Текст книги "Странные сказки"

Автор книги: Алиса Ганиева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 5 страниц) [доступный отрывок для чтения: 2 страниц]

Алиса Ганиева
«Странные сказки»

ThankYou.ru: Алиса Ганиева «Странные сказки»

Спасибо, что вы выбрали сайт ThankYou.ru для загрузки лицензионного контента. Спасибо, что вы используете наш способ поддержки людей, которые вас вдохновляют. Не забывайте: чем чаще вы нажимаете кнопку «Благодарю», тем больше прекрасных произведений появляется на свет!

Мамы и папы

Сказка про мальчика, который менял родителей.

Жил-был мальчик Тиша. И жили-были Тишины мама и папа. Они у него были какие-то не очень правильные. Взять хотя бы маму. Платья у нее были сплошь некрасивые. То один рукав короче другого, то цвет противный. Когда мама садилась на стул, то стул обязательно скрипел, да так, что Тиша вздрагивал всем телом. Однажды Тиша подошел к маме и попросил ее прочитать ему книжку про пиратов, но мама пришла в такое волнение и так заметалась по комнате, что чуть сама себя не вышибла из окна. Аж стекла зазвенели. Вот такая у Тиши была мама.

Папа был, конечно, не лучше. Он всегда смотрел в пол. И даже когда двигался, тоже всегда смотрел в пол. Поэтому папа все время натыкался на препятствия и опрокидывался. Когда Тиша хотел, чтобы папа его увидел, он всегда ложился на пол. И тогда папа останавливался, замирал и спрашивал удивленно:

– Никак Тиша?

– Я, – отвечал Тиша.

– Ну-ну, – говорил папа.

И проходил мимо.

Как-то раз к ним должны были прийти гости. Мама Тиши к этому случаю весь день готовила еду и прогоняла Тишу из кухни. А папа не знал куда себя деть и то и дело опрокидывался. Аж весь испачкался. И тут пришли гости. Два гостя были мужчинами, а один – женщиной. Они стали смеяться и доставать цветы и бутылки. Мама так разволновалась, что весь соус, который несла на стол, на пол разлила, но гости сказали, что это ничего, и стали есть мясо без соуса. Ели и говорили: «Ой, как вкусно! Ой, как замечательно!» А мама сидела вся пунцовая и стулом скрипела.

Потом стали о всяком скучном говорить. Один гость начал спрашивать, не будет ли вскорости глобального потепления. Это, оказывается, когда все льды тают от жары и на Земле случается потоп. А папа в ответ стал теребить вилку и доказывать, что глобальное потепление может, конечно, случиться, а может и не случиться, это уж как сложится. А сам вилку теребит.

Теребил, теребил и угодил гостю прямо в глаз. Мама вскрикнула и от страха весь салат по столу рассыпала. А гости ахают, охают, но не сильно. Тот гость, которому вилкой в глаз угодили, даже не плачет, а, напротив, смеется и всех успокаивает, дескать, не волнуйтесь, я и без глаза могу с вами замечательно посидеть. В конце концов замотали ему пол-лица бинтами и стали снова из бутылок разливать. А Тише сока налили. И тут второй гость как начнет речь говорить. Про научные открытия.

– Скоро, – говорит, – будут такие мобильные телефоны, которые хочешь – в машину превратятся, хочешь – в самолет, хочешь – в большущий телевизор.

А гость, которая женщина, руками всплескивает и медленно так голосом тянет:

– Да что-о-о-о вы говори-и-и-ите!

– Именно, именно, Жанночка, – это ей гость отвечает и обнимает ее за талию.

А Жанночка эта хохочет и просит танцы. В общем, сплошной бедлам.

И тут папа говорит Тише:

– Иди-ка ты, Тиша, спать.

А сам в пол смотрит.

– Я хочу еще немного посидеть, – отвечает Тиша.

На самом-то деле не очень ему хотелось сидеть с этими скучными гостями, но идти спать – это уж совсем тоска. Тогда мама вступилась:

– Уже поздно, а ты еще маленький.

