Текст книги "Ив Дэль Гар"

Автор книги: Ален Грин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 6 страниц)

Тот пожал плечами, сказал: «Встретимся здесь через час» – и ушел следом. Вера подхватила ключ с номером триста девять.

– Может, мы обойдемся одним номером? – тихо спросил Павел.

В ответ та протянула ему другой ключ и ушла. Павел побрел следом.

– Разве вы не должны внести нас в книгу регистрации? – спросил Николай портье. – Фамилии, имена, паспортные данные…

– На этот счет не беспокойтесь, – вежливо откликнулся молодой человек.

София подняла со стойки последний ключ с номером четыреста пять и взяла Николая под руку.

– Саша права. Нам необходимо немного отдохнуть. Это место выглядит вполне безопасно и приветливо, так что час отдыха, я думаю, мы можем себе позволить.

Вместе они ушли вглубь зала.

Переступив порог комнаты, оформленной в прованском стиле, Саша быстро обошла ее и все проверила: отлично заправленная кровать с обилием подушек, две широкие прикроватные тумбы, шкаф, туалетный столик, два клетчатых кресла, диван, столик, графин, стаканы. Она нахмурилась, повернулась к Антону и констатировала:

– Нет кондиционера, холодильника и сейфа.

– В комнате довольно свежо, и в кондиционере нет необходимости, – Антон прикрыл окно, которое, по всей видимости, открыли, чтобы проветрить помещение. – Холодильник?.. Мы тут на одну ночь. Не думаю, что он нам потребуется. О сейфе и говорить не стоит.

– Но согласись, отсутствие этих предметов удивляет.

– Может, отель новый и владелец еще не все купил, – предположил Антон. – В любом случае это место лучше, чем сырой лес. Мне интересно другое, как и чем мы будем расплачиваться? У нас с собой ничего нет, все осталось в машине.

– Нет ничего проще, мы переведем деньги на счет.

– То есть владелец должен поверить в нашу сознательность и порядочность? – Антон выделил наиболее значимое слово.

– Мы оставим что-нибудь ценное в залог, – Саша прошла в ванную комнату и осмотрела все там: душевая кабина, шесть полотенец, мыло, шампунь.

– Например? – спросил из комнаты Антон.

Секунду-другую она думала, потом выглянула, очаровательно улыбнулась и сказала:

– Тебя.

– Я, конечно, рад, что ты меня так ценишь, но, боюсь, владельца подобный залог не устроит.

Саша собиралась ответить, но в этот момент она открыла шкаф и с изумлением осмотрела содержимое: платья, юбки, кофты, пиджаки, брюки. Необычным она нашла то, что все это обилие вещей было ее размера. Она вытащила короткое синее платье и приложила к себе – идеально.

– Как они узнали мой размер? – она показала платье Антону.

Тот тоже подошел к шкафу и осмотрел его содержимое. Брюки, пиджаки, жилетки, джинсы, рубашки, кофты – все на него.

– Не нравится мне это, – Антон нахмурился и скрестил на груди руки.

– Позже спросим портье или администрацию, а пока, позволь, я надену эту прелесть, – Саша сняла платье с плечиков.

– Мне кажется, сначала нужно спросить, что это за вещи, и только потом примерять их, – Антон забрал у нее платье и вернул на место. – Может, это бывший постоялец забыл гардероб.

– Твоего и моего размера? – Саша достала с полки свитер и приложила к Антону – точь-в-точь.

– Это и удивляет, – Антон убрал свитер. – Все как-то идеально.

– Но хоть умыться я могу? – поинтересовалась приунывшая Саша.

Жестом Антон показал ей, что возражений не имеет. Девушка скрылась в ванной комнате.

