Текст книги "Покинуть Париж и уцелеть"
Автор книги: Алена Белозерская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
– Нет, – отрезала Полина. – Я уже выбрала себе платье, сейчас подготовим одежду для тебя. Кроме того, на такие мероприятия не принято являться без кавалера.
– Что ж, тогда придется подчиниться.
– Не нравится мне твоя покорность. Уж слишком она нарочитая, будто ты испытываешь вину передо мной. Интересно, за что?
Роман промолчал, повернулся на живот, пряча от Полины лицо, что еще больше насторожило. Она задумчиво прикусила губу и вздохнула.
– Когда ты получишь развод? – услышала она вопрос.
– Хочешь на мне жениться?
– Это очень хорошая мысль. Ты превратишься в богатую добычу, учитывая отступные, которые получишь от Люка. Сколько миллионов тебе причитается?
– По пять за каждый год брака, – ответила Полина, кисло усмехнувшись.
– Щедро, учитывая, что инициатором развода была ты, а не он. Возьмешь меня в мужья, раз уж это я разрушил ваш брак? – Роман встал и подошел к Полине, умоляюще посмотрев на нее. – Пожалуйста, – прошептал он, молитвенно сложив руки у груди.
– Не надейся. Я уже дважды была женой. Третьего раза не будет.
* * *
Звуки громкой поп-музыки, казалось, заполнили собой каждый миллиметр пространства, не давая возможности насладиться изяществом и величием сада, которому абсолютно не подходила атмосфера праздности и дешевой помпезности. Полина с грустью смотрела на снующих официантов, жующих гостей, многие из которых были уже изрядно навеселе и подпевали приглашенной звезде, сверкающей голыми коленками и призывно трясущей силиконом на специально построенной для нее сцене. Нескромную певунью, сраженную наповал присутствием огромного количества денежных мешков, сменила другая дива, не менее прекрасная, но еще более хищная, чем предыдущая. Полина с усмешкой наблюдала, как девица опытным глазом пробежала по толпе и выбрала себе в жертву недавно разведенного управляющего крупным столичным банком. Холеный, привлекательный, лет сорока, с интересным лицом и, судя по одежде, с хорошим вкусом. «Нет, девочка, ты явно ошиблась в выборе. Этот красавец со спортивной фигурой и опасным взглядом тебе не по зубам. Чем ты сможешь его зацепить? Упругой попой и искусственными губами? Этого у него и без тебя в достатке». В кулуарах давно ходили слухи о его сексуальных подвигах и предпочтениях. Говорили, что он любил «групповое» общение, при этом был неутомим и жаден, как студент, готовый вступить в контакт с любой барышней, которая разрешит залезть себе в трусики.
Полина, занятая внутренним разговором, и не заметила, что привлекает внимание своим пристальным взором господина, которого неосторожно рассматривала уже в течение долгого времени. Он вздернул подбородок, высокомерно показав, что оценил интерес, и подошел к ней, захватив шампанское для обоих.
– Вижу, я вам нравлюсь, – заносчиво заявил он.
– Ей тоже, – Полина указала в сторону певуньи, исполняющей какую-то сладкую балладу, которая, кстати, была весьма приятной и мелодичной на слух. – Гораздо больше, чем мне.
– Жаль. А я предположил, что вы заинтересованы в знакомстве.
– Люди порой ошибаются, неверно трактуя взгляды незнакомцев.
– И все же позвольте представиться, – настойчиво произнес мужчина. – Станислав…
– Не стоит, – бесцеремонно оборвала его Полина, с удовольствием уловив гневные искорки в его темных глазах. – Мне известно ваше имя.
– А я о вас ничего не знаю, – с нескрываемым интересом произнес он. – Кто вы?
– Полина, – рассмеялась она и обернулась в поисках Романа, который покинул ее, как было обещано, на несколько минут, а в реальности его отсутствие длилось уже, как минимум, полчаса.
– Вы обворожительны.
Мужчина остановил взгляд на рубиновом колье, центральный камень которого кровавой капелькой лежал в ложбинке груди. Восхищение в его глазах еще больше утвердило Полину в мысли о том, что она сделала правильный выбор, надев простое черное шелковое платье, выгодно обтягивающее ее безупречную фигуру, и не став укладывать волосы в сложную прическу, позволив им свободно струиться по плечам.
– Спасибо, – без особых эмоций поблагодарила она за банальный комплимент, посмотрев на Марину, с которой они успели переброситься лишь парой слов, настолько подруга была занята остальными гостями, постоянно требующими ее внимания.
