Текст книги "Любовь на сладкое"
Автор книги: Алина Ланская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 6 страниц)
Алина Ланская
Любовь на сладкое
Глава 1
– Мы расстаемся, Элина. Да. Серьезней не бывает… Все закончилось.
Он стоит ко мне спиной. Высокий и стройный, широкие плечи обтягивает светлая футболка, подчеркивающая рельефные мышцы. Сильный.
– Я и не рассчитываю, что поймешь. – В голосе холод и безразличие. Я испуганно поежилась. – Ты больше не моя проблема. Прощай!
Он медленно опускает руку, крепко сжимая в ладони тонкий серебристый смартфон. Мобильный снова разрывается громкой мелодией, но парень одним движением заставляет гаджет замолчать.
Я не вижу его лица. Лишь густые черные как смоль вьющиеся волосы, которые закрывают крепкую загорелую шею.
«Мы расстаемся, Элина… Все закончилось».
А потом он резко оборачивается. Ко мне.
Но я его не вижу. Сильный толчок в бок, и вот уже лежу на холодном полу, а мамин чемодан для ручной клади с грохотом приземляется рядом.
– Ну же! Аккуратнее, девушка! Так недолго растерять все свои пожитки. Это вообще-то аэропорт, здесь нельзя зевать.
Голос циничный и вальяжный. Потираю ушибленный бок, кажется, солнцезащитные очки тоже куда-то улетели. Поднимаю, наконец, взгляд: меня, оказывается, беззастенчиво рассматривают незнакомые ярко-синие глаза. Просто поражаюсь наглости. Да ты же сам меня сбил!
Не извинится, такие смазливые хамы никогда не признают своих косяков. Смотрит снисходительно сверху вниз. Гад!
– Холодов?
Его голос. Он здесь. Не ушел.
Подходит ближе, отодвигая смазливого хама, который уже было наклонился, чтобы поднять меня с пола.
– Привет! – А вот это уже мне.
Мне! Сердце перестает биться.
– Помочь?
Молча протягиваю чуть дрожащую руку, в глаза не смотрю. Это уже выше моих сил.
Почему он? Почему именно сейчас?
– Ты в порядке?
Киваю, так и не подняв на него взгляда. Синеглазый уже тем временем подкатывает мой чемодан, вручает очки. Слава богу, не разбились.
Серьезно? Сейчас только об очках тебе и думать, Метелица!
– Вот так встреча! Бухтияров? – Синеглазый поморщился. В голосе послышалась неприкрытая враждебность.
Перевожу взгляд с одного высокого брюнета на другого. Вперились взглядом друг в друга, меня больше не замечают. А я что? Мне не привыкать быть незаметной. Рядом засуетились люди, начав собирать свои вещи с кресел, – только что объявили посадку на рейс, а мы втроем перекрываем путь к стойке вылета, но эта парочка ни на сантиметр не сдвинется. По глазам вижу: вот-вот третья мировая начнется прямо здесь – в московском аэропорту Шереметьево.
– Куда летишь? Один?
– Я? Один? – Синеглазый надменно приподнял бровь. – Тамара сейчас подойдет. Тебе на рейс не пора?
– Не пора. Я домой. Ты, надеюсь, не туда же? Хотя Скалкину я всегда рад видеть. Где она?
Смазливого хама чуть не перекосило, я даже немножко попятилась назад. И вот тут-то обо мне и вспомнили.
– Привет! Точно все нормально? Не ушиблась? – Хам обернулся, с любопытством оглядел меня с ног до головы и, не дожидаясь моего ответа, представился: – Ярослав!
– Очень приятно! – тихо соврала я.
– А я – Марат.
Он почти не изменился, все такой же красивый. Черные брови вразлет, нос с небольшой горбинкой, высокие скулы и полные губы. Но ему уже давно не семнадцать! Лицо больше не мальчишеское, а мужское. Ему ведь двадцать два сейчас. Взгляд черных глаз проникает в самую душу, заставляет мое лицо пылать смущенным румянцем. Ничего не изменилось. Совсем ничего! Столько лет коту под хвост!
С неимоверным трудом, но все-таки выдавливаю из себя улыбку.
– Я – Люба.
– Ух ты! Значит, с нами сама Любовь? – весело и как-то слишком громко восклицает Ярослав.
