Текст книги "Артефакт"

Автор книги: Alex Madman

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)

серость

Утро буднего дня. Время, когда город начинает разгонять свою ежедневную жизнь. Десятки, а то и сотни тысяч работников, придерживаясь своих разнообразных утренних ритуалов, выдвигаются на места своей деятельности, где проводят свои либо лучшие, либо худшие часы, в зависимости от того, кому как повезёт. Как правило, проигравших гонку за успехом куда больше, нежели победителей. Да здравствует тёмная сторона капитализма.

Что-то я усложняю. Вернёмся к койке. Я, ничем не отличаясь от взрослой единицы городской социальной системы, точно так же выполняю уже свой утренний ритуал. Старый добрый кофе, хорошо дополненный парочкой сигарет, с каждым рассветом приводит мой организм в рабочее состояние. Сразу чувствуется забота о своём теле, как бы парадоксально это не было. И, уже с предельным рвением к работе, отправляюсь в великое путешествие через весь город к своему основному, как показывает моя геолокация, месту обитания, используя городской транспорт.

Натянув на себя наушники, сбежав от красочно-серой реальности в некий иной мир, я держу свой неугомонный путь. Стоя на автобусной остановке, тактично предсказывая место открытия дверей, борясь за право быть первым, кому достанется сидячее место. А если оно окажется ещё и возле водителя, относительно вдали от людей, то можно сказать, что утро удалось на славу.

Помню свои первые разы, когда ещё будучи юным в подобном деле я отправлялся в это странствие, с интересом рассматривая людей, что вокруг меня. Пока мал, ты просто смотришь на их спокойные лица, даже не стараясь прикинуть, что находится в головах. Неопытный глаз ещё не мог разделить всю палитру несказанной серьёзности, и создавалось ощущение, что все едут решать крайне важные дела. И я, пребывая в пути вместе с ними, в первые моменты мог испытывать гордость за то, что еду наконец-то не обучаться, а именно быть полезным в этом обществе, получая за это заработную плату. Не зря ведь столько лет диплом то получал. Однако, с возрастом, пришло осознание, что не так уж всё нормально.

Находясь в середине, я так же пытаюсь игнорировать людей, которые находятся рядом со мной. Учитывая, что такое радостное путешествие я выполняю чуть ли не каждый день, я устал кормить себя дополнительной порцией счастья повторного анализа окружения. И так уже сыт им по самое горло. Жизненный цикл уже запущен, и способен его я только игнорировать.

Практически ничего нового наблюдать мне не приходилось. Каждое утро суровые и уставшие лица разного возраста едут по своим делам. Пожилые люди едут тратить свои огромные состояния на закупку почти испорченных продуктов, спасая мир от экономического кризиса вызванный перепроизводством. Или едут к врачам по больницам, чтобы на приёме, наконец, поделиться своим невообразимым опытом в народной медицине с молодым поколением, так как их познания, видимо, больше никому не сдались. Бывает и хуже, когда просто им нет с кем поговорить, и, не находя иного решения как заболеть, отправляются к человеку, которому придётся выслушать их истории. Ясно ведь, если они так делают, то не осознанно. Как правило, с серьёзными болезнями разбирается скорая.

Средний возраст размышляет о своих будних делах. О тех проблемах, в которых они увязли. Деньги, любовь, счастье, дети, мечты или планы про отпуск. У людей, которые уже готовы к действию, наблюдается более агрессивное лицо, с чем-то похожим на улыбку. Но их не так уж и много в общественном транспорте. С утра радостных лиц практически нет. А если и бывают, то поддатые. Я не учитываю детей.

Молодые люди чаще всего едут в наушниках или уставившись в телефоны, слушая музыку и смотря новости или мэмы, уходя от реальности. Кто-то просто находится в своих фантазиях. Как вы уже поняли, я взял пример именно с них.

