Текст книги "Сумасшедшие"

Автор книги: Алексей Зайков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

Алексей Зайков
Сумасшедшие

Дневник сумасшедшего

День 1

Наш мир – огромный сумасшедший дом, в котором есть свои врачи и душевно больные пациенты. Конечно, такая гениальная мысль может прийти только в психушке, где человек начинает мыслить более глубоко, лежа на больничной койке.

 Но не подумайте, что я сумасшедший. Если бы я явился сегодня во Францию, то народ скинул бы свое прогнившее демократическое правительство и встретил бы меня под звуки «Марсельезы» как своего императора. Снова бы повторилась чудесная история ста дней, когда мой храбрейший из храбрых Ней, поклявшийся Бурбонам запереть Наполеона в железной клетке, кинул свою шпагу к моим ногам. Но я его простил. И Ней оправдал мои ожидания. При Ватерлоо он снова был героем как в нашем горестном отступлении в ходе русской кампании. Тогда при Красном 6 тысячный корпус Нея окружила 30 тысячная русская армия. Милорадович и атаман Платов уже праздновали победу, предложив ему сдаться. Но Ней с негодованием отверг их условия. "Маршал Франции не сдается – был его геройский ответ.

 Он собирает своих солдат в колонны и бросает их на пушки русских, заставляя тех отступить. Затем он переправляется через Днепр. Лед гнулся под ногами этих смельчаков, но они рвались вперед на соединение с остатками моей армии. Тогда в присутствии своих адьютантов я сказал: «У меня в Тюильри в подвалах триста миллионов франков; я их охотно бы отдал для того, чтобы спасти маршала Нея». И вскоре я увидел его и с ним были 900 человек. Это все, что осталось от 3-го корпуса.

 О, если бы в медлительном Груши была бы хоть половина отваги Нея, то, клянусь всеми святыми, не был бы я так позорно разбит при Ватерлоо. За своей спиной я бы увидел солдат Груши, а не кровожадного Блюхера и его пруссаков.

 О, эти сумасбродные немцы, появившиеся так не во время. Уже старая гвардия пошла вперед. Еще один рывок и этот хвастливейший англичанишка был бы разбит. Но тут в нашем тылу появляется Блюхер, отдавший циничный приказ о том, что пленных не брать. Если бы чуть позже подоспел Груши, то я снова бы выиграл битву, а не потерпел бы нелепое поражение. Честь Франции была бы восстановлена. И те герои, которые пали в Египте, Италии и России снова бы смотрели на нас с гордостью. Ибо их героическая смерть была не напрасной. Но этот предатель Груши спутал все мои карты, отдав нашу победу в руки Блюхера и Веллингтона.

Теперь Вы наверное догадались кто я. Да, я – император Франции Наполеон Бонапарт. Говорят, что я умер на Святой Елене как узник. Но, увы, это не так. Александр, этот истинный византиец, перед тем как стать старцем выкрал меня из плена. Вместо меня умер мой камердинер. И вот я снова в России. Но об моей тайне знаю только я и главврач, которому строго запретили выпускать меня на волю.

 О, эта проклятая Россия! Говорят, что моей главной ошибкой было напасть на нее. Но это не так. Александр сам готовился нанести внезапный удар. Я только опередил русских, этот коварный народ, который прибег к скифской тактике. После Бородина они сдали мне Москву, бросив своих раненых и свои знамена. С помощью русских я пытался создать городское управление. Но коварный Растопчин перечеркнул все мои планы, выпустив из тюрем каторжников, которым было приказано сжечь русскую столицу до тла.

«Это не народ, это – скифы», – воскликнул я тогда. Этот пожар предвещал мое падение. Но, если бы Александр был столь же благоразумен, как его отец. О, какой союз двух держав был бы тогда! Сокрушив Англию, мы бы владели целым миром. Россия и Франция – две великих державы на континенте. Стоило только пойти по стопам Александра Великого и завоевать Индию. И Альбион был бы сокрушен. Но, увы, прозрение пришло к русскому монарху слишком поздно. Сокрушив меня, этот новый Агамемнон попытался стать главным в Европе. Но европейцы не ценят русских подвигов.

