Текст книги "Нить Ориона"

Автор книги: Алексей Яшин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 5 страниц)

Пролог

Несмотря на настойчивые предупреждения синоптиков и МЧС о приближении обильных снегопадов, небо продолжало быть чистым и безоблачным. Центр города сверкал праздничными огнями, как будто на него сверху, со всей безграничной щедростью Деда Мороза, рассыпали целый железнодорожный эшелон гирлянд, лампочек и прочих атрибутов приближающегося новогоднего торжества. На стенах и крышах домов красовались симметричные цифры 2020, а местами, рядом с ними, проглядывала добродушная мордочка символа грядущего года – металлической крысы. В большинстве случаев физиономия грызуна источала радость и веселье, однако отдельные художники почему-то придали ей весьма грозный и даже мрачный вид, словно пытаясь своим творчеством напомнить всем, что от этого животного ничего хорошего ждать не стоит.

Главная городская ель была так густо обмотана светящимися украшениями, что мало напоминала новогоднее дерево. От ее вершины во все стороны площади тянулись, переливающиеся всеми цветами радуги, светодиодные гирлянды, накрывая место праздника своеобразным мерцающим куполом, внутри которого ни днем, ни ночью не прекращалось веселье. Сегодняшняя новогодняя ночь обещала стать апофеозом этого долгожданного события. В данный момент площадь напоминала бурлящее озеро, в которое интенсивно вливалось несколько людских потоков, периодически освещаемых вспышками фотоаппаратов, искрами бенгальских огней и разноцветными праздничными фонариками, которыми размахивали не только веселящиеся дети, но и их родители, демонстрирующие всей площади свои раскрасневшиеся и возбужденные физиономии. Двигающийся вдоль новогоднего городка автомобильный поток периодически изрыгал из своих недр одиночный, но, несомненно, праздничный звук клаксона, который в едином порыве подхватывало большинство участников движения, и на какое-то время эта часть мегаполиса оказывалась в оглушенном состоянии от разноголосой механической какофонии. Некоторые водители сопровождали свое звуковое шоу включением аварийных огней и морганием фар, отчего центр города на несколько мгновений больше напоминал жерло огромного вулкана в момент самой кульминации извержения.

– Соловьев, Багманов, Галеев, вы патрулируете сквер у фонтана, со стороны домов, Кушнарев, Величко, Ершов – там же, но по другому краю, – майор полиции перелистнул две страницы и уперся пальцем в очередную таблицу. – Зверев и Москалев – театральная площадь, Карнаухов, Шарафутдинов и Степаненко – патрулируете треугольник между стоматологией, кинотеатром и перекрестком…

– Товарищ майор, а вы ставите в этот треугольник людей по принципу самых длинных фамилий или как? – слегка простуженный голос из толпы заставил всех присутствующих едва заметно улыбнуться.

– А сильно умные и разговорчивые будут навоз за оленями Деда Мороза собирать. Это, надеюсь, понятно, Шарипов. Лично ты пойдешь, непосредственно, на площадь, к людям, они уже соскучились по твоей синей физиономии. Твоим напарником будет Ярин. Остальные – там же, сейчас разобью по парам…

Михаил Ярин воспринимал инструктаж старшего офицера вполуха, все это он слышал не единожды, каких-то нововведений не предвиделось. Еще несколько минут спустя кто-то из толпы собравшихся принялся жалобно канючить, что все стоят в максимально утепленной конфигурации и это крайне некомфортно. Майор мгновенно прервался и через пару секунд отправил всю группу на дежурство, сопроводив напоследок коротким, но весьма емким напутствием. Помещение «дежурки» опустело с потрясающей скоростью, гул голосов переместился на улицу и сразу начал дробиться на отдельные ручейки, соответствующие обозначенным направлениям.

– Мих, ты был здесь в этом году? – на выходе из дежурной части напарник Ярина громко похлопал себя по бокам, словно проверяя, достаточно ли он утеплился для сегодняшней ночи. Сильного мороза не планировалось, но и обещанные десять-двенадцать градусов холода казались отнюдь не манной небесной.

