Текст книги "Тот, кто встретит у края (СИ)"

Автор книги: Алиса Джемм

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

========== Часть 1 ==========

В курилке института было малолюдно. Пара-тройка опаздывающих на лекции студентов и два преподавателя. Профессор Дэвид Броук, оставшись почти один на один с Марком Бжезински, новеньким молодым физруком, работающим только первый месяц, подкурил ещё одну сигарету и продолжил делиться с ним своими впечатлениями о текущем дне. При этом стоя к Марку очень близко, он незаметно для присутствующих поглаживал его ладонью по бедру. Бжезински был слишком симпатичен, чтобы профессор Броук мог его пропустить. Да и парень, польщённый вниманием мужчины, на которого пускали слюни все, кому не лень, был более чем доволен.

Разговор свернул на личности.

– Ну вот и слушайте, Марк. Является, значит, вчера ко мне на лекцию студент, который на занятия в последнее время не ходил вовсе. Полный ноль! Ни одной сданной практической, отсутствовал на всех тестах. По всему видно, кандидат на отчисление. Я более чем уверен, что ни слова по теме он не знает. И тут он входит в класс и вместо извинений рисует мне на доске козлиную морду и обкладывает меня трёхэтажным матом. Ну, по крайней мере, так мне показалось, потому что с языком, на котором он говорил, я не знаком. Один из сидящих в аудитории учащихся подсказал, что это был библейский иврит. Однако!

– Кажется, это уже перебор, профессор. Вы потребовали объяснений?

Рядом раздалось вежливое покашливание.

Обернувшись на звук, Броук увидел того самого студента, о котором только что говорил. Парень так неслышно подошёл, что профессор даже вздрогнул от неожиданности.

– Вы что-то хотели, Майлз?

– Извините, мистер Броук, – произнёс тот негромко, – но это была не козлиная морда, а голова Бафомета. И не мат, а заклинание. Я просто хотел узнать, как Вы себя чувствуете?

– Похоже, вы продолжаете шутить, Реймонд. Это недальновидно с вашей стороны, у вас и так большие проблемы.

– Боюсь, что это совсем не шутка, профессор, а самая что ни на есть реальность.

Хотя в правдивость произнесённых им слов студенту Реймонду Майлзу ещё самому предстояло поверить.

Двумя днями ранее.

Майлзу было плохо. Очень плохо. С дозой, которую он только что приобрёл у Марти, было что-то не так. Ему стало херово практически сразу.

Он подошёл к умывальнику, чтобы ополоснуть лицо. Замызганное зеркало клубной уборной, расположенное перед ним, отразило растрёпанного темноволосого парня с довольно приятными чертами, но слишком измождённого, с болезненными, тёмными кругами под глазами.

Рей чувствовал себя так же, как и выглядел. Отвратно.

Он включил воду и попытался напиться из ладоней. Ему почему-то казалось, что от этого зависит, выживет он, Рей Майлз, или нет. Но вода в ладонях не задерживалась, и Рей почувствовал, что жизнь утекает между его пальцев. Он снова и снова пытался удержать струи, но ему не удавалось. «Это конец», – подумал он и без сил осел на грязный мокрый пол возле умывальника. Перед глазами поплыло, и мир для Рея потух, как сгоревшая лампочка.

Открыв глаза, Майлз понял, что он находится всё там же, в общественном туалете ночного клуба, но всё вокруг стало другим. Более яркие краски, более громкие звуки музыки и абсолютное отсутствие посетителей. Ни одной пьяной или обдолбанной рожи, какие сновали вокруг него в тот момент, когда мир погас у него перед глазами.

Рядом послышался шорох. Рей обернулся. На закрытом крышкой толчке позади него сидел… Ну наверное, приход всё-таки был хорошим, потому что рядом сидело существо, выглядевшее, как демон с пронзительными чёрными глазами и огромными пылающими крыльями за спиной.

«Это точно глюк, – подумал Рей, – иначе бы здесь всё уже сгорело к херам».

Худое тело Рея в одних джинсах, покрытое клубными блёстками, начало колотить на холодном кафельном полу.

Существо, понаблюдав за ним немного, хлопнуло в ладоши, и они оказались в ином месте. Тёмное большое помещение было освещено посередине по кругу. В центре него теперь и лежал Рей.