А сама все на гостей оглядывается, как бы они не подумали, что ее сын – невоспитанный мальчик. А гости уже танцуют. Встали около елки, которая после Нового года осталась, и давай ногами дрыгать. А тот, который забинтованный, пуще всех дрыгает. Обиделся Тиша и пошел в свою комнату. Сел он на кроватку и думает, когда же начнется волшебство. Дело в том, что в сказках очень часто происходит волшебство, и Тиша надеялся, что и с ним тоже что-нибудь подобное случится. Но ничего не случалось.

Тогда Тишу осенило. Он решил поменять себе родителей. Мама с папой пускай дома остаются, а Тиша уйдет с гостями. Вышел он снова в зал, а там сплошной кавардак. Забинтованный на гитаре гремит, мама с папой, бордовые, что-то подпевают, но все время словами ошибаются, а гость с Жанночкой отдельно шепчутся.

Тут гости увидели, что Тиша вернулся, и как залопотали:

– Бедный ребенок! Мы совсем расшумелись! Мы ему спать не даем! Пожалуй, мы начнем собираться.

А Тиша и говорит:

– Очень хорошо. А я с вами.

– Как это с ними? – спрашивает мама, а сама стулом скрипит.

– Они будут моими новыми мамой и папой, – ответил Тиша, а сам на Жанночку с гостем показывает.

Гость-мужчина страшно засмущался, весь пятнами пошел.

– Но как же так, – говорит, – наука, конечно, пошла вперед, но я не могу так сразу стать отцом.

А Жанночка Тишу оглядела с ног до головы и хохочет:

– А я согласная. Мальчик без дефектов. Берем.

Папа попытался было что-то сказать, но тут забинтованный гитару отложил, а сам на глаз показывает:

– Вы так и мальчику засадить можете, пусть он лучше у надежных людей поживет.

И забрали Тишу.

Стал он с новыми родителями жить. Стали Тишу постоянно водить в зоопарк и на аттракционы. Чуть что, новых солдатиков покупают. Жизнь, одним словом, превеселая. Только однажды Жанночка, то бишь новая мама, и говорит:

– Что-то мне надоело сына иметь. Нельзя ли его поменять на девочку?

– Да зачем же девочка? С девочками возни много, – отвечает новый папа.

– И вовсе нет! Это с мальчиками морока, а с девочками одно развлечение: прически да Барби, – не отстает новая мама.

– Так куда же мы мальчика денем? Петровым, что ли, отдать? – недоумевает папа.

– И вправду, отдай Петровым, – решает мама.

И Тишу отдали Петровым. Петров был очень молчаливым толстяком, а Петрова была очень говорливой толстушкой. Взяли они Тишу в охапку и ну колбасой закармливать. Тот чуть не лопнул. Папа Петров, тот хоть молча закармливает, а мама Петрова так и трещит:

– И где ты такой худющий выискался, вон у нас во дворе был такой же худющий и помер, как бы и тебе не помереть. Вон ребра все наружу, аж скелет виден! Санта-Мария-Роза, помилуй и сохрани!

Так целыми днями его и откармливали. Попросит он с ним в прятки поиграть, а они по голове его гладят и вместо пряток за стол сажают кушать. А сами тоже сидят за столом и телевизор смотрят. То про Марию-Розу, то про милиционера Сидорова. А однажды включают телевизор, а там старые Тишины мама и папа. Сидят на белом диванчике в студии и про Тишу рассказывают. Про то, какой он был хороший и как они скучают. А потом стали между собой ругаться. Папа кричит:

– Из-за тебя Тиша ушел!

А мама кричит:

– Нет, из-за тебя!

Чуть до драки не дошло. Зрители в восторге, аплодируют, ведущий родителей помирить пытается, но они только пуще друг на друга злятся. Увидел их Тиша и решил к ним вернуться. Что уж бедных томить. Петровым ни слова не сказал и улизнул. Даже с дороги не сбился, пришел точь-в-точь к старому дому. Мама его увидела и в обморок плюхнулась. А папа об нее споткнулся и опрокинулся вверх тормашками. Но Тиша не стал сердиться. Поднял их с пола и стал с ними чай пить. И стали они жить-поживать весело и счастливо.

Девочка и свет

Сказка про то, как неудобно быть слишком хорошей.