– Неа, в этом году еще не был. Илья что-то простыл прямо перед праздником, как выздоровеет – сходим.

– А я с семейством уже был. Не удивляйся тогда ничему.

– Чему не удивляться?

– Я тебе не буду ничего говорить, сам увидишь. Пошли уже, – с этими словами Марат Шарипов хлопнул своего напарника по спине и двинулся в сторону, заполненной людьми и огнями, главной площади города. Михаил проводил полицейского взглядом и слегка поежился: длительное и вынужденное пребывание на холоде было не самым лучшим способом встретить новогодний праздник.

Через какое-то время Михаил понял, что имел в виду Марат. В этом году, как, впрочем, и в предыдущем, темой новогоднего ледового городка были народные сказки, былины и отечественные мультфильмы. Однако, если прежде героев можно было без особого труда идентифицировать, даже не прибегая к помощи горячительных напитков, то в этом году скульпторы отличились весьма своеобразным взглядом на, казалось бы, таких близких и знакомых персонажей. Заяц из мультфильма «Ну, погоди» мрачным взглядом и остроконечными зубами больше походил на кровожадное чудовище-вампира, склонное проглотить волка, похожего на безобидного тинэйджера. Глубокое декольте и игривый взгляд Снегурочки намекали на весьма жаркий и раскованный характер девушки. Под стать ей была и Василиса Прекрасная в платье с такими откровенными вырезами, что фотографироваться с ней в обнимку предпочитали в основном мужчины, отодвинув в сторону своих детей, чтобы те не портили «такой смачный кадр». Три богатыря больше напоминали бандитов из девяностых, при том, что на поясе одного из них висел предмет, который при наличии мало-мальского воображения можно было вполне принять за электрический утюг. Змей Горыныч, наоборот, выглядел, как вышедший из больницы наркоман со стажем, и был способен вместо страха внушать лишь глубокую жалость, о чем свидетельствовало огромное количество монет-пожертвований, прилепленных к его ледяному телу. Довершал общую картину сам Дед Мороз, своей позой и нарядом скорее напоминавший рок-звезду, у которой вместо посоха в руках была стойка для микрофона.

Полицейский наблюдал, как толпы народа, пребывающие в разной степени возбуждения и разгоряченности, быстро перемещаются из одного конца новогоднего городка в другой, влекомые лишь своими хаотичными желаниями и общей атмосферой праздника. Помимо того, что громко играла музыка, сами празднующие создавали такой шумовой фон, что было удивительно, как они вообще умудряются слышать друг друга. До боя курантов оставалось больше двух часов, однако количество взмывающих вверх пробок от шампанского увеличивалось с каждой минутой. Согласно указаниям, в эту ночь Михаил с Маратом не препятствовали возлияниям традиционного новогоднего напитка, следя лишь за тем, чтобы все оставалось в рамках дозволенного и не перерастало в откровенную пьянку. Судя из докладов по служебной рации, на всех участках патрулирования картина наблюдалась более-менее одинаковая: серьезных правонарушений не наблюдалось, город с облегчением стряхивал с себя груз уходящего года и вовсю готовился к встрече нового, с которым, как обычно, связывал самые лучшие и желанные мечты и надежды.

Бой курантов заставил на какое-то время стихнуть и музыку, и многочисленные голоса, со всех сторон лишь доносились хлопки откупориваемых бутылок и журчание золотистого напитка, заполняющего пластиковые стаканчики в покрасневших от холода руках. Кое-где раздавались громкие цыканья – родители призывали детей не мешать курантам делать свое дело. С последним ударом на площади зазвучали фанфары, и раздался неимоверной силы радостный крик. Михаил снял перчатку и приложил руку к стройной талии Снегурочки: ледяная скульптура вибрировала в такт всеобщему ликованию и слегка вздрагивала, словно испытывая неожиданно нахлынувшее чувство страха от происходящего. В рации раздался голос майора, он поздравлял всех коллег с Новым годом, чего-то желал, но его голос едва пробивался сквозь праздничный шум. В довершение всего со стороны фонтана раздались оглушительные хлопки, и яркие вспышки фейерверка разрезали ночное небо на бесчисленное количество огненных полос и ослепительных звезд.