Марина стояла на нижней ступени лестницы и с рассеянной улыбкой слушала какого-то пожилого мужчину. Она потирала плечи, будто замерзла, что удивило Полину. Несмотря на холодный осенний вечер, праздник проходил не в доме, а на улице, под молочного цвета навесом. Тент был настолько огромен и так умело установлен, что захватывал собой всю открытую площадку перед домом и часть сада с фонтаном, который специально включили. А чтобы гости не замерзли, повсюду расставили инфракрасные обогреватели, создавшие атмосферу летнего отдыха. Было весьма приятно осознавать, что на улице глубокая осень, но при этом ощущать теплый воздух вокруг себя и видеть легко одетых людей, радующихся столь необычному приему. Именно поэтому Полина удивилась, заметив, как Марина в ознобе потирает плечи, учитывая, что температура под тентом была очень комфортной.
– Кто вас сопровождает? – спросил новый знакомый.
– Нет, мы будем говорить о вас, – кокетливо улыбнулась она, бросив взгляд на четкую линию губ, надменно приподнявшихся после произнесенных ею слов. – С кем вы пришли?
– С подругой, – ответил мужчина.
– И где она? – сверкнула глазами Полина, сама не понимая, для чего завлекает того, кто ей совершенно не интересен. – Оставила вас и нашла кого-то симпатичнее?
– У вас острый язык…
– К тому же ядовитый, – добавил Роман, неслышно подошедший к флиртующей паре, и по-хозяйски обнял Полину за талию. – Надеюсь, она вас не отравила?
– Не успела. – Мужчина склонил голову и, протянув руку, представился. – Завидую вам.
– Не стоит, – покачал головой Роман, за что получил локтем в бок. – Теперь понимаете почему?
Мужчина рассмеялся и отошел в сторону, бросив на прощание полный восхищения и одновременно сожаления взгляд в сторону Полины.
– Где ты был? Только не говори, что в туалете очередь.
– Не злись, – улыбнулся Роман. – Ты же не скучала в мое отсутствие. Что это за жирная муха к тебе клеилась?
– Банкир. Хорош, да?
– Не знаю, – повел плечами Роман. – Я не разбираюсь в мужской красоте.
– Конечно, ты же специалист по женской, – ответила Полина и вытащила из крохотной сумочки телефон. – Одиннадцать. Пора уходить. У меня вылет через семь часов. Час до города… черт! Спать уже некогда!
– Зря потратили четыре часа только на то, чтобы поглазеть на российскую золотую сотню и выпить паршивого шампанского. Можно было и вовсе здесь не появляться. Твоего отсутствия все равно не заметили бы.
Словно в опровержение слов Романа рядом с ними оказался хозяин праздника и выразил благодарность за то, что пара почтила своим присутствием скромное торжество.
– Скромное?! – Полина развела руками, указывая на сто двадцать гостей, тридцать официантов, оркестр и приглашенных звезд эстрады. – Андрей Адамович, мои обе свадьбы были менее пышными.
– Не преувеличивай, – Шемес, обожающий масштабные мероприятия, раздул щеки от удовольствия и взмахнул рукой. – Марина! – прокричал он, подзывая жену к себе. – Ты знакома со спутником Поли?
– Конечно, дорогой. Нас уже представили.
В этот вечер госпожа Шемес была особенно хороша собой. Темно-синее платье выгодно подчеркивало благородную белизну кожи. Туфли на высоких каблуках делали ноги бесконечно длинными, а тело тонким и гибким. Нервозности, в которой Марина пребывала последнее время, не ощущалось, наоборот, она находилась в азартно-игривом состоянии духа, которым заражала окружающих ее людей, заставляя улыбаться в ответ.
Полина вдруг почувствовала уколы ревности, заметив, как Роман увлеченно разглядывает подругу. Она знала, что Сафонову нравится такой тип женщин, как Марина, светловолосые и утонченные, и злилась. Вот он, как красующийся павлин, расправил хвост, галантно поцеловал протянутую руку и ненадолго задержал ее в своей ладони, словно наслаждался теплотой и гладкостью кожи. Полина с неприязнью посмотрела на румянец, украсивший щеки подруги, и, повернувшись к Шемесу, веселым голосом произнесла:
– Чудный вечер, Андрей Адамович. Кто подал идею с обогревателями?
Шемес гордо приосанился и указал пальцем себе в грудь.
– Лично придумал.
