Текст книги "Отравленные морем (СИ)"
Автор книги: Алёна Волгина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
– Во дворце и так полно охраны. Слушайте, неужели вы думаете, что злоумышленники явились ночью в Венетту лишь для того, чтобы нанести светский визит дону Сакетти?! Лучше направьте людей в порт и к воротам Арсенала!
– Да, синьор!
– Пойдёмте со мной. Я сам распоряжусь.
Когда их шаги и бряцанье оружия стихли вдали, я не смогла отлепиться от стены, а просто сползла по ней вниз, усевшись прямо на землю.
«Спасибо, что не убила его, – беззвучно сказала я Карите. – Этого я не смогла бы тебе простить».
Выглянувшая луна облила нас голубоватым светом. На меня уставились большие влажные глаза с горящими желтыми точками в каждом из них. Длинный рот искривился в усмешке. Я невольно улыбнулась в ответ. Показалось, что в гримасе паурозо сквозила настоящая человеческая ирония.
***
Спустя некоторое время я, крадучись, пробиралась по каналу на лодке, которую без раздумий стащила возле ближайшего моста. Взмокнув от напряжения, я старалась погружать весло в воду абсолютно бесшумно. Каждая тень на берегу таила угрозу. Я надеялась обогнуть опасный район, по которому, как разбуженные шершни, сновали стражники, а затем добраться до фелуки. Паурозо скрылась под водой, бросив свёрнутый плащ на носу лодки. В отличие от меня, она могла не бояться моррен. Когда узкая полоса воды расширилась, сливаясь с другим каналом, я немного придержала лодку. Здесь придётся быть особенно осторожной. Знатные венеттийцы любили устраивать поздние вечеринки, и мне вовсе не хотелось оказаться нежданной гостьей на одной из них. Но всё было тихо. Темным зеркалом мерцала вода, мимо проплывали спящие дома, казавшиеся в етмноте одинаково серыми. Я засмотрелась на один из особняков, показавшийся смутно знакомым. В мозгу вспыхнула догадка: это же палаццо Граначчи! Дом, где в прошлый раз мне пришлось разыграть целое представление. Весло будто отяжелело, и я подумала, что каналы Венетты сыграли со мной злую шутку, приведя меня сюда!
Кроме факела, горящего на причале, в доме не виднелось ни одной искорки света. Стиснув зубы, я двинулась дальше. Если Джулия там, она могла бы помочь, но было немыслимо вваливаться к ней вот так, среди ночи, приведя на хвосте отряд стражников! За такое дон Рикардо точно притопил бы меня в канале!
Вдруг неподалёку послышался всплеск и приглушенный смех. Торопливо загребая веслом, я прижала лодку к берегу, где лежала самая густая тень, и затаилась. Судя по звукам, где-то рядом причаливала гондола. Может, кто-то возвращался с ночной прогулки или после встречи с дамой. Вспомнилось, как Рикардо каждую ночь бегал на свидания с Бьянкой, а я по глупости его ревновала. Дура была потому что. Тогда я ещё почти не знала Алессандро…
Вдруг оранжевая вспышка озарила небо, словно в Ночь Всех Огней, и ударил грохот. С перепугу я едва не свалилась в канал. В ушах тоненько противно зазвенело, как бывает после слишком долгого погружения. Когда явь понемногу обрела очертания, тишину вокруг прорезали панические крики. В окнах замелькал свет, на причалах одна за другой загорались звёздочки факелов. Я бессмысленно смотрела, как над островом Оливоло в восточной части города занимается рыжеватое зарево. Что случилось? Неужели пожар?! Как бы там ни было, мне срочно требовалось укрытие. Сейчас на улицы выплеснется весь город! Эту лодку, в которой я сидела, вероятно, кто-то уже искал.
– Фабрицио! Фабрицио! – вдруг послышался тихий испуганный голос. Очень знакомый.