Демон подошёл к нему близко, очень близко, и провёл вдоль всего тела огненным крылом. Испугаться Рей не успел. Ему вдруг стало тепло и совершенно фиолетово, что рядом с ним размахивал перьями натуральнейший ангел зла. Рей лежал, вытянувшись в струнку, и разглядывал диковинный глюк, спасающий его от холода снаружи и боли, которая терзала изнутри. В ответ рассматривали и изучали его. Это было странно и не очень приятно.

– Кто ты? – спустя несколько минут игры в гляделки осмелился наконец спросить Рей, с трудом разлепив пересохшие губы.

– Если хочешь, зови меня Бафомет***, – раздался мягкий, грудной голос, проникающий, казалось, сразу под кожу, по которой внезапно побежали крупные мурашки, – но можешь и так, как тебе привычнее: Ангел Смерти, Демон, Сатана. Без разницы. Всё равно ваши мифы мало соответствуют истине. Я тот, кто встречает у края. Могу спасти, могу просто проводить с миром.

Демон был непередаваемо красив, хотя и одет как обычная среднестатистическая клубная звезда эпатажа: пушисто-мохнатая розовая курточка, расстёгнутая на бледной голой груди и не скрывающая накаченный пресс с чёткими кубиками, и чёрные кожаные слаксы, сидящие как влитые на стройных длинных ногах. Светлые волосы разметались по плечам.

Его лицо… Его лицо одинаково могло принадлежать и мужчине, и женщине. Острые скулы, подведённые глаза, длинные ресницы, мерцающий блеск на губах.

С трудом оторвавшись от нереального зрелища, Майлз, чтобы сказать хоть что-нибудь, произнёс:

– Если ты можешь спасать, тогда почему все так боятся тебя… вас?

– Потому, что ничего не даётся даром, малыш. И ты прав, нас. Конечно же, я не один.

– Хм-м… Малыш? Надо же… Так ты можешь спасти меня, но заберёшь мою душу? – Рей ухмыльнулся, подумав, что забирать-то у него уже нечего, нет у него никакой блядской души. Нет и не было никогда. И малышом его никто никогда не называл. – Мне придётся дать тебе клятву на крови?

– Мы не будем подписывать с тобой договор о душе. И мне не нужна твоя жизнь. Мне просто очень нравится моя. И я хочу, чтобы она длилась вечно.

– Тогда что тебе нужно?

– О! Мне нужны только эмоции. Сильные чувства, которые вы, люди, испытываете, занимаясь любовью или ненавидя друг друга. Мы живём ими. В этом наша сила и наша слабость. В этом мире человек почти разучился чувствовать. Среди технологий и виртуального общения настоящая любовь стала большой редкостью, хотя ненависти вполне достаточно. Вы генерируете её гораздо продуктивнее. И мы есть то, что вы нам даёте. Ангелы ли, демоны ли… Мы – ваше зеркало. Вы даёте – мы отражаем. И у каждого из вас есть свой срок, но в наших силах дать вам шанс.

«Но, конечно же, не бесплатно», – подумал Рей.

– Конечно, нет, – ответил демон на его мысли.

Кривая усмешка на его лице сменилась грустной, задумчивой улыбкой. Он присел и стал гладить Рея по волосам длинными тёплыми пальцами, успокаивая и произнося что-то на неизвестном Рею языке, лаская слух томным тембром своего завораживающего голоса. Теперь Рею казалось, что это женские руки прикасаются к его голове, нежно трогают содранную при падении кожу на лице, и она перестаёт гореть.

Его боль отступила, а существо, склонившись над ним, внезапно опалило его рот своим дыханием.

И Рей, уже даже не понимая, женщина перед ним или мужчина, отдался мягким, горячим губам.

Волшебство длилось несколько мгновений и, внезапно, демон, взмахнув крыльями, оказался на расстоянии от Рея. Он был возбуждён, так же, как и парень: его выдавало слегка сбившееся дыхание.

– Да-а, – прошептал он, и Рей увидел, как в его глазах медленно гаснут всполохи адского пламени. – Вы, люди, наша жизнь, и вы же – наша погибель. Вы даёте нам в руки огромную власть, но можете и забрать всё в одночасье.

