355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Алира Лионкурт » Trouble maker (СИ) » Текст книги (страница 1)
Trouble maker (СИ)
  • Текст добавлен: 30 сентября 2017, 02:30

Текст книги "Trouble maker (СИ)"


Автор книги: Алира Лионкурт



сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

========== Глава 1. Проклятая карусель ==========

Всего час назад он вернулся с очередного сбора Пожирателей смерти. Безжалостно отшвырнув маску на пол у камина, мужчина запечатал дверь в свои покои мощным заклинанием и без сил опустился в кресло. За эти несчастные шестьдесят минут директор Хогвартса успел выпить треть бутылки огневиски. Будто бы алкоголь мог помочь ему избавиться от увиденного. Еще одной порции напыщенных речей, еще нескольких посвящений в ряды приверженцев Лорда, еще одних пыток маглорожденных, еще одного изнасилования… Проклятая карусель, с которой никак не спрыгнуть.

Закрыв глаза, мужчина пытался не думать ни о чем. Ему хотелось урвать хоть немного тишины и спокойствия, забыться хотя бы на несколько часов, чтобы потом были силы снова нести взваленное на себя бремя. По закону подлости, работающему безотказно, как раз в этот момент тишину его комнат нарушил громкий стук. Искривив губы в недовольной гримасе, маг одним взмахом волшебной палочки привел помещение в порядок, избавившись от того, чего не стоило видеть посетителю, кем бы тот ни оказался. Закончив с этим, он поднялся на ноги и подошел к двери. Распахнув ее, первым, что он увидел, были полные страха глаза Малфоя-младшего.

Что же, хоть кто-то из этих болванов догадался позвать его. Именно об этом думал Снейп, торопясь в комнаты преподавателей-Пожирателей, присланных в школу в начале учебного года. Глупые дети, они думали, что их не коснутся эти пытки? Наивно полагали, что чистая кровь оградит от выходок ублюдков Кэрроу? Какая нелепость. Обладающие особой тягой к жестокости, брат с сестрой преподали им отличный урок, показав, что от боли, унижений и пыток не сможет избавить ничто. Пожалуй, ничто, кроме великолепного владения магией, до которого этим ученикам было так же далеко, как до луны.

Драко всегда казался зельевару наиболее сообразительным и способным из всех змеенышей. Мастер зельеварения не отрицал, по крайней мере, для самого себя то, насколько ему понравилось видеть в глазах некогда заносчивого мальчишки понимание. До тех пор, пока издевались над маглорожденными или полукровками, слизеринцам это нравилось. Они гордились своим происхождением, своим факультетом и ложным ощущением превосходства над другими. Теперь же, когда прилюдно была унижена чистокровная из знатного рода, все изменилось.

На ходу поправляя манжеты рубашки, выглядывающие из рукавов мантии, Северус спешил вдоль лестниц и переходов в комнаты Кэрроу. Он понимал, что за то время, пока Малфой искал его, девчонку уже наверняка переместили туда. Так же он понимал, что ей крупно повезет, если он успеет до того, как Амикус начет играть с ней. О том, в каком она будет состоянии, если он опоздает, мужчина прекрасно догадывался. От этих двоих не стоило ждать ничего хорошего. И судя то тому, каких жестокостей достигали их пытки на общих сборищах, на долю слизеринки уже выпало немало. Лишь бы у нее хватило стойкости до тех пор, когда он придет.

Он хорошо знал, какого это – чувствовать на себе последствия Круцио. Сначала боль вламывается в сознание и ошеломляет. Затем из груди вырывается крик. Право, ему всегда удавалось молча выносить пытку к изумлению других Пожирателей и недовольству Лорда, желающего слышать мучения жертв. Через несколько десятков секунд пытки начинало казаться, что внутри не осталось ни одной целой кости, ни одного неповрежденного органа, ни одного неразорванного сосуда. Многие не выдерживали больше пары минут. Им начинало казаться, что агония никогда не кончится. В таких случаях на смену пытке приходило безумие или беспамятство.