Осторожно подавшись вперёд, я увидела на причале дома Граначчи невысокую фигурку, с головы до пят закутанную в плащ. Быть не может, чтобы мне привалила такая удача! Неужели Мадонна и морские боги всё же сжалились надо мной?
– Джулия! – позвала я шёпотом.
Она замерла, потом медленно подошла к воде. Свет от факела, горящего на причале, превратил её лицо в золотую маску.
– Не может быть! – изумлённо сказала она, словно эхо моих мыслей. – Франческа!
– Тише!
Кое-как Джулия помогла мне подтянуть лодку к сваям и выбраться на твёрдую землю. Ей немного мешал живот. Плащ скрывал её всю целиком, но теперь я заметила, что Джулии скоро предстояло стать матерью. Мадонна, сколько же мы не виделись?!
Схватив меня за локти, она подтащила меня ближе к факелу и всмотрелась в моё лицо:
– Это и правда ты! Но как… Каким образом?!
У неё приоткрылся рот, когда она разглядела, что я вся тряслась, а моё платье было вымазано грязью и тиной.
– Всё потом, – еле выговорила я. – Главное – никто не должен знать, что я здесь!
Может, у Джулии и гулял ветер в голове, но в критической ситуации на неё всегда можно было положиться! Молча кивнув, подруга решительно потянула меня в дом. В холле она выпустила мою руку, приложив палец к губам:
– Только т-с-с! Бьянка дрыхнет чутко, как кошка! Странно, что она ещё не вскочила от шума!
В тот же миг откуда-то из внутреннего дворика донеслось:
– Джулия! Ты здесь? Это ты?
Вихрем взлетев по лестнице, мы с Джулией столкнулись плечами в дверях её комнаты, которая была знакома мне не хуже, чем самой хозяйке.
– Сиди здесь! – запыхавшись, выпалила подруга. – Сюда она не войдёт!
– Джулия? – снова послышалось внизу. Я приникла ухом к запертой двери, но никак не могла расслышать, о чём они говорят.
– Я здесь! Что случилось? Пожар?
– А сама не видишь? Кажется, это в Оливоло. Фабрицио только что пошёл узнать, что там. Где Лючия? Куда она запропастилась? Клянусь всеми святыми, эта пустоголовая девчонка сведёт меня с ума!
Я сидела тихо, как мышь, пока Бьянка, новая жена Рикардо, продолжала ворчать. М-да, похоже, она держит слуг в ежовых рукавицах! Я не решалась ходить даже на цыпочках, чтобы меня не выдал скрип половиц, и боялась выглянуть наружу, чтобы меня не увидел кто-нибудь из соседей. Время тянулось томительно, как зубная боль. За окном неохотно забрезжил водянистый рассвет, посветлело. Я опять возблагодарила Мадонну, что так вовремя встретила Джулию! Интересно, что случилось в Оливоло? Надеюсь, Манриоло удалось скрыться! Угораздило же нас наведаться в Золотой дворец именно в эту ночь!
Как только внизу послышались тяжёлые шаги и басок Фабрицио, я снова метнулась к двери. На этот раз можно было не липнуть ухом к замочной скважине, так как возбуждённый голос гондольера эхом разносился по всему дому:
– Там пожар в Арсенале, синьора! Говорят, взорвался пороховой склад. Да, почти потушили, но столько домов разрушено! Нет, до верфи я не дошел, стражники не пустили. Разбирают завалы. Сильнее всех пострадали дома рядом с церковью Сан-Джованни. Хорошо ещё, что ночью на верфях не было никого из арсеналотти! Говорят, это люди герцога Роверджио подожгли склад, чтоб ему самому сгореть в аду!
Фабрицио продолжал что-то говорить, отвечая на взволнованные расспросы Бьянки, но мой слух от таких ужасных вестей временно отключился. Пороховой склад? Я вспомнила случай в Пицене и содрогнулась. А потом похолодела, когда в памяти всплыли последние слова Алессандро. Сердце забилось как сумасшедшее. Арсенал! Он же собирался отправиться туда!
