355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Алексей Вязовский » Император из будущего: эпоха завоеваний (СИ) » Текст книги (страница 4)
Император из будущего: эпоха завоеваний (СИ)
  • Текст добавлен: 27 марта 2017, 22:30

Текст книги "Император из будущего: эпоха завоеваний (СИ)"


Автор книги: Алексей Вязовский



сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Глава 7

О достоинствах людей прошлого можно судить по тому, как поступают их потомки.

Набэсима Наосигэ

Наступило 7-е июля. В России в этот день отмечают праздник Ивана Купала. Жгут костры, прыгают через них, ищут цветок папоротника и купаются голыми в реках. В Японии тоже есть свой Иван Купала – Танабата или «звездный фестиваль». Подготовка к нему началась еще месяц назад. Императорская казна оплатила фейерверки, праздничное оформление улиц, бесплатное сакэ и представления уличных музыкантов. В общем, хлеба и зрелище. Чтобы отвлечься от переполнявшего меня напряжения почитал от корки до корки легенду об Орихимэ и Хикобоси – так сказать основоположников Танабаты. Оказалось, что они прямо советские «свинарка и пастух». Ткачиха по имени Орихимэ и волопас Хикобоси встретились и полюбили друг друга. Проблемка однако была в том, что ткачиха и волопас были звездами. Вега в созвездии Лиры и Альтаир в созвездии Орла соответственно. Дальше по сюжету появляется отец Орихимэ, для которого девушка-звезда ткала одежду. Влюбленная Вега больше не могла прясть одежду для отца, а коровы, которых раньше так усердно пас Альтаир, разбрелись по всему небесному полю. Разгневанный этим небесный царь разлучил влюбленных, оставив их по разные стороны Небесной реки – Млечного пути, и запретил им встречаться. Потеряв своего возлюбленного, Орихиме стала грустна и уныла. Растроганный слезами дочери, небесный царь сдал назад и разрешил молодым раз в году встречаться в седьмой день седьмого месяца. Разумеется, если Орихиме будет старательно работать и закончит прядение. Вот такой День Святого Валентина по-японски.

В праздник Танабата на меня обрушился вал подарков от подданных. Первыми отличились военные. В рекордные сроки подавили восстание в провинции Кавати, разрушив до основания бывшее буддистское святилище Симогамо. Самозванец-"император" Докэн был в железной клетке доставлен в Киото. Пришлось для Симадзумо Хиро, Хоттэ Абэ и других генералов устраивать парад по центральным улицам. Заодно, провезли отбитые у восставших Вулканы, новейшие гаубицы – да устрашится враг!

Следом за армейскими, с презентом пришел Гэмбан. Провокация с кортежем сына удалась. Киётомо Сатоми был похищен синоби Иттэцу и мацукэ Тайной палаты выследили центральную базу людей в черном. Ту саму, на которой меня держали после похищения по заказу Дракона Идзу. Кроме того, подоспели новые отчеты безопасников по всей стране. Частота бунтов резко пошла на убыль. Такое ощущение, что кто-то повернул рубильник – число недовольных самураев значительно сократилось. Островная аристократия тяжело вздохнула, но, похоже, смирилась с ликвидацией клановой системы. Ронины частью перешли в армию, частью погибли. Осталось решить проблему людей в черном и моей власти уже ничего не угрожает. Цена вопроса – ерундовая. Всего-то две жизни. Похищенного сына и не рождённого ребенка.

От этих тяжелых мыслей помог отвлечься третий подарок. Иэясу Токугава, выслуживаясь, устроил конкурс красоты. Так сказать, творчески переработал мою случайно оброненную мысль и вот уже в Госё стоит натуральный подиум, по которому, вихляя попами, ходят разряженные дамы. Точнее три дамы – больше набрать для подобного шоу аристократок не получилось. Но даже и эти конкурсантки устроили фурор. Стандартно весь праздник вертится вокруг листочков бумаги с пожеланиями "танзаку", которые вешаются на ветвях бамбука. Но в этот раз в центре внимания шокированной публики оказался конкурс красоты. Ошарашенные придворные начали закладывать за воротник, громко выражая свои предпочтения. Я благоразумно уклонился от участия в жюри, поэтому мог со стороны наблюдать за баталиями вокруг "королевы" праздника. Но как только на подиум вылезли разгоряченные куноити, мне стало совсем противно. Махну рукой свите, чтобы продолжали веселиться без меня, я заперся в кабинете. После чего быстро переоделся в крестьянскую одежду и тайным ходом выбрался за пределы дворца.

