Текст книги "Наследник для Свирепого (СИ)"

Автор книги: Алиса Франц

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 12 страниц)

3

Спустя полтора часа из больницы я вышла с ощущением, как будто из груди вырвали сердце.

Пришли результаты анализов мамы. Врачи сделали совсем неутешительные выводы. Надежда на выздоровление стала совсем призрачной, близилась к нулевой отметке.

У мамы всегда были больные почки. Из-за угрозы заражения крови, полтора года назад удалили проблемную почку, улучшение было кратковременным. Нагрузка на вторую почку увеличилась, организм с каждым днем справлялся все хуже и хуже…

Мы встали на очередь для получения бесплатной услуги. Последнее время мы лишь поддерживали состояние здоровья, в надежде дотянуть до операции.

Обследования проводились регулярно. Последние анализы показали, что организм на грани истощения, и методы лечения, что применяли в больнице, уже не справлялись. Более того, врач с сожалением сказал, что если ситуация не изменится, в ближайшее время они просто выпишут маму из больницы домой.

Доживать последние дни.

Врач прямо этого не сказал, но его взгляд и поведение говорили сами за себя. Намеки были понятными и невозможно было истолковать их иначе.

Мне было больно это слышать. Ноги сразу стали ватными, глаза наполнились слезами.

Едва смогла поговорить с врачом, не отдавая себе отчет, что почти умоляла персонал больницы подарить надежду и совершить чудо, сотворить которое они были не в силах.

Я даже не нашла в себе сил, чтобы навестить маму в палате. Мое состояние было хуже некуда, я не хотела расстраивать ее унылым видом, полным отчаяния.

Я просто вывалилась из здания клиники на морозный воздух и побрела в сторону остановки, роняя слезы. Они струились по моим щекам, их подхватывал ледяной ветер, остужая.

Маршрутка запаздывала. К моменту, когда она подошла, мое лицо стало совсем холодным, я едва чувствовала пальцы ног. Но хуже всего было отчаяние, полностью затопившее меня изнутри.

Мой разум отчаянно пытался найти выход из сложной ситуации. Надежда на то, что мы дождемся своей очереди на операцию, иссякла. Денег на дорогостоящую, причем срочную операцию у меня не было.

Но неужели на этом все кончено?!

Может быть, продать квартиру?

Наша двушка никогда не была образцом элитной недвижимости, но она была просторной, светлой, на средних этажах, с косметическим ремонтом и всегда содержалась в чистоте. Хороший, чистый подъезд, спокойные соседи…

До центра всего полчаса езды, думаю, это было неплохо. Да, пожалуй, вариант был хорошим, за продажу недвижимости можно было выручить денег.

Я уже предлагала маме такой вариант, еще в самом начале болезни. По прошлым ценам мы могли бы позволить себе операцию в платной клинике, если бы продали квартиру и внесли все деньги, а оставшиеся выплачивали бы по частям, заключив договор с клиникой.

Мама отказалась. Она не хотела лишать меня своего угла и переживала за старшего брата, которого должны были освободить из-под стражи.

С той поры прошло не так много времени, но цены взлетели до небес, состояние мамы сильно ухудшилось. Боюсь, даже если удастся в кратчайшие сроки продать недвижимость, мне не удастся договориться об операции, но попробовать стоило.

Осталось лишь уговорить маму на продажу квартиры, она стояла в документах единственным собственником.

Лишь бы она согласилась…

***

На следующий день я навестила маму в больнице. С болью в груди я посмотрела на ее лицо, любимое и знакомое, до самой последней морщинки.

– Вероника! – приветствовала она меня.

– Как ты себя чувствуешь? – спросила я.

– Прекрасно, – ответила мама.

Сколько я себя помню, мама всегда была высокой, стройной, можно даже сказать, худенькой, но всегда улыбалась и старалась не опускать руки.

Я поцеловала ее в щеку.

Мама совсем исхудала, когда я ее целовала, ощутила, какой сухой и натянутой была кожа, словно бумага.

Нужно снова поговорить с ней о продаже квартиры, подумала я.

– Виктор прислал сообщение, – неожиданно бодро сказала мама.

– Витя? – удивилась я.

Мой старший брат Виктор сидел срок за кражу.

Его история была тривиальной, он просто связался с плохой компанией и оказался втянут в нехорошие дела, за что его и осудили.

– Витя написал тебе? – не могла поверить.

– Да. Там было очень важное сообщение, прочитай!

Голос мамы был радостным, но я ощутила, как тревога коснулась сердца.

В прошлом Виктор наделал больших проблем нашей семье…

– Подай телефон, Ника, я тебе покажу, если не веришь. Такое хорошее сообщение прислал, душа радуется.