Вере достался номер в античном стиле: и кровать с мягким изголовьем, и прикроватные тумбы на ножках, и зеркало в резной раме, и шикарный паркет с узором, и колонны, и люстры. Все настолько изящно, что захватывает дух! Букет свежих цветов привлек внимание постоялицы. Она прошла и вдохнула сладкий аромат роз. Блаженство! Сняв плащ и аккуратно присев на край дивана, Вера задумалась: «Зачем владелец построил замок в столь отдаленном месте?» Она не заметила, как откинулась на спинку: «Я всегда мечтала побывать в дорогом отеле». Вера подошла к окну и выглянула наружу: озеро, деревья и скалы были объяты туманом. Мягкий свет фонарей растворялся в воде. «Интересно, во сколько обойдется это удовольствие? – она включила торшер, стоявший на тумбе, и выключила его. – Думаю, такой номер стоит не меньше пяти-семи тысяч в сутки. Ладно, – смирилась она с обстоятельствами, – будет что в старости вспомнить».

Павел зашел в круглую комнату, оформленную в романском стиле, и сразу лег на кровать; жуткий выдался денек! Он прикрыл глаза рукой и перебрал в памяти все, что с ними произошло: поездка, авария, пещера, мытарства по лесу, гигантские ворота. День выдался настолько насыщенным, что казался нереальным.

София осталась в полном восторге от своего номера. Бежевые стены были расписаны большим цветастым узором. Эркерное окно умело задрапировано тюлем и голубыми шторами с белыми цветами. В углублении белый диван на тонких резных ножках с синей обивкой и полосатыми подушками и еще один у стены, пара кресел, журнальный стол. Дальше кровать с изголовьем, а напротив – белый мраморный камин. Туалетный столик, пуф, две тумбы, бра, торшеры – все словно с картинки в модном журнале, которые иногда любила просматривать мама. Она всегда говорила: «Позволить себе такое удовольствие не могу, дай хоть глаза подразню». Николай прошел к шкафу, поставил рядом сумку и, осмотревшись, произнес:

– Чересчур помпезно.

– По-моему, великолепно! – София скинула плащ, отдала его Коле, раскрыла руки и упала на кровать. Перед взором предстали расписной потолок и хрустальная люстра. – Как в сказке!

– Интересно, сколько за эту сказку придется заплатить? – Николай повесил плащ и свою куртку на вешалку, вошел в ванную, умылся и вскоре вышел.

– Точно! – София села. – Такой номер должен стоить кучу денег! Я об этом не подумала.

– Надеюсь, одна ночь нас не разорит, – улыбнулся Николай. – Иди умойся, а то вся грязная, – он подхватил ее за руки, помог встать и смахнул со щеки прилипший маленький обрывок листика.

Когда вновь встретились в холле, отыскали портье.

– Мы будем вам весьма благодарны, если вы подскажете, где мы можем поужинать? – Павел облокотился на конторку.

– В нашем ресторане. Он располагается в юго-восточной части замка, – портье указал вправо и назад за себя.

– Отлично! – Павел потер ладони: он ужасно проголодался.

– У меня есть еще пара вопросов, – в разговор вступил Антон. – Сколько мы должны за услуги?

– Все оплачено, – невозмутимо отозвался портье.

– Кем? – насторожилась Вера.

– Не могу знать, – портье пожал плечами.

– Второй вопрос, – продолжил Антон. – В нашем номере в шкафу лежат вещи, – когда он сказал это, все воззрились на него с удивлением. – Чьи они?

– Все, что находится в номере, принадлежит постояльцу, – с приветливой улыбкой отозвался портье.

– То есть, – уточнила Саша, – мы можем смело пользоваться ими?

– Безусловно.

– Но они странным образом подходят нам размер в размер! – Антон эмоционально взмахнул руками.

– Для гостей все в лучшем виде, – на той же благостной волне продолжал служащий.

– Но это странно! – не унимался Антон.

– Вас что-то не устраивает? – портье открыл один из своих журналов и приготовился писать.

Антон переглянулся с друзьями и тихо ответил:

– Нет. Все в порядке.

– Отлично! – молодой человек закрыл журнал. – Пройдите в ресторан. Вас уже ждут.