– Ты что, вылечил меня? Или я просто уже труп? Я совсем не чувствую боли.

Рей сел, ощупывая себя: руки, ноги, лицо. Потом поднялся, проверяя, сможет ли держаться вертикально.

– Нет, малыш, ты не умрёшь. Я просто отдал тебе часть моей силы. И я надеюсь, что ты вернёшь мне всё сторицей. Ты ведь мне должен теперь, верно?

– Как я это сделаю?

– Ты просто подойдёшь завтра к человеку, к которому ты испытываешь сильное влечение, и произнесёшь заклинание, начертив рядом с ним мой знак. Никто, кроме вас, этого не запомнит. И он пойдёт за тобой, куда бы ты его ни позвал. Ты будешь любить его, он будет любить тебя. А я буду рядом, чтобы принять твой дар, дабы моя жизнь длилась как можно дольше.

– Почему ты говоришь «он»? Возможно, это будет девушка.

– Возможно. Но маловероятно. По сути, я не мужчина и не женщина. И сейчас я то, что ты хочешь видеть. Ты неосознанно создаёшь мой облик. И я буду этим, пока я с тобой.

– А то, что ты заберёшь наши чувства, не навредит человеку, с которым я буду?

– Ты волнуешься не о себе, а о нём? И ты ещё уверен, что в тебе нет души? Смешной малыш. Не стóит. Это всего лишь чувства. Без них можно жить. Даже совсем без них. Скучно, серо, но можно, – демон немного помолчал, продолжая разглядывать Рея, прожигая насквозь своими охеренно красивыми чёрными глазами как рентгеном, а потом продолжил:

– Я буду с вами всего пять ночей. Мне этого хватит надолго, а у вас останется достаточно для обычной жизни. Потом вы просто всё забудете.

– Обычной жизни? Это как?

– Это как у всех. Без особенных страданий и потрясений.

– То есть я уже никогда не смогу полюбить так, чтобы у меня снесло крышу? – у Майлза противно царапнуло под ложечкой.

– У тебя уже снесло крышу, малыш, не забывай об этом. Ты помнишь ведь, что у тебя передоз и ты почти умер? – демон сделал к нему несколько шагов, и Рея вновь обволокло горячей волной, плавя всё внутри, отнимая волю и подгибая колени.

– И вот так, как сейчас, уже никогда не будет? – прошептал он, ощущая предательскую тяжесть в паху и слыша, как бешено стучит его сердце и шумит по венам гонимая им кровь. Накатило какое-то незнакомое, нелепое чувство грядущей потери.

– Нет, малыш, не будет. Но иначе не будет тебя. Совсем. Многие идут на это. Да почти все. Каждый однажды может очутиться на краю, и никто не хочет рисковать. Все идут на сделку. Кстати, тебя ведь ещё можно спасти. Я могу не вмешиваться. Ты хочешь попробовать? А вдруг медики всё же успеют?

Рей поёжился. Лежать на кафельном полу заблёванной уборной, среди таких же неудачников, как и он, и надеяться на чудо? Кому он нужен? Никто его не спасёт. А так у него появится шанс. Кстати, вполне реальный шанс переспать с Дэвидом. Это то единственное, что ещё держало его на плаву последнее время – надежда, что Дэвид обратит на него внимание.

– Я согласен, – произнёс Рей, взглянув в глаза демону, и неожиданно для самого себя у него вырвалось:

– Только… я хочу…

– Я знаю, чего ты хочешь.

Глаза Бафомета сверкнули, он приблизился к Рею и, раскрыв свои крылья, закутал в них парня, как в горящий кокон. Огонь грел, но не обжигал. Ладонями обхватив Рея за шею, Баф притянул его к себе, провёл большими пальцами по его губам и, прикоснувшись к ним своими, ворвался в рот Рея языком, сметая его неуверенность и разгоняя последние мысли.

Демон резко разорвал объятия и отошёл от парня.

– Иди. И помни – пять ночей.

***

Проснувшись утром в своей постели, Рей первым делом ощупал своё лицо и тело. Нигде ничего не болело, не саднили сбитые вчера колени, не щипала ободранная при падении в туалете кожа лица. Не было жуткого постнаркотического сушняка и выламывающего обычно уже с утра желания повторить. А главное, такая привычная уже боль от тоски по Саманте немного отошла на второй план, освободив место недоумению от всего, что случилось с ним вчера в клубе.