Легиллименция и окклюменция помогали ему выдерживать эту боль. Каждый раз, применяя Круцио к другим, маг имел возможность проникнуть в чужое сознание и почувствовать, какого это. Точно так же, как вводят малыми дозами яд, чтобы выработать иммунитет к нему, Северус тренировал сознание от воздействия пыточного заклинания. Подобные эксперименты не раз помогали выжить. Но что станет с девочкой после той силы, которую вкладывают в заклинания Алекто и ее братец? Если ее разум окажется поврежден, то его положение на директорском посту окажется паршивее, чем есть сейчас.

Достигнув входа в комнату преподавателей, Северус достал палочку и резко взмахнул ею, выламывая дверь. Сохраняя на лице полную невозмутимость, когда она с грохотом слетела с петель, маг переступил порог без приглашения. И застал Амикуса за разрыванием юбки девчонки. Не позволяя себе ни единой лишней эмоции, он выразительно выгнул бровь и посмотрел на студентку, распростертую на полу.

– Кэрроу, вы совершили одну ошибку за другой. Есть этому какое-то иное объяснение, кроме того, что вам хотелось трахнуть эту девицу? – позволяя насмешке и презрению проскользнуть в голосе, мужчина отметил, как прерывисто дышала жертва. Сброшенная прямо на пол, она лежала в неестественной позе, скрученная болью.

В прошлом Ева Берг являлась одной из его лучших студенток. Теперь же была сломанной куклой. Сначала Круцио, потом Секо, после Акваменти… Причем режущее не просто испоганило одежду, но еще и рассекло нежную кожу. Мисс Берг могла на всю жизнь оказаться изуродованной, оставшись с исполосованной шрамами спиной.

– Полагаю, Лорду не понравится ваша выходка. А о том, что он узнает о ней уже сегодня, можете не сомневаться, – усмехнувшись уголком губ, Снейп видел, как брат с сестрой едва сдерживают себя, чтобы не напасть на него. О, он был бы готов к этой маленькой схватке.

Кожей чувствуя опасность, исходящую от этих двоих, маг был вправе сейчас сделать что угодно, ибо Пожиратели переступили черту, подрывая его авторитет. Они делали все, чтобы в школе их боялись, чтобы только их имена вызывали трепет. Северусу давно стоило решить эту проблему, но он откладывал это на потом, имея кучу других более важных дел. До тех пор, пока они не начали пытать чистокровную девушку. До тех пор, пока этот ублюдок прилюдно не схватил ее и не потащил к себе, чтобы использовать.

Директор сжал палочку в руке сильнее, когда его взгляд упал на задравшуюся юбку слизеринки, виднеющийся край черного кружевного белья и синяки на бедрах. Он видел слишком много, чтобы спустить все с рук этому зверью. На сегодня с него хватит. Он насмотрелся на всю эту грязь.

– Я забираю девчонку. А с вами будет говорить Лорд, – не дожидаясь ответа, он подошел к находящейся в шоковом состоянии ученице. Подхватив ее на руки, профессор направился к дверному проему и за пару шагов до порога, не оборачиваясь, насмешливо посоветовал: – На вашем месте я бы подготовился.

Не удосужившись завернуть девушку во что бы то ни было, Ужас подземелий спускался с ношей в свои комнаты. Ему было откровенно наплевать на тех редких учеников, которые наблюдали эту картину. Что-то подсказывало, что змейки будут молчать об увиденном, ибо осознание того, что завтра на ее месте может быть кто-то из них, теперь закрепилось в головах.

Пинком ноги открыв дверь, мужчина вошел внутрь и во второй раз за вечер запечатал ее парой заклинаний. Никто не должен был совать сюда свой нос после того, как он взял на себя эту сломленную чистокровную. О, Минерва вполне могла прибежать к нему за объяснениями. Да только плевать он хотел на старую облезлую кошку. Где она была, когда они издевались над его подопечной?