– Уверена, что сообщение было от Вити? В тюрьме нельзя пользоваться телефонами.

– Знаю. Но он сразу предупредил, что номер не его. Он просто попросил кого-то из охранников в тюрьме отправить мне сообщения. Там несколько сообщений, прочитай. Говорит, до тебя не дозвониться, – укорила она. – Почему не отвечаешь на звонки Вити?

Я ничего не ответила маме на эти слова.

На звонки от Виктора с зоны я всегда отвечала с большой неохотой, потому что знала, что он скажет.

Старший брат, как всегда, попросит, чтобы привезла ему сигарет, чай и конфет. Первое время я даже приезжала на свидания к нему, всегда привозила сигареты большими блоками, чай в пачках и килограммы конфет, но потом состояние мамы ухудшилось, все свободные деньги уходили на лечение. Мне стало не до нужд брата попить чай с шоколадными конфетами. Не до того. Других проблем хватало…

Я подала маме телефон, она подсказала мне, что нужно прочитать последнее входящее сообщение.

«Дорогая мама, меня скоро выпустят, по УДО. До смерти хочу увидеть вас и обнять. Совсем немного осталось! Ждите, я скоро буду с вами. Скажи Вике, пусть на звонок ответит».

Вика, скрипнула я зубами. Брат упорно называл меня Викой, хотя мое имя было Вероника и сократить его можно было разными способами, но никак не Викой.

Вика – это Виктория, Вероника – это Ника, ясно же.

– Хорошо, я отвечу ему на звонок, – пообещала маме.

– Не обижайся на Виктора, он очень хороший парень, просто попал в не самую лучшую компанию. На него дурно повлияли, а потом просто подставили, обманули! – принялась яростно защищать сына мама. – Наши продажные менты только и рады сфабриковать дело, подделать показания, – заговорила словами брата.

Я закивала головой, не желая спорить.

В прошлом мы не раз спорили с мамой из-за этого.

Наверное, у меня в груди просто сидела обида.

Потому что когда брата поймали и кинули в СИЗО, мама решила вытащить его из лап правосудия, любой ценой.

Мама наняла хорошего адвоката, платила ему огромные суммы, потратила все деньги, что накопила, даже те, что откладывала на мое обучение.

Вместо учебы мне пришлось идти работать. Пока все мои одноклассницы хвастались фотками из колледжей, универов, рассказывали о переменах в жизни, я была занята на низкооплачиваемой работе: то уборщицей, то посудомойщицей.

Я зарабатывала копейки, лишь бы поддержать семью в сложный момент, ведь все деньги мама упорно спускала на защиту Виктора, уплату пошлин, услуг адвоката на написание различных обжалований и прочего…

Брата от тюрьмы спасти не удалось. Просто даже самый хороший адвокат не смог вытащить брата, потому что вина его была стопроцентной, как бы Виктор ни пытался убедить маму в своей невиновности.

Виктора осудили, здоровье мамы подкосилось в это время очень сильно, потому что она даже лекарства себе перестала покупать, все тратила на Виктора.

А он… Он просто не хотел трудиться и горбатиться всю свою жизнь, как все обычные люди.

Я много раз слушала его рассуждения и примерно представляла, какой он видел идеальную жизнь. Вот и попался, поплатился за свои желания получать большие деньги, не работая. Поплатился не только он сам, но сильно осложнил жизнь мне и маме.

Будь он рядом, помогая, все было бы намного проще.

Я строго обрубила эти мысли, сказав себе, что нельзя быть злопамятной. Нельзя таить в себе обиду на такие мелочи.

Мама рассказывала мне что-то еще о Викторе. Судя по всему, он не только прислал сообщение, но и позвонил тайком.

Я дождалась, пока мама рассказала все, что узнала, выждала паузу и воспользовалась ею:

– Мама, есть вариант лечения. Но нужно внести на счет частной клиники большую сумму денег. Такой у нас сейчас нет, но будет. Выход есть только один – продать квартиру и…

– Ни за что! – отрезала мама. – Я не лишу Витеньку родного дома! Всегда есть другие варианты…

– Мама, послушай меня, пожалуйста! Очередь на бесплатную операцию продвигается очень медленно.

– Но продвигается же? – уточнила она и кивнула упрямо. – Продвигается! Кажется, всего полгода подождать нужно. Ничего продавать не стану.

Полгода…

Боюсь, у нас не было в запасе такого времени! К тому же очередь продвигалась очень медленно. Не было никаких гарантий, что даже если мама протянет эти полгода, то получит нужные услуги.