Ближе к середине пути, транспортное средство наполняется людьми всё солиднее и мужчине, крутящий руль, приходится открывать своё самое слабое место – задний проход. Из-за этого радостный голос водителя, который крайне вежливо просит заплатить за проезд, слышен даже сквозь громко играющий металл в моих ушах. И это продолжается до тех самых пор, пока я, минуя все прекрасно знакомые места, не встану в точке своей высадки. Путешествие длиной в 40 минут подошло к концу. И оно настолько приятно, что уже мечтаю повторить его в конце сегодняшнего дня. А сейчас меня ждёт следующий жизненный цикл, занимающий всего на всего 8 часов. И это мне ещё не очень то и повезло – некоторые особо предприимчивые работодатели могут дать возможность посвятить занятию и 12, а то и 16 часов в сутки.

Пройдя сквозь взгляды суровых охранников, я попадаю в зону своей деятельности. Она не так уж и сложна, по мнению всех остальных. Будучи техником отдела IT, несу ответственность за всю компьютерную технику на заводе на пару с коллегой. И как ни странно, сложностью моей работы было соблюдение баланса между делом и бездельем так, чтобы остальным работникам не было завистно. Чаще всего я это правило игнорирую.

В этом процветающем куске земли коммунистической рефлексии работой должны быть заняты абсолютно все, и не важно, как хорошо ты выполняешь свои задания. В случае если кто-то прекрасно справляется с обязанностями, счастливцу подкидывают больше возможностей принести себе удовольствия от усердного труда, ясное дело, кладя спасибо ему в карман. Так что в этом месте работа кипит, правда без толку. И я пытаюсь хоть как-то скрыться в этом обществе от глаз людей, чтобы не видеть данный расклад дел параллельно создавая видимость дикой занятости.

К моему большому сожалению, в последнее время стезя стелса сильно усложнилась у меня на работе. Основное моё место укрытия стало недоступно из-за правил техники безопасности. И мне с напарником пришлось подселиться к местным важным персонам сия заведения, которые уже познали вкус власти и опыт жизни. А новое укрытие неизвестно когда появится. Так что нужно хоть как-то адаптироваться.

В огромном кабинете находились несколько мастеров рабочих бригад, уже мне знакомые. Эти мужики получают деньги от произведённой продукции и с ними у меня разговор короткий. Я могу спокойно спать, если у них всё работает. В противном случае искусно устраняю проблему им в радость. Они прошли через прекрасный опыт переработок, где им вместо повышения заработной платы повысили норму в день, так что спокойно относятся к моему умиротворению при просмотре фильмов во время смены, частенько присоединяясь ко мне.

Иные же особи, в большей мере женщины бальзаковского возраста и старше, с первых минут знакомства ничего хорошего не обещали. И пусть этот момент произошёл довольно таки давно, до этого часа умудрялся с ними не контактировать. И лишь сейчас понял, в какое дерьмо я вляпался. Не подумайте, что я сексист, и имею нечто против женщин, однако этот случай был крайне тяжёл для меня.

Я столкнулся с бесконечным чаепитием, где обсуждались абсолютно все новейшие сплетни про звёзд, политиков и т.д. Не будучи заинтересованным в жизнях иных людей, так как есть своя, не проявлял к данной теме живого интереса, да и в принципе, мёртвого тоже. Но моё поведение невмешательства данных барышней смутило, и они требовали моего внимания. Так что его пришлось имитировать. Однако это было лишь начало.

Далее шли разговоры про детей, про сотрудников и их дела, где они играли роль родителей, взвешивая каждый слух, случайно услышанный или сказанный им. Информация поддавалась крайне детальному психологическому анализу, который позволял им диплом педагогического института. И сюда они желали меня вклинить, так как находился в поле их досягаемости. Если я случайно не подтверждал их точки зрения, или показывал незаинтересованность к обсуждаемому вопросу, на меня падали комментарии о моей неопытности, а то и оскорбления моего интеллекта.

Такое бывало несколько раз, и, наблюдая отсутствие реакции, они быстро сделали меня объектом их исследования. Попытки залезть в мою личную жизнь стали для меня забавой, и я начал закидывать им бредовую информацию. С помощью слухов и социальных сетей, конечно же. Так как прямого ответа никогда не давал. Если они меня втянули в свою игру насильно, то я по– своему и сыграю.