 Поняв свою ошибку, Александр освободил меня, заточив в России. Но память об убиенном отце не давала ему спать по ночам. И тогда он решил уйти от власти. И, смею Вам сказать, из этого византийца получился неплохой старец.

 Да, русские – непредсказуемый народ. То они ведут себя как азиаты, кем и являются среди европейских народов, то вдруг ударяются в богоискательство и самоистязание. Они кичатся европейской культурой и мнят себя наследниками порабощенной Византии, но за этим чванством проглядывает лишь грубый оскал Орды. Да и они сами признаются в этом. Пришли татары и научили нас строить государство. Благоразумно забыв, что до татар были варяги.

 Черт! Санитары выключили свет.

День 2

День начался как обычно с крика и мата медперсонала. Неужели он не понимает, что имеет дело с великими людьми, к которым нужен свой подход и особое отношение. Ведь каждый из нас реликт своей эпохи, который может порассказать о ней такое что даже профессиональный историк, прочитавший сотни книг, впадет в ступор. Вот взять хотя бы римского императора Нерона. Этот широкоплечий детина, 35 лет, с рыжими волосами. Когда-то он владел Римской империей. Его слово было законом для подданных. Он купался в славе и роскоши. И вдобавок ко всему был великим актером, для которого мир был грандиозной сценой, на которой день за днем сплетались в роковой клубок величие и трагедия его жизни. Конечно, как всякий лицедей он много врет и сочиняет. Его рассказы похожи на сказки Шахерезады. Мне так и не удалось узнать каким ветром его занесло в Россию.

 Сначала он рассказывал о том, что его двойник покончил с собой, чтоб спасти Нерона и умереть императором. Весьма почетная смерть в те века варварства. Потом о долгом содержании в заточении у каких-то монахов, которые из его имени вычленили число Дьявола, легендарные три шестерки. И якобы эти монахи занимались колдовством и некромантией. Могли как оживлять, так и умерщвлять людей. Когда же итальянский вождь Муссолини покончил с этими чернокнижниками, он стал тайным советником самого дуче, который в своем грандиозном стремлении попытался возродить Римскую империю. Но подлые итальянцы не оценили этого великого человека. Муссолини был расстрелян и повешен вниз головой вместе со своей любовницей, Клареттой Петаччи.

 Узнав об этом черный князь Боргезе метался как сумасшедший. Великий замысел рухнул, как карточный домик. Каким-то чудом в отступающей немецкой колонне Боргезе нашел Нерона и провозгласил его императором, чтобы вновь возродить империю и фашизм. Вслед за князем сотни человек присягнули ему на верность, поклявшись победить или умереть. Но заговор был раскрыт итальянской полицией. Боргезе и его единомышленников схватили и раскидали по тюрьмам. И вновь чудо вмешалось в судьбу Нерона. Какой-то итальянец, оказавшийся впоследствии тайным сотрудником вездесущего КГБ, помог ему бежать из Рима. Но тут Нероном заинтересовалось уже советское руководство.

 Дальше из путанных рассказов императора я понял, что он встречался с самим Андроповым. И шеф КГБ даже попытался переправить его вновь в Италию, чтобы иметь там своих сторонников. К этому времени заговорщики и Боргезе были выпущены из тюрем. Но этим героям нужен был новый символ. И таким символом снова мог стать Нерон. Но смерть Анропова перечеркнула эти планы. Потом рухнул СССР, и Нерон оказался не у дел. От греха подальше ельцинское руководство упрятало императора в психушку. Отсюда он писал в итальянское консульство. Но ответа до сих пор нет. Вероятно, главврач больницы контролирует нашу переписку. Цензура работает, хотя в России провозглашена демократия. Но кто в больнице соблюдает права человека?