Дружной чередой путешественники прошли в восточное крыло (правда, чтобы его отыскать, им пришлось несколько раз обратиться за помощью к персоналу, который встретился по пути) и вскоре вошли в высокие двухстворчатые двери ресторана.

Оформленное в стиле барокко помещение было достойно замка. Расписной потолок, изящные люстры, лепнина, узорные настенные панели, подвесные кашпо с цветами, дорогие бархатные шторы, круглые столики, покрытые дорогими скатертями, – все говорило о том, что владелец сведущ в дизайне и очень богат. Не успели гости войти, как к ним тут же подошел официант.

– Позвольте, я провожу вас к столу, – он указал направление и пошел чуть впереди.

Вскоре они остановились возле овального стола, накрытого на шестерых. Дорогой дизайнерский фарфоровый сервиз и идеальная сервировка угодили бы самому требовательному клиенту.

– Ужин подадут через пять-семь минут, – официант слегка склонил голову и ушел.

Новоиспеченные постояльцы расселись (Николай и Павел по краям стола, с правой стороны София и Вера, а напротив Антон и Саша) и воззрились друг на друга. Все, что происходило с ними, было столь чудно́, что они не знали, как на это реагировать. Первым из замешательства вышел Павел.

– Владелец либо излишне богат, либо псих, – последнее слово он договорил тихо, подавшись чуть вперед. – Какой предприниматель станет обслуживать постояльцев без платы?

– Меня больше смущает одежда. Такое ощущение, что она для меня сшита, – Антон взял в руки бокал и посмотрел на свет – идеально чистый.

– Интересно, в нашем гардеробе тоже есть одежда или этого счастья удостоились только вы? – Вера осмотрела свою изорванную окровавленную кофту. – Я, если честно, полагала, что меня в таком виде сюда не пустят.

– Может, они сделали исключение в силу обстоятельств? – предположила София.

– В любом случае нам надо быть настороже и найти кого-нибудь, кто сможет дать разумные объяснения происходящему, – Антон поставил бокал на место.

– Интерьер излишне роскошный, – Николай не любил чрезмерности. – Но я не пойму, почему он разный: холл, наш номер, ресторан…

– Ты тоже это отметил? – Вера взяла салфетку с тарелки, сложила пополам и опустила на колени. – В силу необходимости я кое-что смыслю в стилях. Мой номер выполнен в античном стиле, а тут ни с чем не сравнимое барокко.

– У нас все гораздо выдержанней, – признался Антон. – Просто и скромно.

– Изящно и романтично! – поправила его Сашенька.

– Мой номер вообще расположен в круглой башне, – признался Павел. – И, на мой взгляд, он более мощный и тяжелый: каменный пол, сводчатый потолок, люстра в деревянной раме. Все серо-коричневое. Похоже на рыцарские покои.

– Что за причуда? – Николай думал, взявшись за подбородок.

– Кстати, – Вера щелкнула пальцами, – вспомнила анекдот про дизайнеров.

– Вера! – Павел укоризненно покачал головой.

– Нужно же разрядить обстановку, – ничуть не смутившись, возразила она. – Дизайнер фотографирует на закрытом объекте. Подбегает охранник: «У вас разрешение есть?!» – «А как же – 1024 на 768!»

Подошли два официанта, аккуратно расставили блюда, напитки и удалились.

– Картофельные драники с грибочками, – Павел отрезал небольшой кусок, посмаковал его и активно заработал столовыми приборами.

– У меня овощной салат и кусок мяса, – Саша осталась довольна блюдом.

– Рис с овощами и рыбой под изумительным сладко-кислым соусом, – Вера подумала о том, что ей недостает нескольких глотков вина.

У столика тут же появился официант, который наполнил бокал желаемым напитком.

– Ростбиф приготовлен отменно, – Николай ел сосредоточенно и неторопливо.

– У меня паста с осьминогами и креветками, – Антон осмотрел содержимое и с азартом накрутил на вилку спагетти.

