Текст книги "Исчезновения"

Автор книги: Альфред Бестер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)

– Положение осложняется тем, что люди в Отделении Т non compos.[4]4
  Невменяемы (лат.)


[Закрыть] Может быть, они знают, как им удается путешествовать во времени, а может быть, и не знают. Так или иначе, они не способны поделиться своими знаниями с экспертами, которые могли бы превратить это чудо в систему. Нам надо найти ко всему этому ключ. Сами пациенты нам не помогут.

Закаленные и отточенные специалисты растерянно озирались.

– Нам нужны эксперты, – заявил Карпентер.

Штаб оживился: это была знакомая тема.

– Нам нужны: специалист по физиологии мозга, кибернетик, психиатр, анатом, археолог и первоклассный историк. Они отправятся в Отделение Т и не выйдут оттуда, пока не сделают того, что от них требуется: не научатся путешествовать во времени.

Первые пять специалистов были без труда извлечены из разных военных учреждений. Вся Америка была набита закаленными и отточенными специалистами. Но найти первоклассного историка оказалось делом нелегким, пока на помощь не пришло Федеральное управление тюрем, которое по настоянию военных властей освободило доктора Брэдли Скрима, отбывавшего двадцать лет каторги. Скрим был человек язвительный и ершистым. Когда-то он занимал кафедру истории философии в одном из западных университетов. Но однажды он высказал свое мнение о войне за Американскую Мечту, и это обернулось для него двадцатью годами каторжных работ.

Скрим был по-прежнему прям и откровенен, но согласился принять участие в решении загадки Отделения Т.

– Только имейте в виду, что я не специалист, – сухо заявил он. – В нашей сумасшедшей стране экспертов я всего лишь последний веселый кузнечик, распевающий на муравейнике.

Карпентер схватился за микрофон.

– Энтомолога мне! – рявкнул он.

– Не утруждайтесь, – заметил Скрим. – Я переведу свои слова на обычный язык. Муравейник – это вы все; надсаживаетесь, лезете из кожи, специализируетесь… во имя чего?

– Во имя защиты Американской Мечты, – горячо заявил Карпентер. – Мы боремся за Поэзию и Культуру, за Образование и все лучшее в жизни.

– Иными словами, вы боретесь, чтобы защитить меня, – сказал Скрим, – Я посвятил свою жизнь тому, что вы сейчас назвали. А что вы со мной сделали? Посадили в тюрьму.

– Вы были осуждены за сочувствие врагу, – сказал Карпентер.

– Я был осужден за то, что верил в свою Американскую Мечту. Иными словами, меня посадили под замок за то, что я имел собственное мнение.

В Отделении Т Скрим был все так же прям и откровенен. Он провел там одну ночь, насладился хорошим трехразовым питанием, прочитал донесения, отбросил их и стал кричать, чтобы его выпустили.

– Мы даем работу каждому, и каждый должен быть на своей работе, – объяснил ему полковник Диммок. – Вы не выйдете, пока не разгадаете тайны путешествия во времени.

– Здесь нет тайны, которую я мог бы разгадать.

– Пациенты путешествуют во времени?

– И да и нет…

– Ответ должен быть определенным, а ив двусмысленным. Вы уклоняетесь…

– Послушайте, – усталым голосом перебил его Скрим, – вы в какой области специалист?

– В психотерапии.

– Где же вам разобраться в том, что я говорю. Это чисто философская концепция. Уверяю вас, тут нет тайны, которой могла бы воспользоваться армия или вообще какая-нибудь группа людей. Эта тайна может пригодиться только отдельной личности.

– Не понимаю.

– Где уж вам понять! Отведите меня к Карпентеру.

Скрима, похожего на худосочного рыжего дьявола, отвели в канцелярию Карпентера, где он, оскалив зубы, злобно усмехнулся в лицо генералу.

– Мне понадобится десять минут, – сказал Скрим. – Можете вы оторваться от своей коллекции специалистов и уделить это время мне?

Карпентер кивнул.

– Так слушайте внимательно. Я дам вам ключ к явлению, столь грандиозному и удивительному, что вам надо будет напрячь весь свой закаленный и отточенный ум, чтобы проникнуть в его суть.

Карпентер нетерпеливо ждал продолжения.

– Нейтен Райли возвращается во времени к началу двадцатого столетия. Он живет там жизнью своей заветной мечты. Он – крупный игрок, приятель Джима Брейди по прозвищу Бриллиант и других. Он ставит деньги на будущие события и всегда выигрывает, так как заранее знает их исход. Он выиграл, поставив на Эйзенхауэра в дни президентских выборов. Он выиграл пари, что боксер по имени Марчиано победит чемпиона Ля Старца. Он нажил большие деньги, финансируя автомобильную компанию Генри Форда. Вот вам ключ. Он что-нибудь значит для вас!

– Я буду это знать, посоветовавшись со специалистом по социологическому анализу. – И генерал Карпентер потянулся к микрофону.