Заряды взмывали в небо один за другим, казалось, что их запас бесконечен. Если к шампанскому было указание относиться лояльно, то фейерверки в центре города не допускались ни в каком виде, особенно учитывая обилие вокруг административных зданий. Патрулирующие этот участок отчитались, что помощь не нужна, а ответственные за "это безобразие" затерялись в толпе. Едва рация умолкла, как ракеты почти одновременно взмыли еще в двух местах. Находящиеся на площади встречали каждый новый взрыв свистом и криками, переходящими в визг, в воздух летели стаканчики и цветная лапша серпантина. Несколько раз Ярин успел заметить запущенную вверх бутылку из-под шампанского, однако из-за большого скопления людей не мог определить ни откуда был произведен бросок, ни куда бутылка в итоге приземлилась. По рации прозвучала команда находящимся на площади патрульным свой пост не покидать, на борьбу с фейерверками майор перебросил силы с других участков. Несмотря на это, небо еще несколько раз окрашивалось сериями ярких вспышек, виновники которых в итоге так и остались неизвестными, однако они успели подарить всем собравшимся несколько незабываемых и ослепительных мгновений наступившего Нового года.

– Слушай, Мих, или у меня что-то с глазами, или один из фейерверков завис в небе и торчит там уже несколько минут, – Марат дернул напарника за локоть и показал на участок неба, где совсем недавно взрывающиеся и рассыпающиеся разноцветными искрами ракеты чувствовали себя как дома. Ярин посмотрел в указанном направлении и прищурился: чуть выше трех, выстроившихся в одну линию звезд светилось нечто, напоминающее солнце в миниатюре. Если остальные звезды на небе казались лишь обычными точками, а Луна была размером с футбольный мяч, то «новое светило» было размером с мяч теннисный и светило так ярко, что все остальные звезды на этом       участке небосвода меркли и становились едва различимыми. Явление мерцало и пульсировало, словно живое и пыталось вступить в контакт со всеми наблюдающими. Михаил обратил внимание, что его взгляд не единственный, пристально изучающий это «нечто», несмотря на праздник, многие оборачивались на льющийся с небес свет и замирали, подобно стоящим рядом скульптурам, в чьих ледяных зрачках переливались сполохи космического мерцания.

Ярин очнулся от завораживающего зрелища лишь тогда, когда почувствовал болезненный толчок. Напарник дернул его для верности еще разок и сунул под нос экран своего смартфона. Когда взгляд Михаила смог окончательно сфокусироваться на тексте, он прочел новость, выделенную красным цветом и огромными буквами: "Новогодняя ночь ознаменовалась ярчайшим и беспрецедентным событием: жители Земли смогли воочию наблюдать взрыв звезды из созвездия Ориона – космического сверхгиганта БЕТЕЛЬГЕЙЗЕ!"

Глава 1

– Дарья, вы только успокойтесь, пожалуйста, это еще не повод закапывать себя в могилу, – доктор снял с себя очки в тончайшей стальной оправе и положил их поверх листка, почти полностью заполненного убористым текстом. – Я сейчас принесу успокоительное, вы примете его, и мы продолжим беседовать, – с этими словами мужчина вышел из кабинета, оставив женщину наедине со своими мыслями, которые своей мрачностью могли легко соперничать с самыми темными уголками бескрайней и неизведанной Вселенной.