– У тебя потрясающая фантазия, любимый! – Марина обняла мужа.
– Согласна, – вторила ей Полина. – Жаль, но мы уже уходим.
К ее облегчению, хозяева не стали уговаривать остаться, лишь поблагодарили за визит, пожелали быстро и без происшествий добраться до города. Полина, прощаясь, поцеловала Марину в щеку и попросила позвонить, когда женщина будет свободна.
– Непременно, – пообещала Марина, бросив короткий взгляд на Романа, который направился к стоянке, где находились автомобили гостей. – Поля, – схватила она подругу за руку, – ты… ничего. Скажу в следующий раз, когда увидимся.
– Хорошо, – улыбнулась Полина и побежала следом за Романом.
– Мне показалось или сад действительно похож на Люксембургский? – спросил он, подъезжая к главным воротам поместья.
– Ты не ошибся! – Полина обернулась в сторону светящегося дома.
– И кто из хозяев влюблен в Париж?
– Не в Париж, а в парк, – поправила Полина. – Знаешь, недавно Марина попросила, чтобы после смерти я развеяла ее прах по Люксембургскому саду. Помню, как испугалась, услышав эту просьбу, но теперь поняла смысл ее желания. Я бы тоже хотела, чтобы мой дух летал среди цветов, по каштановым аллеям.
– В ваши-то годы думать о смерти!
– Смерти возраст не помеха, – тихо отозвалась Полина, прислонившись лбом к стеклу. – Чувствую странное волнение. Страх, что ли? Может, мне не лететь сегодня?
– Боишься, что самолет не приземлится? – спросил Роман и выставил руку, защищаясь от удара, который незамедлительно последовал за провокационным вопросом.
* * *
Осенние рассветы необычайно красивы. Сонное, недовольное небо не желает выпускать на арену нетерпеливое солнце, багряные лучи которого с трудом отвоевывают у синей глади пространство, заливая его огненным светом. Воздух колкий, прозрачный, а тишина вокруг звенящая, напряженная. Ночного покоя уже не чувствуется, но и дневная суета еще не наступила. Именно в такие безмятежные минуты остро ощущаешь тонкую, почти невидимую грань между двумя реальностями – пробуждением жизни и ее одновременным замиранием. Подобная метаморфоза захватывает, удивляет и пугает.
Об этом думала Марина, стоя у огромного окна в гостиной и наблюдая за тем, как просыпается день. Гости уже давно разошлись, официанты и рабочие несколько минут назад закончили уборку в саду, а она продолжала стоять у окна, вглядываясь в небо, меняющее цвет на ее глазах с сумрачно-черного на кроваво-золотое. «Багровые зори к ветрам и холоду», – вспомнила Марина примету, услышанную в детстве, и, подхватив лежащий на спинке кресла палантин, набросила на плечи и раздвинула стеклянные двери. Она долго гуляла по саду, пытаясь унять тревогу в душе, наконец подошла к статуе Марии Стюарт, улыбнулась каменному лицу королевы и присела на скамью. Потерла онемевшие руки и едва слышно вздохнула, чувствуя непреодолимую усталость во всем теле.
Тихие шаги за спиной заставили резко обернуться. Она отбросила палантин в сторону, побежала в сторону дома, но преследователь с легкостью нагнал ее и крепко прижал к себе. Марина вскрикнула от легкого укола в спину, обмякла в чужих руках, полностью утратив способность к сопротивлению, однако все прекрасно ощущала и понимала. Кричать также не было сил, язык не двигался во рту, да и губы не шевелились. Затем Марина увидела, как ей в ладонь вложили пистолет и поднесли к виску. Она закрыла глаза, мгновенно догадавшись, что все закончится уже через секунду.
Громкий выстрел далеко разошелся по воздуху, испугал птиц, раскричавшихся от его звука, разбудил всех, кто в это время сладко спал в доме. Тело осторожно толкнули вперед, и оно безвольно упало на влажную от осенней росы землю, окрасив под собой в прекрасный алый цвет все еще зеленую траву. Человек вернулся назад к скамейке, возле которой лежал сброшенный с плеч палантин, хотел поднять его и отнести к жертве, но передумал. Обернулся назад, застыл на мгновение, впитывая в себя мрачную торжественность рассвета, и метнулся к ограде.
Глава 6
– Обожаю дни рождения, в особенности чужие, – объявила Полина, допив шампанское. – Печально осознавать, что твои годы уходят, зато наблюдать, как стареют другие, крайне весело.
