Текст книги "Торговый дом оружейников"

Автор книги: Альфред Элтон Ван Вогт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 13 страниц)

12

Не веря, что он вновь на Земле, Хедрок осторожно встал на ноги и осмотрелся. На нем все еще был изоляционный костюм, который дал ему Гриер и в который он облачился, прежде чем покинуть спасательную ракету и отправиться бродить по «городу», сотворенному паукообразными специально для него. Он медленно оглядел помещения, стараясь найти хоть малейшие несоответствия, которые подтвердили бы иллюзорность происходящего, новый обман зрения.

Уверенности ни в чем не было. Но чувствовал он себя совсем не так, как прежде, когда им манипулировали. Тогда он пребывал в полной нереальности, как бы во сне. А сейчас подобного ощущения не испытывал.

Он стал, нахмурившись, вспоминать последние полученные от них импульсы. Один из пауков, вероятно главный, распорядился отпустить его, «дать ему свободу», хотя вовсе не ясно, – совсем отпустить или на время их эксперимента. Они ведь продолжают изучать эмоциональное поведение человека. Но он в своей жизни так часто подвергался опасности, что, вопреки всему, не мог позволить возобладать личному чувству страха и затмить намеченную цель. Однако сейчас необходимо удостовериться в реальности окружающей обстановки.

Он подошел к общему телестату в одном из кабинетов и включил канал новостей. Передавали скучный обзор информации. Комментатор говорил о новых законах, находящихся на обсуждении в императорском парламенте. Ни малейшего упоминания о межзвездном суперлайнере. Если и было какое-то смятение после его побега с корабля Кершоу, а потом за пределы Земли, то, очевидно, оно уже улеглось. А если были попытки заставить императрицу раскрыть секрет, то от них, похоже, давно отказались.

Он выключил телестат и надел «рабочий» костюм. Скрупулезно отобрал четыре перстня с оружием, готовясь к схватке, прошел через трансмиттер и очутился в одной из своих квартир в Империал-Сити. Теперь он чувствовал себя намного лучше. В мыслях уже наметил план эксперимента, который будет проводить он, если паукообразные вновь попытаются подчинить его себе. Он не переставал думать о том, что кроется под понятием «свобода», которую они ему подарили. Подошел к окну и взглянул на город, простирающийся на юг. Более минуты Хедрок не сводил глаз со знакомой панорамы огромного метрополиса, а затем медленно повернулся к телестату и вызвал общественную службу новостей.

Эта организация была связана с Торговым Домом оружейников и выдавала независимую информацию. Девушка ответила на все вопросы, не спросив имени абонента. Он узнал, что императрица публично и неоднократно отрицала сведения о межзвездном суперлайнере и что Торговый Дом после массированной двухнедельной кампании против нее вдруг замолчал.

В мрачном состоянии духа Хедрок выключил связь. Итак, Иннельде все сошло с рук. Он догадывался, почему Торговый Дом перестал давить на нее. Эта кампания могла бы стать весьма непопулярной, поскольку у оружейников не было никаких доказательств. Достало здравого смысла гласно не упорствовать в том, что, скорее всего, обернулось бы против них. К тому же девяносто процентов населения за две недели, очевидно, потеряли интерес ко всей этой истории. А из оставшихся десяти процентов многие не знали, что делать, даже если поверили в существование суперлайнера. Как заставить законную правительницу Солнечной системы раскрыть тайну?

Хедрок, у которого были свои планы на этот счет, еще больше помрачнел. Он перешел в библиотеку и стал внимательно просматривать календарь нынешнего столетия. Проблем было несколько. Понадобится немного времени, чтобы привести план в действие, но начинать надо не раньше Дня Вечного Покоя.

Что касается паукообразных, не в его власти предугадать их шаги. Придется вести дело таким образом, будто они вообще не существуют.

– Итак, – бормотал он себе под нос, – сегодня первое октября, а завтра

– День Вечного Покоя.