Так они узнали про моих двоих детей, что родная моя мать родила меня в 13 лет, что я героиновый наркоман и страдаю шизофренией. Более того уже был женат. Сейчас работаю на заводе, чтобы платить элементы. В социальных сетях частенько издевался над их посиделками всякими философскими цитатами из пабликов фейсбука. К примеру, таковыми: Бухгалтерша знает о тебе больше, нежели ты – кто ты такой, чтобы решать за себя сам; Курица, высиживающая свои яйца в курятнике, всегда ждёт своего хозяина из-за границы со средствами на корм. Или нечто подобное. Так продолжалось какое-то время, пока мне всё это не аукнулось.

Слухи обо мне распространились с невероятной скоростью. Достаточно было проработать с ними бок о бок лишь месяц, пичкая разной информацией, как на меня уже косо смотрели большая часть сотрудников. К сожалению, интеллекта для фильтрации поступающих данных у большинства нет, и это привело к неожиданным последствиям. Восприятие меня в рабочей обстановке существенно изменилось. Людей, которые поняли мою задумку, были единицы. Немного больше слухам не верило. Но огромная часть массы поддалась авторитетности теневых ораторов.

В итоге после тщательной проверки у психиатра и нарколога моё чувство юмора не оценило высшее начальство и, подозревая про мои эксперименты, суммируя мои предыдущие выходки, положили крест на карьере в данном месте. Может быть, и уволили бы, если было бы за что. А меня посетила мысль, что я не должен тут находиться, а глобальное чувство бессмысленности моего тут пребывания уже не могло быть подавлено объяснением финансового положения. С тех самых пор видимо, моё собственное сознание медленно начало просыпаться. Или в силу взросления. Этого я не знаю. Ведь через это проходит каждый? Не так ли?

знамение

Очередное моё пробуждение. Сны, которые мне снились, ясное дело, не помню. Раннее утро, солнце пока не взошло, а мой мозг всё ещё не понимает, зачем он поднял тело. Ах да, работа. Запускаю утренний ритуал – уже стою у окна, тупо глядя в никуда. Кофе готов, чашка моется, и я обещаю остальной горе посуды, что в один прекрасный день она будет чистая, честное слово. Пускай не обижается и наберётся терпения.

Кофе, парочка сигарет и вот, организм кое-как запущен. Душ, так как сегодня желательно бы его принять – вчерашний день был крайне грязным, а вечером лень выиграла раунд в единоборстве на кровати. И вот я уже на остановке, тяну следующую сигарету, ожидая автобус. Людей сегодня много. Придётся повоевать за места.

Попал в середину автобуса. Музыка громко играет в моих наушниках, отрезая меня от недовольных лиц, хоть у самого аналогичное, и возможно даже злое. Мне уже не помнится, когда в последний раз утренний подъём приносил удовольствие. Я бы с радостью сейчас спал в своей кровати дни, а может месяца напролёт… Что-то тут не так. Но ничего, сейчас ещё перетерпеть чуток, где-то пол годика, и мой проект будет готов к открытию. А там ещё некоторое время поднажать и жизнь наладится. Ух, тогда заживу.

Какие-то такие мысли появились у меня в голове после расставания с девушкой, с которой жил 2 года. С тех времён на меня обижено место ночлега, крича по вечерам моему уставшему телу – «прибери меня, ну же!». Никогда бы не подумал, что моего внимания захотят невоодушевлённые стены. Покровительница их покинула, так как у меня создалось впечатление, что я жил с домашним питомцем, которому нужно подать, помочь, уделить внимание, покормить, выгулять. На это требовалось немало финансовых и психологических ресурсов, которые не безграничны. А взамен получал возможность заглянуть под хвост, а цена этого действия росла с экспоненциальной скоростью. И в момент, когда я сник, великая любовь разбилась об скалы. Мне удалось выдохнуть с облегчением, хоть и было больно отвыкать от совместного проживания. В конце концов, не видеть её было довольно хреново, правда, со временем для меня подобное одиночество стало в радость. Кажется, что в словах священника церкви про женщин в гражданском браке всё-таки было зерно истины. Вот только он ошибся, назвав их бесплатными шлюхами. И как только я не смог платить, меня заменили на другого клиента.