Дарье Дружининой не так давно исполнился тридцать один год, и до последних минут она по праву считала себя вполне счастливым человеком. Женщина обладала весьма привлекательной внешностью, которую большинство признавали даже красивой: данные природой, слегка вьющиеся белокурые длинные волосы, тонкие и правильные черты лица, насыщенно-серые глаза, взгляд которых отличался чистотой и пронзительностью, красивые губы, поцеловать которые с самых детских лет жаждали все, окружающие ее, представители противоположного пола. При небольшом росте Даша имела очень стройную фигуру, при том, что никогда специально и усиленно за ней не следила. Знаков внимания со стороны мужчин было всегда много, однако она уже больше семи лет была замужем и сильно любила своего супруга, который отвечал ей взаимностью и вообще являлся для нее не только мужем, но и самым близким другом. Помимо этого, женщина занималась любимым делом – работала учителем английского языка в школе. Об этой профессии она мечтала с двенадцати лет и без особого труда воплотила в жизнь свое желание. Также Дарья занималась репетиторством, благо из-за отсутствия детей свободного времени было с избытком.

Как раз отсутствие детей и являлось тем самым темным пятнышком на их семейной идиллии. Первые несколько лет совместной жизни они наслаждались друг другом и беззаботной любовью, но затем мысль о детях начала овладевать ими все конкретнее и сильнее. Больше это, конечно, относилось к Даше, будучи писателем, Аркадий жил сразу в нескольких измерениях и смотрел на пополнение семейства более спокойно и без навязчивого фанатизма. Еще три года интенсивных, но безуспешных попыток решить этот вопрос естественным путем в итоге привели супругов Дружининых в клинику, специализирующуюся на экстракорпоральном оплодотворении. Они прошли курс всех необходимых проверок, однако безо всяких объяснений Дарью направили на дополнительное и расширенное обследование. И вот, десять минут назад, специалист клиники сообщил ей новость, которая буквально разорвала ее на мельчайшие частицы и развеяла туманностью по всей Солнечной системе, не оставив в голове вообще ни одной мысли – у нее обнаружена неоперабельная опухоль головного мозга…

Налитое врачом успокоительное вряд ли могло хоть как-то изменить состояние женщины, ступор почти полностью парализовал ее волю, казалось, налей доктор в стакан чистого спирта – Даша выпила бы его как простую воду и даже не заметила. Мужчина не переставая что-то говорил, периодически указывая ручкой на очередную строку диагноза, и тут же прикреплял скрепкой к фатальному листку очередную визитку, памятку и брошюру, которых набралась уже внушительная стопка. Голос специалиста звучал нарочито ровно и успокаивающе, но женщина не воспринимала ровным счетом ничего из сказанного. От умиротворяющего тона доктора почему-то мутнело в глазах и невыносимо клонило в сон. В какой-то момент Дарья поняла, что еще чуть-чуть, и она провалится в темноту прямо здесь, на стуле. Она резко вытянула перед собой руку, как бы закрывшись ладонью от нескончаемого потока слов, и достала свой смартфон.

– Забери меня отсюда, – это было все, что смог произнести ее, внезапно ставший хриплым, голос. Ладонь безвольно опустилась на стол, ослабшие пальцы еще несколько мгновений сжимали аппарат, но вскоре и он выпал на многочисленные листы, издав глухой, но при этом очень громкий стук. Замолчавший врач вовремя успел выбежать со своего места и подхватить обмякшее тело, не дав тому возможности рухнуть на пол. От резкого движения со стола слетели практически все бумаги, заполнив тихий кабинет резким шелестом, словно в помещение случайно проникла стая перелетных птиц и теперь усиленно искала выход, не желая ни одной лишней секунды оставаться в переполненной неимоверным отчаянием комнате…

Было уже около полуночи, когда Аркадий Дружинин вышел на улицу. Воздух был перенасыщен сыростью: днем в городе прошел основательный дождь, и теперь асфальт и земля с очень большой неохотой избавлялись от лишней влаги. Несколько раз с силой выдохнув из легких воздух, мужчина достал из слегка помятой пачки сигарету и прикурил ее от спички, отметив про себя, что уже почти разучился это делать. Он бросил курить через год после свадьбы, и первые месяцы отказа дались весьма непросто. Конкретно эта пачка осталась от одного из его друзей, Аркадий не вернул ее владельцу и не выбросил, а зачем-то припрятал в кухонный шкаф. Сейчас он благодарил друга за то, что тот курил облегченные сигареты, от крепких его точно пробило бы на кашель, а в горле и без этого стоял предательский колючий комок, мешающий не только вдыхать дым, но и просто дышать.