Ой-ей-ей! Выходит, остался только один день, чтобы подготовиться к самому крупному начинанию во всей его деятельности. А подготовка не такая уж простая – есть над чем поразмышлять. Трудно себе представить, как он справится с такими воротилами, как Ненсен, Дили или Трайнер, когда времени в обрез. Но сейчас некогда сетовать на то, что все сложилось так, а не иначе.

Он вернулся в свою подземную лабораторию и придирчиво осмотрел огромный телестат, занимающий весь угол диспетчерской. Экран в несколько рядов окружали светящиеся точки, их было чуть больше полутора тысяч. Вскоре он набрал два десятка личных номеров. Семнадцать точек загорелись ярким зеленым цветом. Остальные три – красным, что означало: этих абонентов нет на месте. Семнадцать из двадцати – не так уж плохо. Закончив вызовы, Хедрок повернулся лицом к телестату, когда экран засветился.

– Хорошенько посмотрите на меня, – сказал он. – По всей вероятности, мы сегодня встретимся.

Он помедлил, обдумывая, как лучше поступить. Абонентам вовсе не обязательно знать, что он разговаривает сразу со всеми. Несомненно, некоторые из них далеко не дураки и, вероятно, подозревают, что вызваны и другие фирмы, но подчеркивать это было бы глупо.

Довольный тем, что подобная мысль пришла в голову, Хедрок продолжал:

– Сотрудники вашей фирмы должны оставаться в конторе до завтрашнего утра. Позаботьтесь о спальных местах, обеспечьте их развлечениями и едой. Пусть работают до обычного часа, если не будет дальнейших распоряжений. За эту неделю сотрудникам надлежит выплатить премию в размере двадцати процентов. Лично вам сообщаю: возникло чрезвычайное положение и, если не получите дополнительных указаний до семи часов утра, продолжайте завтра трудиться в нормальном ритме. А пока прочитайте седьмую статью конституции. Все.

Он отключил телестат и, взглянув на часы, скорчил гримасу. Должно пройти по крайней мере пятнадцать минут между его приказом и физическим появлением перед теми, кому он адресован. По-другому поступить нельзя. Нельзя заявиться через минуту после разговора по телестату. Приказ сам по себе наверняка вызвал шок, так что не следует усугублять ситуацию.

Кроме того, предстоит быстро приготовить достаточную дозу стимулятора роста и принять ее внутрь. Прищурившись, он стоял и обдумывал вероятные повороты предстоящих бесед. Довольно трудно будет сразу подмять под себя некоторых администраторов. Он давно собирался принять против них решительные меры. Слишком засиделись на тепленьких местечках. Благодаря его либеральной политике прибрали к рукам руководящие посты, передают их по наследству из поколения в поколение, порой уходя из-под контроля и распоряжаясь прибылью по собственному усмотрению. В одиночку Хедрок не успевал за всеми уследить, и его власть постепенно ослабевала.

Выждав полчаса, он включил трансмиттер, посмотрел в образовавшийся тут же длинный светлый коридор. Затем шагнул в него и оказался перед дверью с внушительной табличкой:

КОРПОРАЦИЯ «ЗВЕЗДНАЯ РЕАЛЬНОСТЬ»

КАПИТАЛ – ТРИЛЛИОН КРЕДИ Контора президента Дж.Т.Трайнера Посторонним вход воспрещен!

При помощи перстня Хедрок справился с хитрым запором. Вошел в приемную и мимо хорошенькой девушки-секретарши, которая сделала попытку его остановить, направился дальше. Лучом перстня на ходу открыл вторую дверь, переступил порог и очутился в большом, богато обставленном кабинете. Крупный мужчина с бледным лицом и бесцветными глазами поднялся из-за массивного дугообразного стола и уставился на него.

Хедрок не обратил на него никакого внимания. Вдруг неистово зазвенел один из перстней, предусмотрительно надетых на пальцы. Он медленно повел рукой. Звон прекратился, когда камень в оправе смотрел прямо на стену чуть выше стола. Великолепная маскировка, восхитился Хедрок. В нише за красивой панелью был тщательно спрятан огромный бластер. Если бы не перстень, его нипочем не обнаружить бы.