Нет, передоз был вполне закономерен. Жить Майлзу реально было тошно, и он как мог уничтожал своё сознание всякой химией в надежде, что удастся забыть, что он сотворил.

Он изменил Саманте, изменил с одногруппником по институту. Совсем ничего не значащий трах в перерыве между парами. А она узнала и не простила. Просто шагнула из окна на его глазах, не сказав ни слова упрёка.

Рей не любил её. Он никого не любил. Это было так глупо – привязываться к кому-то, сдавливать себе горло ненужными обещаниями. Он ещё слишком молод, чтобы брать на себя такую ответственность. Вот секс – другое дело. Это реально, это заводит и даёт тебе силу и энергию. После секса жизнь кажется ярче и интереснее. И чем разнообразнее партнёры, тем веселее.

Он ничего не обещал Саманте, но она всерьёз запала на него и не захотела его ни с кем делить.

Он не мог понять, как? Как так можно лишить себя жизни ради кого-то? Ненормально. Противоестественно.

А позже он узнал, что Сэм ждала ребёнка. Его ребёнка.

Переварить такое не смогла даже его гуттаперчевая совесть. И Рей сломался. Боль прочно засела у него внутри, не желая уходить. Клубы, наркотики, безликий механический секс. Рей забил на учёбу, посещая институт в дни редкого просветления между пьянками и приходами и, как итог, покупка палёной дозы и словленные вчера в клубешнике глюки.

Глюки были настолько реальны, что Рей до сих пор чувствовал вкус поцелуя адского существа с пылающими крыльями. А член даже сейчас, при воспоминании об этом поцелуе, дёрнулся, приподнимая лёгкую простыню, которой Майлз укрывался в постели.

Как вообще он оказался дома? Почему он чувствует себя так, будто юн и свеж, как майская роза, и не было этих месяцев полнейшего пиздеца в его жизни?

Так и не придя к пониманию ситуации, но решив, что сегодня сам бог велел всё-таки попасть на пары, Рей выпил чашку кофе и отправился в институт.

Возможно, сегодня ему даже удастся чем-нибудь впечатлить профессора Дэвида Броука. Единственного человека в учебном заведении, на которого Рею было не тошно смотреть. И кстати, вообще единственного мужика, перед которым Рей был готов даже прогнуться, если не получилось бы иначе. Такого хотелось подчинить себе и такому хотелось подчиниться самому. Чтобы вытрахал все грёбаные мысли из разваливающейся на части бесполезной головы.

Аудитория была уже заполнена, а профессор Броук, обернувшись к открытой Реем двери, недовольно поморщился.

– Займите своё место, мистер Майлз, раз уж соизволили нас посетить.

На фоне окон чёткий профиль Дэвида казался оттиском на монете. Высокий, широкоплечий, со слегка вьющимися тёмными волосами и полными яркими губами, в которые хотелось впиться до дрожи в коленях, профессор был несбыточной мечтой большей половины курса. Рей абсолютно точно знал, что девушкам здесь не светит. Броук был стопроцентным геем. Но и парней, желающих замутить с профессором, было слишком много, чтобы Рей мог надеяться на взаимность.

В голову неожиданно пришли слова, сказанные ему крылатым демоном во время вчерашних наркотических снов:

«Ты просто подойдёшь завтра к человеку, к которому ты испытываешь сильное влечение, и произнесёшь заклинание, начертив рядом с ним мой знак. Никто, кроме вас, этого не запомнит. И он пойдёт за тобой, куда бы ты его ни позвал».

Рей хмыкнул. Да-а, если бы всё было так просто…

И, сделав шаг в сторону глазеющей на него аудитории, вдруг почувствовал, что ноги сами понесли его к Броуку. Подойдя к нему вплотную и нашарив не глядя кусок мела у доски, Рей открыл рот и произнёс нечто на совершенно незнакомом ему самому языке. Произнёс чётко и громко, сам не понимая, что говорит и откуда вообще это взялось, а его рука, ведомая неизвестной силой, поднялась к полотну доски и начертила на нём пятиконечную звезду с силуэтом животного посредине.