– Выходит, что не только комнаты оформлены отлично, но и еда разная, – София отправила в рот вилку с пастой, приготовленной с куриной грудкой и сливочным соусом.

– Создается ощущение, что кто-то пытается нам угодить.

После произнесенной Антоном фразы ели молча. В головах постояльцев замка крутились разные мысли, но они не торопились делиться ими: виной тому было малое количество фактов. Высказывать необдуманные предположения глупо.

После ужина, не раздумывая, отправились по номерам. Усталость и сытый желудок рождали в голове ассоциации, связанные только с отдыхом. Слова «кровать», «уют», «тепло» возникали сами собой. За ними красочно вырисовывались соответствующие образы. И тело, и душа стремились к покою.

То, что есть

«Наконец долгожданный отдых!» – Саша с наслаждением растянулась на мягкой поверхности, укрылась одеялом и сию секунду уснула. Антон выглянул в окно, посмотрел на искрящееся в свете фонарей озеро, надолго задумался, а потом тоже отправился спать.

Николай уснул сразу, а вот София долго ворочалась. Во-первых, она плохо засыпала на новом месте, во-вторых, ей в голову лезли совершенно непонятные глупые мысли. Сначала ей казалось, что, как только она сомкнет глаза, объявится колдун и навеет на них злые чары, следом она решила, что ночью их всех убьют, потом в голову пришла мысль, что весь сегодняшний день – необычный сон. Чтобы убедиться в обратном, она больно ущипнула себя за руку – ничего не произошло. Заметив, как мирно спит рядом Коля, она наконец расслабилась и уснула.

Несмотря на усталость, Вера, как и подруга, долго не могла угомониться. Она прислушивалась к вою ветра за окном, к новым непонятным звукам помещения, к шагам в коридоре и все ждала неприятностей, но, к ее немалому удивлению, ничего не происходило. Шаги в коридоре постепенно стихли, звуки в помещении стали привычными, а вой ветра теперь походил на мирное посвистывание. Веки постепенно отяжелели. Веру подхватил и унес в свое царство Морфей.

Павел долго сидел на кровати и размышлял над тем, что с ними произошло. Он привык доверять тому, что видел и мог потрогать, но сегодняшний день менял его представления о мире. Вещи, которые происходили, вряд ли можно было назвать реальными. Хоть он не поддерживал Антона, когда тот выдвигал странные версии и предположения, но доверял его чутью. Решив, что на свежую голову лучше соображается, он лег спать и, так как имел крепкие нервы, довольно быстро провалился в дремоту, а потом в сон.

Что же снилось уставшим и измотанным путникам? Черная комната с необычными зеркалами, в которых, несмотря на отсутствие света, четко просматривалось отражение. Казалось, зеркала, как картины в музеях, подсвечивали специальными лампами. Посетитель их не видел, но они отменно выполняли свою функцию. Второй странностью была безмерность помещения: иди по прямой или в сторону хоть километр, в стену не упрешься. Еще одной особенностью было то, что по первому желанию посетителя в комнате появлялись и исчезали предметы: нужен стол – пожалуйста, решил устранить бардак на голове – держи расческу, надоело ходить босиком – бери тапки. Одним словом, необходимости что-то просить или искать не возникало. Но был в комнате один маленький изъян, и, чтобы устранить его, одного желания было мало. Заключался он в том, что в комнате не было выхода. Только соберешься его искать и, будь добр, начинай обход сначала.

Зеркала тоже были диковинными. Прямые и кривые, старые и новые, толстые и тонкие, правильные по форме (круглые, овальные, квадратные и прямоугольные) и совершенно небывалые (изогнутые, собранные из деталей, одно в другом, стекающие по стене, как водопад, все приумножающие, растворяющие в пространстве, словно у стен было множество слоев, мерцающие). Зеркала имели и странную форму, и не менее странное содержание.