Хедрок помрачнел. Это неприятное открытие только подтверждало исподволь сложившееся мнение о президенте корпорации. Трайнер в заведенном на него досье характеризовался просто эгоистичным и безжалостным человеком – такие черты характера присущи многим администраторам этого века, когда их ответственность неизмеримо возросла. Мало того что он был просто аморален

– сотни тысяч граждан империи Айшеров совершили не меньше убийств, чем Трайнер. Отличие состояло в мотивах поступков, и его можно было сравнить с отличием правого от неправого. Трайнер – разложившийся тип, похотливый, распутный негодяй.

Мужчина шел по кабинету, протянув для рукопожатия руку. Бледное лицо мельком осветилось сердечной улыбкой, и он заговорил вполне дружеским тоном:

– Даже не знаю, как к вам отнестись, но я весь внимание, слушаю вас.

Хедрок направился к нему, вроде бы собираясь пожать протянутую руку. Но в последний момент прошел мимо и через мгновение уселся в огромное кресло за дугообразным столом. Он смотрел в упор на испуганного чиновника, думая со злорадством: «Итак, Трайнер весь внимание. Ну что же, неплохо. Хотя поначалу надо хорошенько встряхнуть его психологически и с откровенной жестокостью показать, что на свете есть люди покруче, чем Дж.Т.Трайнер. Не давать ему спуску, вывести из равновесия!

– Прежде чем вы сядете в это кресло, мистер Трайнер, – резко сказал Хедрок, – и прежде чем мы начнем разговор, я хочу, чтобы ваши подчиненные начали делать то, что будет приказано. Вы слушаете?

Нечего было и спрашивать. Трайнер не только слушал. Он был в шоке, он был зол и смущен. Не сказать, чтобы слишком испуган. Этого Хедрок и не ожидал. Скорее всего весь его вид свидетельствовал о настороженности с известной долей любопытства.

– Что вы хотите? – спросил Трайнер.

Сейчас опасно переусердствовать в жестокости, мысленно остерег себя Хедрок. Затем вынул из кармана сложенный вчетверо лист бумаги.

– Вот названия пятидесяти городов, – сказал он строго. – Нужно составить список принадлежащих мне контор. Неважно, чем они занимаются. Важно лишь одно: в перечень должны попасть те конторы, фирмы или корпорации, которые располагаются по одной стороне улицы в рядом стоящих зданиях. Следует указать название города, название улицы и перечислить дома, например два, четыре, шесть, восемь и так далее. И только в том случае, если их много, по крайней мере дюжина. Ясно?

– Да, но… – Трайнер явно ничего не понимал.

Хедрок оборвал его:

– Распорядитесь! – Он сверлил человека прищуренным взглядом, затем подался вперед. – Надеюсь, Трайнер, вы живете согласно статье седьмой конституции.

– Но, послушайте, эта статья была принята около тысячи лет назад. Не имеете же вы в виду…

– Вы можете представить такой список или нет?

Было видно, как Трайнера прошиб пот.

– Полагаю, что да, – сказал он в конце концов. – Право, не знаю. Я посмотрю. – Вдруг он весь подобрался и процедил сквозь тесно сжатые зубы:

– Будьте вы неладны, врываетесь сюда и…

Хедрок знал, где перегнул палку.

– Распорядитесь! – повторил он мягко. – А потом мы побеседуем.

Трайнер колебался. Он был в крайнем раздражении, но очень скоро, по-видимому, сообразил, что всегда можно увильнуть и не подчиниться приказу.

– Мне придется воспользоваться настольным телестатом, – промолвил он.

Хедрок кивнул и стал наблюдать, как его приказ передается нижестоящему руководителю.

– Какая-то секретная информация? – с ухмылкой спросил Трайнер чуть приглушенным голосом. – Что все это значит?