На вид ему лет тридцать. Красивый и ядовитый. По лицу его холеному вижу, что сейчас отколет еще какую-то сомнительную остроту. Я таких, как вот этот Ярослав, боюсь и уже сбежала бы, если б не одно но.
– Может, присядешь? – Марат легонько касается плеча, чуть склоняется надо мной, словно и нет никого рядом. Ни снующих мимо пассажиров с сумками, ни любопытного Ярослава, который, как голодный стервятник, смотрит на нас, прикидывая что-то в уме. А мне уже не очень-то и страшно. – Вот сюда, на мое место!
– Да мне скоро на рейс надо будет, но спасибо.
Рядом его вещи, темный пиджак и такой же, как у меня, чемодан. А ведь я знаю, почему они у нас с ним одинаковые. Сказать или не сказать? Конечно же, нет! Это глупо и так…
– Куда летишь?
– В Волгоград. – И зачем-то добавляю: – К папе в гости.
К Ярославу подходит миловидная блондинка в ярко-красном топе и светлых джинсах, он тут же переключается на нее. Девушка удивленно смотрит на меня.
– Привет! Я – Тамара!
Ангел и демон, свет и тьма – проносится в голове, но, глядя на странную парочку, невольно улыбаюсь, наблюдая за девчонкой. А мы с ней, похоже, ровесницы. Ей тоже лет двадцать. Такая счастливая и явно любимая.
– Люба. Привет!
Мой голос тонет в радостном возгласе блондинки.
– Марат! Ты?
Как бы я хотела так же восторженно и непринужденно радоваться ему!
– Привет, Скалка!
Они бы точно обнялись, если бы смазливый хам не прижал к себе свою Тамару.
– Только что на Волгоград объявили посадку. – Ярослав с загадочной ухмылкой подталкивает ногой чемодан ближе ко мне. – Счастливого пути, Любовь!
Вот и все. Пора уходить. Снова.
– Пока… Люба, – с легким сожалением говорит Марат. Наверное, мне это показалось. А потом неожиданно кому-то радостно улыбается и машет рукой.
Заставляю себя не оглядываться, неловко прощаюсь с Ярославом и его Тамарой, чтобы уже через несколько мгновений затеряться в толпе.
Иду как в тумане. «Я Марат. Привет». «Может, присядешь?»
– Встретились. Наконец-то! – тихо прошептала сама себе.
«Мы расстаемся, Элина. Да. Серьезней не бывает…»
Сколько раз я слышала эти слова во сне, а потом просыпалась с гулким разочарованием в груди.
«Все закончилось».
Ты меня даже не узнал!
В самолете тесно и шумно, но я только сейчас это замечаю. Смотрю на посадочный – 18А, значит, у окна будут сидеть. А вот и мой ряд.
– Девушка! Уберите чемодан наверх и садитесь на свое место.
– Конечно, да… Я сейчас. Только планшет вытащу.
– Давайте скорее. Я помогу.
Привычно дергаю молнию и, не глядя, тяну руку к гаджету… Стоп!
Стюардесса недовольно морщится, я случайно локтем ее задела, когда резко раскрыла чемодан.
– Это… не мое!
Мне что-то говорят, но я не слышу. Перед глазами аккуратно сложенные чужие вещи. Ноутбук в чехле, папки с документами, ярко-синий свитер. Вещи Марата Бухтиярова.
О боже! А что найдет Марат, открыв мой чемодан?! Я пропала!
Глава 2
– Любовь Андреевна Метелица, вы соблаговолите спуститься к завтраку или прикажете холопам принести трапезу в вашу опочивальню?
– А-а-а! Прости-прости, пожалуйста! Я проспала, Оксан? Господи, уже девять!
Быстро вскакиваю с кровати и начинаю носиться как подорванная рядом с мачехой. Где же шорты? Так, футболка вроде на стуле была.
– Люб! Ну сколько можно не есть? – Дородная Оксана подпирает косяк двери. Руки скрещены на полной груди. – Не знай я, что ты у меня такая стеснительная, решила бы, что брезгуешь. Кофту не надевай, в саду уже жарища, квас приготовила твой любимый. И я не уйду, слышишь, здесь ждать буду. А то опять спать завалишься.
– Ага! – Убегаю быстренько в ванную, на ходу роняя шлепки. Надо заканчивать с ночными бдениями в Сети. – Сейчас умоюсь и зубы только почищу!
