Текст книги "Разбуди меня поцелуем (СИ)"

Автор книги: Алена Свереда

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 11 страниц)

– Зря, я вот например, верю в судьбу. Ведь мы же с тобой встретились спустя столько лет.

Девушка поднялась, и посмотрела на него. Затем порывисто обняла, прижалась к нему, и долго не отпускала.

– А откуда ты знаешь про Стаса? Я ведь не рассказывала тебе никаких подробностей. Оля, да? – грустно спросила она.

– Нет, великое изобретение человечества под названием социальные сети многое расскажут о человеке. Об остальном я только догадывался.

– Да, даже спустя почти год я все еще не удалила свои фотографии с ним. Сначала было жалко, а потом как-то времени не хватало. Стоит этим заняться.

Девушка почти успокоилась и решила перевести разговор на другую тему.

– А ты? У тебя ведь тоже есть прошлое, и в нем наверняка были девушки. Честность за честность. Рассказывай!

Даня резко помрачнел и отодвинулся. Затем осторожно отстранился от нее, и поднялся.

– В другой раз, не сегодня. Ты хотела на море? Идем! – он протянул ей руку и Стася взялась за его ладонь, ставшей на ощупь вдруг не теплой, а неприятно холодной.

«Наверное, игра воображения», подумала она.

– Эй, ты чего? Сам же сказал, это прошлое и его никуда не девать.

– Идем, – с нажимом повторил Даня и дернул ее за руку. Он натянул джинсы и футболку, которые валялись в беспорядке на кресле, и они вышли из комнаты.

Ребята подошли к пляжу. Море было не спокойным, как будто пыталось передать настроение этих двух молодых людей. Волны сердито накатывали на берег одна за другой, пытаясь обогнать друг друга. Возле пирса никого не было, и лишь крики чаек в небе были слышны сквозь шум прибоя. Людей на пляже можно было сосчитать по пальцам рук. Кто-то любовался морем, кто-то в спешке собирался покинуть пляж и поискать место поспокойнее.

Стася прошлась несколько метров по пирсу к самому краю, осторожно опустилась на деревянные доски и сняла обувь. Опустила ноги вниз, и беспокойные волны тут же начали хлестать девушку по босым ногам, будто прогоняли ее из своих владений. Она достала из сумочки, висевшей на плече, сигарету и зажигалку, и прикурила, заслоняя огонь от ветра.

– Обманчивая погода, да? Пару часов назад светило солнце, а сейчас надвигается шторм.

Даня стоял сзади, не приближаясь к краю. Затем осторожно шагнул к девушке, по-прежнему находясь за ее спиной, и наклонился. Быстрым движением он схватил девушку под руки, и резко дернул вверх. Стася подлетела и приземлилась босыми ступнями на пирсе. Так же резко она развернулась к нему. Зажатая между пальцев сигарета выпала из руки, и упала в море. Волны тут же слизали ее из видимости.

– Эй, ты чего? – возмутилась она.

– Ничего, идем отсюда, – сердито прокричал он, пытаясь перекричать шум волн.

– Ты шторма, что ли, боишься? Так бы и сказал, зачем тащить меня? – Девушка наклонилась и подобрала с досок обувь. Даня схватил ее за запястье и упрямо потащил к берегу.

– Да иду я, иду, не нервничай. Ты можешь объяснить, что случилось? Даня, не молчи, – ее крик сорвался и утонул в шуме волн. Они добежали до берега, парень протащил ее еще несколько метров, и, только оказавшись на набережной возле какого-то кафе, они, наконец, остановились.

– Ты можешь мне объяснить, какая муха тебя укусила, – рассердилась девушка, вырвав ладонь из руки парня и потирая кисть.

– Ты подвергла себя опасности. Нельзя так себя вести! – зло посмотрел он на Стасю. Она его никогда таким не видела.

– Да что я такого сделала? Ну, села на пирс, свесила вниз ноги, и что? Это преступление?

– Ты могла упасть! – сорвался с губ крик отчаяния и разнесся эхом по пустынной набережной.

– Даня, я не маленький ребенок и прекрасно контролирую свои действия. Прекрати! –  крикнула Стася в ответ. Затем взяла себя в руки и подошла к нему. Ее руки обвили талию парня. – Все в порядке, не переживай. Если хочешь, мы не пойдем туда больше.