Решительно направляясь в ванную комнату, мужчина радовался, что Ева молчала. Меньше всего ему хотелось бы выслушивать ее истерику. Хотя отсутствие оной так же напрягало, вызывая подозрения, касаемо психической стабильности девушки. Опустив мисс Берг на холодный кафель, Северус парой взмахов волшебной палочки заставил ванную наполняться водой, а сам достал из шкафчика флакон и небольшую бутылочку. Вылив в воду половину бутылки, Снейп добавил немного зелья из флакона. Все так же молча, он повернул голову к будто бы онемевшей, дрожащей студентке. Подавив тяжелый вздох, маг склонился над ней и начал снимать с хрупкого тела одежду.

========== Глава 2. Сломанная кукла ==========

Пожиратели смерти являлись абсолютными животными, которые горели желанием обглодать чьи-нибудь кости. Очевидно, одним лишь фактом своего существования Ева пробудила этот нездоровый аппетит в Алекто – невысокой коренастой англичанке с хриплым голосом, гниловатыми зубами, сутулыми плечами и короткими кривыми ногами. В больную голову женщины давно закрадывались мысли о том, как бы перекроить симпатичное личико мисс Берг. Что до ее брата, то он напротив, был не прочь до того, как приступить к изуродованию, развлечься со слизеринкой. До этого вечера студентке удавалось избегать вероятных неприятностей. Но, увы, удача не могла вечно быть на ее стороне. По случайному стечению обстоятельств, именно в этот день переменчивая леди покинула Еву, а семейству Кэрроу подвернулась возможность воплотить свои нездоровые фантазии.

Когда Алекто послала во второкурсника режущее в качестве наказания за провинность, Берг механически выставила щит перед перепуганным до онемения мальчиком. Она поднялась с места и осмелилась заметить, что случаи наказания младшекурсников разбираются лично директором, что только он может выбирать меру наказания для провинившегося. За несвойственную Слизерину смелость она и получила сполна, когда только что вошедший в зал Амикус послал Круцио ей в спину.

Не удержавшись на ногах, она упала на холодный пол, будто подкошенная. Ей было невыносимо тяжело дышать, когда все тело сковывала дикая боль. Кровь будто бы стыла в жилах, а собственный крик казался каким-то приглушённым и отдалённым. Хотя, на самом деле, он раздавался на весь Большой зал вместе со смехом Кэрроу.

Боль, только боль, одна лишь боль… она была везде, заполняя каждую клеточку ее существа. В голове не оставалось никаких мыслей, только пустота и отчаянное желание, чтобы эта пытка прекратилась.

Студенты Хогвартса, разбитые на факультеты и стоявшие стройными рядами, наблюдали за показным наказанием для Евы Берг – слизеринки, посмевшей помешать учебному процессу и оказавшей сопротивление преподавательскому составу. Некоторые из гриффиндорцев победно усмехались, а на лицах слизеринцев не было никаких эмоций, но напряженное молчание целого факультета, который обычно одобряюще поддерживал обоих Кэрроу, говорило о многом.

Горячие слёзы оставляли следы на выложенном каменной кладкой полу. Искусанные до крови губы, растрепанные волосы, поломанные ногти и извивающееся от адских мук стройное тело – во всем этом мало осталось от гордой представительницы древнего рода.

Сколько раз родителям приходилось испытывать эту же боль? Ведь пытал их никто иной, как сам Лорд, а сила его проклятий была просто нечеловеческой. Как им удавалось не сойти с ума? Сможет ли она когда-то почувствовать что-либо, кроме этой боли, уродующей душу? Они до сих пор расплачивались за ошибки прошлого, за неправильный выбор, сделанный после возвращения из Чехии, где прожили большую часть своей жизни, и где Берг училась до тринадцати лет.

Вдруг все прервалось. Темноволосая девушка издала сдавленный стон, еле дыша и не в силах пошевелиться, но при этом дрожа всем телом. Сила проклятия Круцио у Кэрроу казалась просто невероятной.

Ева роняла слезы на каменный пол, ощущая себя сломленной, когда затуманенным от боли и слез взглядом увидела, что к ней приближается её мучитель. Она сжималась в комок и зажмурилась, желая лишь одного – смерти. А через мгновение провалилась в спасительное забытье, потеряв сознание после еще одной порции Круцио.