 Другим интересным персонажем нашей палаты является рейхсканцлер и фюрер Третьего рейха Адольф Гитлер. Иногда на него находят приступы бешенства и ярости. В эти дни к Адольфу лучше не подходить. Можешь запросто угодить во врага рейха или приспешника мирового еврейства. Двое дюжих здоровяков с типично азиатской внешностью тогда привязывают фюрера веревками к кровати, и тот, брызгая слюной, ругает всех подряд, в том числе и своих диабетиков генералов, не сумевших спасти Европу и весь цивилизованный мир от большевистской угрозы. Иногда Адольф тепло отзывается о своем великом противнике Иосифе Сталине. По его словам, он – единственный человек, который может править этим азиатским народом и, если бы не непомерные амбиции Иосифа, то пакт трех вполне мог бы стать пактом четырех. Ведь он, Адольф, делал все возможное, чтобы избежать большой войны, к которой его и Германию подталкивало мировое еврейство.

 Ко мне Гитлер относится весьма тепло, признавая во мне великого человека и полководца. Ведь он тоже боролся за новую Европу, которой угрожало уже большевистское варварство. Что касается Нерона, то его фюрер терпеть не может, повторяя часто, что итальянцы были моими самыми дерьмовыми союзниками и что их часто приходилось выручать немецким войскам. Император тоже испытывает стойкую неприязнь к этому зарвавшемуся ефрейтору, от которого за версту разит мюнхенской пивной и мужским общежитием, называя полным бредом его разглагольствования об арийцах.

– Неужели этот остолоп, ни грамма не похожий на белокурую бестию, возомнил себя высшей расой. Когда немцы ходили в шкурах, уже существовала Римская империя. Мы несли цивилизацию этим варварам, о чем они благоразумно забыли.

 Когда Адольф слышит эти слова, он сжимает кулаки и бросается на императора. В ход идут кулаки и подушки. Но, как известно, сила солому ломит. Увесистый кулак Нерона повергает фюрера на пол. Адольф, вытирая кровь, обзывает императора итальянской свиньей и недочеловеком. И тут же получает увесистую затрещину. На этом поединок двух великих людей обычно заканчивается.

День 3

С утра Адольф чувствовал себя не в своей тарелке, ругая масонов и евреев. На завтраке фюрер перешел к конкретным обвинениям и публично назвал повара за его неумелую стряпню недорезанным жидом. Тот, не стерпев такой дискриминации, огрел Адольфа половником. В результате у того вскочила на лбу здоровенная шишка. Но на этом злоключения фюрера сегодня не кончились. Ровно в полдень в нашу палату вошел во френче и галифе сам Иосиф Сталин. У Адольфа чуть глаза на лоб не вылезли. Оглядев нас хитрым азиатским взглядом, этот русский деспот сказал с сильным кавказским акцентом:

– Добрый день, товарищи! Вижу я попал к интересным людям, за исключением бесноватого фюрера.

От этой реплики Адольф побледнел как полотно. Но смолчал. В данном случае он проигравшая сторона. А история всегда оправдывает победителей. Но Адольф все-таки попытался вновь вступить в сговор с русским диктатором, напомнив ему о совместном разделе Польши и пакте четырех. Но Иосиф отмахнулся от него как от назойливой мухи:

– Я не заключаю никаких договоров с проигравшими. Третьего рейха давно нет, так что Вы – политический труп, дорогой мой рейхсканцлер.

 Я все же попытался его разговорить и Сталин мне поведал чудесную историю своего спасения. Оказывается этот человек постоянно боялся. В 1934 году НКВД с сговоре с оппозицией убила руками недоумка Николаева его верного соратника Кирова. Это политическое убийство было срежиссировано как месть обманутого мужа. Ведь Киров ухаживал за его женой. Но Сталин быстро раскрыл коварство Ягоды и оппозиции. После этого дни главы НКВД были сочтены.

 Уже в ходе московских процессов Ягода и его приспешники признались не только в убийстве Кирова, но и великого пролетарского писателя, буревестника самой революции, Максима Горького. Дальше начали волноваться военные. Под руководством Тухачевского возник большой заговор. Его прикрытием служило смещение Ворошилова и назначение на его место Тухачевского. В случае выполнения этой задачи, последний став наркомом обороны, планировал убийство Сталина, а также замену социалистического строя на военную диктатуру.