Оказавшись в комнате, Саша скептически пробежалась по ней взглядом, сразу подошла к красиво оформленному зеркалу и с удовольствием осмотрела себя: «Хороша! Короткая белая юбка выигрышно открывает прямые ножки, голубая блузка с треугольным вырезом показывает шею и указывает место, на которое стоит направить взгляд». Саша собрала волосы в высокий хвост, но потом распустила их; так определенно лучше. Оставшись довольна отражением, она подошла к кривому зеркалу: короткие ноги, толстый живот и приплюснутая голова – жуть! «Что люди находят в подобном уродстве? – удивилась она. – Они еще платят деньги за то, чтобы их сплющило». Следующее зеркало деформировало голову и вытягивало вертикально губы, глаза, нос, шею. Саша недовольно фыркнула, отвернулась от изображения и стала искать только те зеркала, которые подчеркивали ее молодость и красоту. Она прошла зеркало, которое ее старило, и то, что возвращало в детство. Но вот попалось то, что привлекло внимание. Ее роскошно одетое отражение сидело в ресторане и неторопливо пило шампанское. Рядом, ожидая указаний, стоял официант. Девушка знала: стоит ей только попросить, и он исполнит любое ее желание. Она довольно улыбнулась и пошла дальше. Черное, а точнее, пустое зеркало Саша прошла быстро – что хорошего можно увидеть во тьме? Кто вообще додумался придумать подобное? Саша все шла и шла, а зеркалам не было конца. Вот еще одно ненужное – перевернутое. Все в нем вверх дном. Зачем, спрашивается, вносить в жизнь сумятицу? Зеркала, казалось, слышали ее мысли, и те, которые не удостоились внимания, тут же исчезали. Наконец, Саша нашла идеальное отражение. Ее окружали друзья и поклонники, которые ловили каждое слово и смотрели с обожанием. «Ради подобной цели стоит жить, – решила она. – Я красивая, и это должны понимать и знать все».

Антон, оказавшись в комнате с зеркалами, нахмурился – странные сны не его конек. Он не знал, что за ними последует, и потому здраво опасался. Проходя мимо зеркал, он смотрел на них, но не смотрел в них. Наконец, одно привлекло внимание. В отражении он был веселым озорным мальчишкой. Антон сразу вспомнил, что именно в то время познакомился с Софией: как-то раз, когда им было лет по восемь, они столкнулись на лестничной площадке и долго уступали друг другу дорогу, а под конец весело рассмеялись. Антон очнулся и пошел дальше. Вскоре все зеркала исчезли, и осталось только одно – черное; от маленького настенного оно на глазах увеличилось до большого напольного. Антон долго смотрел в пустоту перед собой, потом махнул рукой, сел, облокотившись на гладкую поверхность, и предался воспоминаниям. Второй раз они встретились с Софией в кабинете директора: он случайно разбил стекло в кабинете истории, а София уронила на парту принесенные из дома чернила и отчитывалась за испорченное школьное имущество. Антон улыбнулся прошлому, встал и вновь посмотрел в зеркало – оно отразило все его мысли. Испугавшись, что кто-то может их увидеть, он наклонился, поднял с пола камень и запустил его в объемную пустоту. Послышался оглушительный треск, словно он разбил не одно, а тысячу зеркал. Антон вздрогнул и проснулся.