– Ты даже не хочешь выслушать меня, а я предлагаю хороший вариант выхода из ситуации. Сегодня утром я созвонилась с клиникой, они сказали, что могут войти в положение, дать рассрочку, но нужно внести большую сумму и как можно скорее, чтобы за тобой закрепили место. Ждать не придется годами. Если в течение месяца мы оплатим услуги, в ближайшее время тебя прооперируют…

– Но для этого нужно продать квартиру и лишиться жилья? – уточнила мама.

– Это не приговор и не конец света! Многие семьи снимают квартиры, мы тоже можем снять однушку, нам вдвоем много не требуется.

– Нет! – снова повторила мама, ее потускневшие глаза вспыхнули огоньком решимости. – Квартиру я не продам ни за что! Ты меня совсем не слушаешь? Витенька скоро выходит на свободу по УДО. С судимостью всегда сложнее устроиться в жизни, а что будет, если у него даже своего угла не останется? Нет, я на это не пойду. Не отниму у родного сына жилье ради того, чтобы набить карманы богатеев из частной клиники еще больше. Зачем нам частная клиника, Вероника? Я лежу в бесплатной больнице, здесь хороший уход. Внимательный персонал, палата хорошая и все совершенно бесплатно!

Бесплатный уход, усмехнулась я.

Знала бы мама, во сколько мне обходится бесплатный уход за ней, не говорила бы так.

– Я чувствую, что дотяну до операции. Дождусь своей очереди! От медсестры услышала, что меня вообще скоро выпишут. Значит, курс лечения дал свои результаты! – убежденно заявила она. Ее глаза разгорелись, а на щеках разлился лихорадочный румянец. – А там уже и Витенька выйдет, он тебе поможет! Все будет хорошо, вот увидишь!

Я подождала, пока ее пыл утихнет, снова попыталась начать разговор, зайдя с другой стороны.

Но мама сильно разволновалась.

Я увидела, что она утомилась из-за разговора, чувствуя себя дурно, хоть и пыталась держать вид, будто все отлично.

Сердце пронзило болью и сожалением, что мама так отчаянно хотела помочь Виктору и не видела, куда ее саму заводило это желание, куда ее упрямство толкало и меня…

Но спорить больше не стала.

Можно было найти деньги и другим способом. Внезапно меня обожгло мыслью, что те деньги, которые мне оставил незнакомец, были бы весьма кстати. На подушке лежала такая увесистая пачка долларов…

Стыдно было думать, что я могла бы их взять…

Но потом я вспомнила, как все обернулось, как в дело вмешалась алчность администратора, как она захотела заполучить меня в свои сети и зарабатывать на этом.

Мерзко…

Нет, однажды я по глупости оступилась, поддалась страсти и напору красивого брутального мужчины.

Но даже не могла подумать, словно я стану торговать собой, отдаваться всем подряд.

Ни за что.

Я попрощалась с мамой, поцеловав ее.

– Мне пора, мам. Пожалуй, пойду.

– Вероника, запиши этот номер телефона, – попросила мама, уточнив. – С которого Витя сообщения отправлял. Он попросил, чтобы мы положили на этот номер две тысячи рублей.

Услышав просьбу мамы, я не смогла сдержать возмущенный возглас:

– Две тысячи рублей? Ма, но зачем так много?!

Я сама пользовалась тарифом, с оплатой за целый месяц, намного меньше.

Мне хватало на звонки, даже мобильным интернетом пользовалась, хватало, чтобы вести чат с подругой, с одноклассницами…

Сейчас у меня каждая копейка была на счету, и это не просто слова, а реальность, в которой я уже третий зимний сезон подряд хожу в одних и тех же сапогах. Искусственный мех совсем вытерся и ничуть не грел. У меня постоянно мерзли ноги, в особенности этой зимой, оказавшейся неожиданно морозной, суровой.

– Вероника, это всего лишь две тысячи! В благодарность за то, что Витеньке позволяют иногда поговорить с родными. Ты даже не представляешь, как тяжело жить в тюрьме… – с укором произнесла мама. – Не будь эгоисткой. Кроме того, кажется, у тебя скоро будет зарплата.

– Будет, конечно, – соврала я, выйдя из палаты с тяжелым сердцем и гудящей головой.

Что же делать?!

Как быть…

Где найти деньги для лечения мамы?

Я вышла из больницы, моя голова гудела от проблем и мыслей, совсем не надеялась на встречу, но внезапно меня позвали по имени.

– Вероника?

4

Я оглянулась на знакомый голос и встретилась взглядом с подругой Оксаной. Подруга поцеловала меня в щеку, приобняла за плечи. Я автоматически вдохнула запах ее сладких, цветочных духов.