– Хочу, – прошептал он ей на ухо, касаясь губами спутанных от ветра волос.

– Значит, так и будет. Идем, посидим в кафе, выпьем горячего чая. Ты замерз, – она посмотрела на руки парня. В том месте, где короткие рукава футболки не прикрывали руки, проступала гусиная кожа.

– Идем, – он поцеловал ее в губы и потащил в сторону входа. На двери висела табличка «У Сони».

Они вошли в зал, ежась от противного ветра. Посетителей почти не было. В углу кафе за столиком сидели парень с девушкой. Судя по тому, как нежно они держали друг друга за руки, Стася сделала вывод, что эти двое явно парочка. Возле барной стойки на высоком табурете сидел пожилой мужчина в очках и читал газету. Бармен протирал стаканы, а возле него сидела официантка, что-то тихонько напевая себе под нос.

Интерьер девушке понравился. Кафе было похоже на хижину дядюшки Тома из книги. На стенах были развешаны различные морские сувениры, из динамика лилась красивая мелодия. Что-то инструментальное, грустное и поднимающее из души воспоминания, о которых иногда хочется забыть.

Молодые люди прошли через зал и выбрали столик в другом углу. Официантка заметила их и лениво поднялась со стула, прихватив с собой тонкую папку меню.

– Добрый вечер, – улыбнулась она. Даже эта девушка была сейчас в более приподнятом настроении, чем ее двое посетителей.

– Девушка, здравствуйте. У вас есть глинтвейн? – Даня даже не протянул руку к папке с меню.

– Конечно, – девушка улыбнулась.

– Два глинтвейна, пожалуйста, и легкий салат на ваш выбор, – устало произнес молодой человек, глядя на Стасю.

– Можно мне шоколад? -спросила Стася.

– Какой?

– Молочный, пожалуйста.

– Хорошо, сейчас принесу. – Девушка записала заказ в блокнотике и ушла в сторону двери с надписью «Служебное помещение».

– Ты не против глинтвейна? – наконец спросил Даня.

– Да нет, мне нравится этот напиток. Прекрасно согревает. – Стася вымученно улыбнулась. – Все в порядке?

– Да, извини. Я просто… испугался, что ты упадешь. Шторм – не шутка. Ты легко могла утонуть.

– Я отлично плаваю, Даня.

– Я знаю. Но шторм… Там не важно, как ты плаваешь. Тебя просто унесет в море, и ты не успеешь ничего сделать. Ладно, давай не будем. – Он поднес руки к голове и потер виски пальцами ладоней.

– Голова болит? – заботливо спросила девушка, нагнувшись к столу, и протянула руку к его лицу, погладив по щеке ладошкой.

Даня поймал ее руки и прижал к своим губам, медленно и осторожно целуя каждый пальчик.

– Нет. Знаешь, я хочу сказать тебе, что…

В этот момент официантка подошла к столику. На подносе стояли два бокала с глинтвейном и тарелка с фруктовым салатом. Она поставила угощение перед молодыми людьми, положила возле бокала Стаси шоколад.

– Что-то еще? – она улыбнулась симпатичному молодому человеку с необычайным цветом глаз. Зеленые, но не обычные. Цвет напоминал ей молодую траву, только пробивающуюся из-под земли и не набравшую свой насыщенный цвет.

– Нет, спасибо, – Даня даже не повернул головы в ее сторону, продолжая смотреть девушке в глаза.

Официантка пожала плечами и отошла от столика, вернувшись на свое место возле бармена.

– Нас перебили…– Стася растерялась.

– Да. Прости. Я хотел сказать… За эти несколько дней ты стала мне дороже всех, я… я чувствовал себя как мотылек. Понимал, что на свет лететь нельзя, что я обожгусь, но все равно летел. Меня тянет к тебе, и я не могу ничего с этим сделать. – Он опустил глаза.

– А зачем с этим что-то делать? – Стася удивленно пожала плечами. – Мы оба взрослые люди, и ничего не мешает…

– Ты не понимаешь, – он устало вздохнул.

– Так поясни, в чем проблема.

– У меня слишком большой груз прошлого. У меня противный характер, я… нервный, я плохо сплю, я… – он опять вздохнул.