Вера, очутившись напротив зеркала, удивилась и испугалась: видеть себя во сне – не к добру. Она отвернулась от одного отражения и тут же уперлась взглядом в другое. Что за напасть?! «Может, это вовсе не сон, – она провела рукой по блестящей поверхности. Зеркало было реальным: от него исходила приятная прохлада. – Если я не сплю, то где нахожусь?» Вера решила осмотреться, но, кроме черноты и зеркал, в комнате ничего не было. Тут неизвестно откуда возникли книжный шкаф, кресло, торшер и небольшой столик. Вера взяла в руки увесистый том, раскрыла его и в изумлении застыла: страницы были зеркальными, а буквы – словно продавленными в глубину пустотами. Вера отложила том и пошла вперед. Шкаф, кресло, стол и торшер тут же исчезли. Стекающее по стене зеркало выглядело так необычно, что Вера не заметила, как остановилась возле него и стала наблюдать за процессом. В растекающихся элементах она видела то, что ее мучило больше всего: Павла с другой женщиной. Да, в ее жизни все изменилось с тех пор, как она поняла, что никем и ничем нельзя управлять. В силу молодости она допустила глупую ошибку и, когда встретила Павла, попыталась, как часто говорят женщины, привязать его к себе. Но, как только Вера вытащила из-за пазухи веревку, Павел изменил ей. Вера за прыть винила во всем себя и с тех пор искала в себе недостатки: должна же быть причина, по которой Павел поступил подобным образом. Что-то в ней определенно было не так! Возможно, ее решимость, которую не любят мужчины, возможно, умная голова, которая постоянно изрекает язвительные замечания, или ее стремление держать ситуацию в своих руках. В любом случае ей необходимо что-то поменять в себе, стать более гибкой, поглупеть, в конце концов. Вера прошла к следующему отражателю. Перед ней предстали два зеркала, находящихся одно в другом, словно два наложенных друг на друга изображения. В ее внешнем отражении чувствовалась уверенность и решимость, во внутреннем – растерянность и неуверенность. Как быть? Вера прислонилась к поверхности лбом. Как стать счастливой и простить то, что прощать нельзя? Измена страшила не процессом, а сутью, в основе которой лежала ложь. Вернуть подорванное доверие трудно, иногда невозможно. За ее напористость требовали слишком высокую плату.

Павел, попав в комнату с зеркалами, с недоверием осмотрелся: мало того что днем чудеса одолевали, так и ночью от них покоя нет. Причудливые зеркала и их «содержимое» настораживали и заставляли внутренне собраться. Походив некоторое время по комнате, Павел стал искать выход: он заглядывал под зеркала, обходил их кругом, находил двери, заходил в них и тут же оказывался в начале. Решив, что выход находится в одном из зеркал, он начал ощупывать их, но они имели обычную гладкую поверхность. Павел разозлился, уселся на полу и стал думать: какая-то мелочь, которую он не заметил сначала, должна указать на выход. Но сколько он ни ломал голову, мелочь себя никак не обозначала. Наконец, Павел обратился к одному из отражений; на него смотрел растерянный и слегка напуганный двойник. Вид этого субъекта почему-то взбесил Павла. Он отвернулся от зеркала и прошел дальше. Заметив в одном из зеркал Веру, он остановился. Прислонившись лбом к блестящей поверхности, она хмурилась и при этом выглядела уставшей и грустной. Павел постучал по стеклу, и Вера подняла глаза. Обрадовавшись встрече, они принялись искать способ открыть зеркало-иллюминатор, но их попытки были тщетными. Тогда Павел осмотрелся по сторонам, поднял камень и, показав Вере, чтобы она отошла, начал изо всех сил бить по стеклу. Видя, что в одиночку ему не справиться, Вера тоже подняла камень и принялась помогать ему. Вскоре послышался треск, и они проснулись.