– И именно поэтому ты никогда не устраиваешь собственные праздники? – Марк, отец братьев, расплылся в дерзко-льстивой улыбке, которую изображать на своем лице умел только он и обладатели премии Американской киноакадемии в виду сложности исполнения. – Я думал, что у тебя на это есть другие причины.
– Я не скряга! – рассмеялась Полина, быстро поняв намек. – Просто я терпеть не могу торты, свечи, поздравления.
– А подарки любишь? – поинтересовался Люк.
– Кто же их не любит? – пожала плечами Полина и отошла в сторону к Алексу и Майклу, которые разговаривали со своей сводной сестрой, дочерью жены Марка.
В который раз она внутренне посмеялась над хитросплетениями генеалогического древа их семьи. В родственных связях Никифоровых, Фрейманов и Хейзов можно было с легкостью запутаться, однако понять, кто кому и кем приходится, получалось у любого заинтересованного лица с первой попытки, стоило лишь внимательно слушать и не перебивать. Итак, у Полины была младшая сестра Екатерина, и обе они когда-то носили фамилию Никифоровы, еще до того, как стали замужними дамами. Старшие братья, естественно, назывались по фамилии отца – Александр и Михаил Фрейманы. Впрочем, их полные имена уже давно никто не использовал, перейдя на уменьшительно-европейские Алекс и Майкл. Алекс был холост, при этом с неким драматичным пафосом утверждал, что не женится ни при каких обстоятельствах. В семье уже давно смирились с тем, что Алекс не поступится своей свободой ради вечной любви и орущих младенцев, и даже прекратили подшучивать над ним, понимая, что все стрелы летят мимо цели. Майкл в отличие от своего младшего братца уже давно был женат и имел сына Семена, которого на английский манер звали Сэмом.
Братья Фрейман имели одних родителей и воспитывались в одинаковых условиях, однако разительно отличались друг от друга, причем не только внешностью, но и характером. Алекс был высоким, светлокожим, с волнующе глубокими серыми глазами и слегка вьющимися каштановыми волосами. Он являлся ярким примером того, что женщинам нравится в мужчинах, – свободный в общении, симпатичный, веселый. Майкл же, наоборот, мало чем напоминал своего яркого брата. Свою внешность он взял от отца – черные волосы и глаза, смуглая тонкая кожа и длинный нос, правда, он был похож больше на араба, чем на еврейскую полукровку. Невысокий, худой, мрачный, – порой Майкл напоминал грустного Аладдина из детской сказки и забавно злился, когда Полина и Алекс указывали на его необычное внешнее сходство с мультипликационным персонажем.
Темпераментный и остроумный Алекс с юности пользовался повышенным интересом со стороны противоположного пола. Майкл, напротив, долгое время не замечал, что вокруг него находятся женщины, как, впрочем, и женщины не имели понятия о сухом ботанике, думающем только об учебе и будущей работе. Впервые Майкл влюбился в университете в студентку со своего курса, которая быстро бросила его, посчитав слишком пресным. Пожалуй, таким счастливым и окрыленным, каким он был в те недолгие месяцы, когда ходил за руку со своей подружкой, его больше никто не видел. Майкл закрылся в себе, с головой ушел в учебу, после в работу, на девушек и вовсе перестал обращать внимание. Тогда за устройство его личной жизни взялся Алекс, познакомив со скромной барышней, которая спустя полгода после первого свидания стала госпожой Фрейман.
Полина обожала Майкла, нежного и одновременно рассудительного. Стремясь к совершенству, он с юношеским максимализмом искоренил в своем характере все недостатки, чем, по мнению Полины, «высушил» душу, превратив в стерильную пустыню. Казалось, Майкл не умеет ошибаться, все делает правильно, а потому не испытывает радости от неожиданных побед, которые иногда случались у его брата и сестры. И все же именно Майкл был оплотом их семьи – надежный, сильный, несокрушимый. А Алекс сердцем – добрым, исполненным любви и всепрощающим. Полина настолько полагалась на них, что, не раздумывая ни секунды, доверила бы им свою жизнь, в отличие от младшей сестры Екатерины, которой не дала бы и кошелька в руках подержать. Катя была наихудшим представителем их большого семейства, причем об этом знали все и сама Катя в том числе. Вспыльчивая, взбалмошная, непостоянная, в общем, список ее «достоинств» можно было продолжать до бесконечности. К несчастью, она являлась любимицей отца Полины, который и превратил младшую дочь в эгоистичную, капризную сучку, какой она останется до конца жизни.