Рея тут же отпустило, и он выронил мел, испуганно уставившись на дело рук своих на доске. Молчавший до этого профессор странно посмотрел на него, как будто увидел перед собой сумасшедшего, и от греха подальше произнёс:

– Сядьте, Реймонд, и перестаньте паясничать. Вам это не идёт.

На ватных ногах Рей доплёлся до своего места и молча просидел всю лекцию под любопытными взглядами сокурсников, стараясь унять мелко дрожавшие руки.

Придя домой после занятий, Рей засел за компьютер. Сеть была забита разнообразной противоречивой информацией о том, с кем он имел дело прошлой ночью. Догадки, предположения, мифы, сказки и прочая лабуда, сдобренная массой красочных картинок, расколола мозг Майлза на тысячу ноющих осколков, но самое паскудное было в том, что его наркотический бред как-то вырвался на свободу и аукнулся ему в реальной жизни вполне себе нереальным пиздецом.

И если он, Рей, срочно не убедится, что это чёртово заклинание – полная несусветная херня, то его и так часто путешествующую крышу унесёт окончательно и на этот раз навсегда.

На следующий день Майлз, застав Дэвида в курилке беседующим со своей новой пассией Бжезински, на всякий случай сказал ему чистую правду и поинтересовался его самочувствием. Увидев в ответ нормальную реакцию вполне вменяемого человека, он почти успокоился, и уже отходя от Броука, вдруг передумал и остановился. Выдрал чистый лист из конспектов по химии и быстро написав на нём свой домашний адрес, на глазах у охеревшего от такой наглости молоденького физрука передал его в руку Дэвида.

– Через сорок минут, – произнёс Рей и зашагал прочь из курилки.

***

Майлз осознанно поставил перед профессором невыполнимое условие. У того была ещё полупара, а потом плановое совещание в деканате, которое категорически нельзя было пропустить. И даже если предположить, что он, Рей, сразил Броука наповал своей неотразимостью и решительностью, что сомнительно уже само по себе, то всё равно уйти из института, бросив все дела, профессор не сможет. По крайней мере, не через сорок минут. Почему сорок, Рей себе объяснить не сумел. Как-то само вырвалось.

Добравшись до своей квартиры за четверть часа, Майлз принялся бегать из угла в угол не находя себе места.

Он уже успел выпить банку пива, сгрызть ноготь на большом пальце до самого мяса и выкурить косяк, пока время приближалось к моменту Икс. Было странно, что организм пока не требовал тяжёлой наркотической артиллерии. Это сбивало с толку и безмерно раздражало.

Когда Рей, проводив взглядом перешагнувшую через отметку двенадцать стрелку часов, расслабился и выдохнул, в дверь позвонили.

Вздрогнув, он подошёл и не глядя в глазок отпер.

Это всё же произошло.

У квартиры стоял Дэвид Броук.

Комментарий к

*** Бафомет (англ. Baphomet) – астральное божество, идол. Изображение Бафомета является символом сатанизма.

В новейшей истории данного демона «воскресил» Элифас Леви (французский оккультист, настоящее имя Альфо́нс-Луи́ Конста́н), изобразив его на XV аркане своей колоды Таро, на карте, соответствующей дьяволу. Это было андрогинное существо, на руках которого был написан алхимический девиз «Solve et Coagula», что в переводе означает «растворяй и сгущай».

Это изображение – наиболее популярный облик демона – символ жажды и «порождения мудрости».

Картинки по теме:

Одно из изображений Бафомета

http://photoshare.ru/data/97/97860/1/8qf9g1-fs7.jpg

Печать Бафомета

http://photoshare.ru/data/97/97860/1/8qf9la-c9y.jpg

Андрогинная суть Бафомета (АНДРОГИН – полуженщина-полумужчина, изображение, символизирующее мировую гармонию. В нем происходит соединение противоположных принципов: мужского и женского, активного и пассивного, материального и духовного, космоса и хаоса, неба и земли).

http://photoshare.ru/data/97/97860/1/8qf9oe-moj.jpg

Ну и собственно прототип Бафомета во плоти)))

http://photoshare.ru/data/97/97860/1/8qf9rv-kqk.jpg

И, по моим представлениям, Рей Майлз

http://photoshare.ru/data/97/97860/1/8qf9mx-ris.jpg

========== Часть 2 ==========

Когда Рей, проводив взглядом перешагнувшую через отметку двенадцать стрелку часов, расслабившись, выдохнул, в дверь позвонили.