Внезапно моё плечо некто толкнул. Этого я и пытался избежать, стараясь всегда приютить свою задницу рядом с водительским креслом. Однако сегодня битву за комфорт я проиграл, так что пришлось смириться с местом в середине салона. Мне пришлось вытянуть один наушник. Передо мной стоял пожилой индивид женского пола, который громко пытался мне что-то объяснить.

– По надевают свои затычки в уши и не видят, что происходит вокруг них! Что за молодёжь гнилая пошла, совсем не уважают тех, кто старше их! Родители мрази, воспитали хама, не почитающего старших. Да чтоб ты сдох, скотина! И твои родители чтоб сгнили! В аду гореть будете в общем котле, мрази! Хоть бы раз в церковь сходили, там бы вас научили уму разуму! А если нет до лучше чтобы вас прибил уже наконец хоть кто-то, и вы бы не мешали жить нормальным людям! Господи помоги мне справиться с этими бесами!

Перестал слушать. Гнев во мне начал закипать с азартной силой. Я начал говорить с низким громким голосом, атакуя это существо.

–Прожила настолько жалкую жизнь, что на старости лет приходится вымаливать у господа место в автобусе? Разве ты не должна быть благодарна ему за то, что ты в автобус залезла? Собственные дети, если таковые есть, наплевали на тебя и забыли полностью? Или господь их забрал у тебя за твою излишнюю вежливость на этот мир? Или ещё в процессе?

–Ах ты сучий выродок!

Она схватила свою трость и замахнулась на меня. Я парировал эту уникальную в своей грации атаку, схватил её за горло и выбросил напрочь из автобуса под её крики. Толпа молча реагировала на мои действия, а ощущение выброшенного гнева сделало меня немного счастливым.

Дальше на работу подъехал отряд полиции и обвинил меня в тяжких телесных. Меня погрузили в бобик и отправили за решётку.

Я моргнул. Сие существо стояло надо мной дальше, не залезая в карман за словом. Тщательно подумав, решено было вставить наушник в ухо и сидеть дальше. Однако безликая толпа начала словно умолять меня её заткнуть. Выдохнул, принял вертикальное положение и отошёл. Ухо вновь наполнено, предстоит ехать ещё минут 20. Под тяжёлую музыку мимолётно запустился процесс размышления над данной ситуацией.

Гнев, который вылился из меня лишь в моей фантазии, пришлось в себе подавить. Очередной эпизод, в котором я не дал себе свободы быть собой. Это один из множества, который мне удалось отследить. Давно зародилось ощущение проживание своей жизни исключительно в фантазии. Однако и прибить этого юнита тоже не выход.

Глубокое понимание радости жизни этой старухи не выходило у меня из головы. В принципе ей ничего и не оставалось, кроме как ходить в церковь за надеждой про лучшую, хоть и загробную жизнь, и бесконечно ворчать на всех, кто вокруг. Неужели и мне предстоит стать именно таким? Хотя выше выбрать путь алкоголизма. Эта стезя развития мне хоть и доступна, но радоваться от неё не особо то и хочется. А давление от ответственности за собственные эксперименты со своей жизнью сжимала мои яйца с чудовищной силой. Мне стало весело от абсурда и парадокса. Куда я не пойду и что я не предприму, мне будет хреново. И так всю свою бессмысленную жизнь. Я явно что-то делаю не так.

Оставаясь на этой ноте, покинув транспорт и пройдя КПП, оказался на своём рабочем месте, где на меня уже пристально с презрением рассматривали мои старые знакомые мудрецы, боясь сказать что-то лишнее при моём присутствии. Чувство, которое меня съедало так и не покинуло, и я, набравшись наглости, пока нет вызовов, продолжил готовить проект по продаже вин. Если грамотно составить бизнес план и найти клиентов на свой продукт, то, в принципе, можно послать всех к чертям собачим и свалить с этого эдема. Так прошло несколько молчаливых часов, пока не пришёл первый звонок с производства.