Жила-была девочка по имени Елизавета. Она была очень-преочень добрая и хорошая. Поэтому, когда она заходила в комнату, комната сразу освещалась. Сидят, допустим, у нее дома какие-нибудь дяденьки, играют в карты, на столе лампочка маленькая горит. Тут входит к ним Елизавета, и в зале тут же делается светло, как днем. Дяденьки ругаются, глаза руками зажимают, плачут и кричат: «Уйди отсюда, Елизавета! Ты нас совсем слепыми сделаешь! Карт не видим!» Елизавета, когда они это кричали, обхватывала свою очень добрую и хорошую голову своими очень добрыми и хорошими руками и убегала.

Или еще: заходит она в гости к своему другу – мальчику Пете, а тот сидит у окошка и мечтает. Вокруг тени на стенах, свечка горит, романтическая обстановочка, Петя представляет, как будто он отважный матрос, высадившийся ненастной ночью на заброшенном острове, а Елизавета как зайдет, так своим светом всю романтику и испортит. Тут Петя хватал веник из угла и начинал колотить Елизавету: «Не свети! Не свети!» Елизавета, когда он так кричал, обхватывала свою очень добрую и хорошую голову своими очень добрыми и хорошими руками и убегала.

Днем все это еще не так было заметно, но как только наступала ночь, да как загорались в холодном синем небе звезды, да как начинали грабители и злодеи вылезать из своих нор, так Елизавета сразу начинала выделяться. Идет по двору и светится. На всю округу. Те грабители и преступники, которые в этот момент рядом с ней оказывались, боялись и убегали. А один грабитель (Елизавета сама это слышала) даже сказал «Ой-ой-ой!». Так и сказал.

Но ничуть не радовало это бедную Елизавету, очень уж мешал ей этот ее свет. Ложилась она в свою постельку с розовыми простынями и ворочалась, все заснуть не могла. Иногда она обвязывала глаза шарфом и так засыпала. Бедная, бедная очень-преочень хорошая и добрая девочка Елизавета!

Но однажды, в темную дождливую ночь, когда деревья качались, филин ухал, а ведьмы вылетали в город на своих помелах, Елизавета сидела в своей постельке с розовыми простынями, и в комнате было светло, как днем. В окно что-то стукнуло, Елизавета посмотрела и увидела в окне ведьму. «Здравствуй, тетя ведьма!» – сказала Елизавета. «Здравствуй, добрая-добрая девочка! – сказала ведьма скрипучим голосом. – Я знаю, почему ты такая грустная: это из-за того, что твой свет мешает тебе и всем вокруг!» – «Это правда, тетя ведьма! – ответила Елизавета. – Но что же мне делать?» – «Завтра же начинай капризничать и плохо себя вести, как все нормальные дети!» – сказала ведьма и постучала мокрым пальцем в окно. «Я боюсь, что у меня не получится! Я же очень хорошая! И очень добрая», – заплакала Елизавета.

Но тут окно распахнулось, ветер и дождь влетели в комнату, грязная ведьма вцепилась в девочку костлявыми руками и зашептала страшным шепотом: «Теперь ты не добрая! Теперь ты не хорошая! Ха-ха-ха!» Прошептала и улетела. Только окно осталось открытым настежь, и холодный дождь заливал пол комнаты, и розовые простыни мокли на Елизаветиной постельке.

На следующий день пошла Елизавета к своему другу мальчику Пете. Взяла его веник из угла, подошла к нему и начала дубасить. Петя плакал и махал руками: «Не надо! Не надо! Ты злая!» – «Хорошо быть злой», – подумала Елизавета и пошла к себе домой. А там дядьки в карты играют. Подошла она к ним и порвала все их карты. Они от удивления даже слова ей не сказали. А потом Елизавета подошла к зеркалу и увидела, что больше не светится. Совсем. Обрадовалась она и пошла скакать на улицу.

Увидела она на улице двух маленьких девочек. У одной было зеленое платье с красным карманчиком, а у другой желтое платье и без карманчика. «Давай играть, будто бы я бабушка, а ты – моя кошка», – говорила одна девочка. «Нет, давай поиграем, будто я твой муж, а ты готовишь мне кашу, а я кушаю кашу и умираю», – отвечает ей вторая девочка. «Это мы играли в прошлый раз. А сегодня я хочу поиграть, будто у меня сломалась рука, а ты доктор, который на самом деле не доктор, а волшебник», – возразила первая девочка. «Я не хочу быть доктором! – топнула ногой вторая девочка. – Давай лучше я буду принцессой, а ты будешь солнышком, которое со мной разговаривает». – «Почему ты снова будешь играть принцессу, а я солнышко?» – удивилась первая девочка. Но тут они увидели Елизавету.