Рей вздрогнул, подошёл и не глядя в глазок отпер.

Это всё же произошло.

У квартиры стоял Дэвид Броук

Слишком много всего и сразу навалилось на Майлза при виде стоящего перед ним в дверном проёме профессора.

Сказать, что Рей был удивлён – это почти ничего не сказать. Он даже больно ущипнул себя за бедро. Но наваждение не рассеилось.

«Значит, всё же не глюк! И крылатый демон существует! Существует!»

– Можно войти? – произнёс профессор и не ожидая ответа сделал шаг к растерявшемуся Рею, губами потянувшись за поцелуем, как будто это было в порядке вещей.

Второй волной после удивления Майлза догнало бешеное возбуждение. Оно ворвалось в его тело так стремительно, что судорожно схвативший ртом воздух Рей практически упал в объятия мужчины, выгнувшись ему навстречу дрожащей струной.

– Ты звал меня, – разорвав поцелуй, произнёс Дэвид, сжимая худое крепкое тело Рея в своих руках.

– Да, звал, – с трудом оторвавшись от груди Броука, Рей запер дверь и, взяв гостя за руку, сразу повёл его в спальню.

Это произошло! Бафомет сказал, что стоит только позвать, и вот Дэвид здесь. В это трудно поверить, но это действительный факт!

Между ними искрило, это было так физически ощутимо, что Рей даже слышал щелчки разрядов в своей голове. Возле неразобранной постели Дэвид развернул его лицом к себе и впился в его губы резким, нетерпеливым поцелуем, причиняя такую желанную, сладкую боль.

Всё происходило слишком стремительно.

В подсознании Рея робкой бабочкой ещё пыталась трепыхаться мысль, что это всё нереально, неправильно, этого не могло случится от слова «совсем», и уж лучше бы тогда на месте Броука оказался сам… Но горячий шёпот Дэвида о том, как сильно он хочет его трахнуть, выбил почву у парня из-под ног.

Дэвид хочет его трахнуть – только это сейчас имело значение.

И Рей был к этому готов. Он хотел этого, желал до красных чертей в глазах. Именно отдаться, а не взять самому. Почувствовать над собой силу и власть, быть ведомым, не думать больше ни о чём. Совсем ни о чём. Забыться. Подчиняться, гореть и плавиться в сильных руках. Гореть… И чтобы тебя обнимали огромные, пылающие крылья…

Боже, откуда это? Наркотический бред снова догнал его, разворошив в голове осиное гнездо мыслей. Нахер это всё! Дэвид – вот его реальность.

И с каждым его поцелуем, с каждым касанием к воспалённой коже Майлза уносило всё дальше и дальше.

Раздевшись и раздев Рея, Дэвид усадил его безвольное тело на кровать. А сам медленно опустился на пол между его раздвинутыми коленями. Дрожа, Рей откинулся на спину, а мужчина с глухим стоном наклонился к его паху и зарылся носом в островок коротко стриженых тёмных волос. У Рея перехватило дыхание от такой интимной ласки и он, вцепившись в волосы Дэвида, потерялся в ощущениях.

Броук готовил Рея тщательно, видя, что тот обмирает от каждого нового усилия пальцев. Ему, как опытному любовнику, наверное, было очевидно, что снизу Рей ни разу не был. Рей зажимался и дрожал как девушка на первом свидании, несмотря на то, что желание его было слишком откровенным и возбуждённый орган стоял колом.

– Перевернись, малыш, так тебе будет легче, – произнёс Броук, помогая парню стать в коленно-локтевую.

Когда Девид вошёл в него, на глаза Рея непроизвольно навернулись слёзы.

Это было больно и крышесносно одновременно, когда ты впускаешь кого-то в своё тело, когда оно наполняется обжигающим изнутри пламенем, и этот жидкий огонь растекается по твоим венам и артериям. От этого немели руки и подгибались колени.

А он хотел больше, ещё больше огня.