Прибежав на место, мне сразу же дали понять про неисправность устройства под названием Тест. Представляет он собой стол с разными отверстиями, куда нужно было подключать контакты. На нем тестируется каждая готовая единица продукции, и я сразу же запустил диагностику системы, параллельно проверяя возможные другие причины неполадок.

В развитых странах у людей моей специальности зарплата зависит от времени, которое устройство работает. Иными словами могу заниматься всем чем угодно, но если я работаю, значит всё плохо. К сожалению, я живу тут, и, понимая, что скорость решения задачи только ухудшает моё положение, подхожу к её решению довольно лениво, создавая иллюзию занятости, попадая в уже выработанный идеальный интервал времени. И моё крайнее упорство сразу же заметила новая сотрудница средних лет, которая ещё не привыкла к местному раскладу дел.

–Почему так долго?

–Не видите? Техника старая, дайте ей подумать

–Ты нас задерживаешь, ты понимаешь это или нет?

–Прекрасно понимаю, однако, стараюсь, как могу.

–Вы из отдела ИТ? Верно?

–Да

–Вы все такие медлительные?

–С чего вы это взяли? – её наблюдательность меня поразила. Нужно ускориться.

–Ты едва перебираешь пальцами, глаза сонные, а сам ты не тут. Ты вообще компетентный выполнять такую работу?

–Как видите да – Она начинала действовать мне на нервы. Я специально перестал на неё обращать внимание.

–И получаете, наверное, больше простого сотрудника?

–Естественно.

–За что? Вы всего-то несколько раз в день нажимаете клавишами по клавиатуре?

–Именно этим я и занимаюсь.

–Ты смотри, шкет, ты как со мной разговариваешь?

–Как? – Неужели опять? Второй раз за день конфликт? На ровном месте? Серьёзно? Я выдохнул с новой силой.

–Вздыхает ещё он тут. Ты, блять, давай шевелись и не задерживай меня тут. И вали нахрен отсюда, чтобы я тебя не видела!

–Вы как со мной разговариваете? Или вы забыли где находитесь? – перешёл в нападение, зачем, правда, не знаю. Терпению моему, видимо, пришёл конец.

–Хватит ругаться – вмешался мастер смены этого существа. – Ещё долго?

–Минут 10 максимум. Комп долго думает. Сам знаешь насколько редкий антиквариат на этом производстве.

–Так пусть ускорится – тётка не хотела прекращать бой.

–Я у тебя доплату за дисциплину спишу, если будешь продолжать – продолжил мастер.

–Но…

–Никаких но. Дай ему сделать своё дело.

–Я буду жаловаться выше!

–Как угодно – сказал я и занял позицию наблюдателя, с иронической улыбкой.

На меня часто писали жалобы, однако не было никаких претензий по поводу моей работы. Так что очередная бумажка в стопку к моему начальнику ничем мне не грозила. Мне повезло, что верховный ИТ, Гуру, так мы его называли, прекрасно понимает с кем мы имеем дело, когда выдвигаемся на вызов. А быстрая поточность кадров нивелируют почти все жалобы. Как правило, писульки пишут те люди, которые конфликтуют абсолютно со всеми. От таких избавляются.

Закончив молча свою работу под наблюдением мастера, выпив кофе, закурив, и лишь тогда вернувшись за свой компьютер, я продолжил делать описание вин. Внезапно зашёл начальник целого производства, помешенный на дисциплине.

–Вы чем заняты? – С ухмылкой спросил он.

–Работаю с базами данных в Excel. Использую базу вин, так как мне запрещено лезть в местные.

–Это я вижу. Зачем?

–Не переживайте. Я это делаю, чтобы разобраться со сложными неясными запросами коллег. Увы, у них недостаточно компетентности чтобы выполнять сложные операции, а степень обучаемости крайне низок из-за возраста. И поэтому мне приходится им помогать, а как именно – изучаю сейчас.