– Ты мне сейчас описываешь любого среднестатистического человека. Покажи мне хоть одного парня, у которого нет таких проблем, – она улыбнулась.

– Я не могу тебе объяснить. Просто… я боюсь, – прошептал он как ребенок.

– Да чего ты боишься, скажи уже наконец, – рассердилась Стася.

– Что ты влюбишься в меня, – выдавил он из себя и отвернулся. Резко убрав руки со стола, он уставился в окно. Ветер на улице усилился.

– Хм… Ты меня озадачил. То есть я правильно поняла, ты не хочешь, чтобы я тебя полюбила? Почему? Я тебя не устраиваю в качестве возлюбленной? – Она вдруг как-то странно икнула и начала смеяться. Сначала тихо, потом все громче и громче, у девушки началась настоящая истерика. – Ты, ты… – Она смеялась, а из глаз вдруг брызнули слезы. Они катились по щекам девушки, но она продолжала смеяться. Она захлебывалась собственными рыданиями, но смеялась как сумасшедшая.

Данил развернулся к ней, поймал ее ладонь, но она вырвала свою руку и вскочила на ноги.

– Я то думала, судьба, ха-ха-ха, а я его не устраи-ва-а-ю, -провыла она.

– Стася, ты не так все поняла. Наоборот, ты заслуживаешь большего. – Он подошел к ней и обнял. Девушка начала вырываться, но он крепко держал ее. Она всхлипывала, постепенно затихая.

– Чего, большего? Зачем мне большее? Почему ты решаешь все за меня? А может, я уже… – она не договорила.

– Вот этого я и боялся. Я не хочу сделать тебе больно, понимаешь? – Даня обхватил ладонями ее мокрое от слез лицо, и внимательно посмотрел ей в глаза.

– Не понимаю, объясни, – упрямо повторила та.

– Я боюсь, что не смогу полюбить тебя, – выдохнул он.

Девушка аккуратно отвела его руки от своего лица, стерла слезы тыльной стороной ладони. Затем сделала два шага назад, повернулась к нему спиной и подошла к окну. Остановилась, я посмотрела на улицу. Ветер гонял пыль по тротуару, деревья качались под сильными порывами ветра. Она покачала головой, как будто не хотела верить чему-то, что только что услышала, а потом спокойным, ровным голосом спросила:

– Ты до сих пор любишь ее, да?

Глава 11

– Нет… Не знаю… – голос Данила как эхом отдался в Стасиной голове.

– Значит дело все-таки в девушке, да? – она горько усмехнулась.

– Да, – обреченно склонил голову он. – Я не могу объяснить. Я…

– Да не стоит, все нормально. Все, что нужно – ты уже сказал. Я не хочу разбивать чужую жизнь. Я не хочу портить ваши отношения. Тянет – забудь. Пройдет. Будьте счастливы, – она резко развернулась, и быстрым шагом вышла из кафе.

– Стася, это не то… – он хотел побежать за ней, хотел объяснить, но передумал. Устало опустился обратно на стул, на котором несколько минут назад сидела та, к которой он так тянулся. Та, что сейчас стремительно убегала от него прочь, как от изменщика. Да, в ее глазах он выглядел именно так. Но он не мог рассказать ей правду. Пока не мог. И не потому, что не хотел. Просто это было тяжелее, чем он думал. Никто, кроме Макса, не знал, почему он так боится влюбиться снова. Может быть, когда-нибудь он научится верить и доверять. Научится любить и жить мечтой. Когда-нибудь…

Наверное, Карина была бы рада, если бы он остался со Стасей. Она всегда хотела, чтобы он был счастлив. Как мамочка, которая желает своему ребенку только лучшего, она любила и оберегала его, не позволяя никому сделать ему больно. Когда матери не стало, та не стала говорить глупых слов утешения, как это делают обычно. А что тут скажешь? Слова не помогут, не вернут мать, не уберут ту боль и пустоту, которая будет жить внутри вечно. Такое чувство, будто собранный при рождении пазл вдруг распался. Пришлось заново искать подходящие друг другу детали. И вроде все встало на свои места, но та самая часть, связывающая всю картинку, куда-то потерялась. Смысл ясен, изображение сходится, но без этой детали картина так и не закончена, и становится бесполезной и никому не интересной.