Притворная уступчивость выдавала его с головой. Хедрок сидел и бесстрастно прикидывал. Значит, пульт управления бластером находится в столе, недалеко от того места, к которому Трайнер придвинул свой стул. Хедрок тщательно обдумывал ситуацию. Он сидит спиной к пушке, а Трайнер несколько поодаль слева. Дверь, ведущая в приемную, находится в пятидесяти футах, а за ней – секретарша. Стена и дверь защитят ее. Если кто-то войдет, должен будет держаться левой стороны, сразу за Трайнером или еще дальше. Удовлетворенный своими расчетами, Хедрок кивнул. Он не спускал глаз с Трайнера и наконец заговорил:

– Я скажу вам все, Трайнер. – Хедрок решил еще больше возбудить явное любопытство президента и поумерить его нетерпение. – Но прежде желательно, чтобы вы сделали одну вещь. Здесь у вас есть старший бухгалтер по имени Ройан. Попросите его зайти. После того как я с ним поговорю, вам станет ясно, будет ли он завтра работать в фирме.

Трайнер в недоумении посмотрел на него и, помедлив какое-то время, заговорил в телестат. Кто-то звонким отчетливым голосом обещал немедленно прийти. Трайнер отключил связь и откинулся на стуле.

– Так, значит, вы и есть тот самый человек в загадочном, долго молчавшем телестате, – произнес он спустя какое-то время, показав на аппарат в стене рядом с собой. Затем спросил сдавленным голосом: – Императрица владеет нашей корпорацией? Все принадлежит Дому Айшеров?

– Нет! – отрезал Хедрок.

Трайнер был явно разочарован.

– Я склонен поверить, – сказал он, – и знаете почему? Дому Айшеров все время отчаянно нужны деньги, и он не допустил бы, чтобы такое сокровище – наша компания – прозябала подобным образом. Эти идиоты дошли до того, что постоянно делятся прибылью со служащими. Нет, кто бы то ни был, это не Айшер.

– Нет, не Айшер! – обронил Хедрок и взглянул на Трайнера. У того был вид человека, совершенно сбитого с толку. Как и многие до него, Трайнер не осмеливался полностью игнорировать тайного владельца корпорации, пока существовала вероятность, что им является императорская семья. Впрочем, Хедрок и раньше замечал: отрицание этого факта только увеличивало сомнения честолюбцев.

В дверь постучали. Вошел мужчина лет тридцати пяти, энергичный, крупного телосложения. Когда он увидел, как присутствующие расположились за столом, глаза его расширились.

– Вы ведь Ройан? – спросил Хедрок.

– Да. – Молодой мужчина вопросительно взглянул на Трайнера, но тот сидел, не поднимая глаз.

– Вас информировали о том, что это за телестат? – Хедрок показал на аппарат в нише.

– Я знакомился с документами корпорации, – начал Ройан и остановился. Судя по глазам, он соображал, куда клонил Хедрок. – Вы не…

– Давайте не будем разыгрывать спектакль. Я хочу задать вам один вопрос, Ройан.

– Да?

– Сколько денег фирмы, – Хедрок четко выговаривал слова, – присвоил Трайнер в прошлом году?

Трайнер со свистом втянул в себя воздух, затем наступила тишина. Наконец Ройан засмеялся как мальчишка и сказал:

– Пять миллиардов креди, сэр.

– Многовато для жалованья, не так ли? – произнес Хедрок ровным голосом.

Ройан кивнул.

– Мне кажется, мистер Трайнер считал себя не столько служащим, сколько владельцем корпорации.

Хедрок заметил, что Трайнер, не отрываясь, смотрит прямо перед собой на столешницу, а правой рукой исподволь тянется к маленькой драгоценной статуэтке.

– Пройдите вон туда, Ройан, – сказал Хедрок и повел рукой влево. Подождал, пока тот не сдвинулся вбок, а затем нажал рычажок на перстне, который привел в действие проглоченный им стимулятор роста. Хедрок тут же увеличился в размере, хотя ненамного, всего на дюйм, по всей поверхности тела. Пожалуй, мог бы достичь почти такого же эффекта, если бы расправил плечи и выпятил грудь. Этот дополнительный дюйм изменил структуру организма и усилил защитные функции «рабочего» костюма. Он стал абсолютно неуязвимым, совсем как оружейный магазин.