–И кто же эти люди? – Он с интересом на меня посмотрел, не скрывая своё презрение, в поисках предмета, чтобы меня подставить.

–К примеру, отдел экономистов, некоторые мастера, некоторые начальники целых цехов. Назвать поимённо? – Я повернул голову и смотрел в глаза, не скрывая собственную улыбку.

– Вот, к примеру, Яна попросила меня помочь ей с вводом формул автозаполнения. Правда, Ян? – Я перевёл взгляд на экономистку, которая немного побледнела.

–Я вас понял, продолжайте. – Он отступил. Через паузу, где мы смотрели друг другу в глаза, которая длилась вечно. Признаюсь, в моём животе что-то запорхало. Придраться к тому, что я занимаюсь личными делами в рабочее время у него не вышло.

–С удовольствием – ехидно ответил я, подтверждая свою победу, и продолжил своё действие.

В скором времени пришёл ещё один звонок. Всё с того уже знакомого места. Я отправился туда.

–Слыш, шкет, сделай, как было. – Тётка хотела ещё одного раунда.

–Ладно, только языком не чеши, а то придётся стоять дольше.

–Ты где научился так разговаривать?

–Родители были разумными людьми. Учили не реагировать на хамство и быть спокойным.

–Ты назвал меня хамкой?

–Нет. Странно, что вы так подумали. Вы что, нахамили мне где-то?

Тётка не выдержала. Она подошла и взяла меня за руку, потянув моё тело вниз. Её голова напомнила мне интересной формы кирпич. Сразу же у меня в голове появилась странная картина, где вся красная стена, которая защищает периметр замка мэрии, выполнена из таких кирпичей и они без остановок агитируют людей идти голосовать за единую правильную партию. Эта картина заставила меня улыбнуться.

–Издеваться надомной вздумал? – сказал мне кирпич. – Ты, сучёныш, кем себя возомнил? Или тебе ебало твоё не дорого тебе? Ты знаешь, кто я?

Я рассмеялся. В этот момент десятки тысяч кирпичей из стены спросили у меня, кто они. Может, скелеты в великой китайской стене именно для таких картин были заложены в стену. Раскапываешь немного – а там скелет. С запиской. Ты знаешь кто я?

–Ну ладно, так и быть, скажу кто ты. – Проговорил я, параллельно копаясь в программе.

Обычно, такую фразу на этом заводе говорят те, кого сюда пристроили по связям. Раз уж это лишь рабочий, значит, родственничек не очень-то высоко стоит. Я взглянул на неё. В мои глаза попал свежий отпечаток обручального кольца на пальце и огромные жирные бицепсы, от вида которых мне почему-то хотелось вырвать. У этой женщины кругловатое тело больше напоминало мужское, нежели женское. На глаз лет ей где-то пятьдесят, однако, это только кажется. Она явно моложе. Сжатые в кулак огромные ручищи ничего доброго не предвещали, а её ухмылка говорила мне про наслаждение нашим диалогом. В кармане был платок. Мне не давал покоя отпечаток обручального кольца. Решил выехать на этом. Красная стена всё ещё не выходила из головы.

–Вы, миледи, сильного характера человек – Мне понравился мой настрой. Решил ему поддаться. –Одно удовольствие находиться рядом с вами, но, увы, я, как в принципе и остальные мужчины, недостойны этого. И держимся от вас как можно дальше. Полагаю, вы так же умны, что способны феноменально выполнять такую сложную и ответственную работу как запихивание квадратиков в нужные квадратные отверстия. А ваше лицо говорит об огромном опыте, который навевает страх на молокососов вроде меня. Так что советую надеть на него нечто, чтобы не отвлекать от работы остальных. А ваш дух, как бы не было странно, настолько силён, что отправил вашего слегка надломленного мужа от вас куда подальше, может даже на тот свет. И как вы справляетесь со своей совестью? Мне, наверное, не понять.

–Прекращай давай – с улыбкой ко мне обратился мастер, подошедший со спины. – Ты её до инфаркта доведёшь. На ней лица нет. Мне проблем не надо.