Так же стало и с жизнью Данила. Ему остро не хватало матери. Как и все дети, он часто не ценил, какое это счастье – иметь маму. Маму, которая просто есть. Карина постоянно ему указывала на это. Сама она, выросшая и воспитанная в детдоме, никогда не знала, каково это – быть чьей-то дочерью. И когда Данил познакомил ее со своей матерью – она растерялась от напора ласки и любви, которые та подарила ей в огромном количестве.

«Даник, береги ее, она твой лучик солнца», – часто повторяла ему мама. Ему нравилось, когда она называла его Даником. От этого прозвища веяло домом, теплым камином и горячим чаем, вкусным завтраком на летней веранде. Всем тем, чего ему так остро не хватало все эти годы. Когда он ушел в армию, а отец бросил мать, Карина переехала жить в их дом. Они с мамой понимали друг друга, как будто девушка была ее дочерью.

Именно Карина сообщила Данилу о том, что мать погибла. Он приехал на следующий же день. Молча зашел в дом, прошел через коридор в большую гостиную. На дворе стоял конец января. На улице было необычайно холодно. Он продрог до костей, пока мчался домой, глотая слезы в душе. Девушка молча сидела на полу перед зажженным камином, смотря, как языки пламени пожирают поленья, сердито потрескивая от возмущения. Рядом с Кариной стояли стопки чистых тарелок. Даня не понял, зачем. Он молча подошел и присел рядом. Девушка повернулась в его сторону, и он увидел ее заплаканное лицо. Она была так красива, что даже слезы ей шли. Светло-русые волосы длинными ровными прядями ложились на плечи, пухлые губы были искусаны почти до крови. В ее глазах была смертельная боль.

Даня не мог больше терпеть. Парни не плачут – глупая фраза. Когда ты теряешь близкого человека, слезы кажутся единственным средством не утонуть в пучине этой боли. Он отвернулся, и вновь уставился на огонь.  Затем медленно повернул голову вправо, и увидел осколки стекла. Они лежали на полу, а в стене были проколы и царапины. Внезапно он понял, зачем рядом с Кариной стояла стопка тарелок. Он встал, подошел к ней и медленно опустился на корточки за спиной девушки, обнимая сзади руками за плечи так, будто в эти объятия он хотел вложить всю свою боль, передать ей эмоции.

«Мне стало легче», – произнесла она, и он понял, что та имела в виду. Он вновь поднялся, взял верхнюю тарелку из стопки, и подошел на метр ближе к стене. Затем поднял руку с тарелкой, завел ее себе за плечо и со всей силы бросил о стену. Она со свитом пролетела по комнате, рассекая воздух и звонко ударилась о стену. Вместе с этим ударом в доме раздался крик раненого животного, а затем вновь послышались звуки разбиваемого стекла, сопровождаемые криком. После двадцатой тарелки он перестал кричать. Данил бессильно опустился на пол, слезы катились по его щекам градом, застилая глаза. И только птицы с шумом взмыли с голых веток деревьев ввысь, создавая шум в этой гробовой тишине.

Оля сидела на балконе номера в плетеном кресле и курила. Голова перестала болеть, состояние девушки постепенно приходило в норму, не смотря на большое количество алкоголя в крови. Ветер, резко поднявшийся и качающий деревья, прояснял голову девушки. Она делала затяжку за затяжкой, и ежилась от холода. Пролежав почти пол дня в кровати, и тщательно обдумывая вчерашний день и бурную ночь, она пришли к вывод, что зря так напилась. Стася права – подумаешь, проблема. Ну переедет она к своему молодому человеку. И что изменится? Разве что район проживания да квартира. Кстати, квартира Макса Ольге нравилась всегда. Он купил ее пару лет назад, в новострое. Двухуровневое помещение на последнем этаже двадцати четырех этажного здания, откуда открывался великолепный вид на набережную и подвесной мост в центре города. Девушка любила там бывать. Хотя порой ей не хватало уюта. Квартира была выполнена в стиле скандинавского минимализма, а Оля, оправдывая в глазах окружающих впечатление зефирной куклы, любила все мягкое, розовенькое и пушистое. Ну, вкус у нее такой. Это ведь намного приятнее, чем наблюдать голые стены холодного серого цвета без каких-либо мелочей, таких приятных сердцу.