«Я знаю, я знаю, во что мы с вами будем играть! – захохотала Елизавета. – Мы будем играть в людоеда! Я буду людоедом и съем вас!» Тут Елизавета широко-широко открыла рот, расставила руки и разом слопала обеих девочек. Да-да-да. Сама не заметила, как слопала. Подивилась Елизавета сама себе и принялась танцевать на месте.

А на улице уже вечерело, зажигались звезды в холодном небе, и всякие злодеи и грабители вылезали из своих нор. Окружили они нехорошую девочку Елизавету и сняли с нее ее золотые сережечки, и голубую ленточку, и маленькое зелененькое колечко. Осталась Елизавета лежать в мокрой луже, а над ней сгущалась страшная темная ночь и начинали ухать филины. «Петя! Петя!» – закричала Елизавета, но никто к ней не подошел. «Плохо быть доброй, и плохо быть злой! – думала Елизавета. – Плохо быть доброй, и плохо быть злой…» Лежала она, лежала, думала, думала, простудилась и умерла.

Пришли утром ее дяденьки, пришел мальчик Петя, прибежали соседи и соседки – заплакали, заохали, руками завсплескивали. И тут же принялись ее хоронить. А как похоронили да лопаткой землю подровняли, начал из земли свет сочиться. И с тех пор стало вокруг могилки светло, как днем. Начала тут молодежь собираться, на гитаре играть, песни петь, в любви признаваться. Стали тут цветочки всякие-разные, красивые расти. Так что всем в радость. И даже грязные черные ведьмы, пролетая здесь по ночам, останавливались на огонек. А одна, особенно черная и особенно грязная ведьма даже провела там очень много времени, мечтая и грызя ногти. И все это продолжалось до тех пор, пока Елизавета не ожила.

А когда она ожила, то тут же выкарабкалась из могилки и побежала к мальчику Пете. Елизаветин свет остался в могилке, зато за ней к Пете побежали две съеденные ею девочки, тоже ожившие. Начали они вчетвером обниматься, мириться и водить хороводы. «Извините, дорогие девочки, – сказала добрая Елизавета, – что я вас тогда съела». – «Ничего страшного, – отвечали девочки, – нам было это вполне интересно». А Петя взял веник из угла и выкинул его в окно. «Больше никогда не буду бить тебя веником. И ты меня не бей», – сказал он Елизавете серьезным голосом. «Хорошо», – ответила Елизавета и поцеловала Петю. А девочки, видевшие это, тут же начали хихикать и прикрываться от смущения ладошками. Но тут в комнату зашла мама Пети и сказала, что если уж девочки ожили, то их нужно срочно искупать, потому что они все в земле и грязи. И повела их в ванну мыться. А пока они мылись, Петя сочинил стишок: «Я – хороший мальчик Петя,/ Я умею песни петь./ А еще я очень милый,/ Потому что моюсь мылом».

И когда чистенькие красивенькие девочки снова зашли к нему в комнатку, он прочитал им свой стишок наизусть, и они засмеялись и захлопали в ладоши. И пошли бегать на улицу. И бегали, пока не наступила темнота. Потому что ночью на улице становится опасно из-за ведьм и грабителей. Так что Елизавета тут же побежала домой, к своим дяденькам. Те очень обрадовались, напоили ее чаем и понесли укладывать в постельку с розовыми простынями. Вот вам и конец сказки.

Акучи-макучи

Сказка про мальчика Мишу, волшебный язык и упорных родителей.

Однажды Миша разучился разговаривать. Раз встает он утром с постели и вместо «Доброе утро, мама и папа!» говорит: «Агагбочищап». Мама и папа в недоумении, а Миша как ни в чем не бывало прибавляет: «Бурлымурлыурлы». Естественно, мама плачет, папа плачет. В общем – кошмар.

Повели Мишу к врачу. Врач проверил у Миши глотку и сказал, что глотка у Миши хорошая, без покраснений и лечить тут нечего. Родители Миши говорят: «Как же, постойте, но ведь он был нормальный мальчик, и разговаривал, и даже пересказывал книжки, а тут нате вам, какое-то „Агагбочищап“!» А врач им отвечает, мол, мальчик абсолютно здоров, и все тут. «Между прочим, разговаривать, как люди, совсем необязательно. А Мишин новый язык – это очень здорово. Вы его водите почаще к нам, мы будем его изучать», – добавил врач.