Первую сигарету Аркадий докурил почти до фильтра и тут же дрожащей рукой прикурил от нее вторую. Перед тем, как выйти на улицу, Дружинин убедился, что Даша наконец-то окончательно уснула. Поправив на жене одеяло, он со всей возможной осторожностью поцеловал чуть приоткрытые губы: уголки рта едва заметно дернулись вверх, изобразив легкую улыбку. Аркадий вздохнул и на цыпочках выскользнул из спальни, начиная с этого момента, даже едва уловимая и мимолетная улыбка супруги стала для него дороже любых ценностей мира. Уже в подъезде смартфон в очередной раз выдал серию тонких звуков, но погруженный в свои мысли мужчина не придал этому значение. Со второй сигаретой Аркадий вдруг вспомнил про аппарат и извлек его из кармана. Заблокированный экран показывал цифры 23:54, 19 мая 2022 года и значок одного пропущенного уведомления. Мужчина догадался, о чем ему хотел напомнить аппарат: сегодня был день рождения у одного из его знакомых. Решив, что сейчас не в том настроении, чтобы проявлять искреннюю радость, Аркадий убрал смартфон обратно в карман и выпустил вверх плотную струю дыма. Легкий ветер быстро развеял пелену, и на ночном небе вновь проявились многочисленные звезды. Прямо перед уставшими и грустными глазами молодого человека сиял Пояс Ориона, выделяющийся среди остальных звездных скоплений своей правильностью и симметрией. Продолжив вверх незримую линию, Дружинин обнаружил едва различимое мутное пятнышко на том месте, где больше двух лет назад взорвалась гигантская звезда, наделавшая переполоху на телевидении, в интернете и в религиозных конфессиях. Шумиха быстро утихла, а ярчайший след от космической катастрофы, который какое-то время можно было наблюдать даже днем, постепенно рассеивался, превращаясь в мутное туманное облачко, словно кто-то незримый случайно прикоснулся к этой части небосвода не совсем чистым пальцем.

– Ты же Аркадий Дружинин? – увлеченный созерцанием неба мужчина не сразу сообразил, кто и откуда к нему обращается.

– Что?

– Я говорю: ты Аркадий Дружинин? – из ночного мрака в его сторону медленно приближался высокий темный силуэт.

– Да! Это я! – мужчина отбросил в сторону окурок, который уже начинал обжигать пальцы, и проводил взглядом улетающий ярко-красный огонек.

– Если хочешь спасти свою жену – иди за мной! – так и не успев окончательно выйти из сумрака, силуэт призывно махнул рукой и снова начал растворяться в ночной мгле. Аркадий промедлил всего секунду, оглянувшись по сторонам, он сделал большой шаг в сторону удаляющегося незнакомца, зачем-то взглянув напоследок на время. Часы смартфона показывали 00 часов, 00 минут.