Холодная вода, наконец, заставляет проснуться. Сегодня будет очень солнечный день – щурюсь от яркого света, который проникает через окно. Когда папа покупал этот дом для своей новой семьи, сразу же решил, что на втором этаже в восточном крыле будут спальни детей. То есть моя и моих сводных брата и сестры.
– Пока ты спала, Люб, приехал твой многострадальный чумадан, – раздалось прямо под ухом. От неожиданности я так и замерла перед зеркалом с зубной щеткой во рту. – Да выдохни уже, выдохни! Я, конечно, рыться сама не стала… Да подожди ты!
Как скатилась вниз по деревянной лестнице, я не помню, но вроде цела, даже щетку успела по дороге изо рта вытащить. Он стоит прямо у входа на ковре, рядом со шкафом с одеждой.
– Ну ты и рванула! – Сзади раздается голос Оксаны. – Давай уж открывай скорее. Может, чего стащили?
– Не думаю, нет! – Уже сижу на полу в прихожей и лихорадочно расстегиваю молнию. – Марат сказал, что, едва открыл чемодан, тут же увидел бирку с телефоном…
– И познакомился с твоей мамой, – хмыкнула Оксана.
– Да, и познакомился с моей мамой, – на автомате повторяю за мачехой, а сама нетерпеливо перебираю вещи. Хоть бы и правда в них не копался!
– Ну как? Правду сказал?
– Похоже на то, – осторожно выдыхаю, – в потайной карман вроде никто не лазил.
– А что там у тебя? Ого! Дневник? Ты до сих пор ведешь дневник? Хотя… чему я удивляюсь?
Оксанке явно хочется перемыть мне косточки, и обычно я позволяю ей это делать. Она не злая, иногда не очень тактичная, зато искренне хорошо ко мне относится. Марат не соврал – вещи он не трогал. Наверняка не листал мой ресторанный гид и не видел пометок, а планшет запаролен. Но это не самое страшное. Главное – дневник. Я веду его со школы. Вторая часть, первая – навсегда утеряна. К счастью.
– О чем задумалась, Метелица? Пошли в сад завтракать, если мои оглоеды еще оставили тебе что-то.
Оксана аккуратно закрывает чемодан, с любопытством косясь на толстую тетрадь. Не видел, снова убеждаю себя. Конечно, не видел. Если бы прочел, то не стал бы брать у мамы мой номер и звонить, не смеялся, не шутил бы в трубку, какие мы с ним растяпы. Может, и растяпы, но хитрая улыбочка этого Ярослава у меня до сих пор из памяти не уходит. Наверняка специально поменял наши чемоданы. Гад ядовитый!
– Садись давай и ешь как следует!
Перед глазами возникла здоровая миска с оладьями, пиалушка с домашней сметаной, а еще варенье. Три: с клубникой, с вишней и мое самое любимое – апельсины с тыквой.
– Кваска налить?
– Да! Давай! Натуральное пекло!
– Это ты еще в начале июля к нам приехала, сама знаешь, что в августе будет.
– Знаю. Но Волга рядом, да и на Дон можно смотаться.
– На выходных отца твоего попрошу, вот и махнем все вместе.
Родители развелись четыре года назад, когда я школу заканчивала. Одиннадцатый класс, время поступления. Разводились шумно и со скандалом, до сих пор через зубы разговаривают друг с другом. И каждый раз, когда я уезжаю к папе на лето, у мамы истерика. Только в этом году как-то спокойно прошло.
– Люб, ты помнишь, что я про вечер говорила? И не смей даже отказываться!
Оксанка сердито хмурит брови, а мне хочется расхохотаться. Да, внешне она – натуральная тридцатипятилетняя бой-баба, а я – божий одуванчик, на двадцать один год едва ли выгляжу, особенно когда не накрашена, как сейчас. Но по факту с ней очень уютно и ненапряжно. Мама, конечно, никогда этого не узнает, но я рада оттягиваться в Волгограде каждое лето. И приезжаю сюда даже не столько ради отца, который круглосуточно впахивает на своем «Красном Октябре», а чтобы вот так утром сидеть с Оксаной в саду под яблонями, лениво жмуриться, слушать местные сплетни да кивать на ее рассказы про хозяйство.
Две противоположности во всем, но нам кайфово вместе. За одним исключением.
– Любовь без любви не бывает! Ты слышишь меня, Люб?
– Угу! – А вот и ложка дегтя в нашей бочке меда. Начинается!
– Так вот, вечером идем в «Ибис», он пару месяцев как открылся после смены хозяев. – Оксана сидит рядом, подперев щеку ладонью. – Будет его шеф… с семьей!
– О, нет! – Быстро проглатываю оладушку, а то точно не в то горло сейчас полезет. – Никаких знакомств!
– Его зовут Альберт, и он… юрист! Как и ты. – Широкое лицо расплывается в довольной улыбке. – Магистратуру уже окончил, в отличие от тебя. Хочешь, я тебе его страничку покажу?
– Нет! Зачем? Я же через месяц уеду, Оксан!
– Я тебе не предлагаю замуж! – гаркнула мачеха так, что я невольно вжала голову в плечи. – Познакомишься, потусишь с ним месяцок, опыта поднаберешься. Понимаю еще, если б уродина была, Люб! Ну ты же такая хорошенькая, а?! У тебя вообще парень был? Хоть один?
– Да ладно тебе! Оксан, папа, что ли, беспокоится?
Мачеха лишь губы поджимает и молча вываливает мне полрозетки варенья на оладьи.
Ладно, она быстро отходит и потом обязательно мне все расскажет. И что это за Альберт такой?
В своей комнате уже более спокойно заново пересматриваю все пожитки. Зарядка, планшет, без которого эти дни я была совсем как без рук. Салфетки, косметика, куртка, которая в эту жару мне точно не пригодится. И главное – дневник. Мой дневник, куда я до сих пор записываю все самое важное. Не как в кино про Бриджит Джонс, но почти.
Беру в руки мобильный – надо собраться с силами и честно написать Марату, что вещи у меня и все в порядке. Поблагодарить и снова потеряться лет на пять. Верчу в руках смартфон, а потом малодушно откидываю его обратно на кровать.
Потом. Я напишу потом. Пусть еще немножко точка побудет запятой.
Марат. Марат Бухтияров.
Ну почему именно со мной, а?
Мобильный громко вибрирует на кровати, отвечать не хочется, но вдруг что-то важное?
– Мам? Случилось что? – Когда я у папы, она звонит крайне редко, за месяц пара СМС, не больше. – Привет!
– Мы возвращаемся, Любань! Ты слышишь? – громкий мамин крик, наверное, и Оксана услышала на первом этаже. – Мне такую работу предложили! Мечта, а не работа. Домой, Люба, домой, мне даже квартиру пообещали снять в том же районе, что мы с папой еще жили! Так здорово!
– Мам, ты подожди, подожди! – От волнения сажусь на кровать. – Ты хочешь, чтобы мы уехали из Новосиба? Обратно? А…
– Поступишь в магистратуру в областной вуз, он очень неплохой, – быстро тараторила мама, а я едва успевала за ней. – С твоим дипломом тебя куда угодно возьмут, на бюджет легко попадешь, Люба! Такой шанс, слышишь, девочка моя! Такой шанс!
Я прикрыла глаза, маму уже не слушала. Мысли вернулись на несколько лет назад, обратно в школу.
Значит, мы снова увидимся, Марат.
Глава 3
Марат
– Если кто не знает, есть такая красивая ярко-красная птичка с длинным клювом – алый ибис. Посетив ресторан «Ибис», я поняла, почему он алый – от стыда за интерьер и кухню.
Тамара читает с телефона громко и с таким выражением, что невольно начинаю вслушиваться. Да и не только меня Скалкина заинтересовала.
– Что еще за «Ибис»? У нас в городе новый ресторан открыли? Саш, ты в курсе? Марат, это очередной проект твоих родителей?
Качаю головой, а Морозов лишь удивленно пожимает плечами на вопросы своей въедливой подружки.
Вика Туева и Сашка Морозов – наши общие со Скалкиной друзья. Приятные воспоминания останутся об университетских годах. Сейчас учеба уже в прошлом – пока не очень верится, что все закончилось и через неделю «корочка», наконец, будет в кармане. Формальность для многих, но в юридической фирме «Гольдштейн» чтут формальности.
С Морозовым мы давно тусуемся вместе, а вот с Викой, как и со Скалкиной, меньше года знакомы, но это совсем другая история. Веселая, кстати.
– Так что там с «Ибисом»? – Туева, конечно же, не успокоится, пока не выяснит. Умная и цепкая. Как с ней Морозов справляется – загадка.
– Да хана «Ибису», Вик! И это не у нас, а в Волгограде новый ресторан. Отмываться они долго будут. – Скалкина явно расстроена. – У поста уже больше пяти тысяч лайков и комментов под двести, в основном местные пишут. Нет, ты посмотри, что она еще написала!
Кажется, я понял, чей блог Скалкина так увлеченно читает. Папины пиарщики наверняка снова перекрестились, что до «Али» эта инста-блогерша пока не добралась. «Али» – лучшее заведение нашего города – принадлежит моим родителям.
– Вот, слушайте! – Тамара даже не заметила, что к нам официант, наконец, подошла. – Ибисы любят рыбу, но здешняя точно встала бы им поперек горла. Они вообще знают слово «филе»? Костей было столько, что выковыривая их, я чувствовала себя сапером на минном поле. Одно неверное движение – и ты труп.
– Жестко! – Морозов ухмыльнулся. – И кто такой беспощадный сапер?
– Блог «Любовь на сладкое», верно? – Тамара согласно кивает. – Полгода всего как появился, но уже топ про еду и рестораны. Тоже за ним следишь?
– Конечно, слежу. И знаешь, очень не хочу, чтобы такое писали о моем ресторане, если я его когда-нибудь открою. Нет, вы только послушайте!
У Скалки талант к кулинарии, со временем составит отцу конкуренцию, как пить дать. Может, даже переплюнет его.
– Хлестко пишет. Понятно, кто это?
– Нет, Вик, не палится. – Скалка отложила, наконец, мобильный. – Раньше она в основном десерты в пух и прах разносила, отсюда, наверное, и название такое. А теперь вот за основные блюда взялась. И крупные рестораны безжалостно мочит! Очень крутые! Но ее читают!
– Вряд ли это один человек, – говорю Томе. – Ты посмотри, локация часто меняется: то Москва, то Новосибирск, теперь вот Волгоград. Скорее всего, группа ресторанных критиков, которые косят под блогера-одиночку. Вот увидишь, еще полгода-год, и продадут аккаунт или начнут брать рекламные посты. Первый раз, что ли?
Скалкина промолчала.
– Ну что, может, заказ, наконец, сделаем? – Морозов махнул девчонке в униформе. – Жрать хочу как волк!
– Как в тебя все помещается? Никак не могу привыкнуть!
– Ничего, Вик, привыкнешь. У тебя вся жизнь впереди.
Молча ухмыляюсь, глядя на мгновенно покрасневшую Туеву. Забавные они. Морозова вообще не узнаю. Столько лет по бабам шастал и вот нашел себе свою балерину.
– Как же здорово, что мы вчетвером встретились, а? – Скалкина снова улыбается, а я рад, что она благоразумно пришла одна, оставила дома своего Отелло. – Представляешь, Вик, мы в Москве случайно с Маратом встретились в аэропорту.
– Ага, наслышана. Чемодан-то вернули?
– Пару дней назад. Все в норме. Но как в анекдоте получилось.
– Выпуск через неделю, слышал, народ потянется отмечать в «Утку»?
Туева поморщилась – она, как и многие хорошие девочки, не любит один из лучших ночных клубов города. Но «Драная утка» – идеальное место, чтобы оторваться. То, что мне нужно. И диплом в кармане не имеет к этому никакого отношения.
– Я там буду. – Киваю. – Если решите пойти, свистните. Вы вообще надолго в городе?
– На пару недель точно, потом обратно в Москву. Слушай, Леха Жаров тоже в городе. Неплохая компания подберется. – Морозов прижимает к себе встревоженную Туеву. – Скалка, тебя твой препод отпустит?
– Ярослав уже не преподает в университете.
– К огромному облегчению всего универа, – вставила свои пять копеек Туева.
Она тоже терпеть не может Холодова. Этого засранца может только Скалка, добрая душа, любить. Технично он нам с Любой поменял чемоданы. Гаденыш.
– Элина приедет на твой выпускной? Она по-прежнему в Италии?
Сашка знаком с Бойченко, но, похоже, еще не в курсе.
– Элины не будет. Мы расстались.
– Опять?
– Окончательно.
Неловкая тишина за столом, сочувствующие взгляды, Скалкина уныло ковыряет только что принесенный чизкейк. Морозов понимающе кивает.
– В свободном полете, значит? Или уже…
– Никаких «уже». Брейк. На пару лет, не меньше.
Сашка ухмыляется и еще сильнее прижимает к себе свою Туеву.
– Мне очень жаль, Марат. Я знаю, вы не всегда были вместе, но может…
– Нет, Тамар, – отвечаю так мягко, как только могу. Скалкина просто не знает, о чем говорит. – К этому давно шло. Нам не надо было зимой мириться.
– Но вы же столько лет вместе!
Неисправимый романтик Скалка.
– Шесть лет в общей сложности. Пора и честь знать.
– Ну тогда желаю тебе встретить очень хорошую девушку, Марат. – Тамара слегка дотрагивается своим бокалом до моего. – Я верю, что так и будет! Обязательно.
Мне обычно стервы достаются, Тамар, а очень хорошие девочки просто проходят мимо, даже не узнав. Правда, Люба?
Глава 4
Я не была здесь четыре года, а город ни капельки не изменился! Все на своих местах, как и прежде. Второй день хожу с мечтательной улыбкой, на меня даже люди оглядываются на улице. Я танцевать готова! Как же я соскучилась! По своим одноклассникам бывшим, по учителям, по школе, даже по незнакомым людям, а главное – по совершенно особенной атмосфере, которая возможна лишь в одном-единственном месте на земле. Там, где ты родился и вырос.
Ноги сами привели меня в наш старый двор. На старенькие качели, которые лет десять, наверное, тут стоят. Мы с мамой сняли квартиру недалеко отсюда, люблю наш район. Столько воспоминаний!
– Метла?! Ты? – громкий окрик в спину, и я инстинктивно вжимаю голову в плечи. – Любка? Правда, ты?
Ну вот ты и дома, Метелица!
Оборачиваюсь.
Яна. Яна Зарецкая. Три последних года в школе мы с ней за одной партой сидели. А она совсем не изменилась. Такая же высокая и худая, ну разве что кудрявые волосы теперь не такие длинные, но стрижка ей идет.
– Ого! Как же ты изменилась, Любка! – Яна придирчиво рассматривает меня, будто глазам своим не верит. – Ну-ка повернись.
Послушно кручусь на месте, будто не было этих четырех лет и я снова в выпускном классе.
– Супер просто! – наконец, выдает Зарецкая. – Почти красотка. Что делала?
– Да ничего такого. Слушай, я так рада тебя видеть! Забыла совсем, ты же в соседнем доме жила от нас.
Яна обиженно насупилась, а я пытаюсь сейчас вспомнить, когда же мы с ней в последний раз-то виделись.
– На выпускном, Люб. – Яна явно думает о том же. – Нет, серьезно, это ж, получается, так больше живьем мы и не пересекались. Помнишь, ты была тогда еще в каком-то смешном платье и практически сразу убежала после вручения аттестатов?
– Помню, конечно.
Тем летом мама с папой разводились, громко делили меня, машину, дачу, квартиру и деньги, мне было не до выпускного и не до веселья.
– Слушай, а чего мы тут стоим-то? У тебя время есть? Ты насовсем вернулась или как? Давно в городе? Так! Молчи, сейчас все расскажешь. Только не здесь, а у меня. Нет, ты помнишь, как мы зависали чуть ли не до ночи? Ты мне сочинения писала, а я тебе алгебру объясняла.
Яна трещит без умолку, забрасывает меня все новыми вопросами и не дает даже слова вставить. Да, она всегда была такой. Мы никогда не дружили, просто учились вместе и помогали друг другу. Это было выгодно нам обеим. А после школы нам даже в голову не пришло продолжать общаться, общих тем не осталось, да и мы с мамой скоро переехали в Новосибирск. Но я снова здесь, хочу учиться в магистратуре, так что самое время восстанавливать прежние отношения.
– Значит, юрист? Никогда бы не подумала. – Яна недоверчиво фырчит. – Слушай, я же помню, как ты до класса шестого к доске выходить отказывалась. Стеснялась. Стишок рассказать перед всеми – ты рот открыть боялась. Какой из тебя юрист?
Я молчу, делаю вид, что внимательно рассматриваю ее комнату. Давненько меня здесь не было. Кое-что изменилось: другие шторы и тюль, кровать сменила коричневый плюшевый диван, но дух здесь тот же.
– Вот и сейчас тушуешься, сказать-то нечего! – Янка любит делать поспешные выводы.
– Вообще-то это было осознанное решение. И я не жалею. А ты кино и сериалов типа Suits пересмотрела. Профессия юриста, поверь мне, не такая артистичная. И нужно в первую очередь знать законы и правоприменительную практику.
Смотрю, как у Зарецкой лицо вытягивается. Отлично, значит, поверила. Один ноль в твою пользу, Метелица. Оксана мной гордилась бы.
– А ты и правда изменилась. А чего все-таки вернулась? Кстати, чая хочешь? Еще печенье овсяное мама вчера покупала. Точно не все еще съели.
– Спасибо, давай. Мы вообще-то не планировали возвращаться. Я еще три дня назад была у папы в Волгограде, а потом так все закрутилось – за день, не глядя, квартиру сняли, но тут помог новый мамин босс, часть вещей еще предстоит из Новосиба перевозить. У нас там ипотека осталась. Мама уже на новую работу вышла, а я пытаюсь со всем разобраться. Голова кругом, как подумаю, что меня ждет в нашей новой квартире, но, знаешь, я счастлива, что вернулась.
– Ну да! Слушай, а ты знаешь, мы с девчонками собираемся раз в месяц? Ну с нашими. Ты хоть помнишь всех? В курсе, что Олька Тихонова от Олега Стеклова залетела, ну в параллельном темненький такой, невысокий?
Янка продолжает вывалить на меня новости последних четырех лет. Кое-что я все-таки знаю – в «ВК» время от времени проскальзывали посты одноклассников или просто знакомых ребят со школы. А кого-то я и сама отслеживала. Но Янке, конечно, знать об этом не надо. Так что сижу на ее кровати, поедаю овсяные печенья и охаю, когда Зарецкая делает редкие, но драматические паузы.
– Слушай, а ты помнишь Элину и Марата?
От неожиданности чуть горячий чай не расплескала, сама не понимаю, как удалось спокойно поставить кружку на край стол.
– Кого?
– Ну, самая красивая пара школы, они на два года старше нас еще учились. Она такая высокая блондинка с офигенной фигурой и шикарными волосами, а он брюнет-красавчик. Да у нас девчонки многие по нему сохли! Любовь прямо такая была, круче, чем в кино! Мы все ставки делали, что они сразу после школы поженятся. Да они уже жили вместе, когда одиннадцатый заканчивали! Не могла ты про них забыть!
Не могла, Ян. И это мягко еще сказано. Очень мягко!
– А что с ними? Поженились?
Вежливый интерес, не более того.
– О! Ты столько всего пропустила! Неужели не помнишь, они, когда закончили, Элинка за три дня свадьбу отменила и сбежала в Италию, а он за ней помчался. Как же он ее любил, все завидовали Бойченко, а она та еще королева. Ну так вот, короче, расстались! Буквально на днях.
Я послушно охнула, когда Янка замолчала.
– И на этот раз, похоже, окончательно! Шесть лет, прикинь, вместе были. Но она его бросила.
– Она? А не наоборот? – удивленно выдохнула я и тут же язык себе прикусила.
Вот ты и прокололась, Метелица. Но Янка, слава богу, ничего не заметила.
– Ага! Она! Я точно знаю. Теперь ее «Инста» другим парнем забита. Но Марат один долго не останется. На него уже есть претендентки.
В сердце больно кольнуло. Вот этого я не знала, хотя чему удивляться. Марат – мечта, он – идеал, он – самый лучший парень на свете. И всегда таким будет. И точно не только для меня.
– Ты в порядке? Люб, что-то побледнела.
– Нормально все, просто горло перехватило, но уже прошло.
Янка подозрительно таращится и затем продолжает:
– Кстати, Бухтияров тоже юрист, как и ты. Прикинь, какое совпадение!
Ага, совпадение.
– Удивительно, что ты так спокойно реагируешь. Совсем их не помнишь? Элина тебя терпеть не могла. Это же с ее подачи тебя Метлой прозвали. Такое сложно забыть!
А я и не забыла, Яна.
Перед глазами стоит наш последний разговор с девушкой Марата, словно вчера это было.
– Вот и умница, Метла! Я знала, ты сделаешь правильный выбор. Больше не путайся под ногами, и я про тебя забуду.
Я ей не поверила, но слово свое Бойченко сдержала. Больше мой дневник так нигде и не всплыл. Где он сейчас, хотела бы я знать!
Глава 5
– Документы без проблем, значит, приняли? А когда станет понятно, прошла на бюджет или нет?
– В самом конце августа только, Оксан. Волнуюсь очень, тут по большому счету других хороших вузов нет. Лишь бы где учиться я не буду. Если не поступлю, пойду работать на полный день.
– Папа оплатит тебе обучение, если потребуется. Люб, и не выступай! А вообще, не надо было тебе уезжать из Новосибирска. Тебе двадцать один год, пора быть самостоятельной. Сколько с мамой можно жить?
– Она не может без меня, ты же знаешь.
Мачеха, не стесняясь, громко фыркает в трубку. Оксана никаких гадостей про маму никогда не говорит, но всегда четко дает мне понять, что думает. Вот и сейчас.
– Ей сорок пять, Люб! Я рада, конечно, что ей предложили шикарную работу, но ты-то здесь при чем? Она не имела права тащить тебя за собой! Это эгоизм, а не любовь!
– Как дети? – перевожу разговор на более безопасную тему и пытаюсь протиснуться в коридор, где стоят неразобранные коробки с кухонной посудой. Их вчера только привезли.
– Да что с ними будет? Носятся целыми днями, только за едой прибегают. Но лучше так, чем за компьютером в стрелялки играть. Я что еще сказать хочу. Ты Альберта помнишь?
О нет!
– Не напоминай! Я еле выдержала тот ужин в «Ибисе». Я же говорила тебе, он мне не понравился.
– Да мне-то говорила, а вот папе своему…
– А что папа? – Я замерла между коробками, почуяв неладное.
– Только не психуй! Андрей дал этому парню твой мобильный.
– Заблокирую после первого же звонка!
– Это не все, Люб. Он к вам на два месяца в город приедет, если уже не приехал. Какое-то дело крупное с местной фирмой юридической. Я даже название записала, «Гольдштейн» называется. Если не хочешь на него нарваться, обходи стороной эту контору. А то знаю я тебя, по закону подлости пойдешь устраиваться именно туда!
– Не пойду, не переживай. В «Гольдштейн» меня даже чай разносить не возьмут, но спасибо, что предупредила. Ладно, пойду собираться, Янка просила не опаздывать.
– Фотки потом скинь, мне даже интересно, как вы там погуляете. Пока!
Экран не успевает погаснуть на телефоне, я быстро захожу в соцсеть. У Марата аккаунт открытый – все видно. Сколько раз обещала себе не лазить к нему, перестать подглядывать за чужой жизнью. Не твой, он, Метелица, хватит уже, как наркоман, бегать за дозой. Ты ведь даже подойти к нему боишься и в глаза посмотреть…
Мама сегодня допоздна на работе, ужин я ей приготовила еще днем. Хотя не удивлюсь, если вернусь раньше нее.
Зарецкая звонит.
– Лю-юб?! Ну ты готова? Не передумала?
– Нет, конечно! Выхожу уже. Напомни, как ресторан называется?
– «Золотая лилия». Адрес я тебе отправила вчера еще.
– Ага! А много будет…
Янка уже отключилась. Поглядываю на часы – четверть восьмого. Надо торопиться, чтобы успеть вовремя.
Останавливаюсь перед большим зеркалом в прихожей, нам оно от прежних жильцов досталось. Точно не опозорюсь, выгляжу очень достойно. И не так смешно, как на своем выпускном. На мне мое лучшее платье, на ногах – удобные и очень недешевые босоножки, а в руке сумка – мама подарила в прошлом году. Настоящая Prada.
Аккуратно проверяю помаду на губах. Да, Янка права, внешне я очень изменилась. А вот внутри…
«Золотую лилию» нахожу быстро – большую вывеску на здании видно издалека. Рядом переполненная дорогими авто парковка. Все так и должно быть. Школа у нас была не самая простая, и родители моих одноклассников тоже отнюдь не дворники. С выбором ресторана все понятно.
Ресторан забит под завязку, найти девчонок самой просто нереально. Еще и передо мной несколько пар толпятся.
– Метла? В смысле Метелица, кажется. Ты?
Похоже, я часто буду слышать вот такие удивленные возгласы.
– Привет! – Смотрю на только что зашедшую высокую брюнетку в белом облегающем мини. – Я тоже рада тебя видеть, Жанна.
Вежливость – лучшее оружие против таких вот хабалок, как Жанна Плаксина.
Она презрительно прищурилась, но я спокойно смотрю ей прямо в глаза. Вот бы еще научиться перед Маратом не тушеваться!
– Янка права, ты точно изменилась, – недоверчиво протянула. – Ну ладно, пошли уж, раз пришла.