Мне захотелось чего-то настоящего, душевного. И я направил свои стопы к старому другу – водопроводчику Микуни-сану. Нет, сантехником он стал совсем недавно, когда освоил благодаря моим советам установку деревянных унитазов и бамбуковых труб. А до этого Микуни был простым ассенизатором – обслуживал с сыновьями выгребные ямы целого квартала Киото. Примерно год назад я решил поиграть в Гаруна-аль-Рашида японского разлива и выбрался инкогнито в город. Где тут же загремел на общественные работы в результате ссоры с аптекарем, который (вполне легально!) продавал человеческие органы в качестве лекарств. Конечно, я эту практику моментально прикрыл. Как только сбежал от Микуни, который, кстати, обращался со мной вполне прилично и даже обучал азам профессии. Старика я не забыл и даже отблагодарил аудиенцией во дворце. Конечно, Микуни хранил наше знакомство в секрете – ну, кто поверит золотарю, скажи, что он вычерпывал дерьмо в компании микадо? Да, за такое святотатство кожу живьем сдерут. Вот и закатывал предынфарктно глаза Микуни, каждый раз, когда меня видел. С одной стороны надо падать ниц. С другой – с чего бы это Главный сантехник двора его Императорского величества должен валиться на колени перед каким-то бродягой?

– Э-э, Мумэ-сан[5]5
  Мумэ – безымянный (яп). Подробнее см. книгу – Микадо. Император из будущего.


[Закрыть]
! – обрадовался мне Микуни – Заходи, гостем будешь!

Попал я с корабля на бал. А точнее с бала на бал. Микуни праздновал свадьбу своего младшего сына. Куча родственников и соседей пировали, сидя на земле, прямо во дворе дома золотаря. Судя по тому, что невеста уже переоделась в цветное кимоно и сняла накидку, которая должна закрывала "рожки ревности" (японцы считали, что они есть у всех женщин) – свадьба находилась в самом разгаре. Значит, священник каннуси и его спутница мико уже прочитали очистительный ритуал охарай, сопровождая его чтением молитв, а молодые трижды отпили из одной чашки. Глядя на толстого попика, который наливался сакэ, я решил последовать его примеру.

Сел по-турецки на землю и взял со стола, роль которого выполняли белые полотнища, пиалу с алкоголем. Достал из-за пазухи палочки для еды. Съел фиолетовый кружок маринованной редьки, поклевал грибочков, заполировал все бутылочкой сакэ. После снял крышку с черной лакированной миски, поднес ее к ноздрям и вдохнул пар, поднимавшийся от супа мисо. Почувствовал дразнящий аромат перебродившей сои, запах растертой рисовой пасты, мелко нашинкованного лука и морских водорослей.