Николай, оказавшись лицом к лицу с самим собой, усмехнулся: что за игра воображения? Он осмотрелся и, обнаружив себя в странной комнате, прошелся по ней. Все вполне безопасно, только мудре́но как-то. Он посмотрел в одно отражение, другое, третье, но ничего для себя не отметил: зеркала, и только. Появившийся из ниоткуда стул его обрадовал. Николай сел напротив большого зеркала, закинул одну ногу на другую, опустил руки на подлокотники и стал думать, зачем его поместили в столь странное место. «Я должен разгадать какую-то загадку или увидеть пророчество в одном из зеркал? – он пробежался взглядом по резным рамам. – Может, чтобы выйти, я должен перебить все зеркала или сложить из них мозаичный узор, в котором будет сокрыт тайный смысл? Может, – Николай обратил внимание на мерцающее отражение, – подсказка появится, когда я сосредоточусь на конкретной мысли?» Мерцание прекратилось, и в зеркале появилась сжимающая кинжал рука. Николай интересовался и оружием, и историей его создания. Увидев клинок, он захотел подержать его, ощутить силу и дух стали, увидеть неподражаемые оттенки лезвия. Кинжал тут же оказался в руке. Николай с удовольствием рассмотрел его. Клинок был прочным и острым, гарда – комфортной, рукоять – кожаной и удобной, а темляк – оригинальным. Эта плетеная веревка, по историческим данным, совмещала в себе два полезных свойства: позволяла прочно удерживать клинок и помогала быстро менять оружие в бою. Николай просунул руку снизу вверх в темляк и положил ладонь на рукоять. Хват был идеальным, словно под него созданным. Николай повертел клинок в руке и поймал себя на мысли: «В арсенале этого места есть еще что-нибудь интересное?» Он посмотрел в сторону мерцающего зеркала. В глубине появилось изображение, которое постепенно стало четким. Теперь мужская рука сжимала пистолет. «Я бы не отказался от такой игрушки», – Николаю понравилось оружие. Ему казалось, что он ощущает металлический холодок в ладони. Только он об этом подумал, как воздух возле руки замерцал, кинжал исчез и на его месте появился пистолет. Тот лег в ладонь так, будто был для нее предназначен. «Что за чудная комната! Кладезь для коллекционеров оружия». Николай прицелился в мерцающее зеркало, взвел курок и выстрелил. От хлопка заложило уши, а раздавшийся следом треск заставил вздрогнуть. Николай проснулся и потер уши: они странно гудели, будто он стрелял наяву. Он тряхнул головой, повернулся на бок и, увидев, как мирно спит София, решил еще немного подремать.

София, увидев себя в зеркале, сначала от неожиданности испугалась и отпрянула, но потом рассмеялась собственной пугливости и смело осмотрела себя. Брови дугой, аккуратный прямой небольшой носик, синие глаза, гармоничные губы. Да, ее нельзя назвать красавицей, но в ней что-то есть. София собрала волосы на затылке и выпустила пару завитушек – очаровательно. В этом образе есть что-то притягивающее. Она отпустила волосы, улыбнулась и пошла дальше. Увидев приплюснутую и искривленную Софию, она сначала нахмурилась, а потом, приметив все забавные детали, рассмеялась до слез. София заглядывала в зеркала и в каждом находила что-то интересное. Ни одно из отражений ее не напугало. В черном зеркале она, хоть и долго стояла, так ничего и не увидела, но зато почувствовала свое внутреннее состояние: она была счастлива. Больше всего Софию заинтересовало зеркало, которое растворялось в пространстве. Оно напомнило ей саму себя. София иногда, как и зеркало, растворялась в ком-то. Сейчас, например, все ее мысли занимал Коля. Молодая женщина коснулась странной поверхности рукой и прошла сквозь нее. В глубине зеркала она сама стала растворяться: сначала черты тела стали нечеткими, потом они поблекли, замерцали и принялись пропадать. Испугавшись, что исчезнет, София локтем разбила зеркальную поверхность. Раздался треск, и она проснулась.

Так как Антон встал довольно рано, он успел умыться, переодеться, пройтись по холлу, выглянуть на улицу, где ярко светило солнце и пели птицы, вернуться и почитать книгу по психологии, которая оказалась на столе. Когда часы показали девять, он попытался разбудить Сашу, но та не отреагировала. Тогда Антон коснулся ее плеча – ответной реакции не последовало.

– Саша, просыпайся! – он потряс ее более активно. – Саша! – Антон заподозрил что-то неладное и с силой тряхнул ее. Все одно. – Ей! – крикнул он и приподнял ее за плечи. – Ты меня слышишь?! – ответа не последовало. – Саша, очнись! – Антон похлопал ее по щекам – ничего.