 Впоследствии Шелленберг и его подчиненный Хеттль, явно опираясь на мемуары перебежчика Кривицкого, сочинили версию о красной папке Гейдриха, якобы переданной через Бенеша советскому руководству. И якобы последнее заплатило гестаповцам три миллиона золотых рублей. Но Сталин категорически опровергает эту версию гитлеровских горе-шпионов. Материалов на Тухачевского вполне хватало и без гейдриховской папки.

 Последовали процессы против военных. Однако НКВД тогда удалось выявить не всех шпионов. Некоторые, в том числе Павлов и его заместитель Климовских, ушли в глубокое подполье. И накануне Великой Отечественной войны вступили в сговор с фашистской Германией, преследуя те же коварные цели, а именно, поражение СССР, смещение Сталина и установление военной диктатуры. И первые дни и недели войны показали истинное лицо этих изменников.

  Все эти события подсказали Сталину идею о двойниках. У него было 2-3 человека, выходцев из Грузии, как две капли воды похожих на русского тирана. Один из них и был отравлен Берией и его приспешниками, Маленковым и Хрущевым, на сталинской даче. Он же, заранее предупрежденный об этом, наблюдал за дверью как его «верные» соратники подсыпали отраву в бокал двойника.

 Берия уже видел себя во главе государства. И живой Сталин не был нужен ни ему, ни шуту Хрущеву. Поэтому он решил скрыться у своего верного соратника и спокойно переждать чем закончиться эта грызня за власть. Ждать пришлось довольно долго. И однажды Сталин не выдержал. Тогда в СССР вовсю шла перестройка и возобладало так называемое «новое мышление». Но за этой политической трескотней предатели-демократы и рвущиеся к власти националисты союзных республик разваливали его детище СССР, поливая помоями не только Сталина, но и все советское прошлое. Вдобавок новое руководство украло у него и победу в Великой Отечественной войне. Все эти штатские крысы, начиная с Горбачева, беспрестанно твердили и твердят о том, что они победили. Хоть сам вопрос «кого они победили» остается за кадром.

 Этот печальный рассказ Иосифа натолкнул меня на исторические параллели с собственной судьбой. Я тоже создал великую империю. Никогда до меня французы не имели такого величия, а их революционные идеи не распространялись так далеко. Вместо того, чтоб идти на Петербург и там принудить Александра к почетному для нас обоих миру, я остался в Москве и ждал предложения о мире. Но коварный византиец водил меня за нос. Потерпев поражение в России, я потерял империю.

День 4

Сегодня опять завелся Гитлер, начав день с постановки еврейского вопроса. Ох, и достал фюрер с этими жидами, хотя в логике этого закостенелого антисемита есть и свои плюсы. Но обо всем по порядку.

– Признайтесь, Иосиф,– начал Адольф со своего обращения к Сталину,– Что ваша, то есть царская контрразведка, оказала правому движению в мире неоценимую услугу, выкрав или состряпав, как утверждает Бурцев, знаменитые Протоколы. Да, действительно, там служили великие профессионалы. Ведь эти заговорщики планировали революции и новый мировой порядок. Но кто тогда услышал этих рыцарей плаща и кинжала?

 Россия первая поддалась этой заразе. Сначала японские деньги, потом эсеровский террор, во главе которого стояли евреи, Гершуни и Азеф. Последний вообще скользкий тип. Мог одновременно сидеть на двух стульях. То есть планировать, с одной стороны, теракты, с другой – выдавать одурманенных русских царской охранке. Такому молодцу позавидовал бы сам Мюллер. Дальше больше. Россия, несмотря на ее дружбу с Вильгельмом, и на предупреждения Столыпина влезла в войну, якобы выполняя свои союзные обязательства. Англо-французская плутократия торжествовала, по сути стравив в убийственной бойне Германию и Россию. Но этого липовым союзничкам, которые только и держались за счет русских штыков показалось мало. И они обратились к масонам. Цель этого обращения стала понятна через много лет. Но тогда одурманенные русские либералы ловко попались на эту удочку. Им предлагали не более не менее как свергнуть своего государя и установить во время войны демократическое правление. Заговор охватил даже военных. В окопах и с трибун ругали вовсю царицу-немку, Распутина и бездарное правительство. При этом глупый Николай отверг предложения Вильгельма о мире, чем окончательно и приблизил свой конец.