«Перееду к нему, и устрою там все по своему вкусу», подумала девушка. Задатки дизайнера у нее были всегда. Она обставила свою квартиру креативно, со вкусом, и в то же время уютно. Розовой она, правда, сделала только ванную комнату. Гостиная была в мягких пастельных тонах, а спальня – нежно-лавандового цвета. Переходящие во все тона фиолетового, предметы интерьера и всякие мелочи, вроде рамок с фотографиями, или подушек на кровати, создавали впечатление комфорта. Стася, начав делать ремонт в своей квартире, которая досталась ей от отца, так же позвала Олю в качестве помощника. Не смотря, на то, что девушка неплохо зарабатывала, и могла позволить себе нанять бригаду ремонтников, она твердо решила сделать все своими руками. Ольга, не боявшаяся физического труда, всегда была готова помочь подруге. Они вдвоем с утра до поздней ночи упорно сдирали обои, отмывали стены от старой побелки и штукатурки, со смехом крушили топориком старые двери.

Вспоминая сейчас те времена, Оля улыбалась. А затем вспомнила, что Стас им так и не помогал. Он резко придумал больную тетю в другом городе, и уехал на месяц якобы за ней присматривать. Стася, наивная дурочка, безоговорочно поверила в эту легенду, а вот Оля, более прагматичная и реалистичная особа, сразу поняла в чем дело. Конечно, куда нам, мальчикам нежным, до такого нелегкого труда. Мы ручки боимся замарать. Девушка опять разозлилась. Иногда ей казалось, что она сама рассталась с этим болваном, а не ее подруга, и теперь придумывала жестокие наказания этому козлу. Девушка смяла в пепельнице окурок сигареты, стащила из соседнего кресла оставленный в прошлый раз плед и плотно укуталась в него. В комнату возвращаться не хотелось. На балконе было хоть и прохладно, но свежий воздух прекрасно успокаивал мысли девушки, пропитанные ненавистью к бывшему парню лучшей подруги.

Из комнаты послышался щелчок замка, а затем звук открывающейся двери.

«Стаська вернулась», – обрадовалась Оля и поспешила в комнату, обрадовать подругу, что ей стало легче и умирать она сегодня не собирается. Она вошла в комнату, и застыла. Подруга сидела на кровати со сложенными по-турецки ногами, а по ее щекам катились слезы. Было видно, что плакала она долго. Глаза были красные, нос опух и некрасиво раздулся. Губы искривились в полуулыбке, когда та заметила Олю. Та подскочила ней, обняла, прижав к груди как ребенка.

– Котенок, что случилось? – с тревогой в голосе спросила она.

– Все в порядке, – шмыгнула носом та в ответ.

– Ты лук резала, и потому плачешь, да? – улыбнулась Оля.

– Да.

– Кому ты лапшу на уши вешаешь, деточка? Кто тебя обидел? Даня, да? Что он сделал? – девушка посмотрела в глаза подруге.

– Он… – она растерялась. – Это был просто курортный роман. У него есть девушка, и он ее любит. А я… Его ко мне просто тянет, – прошептала она, и опять начала плакать, икая и захлебываясь рыданиями.

Ольга вскочила на ноги, уперев руки в боки.

– Блин, да я его… – она потрясла кулаками в воздухе. – Да что ж за мужики такие пошли, а? Я ему сейчас…

– Оль, не надо, – устало ответила та.

– Надо, блин, надо! Значит, официальная девушка, да? То есть он решил поиграться? Курортный роман, называется? Ну он у меня сейчас попляшет!

Она вылетела из комнаты и начала барабанить кулаками в дверь напротив, где жил Данил. Естественно, дверь ей никто не открыл. Стася затащила ее обратно в номер и закрыла дверь на ключ.

– Успокойся. Не тронь его. Все, пора перестать верить в сказки о принце и настоящей любви и жить реальностью, – она вытерла слезы со щек и прошла в ванную комнату. – Тема закрыта.

– У кого как, – пробурчала себе под нос подруга и, как только за Стасей закрылась дверь в ванную комнату, схватила с тумбочки телефон. Она начала звонить Дане, но никто не брал трубку. Затем она набрала номер Макса.