Девид был отличным любовником. Нежным и сильным одновременно. В этом плане Майлзу не с чем было сравнивать, но процесс ему однозначно был в кайф. Броук двигался мощно и уверенно, и парень всё ближе и ближе приближался к желаемой ими обоими точке.

Только одна незаметная, маленькая, ну совсем крохотная мысль царапалась где-то на периферии сознания: его сердце не трепетало сейчас так, как тогда, когда его губ коснулся Бафомет.

Вдруг в памяти снова возникли пылающие крылья и померещился пронизывающий насквозь взгляд чёрных глаз.

Рей, схватив открытым ртом воздух, застонал и, изо всех сил подавшись навстречу движениям Девида, впустил его максимально глубоко. Тот понял его правильно и, протянув руку к члену Рея, в пару движений довёл его до конца, затем вскрикнул и сорвался в оргазм следом за ним.

***

Эта их встреча была не единственной. Тот наркотический полусон-полуявь, после которого закрутились эти отношения, каждый раз вставал у Майлза перед глазами, когда они с профессором трахались, и в душé у парня поселилась необъяснимая пустота.

Он жаждал увидеть его снова. Его нежный светловолосый глюк с адскими пылающими крыльями. Его сумасшествие.

Они с Девидом не разводили никаких сантиментов. Это была просто физика. Возбуждающая, желанная, крышесносная физика, но не более.

Жаркий, мозговыносящий секс не лишал сна, не заставлял вскакивать по ночам, стоит только вспомнить прожигающий насквозь сверкающий взгляд.

Они с Броуком трахались, и тот отправлялся к себе домой или куда там ему надо было сваливать. Рей не интересовался. А ведь раньше он хотел, даже мечтал, чтобы Броук хотя бы посмотрел на него. Сейчас это перестало его волновать.

«Я ненормальный. Это всё – ненормально!» – думал Рей, сидя на парах и пытаясь въехать в смысл текущей лекции.

В последние дни, а точнее после его ночного разговора с крылатым демоном его совсем не мучила тяга к наркотикам, и он усиленно пытался использовать этот факт, чтобы хоть как-то исправить положение в институте.

«Демон сказал «пять ночей». Он будет рядом пять ночей. Сегодня у нас с Дэвидом как раз пятая встреча. Закончится ли теперь всё это наваждение? Останется ли Дэвид в моей жизни? И увижу ли я ещё раз его?»

Мысли кружили в голове нестройным хороводом, а внутри ворочалось неясное томление. «Пусть он появится. Пожалуйста! Хотя бы раз!»

***

Профессор в этот раз был, казалось, особенно любвеобилен. Рей был облизан и заласкан от самых пальцев на ногах до лохматой темноволосой макушки. Да Майлз и сам не оставался в долгу. У Дэвида было сногсшибательное, отзывчивое к прикосновениям тело. Дарить ему удовольствие было легко и приятно.

Но Рей всё равно ждал. Ждал и надеялся, что совсем к другому телу он сможет хотя бы дотронуться, если уж не… Бред. Какой же бред!

Член Броука, входящий в него, дал ему возможность на некоторое время забыть о желанных сверкающих глазах. И когда волной возбуждения от мощных толчков, заполняющих его до краёв, Рея начало уносить из реальности, он, зажмурившись, бессознательно, со сдавленным всхлипом выдохнул:

– Ба-а-ф!

И тогда он почувствовал это! Почувствовал, что горит. И внутри, и снаружи. Такой знакомый обволакивающий кокон огня охватил его всего, помогая, удерживая, не давая упасть лицом на постель. Открыв глаза, Рей увидел перед собой сверкающий алыми всполохами взгляд Бафомета, и понял, насколько сильно он этого ждал. Необъяснимо, нереально, но теперь всё было правильно, так, как нужно.

Демон, обняв его своими пылающими крыльями, потянулся к его губам и поймал очередной стон Рея ртом.

Рей не догонял, где он сейчас. И он не видел больше Броука за своей спиной, не слышал его дыхания. Сливаясь в поцелуе с Бафом, он понимал, что этого не может быть, но, находясь с демоном лицом к лицу, он чувствовал его и в себе тоже.

Видя перед собой горящие от страсти глаза, краем сознания Рей улавливал, что они уже не в его спальне. Мерцающая пустота вокруг создавала ощущение невесомости и бесконечного полёта, от чего напрочь срывало крышу.