Пока я гурманствовал, свадьба катилась своим чередом. Жених начал катать тещу на закорках. Народ потешался, но не мешал священному обычаю. Как иначе жить с новыми родственниками, если сразу не установить правильные взаимоотношения? Откажись жених от покатушек – все сразу скажут: "Плохая примета!". Я задумался о роли примет в жизни людей. Лет через сорок Иван Грозный начнет зажигать с опричниками. Глумление над русскими боярами заключалось в том, что на них надевали шубы да кафтаны наизнанку, сажали на лошадь задом наперед и гоняли в таком виде по городу на позор. Четыреста с лишним лет еще пройдет, а примета с одеждой шиворот навыворот – будет жить и здравствовать. Вот она сила ритуализации! В ходе эволюции иногда утилитарная функция поведения меняется на информативно-коммуникационную. Ну, например, чистил гусь перышки, а потом раз, и стал демонстрировать чистку перьев в ходе ухаживания за гусыней. Так же и с людьми. Утилитарная функция может и давно исчезнуть, но примета, обычай будут жить и здравствовать. Кто уже помнит, почему нельзя третьим прикуривать? Данный запрет укоренился в народном сознании в ходе Англо-бурской войны. Первого прикурившего ночью засекал снайпер, на втором – снайпер прицеливался, третьего убивал. Сколько лет прошло, снайперы стали пользоваться приборами ночного видения, ан нет, третьим все-равно не прикуривай! И сколько таких идиотских мемов[6]6
  Мем (англ. meme) – единица культурной информации. Мемом может считаться любая идея, символ, манера или образ действия, осознанно или неосознанно передаваемые от человека к человеку посредством речи, письма, видео, ритуалов, жестов и т. д. Концепция мема и сам термин были предложены эволюционным биологом Ричардом Докинзом в 1976 году в книге «Эгоистичный ген».


[Закрыть]
бродит в общественном сознании? Рассыпать соль к ссоре (оно и ясно – соль в средние века больно дорогая). Выпиваешь с незнакомыми? Тостуй и чокайся. Только так, чтобы капли выпивки переливались из бокала в бокал – а то вдруг тебе яд сыпанули?

– Э-э, Мумэ-сан! – рядом подсел пьяненький Микуни – Что такой грустный, почему не радуешься?

– Как тебе сказать, Микуни-сан. О народе думаю – я решил пошутить и перевел на японский знаменитое четверостишье Филатова -

 
"Ночью встану у окна
И стою всю ночь без сна —
Все волнуюсь об Ниппоне
Как там, бедная, она?"
 

– А что о нас волноваться? – тут же отреагировал золотарь – Хорошо живем. Черная болезнь ушла, еды вдоволь, почитай каждый день в квартале свадьбы играют. Порядку больше стало. Раньше идешь с бочкой к яме и трясешься – любой встречный на улице самурай может зарубить тебя. Просто для того, чтобы опробовать свой новый меч. А теперь солдаты по гарнизонам сидят, в веселый квартал строем ходят, да и еще и песни поют!

– Нет, жить стало лучше – по-сталински закончил Микуни – Жить стало веселее!

Глава 8

Откуда вдруг такая лень?

Едва меня сегодня добудились…

Шумит весенний дождь.

Мацуо Басе

Быть японцем – значит дружить со смертью. Быть японцем – значит, принимать смерть. Как сказано в главной книге самураев, Хагакурэ: «Я постиг, что Путь Самурая – это смерть. В ситуации „или-или“ без колебаний выбирай смерть. Это нетрудно. Исполнись решимости и действуй. Только малодушные оправдывают себя рассуждениями о том, что умереть, не достигнув цели, означает умереть собачьей смертью. Сделать правильный выбор в ситуации „или-или“ практически невозможно». Мой выбор был прост. Сегодня день Победы. С большой буквы. Пещера Красного дракона уничтожена. Вместе с лидерами кланов ниндзя. Полтонны пороха, прикопанные в самых глубоких недрах горы Отокояма, что рядом с Киото, подорвана с помощью стометрового запального шнура.

Операцию Гэбман провел на пять баллов. За неделю до сборища патриархов в пещере была заложена мина. Шнур с дублером тщательно спрятан в скалах, на которых сидели наблюдатели с подзорными трубами. Стоило синоби начать собираться, как Гэнбан засек полчаса и поджег фитиль. Громыхнуло так, что окрестные жители подумали – землетрясение.