– Алло, Оль, я сейчас занят, давай я потом перезвоню, – послышалось в трубке у девушки.

– Я тебя сейчас освобожу, я тебя сейчас так освобожу, от своего общества и на всю оставшуюся жизнь, – завопила та в трубку.

– Эй, ты чего? – испугался ее крика парень.

– Это ты чего, осел сероглазый? Ты почему, блин не сказал, что у твоего Дана есть девушка, петух ты общипанный? – Злость девушки, словно цунами, накатывала волнами на ни в чем не повинного Макса.

– Какая, блин, девушка? – растерялся тот. – Оль, у него никого нет! Уже год как нет.

– Да-а-а-? – протянула та ехидно. – А почему тогда Стася, рыдающая и опухшая от слез, только что вернулась домой и сказала, что они расстались?

– Да я откуда знаю, почему они расстались. Может, ты что-то не так поняла?

– Я все правильно поняла. Видите ли, это был курортный роман. У него есть девушка, и он ее любит. – Оля выскочила на балкон и опять схватилась за сигареты.

– Оля, у него никого нет. Это… – до Макса внезапно дошло, о чем идет речь. – Просто поверь, у него никого нет. И объясни это Стасе. Я не могу тебе всего рассказать.

– Это почему же? Дар речи потерял, или охренел в край? – опять закричала та.

– Нет. Это ни тебя, ни меня не касается. Пусть сами все выяснят. Просто пусть она не бросает Дана. Попроси ее, пожалуйста. Он никого не обманывает, честно.

– Макс, ты чего темнишь? А ну быстро выкладывай! – Оля постепенно начала успокаиваться. Макс не стал бы ей врать, она была уверена, что он слишком ее любил.

– Не могу. Это не мое дело, и я дал слово что никому ничего не расскажу. Если Дан захочет – Стася обо всем узнает.

– О чем, твою мать, она должна узнать? – опять закричала девушка.

– Ольга, я тебе все сказал. Пусть немного подождет. И не бросает его. Он… без нее ему будет плохо, я знаю.

– Ладно. Но я все же выбью из тебя правду, скотина ты бездушная. Все, пока! – Оля нажала отбой и бросила телефон в соседнее кресло. В этот момент открылась дверь на балкон и вошла Стася. Взяла со столика сигареты, подняла с кресла телефон и положила на столик.

– Максу звонила, да? – догадалась девушка.

– Да, – сердито ответила Оля.

– И зачем? И так все понятно, – та пожала плечами и выпустила струю дыма.

– Он сказал, что у Данила никого нет. – серьезно ответила подруга. – Попросил поверить и не бросать его.

– Что значит, никого нет? Он же сам… – Стася осеклась. Может, она и правда, не так его поняла?

– Он не захотел ничего объяснять. Просто попросил, чтобы ты не бросала его. Стась, я не знаю… – Ольга опять замолчала.

– А что тут знать? Захочет – найдет и все расскажет. Я не буду делать первый шаг. Я догадалась сама, что у него кто-то есть, и спросила, любит ли он ее. А он растерялся, не знал, что ответить.

– Ну может они расстались, ты же не можешь быть уверенной до конца. Ты вот тоже до сих пор по своему Стасу сохнешь.

– Уже не сохну. Мне кажется я… я влюбилась в Даню, – прошептала она и слезы снова покатились из глаз.

– Зайка, ну не надо, не плачь. Поговори с ним. Может, ты действительно не так его поняла. Прошлое тяжело отпускать, ты сама это прекрасно знаешь. Не плачь, пожалуйста, – у Оли самой навернулись на глаза слезы. Она встала с кресла, подошла к подруге и села на корточки напротив, положив руки той на колени. – Стасюнька, мышка моя, перестань, – девушка начала плакать.

– Я поверила, что это судьба. Я хотела быть счастливой. Господи, не ужели я так много прошу, – Стася подняла лицо вверх, посмотрев на небо. – Неужели я мало получила страданий, зачем еще?

– Все будет хорошо, – обняла подругу девушка, и прижала к себе. – Верь мне. Я уверена, что все выяснится и образуется. Моя интуиция никогда меня не подводила, – улыбнулась она сквозь слезы.