В результате масонского заговора империя пала. Но и этого показалось мало западным плутократам. Дальше надо было вывести Россию из войны. И тут неожиданно появляется на свет приказ №1, предвещавший развал русской армии. Конечно, и немцы не сидели сложа руки. Людендорф вел переговоры с Парвусом, еще одним продажным еврейским типом. В результате этих переговоров германский генштаб отправил в Россию Ленина и окружающих его евреев, поставив перед ними конкретную цель вывести Россию из войны. И это блестяще им удалось.

– Адольф, – начал свою речь Сталин, – опять все переврал. Да Ленин прибыл в Россию из Германии. Но разве немецкое золото сыграло решающую роль в свержении Временного правительства? Конечно, нет. Болтун Керенский оказался политическим импотентом, подавив при нашей помощи заговор Корнилова, чем этот новоиспеченный Бонапарт, лишился поддержки офицерства. А солдатская масса хотела в тот момент только одного прекращения войны и земли. Мы это им пообещали. И народ пошел за нами.

 Кстати, Адольф, если Вы затронули еврейский вопрос, то почему среди Ваших ярых национал-социалистов оказались евреи, Мильх, Манштейн и Гейдрих?  Да и в самом вашем руководстве преобладали гомосексуалисты во главе с Ремом? Я уж не говорю о том, что еврей Радек дал вам вечного героя Шлагетера.

 От этих слов Адольф взорвался и его понесло:

– А ваш Ленин, у которого обнаружили еврейские корни? Да и кто, как не евреи расстреляли царскую семью в Екатеринбурге, не пощадив даже женщин и детей. Именно об этих вопиющих фактах жидомасонского произвола писали белые генералы Краснов и Дитерихс. Именно с евреем повел борьбу самый талантливый из белых генералов Унгерн-Штернберг, этот бесстрашный рыцарь освободивший Монголию от китайцев и красных. И что он получил от большевистской власти, кроме пули в затылок?

 В отличии от ваших слабохарактерных офицеров наши оказались более стойкими. На большевистскую угрозу, которая после победы вашей революции, как язва, расползлась по всему миру, они ответили созданием фрайкоров. И эти ветераны, которых предали на фронте марксисты и евреи, смогли остановить революцию. Потом место этих борцов заняла НСДАП. Недаром ваши бывшие коммунисты шутили: мы маршировали под красным знаменем пока на него не нашили свастику. Да и победа Муссолини в Италии открыла новую фашистскую эру. Вслед за Италией появились правые партии, которые повели одновременную борьбу за новую Европу как с либералами, так и с коммунистами.

– Адольф, почему же ваш фашизм потерпел такое сокрушительное поражение в 45-м? – задал свой вопрос Сталин.

– Ваша геополитическая ошибка состояла в том, – продолжил русский тиран, – что Вы сбросили со счетов Россию, посчитав ее народ, недостойным существования. Да и сами марксистско-ленинские идеи витали в воздухе. Я уж не говорю о том, что ваше подлое нападение, заставило ярого антикоммуниста Черчилля встать на мою сторону. И что вы получили в итоге? Двенадцатилетний рейх вместо тысячелетнего!