***
Немного исторических фактов: в марте 1509 года в венецианском Арсенале, на расстоянии в четверть мили от палаццо Дукале раздался взрыв. Это случилось днём, прямо во время заседания Большого совета. Говорили, что от случайной искры взорвался пороховой склад. Ударная волна разрушила дома в сестьере Кастелло, среди жителей было много раненых и оставшихся без крова. Ходили слухи о диверсии. В преступлении подозревали агентов французского короля Людовика. В это время Венеция находилась в конфликте с Францией, а также со Священной Римской империей и Испанией. Римский Папа тоже был зол на Венецию за то, что она не желала уступить ему земли в Романье. Против Венеции была сформирована так называемая Камбрейская лига. Этот союз стыдливо прикрыли религиозными мотивами (якобы завоевание Венеции должно было стать первым шагом в войне с турками), но вообще-то союзники думали в первую очередь о своей выгоде и заранее разделили между собой венецианские земли.
Глава 7
Эта ночь казалась бесконечной. Она длилась и длилась, даже когда серое, тусклое солнце взошло над лагуной, осветив почерневшие развалины, в которые превратился Оливоло. Алессандро вместе со стражниками тушил огонь, пока не прибыла пожарная команда, потом разбирал завалы. Здание Арсенала, с его обширными пакгаузами и кирпично-красными башнями у ворот, сейчас походило на руины захваченной крепости. К счастью, его люди знали, что делать, а вскоре к ним присоединились нобили и жители близлежащих домов. Одежда Алессандро пропиталась потом и копотью, на зубах хрустела пыль, руки слегка дрожали от таскания камней и брёвен, но он не мог уйти, так как поток дел всё не уменьшался.
Отправив троих солдат осмотреть очередной дом, слепо смотревший в пустоту выбитыми окнами, он позволил себе небольшую передышку. Под ногами хрустели обломки черепицы. Деревянные балки на крыше расшвыряло ударной волной, и они угрожающе накренились, словно старое воронье гнездо. Мимо пронесли носилки. Какая-то женщина сидела, раскачиваясь, прямо в пыли, прижимая к груди ребёнка, и горестно выла на одной ноте. От этого тоскливого, безнадёжного воя его пробрал озноб. К женщине подбежала другая, обняла её и бережно увела в церковь, уцелевшую не иначе как чудом. Туда относили всех раненых.
«Здесь нужны ещё медики. Куда, интересно, запропастился Маттео?» – в десятый раз спросил себя Алессандро. Он отправил своего молодого помощника привести кого-нибудь из аптекарей. Год назад они с Маттео вместе служили в доме Арсаго. Молодой стражник мог сделать приличную карьеру, оставшись при молодом графе Энрике, но вместо этого предпочел отправиться с Алессандро в море.
«Ему бы побольше исполнительности, и тогда, глядишь, из мальчишки выйдет толк. Станет комитом или даже капитаном!»
– Дон Алессандро! Дон Алессандро! – донеслось издалека. Наконец-то!
Запыхавшись, Маттео подбежал к нему. Алессандро критически оглядел своего помощника: взмокшие черные кудри прилипли ко лбу, лицо аж светится от усердия. Он хотел сделать выговор, но все упрёки растаяли у него на языке, когда Маттео протянул ему запотевший кувшин с водой. Благослови Бог этого парня! Он отхлебнул глоток ледяной воды, от которой заломило зубы, потом с облегчением вытер мокрой ладонью лицо, размазав копоть и грязь. Жить сразу стало гораздо легче.
– Отнесёшь в церковь, – сказал Алессандро, возвращая кувшин своему подручному.
– Я нашёл мэтра Фалетруса, как вы просили.
Долговязая фигура доктора маячила поодаль. Мэтр Фалетрус издалека кивнул, будто не решаясь подойти ближе. После тех событий, что потрясли Венетту прошлой весной, он старался как можно реже попадаться на глаза Алессандро. Его можно было понять. Кроме синьора ди Горо, больше никто не знал о попытке Фалетруса отравить дона Арсаго. Алессандро не стал доносить судьям. Не только из чувства благодарности к доктору, который собирал его по кусочкам после ранения в крипте… Просто это никому уже не могло помочь, зато на свет всплыли бы неприглядные тайны двух семейств, Арсаго и Граначчи.