Не все выживали после Круциатуса, не все оставались психически здоровыми. Юная девушка не обладала никакой силой, чтобы стать исключением из правил. Непростительное нанесло ей сильный удар. Находясь во власти обморока, она не чувствовала, как Амикус грубо схватил ее за локоть и потянул на себя, как он молча закинул бессознательное тело на плечо и унес из зала под испуганные ахи и косые взгляды других учеников и нескольких преподавателей.

Находясь без сознания, Ева видела свою семью. Измученного кровавыми зрелищами отца, вернувшегося с очередного собрания у Волан-де-Морта. Испуганную и очень бледную мать, которая даже не знала, за кого должна волноваться больше – за своего мужа или ребёнка, которому предстояло отучиться ещё один год в школе, находящейся под контролем Пожирателей и ближайшего последователя Лорда. В доме больше не проводились балы и званые вечера, в доме больше не было тепла, уюта и света. У каждого члена семьи была запасная палочка и чемодан, собранный на тот случай, если нужно будет бежать. Только бежать было некуда.

Неся добычу в свои комнаты, Кэрроу не переговаривался с сестрой до тех пор, пока они не оказались за закрытой дверью. Он просто смотрел на задравшуюся юбку старшекурсницы, на её стройные ноги и холеную белую кожу, и ему в голову пришла мысль, что неплохо было бы позабавиться с первой попавшейся в руки чистокровной волшебницей. Хотя обычно он не брезговал и полукровками.

– Какая нежная кожа, восхитительно, – руки Кэрроу касались тела девушки буквально везде, оставляя синяки.

Когда она очнулась, то могла лишь молча сжать зубы от отвращения и ненависти к этому чудовищу. По телу все еще проходилась дрожь. После Круцио не было сил пошевелиться или сказать хоть слово в ответ на открытые домогательства. Она чувствовала себя так, будто бы раны были не только на ее душе, но и на теле.

Мысли оказались материальны. Берг думала, что больше не сможет издать ни звука? Зря. Потому что когда заклинание Алекто рассекло кожу на ее спине, она кричала сильнее, чем когда Амикус мучил ее непростительным при толпе слизеринцев и студентов других факультетов, до которых ей не было дела. Никто из них даже не заступился за нее. Пытки однокурсницы Малфой и вся его компания встречали молчаливым бездействием.

Вскоре от рубашки остались лишь разорванные и окровавленные куски ткани. Кэрроу пожирал взглядом аккуратную небольшую грудь девушки, прикрытую кружевом, ее плоский живот и точеные плечи. От этого взгляда девушке становились противными не только Пожиратель и все происходящее, но и она сама.

Ева отлично знала, что ее ждет – изнасилование, новые пытки, еще больше унижений. Бесконечный круг того, что сломает ее навсегда. Все то, что больше никогда не даст ей нормально уснуть. В какой-то момент она решила, что больше не была непорочна, больше не заслуживала любви и семейной жизни, о которых мечтала. Кто возьмет ее замуж с такими шрамами? Кто захочет трогать ее после того, как Амикус осквернил тело, коснувшись его? От обиды, горечи и злости Берг молча плакала, до боли стиснув зубы и вздрагивая от беззвучных рыданий.

Она уже почти с полным безразличием наблюдала, как рвётся ткань юбки и зажмурилась только когда дверь слетела с петель, а в проеме появился темный силуэт профессора Снейпа. Она с трудом понимала, что он говорил – из-за крови, шумевшей в ушах, и того, что сосредоточиться в этом состоянии было выше ее сил. Через пару мгновений, оказавшись в руках директора, она не понимала, действительно ли он пришел за тем, чтобы ее спасти. Стоило ли ей бояться Снейпа? Измученный мозг решил, что пока ее не начнут пытать снова, Ева может доверять директору.

Берг находилась на самом краю сознания, периодически проваливаясь в темноту и снова приходя в себя. Ее взгляд, направленный в никуда, прерывистое дыхание и молчание многое говорили о состоянии ученицы. Она мучилась от перенапряжения мышц, то и дело ощущая болезненные судороги, кусая губы и не переставая плакать. Волны ментальной и физической боли все еще накатывали волнами.