Глава 2

– Господи, да хватит уже на него пялиться, словно первый раз живого человека видите. Хоть чаем или кофе его напоите, органы потом вырезать будем, – невысокий молодой черноволосый парень лет двадцати четырех со свисающей на лоб тонкой прядью волос и весьма дружелюбной улыбкой хлопнул Дружинина по спине и двинулся в сторону чайника. До его появления на кухне Аркадий и два других мужчины сидели за обеденным столом и молча изучали лица друг друга. Одним из "хозяев" был тот самый таинственный незнакомец, заговоривший с ним среди ночи и приведший в квартиру, которая располагалась всего в двух кварталах от дома Дружининых. Ночному гостю было лет под тридцать, телосложение немного худощавое, особенно учитывая довольно высокий рост. Обычно таким, не без основания, давали характеристику – "жилистый". Под одеждой мужчины угадывались стальные мышцы, а костяшки пальцев имели явные и совсем недавно зажившие характерные ссадины. Правая ладонь при этом была с заметным изъяном, словно чьи-то челюсти ровным полукругом откусили или выдрали немаленький кусок мякоти. Нос имел ярко выраженную горбинку, очень часто свойственную боксерам. Короткие волосы плотно лежали на слегка вытянутой голове, глубоко посаженные серые глаза готовы были просверлить взглядом Аркадия, а тонкие, немного вытянутые вперед, губы больше напоминали утиный клюв и совершенно не гармонировали с достаточно брутальной внешностью. В данный момент, видимо, пребывая в определенной стадии мыслительного процесса, мужчина периодически вытягивал эти губы немного вперед, отчего сходство с уткой проглядывалось еще больше. От подобного контраста Дружинин едва сдерживал смех, даже если бы в данный момент прямым текстом сказали, что сейчас его будут разделывать, как праздничного барашка, он бы ни за что не поверил. За все время незнакомец выдавил из себя лишь несколько слов: при их первой встрече и затем, уже будучи в квартире, произнес фразу: "Жди, тебе всё объяснят". Фраза для него была, видимо, действительно слишком объемной, поэтому все остальное время он сидел молча, положив на стол руки и рассматривая гостя своим "рентгеновским взглядом".

Второй "собеседник", сидящий рядом с "бруталом", был явной противоположностью первому. Это был мужчина лет тридцати восьми, тоже довольно худощавый, но при этом не отличающийся высоким ростом и не имеющий в скрытом активе жгутов из крепких сухожилий и мышц. Уголки небольших серых глаз были опущены вниз, отчего придавали хозяину довольно грустный вид. Губы были очень тонкими и бледными, а владелец еще и постоянно сжимал их, отчего рот превращался в едва заметную нить на немного заросшем лице. Небритостью мужчина, возможно, пытался добавить своей внешности больше харизмы, однако печальные глаза с оттенком усталости на корню перечеркивали все подобные усилия. Высокий лоб и плотная шевелюра не могли скрыть появившиеся залысины, хотя он и старался максимально маскировать их, аккуратно зачесывая все волосы вперед. Его тонкие пальцы непрерывно бегали по клавиатуре ноутбука, мужчина отвлекался, лишь чтобы одарить гостя коротким и внимательным взглядом.

– Ты что будешь, чай или кофе? – суетящийся возле закипевшего чайника парень обернулся и посмотрел на Аркадия.

– А на изъятые органы что меньше всего повлияет?

– Ха, с юмором у человека все в порядке. Да ты не бойся, мы тебя не больно "почикаем". Вот Иван, он как надо все сделает. У него, кстати, и кликуха подходящая – Хирург.

– Да! – Иван переложил руки на колени и, не меняя выражения лица, кивнул Аркадию.

– Ну, тогда мне зеленый. Если можно…

– Можно, конечно. Последнее желание – это закон! – парень открыл шкаф и принялся рассматривать находящиеся внутри коробки, легонько встряхивая каждую и откладывая пустые в сторону.

– Черт, Выкрутас, хватит уже человека запугивать! – сидящий за ноутбуком излишне сильно ударил по клавише, отчего вибрация передалась не только компьютеру, но и всему кухонному столу.

– Ладно, ладно, Проц, как скажешь. Тебе, наверно, тоже зеленого нужно, он вроде успокаивает.

– Ну, с чаем вроде разобрались, пока официант обслуживает, может, кто-нибудь мне все же расскажет, зачем я здесь? И откуда вы меня знаете? Откуда знаете о нашем несчастье? Правда ли то, что мне сказал этот грозный мужчина, Иван, вроде?

– Давай, наверно, рассказывать начну я, – парень расставил перед всеми дымящиеся чашки и сам встал к окну, облокотившись на подоконник, – говорить буду в тех пределах, которые мне дозволены, остальное дополнит наш босс.

– Значит, есть еще и босс? – Аркадий отхлебнул напиток и отставил кружку в сторону: чай был просто обжигающим.