Кстати, почти все, что случилось после исчезновения с судилища в Торговом Доме оружейников, так или иначе связано с отсутствием «рабочего» костюма, который он не смог надеть, отправляясь в линвудский магазин.

Хедрок почувствовал, как тело задубело, глотку свело и темп речи ощутимо замедлился.

– Я бы сказал, – неторопливо выговорил он, – жалованье чересчур завышено. Проследите, чтобы оно составляло пять миллионов.

Трайнер скрипнул стулом, пододвигаясь к столу, но Хедрок, как ни в чем не бывало обращаясь к Ройану, продолжал говорить с металлическими нотками в голосе:

– И еще, несмотря на акционерную основу, фирма приобрела незавидную репутацию из-за алчности президента. И в частной жизни он ведет себя недостойно – подбирает на улице хорошеньких женщин и проводит с ними время на многочисленных конспиративных квартирах…

Тут Трайнер сделал последний рывок и конвульсивно схватил статуэтку. Хедрок поднялся на ноги, когда Ройан издал крик, предупреждающий об опасности.

Саданул бластер – заряд вдребезги разнес кресло, на котором только что сидел Хедрок, оплавил металлическую поверхность стола, причем пламя выметнулось до потолка. Залп был невероятной силы, по крайней мере девяносто тысяч энергетических циклов. Тем не менее Хедрок заметил огонь, вырвавшийся из револьвера Ройана.

Спустя мгновение цель событий вполне прояснилась. Трайнер привел в действие пушку, направив заряд прямо на Хедрока, затем быстро повернулся и вытащил свой казенный револьвер, намереваясь убить Ройана. Но тот успел первым – у него оказалось оружие производства Торгового Дома, предназначенное для самозащиты.

В том месте, где стоял Трайнер, появилось свечение, мигнуло и тут же растаяло: мощные всасывающие насосы, автоматически приведенные в действие пушкой, прогоняли через помещение огромные порции свежего воздуха. Вообще-то обычный процесс, только многократно ускоренный – за секунду весь объем воздуха заменялся пять раз.

В кабинете наступила тишина.

– Не понимаю, – наконец произнес Ройан, – как вы остались живы?..

Хедрок приостановил действие стимулятора роста и просто сказал:

– Вы – новый президент корпорации, Ройан. Ваше жалованье – Пять миллионов в год. Какой курс обучения проходит ваш сын?

Ройан оправился от неожиданности быстрее, чем ожидал Хедрок.

– Общепринятый, – последовал ответ.

– Поменяйте. Торговый Дом оружейников недавно опубликовал подробное описание нового курса, который еще не получил широкого признания. Он включает усиленное развитие нравственных начал. А теперь… Когда будут готовы списки, которые Трайнер приказал составить для меня? Или вы ничего о них не знаете?

Стремительность разговора, казалось, вновь ошеломила Ройана, но он быстро сориентировался.

– Не раньше шести часов. Я…

Хедрок прервал его:

– Завтра вы подвергнетесь страшному испытанию, Ройан, но держитесь стойко. Не теряйте головы. Мы навлекли на себя гнев мощной тайной организации. Нам придется расплачиваться. Наша собственность потерпит сокрушительный удар, но ни при каких обстоятельствах никому не говорите, что это наша собственность, и не начинайте восстанавливать ее в течение месяца или до соответствующих распоряжений.

Он перевел дух и мрачно закончил:

– Мы должны безропотно перенести потери. К счастью, завтра День Вечного Покоя. Люди будут отдыхать. Но помните: эти – списки – должны быть – готовы – к шести часам!

Хедрок резко повернулся и стремительно вышел. Упомянув о тайной организации, придуманной в ходе разговора, он заглядывал вперед: когда великан начнет действовать, его промашки можно будет отнести на ее счет.