Профессор шел куда-то. И все, что оставалось ей – покорно находиться в его руках, уткнуться носом в его плечо, изредка всхлипывая, и прятать лицо от встречающихся на пути однокурсников.

Когда Ева открыла глаза и пришла в себя в очередной раз, то почувствовала кожей холодный кафель и осторожно уперлась в него ладонями, стараясь удержать равновесие и остаться сидящей. Она снова прикрыла глаза на несколько мгновений и в очередной раз потеряла связь с реальностью, очнувшись уже от прикосновений зельевара к своей коже. Он раздевал ее. Испуганно вздрогнув, брюнетка тихо простонала и начала пятиться назад, пока не прижалась спиной к стене. Тут же отпрянув от нее, она всхлипнула от острой боли. Все тело ныло, а рассеченная заклинанием кожа на спине будто бы горела. Не выдержав свалившихся на нее испытаний, Ева снова заплакала, тихо поскуливая и прикрывая худыми белыми руками грудь и оголенный живот. Она попыталась что-то сказать, но голос сел, да и двигать губами было тяжело.

– Профессор, пожалуйста… мне больно, – юная волшебница подтянула к себе ноги, сжимаясь в дрожащий комок.

Почувствовав в его взгляде такую свинцовую тяжесть, какой раньше она никогда не ощущала, она не знала, радоваться или бояться того, с кем находилась. Он смотрел на нее, словно пытаясь угадать, в какой момент у Евы сорвет крышу, и она взвоет от страшных осознаний. А у нее не было больше никаких сил бороться. В голове упорно билась мысль, что не было на свете того, кто мог бы защитить ее.

========== Глава 3. Запуганный зверек ==========

«Идиот!», – грубо одернул сам себя мужчина. Что поделать, не каждый день ему приходилось успокаивать студенток в своих комнатах. Не каждый день полуголые, истерзанные они плакали на кафеле его ванной комнаты. Боги, да никто никогда раньше вообще не был здесь! Даже от Альбуса Снейпу удавалось скрыться за этими стенами, ставшими для него спасением и проклятием в одном флаконе.

– Тшшш… – тихо не то прошептал, не то прошипел мужчина. – Мисс Берг, в ванной разведено зелье. Оно поможет не чувствовать боли и залечит кое-какие раны. Ваши вещи все равно порваны, а забраться в воду самостоятельно выше ваших сил.

Протянув руку, мужчина вел себя с ней так, будто бы перед ним была не девушка, а запуганный зверек. Осторожно маг коснулся кончиками пальцев щеки, зная, что сейчас малейшее прикосновение может принести боль. Подождав несколько секунд, за которые она не сделала попытки отшатнуться, он мысленно усмехнулся. Едва ощутимо поглаживая, он не сдержался и провел подушечкой большого пальца по израненным губам.

– Я всего лишь хочу помочь… – как можно мягче проговорил мужчина, опустив руку на ее шею, изучая пульс.

Северус мог только догадываться о том, как чувствовала себя ученица. Практически изнасилованная перед всеми, как теперь она сможет заходить в Большой зал с гордо поднятой головой? Как она сможет смотреть даже не в глаза, а просто в лица своим сокурсникам?

Достав палочку, маг решился на то, чтобы избавиться от лохмотьев с помощью заклинания. Хотя он считал, что это унижало гораздо больше, чем руки, касающиеся кожи и стаскивающие ткань. Легко подхватив обнаженную девушку на руки, он опустил ее в наполненную ванную.

– Первое время будет щипать. Придется потерпеть, – наблюдая за тем, как девушка переставала жмуриться, мужчина закатал рукава повыше.

– Вы ведь переехали в Британию с родителями шесть лет назад? – изогнул он бровь, внимательно глядя в ее глаза. – Я правильно помню, что учась на седьмом курсе, вы сейчас старше своих сокурсников на полтора года? – сбросив мантию, маг оставался в брюках и рубашке. – И вы являетесь совершеннолетней? Девятнадцатый день рождения будет через два с половиной месяца, если я правильно помню дату, указанную в документах? Там, откуда вы родом, в школу принято было поступать позже…

Присаживаясь на край ванной, Снейп протянул руку к ее лицу, смахнул большим пальцем со щек слезы. Потом он опустил взгляд на искусанные губы.