 Слушая двух современных диктаторов, я все более поражался железной логике Сталина. В отличие от Адольфа этот русский деспот не бросал слов на ветер. Кто с ним спорил получали либо пулю в затылок, либо навечно исчезали в мрачном ГУЛАГе. Я, переживший ужасы французской революции, не могу без содрогания думать о миллионных жертвах его тирании. Но, как известно в России, этой стране так и не излечившейся от рабства, именно жестокость и бесчеловечность служат мерилом величия. Русским ближе не реформаторы, пытающиеся улучшить их жизнь, а тираны, которые подавляют их свободу и заставляют нести самые немыслимые жертвы. Как говорили отцы-иезуиты, цель оправдывает средства. И именно эти слова близки России, которая с маниакальным упорством стремится стать частью Запада.

День 5

 День начался с обысков в палатах. Кто-то стуканул, что Нерон со своими сподвижниками (оказывается у него есть еще и они – весьма странно) задумали устроить пожар Рима, т.е. сумасшедшего дома.

Два дюжих амбала, которых Адольф называет теперь втихомолку недочеловеками, ворвались и в нашу, перевернув все в ней вверх дном. И, действительно, у императора нашли несколько коробков спичек. Что Нерон собирался с ними делать пока неясно. Но за ним, по приказу главврача, установили строгий контроль. Теперь из-за этого итальяшки приходится писать накрывшись одеялом. Хотя цель всего этого происшествия ясна как божий день. Главврач вздумал познакомиться с моим дневником. Этот добродушный старичок в очках решил прославиться, ибо мои записи не только стоят огромных денег, но и содержат сведения о содержании в российском сумасшедшем доме людей, которые когда-то повелевали миллионами. Скажу даже больше, это политическая сенсация может повернуть ход истории, как во Франции, так и в России.

 И тут неважно на кого сделает ставку главврач на Сталина или меня. Перемены необратимы. Но он должен знать из хода русской истории, что Сталин не любил свидетелей, которые слишком много знали о его прошлом. Они погибали либо случайно, как Камо, либо от пули его чекистов. Конец таких людей всегда предрешен. Да и Сталин, играя в такую игру, где ставкой является власть, пока он здесь может давать любые обещания. Но если выйдет отсюда, то Россия содрогнется от крови.

Поэтому я думаю: как перетянуть главврача на свою сторону. Въехать с ним в Париж на белом коне. Потом на глазах всего Парижа вручить ему орден Почетного легиона и графский титул.

 А затем я начну действовать. Первое разгоню парламент. Болтуны, жирующие на народные деньги, мне не нужны. Второе: я снова верну стабильность Франции своей великой денежной реформой. Вместо евро и доллара мой золотой наполеондор.

 Я слышу уже «виват, император!» Я снова вошел в историю, и она подчиняется мне, как это было в блестящей итальянской кампании, а затем под Аустерлицем.

 Я создаю новый европейский союз, во главе которого стоит Франция. Но что делать с Россией. Этой постоянной угрозой Западному миру. Смогу ли я договориться с ее политиками – пока не знаю. Мне снова нужен ловкий Талейран, хоть этот продажный интриган не раз предавал меня вместе с Фуше. Но черт возьми они делали свое дело, удачно сочетая дипломатию и интригу. Мне снова нужны эти прохвосты.

 Грустно сознавать, что даже великому человеку необходима помощь проходимцев, иначе его дело не стоит и ломанного гроша.

День 6

 Опять с утра обыск. Два дюжих амбала вновь перевернули палату вверх дном. Отмазка та же кто-то стучит на Нерона. Но я точно знаю, что главврач упорно ищет мой дневник. Слава Богу, теперь я его надежно прячу под кроватью.

 Оказывается в полу есть вынимающиеся дощечки. Кто-то до меня сделал этот тайник, которым я сейчас удачно пользуюсь. Но, как говорится, это полбеды.

 Главврач ведет какие-то долгие беседы со Сталиным. После них российский деспот выглядит совсем другим, хотя упорно скрывает свои с ним разговоры. Изменился и медперсонал. При виде Сталина вытягиваются навытяжку и по-лакейски спрашивают: «Что вам угодно, дорогой Иосиф Виссарионович?»

 По всей видимости эта страна медленно скатывается к брюмеру, и главврач ищет преемника Президенту. Да и за кем еще при банкротстве партий может пойти этот азиатский народ? И сам Сталин видно не прочь вновь оседлать лошадь истории.