–Это уже её проблемы. Я закончил. Звони, если что приключится и прошу, проведи дрессировку. Буду у себя. – Повернулся и, глянув на её бледное лицо, смеясь, пошёл прочь. Похоже, я попал в десятку. Думаю, она бы меня разорвала на месте, если бы не пришёл мастер смены.

Затянувшись сигаретой вновь, мой триумф длился недолго. До звонка моего начальника, который, крайне был взволнован. Пришлось потушить десерт. И отправиться на явно сложный разговор.

–Что ты успел сделать? Нас вызывают к директору. – Мы уже двигались к месту назначения.

–Ничего особенного. Тест дважды ремонтировал, однако проблема устранена. Всё в порядке.

–Мне сказали, что ты довёл кого-то до нервного срыва. Сейчас разбираются.

–Чёрт. Да, был один диалог. Однако прямо я не злорадствовал. Сам знаешь, какие тут люди попадаются.

–А тут попался крайне ранимый. Или ты перегнул палку. Угадай, чему я поверю. Короче говоря, смотри. Не знаю, что будет, но я сказал, что у тебя умер родственник, поэтому ты сорвался как с цепи. Подтверди мои слова, а затем отправляйся в больницу. Ничего знать не хочу. У тебя есть 3 дня, чтобы с собой разобраться. Ещё раз прикрыть тебя не смогу.

–Спасибо тебе.

–Не подведи меня.

Гуру начинал на этом заводе с моей должности. И быстро вырос в лидера, так как была сильная текучесть кадров. Ему известны все нюансы нашего дела, включая бесконечные перепалки. Нервная стойкость ценилась в наших рядах сильнее, чем профессиональные навыки. Отношения у меня с ним составились доверительные, так как ему всегда было весело слушать от других истории моих диалогов. На подобном юморе построены отношения нашего отдела, и меня это ещё сильнее забавляет.

Мы оба зашли в кабинет. Нас сразу же встретил образ единственного нашего, а рядом с ним, меньший, но не менее дешёвый образ директора. Оригинал же, которому уже почти под семьдесят, сидел под этими двумя лицами. Эх, ему тут лишь статуи его величества не хватает. Интересно, когда он о чём-либо думает, он смотрит на свой образ на стене, или на свою маленькую фотографию на столе? А может это всё разные люди? Или клоны? Мысли мои прервались хлопком двери.

За моей спиной оказался уже знакомый Кирпич с напуганным мастером. Я понимаю его страх, ибо ощущение от этого место как от норы хищника. Вот только не я тут жертва.

–Я вас слушаю – прозвучал голос местного Зевса.

–Она задерживает производство из-за истерики. Не может работать. Медсестра вколола ей успокоительное.

–Я это видел. Я вызвал вас сюда, чтобы разобраться. Особенно с тобой. – Он указал на меня пальцем. – Я изучил твоё дело. Но с начала с вами. – Его взгляд переключился на Кирпич.

–Он высмеивал мои похороны мужа… – начало было она. В этот момент мой начальник уставился на меня выпученными глазами.

–Так, так, остановитесь. Мне не важна сама история. С ним мы разберёмся. Вам, Евгения, уже тридцать девять лет, и из них двадцать вы уже работаете. – Он уставился на неё тяжёлым взглядом. – Как вы считаете, корректно ли срывать производство из-за эмоций?

На глазах у Кирпича появились лёгкие слёзы, пока выполнялось несколько поворотов головы в разные стороны.

–Давайте так. Мы дадим вам отпуск до конца недели. Утрата мужа, да и причём недавняя… – Он насупился и скривил лицо. – Надеюсь, вы успеете привести в себя в рабочую форму. Я наведаюсь к вам через неделю.

–Спасибо, огромное спасибо. – С глубоким вздохом сказала она, вытирая слёзы.

–Можете идти.