– Я не думаю, мисс, что вам поможет заживляющее в полной мере. Какие-то последствия оно снимет, а с каким-то вам придется управляться с помощью чар некоторое время… Но есть и то, что может не исчезнуть вовсе.

Он переместился за ее спину и набрал в мельхиоровый ковш воду. Неспешно выливая ее на волосы слизеринки, зельевар изогнул уголок губ в усмешке, стоило ей податливо чуть отклонить голову, дабы вода не попадала на лицо. Задержав взгляд на длинных ресницах, затем он снова несколько раз повторил свои действия. После чего нанес на ее мокрые волосы шампунь и начал массировать кожу головы неторопливыми и успокаивающими движениями. Северус полагал, что они должны были принести расслабление. Если можно было назвать расслаблением то, как она затихла.

– Я говорю про шрамы на спине, – почти равнодушным тоном уточнил мужчина, позволив в голосе проскользнуть малой толике сожаления. Едва уловимой и не достаточной для того, чтобы его образ, собираемый годами, не разрушился в миг. – Насколько бы не хватили мои таланты в зельеварении, я не могу приготовить мазь, для которой у меня просто нет ингредиентов.

Стараясь не смотреть на обнаженную кожу, директор смыл в волос грязную воду.

– Вам было бы гораздо больнее, если бы я опоздал хотя бы на минуту.

========== Глава 4. Инстинкт выживания ==========

После заверений зельевара, что он не причинит ей вреда, Ева все еще испуганно, но уже с долей доверия посмотрела на мужчину. Забывшись, она облизнула нижнюю губу, которую тут же защипало. Его голос обволакивал и успокаивал, даря спокойствие и умиротворение, хотя дрожь по телу никак не прекращалась. Что бы он ни говорил, это приятно ласкало слух и заставляло верить обладателю этого голоса. Берг не знала, магия это или что-то другое. Но на краю ее сознания отчаянно билась мысль, как может быть опасен такой голос, если его обладатель увлекает в ловушку.

Ева хотела было отстраниться, когда Снейп вдруг протянул руку к ее лицу, но лишь замерла на месте, широко распахнутыми глазами глядя в глаза своему профессору. Испуг в ней говорил, что стоит ожидать удара, но Берг ощутила лишь нежное прикосновение к щеке, продлившееся разочаровывающе недолго. Большой палец коснулся мокрых губ с кое-где запекшейся кровью, отчего кареглазая сразу же вздрогнула. Шумно сглотнув, она чуть приоткрыла уста и сделала выдох, будто бы выпуская из себя часть причиненной боли и унижения. В другой ситуации она бы никогда не позволила так касаться себя, но сейчас оказалась так опасно чувствительна к ласке и хорошему отношению, что жадно впитывала все это. Ее разум лихорадочно искал способы залатать душевные раны и находил их в этих крохах тепла, которые другой человек с трудом бы разглядел в действиях мужчины.

Сердце бешено колотилось в груди. Шок и страх еще не оставили ее, тогда как к ним добавлялось еще и волнение перед мужчиной, становившееся сильнее остального, ведь он видел ее почти обнажённой. Стыд захлестнул ее с головой. Пусть на лице не было и следа румянца, зато уши горели, выдавая ее смущение.

Но уже через мгновение все стало намного хуже. Взмах волшебной палочки зельевара – и на юной мисс, желанной невесте и наследнице рода Бергов нет никакой одежды. Совершенно. Оказавшись обнаженной, она лишь поджала губы и проронила несколько слезинок, но не издала больше ни одного звука. Сильные руки подхватили ее и опустили в ванную. Опустошенная, она с горечью отмечала, что ее касались уже двое взрослых мужчин. Ева чувствовала себя грязной, но эту грязь было не отмыть. Слизеринка берегла свою честь, никогда не позволяя никому ни одного неприличного слова в свой адрес, а теперь… Что будет теперь?

Кожу действительно щипало, особенно больно было спине. Даже будучи сильно разбавленным, зелье, касавшееся рассеченной плоти, почти шипело, но Ева стойко терпела это, сжав зубы и не издав ни стона.