И теперь я стою перед выбором. Пока люди Гэмбана разбирают завалы и ищут трупы, а по всей стране мацукэ с войсками штурмуют тайные базы людей в черном, я готовлюсь к смерти. У меня нет желания всю жизнь скрываться по подвалам с поющими полами, прятаться за спинами двойников. Множеству дайме все это не помогло и ниндзя смогли до них добраться, пусть даже через дырку сортира. Сегодня вечером власть кланов закончилась. Но уже ночью они еще могут нанести свой последний, ответный удар. И я стал к нему готовиться. По моему приказу дворцовый сад был украшен белыми татами. По стенам Госё слуги развесили большие полотнища с четырьмя иероглифами – "Добро пожаловать!". Они были освещены специальными факелами, которые меняли каждые полчаса. Но свет факелов не достигал центра сада. Просто потому, что сад был освещен тысячами светлячками. Фосфоресцирующие жуки были специально доставлены из провинций Манива и Окаяма два дня назад. Разве плохо закончить свою жизнь в такой красоте? Стремительные огоньки мягкого зеленовато-жёлтого цвета делали темноту ночи по-настоящему волшебной. Уверен, что после моей смерти, в Японии войдет в моду Хотаругари – ритуал любования светлячками. Может быть даже его назовут моим именем…

Вокруг помоста охрана расставила на коленях связанных куноити. Все девушки были обряжены в парадные кимоно, во рту у них были вставлены кляпы. Саюки не избежала участи своих подруг.

Сидит, мечет в меня молнии взглядом. И тихонько, незаметно грызет кляп. В этом суть синоби. Они всегда идут до конца. А значит, сегодняшняя ночь – последняя. Я устроился поудобнее на помосте, еще раз осмотрел сад, Нет, телохранители не посмели мешать Императору наслаждаться светлячками и сидят в казарме. Если бы в Киото был Гэмбан, но от не позволил воинам-псам так нарушать режим охраны дворца. Но главный мацукэ страны руководит разбором завалов пещеры Красного дракона. Генералов я тоже разослал в разные части Хонсю с инспекциями. Для каждого из вассалов было подготовлено личное письмо, где я снимал с них груз ответственности за мою смерть. Кое-кто, конечно, вскроет животы, как без этого, но основная часть элиты должна остаться в живых и сплотиться вокруг Симодзумо Хиро, который моим завещанием назначался регентом. Если "мой сын "выживет после штурма базы ниндзя, то Хиро-сану поручалось воспитать и защитить будущего Императора. Ну, а если судьба распорядится иначе… Тогда скорее всего начнется вторая часть "Марлезонского балета" под названием Сэнгоку Дзидай II. Феодальная вольница поднимет голову, провинциальные князья опять вцепятся друг другу в горло, рано или поздно в этой банке пауков наметится победитель (вполне возможно, что все тот же Токугава Иэясу, вот смеху то будет…), а все вместе – это станет бесспорным доказательством того, что законы истории изменить нельзя.

Раздался удар колокола. Наступила полночь. Я поднял глаза в ночное небо и попытался помедитировать. Мой дух, следуя за светлячками воспарил вверх. Но не успели звезды Млечного пути завертется в хороводе, как я почувствовал холод металла у своего горла. Опустил глаза. Человек-тень. Человек-призрак. Ох, а я то думал, что они носят облигающие черные костюмы. А на самом деле – пепельно-серые, мешковатые. Блин, какая ерунда лезет в голову перед смертью. Рядом мычит Саюки, пытаясь привлечь внимание. Усталые глаза синоби смотрят на меня в задумчивости. Ну, давай, втыкай в меня свое копье! Как банально… Я то думал, что мою жизнь оборвет сюрикен, яд… Синоби одной рукой снял повязку с лица. Иттэцу! Вот тебе бабушка и Юрьев день… Закрываю глаза. Злость переполняет меня. Называется, отрубил ящерице хвост.

– Удивлены? – безжизненным голосом спрашивает Единая сталь

– Не больше, чем вы – киваю на окружающий пейзаж. Куноити в присутствии патриарха замерли, опустив глаза в землю

– Да, вы меня удивили – покачиваясь с пятки на носок произнес Иттэцу – Ваши люди сработали очень качественно. Если бы я не опоздал на встречу, то уже лежал бы мертвый. Вот так, одним ударом обезглавить кланы… А я, старый дурак, клюнул на все эти приманки с невестами, коронацией сына, порохом.