 На фоне блеклых успехов демократии его коллективизация и победа в войне кажутся грандиозными и достойными подражания. Вдобавок он оставил сильную страну с атомной бомбой. Русский деспот умел не только жестоко править, но и делать историю, вступая в сделку сначала с Гитлером, потом с Черчиллем и Рузвельтом.

И вот теперь снова приходит его время. Что уготовано нам его слушателям и невольным свидетелям не вызывает сомнения, хотя он по-прежнему расположен к нам. Но в нужный момент он ужалит, как кобра.

 Время откровенности и душевных разговоров кануло в Лету. Теперь каждый сам за себя и держит язык за зубами, ибо неловко оброненное слово может вскоре послужить обвинением в госизмене и связях с оппозицией.

 Возвышение Сталина гнетуще подействовало и на Адольфа. Бесноватый фюрер явно сник и ушел в себя. Железная поступь истории не на его стороне, хотя еще два дня назад он мне говорил о своих многочисленных сторонниках, которые готовы выкрасть его из психушки. Если их еще не сцапало ФСБ, то вскоре эти молодчики попадут во вновь созданное Сталиным НКВД, в котором даже маршалы сознавались в своих изменах Родине, получая после этих признаний заслуженный выстрел в голову…

 Да тучи сгущаются и надо быть предельно осторожным. Скоро и Иосиф начнет искать мой дневник. Вместо одного врага появятся двое. Не сегодня-завтра они объединятся против меня. А там в дело вступят амбалы, и прощай Император.

 Странно, один только Нерон спокоен и явно не ощущает произошедшие у нас перемены. Его аппетиту можно позавидовать, хотя теперь вся лучшая еда достается Сталину. Да и питается он уже с медперсоналом.

 Как подумаю о будущем, становится страшно. Мои надежды вновь рухнули. Я снова у разбитого корыта, как тогда при Ватерлоо. О, как я хотел умереть в тот день, вместе со своей гвардией и бесстрашным Камбронном!

 Мне передали его ответ английскому генералу: «Дерьмо! Гвардия умирает, но не сдается». После этого английская картечь смела Камбронна и его солдат. Этот акт вандализма несмываемым красным пятном навеки украсил мундир Веллингтона.

 О, мой храбрый Камбронн, почему в тот момент я не был на твоем месте?

День 7

Уже несколько дней мы не видим сахара. Адольф чуть не сходит с ума и постоянно твердит о жидомасонском заговоре. Бесноватый фюрер бегает по палате и орет:

– Опять козни евреев. Они сделали это. И хотят грести лопатами свой ростовщический капитал. В то время, как доблестные солдаты гибнут на фронте, эти грязные свиньи, наплевав на все: Отчизну, честь и совесть, жируют! Где мой доблестный СА, чтоб стряхнуть их грязный жирок?

Адольф, с воздетыми к небу руками, начинает надоедать. И только Сталин вновь повел себя, как русский деспот. Он собрал митинг и на русском языке, с грузинским акцентом произнес свою пламенную речь:

– Братья и сестры! Вновь наша страна находится среди капиталистических акул и фашистских хищников. Стремясь прорвать это окружение и покончить с беловежским позором, наш Президент начал войну. Конечно, он не читал Клаузевица и, начав, как Первый Консул, вновь повторяет ошибки г-на Керенского. Но мы пойдем другим путем. И вновь построим социализм в отдельно взятой стране, а именно в своем отделении. Также до меня дошли слухи и видео, что продажные спекулянты хотят нажиться на войне, взвинтив цены. Я пресеку это предательское поползновение на корню.

После последних слов Сталина зал потонул в бурных аплодисментах. Однако на этом события сегодняшнего дня не закончились. По палатам поползли слухи о том, что сталинская гвардия начала жестоко карать спекулянтов. Появились ролики 5 или 10 повешенных и их предсмертные записки, в которых они сознавались и каялись в своем умысле.