Еще одной важной ветвью были Марк и его супруга Ребекка Хейз. Союз их был крепким, каким, впрочем, являются все браки, совершенные по расчету. Марк побаивался Ребекку или делал вид, что испытывает трепет перед своей супругой, которая для многих была авторитетом в бизнесе, являясь владелицей огромного состояния, и в политике, куда она, как и все влиятельные британцы, совала свой тонкий и длинный нос. Одно было несомненным – Марк глубоко уважал женщину, которой был многим обязан, и никогда не ссорился с ней, во всяком случае открыто, ибо всегда проигрывал, если вступал в явную конфронтацию. Полина искренне любила хитрого и колкого на язык Марка. Глядя на него, она представляла, что таким же остроумным и ироничным мог быть ее старший брат Майкл, если бы не постоянный контроль, которым он буквально задушил себя.
Отойдя от смущавшего ее Люка, Полина направилась к братьям и Монике, падчерице Марка. Светлоглазая блондинка с заразительным смехом нравилась Полине. В ее присутствии она ощущала себя легко и непринужденно, как с давним другом, при котором нет смысла стесняться и что-либо скрывать. Моника всегда выглядела театрально раскованной, экстравагантно одевалась, много говорила и была влюблена в Алекса, с которым их объединяло одинаковое чувство юмора. О ее чувствах знали многие, но предпочитали не обсуждать это вслух, боясь болезненной реакции непогрешимой Ребекки, которая относилась к Алексу как к родному сыну и поэтому представить не могла, что ее дочь может влюбиться в «почти» брата. Сам Алекс также долгое время старался не замечать обожание сводной сестры, о котором вскоре забыли все, кроме Полины, часто наблюдающей, как глаза Моники мгновенно загорались любовью, едва Алекс появлялся на горизонте.
– …и если бы я вовремя не покинул квартиру, столкнулся бы с ее мужем.
– О чем речь? – спросила она, уже догадавшись, что Алекс рассказывает о своих любовных похождениях.
– Фрейман-младший вчера соблазнил жену одного футболиста, – Моника назвала фамилию рогоносца и громко рассмеялась, однако было видно, что ей неприятна история, в которой она сама хотела бы оказаться главной героиней. – Чуть было не получил по носу от разгневанного муженька.
– Да он даже не догадывается о моем существовании.
– Ты никогда не изменишься, – покачала головой Полина, ущипнув брата за бок. – Стыдно за тебя.
– Вы с ним одинаковые, – хмуро усмехнулся Майкл. – Впрочем, в отличие от тебя, Алекс свободен и может спать с кем угодно. В то время как ты, дорогая, все еще замужем.
– Какие мы великонравственные! – почти в один голос воскликнули Полина и Алекс, как всегда пришедшие на помощь друг другу, что заставило рассмеяться всех четверых.
– Где твоя жена? – спросила Полина у Майкла, который пришел на семейный ужин в честь дня рождения отца в одиночестве.
– Сэм болеет, – ответил Майкл и вдруг честно признался: – Наверное, это неправильно, но я уже устал от того, что мы везде вместе. Жаль сына, и все же я благодарен за то, что он заболел и его мать вынуждена была остаться вместе с ним.
– Вот поэтому я никогда не женюсь, – усмехнулся Алекс. – Не желаю тащить обузу на спине с таким видом, будто несу крест, – и по-русски добавил он: – Страдалец хренов.
– Переведи на английский, – попросила Моника, заметив, как Майкл побледнел от гнева после этих непонятных слов.
– Не могу, это идиома, – отказался Алекс, снова перейдя на английский, язык, который уже давно стал таким же родным, как русский. – Кстати, Поля, раз уж ты живешь в Москве, может, возглавишь московский филиал?
– Еще чего! – возмутилась Полина. – Даже и не думай. Я вообще намерена уехать из России.
– Куда? – спросил Майкл.
– Испания, – мечтательно проговорила Полина. – Всегда хотела жить в Барселоне.
– А твой русский?
– Надеюсь, что он поедет со мной.
– Я бы поехал, – вдруг рассмеялся Майкл. – Ты достаточно состоятельна, значит, можно не работать, а с удовольствием прожигать деньги.
– Роман не жиголо, – со злостью обронила Полина и опустила голову, заметив, что Люк пристально рассматривает ее, заодно вслушивается в разговор. – Я надеялась, что он не придет.