Родители Миши подумали и решили: «А ведь действительно, у Миши какой-то новый язык. Может быть, Миша прославится и станет великим основателем народа». И оставили Мишу в покое.

С тех пор Миша так и разговаривал. Выйдет во двор и твердит: «Пучки-мучки». Играется с игрушками и смеется: «Аюби-баруби». Детям во дворе это не очень нравилось. Сначала они смеялись и думали, что Миша так шутит. Потом они решили, что Миша над ними насмехается, и перестали с ним играть. А Ваня даже стукнул Мишу пластмассовой лопаткой по голове. «Говори по-нашему!» – закричал Ваня и прогнал Мишу.

Но это еще не все, что случилось с Мишей. Он вдруг начал превращаться во всякую всячину. Когда был один. Лежит он ночью в кровати и – бац! – превращается в кролика. Бац! – и в огурец. Сам не успевает опомниться. То в бабочку превратится, то в камень, а потом снова в Мишу.

Как-то Миша превратился прямо на улице в большое кресло. Какая-то тетя это увидела и кинулась к креслу. И так на него сядет, и так обойдет, и никак не поймет, в чем же дело. Моргнула она, а Миша уже снова мальчик. Тетя сразу смекнула, что Миша умеет превращаться, и начала его расспрашивать: «Мальчик, а мальчик, а ты откуда? А ты что, волшебный?» А Миша ей отвечает: «Санзериго мучиго пек». Тетя заахала, а тут мама с папой пришли.

«Сколько вы за этого мальчика хотите?» – спрашивает тетя. «Он не продается», – отвечают родители. «Ну зачем он вам, он же разговаривать нормально не умеет, подарите его мне!» – уговаривала тетя, а родители загородили Мишу и не отдали тете. А дома посадили Мишу на стульчик и стали упрашивать, как вначале: «Миша, ну скажи словечко, скажи „мама“, скажи „папа“». А Миша им в ответ: «Бибизибипуп». Сплошное безобразие.

Повели Мишу к лысому ученому, который знает все языки. Сел лысый ученый на кресло, поставил Мишу перед собой и стал с ним разговаривать. На английском говорил, на турецком и даже на одном африканском, а Миша в ответ «Пучки-мучки» да «Бибизиби». Лысый морщился, морщился, а потом упал с кресла и заплакал: «Я знаю десять тысяч языков, а этого языка я не знаю!» Мама с папой подняли ученого, дали ему валерьянки и увели Мишу с собой.

Еще мама с папой водили Мишу к колдунье. Она была совсем не страшная и жила в таком же доме, в каком жил Миша. И колдунья смотрела в стеклянный шарик, и махала руками, и шептала разные слова. А потом сказала, что Мишу замагнетизировали и, чтобы его размагнетизировать, нужно купить колдунье большую шаль, вышитую золотом. И мама с папой купили колдунье большую шаль, вышитую золотом.

Тогда Миша перестал говорить «Агачбочищап» и «Аюби-баруби» и перестал превращаться во всякую всячину. А потом снова начал, и еще сильнее, чем раньше. Идет по квартире и превращается во все, что попало. Пока из комнаты до кухни дойдет, десять раз превратится. Уже и родители начали замечать, и прохожие.

«Мальчик, а ты ведь только что был люстрой», – говорили Мише на улице. «Нет, он только что был парашютом», – возражали другие. «Нет, это наш мальчик, он всегда был мальчиком», – быстро говорили мама с папой и уводили Мишу скорее домой, пока Миша не превратится в бенгальского тигра.

Но в один день к ним прибежал лысый ученый и закричал, что узнал, как разговаривать с Мишей. «Баруки хуми», – сказал он Мише. «Пакатас», – ответил мальчик. «Понимаю! Понимаю! – закричал ученый. – Ваш мальчик хочет электронного робота». «Какого еще робота? – воскликнула мама. – Почему он не говорит понятно?» «Потому что он сейчас в волшебной стране и оттуда с нами разговаривает, на языке волшебной страны». «Не надо на языке волшебной страны! – взволновался папа. – Пусть возвращается». «Сугди-мугди!» – сказал лысый ученый, и Миша вдруг посмотрел на маму и папу. «Я вернулся», – сказал Миша. Мама, конечно, упала в обморок, папа тоже. Но потом они быстро очнулись и ну обнимать Мишу, ну радоваться.