Сахар к нам полился рекой. Русский деспот сдержал свое слово. Но мне все происходящее невольно напомнило события Французской революции. Тогда все тоже начиналось с малого.

День 8

После истории с сахаром авторитет Сталина взлетел на небывалую высоту, а его лозунг построения социализма в отдельно взятой стране вновь нашел горячих приверженцев. Но вижу Иосиф все чаще засматривается в мою сторону. Неужели он думает, что я смогу вновь поднять французов на великие дела и вместе с ними объявить войну продажной демократии. После тех славных лет пыл моих бывших подданных сильно упал. Да и, если я приду к власти, то буду не более чем второй Муссолини во Франции. Хотя мой наполеондор может дать лишь независимость от пустышки доллара, а не громкую славу, которая витает только на поле боя под вой снарядов и свист пуль.

 И все же русский деспот решил поговорить со мной.

– Бонапарт, – начал он, – ты прекрасно видишь, что мы стоим у ворот больших перемен. Маятник истории и ее голос, кто их слышит, становятся великими людьми современности, зовет меня взять власть в свои руки. И дать этой измученной стране порядок. Когда-то сторонники иудушки Троцкого упрекали меня в том, что я забыл заветы великого Ленина и стал предателем и могильщиком революции. Но эти болтуны не учли одного, подавив оппозицию, я спас революцию от термидора! Да, да, Бонапарт, ты не ослышался…от термидора! Это ленинское охвостье, не понимая политической ситуации и увязнув, как в болоте, в мечтах о мировой революции, медленно толкало страну к нему. Первым шагом к этому был ленинский нэп. Да мы не могли тогда без этого второго Бреста. Кронштадт и Тамбов показали нашу слабость. И найдись в тот момент достойные противники, то наша песня была бы спета. Народ смел бы нас, как мы смели Колчака и Деникина.

 Тогда нам пришлось отступить и взять паузу. Кто-то наивно думал, что нэп – это уже термидор, а наши попутчики, типа Устрялова, видели в красной России редисочную, бело-красную. С помощью ГПУ нам удалось распространить эту иллюзию в среде эмиграции.

 Наивный Шульгин отправился в турне по красной России! В пути его сопровождали переодетые чекисты. Конечно, можно было схватить и расстрелять этого монархиста и заклятого врага советской власти. Но чего бы мы добились в итоге? Убив одного врага, мы дали бы нашим противникам нового мученика. К тому же против нас вновь бы сплотилась и консолидировалась вся эмиграция от Европы до Шанхая. И это, не считая тех угроз, которые исходили от панской Польши и набирающей военную силу Японии.

 Политическая логика перевесила. Шульгин был отпущен и, не понимая того, что он делает, стал из нашего противника нашим самым ревностным союзником.

 Такой же политической необходимостью был мой союз с Зиновьевым и Каменевым. Эти слабачки уже видели себя преемниками Ленина, за них была часть народа и часть партии. Но логика истории диктовала бить Троцкого. Его тезис о мировой революции давно устарел да и пролетариат постепенно переметнулся к фашистам. Но тупой старик не понимал происходивших в мире изменений. Он плавал в плену своих грез. Конечно, это было бы еще полбеды. Но за Троцким была армия и партия. Да и сам этот опереточный Бонапарт тоже был не прочь стать преемником Ильича. Я решил помешать этому.

 Троцкий был ошельмован и выкинут из страны. В ходе чисток и армия, и партия лишились его сторонников. По сути, тогда я один спас революцию, позволив России избежать термидора. Затем последовали мои главные победы такие, как коллективизация и индустриализация. Я мог бы почивать на лаврах. Но начали волноваться военные, которым тоже захотелось власти. И ладно бы еще это были талантливые полководцы. Так нет же все эти Тухачевские, Гамарники, Якиры и Корки мыслили стандартами гражданской войны и не были готовы к войне современной. Наглядный пример этого позорный разгром Тухачевского под Варшавой. Вдобавок к этому он еще страдал гигантоманией, а его фантастические планы были довольно далеки от возможностей страны и ее народа.