– Разве? – удивилась Моника. – Люк давний приятель отца, тебе об этом известно…
– Мон, обернись! – Полина схватила женщину за плечи. – Здесь только семья и никого больше! Если бы Марк хотел пригласить приятелей, они уже давно стояли бы рядом и пили виски. Люка пригласили не случайно, не так ли? Осталось узнать для чего? И, пожалуйста, не пой мне лживые песни о крепкой мужской дружбе.
– Раскусила, – усмехнулась Моника, бросив на Майкла и Алекса взгляд, умоляющий о поддержке, однако те поспешили ретироваться. – Все мечтают вас помирить.
– Но это невозможно! – повысила голос Полина и тут же коварно улыбнулась. – Разберитесь сначала в своих жизнях, несчастные супруги и счастливые одиночки. А теперь давайте сменим тему.
– Ты виделась с мамой и Катей? – спросил Алекс, подмигнув Монике, растерянно замолчавшей и не знающей, что произнести в ответ.
– Не виделась.
– Ты была в Москве, но так и не нашла время, чтобы встретиться с сестрой и родителями? Это плохо, Полина! Очень плохо! Такая тема тебя устраивает? – шепнул Алекс. – Нет? Тогда давай вернемся к более интересному разговору о Люке. Он ведь готов простить тебя. Так, во всяком случае, нам кажется. Может, ты подумаешь и…
– Достаточно! – потребовал Майкл, видя, что Полина огорчена словами Алекса. – Ты устала? – он заботливо обнял ее за плечи и притянул к себе.
– Почти не спала в самолете, тревожилась непонятно о чем. Да и в течение дня не удалось прилечь. Сейчас глаза закрываются.
– Я могу отвезти тебя домой, – предложил Майкл, глазами приказав Алексу замолчать, потому что тот намеревался вставить едкое слово в их теплый разговор. – Ты остановилась в своей прежней квартире или в отеле?
– У себя.
– Что ж, едем, – он посмотрел на часы, – уже поздно. Папа, Ребекка, мы с Полиной уходим.
– Но… – начал Марк и замолчал, многозначительно посмотрев на Люка.
Тот поставил недопитый бокал с коньяком на камин, нарочито поправил светлые волосы и, подойдя к Полине, взял под руку.
– Мне нужно обсудить с женой некоторые детали, поэтому я сам отвезу ее домой, – сказал он тоном, не допускающим возражений, при этом просверлил всех присутствующих холодным взглядом.
– Детали чего? – удивилась Полина, но догадавшись, что сопротивляться бесполезно, молча обняла Марка и Ребекку и стремительным шагом вышла из гостиной.
Длинный коридор, стены которого были увешаны картинами, принадлежащими кисти известных мастеров, был ярко освещен. Она остановилась у одного из полотен, внимательно вгляделась в танцующую даму в голубом, вдруг игриво подмигнула ей и повернулась к Люку.
– О чем ты хотел поговорить? – спросила она по-французски.
– О разводе, конечно. – Люк снял с вешалки пальто Полины. – У нас ведь больше нет общих разговоров, – усмехнулся он, помогая Полине одеться.
– Мне казалось, адвокаты обо всем договорились… – Полина открыла входную дверь и остановилась на ступенях. – Если ты решил изменить условия… О, прости. – Она с удивлением посмотрела на звонящий телефон и улыбнулась в трубку. – Алекс, неужели ты уже соскучился?
– Полина, мне только что позвонил один из клиентов, близкий друг Шемеса. Он знал, что мы с Мариной учились в одном классе… Не знаю, как сказать. Черт! – в сердцах выругался он. – Марина умерла, покончила с собой. Пустила пулю в висок.
Полина оторопело схватила Люка за руку, боясь, что скатится со ступеней, услышав это страшное известие. Люк, понимая, что произошло нечто горькое и ужасное, связанное с той частью жизни Полины, которая уже находится вне зоны его доступа, участливо поддержал за талию.
– Ты не шутишь? Это правда?
– Разумеется, нет!
– Что «нет»? – Полина нервно облизала губы. – То, что ты не шутишь или…
– Поля, я не шучу. Вы еще не уехали?
– Не успели. Мы у входа.
– Жди меня там. Я сейчас выйду. Не стоит омрачать отцу праздник. Смерть Марины его никак не касается, он ее даже не знал.
– Хорошо, – всхлипнула Полина, уткнулась Люку в грудь, не в силах сдерживать эмоции, разрыдалась громко, как могут лишь люди, столкнувшиеся с непоправимой бедой.