«Кстати, надо будет заглянуть к донне Бьянке», – напомнил он себе. Три дня назад Рикардо уехал в Медиолан, и Алессандро обещал другу, что в его отсутствие позаботится о Джулии и Бьянке. Только сначала нужно привести себя в порядок, иначе он своим видом ещё больше напугает двух одиноких синьор.
– Это ужасно, – вздохнул Фалетрус, решившись наконец подойти. – Как такое могло случиться?!
– Есть некоторые предположения, – туманно ответил Алессандро.
Ночью они не успели добежать до ворот Арсенала, как внезапно их ослепило вспышкой и швырнуло на камни. Поднялся переполох. Однако среди стражи были люди опытные, обстрелянные в боях. Быстро придя в себя, они оцепили верфи. Им удалось выследить троих людей, пробиравшихся в порт. Двоим удалось ускользнуть.
Ближе к рассвету порядком уставшего Алессандро разыскал Гвидо Малипьеро, капитан венеттийской стражи.
– Мы его допросили. Это был человек Антонио Маньяско, – заявил он без обиняков.
– Был? – невольно вырвалось у Алессандро.
Он знал, что служба в страже включает в себя не только важное расхаживание с пикой и преследование ночных воришек, но и допросы в пыточных камерах. Не самая приятная часть работы, мягко говоря. Однако раньше Гвидо никогда не отличался чрезмерной жестокостью.
– Он был ранен, только потому мы и сумели его схватить. Не дожил до утра. В любом случае, он был простым матросом и знал очень мало. Вчера дон Маньяско пробрался сюда на фелуке под видом торговца. Из города не выезжал. У него была встреча с кем-то в Арсенале.
– Портовая стража! – мгновенно сообразил Алессандро. Гвидо только рукой махнул:
– Мы известили их, но было поздно. Маньяско исчез с рассветом. Испарился, как призрак при первых лучах зари.
Алессандро задумался. Да, такой дерзкий налёт был, пожалуй, в духе отчаянного фиескийца. Фиеска была давней соперницей Венетты и недавно присоединилась к Лиге. Вот только…
– Как они прошли через лагуну? Им понадобился бы лоцман!
– По словам матроса, им помог какой-то парень из Аримина, хорошо знающий город, – злобно выплюнул Гвидо. – Это всё, чего я добился. Чертовы торгаши! Ариминские банкиры всегда заглядывали в рот Фиеске!
«Ариминец – это плохо», – подумал Алессандро, вспомнив сетования Рикардо о поспешном браке Джулии. Катастрофа в Арсенале была такой ошеломляющей, что было трудно сразу осознать все её последствия. Потеряна большая часть флота… Разрушен государственный архив… По городу расползались пугающие слухи: что взрыв был делом рук королевских эмиссаров, что отряды Лиги уже подходят к Патаве… Все эти проблемы надвигались на Венетту, как водяной вал во время нагонного наводнения.
«Это всё потом. Сначала – люди». Он заставил себя сосредоточиться на беседе с Фалетрусом, который продолжал что-то бормотать.
– Нам нужны ещё приюты для бездомных и раненых, – прервал его Алессандро. – Госпиталь в Каннареджо не справится с таким наплывом больных!
Вдруг пришла неожиданная мысль:
– Стойте! У нас же есть палаццо Арсаго!
– Что? – Фалетрус вздрогнул и, казалось, еле удержался, чтобы не осенить себя крестом.
– Особняк всё равно пустует. Там можно разместить десятки человек!
«Вот и пригодился подарок дона Сакетти!»
– Но… – замялся несчастный доктор.