А теперь, не откладывая, необходимо нанести ряд визитов попроще, поесть, встретиться с высокомерным Ненсеном и только после этого приняться за самое важное дело.

Через час он убил Ненсена как бы рикошетом – просто отразив сгусток направленной в него энергии. Когда-то неукротимый монстр Дили оказался безобидным старикашкой, который тут же сложил свои полномочия, едва поняв, что Хедрока нимало не трогает его намерение исправиться. С другими пришлось повозиться, ибо потребовались усилия для преодоления их любопытства и твердолобости.

Было 6:45 следующего утра, когда Хедрок принял энергетическую пилюлю, сделал себе несколько витаминных инъекций и на полчаса прилег, чтобы препараты благотворно подействовали на усталое тело.

Он плотно позавтракал и около восьми включил увеличитель «рабочего» костюма на полную мощность. Наступил день великана.

13

За несколько минут до того как пришли первые утренние донесения, Иннельда напустилась на членов имперского кабинета.

– Вечно вам нужны деньги! Куда они уходят? Наш годовой бюджет исчисляется астрономическими числами, а я вижу только неутешительные отчеты – столько-то ушло на одно ведомство, столько-то на другое. Надоело! Солнечная система беспредельно богата: ежедневный оборот на бирже исчисляется сотнями миллиардов креди, а у правительства постоянно нет денег. Или вы недобираете налоги с оборота?

Установилось тягостное молчание. Министр финансов беспомощно смотрел на сидящих за длинным столом коллег. Наконец его умоляющий взгляд остановился на принце дель Куртине. Принц помедлил, а затем изрек:

– Заседания кабинета стали походить одно на другое. Вы изводите нас придирками, а мы отмалчиваемся. В последнее время вы говорите одним и тем же скрипучим тоном жены, которая, истратив все деньги, пилит мужа за то, что у него больше ничего нет.

Императрица не сразу разобралась, в какой обстановке это было сказано. В личных беседах они с кузеном позволяли себе немало такого, о чем умалчивали на людях. А разобравшись, несколько опешила. Тем более что члены кабинета после шпильки принца дель Куртина вздохнули с облегчением. Она задумалась, тщательно подбирая слова, чтобы ее правильно поняли.

– Я устала выслушивать, – продолжала она сердитым тоном, – будто у нас нет денег для оплаты текущих расходов правительства. Затраты на содержание императорского двора остаются без изменений на протяжении целых поколений. Моя личная собственность приносит доход, она не в убыток казне. Мне часто говорят, что мы душим налогами как деловых людей, так и простых граждан. Бизнесмены действительно высказывают по этому поводу серьезные претензии. Но если бы эти хитрые бестии проверили свои гроссбухи, то мигом обнаружили бы, кто их грабит. Я имею в виду поборы этой алчной незаконной организации

– Торгового Дома оружейников, который устанавливает монопольные цены и подтачивает ресурсы страны. Он действует гораздо жестче законного правительства. Он нагло лжет, преступно надувая потребителей, когда заявляет, будто продает только оружие. Он изворотливо вербует из безликой массы хватких типов и пользуется их услугами. Все уже знают: достаточно в чем-то обвинить любую фирму, как Торговый Дом оружейников вступается за нее и начинает вас преследовать. Суть вопроса в том, что считать законным обогащением, а что надувательством – это чисто философская проблема, о которой можно спорить бесконечно. Подручные Торгового Дома с легкостью определяют сумму штрафов по возмещению ущерба в тройном размере и одну половину отдают истцу, а другую забирают себе. Мое мнение, джентльмены, следующее: мы должны развернуть кампанию и убедить бизнесменов, что не правительство выкачивает из них деньги, а Торговый Дом оружейников. Хотя, конечно, если бы бизнесмены поступали честно, тогда и говорить не о чем. В этом случае ханжи из Торгового Дома были бы разоблачены и предстали перед людским судом как воры, каковыми они и являются. Где бы они тогда изыскали средства на поддержку своей организации?!