– У нас все есть, чем мы хуже других. Так вот, для начала представлю тебе всех. Уткнувшийся в ноутбук ботан – это Виктор, но мы зовем его Проц, от слова "процессор". Он у нас техномозг, отвечает за компьютерную, информационную поддержку и связь. Хакер со стажем, между прочим.

– Хакер, Выкрутас, это тот, кого застукали с поличным. А пока я просто юзер, щелкающий по клавишам, – Проц разговаривал и пил чай, ни на секунду не прекращая стучать по клавиатуре.

– Тебе виднее. Меня, как ты, наверно, уже понял, зовут Выкрутас, хотя по паспорту -Александр. Я тут отвечаю за прокладку маршрута, документы, визы, гостиницы, транспорт. В общем, самый ценный и незаменимый кадр, а еще самый молодой, симпатичный и компанейский. И скромный еще!

– А еще самый болтливый разгильдяй среди всех, кого я знаю, – Проц отвлекся от монитора и обернулся к оратору. – Не был бы ты таким, мы бы не влетели в неприятности по дороге в Турцию. И в Беларуси бы не зависли. И…

– Проц, ты мне всю жизнь это припоминать будешь?

– Давай уже, продолжай, а то Аркадий состариться успеет, пока ты до сути дойдешь.

– Ладно, хорошо. Ну и последний на очереди, но не по значимости – это, конечно, Иван. Глядя на его сосредоточенное лицо, без тени всяческих сомнений понимаешь – кто в действительности является в этой команде истинным интеллектуалом и мыслителем. Окидывая взглядом этот могучий лоб, эти вдумчивые глаза и эту недвусмысленную позу, любому должно сразу стать понятно, что это может быть кто угодно, но только не наш Иван.

– Выкрутас, ну-ка, быстренько сосчитай все пальцы на своих руках.

– Зачем, Вань?

– А ты сейчас либо кое-чего недосчитаешься, либо все цифры неожиданно забудешь, – Иван пару секунд изображал, что хочет подняться из-за стола, но затем ухмыльнулся и вновь уткнулся в кружку.

– Ты, Аркадий, уже догадался, что Иван – это наша служба безопасности. Так сказать, КГБ, спецназ, МИ-6 и краповые береты в одном лице. Плюс Моссад, но без обрезания. Обрезать пытались, но он шибко уворачивался и прикрывался, вместо этого пол-ладони и оттяпали. Хотя там и обрезать-то особо нечего, если честно!

– Так, Выкрутас, начинай считать…

– Тихо, тихо, мужики, – Аркадий в знак примирения поднял обе ладони, – скажем, почему Проц и Выкрутас, я более-менее понял. А почему Хирург?

– А потому, что после тесного общения с нашим Иваном либо обычный хирург потребуется, либо пластический, – Выкрутас сжал кулаки и покрутил ими перед своим носом. – Ты не смотри, что он с виду такой дрищ. Он однажды на спор гайки на автомобильном колесе голыми руками открутил.

Аркадий уважительно посмотрел на руки Хирурга, которыми он сжимал почти пустую чашку. Тот многозначительно вскинул брови и поднял глаза к потолку, всем своим видом показывая, что такой эпизод действительно имел место быть.

– Ага, хорошо, с вами я, наконец, познакомился. Теперь у меня вопрос – откуда вы знаете меня?

– Вот тут как раз все просто. Ты Аркадий Дружинин, очень талантливый писатель. Во многом честный и бескомпромиссный, оттого, наверно, не особо признанный и не особо богатый.

– И что с того? Я не единственный такой.

– Ну, значит, что-то в тебе есть такое, раз наш босс уделяет тебе особое внимание. Мы все тебя читали, даже Хирург пару предложений осилить смог, – при этих словах Хирург демонстративно начал громко хрустеть пальцами, поглядывая куда-то наверх.

– И что конкретно из моего вы читали?

– Да практически все. Мне больше всего понравился роман "Милость проигравших". Это где апокалипсис на Земле в результате сближения с блуждающей нейтронной звездой. Про беспомощность и тупость властей, эгоизм и мерзость богачей, жестокость одних и самопожертвование других. Мощная штука получилась, реально цепляет.