Вот и вся сказка.

Принцесса была прекрасная

Добрые дела преображают.

Жила-была прекрасная принцесса в очень пышном платье и с пятью ногами. Она любила прыгать по лесной опушке и петь «ля-ля-ля». И когда она так прыгала и пела, к ней подбежал зайчик, увидел, что у принцессы пять ног, очень испугался и закричал на весь лес. Прекрасная принцесса тоже испугалась и тоже закричала на весь лес. Тут из леса выбежали звери: меховые, дикие и неприрученные. Обступили они прекрасную принцессу и спрашивают: «Ты кто?» Прекрасная принцесса ответила: «Прекрасная принцесса». – «У прекрасных принцесс бывает две ноги», – возразили звери. А зайчик снова посмотрел на принцессины ноги и снова закричал.

Тогда прекрасная принцесса заплакала, подхватила свое пышное-пышное платье и понеслась из леса. Неслась она, неслась, а навстречу ей старушка с ведром. «Ты кто?» – спрашивает. «Прекрасная принцесса с пятью ногами», – ответила принцесса, поворачивая к старушке свою зеленую пасть. «А почему у тебя зеленая пасть?» – спросила старушка. «Не знаю, разве вам не нравится?» – спросила принцесса. «Нравится, – сказала старушка, – только у принцесс не бывает такой пасти».

Принцесса заплакала, схватила у старушки ее ведро, надела себе на голову, подхватила свое пышное-пышное платье и побежала. Бежала она, бежала, а навстречу ей старое дерево выросло. «Ты кто?» – спросило старое дерево. «Прекрасная принцесса с пятью ногами и зеленой пастью», – ответила принцесса, поправляя ведро своими волосатыми руками. «Нет, ты не прекрасная принцесса, у тебя руки волосатые», – возразило старое дерево. Принцесса сняла с головы ведро, посмотрела на свои руки и горько заплакала. Засунула руки в ведро и так полетела вперед.

Не успела принцесса пробежать и десяти шагов, как наткнулась на продавщицу обуви. «Эй, ты, купи у меня ботинки!» – остановила она принцессу. «У меня пять ног, – ответила ей грустная принцесса, – а еще у меня зеленая пасть и волосатые руки». – «Вижу, – ответила продавщица обуви, – и еще у тебя на ногах копыта, так что ботинки тебе не нужны». – «А это плохо? – спросила принцесса. – У прекрасных принцесс бывают копыта?» – «Конечно, не бывают! – крикнула продавщица обуви. – Ты не прекрасная принцесса». Принцесса снова расстроилась, выкинула ведро и тихо поплелась, куда глаза глядят.

Плелась она, плелась и увидела маленького хомяка. «Хомяк, дорогой, я сегодня узнала, что я не прекрасная принцесса», – сказала принцесса. «А кто ты?» – спросил хомяк. Принцесса погладила свое пышное-пышное платье и сказала: «Не знаю». – «Если ты подпрыгнешь на месте 135 раз, потом повернешься на месте 25 раз, станцуешь танец, который никто еще не придумывал, и три раза всхлипнешь, сюда прибежит ученая кошка, которая тебе объяснит, кто ты».

Принцесса подпрыгнула на месте 135 раз, повернулась на месте 25 раз, станцевала танец, который никто еще не придумывал, и три раза всхлипнула. И тут же рядом с ней и хомяком появилась черная ученая кошка.

«Вообще-то мне не понравился твой танец», – сказала кошка принцессе. «Я старалась», – ответила принцесса. «Недостаточно старалась, – строго сказала ученая кошка, поправляя очки, – но я отвечу тебе. Что ты хочешь узнать?» – «Я хочу узнать, кто я, потому что я прекрасная принцесса, но сегодня я узнала, что я не прекрасная принцесса». – «Как же ты можешь быть не прекрасной принцессой, если сама же говоришь, что ты прекрасная принцесса?» – хмыкнула ученая кошка. «Я… я думала, что я принцесса, потому что у меня пышное платье, как у прекрасных принцесс, а теперь…» – «Это? – спросила ученая кошка, показывая лапой на платье. – Оно ужасно, мне совсем не нравится». – «Почему? Разве оно не красивое?» – спросила принцесса жалобно, обращаясь к хомяку. Хомяк внимательно посмотрел на платье принцессы и ответил: «Нет».