Императрица остановилась, чтобы перевести дыхание, и восстановила в памяти реплику принца дель Куртина. Нахмурившись, она обратилась к нему:

– Стало быть, я разговариваю как сварливая жена, не так ли, кузен? Истратив все деньги любящего супруга, я…

Она вдруг замолчала. И в раздражении припомнила, с каким облегчением члены кабинета восприняли комментарий принца. Это что же получается? Неужели она проглотила неприятно поразившие ее слова, не придав значения тому, что в присутствии всего кабинета лично ей как бы предъявлено обвинение. Было такое впечатление, словно ее ударили.

– Будь я проклята, – взорвалась императрица. – Значит, виновата я. Я трачу государственные деньги, как безответственная жена, разоряющая мужа…

Она буквально задохнулась. Собралась было продолжить, но ожил телестат около ее кресла:

– Ваше величество, важное сообщение со Среднего Запада. Человек, точнее великан ста пятидесяти футов роста, громит деловой квартал города Динар.

– Что такое?

– Если пожелаете, мы продемонстрируем картину разрушения. Великан медленно отступает под натиском моторизованных частей.

– Не нужно… – Ее голос звучал холодно и язвительно. – Вероятно, какой-нибудь робот, сделанный сумасшедшим. Пусть им займутся воздушные силы, они справятся, мне сейчас не до этого. Доложите позже. – Последние слова императрица произнесла отрывисто и грубо.

– Слушаюсь!

В наступившей тишине она застыла как изваяние, и только на побледневшем лице горели глаза.

– Неужели Торговый Дом оружейников придумал что-то новенькое? – наконец прошептала императрица.

Через некоторое время ей удалось справиться с собой. Усилием воли она вернула мысли в прежнее русло. И сразу же заговорила о предъявленном ей обвинении.

– Принц, должна ли я понимать, что вы публично обвиняете меня в тех финансовых затруднениях, которые испытывает правительство?

Тон принца был холоден:

– Ваше величество неправильно истолковывает мои слова. Я сказал, что заседания кабинета превратились в свары. Все министры несут ответственность перед парламентом, а деструктивная критика ни к чему хорошему привести не может.

Она взглянула на принца в упор и с досадой поняла, что тот не намерен идти дальше сказанного.

– Вы, следовательно, считаете мое предложение оповестить деловых людей о грабительской тактике Торгового Дома оружейников… вы считаете его не заслуживающим внимания?

Принц молчал так долго, что она не сдержалась и рявкнула:

– Да или нет?

Он погладил подбородок, затем испытующе посмотрел на нее.

– Нет! – отрезал принц.

Императрица не сводила с него широко открытых глаз, обида перехватила дыхание. Получить такой щелчок в присутствии всех министров!

– Почему же нет? – наконец произнесла она самым ровным тоном, на какой была способна. – По крайней мере это смягчило бы критику в наш адрес по поводу высоких налогов.

– Разве что этот шаг доставит вам удовольствие, – вроде бы уступил принц дель Куртин. – Возможно, пропагандистская кампания много бед не наделает. Но и дефицита не покроет.

– Причем тут мое удовольствие? – произнесла Иннельда ледяным тоном. – Я думаю только о государстве.

Принц дель Куртин хранил молчание. Она уставилась на него, явно не желая сдавать позиций.

– Кузен, – сказала императрица проникновенно, – мы с вами близкие родственники. В личной жизни мы добрые друзья, несмотря на серьезные расхождения по разным вопросам. Однако сейчас вы даете понять, что я ставлю личные интересы выше моего долга перед государством. Я всегда искренне верила, что в одном человеке не может быть двух лиц и что каждый поступок в какой-то степени отражает его личные склонности. Однако надо различать неосновательные предположения, влияющие на человеческие взгляды, и фактическую линию поведения, намечаемую для достижения собственных целей. Так что же и каким образом намечаю я? Что вдруг заставило вас вложить в свою реплику такой подтекст? Ну, я жду.