Судя по его нездорово-бледному лицу, похожему на смятую бумагу, он скорее заночевал бы под открытым небом, чем когда-нибудь переступил порог того проклятого дома. Алессандро решительно взял его за плечо:
– Прошлое умерло, мэтр Фалетрус. Забудьте о крипте, о старых тайнах. Эти мысли разъедают вас изнутри, я же вижу. Разве дон Энрике виноват в злодействах отца? Или дом виноват в преступлениях, которые там творились? Сейчас это просто крыша над головой и сухое тепло для людей, которые в нем нуждаются!
– Если бы я мог забыть… – прошептал Фалетрус.
Неожиданно их опять прервали:
– Дон Алессандро! – ввинтился в уши резкий голосок Маттео, заставив Сандро невольно поморщиться. В голове ещё немного шумело после взрыва.
Маттео суетился возле кучки людей, выносивших из баркаса очередного раненого, и старался заглянуть им за плечи.
– Я же его знаю! – восклицал он. – Это тот моряк из Аримина! Вы не помните? Прошлой весной он выиграл гонку на гондолах! Дон Арсаго пожаловал ему специальный приз!
Будь у Маттео хвост, он наверняка вилял бы изо всех сил.
– Парню крупно повезло, что валлуко дотянул его почти до берега! – усмехнулся какой-то рыбак. – Не то кормил бы сейчас моррен в канале Спиналонги! Вишь, как его приложило, до сих пор не очухался…
Алессандро охватило странное предчувствие. То же неясное чувство ночью погнало его к Золотому дворцу, хотя проверка караулов давно уже не входила в его обязанности. Он отчетливо вспомнил, как поспешил на крик караульного, и внезапно ощутил рядом присутствие Франчески. Это было – как глоток воды в жаркий день, как шагнуть в прохладу тенистой рощи, спасаясь от раскалённого зноя. Он пытался отмахнуться от бредовой мысли – «наваждение какое-то!» – но тревога не проходила. В смутном потоке образов было что-то настораживающее, какая-то ядовитая нотка страха. Что случилось? Неужели Франческа в опасности? Ночью им вдруг овладела безумная надежда, что если он спровадит подальше стражников и вернётся один, то из-под аркады дворца к нему выйдет она. Алессандро действительно собирался вернуться, но пожар в Арсенале и другие кошмары сегодняшней ночи спутали ему все карты.
Вместе с Фалетрусом он подошел ближе, склоняясь над раненым. Молодой парень, темноволосый, загорелый. Правда сейчас его лицо было землисто-бледным, а одна щека покрыта коркой запёкшейся крови, и всё равно Алессандро его узнал. Это был Луиджи Манриоло – тот самый Манриоло, заботам которого он год назад поручил Франческу.
Алессандро медленно распрямился, стараясь удержать на лице невозмутимое выражение. «Ариминец?» – заворчал кто-то у него за спиной. Один из стражников грязно выругался. Другой предложил спихнуть «везунчика» обратно в канал – и Хорро с ним! Не хватало ещё спасать одного из врагов Венетты!
– Нет! – прервал их Алессандро. – Этот человек пригодится нам для допроса, когда очнется. Доставьте его в палаццо Арсаго. Я скоро вернусь.
Забыв о Фалетрусе, о делах и о своём неподобающем виде, он бросился к пристани, подзывая первого попавшегося гондольера. Все прочие мысли, кроме одной, смыло волной горячей тревоги. Скорее к Граначчи! Если Манриоло привёз с собой Франческу… если ей пришлось где-то искать убежища… то к кому она могла обратиться, кроме Джулии?!
***
Покинув наспех созванный Большой совет, дон Сакетти укрылся от всех в тиши своего кабинета. Ему нужна была минута тишины, чтобы осмыслить случившееся. Он плеснул себе вина из граненого кувшина, рассыпавшего по скатерти цветные искры, и устало опустился в кресло.
Как это могло произойти? Кто его переиграл? Герцог Роверджио? Или король Альфонсо, с его рыбьими глазами и вкрадчивыми лисьими повадками? В прошлый раз его приняли в Венетте как дорогого гостя, а он жадно шарил глазами по верфи и всё выспрашивал: правда ли, что военную галеру можно построить всего за один день?