– Привет, ты из больницы, что ли? – спросила она, оглянувшись на здание клиники, которое виднелось за остановкой.

– Привет! Да, я маму навещала.

– Ох, – вздохнула подруга, сочувственно придержала меня за локоть и пригляделась повнимательнее. – Как у нее здоровье? Новости не самые радостные?

– Все так, – горько усмехнулась я.

– Я сразу так и подумала, что ничего хорошего в больнице не сказали! На тебе лица нет. Торопишься?

– Не особо, – вздохнула я.

– У тебя выходной?

– Да, а ты как? – спохватилась я. – Как дела? Что здесь делаешь?

– Хозяин в этом районе новый бутик открывает, я ездила в ТЦ, чтобы проследить за оформлением. Пообещали дать премию, – похвасталась подруга.

– Очень за тебя рада. На что потратишь?

– Коплю на отпуск в Эмираты.

– Еще не накопила? Я думала, что у тебя давно хорошая сумма скопилась, ты как-то хвасталась…

– Да, все так. Но потом потратила. На себя. Дизайнерское платье и обувь, шубу новую купила, – начала рассказывать подруга. – Ой, да что мы здесь стоим, на морозе? Пойдем вон в то кафе? – предложила подруга, кивнув в сторону. – С виду вроде ничего! Я слышала о нем, там вкусные десерты.

У меня совершенно не было аппетита, но я давно не виделась с подругой и была рада немного развеяться, поболтать, просто вынырнуть из океана проблем.

Мы пошли в сторону кафе, подруга за этот короткий промежуток времени успела наболтать мне много чего о переменах в жизни и неудачной попытке подцепить богатея на благотворительном мероприятии, куда она попала по счастливой случайности.

– Представляешь, да? Какой облом! Я целое состояние потратила на платье, шубку, туфли, украшения! Я была там ничуть не хуже всех этих расфуфыренных цац, однако на меня ни один мужик не клюнул! – расстроенно сказала она. – Так что мой отпуск в Эмираты теперь висит в шкафу в виде люксовых шмоток.

– Ох, Оксана, – улыбнулась я.

– Ну что? – усмехнулась она, отложила в сторону меню, сказав. – Попытка не пытка! Официант! – подозвала девушку, назвала свои блюда. – А что ты выбрала?

– Кофе выпью.

– А десерт? Я угощаю!

– Нет, не надо, – запротестовала я, но подруга уже отчеканила заказ и сделала выбор десерта за меня, заказав для меня тирамису.

Я его не очень любила, но Оксана просто обожала. Она вообще обожала все модное и иностранное. Пока готовили заказ, я поболтала с Оксаной еще немного, в основном слушая ее рассказы.

– Сколько мы не виделись? Недели две, кажется? – спросила она, тряхнув укладкой. – В принципе, у меня все. Рассказала! А ты? – подруга внимательно на меня посмотрела. – В тебе что-то изменилось.

– Замоталась, наверное, устала, – я в двух словах обрисовала ситуацию с мамой и Виктором.

– Ох, Витек, как всегда! – фыркнула подруга.

Оксана была старше на пять лет, дружила с моим старшим братом, вернее встречалась с ним.

Какое-то время они были парой, потом расстались, но за то время, что Оксана часто бывала у нас в гостях, мы как-то незаметно сдружились и общались до сих пор.

– Не позволяй ему после отсидки сесть тебе на шею! – предупредила подруга. – Мне не нравится настрой твоей мамы. Витеньке, значит, некомфортно на зоне сидеть, дожидаться УДО, а ты должна на зоновский телефон деньги класть?!

– Зоновский? Как это? – спросила я.

– Ой, вот только не говори, что в сказки про телефон охранника поверила. У них там на зоне есть телефоны, прячут от охраны. Общаковские. Может быть, это вообще его телефон, а он потом оказывает услугу, дает позвонить, ему за это всякие поощрения среди таких же. В общем, там своя система, Вероника. Лучше в это не лезть и, самое главное, не давать ему сидеть без дела, как выйдет. Пусть ищет работу! А то сядет на шею и начнет маме сказки плести, что с судимостью никуда не берут, будешь пахать на всю семью разом, о себе совсем забудешь! – начала учить меня жизни подруга. – Время не стоит на месте, так без мужика и останешься!

– Мужчины, – вздохнула я, вспомнила проведенную с мужчиной ночь и вспыхнула, покраснела до самых кончиков волос.

– Так-так! – мгновенно увидела изменения в моих эмоциях Оксана. – Говори, что случилось.