Я глянул ей в глаза, с ожиданием ухмылки. Однако её не последовало. Она смотрела перед собой в никуда. Я выдохнул, набираясь смелости. Ожидал какого-то боя, скандала с интригами и расследованиями, а получил лишь печаль. Так она и покинула кабинет. Меня накрыла сначала жалость к этому человеку, затем волна абсурдности ситуации. Хотелось сказать одно: прости меня, Кирпич.

–А теперь ты. Петрович, сколько ты будешь его терпеть? Почему ты вообще терпишь этого шакала?

–К нему нет претензий по поводу его обязанностей. Он отличный сотрудник, который выполняет не только свою работу, но и прикрывает инженеров. – Затараторил мой адвокат по заученной схеме.

–Мне это известно. Он нарушает субординацию. Дисциплина его страдает.

–Каким образом?

–Он не подчиняется Дмитриевичу.

–Так он подчиняется мне. Меня он не ослушался. А я в свою очередь вам. От вас приказов не поступали.

–Ладно, помолчи. – Он посмотрел на меня. – Ну как ты? Доволен?

–Не совсем. – Ответил я, смягчая свою речь. – Согласен, меня поняли не правильно. Следует перед ней извиниться.

–Хорошо, что ты это понимаешь. А как насчёт самодеятельности на рабочем месте?

–Какой?

–Ты какими-то винами промышляешь. Это как понимать?

–Я не имею права использовать наши для повышения собственной квали…

–Я тебя понял. Мне не нужны детали.

Он замолчал, рассматривая меня. Затем начал мять руки, глядя на графики и посматривая на фотографию своей семьи. Я было начал открывать рот, но мой начальник показал, что не стоит.

–Смотри. Ты парень талантливый и разумный. Однако твой характер уже стоит мне в горле. Ты работаешь на моём производстве почти два года, параллельно успев окончить университет. На твоей карьере тут уже поставлен крест из-за твоих выходок. Сон в ночные смены, просмотры фильмов, крайнее лицемерные высказывания, моральные издевательство над сотрудниками, сплетни для подрыва авторитетности. Как следствие, нервное выгорание некоторых моих подчинённых. И ты дважды нарушил мой личный приказ. Что ты скажешь по этому поводу?

–Я отказался выполнять работу, которая не входит в список моих обязанностей.

–И теперь многие другие сотрудники ищут, как бы им не выполнять их работу! Так вот. Ты парень молодой, советую тебе искать новое место работы. Я слышал, у тебя кто-то умер – он посмотрел на меня, затем на гуру и улыбнулся, видимо, понимая подставу – даю тебе сегодня и завтра. А ты, Петрович, ищи нового сотрудника. Даю вам три месяца на его поиск и подготовку. Давно пора. Всё. Вышли вон. У меня сейчас обед начнётся.

Мы вышли из кабинета. У меня было тупое ощущение в груди. Никогда бы не подумал, что меня могут уволить. Но вот это произошло, а я к этому не готов.

–Он ведь не имеет права меня уволить – задал вопрос к гуру

–Тебе лучше уйти самому. Он уволит тебя за дисциплину, а материала так много, что тебе не хватит денег на адвоката, чтобы опровергнуть. Я тут ничем помочь не могу. Извини…

–Не надо, гуру. Сам виноват. Разберусь как-то. Не переживай.

–Эти три месяца отработаешь?

–Ага. Хоть с мыслями соберусь. К тому же тебе дитя воспитаю.

–А я пока поспрашиваю знакомых. Может, у кого место найдётся. – Добавил он уже с улыбкой.– Ладно, держи увольнительную. Езжай домой. Расслабься. А я пока пойду поем.

–Спасибо за помощь, Гуру. Хорошего дня.

И я отправился на КПП. В голове уже ничего не было. Выйдя за территорию, закурил, вслушиваясь в симфонию блях, установленных на крыше местными мастерами, на которых с азартом играл ветер. А затем медленными, несвойственными мне шагами, побрёл на остановку. Мне хотелось лишь одного – попасть домой и выпить бутылку пива в гордом одиночестве. Хотелось так же спать. Странно признавать, но мой разум пытался избавиться от мысли, что я вот-вот покину этот эдем. Я к нему привык, хоть по-своему и ненавидел.