– Ну если интуиция… – улыбнулась та в ответ. -Все, решено. Успокоились, перевернули тетрадь на чистый лист и продолжаем писать дальше. Идем, – она поднялась. – Надо собрать вещи, утром у нас поезд.

Глава 12

Состав медленно, сбрасывая скорость, подъезжал к платформе. Девушки стояли возле окошка и всматривались в прохожих. На улице было пасмурно, начал накрапывать дождь. Некоторые встречающие уже успели достать зонтики, другие, в надежде, что это временно, отступили под козырек. Стася подумала, что погода отражает ее настроение. Вечером Даня так и не позвонил, и не зашел к ним, чтобы попытаться что-то объяснить. Она же не хотела делать шаг первой. Собирая вещи, она прислушивалась к каждому шороху за дверью, ей казалось, что вот-вот она услышит тихие шаги парня и робкий стук в дверь. Но прошел уже не один час, а в коридоре по-прежнему было тихо и пусто. В итоге она заснула, так и не дождавшись, когда он вернется домой.

Утром они сдали ключи от номера, прошлись к пирсу, бросив в море по монетке, чтобы вернуться сюда снова, и поехали на вокзал. Почти сутки в поезде дали о себе знать. Девушка чувствовала себя выжатой как лимон, и сил у нее сейчас хватило бы только,на то чтобы доехать до дома. Оля рядом с ней выглядела намного бодрее. Как только поезд подъехал к станции, и остановившись, по инерции качнулся немного назад, она тут же начала высматривать в окне среди встречающих Макса. Девушка увидела его почти сразу. Только он мог в такую пасмурную погоду нацепить солнцезащитные очки.

Она начала подпрыгивать на месте и махать ему в окошко руками, смеясь и кривляясь как ребенок. Потом схватила одной рукой чемодан за ручку, другой рукой Стасину ладонь, и потащилась в сторону выхода. Видимо, девушка очень сильно соскучилась и за возлюбленным, и за родным городом, потому что не церемонилась с остальными пассажирами, активно двигаясь вперед. Пара мужчин попытались возмутиться такому поведению, но стоящие рядом женщины, судя по всему их жены, очень быстро купировали скандал в зародыше.

– Ну разве не видно, что девушка к молодому человеку спешит? Смотри, как светится! Ты же был таким когда-то, – со вздохом произнесла одна из них.

– И я был таким когда-то, триста лет тому назад, – пропел мужчина, удачно копирую черепаху Тортиллу из советского фильма.

Стася наконец освободила свою ладонь из Олиной, и остановилась.

– Стой, оглашенная, – позвала она. – Не убежит твой Максик никуда, зачем толкаться то?

– Я соскучилась, – с жаром воскликнула та.

– Да, помнится, пару дней назад кто-то ужасно напился в баре с прозаичным названием «Караганда», потому что пожалел, что согласился переехать к своему парню. – Стася хмыкнула.

– Кто бы это мог быть? – с интересом ответила Оля. – Странная девушка, да? Я вот согласилась не раздумывая! Ну ты помнишь.

– Ага, -скривилась в улыбке подруга, – конечно помню. Я уже поняла, что Макс об этом ничего не должен знать. Учти, мое молчание дорого тебе обойдется.

– Давай сразу выдвигай все свои требования, пока Макс нас не слышит, вымогательница чёртова, – беззлобно ответила Оля, высматривая через окно своего парня.

– Ну, во-первых, я требую, чтобы меня отвезли домой на машине. Так и быть, можно с ветерком. А еще я хочу суши. Так что ужин за твой счет. – Девушка пожала плечами и вымученно улыбнулась.

– Ну, допустим, до дома мы и так бы тебя подбросили, спасибо, что не попросила на руках до двери донести, – отвечала Оля, протаскивая по проходу громоздкий чемодан.

– А что, можно было? – притворно округлила глаза та.

– Нет. Тебе – нельзя, ты тяжелая, Максик спину надорвет, кто его потом лечить будет?

– Это кто еще тяжелая, мы с тобой одинаково весим, между прочим. Нечего на меня бочку катить. Я удивляюсь, как это Макс себе еще спину не надорвал.

– Я на его спине не катаюсь, – с достоинством парировала та.