Удар по Арсеналу означал не только разрушения, смерти и горе десятков семей. Это был удар по престижу Венетты, по её главной силе – военному флоту. Такую потерю не скоро получится восстановить. А что если…
Сакетти похолодел от мысли, что, взможно, планы заговорщиков простирались ещё дальше. Его рука задрожала, и край кубка больно стукнул по зубам. Он поспешно поставил кубок обратно.
Только вчера они погрузили две тысячи бочек пороха на баржу и отвезли их на Дито, где сейчас снаряжался тяжелый корабль с грузом для венеттийских фортов на островах. Всё из-за настырности этого наглеца ди Горо! А если бы эти бочки остались в Арсенале?! Тогда взрыв был бы такой силы, что ударная волна достигла бы до дворца, и он, Сакетти, смотрел бы сейчас на родной город с какого-нибудь уютного облачка.
С пронзительной ясностью представив себе эту картину, дож залпом махнул вино. Посидел, прикрыв ладонью лицо. Усмехнулся. Подумать только, какая ирония! Они с Алессандро на дух друг друга не выносили, но именно благодаря ему Сакетти остался жив.
Пожалуй, он повременит посылать наёмных убийц к палаццо Арсаго.
Взгляд его упал на шкаф-кабинет в углу комнаты. Пока не вернулся секретарь, самое время сжечь некоторые бумаги. Сейчас неподходящий момент для рискованных торговых союзов. Может быть потом, когда всё успокоится… Простые люди суеверны. Чего доброго, усмотрят в разрушении Арсенала проявление Божьего гнева за то, что их дож стакнулся с язычниками. Долго ли после этого он просидит в Золотом дворце?
Достав маленький ключик, Сакетти отпер потайной ящик и даже отпрянул, увидев разворошенные, помятые листки. Здесь кто-то рылся! Ошеломленно прикрыв ящик, он провел пальцем по длинной белесой царапине возле замка. Сам он обращался с драгоценным шкафом исключительно аккуратно. А вот воришка, похоже, спешил. И кто-то снабдил его дубликатом ключа. Трясущимися руками Сакетти выгреб бумаги на стол. Тщательно, несколько раз перебрал их, откладывая каждый лист, прежде чем заставил себя признать горькую правду. Коносамент исчез.
***
Алессандро надеялся поговорить с Джулией наедине, однако на пороге ему заступила дорогу деловитая Бьянка. Она проводила его в гостиную, куда приказала подать разбавленного вина и закусок, и при этом не переставала говорить:
– …Я отправила слуг помочь с расчисткой завалов. Наша кухарка отнесла корзину с продуктами в церковь Сан-Джованни. Можем ли мы ещё чем-то помочь?
Бьянка Санудо была из тех закалённых венеттиек, которых не могли сломить никакие беды. Гнев только добавлял ей работоспособности. Алессандро знал, что в одном из доков Арсенала строилась новенькая крепкая галера, принадлежавшая на паях Рикардо и дону Санудо, отцу Бьянки. Прошлой ночью прекрасный корабль превратился в ничто. Рикардо, узнай он об этом, сейчас изрыгал бы проклятья, пинал сундуки и под вечер напился бы до положения риз. У Бьянки лишь лёгкая складка на лбу выдавала её озабоченность.
Алессандро поблагодарил её за помощь:
– Это очень мужественно и благородно с вашей стороны, синьора – поддержать тех, кто сейчас больше всего нуждается в этом.
– Это ужасно, – прошелестело от двери. – Столько людей остались без крова!
Оглянувшись, Алессандро увидел Джулию. На фоне алого бархатного плаща её лицо казалось восковым. Застывшим. Насколько Бьянка была собранной и энергичной, настолько же Джулия казалась потерянной и погасшей.
Сейчас он ни за что не спутал бы её с Франческой. За последние месяцы нежные, округлые черты Джулии ещё больше смягчились. Ничего общего с Франческой и её острой, ранящей красотой.