– О таком не говорят.

– Ты провела с кем-то ночь?! – громким шепотом поинтересовалась подруга. – Не отнекивайся, по глазам вижу, что был. Подробности давай!

– Говорю же, не рассказывают о таком, – усмехнулась горько. – Все было, но я этого не хотела.

– Он тебя к близости силой склонил, что ли? – спокойно, даже немного деловито поинтересовалась подруга.

– Не говори так громко, Оксана! – шикнула я на нее и огляделась по сторонам, не услышал ли кто-нибудь ее слова.

Но посетители кафе были заняты своими делами: кто-то разговаривал со спутником, другие были увлечены обедом или просмотром своих телефонов.

Никто не обратил внимания на слова Оксаны, они возымели эффект только на меня, заставив покраснеть до самых пяток.

– Так, что молчишь? Говори, что случилось. Неужели все было без твоего согласия? – поинтересовалась горячим шепотом подруга и сощурилась, пристально посмотрев на меня. – По виду не скажешь, что ты недовольна. Словно наоборот… Румяная, глаза сверкают, пальцы трясутся.

– Оксана, прекрати! – взмолилась я. – Мне стыдно, я не знаю, как о таком говорить. Я… Запуталась, – выдохнула я.

– У тебя кофе стынет.

– Да, конечно, – отозвалась я, помешивая ложечкой сахар в чашке с кофе, но не стала пить, отставила в сторону, потому что не было аппетита.

– Так, давай по порядку. Рассказывай! – потребовала Оксана.

При этом глаза подруги сверкнули нездоровым интересом, она была не прочь узнать такие подробности о жизни кого бы то ни было. Тем более, о моей жизни!

– Я работала в отеле, ты же знаешь. Попросила подработку, меня поставили в ночную смену. В одну из ночных смен случилось… это. Мужчина принял меня за девушку, которая не прочь составить ему компанию.

– Офигеть! И ты согласилась?

– Нет, я была против. Я же ни с кем еще не была близка. Но…

– Но?! – чуть не подпрыгнула на стуле Оксана.

Ее глаза горели нездоровым интересом. На миг я засомневалась, стоит ли говорить с ней о таком. Но кроме Оксаны, близких подруг у меня не было, а молчать и держать все в себе стало совсем невыносимо. Я надеялась, мне станет легче на душе, если я смогу обсудить события той ночи с кем-нибудь и снять груз.

– Но его это не остановило. Он начал меня целовать, подхватил на руки, говорил…

– Что он тебе говорил? – спросила с придыханием.

– Разное. Много всего, такие красивые и откровенные комплименты. Мне стыдно повторять. Еще более стыдно, что мне это понравилось. Он целовал меня постоянно, не дал опомниться. Я… Я словно стала сама не своя, и все случилось.

– И? – выдохнула Оксана. – Как… Расскажи, как это было? Я хочу знать все подробности!

– Не пытай меня! Я не могу рассказать тебе всего. Я словно сошла с ума от того, каким напористым и нежным он был. Это неприлично и так не должно было случиться.

Я снова стала пунцовой. Не могла ничего поделать с собой. Мое тело снова пронзило жаром только от одних воспоминаний. Прошло не так много времени с момента той безумной ночи, как я растаяла в руках незнакомца.

Видения случившегося преследовали меня всюду, в моих мыслях постоянно проскальзывал образ мужчины, а тело ныло и не давало забыться.

– То есть ты не устояла перед роскошным мужчиной! – усмехнулась Оксана, подвела итог моему поведению.

Поневоле я всхлипнула и скомкала между пальцев бумажную салфетку.

– Чего ревешь? – похлопала меня по плечу подруга. – Ты голову потеряла, правильная наша. Значит, мужик был просто огонь. Я бы на него посмотрела. Скажи, природа его щедро наградила?

– Что?!

Я подняла заплаканные глаза на подругу и не смогла разглядеть ее лица из-за мутной пелены.

– То, – понизила голос Оксана. – Какой он вообще был? Красивый? Спортивный? Брюнет или шатен? Русский или…

– Нет. Восточный мужчина.

– О, – Оксана прихлебнула кофе. – Скажи, какой он? Был у меня восточный мужчина! Очень темпераментный! – подруга томно закатила глаза. – Я была готова на все, даже веру принять, если бы его заинтересовали длительные отношения, – усмехнулась горько. – Но дальше одной встречи дело не сдвинулось! Для таких мы вроде как на один раз только. Не больше. Для развлечения…

– Прекрати!

Я уронила голову на локти и разрыдалась в голос.

Подруга присела рядом.

– Влюбилась?