– «Вдруг» едва ли верное слово, – сухо сказал принц дель Куртин. – Больше месяца я сижу здесь, слушаю ваши недовольные тирады и все пуще удивляюсь. Поэтому задал себе один вопрос. Хотите знать какой?

Императрица медлила с ответом. Слова принца привели ее в смятение. Но она решилась:

– Продолжайте!

– Вопрос, который я не раз задавал себе, – сказал принц дель Куртин, – следующий: «Что выводит ее из равновесия? Какое решение она пытается принять?» Но ответ пришел не сразу. Мы все знаем о вашей навязчивой идее относительно Торгового Дома оружейников. Дважды вы рискнули потратить огромные суммы из бюджета на контрмеры против Торгового Дома. Первый раз это было несколько лет назад и стоило так много, что только в прошлом году удалось возместить ущерб. Затем, несколько месяцев назад, вы стали туманно намекать на новые расходы. Тогда я не понял, на какие цели. В конце концов вы попросили кабинет проголосовать за выделение колоссальной суммы неизвестно на что – это до сих пор покрыто тайной. Внезапно воздушный флот был приведен в боевую готовность. Торговый Дом тут же выступил с обвинением, что вы скрыли существование межзвездного суперлайнера и хотите его уничтожить. Мы ассигновали деньги на контрпропаганду, но кампания провалилась, а по бюджету был нанесен чувствительный удар. Мне до сих пор интересно знать, зачем вам понадобилось тратить один миллиард восемьсот миллионов креди на восемь энергетических пушек со стомиллионным циклом. Пожалуйста, поймите меня правильно. Я не прошу у вас объяснений. Я заключил по вашим намекам, что инцидент был успешно исчерпан. Но остается вопрос: чем вы недовольны? Что не так? И я предположил, что здесь дело личное, а не политическое, и оно касается ваших внутренних, а не внешних проблем.

Ее охватило странное ощущение опустошенности. Она еще не понимала, куда клонит принц, не знала, как реагировать, и была в смятении.

– Иннельда, вам тридцать два года и вы не замужем, – продолжал он. – Ходят слухи – извините, что упоминаю об этом, – будто у вас сотня любовников, но я-то знаю наверняка – это ложь. И поэтому говорю прямо: вам давно пора выйти замуж.

– И вы полагаете, – молвила она чуть изменившимся голосом, – что мне надлежит собрать со всей страны молодых людей, дабы они совершали поступки отчаянной храбрости, и выйти замуж за того, кто сумеет приготовить самый вкусный сливовый пудинг?

– Совсем не обязательно, – спокойно заметил принц. – Вы уже влюблены.

Сидящие за столом министры зашевелились, расцвели в дружелюбных улыбках.

– Ваше величество, – начал один, – это самая приятная из всех новостей… – И внезапно замолчал – должно быть, увидел выражение ее лица.

Она вела себя так, как будто не замечала реакции окружающих.

– Принц, я поражена. И кто же этот счастливчик?

– Вероятно, один из самых грозных мужчин, каких я встречал, пленяющий своей энергией и вполне достойный вашей руки. Он появился во дворце около восьми месяцев назад и сразу же покорил вас, но, к сожалению, из-за его прошлого, если принимать во внимание политику, в вашем сознании возник конфликт между вполне естественными желаниями и навязчивыми идеями.

Теперь она поняла, о ком толкует принц, и попыталась сбить его с толку.

– Уж не говорите ли вы о том молодом человеке, которого два месяца назад я приказала повесить, а потом помиловала?

– Признаюсь, – улыбнулся принц дель Куртин, – меня очень удивило тогда ваше бурно выраженное предубеждение против него, но ведь оно не более чем проявление столь же бурного конфликта, происходившего в вашем сознании.

Иннельда холодно ответила:

– Насколько я помню, вы, кажется, не слишком возражали против смертного приговора.

– Просто был в замешательстве. Я генетически предан вашей персоне, и ваши уверенные суждения о нем смутили меня. Только потом сообразил, как удивительно все совпадает.

– Вы считаете, что я покривила душой, когда отдавала приказ?