Прогибаясь ещё сильнее в спине, Рей адски хотел почувствовать в себе это как можно глубже. Бафомет по-прежнему обнимал его руками и крыльями, находясь перед его глазами, но каждое движение внутри Рея срывало с его влажных губ глухой стон, и он смешивался с ответными возгласами Рея, которые тот уже не контролировал.

Оба на пике желания рванулись навстречу друг другу и, срываясь на крик, Майлз почувствовал, как его пульсирующая плоть толчками изливается на смятую постель. Бафомет, откинув красивую голову, с разметавшимися по плечам светлыми волосами закрыл глаза и застонал.

Они замерли, упершись друг в друга лбами, пытаясь выровнять дыхание, и в пустую от мозговыносящего траха голову Майлза потихоньку начали возвращаться мысли.

Показалось, что это затишье длилось несколько мгновений.

А потом Рей почувствовал, как сильные руки оставили его тело, и демон скользнул вниз, бессильно роняя потухшие крылья.

С трудом сползя с кровати, Рей приподнял голову Бафа, и неслушающимися губами прошептал:

– Что с тобой? Скажи, что?

– Закономерность, малыш, – демон начал говорить медленно, делая долгие промежутки между словами, перемежая их тяжёлым дыханием. – Когда ты сильно желаешь чего-то, ты отдаёшь свою силу, а не впитываешь. Когда любишь – отдаёшь… когда ненавидишь – отдаёшь… когда страстно жаждешь – отдаёшь… Я слишком сильно тебя хотел. Я всё растратил… – голос Бафомета стал тише и слабее.

– И что теперь будет? – по лицу Рея непроизвольно побежали слёзы, блядские слёзы, которых он не хотел, которых не было даже тогда, когда умерла Саманта…

– Я вернусь туда, откуда пришёл, к самому истоку. И, возможно, у меня ещё появится шанс. Не плачь, я знал, что так будет. Но это мой выбор, и я рад, что испытал это.

– Но я отнял твою жизнь! Я снова отнял жизнь! Я этого не хотел. Я не хочу! – Рей лёг головой на грудь тяжело дышавшего Бафомета и замер. Было так больно, как не было никогда. Рей не хотел! Не хотел, чтобы так! Если бы вернуть всё назад, он бы никогда не согласился… Никогда!

– Прости, – Баф коснулся губами мокрой от слёз щеки и произнёс тихие, незнакомые Рею слова, – прости и забудь. Всё забудь… Ничего этого не было.

– Я не хочу! Не хочу ничего забывать! – Рей, вцепившийся руками в плечи демона, вдруг почувствовал, что хватает пальцами воздух. Тело Бафомета рассеялось, будто ему просто привиделось.

– Я не хочу так… Лучше бы я сдох тогда, в туалете! Лучше бы сдох, чем так… Лучше бы сдох…

Мерцающая темнота вокруг начала приобретать очертания, и Рей снова оказался в своей спальне, в своей постели, в той самой коленно-локтевой… В его шею шумно дышал профессор, совершая последние резкие движения рукой по члену Рея, размазывая по нему его же сперму и сам пульсируя внутри его тела.

Кончив и опустив парня на постель, Броук осторожно вышел из него и лёг рядом.

– Ты был фантастически горяч, малыш. Просто фееричен!

Непрекращающиеся почему-то слёзы Майлза Девид воспринял как личный комплимент.

– Не смей называть меня так! Я тебе не малыш! – резко воскликнул подорвавшийся с кровати Рей. Комната вдруг пошла кругом, ноги подкосились и, падая, он потерял сознание.

***

– Это огромная ошибка, дитя моё. Мне так жаль. Твоё время на исходе…

– Прости, отец, но это было моим выбором.

– Ты ведь понимаешь, что законы мироздания для всех одинаковы, дитя? Только тот, кто встретит тебя у твоей последней черты, может дать тебе шанс. И кем он будет – зависит только от тебя. Наши чувства и наши желания порождают отражения. Мы ничем не отличаемся в этом от людей, но мы есть энергия, поэтому наша жизнь может быть бесконечно долгой. А ты растратил свой неприкосновенный запас, дитя.