– Да, ты прочно сидишь на его шее и уже давно свесила ножки, – девушка засмеялась.

– Так, все, закрыли тему, двери открывают. Пошли. На счет суши уговорила, будут тебе вечером суши. Приеду, не переживай.

– Что, ты бросишь свое сокровище ради лучшей подруги? – Стася удивилась.

– А когда я поступала по-другому? – Оля с кряхтением начала спускаться по ступенькам с поезда и прыгнула прямо в руки Макса, стоящего на платформе. В руке он держал красивый букет красных и желтых герберов. – Ма-а-а-ксик, – завизжала девушка и повисла у него на шее.

– Ну точно, надорвется, – вынесла вердикт Стася тихонько. Она с трудом спустилась сама, затем вытащила чемодан и повернулась к этой влюбленной парочке. Они страстно целовались, не замечая никого вокруг.

– Эй, голубки, я все еще здесь, и очень устала. Может уже, поедем уже? – точно скопировала она голос Маши из мультфильма.

Оля с Максом наконец оторвались друг от друга. Парень вручил ей цветы, подхватил в обе руки по чемодану и покатил по платформе в сторону выхода. Подружки взялись под руки, и бодрым шагом пошагали за ним.

Загрузившись в машину парня, черную Тойота Прадо, девушки устало откинулись на сиденья. Оля со вздохом сняла с ног босоножки на шпильке, с наслаждением вытянула ноги вперед.

– Блин, нафига я шпильки обула, – поморщилась она.

– А я тебя предупреждала, – сонно произнесла подруга с заднего сиденья. – Так нет же, ты только твердила, мол, девушка должна оставаться девушкой даже в поезде. Получила? – мстительно добавила она. Машина медленно вырулила со стоянки, направляясь вниз по улице.

– Сначала Стасю отвезем домой, да? – с надеждой спросил Макс.

– Да, к тебе домой. Я решила, что без подруги никуда не перееду. Ты целыми днями работаешь, мне одной будет скучно. Я же сдохну в твоей холодной противной квартире!

– Как ко мне? Что значит ко мне? Стася, между прочим, тоже работает, – испуганно повелся на Олину угрозу Максим.

– А, она уволилась, – легкомысленно махнула рукой та в ответ, – так что теперь тебе, дорогой, придется содержать нас обеих. Ты же не против, правда, медвежонок? – девушка поцеловала парня в щеку и картинно захлопала глазками.

Стася, сидевшая сзади, согнулась пополам и зашлась в беззвучном смехе. Зная Олин характер и умение издеваться над Максом, она ни секунды не сомневалась, что он поверил ей. И, судя по выражению его лица, которое та наблюдала в зеркале заднего вида, данная перспектива его не слишком-то и радовала. Конечно, на шведскую семью парень пока не подписывался.

– А как же Дан? – решил использовать последний аргумент парень, не найдя в своей голове мысли получше.

– А что Дан? Он не обязан обеспечивать Стасю. Она девушка гордая, от незнакомых парней денег не берет, – Оля надула пухлые губки.

– А от меня, значит, возьмет?

– Ну какой же ты незнакомый, лапусик, вы уже два года знакомы. Ты же не оставишь мою подругу в беде? – в глазах девушки запрыгали искорки. Она веселилась на полную.

– Нет конечно, – обреченно вздохнул тот, – как я могу? Это же ТВОЯ, – с упором на местоимение произнес парень, – подруга.

– Ну вот и славно. Так что едем сразу к тебе. – Она еще раз чмокнула Макса в щеку и картинно начала стирать помаду с его лица.

Макс мрачно взглянул в зеркало заднего вида, но, встретившись взглядом со Стасей, увидел, как девушка подмигнула ему и рассмеялась. До парня наконец дошло, что его просто разыграли. Он промолчал, и резко развернул руль машины, сворачивая с главной дороги в какой-то переулок. Оля ничего не заметила, прикрыв глаза, и усердно делая вид, что пытается заснуть. Стася с удивлением смотрела в окно. Они мчались по незнакомой улице, затем куда-то свернули и выехали на центральную площадь города. Через несколько десятков метров снова резкий поворот вправо. Спустя пару минут они остановились возле высокого жилого дома бледно-голубого цвета.