Принцесса открыла свою зеленую пасть, перебрала своими пятью ногами с пятью копытами, потерла своими волосатыми руками друг о друга и снова заговорила. «Дорогая ученая кошка! – сказала принцесса. – Посмотрите на меня! У меня зеленая пасть, пять ног, копыта, волосатые руки. Значит ли это, что я не принцесса?» – «Значит только значимое и означающее, ибо незначащее не может значить. А принцесса ты или не принцесса – уж поверь мне, совершенно не значимо», – мяукнула кошка высокомерно. «Я вас не поняла», – погрустнела принцесса. «Значит, ты глупая!» – строго сказал хомяк. Тогда принцесса громко заплакала.

«Не плачь, – сказала ей хмуро ученая кошка. – Ты забрызгаешь мне всю шерсть своими слезами». – «Я всего лишь хочу узнать, кто я такая», – плакала принцесса. «А зачем?» – спросила кошка. «Чтобы, когда меня спрашивали, кто я, я бы могла отвечать». – «А разве сейчас ты не можешь отвечать? – спросила кошка. – Разве у тебя нет голоса? Или не открывается пасть?» – «Но я не знаю, что мне отвечать», – протянула принцесса. «Значит, ты глупая», – сказал хомяк.

«А чем тебе не нравятся твои копыта?» – спросила кошка. «А вы думаете, что они симпатичные?» – обрадовалась принцесса. «Они отвратительны, – поморщилась кошка. – И вообще, ты вся такая некрасивая, глупая, плаксивая!» – «А у вас дурацкие очки и шерсть тусклая!» – возмутилась принцесса. «Глупая принцесса!» – закричал хомяк. «Сам ты глупый и маленький», – ответила ему принцесса и показала ему язык. Он, кстати, был фиолетовый.

Ученая кошка испугалась, сняла свои очки и сказала принцессе: «Хорошо, принцесса, я скажу тебе, кто ты. Ты – сын дьявола!» – «Почему это я сын дьявола? Я же девочка!» – возмутилась принцесса. «Сыны дьявола иногда бывают девочками», – вставил хомяк. «И что мне теперь делать? – спросила принцесса. – Что-нибудь нехорошее?» – «Почему это нехорошее? Что за стереотипы? – мяукнула кошка. – Можешь делать что-нибудь хорошее, если хочешь». – «Хорошо», – сказала принцесса и посадила дерево. Дерево тут же выросло и зацвело, а из дупла вышел прекрасный принц и поцеловал принцессу в зеленую пасть. Чары развеялись, и принцесса из сына дьявола превратилась в красивую принцессу. А ее пышное платье стало еще более пышным.

«Принц, скажи мне что-нибудь», – сказала принцесса. «Я не знаю, что сказать», – ответил принц и снова поцеловал принцессу. «Значит, ты глупый», – сказал хомяк. Они с кошкой схватились лапами друг за друга и проскакали на месте 135 раз, повернулись на месте 25 раз и станцевали танец, который еще никто не придумал. После этого они исчезли. А принц с принцессой начали гулять по лесу, пока это им не надоело. А когда надоело, они приручили дикого буйвола, оседлали его и поехали кататься в город. И там все показывали на них пальцами и радостно смеялись. А у принцессы родилась красивая девочка. Эту девочку у нее похитили разбойники. Но потом сразу вернули, потому что они были благородными разбойниками.

И когда принцесса встречала других принцесс с пятью или шестью ногами, длинным носом, лысой головой или тремя глазами, она обнимала их и говорила: «Вы сейчас некрасивые, но как только сделаете что-нибудь хорошее, то сразу красота придет к вам». И те слушались и делали какое-нибудь доброе дело: помогали своим мамам подметать пол, или кормили бездомных котят, или поили путников, или дарили людям цветочки. И сразу становились красивыми. А те, которые не слушались и ничего не делали, так и оставались сынами дьявола. Вот как. Так что творите добро!