– Я действительно совершеннолетняя, – едва уловимо кивнула девушка несколькими минутами позднее. – Раньше я жила в Чехии, а до этого родители переехали из Британии в Германию.

Ее голос дрожал и был слегка сиплым, она говорила тихо и довольно медленно, потому что не могла сосредоточиться. Мужчина не давал ей сделать этого, снова касаясь ее лица своими холодными пальцами, отчего ее сразу бросало в дрожь. Она даже не замечала, что все еще плакала, будто слезы были чем-то привычным. Заметив, что профессор смотрит на ее губы, Ева вздрогнула, смущенно опустив взгляд на воду.

Снейп говорил о том, что на ее спине все равно останутся уродливые шрамы. Ева и сама прекрасно понимала это, но ей еще повезло остаться в живых и не быть изнасилованной. Хотя… Стоит ли такая жизнь того? Жизнь без любви, уважения и чести? Никто и никогда не полюбит такую девушку.

Мужчина мыл ее волосы, массируя кожу головы, и в другой раз это могло бы ее успокоить, но покой теперь мог только сниться Еве. Если ей, конечно, не начнет сниться сегодняшний кошмар и казавшиеся бесконечными муки. Однако, в ее голове крутилась еще одна беспокойная мысль.

– Профессор… Что теперь будет со мной? – Ева вздрогнула, порывисто сжав пальцами края ванной до побелевших костяшек, но после, вернув руки на место, снова прикрыла грудь и сжала ноги, притягивая колени к туловищу.

Все еще прикрывая грудь одной рукой, другой девушка убрала чистые волосы на одну сторону, обнажив перед мужчиной синяки на задней стороне шеи и несколько ужасных шрамов на спине. Какой бы слизеринка не была стойкой, потрясения давали о себе знать. Задрожав сильнее и снова заплакав, она издала жалобный, сдавленный, испуганный стон, будто бы действительно была лишь маленьким напуганным зверьком. Сейчас ее душа была похожа на птицу в клетке, и ее тело этой птахе стало клеткой. Душа билась и кровоточила, но все равно пыталась вырваться из груди. Не хотелось больше жить. Вода всегда была той стихией, в которой Берг чувствовала гармонию, вот и сейчас она приносила некоторую толику успокоения для Евы, но… Бог мой! Как же ей хотелось просто раствориться этой воде и не чувствовать ничего. Ни страха, ни злобы, ни ненависти, ни унижения. Ее душа рвалась на части, и, кажется, свет жизни померк в ее глазах еще в Главном зале, когда она увидела испуганный взгляд Малфоя. Но Ева так же видела и то, что этот страх в нем является страхом только за его собственную жизнь.

Никто больше не станет защищать ее. Это общество, которому она принадлежит, больше никогда не примет ее, опороченную. Скорее всего, Берг больше не будет нужна даже своим родителям. Не будь в комнате зельевара, она бы уже утопилась в этой ванной. Разум был слишком затуманен, чтобы темноволосая могла оставаться уравновешенной особой, которой ее воспитывали всю жизнь.

– Никто не захочет даже разговаривать со мной, – глухо прошептала она. – Эту грязь не отмыть. Профессор…

Ева повернулась к мужчине лицом и, протянув руки вперёд, коснулась кончиками пальцев его ладоней. Спустя пару мгновений, она отчаянно сжала их, будто бы ища поддержки. Смятенная, она больше ничем не прикрывала своего тела, позабыв о наготе.

Как испуганный зверек бьется в истерике и ищет спасения, суматошно мечась из стороны в сторону, так и Ева сейчас. Подавшись обрывочным мыслям, мелькавшим в голове, она обвила мокрыми руками торс мужчины и спрятала лицо на его плече. Утыкаясь носом в его шею, прижимаясь к нему всем телом, она цеплялась за мага, будто бы за спасительную соломинку.

– Прошу, профессор, защитите… Умоляю, – она мелко подрагивала, но уже не плакала. На слезы просто больше не осталось сил.