Не зная, что делать, он схватился за голову, в растерянности посмотрел по сторонам и выбежал в коридор. Спустившись в вестибюль, он громко спросил постояльцев:

– Среди вас есть врач?

К нему навстречу с кресла встал крепко сложенный мужчина средних лет, одетый в строгий серый костюм-двойку. По виду и сосредоточенному взгляду он внушал доверие.

– Чем я могу помочь? – учтиво спросил он.

– Моя… – Антон запнулся, тряхнул головой и продолжил. – Моя знакомая не просыпается. Я тряс ее, пытался привести в чувство, но она не откликается.

– Куда идти? – спросил врач.

Антон, показывая дорогу, пошел впереди. На лестнице они столкнулись с Павлом, Верой, Софией и Николаем. Заметив встревоженное состояние Антона, София остановила его.

– Что-то случилось? – спросила она.

– Саша не просыпается, – Антон продолжил подъем.

Друзья тревожно переглянулись и последовали за ним. Минуты через две достигли цели. Врач принялся за дело. Ощупав пульс и осмотрев девушку, он пожал плечами.

– Все жизненные функции в норме. Мне неясна причина подобного состояния.

– То есть, – уточнил Антон, – вы в своей практике таких случаев не встречали?

– В замке есть постоялец, который спит два года.

Между собравшимися состоялся красноречивый беззвучный разговор. При этом Вера непроизвольно скрестила на груди руки, а София прижалась к Николаю.

– Известны причины, по которым этот человек впал в состояние комы? – Спросил Антон.

– Так же, как ваша знакомая, не проснулся утром, – пояснил врач.

Возникшее в комнате напряжение казалось наэлектризованным. Человек, впавший в кому во сне, – глупей не придумать. Кома – не то состояние, в которое впадают ни с того ни с сего. Этому должна сопутствовать веская причина.

В это время во сне Саша стояла перед понравившимся зеркалом и всматривалась в его нутро. Что-то мешало сосредоточиться на ощущении комфорта, которое она испытывала прежде. Казалось, ее не то кто-то трясет, не то бьет. Что за напасть?! Локтями она стала отбиваться от неприятного внешнего вмешательства. На некоторое время оно прекратилось, но потом повторилось вновь. Саша разозлилась: «Что у людей за привычка лезть не в свое дело?!» Она осмотрелась по сторонам, увидела палку, схватила ее и начала махать во все стороны без разбору. «Прочь! Прочь из пространства, где мечта, словно перо чудо-птицы, уже в руке». В это время кто-то тряхнул ее за плечо и ударил по щеке. В гневе Саша размахнулась и со всей силой ударила неведомого противника. Того за спиной, увы, не оказалось, а вот хрупкое зеркало треснуло и стало на глазах рассыпаться. Ужас! Саша зажмурилась, а когда открыла глаза, на нее смотрели столпившиеся у кровати Вера, Павел, София, Николай, Антон и неизвестный дядька.

– Что вы тут делаете? – девушка села и быстро поправила растрепавшиеся волосы: что за наглость врываться в чужой номер в неподходящее время.

Собравшиеся у постели люди с облегчением выдохнули. Врач попытался прощупать у Саши пульс, но она отдернула руку.

– Объясните, в конце концов, что происходит? – ее брови недовольно хмурились.

– Ты долго не просыпалась, и мы попросили доктора осмотреть тебя, – Антон указал на мужчину.

– Теперь я проснулась, – Саша скрестила руки на груди. – Могу я одеться?

Врач и остальные быстро покинули комнату. Антон был крайне недоволен Сашиным поведением и с силой сжал губы, чтобы не сказать ей что-нибудь грубое или резкое. Он отвлек людей от дела, заставил их беспокоиться, а в награду – замечания?

– Перед завтраком мне надо пройтись, – он вышел прежде, чем Саша успела что-то ответить.