– Подождите, я расскажу вам еще кое-что. Попробуем другие ключики. Возьмем, например, Лилу Мэчен. Она уходит в Римскую Империю и живет там жизнью своей мечты. Она – роковая женщина. Все влюбляются в нее: Юлий Цезарь, Савонарола, весь Двадцатый Легион, юноша по имени Бен-Гур. Вы видите несоответствия!

– Нет.

– А ведь при всем том она курит сигареты!

– Ну, и что? – помолчав, спросил Карпентер.

– Продолжаю. Джордж Ханмер спасается в Англии девятнадцатого века. Там он член парламента, друг Глэдстона, Уинстона Черчилля и Дизраэли, который катает его в своем роллс-ройсе. Вы знаете, что такое роллс-ройс?

– Нет.

– Это была марка автомобиля.

– А-а!

– Вы все еще не понимаете?

– Нет.

Скрим в волнении зашагал по комнате.

– Карпентер, это открытие более важное, чем телепатия и путешествие во времени. Может быть, в нем – спасение человечества. Думаю, что я не преувеличиваю. Двадцать четыре жертвы шока в Отделении Т были доведены атомными бомбардировками до состояния настолько необычного, что, разумеется, никакие ваши специалисты и эксперты не могут его понять.

– Какая штука может быть удивительнее путешествия во времени, Скрим?

– Слушайте, Карпентер. Эйзенхауэр баллотировался в президенты в середине двадцатого века. Нейтен Райли не мог быть другом Джима Брейди Бриллианта и в то же время заключать пари, что Эйзенхауэр победит на выборах… Они жили а разное время. Брейди умер за четверть века до того, как Айк стал президентом. Марчиано победил Ля Старца через пятьдесят лет после того, как Генри Форд основал свою автомобильную компанию. В путешествии Нейтена Райли множество таких анахронизмов.

Карпентер был озадачен.

– Бен-Гур не мог быть любовником Лилы Мэчен: он не жил в Риме. Он вообще никогда не жил. Это – герой литературного произведения. Лила не могла курить: римляне не знали табака. Видите? Опять анахронизмы. Дизраэли не мог катать Джорджа Хан-мера в роллс-ройсе, потому что Диэраэли умер задолго до того, как были изобретены автомобили.

– Что за безобразие?! – воскликнул Карпентер. – Вы хотите сказать, что они все это наврали?

– Нет. Не забывайте, что они не едят и не спят в госпитале. Нет, они не лгут. Они на самом деле путешествуют во времени. Они едят и спят в другом мире.

– Но вы только что сказали, что их рассказы – вранье, в них множество несоответствий.

– Да, потому что они путешествуют а прошлую эпоху, воссоздаваемую их воображением. Нейтен Райли создал в своем представлении картину Америки начала двадцатого века. Эта картина неверна, она полна анахронизмов, так как Райли необразованный человек. Но для него она реальна. Он там живет. То же происходит и с остальными.

Карпентер вытаращил глаза.

– Все это выше нашего понимания, – продолжал Скрим. – Эти люди научились превращать мечту в действительность. Они умеют уходить в реальный мир своей мечты, живут там и, быть может, останутся там навсегда. Бог мой, Карпентер, да ведь это же и есть ваша Американская Мечта, она творит чудеса, в ней бессмертие, божественное начало, торжество разума над материей. Ее надо исследовать, изучить, дать миру.

– Вы можете сделать это, Скрим?

– Нет, не могу. Я историк. Я не творю и потому это выше моих сил. Вам нужен поэт… художник, который умеет творить мечты. Тому, кто воплощает свои мечты на бумаге, вероятно, не так уж трудно сделать еще один шаг и претворить мечты в действительность.

– Поэт? Вы говорите серьезно?

– Конечно. Знаете, что такое поэт? Вот уже пятый год вы твердите, что война ведется ради спасения поэзии.

– Ну, ну, Скрим, что за шутки! Я…

– Пошлите в Отделение Т поэта. Он проникнет в тайну исчезновений. Только он и способен на это. Ведь для него мечты всегда наполовину реальны. Когда он узнает секрет, он поделится им с вашими психологами и анатомами. И тогда они научат нас. Поэт – единственный, кто может быть посредником между пациентами Отделения Т и вашими специалистами.

– Я думаю, вы правы, Скрим.

– Не медлите же, Карпентер. Больные все реже и реже возвращаются в палаты. Надо раскрыть их тайну, пока они не исчезли навсегда.

Карпентер крикнул в микрофон.

– Послать ко мне поэта!

Он ждал… ждал… ждал… Америка судорожно рылась в своем собрании анкетных данных о двухстах девяноста миллионах закаленных и отточенных специалистов, своих орудий, готовых защитить Американскую Мечту о Красоте, Поэзии и обо всем лучшем в жизни. Генерал ждал, когда же найдут поэта, и не понимал причины бесконечной задержки, бесплодных поисков. Не понимал он также, почему Брэдли Скрим так хохотал над этим последним, роковым исчезновением.