за стола.
Лена бросила ему вслед:
– Никита! Ты любил меня когда-нибудь?
– Спокойной ночи! – отрезал он, не обернувшись.
…Климов уже спал, когда в дверь постучали. Открыв, он с удивлением увидел Лену, на которой была лишь короткая ночная сорочка. Кокетливо улыбаясь, Лена сообщила, что ей не спится. Климов посоветовал бывшей жене принять снотворное, всем видом показывая, что не расположен к полуночным беседам.
Она нежно коснулась его щеки:
– Небритый… Никита, а помнишь, какие мы раньше были неутомимые, занимались любовью по три дня подряд…
Он смутился:
– Ну-у… Это было так давно, что стало мифом. Теперь я старый, потрепанный жизнью человек. Спокойной ночи!
Лена замахнулась, чтобы ударить его, но сдержалась. Она наградила бывшего мужа убийственным взглядом, в который вложила всю ярость отвергнутой женщины, и ушла.
* * *
Маша подъехала к дому и вышла из машины. Рядом раздался чей-то бас: «Здрасьте!» Оглянувшись, она увидела высоченного крепкого мужчину лет тридцати. Неподалеку стоял джип, из которого неслась разухабистая музыка.
– Вы здесь живете? – спросил незнакомец, кивнув в сторону басмановского дома.
– А в чем дело? – насторожилась Маша.
Детина расплылся в улыбке:
– Я – Лопатин! Ваш новый сосед!
– А, – протянула Маша, – значит, это вы купили соседний дом?
– Ну, домом его не назовешь, так – хибара… Но я ее снесу! И отстрою хороший дом! Трехэтажный! С бильярдом и бассейном!
– Рада за вас!
Лопатин вздохнул:
– Нечему радоваться! У меня участок маленький. Вот если бы вы свой продали!
Машино лицо вытянулось:
– Мы ничего не продаем!
– Я готов купить вместе с домиком!
– Вы не поняли? Мы не собираемся ничего продавать!
Но Лопатин не отступал:
– Я уже к старику ходил, его почему-то Хреном зовут… Говорю, Хрен, продай землю, на хрен она тебе? Картошку сажать? Я деньги дам приличные, не обижу!
– Он, конечно, не согласился?
– Натурально, ни в какую! Уперся как баран! Бородой трясет, моя, говорит, земля, здесь помирать буду!
– С нами у вас тоже ничего не получится! – отрезала Маша.
– Может, поговорим? – насупился Лопатин.
– Не имеет смысла!
– А если обсудить?
– У вас денег не хватит!
– Вы, девушка, насчет моих денег не сомневайтесь. У меня хватит!
– Идите с вашими деньгами знаете куда?! – брезгливо усмехнулась Маша.
Лопатин, однако, в указанном направлении не ушел и даже не обиделся, а вполне миролюбиво заметил:
– Чего же тогда хозяйка говорила, что дом продаете?
– Какая хозяйка?
– Так в вашем доме. Молодая хозяйка. С ребенком.
– Вот даже как?! А ну-ка идемте! – решительно сказала Маша. – Сейчас разберемся.
Детина послушно поплелся за ней.
Басмановы пили чай на веранде. Лопатин со всеми доброжелательно поздоровался.
– Это кто? – шепотом спросила Татьяна у Маши.
– Нувориш, денежный мешок! – громко, чтобы все слышали, ответила Маша. – Наш сосед Лопатин. Пришел к нашему дому прицениться! У него столько денег, что на все хватит!
– Вообще дом мне не нужен, – пояснил Лопатин, – мне нужна земля, я хочу объединить ваш участок со своим. Но, разумеется, готов заплатить и обсудить…
– Это не важно! – прервала его Маша. – Важно другое!
Она выразительно посмотрела на Лену, вместе со всеми сидевшую за столом. Та с вызовом уставилась на Машу. Присутствующие замерли, предчувствуя скандал.
– Интересно то, что у нашего дома, оказывается, есть хозяйка! И представьте, это Лена! Скажи, пожалуйста, Лена, ты действительно хочешь продать дом?
– Да! – невозмутимо ответила Лена. – А почему нет? Мне кажется, этот вариант устроил бы всех! Нам предлагают хорошие деньги, на которые можно построить приличный, современный дом в другом месте и к тому же решить наш с Андреем жилищный вопрос. Можно все обсудить и устроить таким образом, что все останутся довольны.
– А мне куда податься? – печально спросила Зинаида Павловна.
– Бабушка, на улице вы не останетесь, не преувеличивайте! – вспыхнула Лена.
– А по какому праву ты решаешь за всех? – Глаза Маши гневно сверкали.
В Лениных глазах тоже вспыхнули искры.
– По какому праву? Хочу напомнить, дорогая Маруся, что это дом моего мужа. Андрей, конечно, человек деликатный и порядочный и никогда не напомнит о своих правах, но… В самом деле, лучше найти вариант, подходящий для всех!
– Вот как, Андрей, значит, мы у тебя в гостях? – усмехнулась Полина.
– Мы не слишком нагло ведем себя, братец? – съязвила Маша.
– Перестаньте! – грустно сказал Андрей. – Какая пошлость, однако!
Полина стукнула по столу:
– Неужели никто не может противостоять этому напору?! Иван, хоть ты скажи!
Данилов напрягся, но промолчал.
– Ага, он скажет! – процедила Лена. – Он вообще молчаливый. В иных ситуациях все понимает, но делает вид, что ничего не происходит.
– Лена, замолчи! – рявкнул Климов.
– Спешу напомнить, что я давно не твоя жена, Никита, так что не надо на меня орать! У меня другой муж! – Лена насмешливо посмотрела на Андрея. – Ну, что скажешь?
Андрей молчал. Лена встала из-за стола и ушла.
Лопатин огляделся по сторонам:
– Весело тут у вас! А можно я того… останусь?
Татьяна растерянно кивнула:
– Пожалуйста!
Лопатин с готовностью уселся за стол.