– Спасибо, старался.

– Мне книга "След на песке" приглянулась, – Проц перестал нажимать на клавиши и уперся взглядом в Дружинина, – где космический корабль разбивается на чужой планете, и три космонавта выживают только благодаря своей дружбе и человеческим отношениям. А Босс наш зачитывается романом "Тринадцать швов", про похищенную девочку и про то, как ее родители боролись с мафией "черных трансплантологов" при полном бездействии и даже непосредственной преступной вовлеченности властей разных стран. Мне тоже роман понравился, но про космонавтов понравился больше.

– Хорошо, мужики, я вас понял. Вы знаете меня по моим романам. Возможно, они и не плохие, но это все равно не дает ответа на мои вопросы: зачем я здесь, и как это поможет моей Даше.

– А вот на эти вопросы, Аркадий, – Хирург поставил на стол окончательно опустевшую кружку и направил свой пронизывающий взгляд чуть выше правого плеча гостя, – тебе подробно и ответит наш Босс, который в данный момент стоит как раз за твоей спиной.

Глава 3

– Наверно, если бы все начальство выглядело так же, сотрудники бы с работы вообще не уходили, – эту мысль Дружинин высказал сразу же, как разглядел стоящего у него за спиной человека и приветственно поднялся со своего места. Остальные обитатели кухни своих поз не поменяли, однако выражения лиц стали более серьезными, а атмосфера шуток и подколов мгновенно и бесповоротно улетучилась.

Перед Аркадием стояла молодая и довольно привлекательная девушка двадцати пяти – двадцати семи лет. Очень короткие волосы со следами мелирования были небрежно зачесаны назад, прикрывая высокий лоб лишь двумя длинными прядями. Зеленые глаза имели круговой черный макияж, еще больше подчеркивая их не совсем обычный цвет и придавая владелице довольно агрессивное и в чем-то даже хищное выражение лица. Правильные и чуть густоватые черные брови дополняла очень темная помада на небольших аккуратных губах, уголки которых смотрели чуть вниз, отчего создавалось впечатление, что нижняя губа чуть выпирает вперед, а лицо в целом выглядит несколько высокомерно. На девушке была надета простая футболка болотного цвета, сквозь которую бросалось в глаза то, что она явно не любит прикрывать свою небольшую грудь хоть каким-то нижним бельем. На запястье левой руки были плотно нанизаны с десяток одинаковых браслетов из темно-коричневых небольших шариков, правую же руку украшал узенький кожаный ремешок с миниатюрным серебряным распятием. Мешковатые серые штаны со множеством карманов напрочь скрывали большую часть фигуры, однако, будучи человеком с хорошо развитым воображением, Дружинин без особого труда дорисовал общую картину.

Пока гость внимательно и где-то даже излишне подробно рассматривал девушку, та не менее пристально изучала гостя. Дружинин не сильно отличался от тех немногочисленных фотографий, которые удалось выцедить из Всемирной паутины, разве что в данный момент его черные волосы были длиннее обычного, и в совокупности с примерно полуторанедельной щетиной это придавало мужчине некоторый оттенок неухоженности и одновременно с этим мужественности. Небольшие карие глаза были полны усталости и грусти, а заросшие щеки создавали эффект впалости и худобы. При этом, к большой неожиданности девушки, Аркадий оказался довольно высокого роста, по ее предварительным прикидкам, где-то под метр девяносто, что делало его даже выше Хирурга, который в их команде был самым рослым. Вообще, мужчина больше напоминал симпатичного плейбоя, завсегдатая ночных клубов и прожигателя жизни, чем добропорядочного и любящего семьянина, писателя и книжного червя. На какое-то едва уловимое мгновение из-под непроницаемой маски напускной холодности начальницы выглянула озорная и кокетливая девичья сущность. Обладая острым зрением, Дружинин успел уловить мимолетную искру в потеплевших зеленых глазах, когда раздавшийся за спиной звон посуды вернул все на свои места, и симпатичное лицо девушки вновь обрело холодное и чисто деловое выражение.