========== Глава 5. Предложение для змейки ==========

Бедная испуганная змейка. Северус смотрел в ее глаза, но мыслями на какое-то время находится далеко от этого места. Мужчина думал о том, скольких молоденьких девочек, да и не только девочек, пытали Берги. Будучи Упивающимися, им приходилось, хотелось того или нет, участвовать в вылазках и сборах у Повелителя. В голове темного мага крутился вопрос – приходилось ли ее отцу насиловать таких же, как она? Со злой усмешкой на губах он прекрасно осознавал, что, скорее всего, приходилось, потому что никто никогда не смел отказать Лорду, если тот желал насладиться “представлением”. Как знать, может на ее долю выпала расплата за содеянное кем-то иным.

Видя, как Ева проводит язычком по губе, как дрожит и прикрывается руками, мужчина жестко одергивал себя, напоминая, что с этой слизеринки на сегодня было достаточно боли и шока. Однако когда его взгляд скользил по острым коленкам и поднимался выше, Снейп чувствовал, как в комнате становится душно.

Ей повезло быть слизеринкой. Другую он навряд ли бросился бы забирать столь рьяно. Другую он бы не стал тащить на руках и залечивать ее раны самолично. Снейп всегда помнил, кем являлся. Он был одним из них, поэтому до сих пор чувствовал каждого из змеек под своей опекой. Директор он или просто декан факультета – это не имело никакого значения.

Могла ли она предположить себе, что окажется в такой ситуации? Хрупкая аристократка, ей лучше было бы сдать экзамены по ускоренной программе и убраться из страны. У семьи была такая возможность… возможность, спасти хотя бы ее. Но они ею не воспользовались. Берги надеялась, что представительница рода найдет себе хорошую партию, что у нее будет все так, как не вышло у них. Но вот незадача, девчонка оказалась попорчена. Ева не могла видеть, как губы мага искривила усмешка. Без покровителя теперь она будет занимать место хуже, чем у некоторых полукровок. Насмешки, издевательства, равнодушие. Видит небо, он не хотел в это влезать. Но на собственной шкуре знал, каково это – оказаться одним против многих. А она не умела того, что умел он в юности, у нее не было тех знаний, которые копил он. Следовательно, у нее не было шансов остаться на плаву до окончания этого безумия.

Северусу нравилось, как Берг реагировала на его прикосновения, нравилось, что она не вырывалась, не отталкивала его рук. Нечто темное внутри него довольно потягивалось после долгого сна. Похоже, разум девушки неосознанно искал нечто, чем можно было бы перебить страх, боль и унижение. Ей нужны были сильные, яркие эмоции. Но, видит Салазар, ей лучше не пытаться найти их у Снейпа.

Мужчина проигнорировал ее вопрос о будущем. Он знал, что Берг сама прекрасно знает ответ. То, настолько сильно она сжала края ванной, это доказывало. Погруженная в свои неутешительные мысли, она не осознавала, что в этот момент, находясь за ее спиной, мужчина имел прекрасную возможность оценить ее тело. Стройные ноги, упругую небольшую грудь, тонкие пальцы, изящную шею и очаровательные горошины сосков, оказывающихся над поверхностью воды, когда она делала глубокие вдохи.

Берг могла бы уже не прикрываться снова после этой случайной демонстрации. Но Ева шла дальше, показывая ему синяки и шрамы, которые до этого были скрыты волосами. Коснувшись кончиками пальцев шеи, маг едва уловимо провел по ней.

Долгие пару минут потребовались Еве, чтобы оказаться близкой к отчаянию. И именно это отчаяние толкнуло юное создание в его объятия. Северусу было не сложно изобразить удивление, выгнув бровь, когда ее руки несмело коснулись его ладоней, когда она схватилась за них, осознав, наконец, свой шанс. Снейп заставлял себя смотреть девушке в глаза, не опускать взгляда на соблазнительное израненное тело. Он уперся одной ладонью в стену, когда она обвила его мокрыми руками, прижимаясь к нему слишком близко, ища спасения и желая тепла. О, он не был тем, кто излучал тепло. Определенно. Но то, как она прятала лицо на его плече и трогательно утыкалась носиком в шею, будоражило голод.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю