Текст книги "Ультиматум"

Автор книги: Альфред Элтон Ван Вогт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)

Глаза молодого человека широко раскрылись. Он произнес дрогнувшим голосом:

– Ваше превосходительство! Это самый необычный приказ, который мне приходилось слышать.

– В чем дело? – недовольно заметила леди Лаура.

– Я вынужден доложить вам, что звездное облако, в котором мы находимся, имеет в диаметре шесть тысяч световых лет. Если добавить время на маневрирование из-за возможных встреч с метеоритными потоками, то... Леди Лаура, коли так, то когда же мы вернемся на Землю?

Растерянность этого мальчика на мгновение смутила ее, но Глория не забывала о том, что она остается командиром корабля.

– Не задавайте лишних вопросов,– приказала она и добавила:

– Вы могли бы знать как специалист, что метеоритные потоки в этой области Вселенной задержат наше продвижение не более чем на один световой год за каждые абсолютные тридцать минут.

Она спохватилась, что ведет разговор с офицером низшего ранга.

– Доложите главному астронавигатору, что я прошу его проконтролировать расчет орбит.

– Есть, ваше превосходительство,– ответил лейтенант с безнадежностью в голосе.

Она отключила связь. Затем уселась перед дисплеем, но, прежде чем коснуться сенсорных клавишей, увидела в экране свое отражение. На леди Лауру смотрела симпатичная, беспомощно и чуть насмешливо улыбнувшаяся ей женщина тридцати двух лет. Когда она впервые смотрелась в это импровизированное зеркало, ей исполнилось лишь двадцать два. Это был день старта корабля "Созвездие" с Земли.

Правительства Пятидесяти Солнц, раздумывала Глория, пока по экрану бежали строки метеоритной сводки, ни за что не капитулируют без особых причин. Они не выдадут ни одной из своих планет, если ее ультиматум не будет в самом скором времени подкреплен активными действиями. Но как будет вести себя в это время ее собственный экипаж?

Слово – не воробей... подумала леди Лаура, и ей стало тоскливо. Не поспешила ли она пугать деллийцев? Не придется ли ей на самом деле подчиниться капризу экипажа и отдать приказ о возвращении домой? Но тогда... тогда... Как не понимают этого ее помощники?! Престижу цивилизации Главной Галактики будет нанесен страшный ущерб. В этой части Вселенной впредь никто не станет считаться с ее представителями. Мало того, вслед за этим появится угроза галактической войны, которую в будущем не побоится развязать правительство Деллии против Земли или других планетных федераций. И в этом будет доля вины ее, командира бесславно дезертировавшего с поля битвы корабля...

Из стены выдвинулся столик и подплыл к Глории. Завтрак. Она отщипнула кусочек кекса с корицей и положила в рот. Невкусно. Есть не хотелось. Леди Лаура отправила столик обратно. Раздались три телефонных сигнала. Она заблокировала их, переключив мультитон на автоответчик. Он говорил всем абонентам одно и то же: "Я здесь, но разрешаю тревожить себя только по особенно важным делам". Звонки тут же прекратились. Ей хотелось отдохнуть.

Но Глория не выдержала в кресле и минуты. Она встала и вошла в кабину трансмиттера. Импульс мгновенной телепортации перенес ее прямо в кабинет психологической разгрузки, находившийся примерно в полумиле от ее капитанской рубки.

Главный психолог, лейтенант Неслор, выйдя навстречу из боковой комнаты, ласково приветствовала ее. Это была немолодая женщина, относившаяся к Глории с материнской теплотой. Леди Лаура рассказала ей о своих заботах.

– Сейчас мы поговорим, дорогая, я только закончу с пациентами,– озабоченно сказала Неслор. Она вернулась лишь через полчаса, и Глория спросила ее с тревогой:

– Сколько людей обращается в эти дни к вам с жалобами на плохое самочувствие?

Психолог внимательно посмотрела на нее.

– В последние две недели мы проводим по восемьсот часов терапии в день.

Леди Лаура не ожидала такой цифры.

– Даже после десяти лет в экспедиции это что-то чересчур много. Впредь давайте мне ежедневную сводку о численности и составе контингента, прибегающего к психологической помощи.

Лейтенант Неслор кивнула в знак понимания.

– То, что в последнее время беспокоит моих подопечных, правильно было бы назвать ностальгией. И у нее есть свои корни. Монотонное существование на корабле угнетает людей. Каким бы огромным "Созвездие" ни казалось поначалу, с каждым годом здесь все больше надоедает. Такова неизбежность.

– Наш корабль? – в голосе леди Лауры послышалось неподдельное изумление.– Это на "Созвездии" монотонное существование? А видеотеки? Аттракционы? Ведь человеческой жизни не хватит, если пробовать каждый из них хотя бы раз в неделю. А спортзалы и кегельбаны? А оазисы для размышлений, где можно гулять часами под зелеными цветущими деревьями и слушать журчание вечно бегущих ручьев? Наконец, на корабле недаром примерно равное число мужчин и женщин...

– Людей изматывает однообразная работа,– тихо возразила ей психолог.

Леди Лаура запальчиво воскликнула:

– Можно подумать, что моя служба командира корабля сплошное разнообразие! – и тут же умолкла, осознав, что не вполне искренна. Неслор понимающе погладила ее по руке.

– Ты думаешь, что тебе удастся увлечь экипаж поисками планет этой Деллии? Ошибаешься, милая. Эта цель интересна для нас с тобой в силу нашего развития и достаточно высокого интеллекта. Я прочитала в эти дни немало книг о деллийских "роботах" и их бегстве из Главной Галактики. Они меня чрезвычайно заинтересовали. Но если я дам почитать эти книги моему стюарду, то он просто уснет над первой же из них.

– Пусть тогда терпит и наше превосходство,– с оттенком снобизма сказала леди Лаура.

Когда Глория вернулась к себе в спальню, ей казалось, что все обстоит не так уже безнадежно.

Следующая неделя прошла без событий. Как только она истекла, командир корабля собрала Совет капитанов. Он состоял из тридцати ее помощников, среди которых были четыре женщины.

– Насколько я вижу ситуацию, леди и джентльмены,– обратилась к ним Глория,– мы обязаны находиться в Большом Магеллановом Облаке до тех пор, пока не отыщем цивилизацию деллийцев... Даже если возвращение на Землю придется отложить лет на десять.

В кают-компании наступила мертвая тишина. Не обращая на нее внимания, леди Лаура спросила:

– Кто из вас может предложить стратегическую версию наших дальнейших действий?

Начальник штаба капитан Уэйлесс откашлялся.

– Ваша честь, я против этих поисков, – он твердо посмотрел в глаза командиру корабля.

Но Глория уже готова была к борьбе.

– Капитан,– холодно ответила она,– существует процедура смещения старших офицеров с их постов. Не кажется ли вам, что настало время ее применить?

Офицер побледнел, но не сдался.

– Ваше превосходительство,– сказал он,– я могу ответить вам статьей Устава космических плаваний номер четыреста девяноста два.

Столь наглый отпор привел Глорию в замешательство. "Я забыла,– подумала она,– что буквально каждый из них становится специалистом в космической юриспруденции, как только речь заходит об их собственных правах". Она размышляла, в то время как Уэйлесс невыразительным голосом читал злополучную статью.

– Ограничение... обстоятельства оправдывают капитанов... на Совете... большинством в две трети... первоначальная цель...– долетали до нее обрывки фраз.

Глория скоро догадалась: слишком многие здесь настроены против ее плана. Впервые за время полета назревал настоящий бунт. Самое прискорбное, что ее помощники при этом непоколебимо уверены в своей правоте. Их поддерживает то обстоятельство, что "Созвездие" формально было послано в испытательный рейс. Никаких разведывательных и, тем более, военных задач перед кораблем не стояло. Новую цель Глория поставила самостоятельно, что фактически являлось нарушением Устава. За это она могла поплатиться должностью командира корабля, и, без сомнения, эту зацепку решили использовать ее оппоненты.

Она смотрела, как Уэйлесс медленно складывает свои бумаги и прячет их в элегантный адмиральский кейс. Когда он управился с этим делом, леди Лаура спокойно оглядела присутствующих и спросила обыденным тоном:

– Вы выражаете мне недоверие? Хорошо, давайте не откладывать рассмотрение этого вопроса. Я предлагаю немедленно поставить его на голосование.

Лишь пятеро капитанов, включая и двух женщин, остались верными ей как командиру. Тем самым в принципе был решен вопрос о назначении нового командующего кораблем. Дороти Стюарт, глава отделения женщин-священников, сказала ей шепотом:

– Глория, иначе и не могло случиться. Пусть деллийскую цивилизацию ищут другие. Наши люди слишком долго пробыли в этой экспедиции.

Пока шло голосование, леди Лаура спокойно сидела в кресле. Но теперь она преобразилась. Командирская твердость вновь появилась в ее облике. Глория встала. Капитаны немедленно последовали ее примеру. Она заговорила, и в голосе ее звучал металл:

– Согласно статье четыреста девяноста два я имею право на отсрочку от увольнения для сдачи преемнику дел по командованию кораблем. Этот срок составляет шесть месяцев. На это время я остаюсь вашим командиром, и вы должны повиноваться мне беспрекословно. Итак, слушайте приказ...

Ее тон подействовал на окружающих. Они вновь стали подчиненными, а она их верховным командиром. Недовольные решили придержать свои реплики до более удачного момента.

– Слушайте мой приказ,– повторила леди Лаура.– С настоящего момента и до истечения полугода наш корабль продолжает свою экспедицию в Большом Магеллановом Облаке. Ставлю боевую задачу: обнаружить местонахождение всех планет, принадлежащих цивилизации Пятидесяти Солнц...

Как будто ничего не случилось, она начала инструктировать капитанов об их дальнейших действиях.

III

В своей каюте на борту военного звездолета "Атмпон" Мэлтби отдыхал у экрана моноплеера. На этот раз он решал трехмерный голографический кроссворд. Но не успел он разгадать первые три комбинации, как па пульте местной телесвязи замигало табло "Внимание! Офицеры по местам!". Поскольку сигнал сопровождался лишь негромким зуммером, а не ревом корабельной сирены, Мэлтби не стал торопиться. Он с сожалением переключил плеер на режим "Память" и, накинув плащ, побрел в отсек астронавигаторов. В рубке собрались его коллеги. Они довольно небрежно кивнули ему, что, впрочем, входило в традиции. Сев за свой пульт, Мэлтби достал из сейфа личное орудие труда – опломбированную блестящую коробочку, к которой была подсоединена катушка с намотанным на ней тонким кабелем. С помощью специального штекера Мэлтби подключил этот кабель к главному компьютеру корабля.

Он уже занес в бортовой регистратор первые показания прибора, когда на всех пультах замигали индикаторы связи с командиром. И тут же зазвучал голос вице-адмпрала Дрейна:

– Это сообщение только для офицеров. Как вам известно, пять часов назад истек срок, установленный ультиматумом землян. Три часа назад правительство Деллийской Федерации получило второй ультиматум. Во избежание распространения паники среди гражданского населения эта информация не была обнародована. Поатому предупреждаю офицеров корабля об их ответственности за разглашение сведений, которые мы вам передадим.

После короткой паузы раздался уже знакомый для Мэлтби голос землянина. Деллийцам по-прежнему было странно слышать его чуждый выговор.

– Ее превосходительство леди Лаура Глория Сесили, командир космического корабля "Созвездие", направляет второе послание населению Деллии...

Динамики на секунду замолкли, и снова неожиданно включился Дрейн:

– Я прошу офицеров обратить внимание на то, что линкором землян командует женщина так называемого высокого происхождения,– в его голосе прозвучал сарказм,– Это говорит о том, что в земном обществе существует неравенство и сейчас мы имеем дело с тоталитарным режимом. Для меня нет сомнения, что такова сегодняшняя ситуация на всех планетах Главной Галактики. Это заставляет еще больше сомневаться в целесообразности нашего присоединения к Единому Галактическому Союзу.

Мэлтби мысленно возразил своему командующему. Титулы, подумал он, это всего лишь слова, смысл в них вкладывает эпоха. На планетах деллийской системы в свое время тоже существовала эра тоталитаризма. Однако правителей именно в ту пору называли "верховными слугами народа". Затем наступило время выборных президентов, но главным ремеслом для большинства из них были массовые казни. Пришло и время "секретарей", которые не претендовали на высокие почести, но зато громили все демократические институты. У большинства этих опаснейших типов названия должностей вопиюще не соответствовали их реальным делам. И если продолжить этот анализ, усмехнулся про себя Мэлтби, то и адмирал Дрейн ведь не отказывается от своего высокого титула, а капитан Мэлтби – от привилегии слушать секретную информацию. Оба они пользуются плодами неравенства в деллийском демократическом обществе.

Раздумывая над этим парадоксом, он в то же время слушал начавшуюся речь леди Лауры.

– Достойно сожаления, что мы, представители земной цивилизации, столкнулись с упрямством правительств Деллийской Федерации,– говорила командир "Созвездня".– Они ввели свой народ в заблуждение. Приход землян на обитаемые планеты Большого Магелланова Облака принесет выгоду каждому индивидууму и любой ассоциации Деллии. Земля может предложить вам немало. Мы гарантируем населению Пятидесяти Солнц экономическое процветание наряду с соблюдением прав личности, равноправие и выборы руководителей тайным голосованием. Я уже упоминала о военной опасности, которая исходит от ваших вооруженных сил. Мы уверены, что любой военный режим рано или поздно способен нанести удар в самое сердце Галактики, напасть на обитаемые планеты. Подобное случалось в истории. Вы, наверное, догадываетесь, что мы делали с правительствами, которые решались на подобное варварство. Вы не сможете спрятаться от нас. Если даже по какой-то причине нас постигнет неудача теперь, на смену нам скоро прилетят десятки тысяч звездолетов, и вы будете найдены. Мы справедливо считаем, что лучше уничтожить одну воинственную цивилизацию, чем ставить под угрозу великую галактическую культуру.

А теперь я перехожу к самому существенному. С этого часа корабль "Созвездие" начинает облет всех планет, расположенных в Большом Магеллановом Облаке. Мы обследуем все ваши Солнца, проделав путь по рассчитанным нами орбитам длиною в пятьсот световых лет. Но это будет не обычный исследовательский полет. Я обещаю вам, что мы станем расстреливать торпедами с антивеществом все планеты, которые нам встретятся.

– Понимая,– продолжала леди Лаура,– что подобная угроза несовместима с нашими прежними мирными предложениями, я даю Деллийской Федерации последний шанс. Любая из планет, чье правительство сообщит ее координаты, избегнет печальной участи. Та планета, которая даст сведения о дислокации остальных шестидесяти девяти обитаемых миров Деллии, станет столицей вашей Федерации на все времена. Мало того: любая ассоциация или даже отдельное лицо, которые укажут координаты своих планет, получат от нас приз в один миллион платиновых долларов, имеющих хождение по всей Главной Галактике. Впрочем, через некоторое время мы сможем выдать таким помощникам, если они захотят, ту же сумму в местной валюте.

Пусть тот, кто хочет помочь нам, не пугается мести своих соотечественников. Я гарантирую осведомителям надежную защиту.

После непродолжительной паузы, во время которой слушатели должны были по достоинству оценить ее предложение, леди Лаура закончила речь словами:

– Для того чтобы вы не приняли нашу информацию о начале военных действий за пустую угрозу, я предоставляю микрофон нашему главному астронавигатору. Он сообщит вам параметры орбит, по которым наш звездолет в настоящее время движется с целью поиска и уничтожения обитаемых планет Деллийской Федерации.

Передана внезапно прервалась. В рубке астроыавигаторов, как и в других офицерских отсеках корабля, некоторое время стояла напряженная тишина. Ее нарушил спокойный комментарий адмирала Дрейна:

– Итак, вы прослушали первую часть очередного послания звездолета "Созвездие",– обратился он к офицерам, подавленным всем услышанным.– Давайте посоветуемся. Командир земного космолета утверждает, что их линкор будет обстреливать без разбора любую планету, находящуюся в пределах действия его локаторов. Если отнестись к этим словам серьезно, то одного снаряда должно быть достаточно для одновременной аннигиляции примерно сотни планет. В таком случае звездолет противника должен иметь на борту около семи миллионов торпед, заряженных антивеществом.

Слушая командующего, некоторые офицеры включили счетные устройства. Но выкладки Дрейна оказались довольно простыми.

– Деллия способна каждые девяносто шесть часов производить по одному снаряду с эквивалентом антивещества. Кроме того, мы имеем это оружие на борту пятидесяти боевых звездолетов. Прибавим сюда обычное вооружение четырехсот штурмовых и примерно тысячи патрульно-десантных кораблей. Перед нами стоит задача в первую очередь защитить от нападения территорию в тысячу квадратных миль, на которой размещено производство наших ракет массового уничтожения. Обеспечив оборону, мы сможем сообщить на "Созвездие" о своей реальной угрозе – о нашем намерении поразить несколько обитаемых планет Главной Галактики. Ответственность за конфликт, безусловно, ляжет на команду земного космолета.

При этих словах Дрейна напряжение на корабле достигло высшей точки.

– Вместе с тем,– продолжал вице-адмирал,– я хотел бы предостеречь вас от излишней переоценки нависшей над нами опасности. При анализе их первого ультиматума можно предположить, что звездолет был послан в этот район Вселенной не с военными целями. Трудно поверить, что для обычной экспедиции Земля выделила один из самых мощных и современных военных кораблей. Мы сами иногда посылаем на разведку суда устаревшего типа...

Адмирал не стал делать очевидного вывода о дезинформации со стороны землян, предоставив сообразить это своим офицерам.

Общая информация закончилась. По кврабельной компьютерно-телевизионной сети стали передавать данные о курсе "Созвездия". Специалисты приникли к экранам, дежурные остались на своих постах, а свободный личный состав разбрелся по кают-компаниям обсуждать неслыханную информацию.

Через пять часов напряженной работы астронавигаторы, среди которых был и Мэлтби, нанесли на динамическую карту весь предполагаемый дальнейший маршрут "Созвездия". При этом было установлено, что "Атмион" находится на расстоянии около тысячи четырехсот световых лет от земного корабля. Что касается крейсерской скорости "Созвездия", то ее рассчитали с учетом плотности метеоритных потоков в отдельных районах Магелланова Облака. Она оказалась равной половине светового года за каждую абсолютную минуту.

Длительные расчеты надоели Мэлтби. Вспомнив, что ему сегодня так и не удалось развлечься, он вернулся в свою каюту.

Ревун тревоги для офицерского состава принудил его снова отложить свой кроссворд. Похоже, на сей раз дела обстояли серьезнее. Он включил канал оперативной связи с капитанским мостиком. Немедленно заработал большой экран. Как только изображение сфокусировалось, Мэлтби разглядел светящуюся точку, и тут же догадался, что это и есть уловленное локаторами "Атмиона" изображение земного космолета. У него захватило дух от азарта и волнения.

Голос офицера за кадром прокомментировал:

– "Созвездие" в настоящее время находится на расстоянии примерно ста десяти световых лет от нас.

Мэлтби поморщился при этом пояснении. Оно не было корректно в строго физическом смысле. Появление изображения земного звездолета на дисплеях локаторов "Атмиона" не означало, что можно определить его точное местоположение. Оно достоверно свидетельствовало лишь о том, что суперрезонансные поля обоих кораблей пересеклись. Таким образом, определяемое расстояние было лишь максимально возможным. Звездолеты могли с таким же успехом находиться и в сотнях миль друг от друга. Правда, на маленьком расстоянии сработали бы обычные лазерные радары.

Голос за кадром продолжал вести репортаж.

– По приказу командования скорость "Атмиона" снижена до десяти световых лет за абсолютную минуту. Мы следуем курсом земного корабля. То, что мы продолжаем видеть его на наших экранах, свидетельствует о том, что скорости обоих звездолетов приблизительно одинаковы. Если я ошибаюсь, то суперрезонансные поля скоро разойдутся, и корабли потеряют связь друг с другом.

Будто услышав эти последние слова, источник света на экране мигнул и погас. Там воцарилась обычная фиолетовая полутьма с редкими искрами, вспыхивавшими от каких-то далеких космических катаклизмов.

Прошел час, а поиски "Созвездия" не дали никакого результата.

За шесть последующих дней "Атмион" неоднократно входил в суперрезонансное поле, возбуждаемое в пространстве реакторами "Созвездия". Однажды прозвучал сигнал тревоги. Но сообщение о нескольких планетах, разрушенных торпедой с земного звездолета, "Атмиону" передали в строго зашифрованном виде. Проанализировав его, деллийские эксперты решили, что командиры наводки "Созвездия" попросту промахнулись, поскольку удары не задели ни одну из обитаемых планет. Зато зрелище, показанное нескольким членам экипажа, в том числе и Мэлтби, было незабываемым. Там, где еще неделю назад царил беспредельный космический холод, бушевало адское пламя. Это было похоже на рождение нового Солнца.

На "Атмионе", видя такие последствия первого удара с борта "Созвездия", немного приободрились. Было понятно: вероятность случайного промаха была нулевой. Таким образом, оставалось предполагать одно: командование земного корабля побаивается выполнить свою угрозу и лишь для острастки нанесло удар по нескольким безжизненным небесным телам, превратив их вещество в энергию.

На седьмой день преследования Мэлтби получил приказание прибыть к вице-адмиралу Дрейну. Он немедленно отправился в его приемную. Дежурный адъютант сразу же провел Мэлтби в каюту, где сидел Дрейн и читал какую-то радиограмму. Когда Мэлтби вошел в кабинет, адмирал отложил ее в сторону. Он велел Питеру сесть. Мэлтби отметил про себя, что Дрейн почему-то избегает его прямого взгляда. Прошла целая минута, прежде чем адмирал начал говорить.

– Капитан, скажите, это правда, что вы не простой, а какой-то выдающийся миксант?

Живя своей двойной жизнью среди деллийцев, Мэлтби всегда был готов к опасному либо даже трагическому повороту событий. В ответ на вопрос Дрейна он без труда изобразил удивление.

– Ну-ну, не скромничайте, Мэлтби,– высокомерноснисходительно выговорил адмирал.

Мэлтби не обиделся на его тон, так как давно уже приучил себя не реагировать на традиционно-оскорбительную манеру деллийцев, считавших миксантов ублюдками. Ситуация выглядела настолько угрожающей, что ему было не до эмоций.

Адмирал смотрел на него с холодной улыбкой и ждал.

– Сэр,– с достоинством заговорил Мэлтби,– я действительно единственный из миксантов, кто, получив деллийское воспитание и образование, стал достоин государственной военной службы. В этом и заключается мое преимущество. Но вы, вероятно, имеете в виду другое. И я догадываюсь, что именно.

Мэлтби явно решил идти навстречу своей судьбе.

– Второй ультиматум землян провоцирует деллийцев на измену правительству. Вы, конечно, считаете, сэр, что первые претенденты на роль предателей – это отвергнутые обществом, лишенные всех прав, вынужденные скрываться миксанты. А поскольку я принадлежу к этому народу, в измене вы подозреваете и меня. Однако вспомните, ваша честь. До сих пор обо всех моих контактах с агентами мятежников я ставил командование в известность. Скажу вам более – я всегда убеждал эмиссаров от миксантов в том, что им необходима лояльность к правительству и политика мира и согласия.

Сказанное не так уж и расходилось с действительной позицией Мэлтби.

Дрейн удовлетворенно кивнул, но продолжал допрос.

– Что собираются предпринять миксанты в связи со вторым ультиматумом землян?

Вопрос представлял собой чистую провокацию, и все же Мэдтби поразился наивности Дрейна. Трудно было обвинить офицера, который уже неделю находится в космическом полете, в поддержании связей с экстремистами. Мэлтби ответил сдержанно:

– Я не ищу контактов с представителями мятежников.

Дрейн понял свой просчет. Он поспешил якобы уточнить:

– Вы не так меня поняли, капитан. Я спрашиваю, не подсказывает ли вам что-нибудь ваша интуиция?

– Я могу только предполагать,– ответил Мэлтби простодушно,– что группировка, в которую входит меньшинство миксантов, не сомневается в победе землян. Но большая часть этого народа, который устал скрываться и жаждет нормальной жизни в Деллии, безусловно, поддержит лояльных граждан Федерации.

– Каково соотношение экстремистов и умеренных? – спросил адмирал, пристально глядя на Мэлтби.

– Думаю, примерно двадцать пять процентов к семидесяти пяти,– без паузы на раздумье ответил Мэлтби.

Дрейн еще не удовлетворил своего любопытства.

– Существует ли возможность, что меньшинство решится напасть на нас с помощью своих космических лодок?

Опасность была так близка, что Мэлтби чувствовал ее буквально всей кожей.

– Они не смогут,– быстро сказал он.

Адмирал подозрительно посмотрел на него.

– На чем основана ваша уверенность в слабости экстремистов?

– Но, сэр,– как можно натуральнее постарался удивиться Мэлтби,– откуда же они возьмут квалифицированных астронавигаторов и метеорологов?

"На самом деле,– думал в это время Мэлтби,– Деллия стоит на грани катастрофы. Быть войне или не быть, решают военачальники миксантов, которых не остановит отсутствие специалистов".

Наступило тягостное молчание. Адмирал явно не был склонен верить Питеру, и тот мрачно размышлял над тем, что у него мало шансов выйти не арестованным из этих аппартаментов. А еще вполне возможно, что его как шпиона отправят в трибунал, после чего, по законам военного времени, незамедлительно поставят под жерло аннигилятора.

Дрейн прервал его раздумья.

– Капитан, я не раз слышал о двойном сознании миксантов. Но, по-моему, никто не знает, существует ли подобный феномен на самом деле.– В его глазах еветился неподдельный интерес.Если кто-то из миксантов обладает сверхчеловеческими качествами, то не может ли это обострить нынешнюю ситуацию? Я имею в виду амбиции таких существ, которые могут толкнуть их на сделку с Главной Галактикой.

Мэлтби усмехнулся.

– О, пустяки,– он, пожалуй, никогда не лгал столько, как теперь.– Сплетни о двойном сознании миксантов были пущены их агентами во время прошлой войны с целью запугать противника. У таких историй обычно бывает неимоверно долгий век. Известно, что мозг любого существа состоит из бесчисленных молекул...

Дрейн иронически покосился на него. Мэлтби понял, что не должен чересчур упрощать свою "лекцию".

– Продолжайте, – буркнул адмирал.

– Каждая из молекул взаимодействует с другими. В этом мозг миксантов не отличается от мозга обычных деллийцев. Но есть более глубокий уровень. В каждой клетке мозга миксанта имеется цепочка двойных белковых молекул, а у других деллийцев они одинарные. В этом вся разница.

– Но какое это имеет значение?

– Миксанты благодаря этому наследуют психическую устойчивость деллийцев и способность к творчеству аборигенов.

– Только-то? – удивился Дрейн.– Так много разговоров вокруг этой таинственной особенности, а все, оказывается, надумано.

Мэлтби увидел, как чувство собственного превосходства снова вернулось к адмиралу. Но тут Дрейн спохватился:

– А что же тогда болтают о гипнозе, которым все миксанты якобы владеют от рождения? Есть люди, которые утверждают, что испытали на себе силу этой их дьявольской способности!

Мэлтби обезоруживающе рассмеялся.

– Перед вами тоже миксант, сэр. Как видите, никакие таинственные флюиды от меня не исходят. Мои товарищи подтвердят, что никогда не замечали во мне мистической силы. Может быть, кто-нибудь из миксантов обучился гипнозу. У страха глаза велики.

Мэлтби понизил голос, как бы говоря о некой тайне.

– Сэр, откровенно говоря, я слышал и другое. Похоже, что в отдельных случаях миксанты применяют аппаратуру для подавления психики. Мне кажется, этому можно верить.

Адмирал зевнул и больше его не слушал. Но внезапно он взял со стола и подал Мэлтби радиограмму, которую разглядывал перед его приходом. Питер с первого взгляда увидел, что это шифрограмма.

– Она пришла на ваше имя, капитан,– сказал адмирал. И, сделав над собой усилие, признался:

– Шифр мы разгадать не смогли.

Мэлтби вслух прочитал:

– Капитану Питеру Мэлтби. Борт космического корабля "Атмион". Командование миксантов выражает вам благодарность за посредничество в переговорах с представителями Деллийской Федерации. Имейте в виду, что мы хотим быть полностью уверенными в том, что обещания в отношении льгот миксантам будут выполнены правительством Деллии.

– Это устаревший шифр, которым, кроме миксантов, давно никто не пользуется,– пояснил Мэлтби.– Я знал его еще мальчишкой. Его уже много лет нет в наших таблицах. Я могу объяснить вам ключ,– предложил он.

Адмирал Дрейн снисходительно пожал плечами, давая понять, что древности его не интересуют. Мэлтби почувствовал, как обещавшая затянуться вокруг его шеи петля ослабла. Но ему уже было не до того.

– Вы свободны, капитан,– наконец, сказал ему Дрейн.

Прочитанный Мэлтби вслух текст шифрограммы был выдуман им от начала до конца. Разгадать настоящий код мог лишь миксант благодаря своему двойному интеллекту. Послание требовало от Мэлтби решительных действий. Оно гласило: группа, представляющая экстремистское меньшинство миксантов, объявила о своем намерении войти в контакт с командованием "Созвездия" и выдать ему координаты обитаемых планет Деллии. Экстремисты верили не в урезанные обещания правительства Деллии, а в реальную выгоду, которую может дать им новый союз.

Мэлтби понял, что остаться в стороне от битвы ему не удастся. Он впервые с такой силой ощутил, как тяжел груз его титула Наследственного Главы государства миксантов. Ему нужно было завладеть "Атмионом". Другого пути у него не было.

– Что с вами, капитан? – в изумлении спросил Дрейн, когда увидел, что подчиненный не собирается удаляться и пристально смотрит на него. Адмирал уже открыл было рот, чтобы отчитать его, как вдруг им овладело странное волнение. Невероятная догадка потрясла Дрейца. Не капитан Мэлтби стоял перед ним, нет... Секретный главнокомандующий космического флота Пятидесяти Солнц... Ай-ай-ай, как он не догадался об этом сразу? Как он мог принять такого большого командира за какого-то помощника астронавигатора? Какой позор для боевого адмирала с его опытом!

Командир корабля "Атмион" вице-адмирал Чарлз Дрейн навытяжку стоял перед капитаном Мэлтби и заискивающе смотрел на него.