Бьянка при виде золовки нахмурилась:
– Тебе вредно волноваться. Лучше ступай к себе и приляг.
Джулия упрямо мотнула головой и опустилась в кресло, явно намереваясь принять участие в светской беседе. Но когда она случайно перехватила взгляд Алессандро, то мучительно покраснела, от шеи до корней волос.
«Явно что-то скрывает, – с беспокойством подумал Сандро. – Эх, если бы донна Бьянка могла убраться отсюда хоть ненадолго! Как бы это устроить?»
Он снова заговорил с синьорой Санудо, чтобы дать Джулии время прийти в себя.
– Мы решили устроить в палаццо Арсаго временный госпиталь. Доктор Фалетрус уже отправился туда.
– Да, понимаю, – кивнула она. – Вам понадобится солома, тюфяки для постелей. Бинты. Вода и дрова для плит. Я распоряжусь.
Если он надеялся, что она помчится отдавать распоряжения немедленно, то ошибся. Бьянка сидела как сторож, прикрывая собой Джулию – жалкую, с красными пятнами на щеках. А время между тем утекало. Если Манриоло придёт в себя и начнёт говорить…
Алессандро решился:
– Я надеялся, что вы сможете помочь ещё в одном деле. Утром возле ворот Арсенала мы вытащили из воды раненого человека… ариминца. Я узнал его. Раньше он был слугой дона Роберто д’Эсте, вашего супруга, синьора. Его зовут Манироло. Полагаю, вы его знаете.
На лице Джулии отразилось сильнейшее изумление. Слишком сильное, – отметил про себя Алессандро, – чтобы быть искренним. Девушка переигрывает.
– Да что вы? Манриоло здесь?! Я… не видела его с самой свадьбы.
– Могу я узнать, не пытался ли он связаться с вами накануне?
Вместо Джулии ответила Бьянка:
– Разумеется, нет! Он не посмел бы явиться в приличный дом! Здесь вам не военная галера, синьор ди Горо, где можно пренебречь некоторыми условностями!
Алессандро молчал, не сводя глаз с Джулии. Багровые пятна у неё на щеках стали ярче. Он пытался дотянуться до неё взглядом, но девушка поджала губы и низко опустила голову. Никогда ещё он не чувствовал себя таким беспомощным. Как, ну как дать ей понять, что он им не враг?!
– Никто не пытался со мной связаться, – прошептала она еле слышно.
Лгунья из неё была никудышная. «Не то что Франческа!» – подумал он вдруг с теплотой. Та лгала виртуозно! Иногда у него просто руки чесались, так хотелось схватить её за плечи и вытрясти из неё всё враньё до последнего слова.
Может, и зря он в своё время этого не сделал.
Воздух в комнате будто сгустился. Бьянка тоже, конечно, уловила растущее напряжение. На её жестком, волевом лице появилось выражение лёгкой иронии.
– Я готова поручиться, что в нашем доме нет никаких тайных агентов, – произнесла она холодным тоном. – Однако если вы сомневаетесь на этот счёт, можете сами всё обыскать, от крыши и до подвалов!
Джулия нервно вскинула голову, как загнанный зверь, и внезапно схватилась за живот:
– Ох! Я, пожалуй, и правда пойду к себе!
К сожалению, в этот раз её уловка не сработала:
– Конечно, милая, – чуть ли не пропела Бьянка. – Мы с Лючией уложим тебя в постель, а потом, – гневный взгляд в сторону Алессандро, – я вернусь и покажу синьору ди Горо весь дом до последней кладовки.
– Вы что, собираетесь обшарить и мою спальню? – возмутилась Джулия, разом забыв про все хвори. – Я не позволю!
Бьянка даже бровью не повела. Не обращая внимания на гневно пыхтящую, как ёж, золовку, она позвонила в колокольчик и приказала вошедшей служанке:
– Покажи синьору ди Горо кухню, прачечную и двор. Я скоро к вам присоединюсь.