На последних словах Иттэцу мгновенным движением кисти воткнул копье в глаз Саюки. Та беззвучно повалилась на землю. Я даже не успел вздохнуть, а наконечник тут же вернулся к моему горлу.

– Она. она была беременна!! – руки позорно задрожали, стало тяжело дышать. Глядя на дергающееся тело Саюки, мне дико захотелось жить. Хотаругари, Хагакурэ, медитации и весь японский антураж – разом вылетел из головы. Иттэцу продолжая глядеть на меня, вдруг начал резко дергать правой рукой над левой. Воздух наполнился свистом летящих сюрикенов. Глядя на мертвых куноити, я очень четко понял, кто будет следующим. Иттэцу зачищает хвосты – свидетельства своей неудачи и провала.

– Сфоткаемся? На память – я схватился за первую попавшуюся соломинку

– Что?? – Единая сталь явно не знал современного термина, поэтому пришлось срочно объяснять.

– Видите вон тот деревянный ящик на бронзовых ножках? Его на днях мне привез Хаяси-сан. Вы же помните господина Масаюки?

Дождавшись заинтересованного кивка Иттэцу, я продолжил.

– Внутри ящика находится серебряная пластина, отполированная до зеркального блеска, обработанная парами йода.

В ответ на недоумевающий взгляд "Единой стали" я пояснил: – Это такое вещество, которое добывают из золы морских водорослей. Попав на серебро, йод может навсегда закрепить отражение. Но только один раз. И только при сильном свете. Вы же знаете, что свет отражается от предметов? Нет? Ну, вот знайте. Для создания сильного света, над ящиком закреплена специальная железная подставка с магнием.

– Еще одно вещество? – Иттэцу явно увлекся моей презентацией и даже отвел копье от горла

– Совершенно верно. Магний Хаяси открыл выпаривая минеральную воду из знаменитого источника Асакуса Каннон. Точнее при выпаривании получается не сам магний, а соль, обладающая горьким вкусом и слабительным действием. При взаимодействии с "постоянной щелочью", так Масаюки-сан называет соду и поташ – эта соль образует белый рыхлый порошок. Если порошок смешать особым способом с окисью ртути… Ах, девять тысяч буд, вы же не знаете, что такое окись

Иттэцу лишь махнул рукой, чтобы я продолжал.

– Кстати, ртуть тоже нужна для создания нашей картины на серебре. После того, как мы зажжем магний и он выделит много света и тепла, свет застынет на пластине, эту пластину нужно еще будет обработать парами ртути, дабы изображение проявилось.

Синоби не отрывая от меня взгляд, быстро подошел к первому средневековому фотоаппарату. А точнее дагероаппарату, т. к. данная технология фотографирования была ни чем иным, как дагеротипией, идею которой я пару месяцев назад подсказал нашему главному ученому – Масаюки Хаяси.

– Легкий – Иттэцу взвесил магний, зачерпнув кучку металлического порошка в ладонь

– В 5 раз легче меди, в 4,5 раза легче железа.

– И что дальше?

– Дальше поджигаем магний, он ярко горит, мы стоим напротив вот этого отверстия в деревянном ящике, замерев. Можете выбрать любую позу. Например, ту, с которой мы начали нашу беседу. Изображение отразиться на пластинке – останется только ее обработать ртутью и позолотить. После чего картинку "Император и синоби" можно будет показывать детям и внукам. И даже правнукам. Только вот трупы…

– Ничего, это даже будет полезно потомкам посмотреть на мою глупую мертвую внучку.

Я ужаснулся внутри себя этой фразе, но продолжал вежливо улыбаться. Если уж чему я и научился в Японии, так это актерскому искусству. Нужно всегда, при любых ситуациях держать на лице маску. Показывать свои истинные чувства – позорно.

– В качестве урока?

– Именно. Наши потомки должны быть сильнее, чем мы. Каждый синоби начинает свою жизнь с испытаний. Сначала его люльку бьют об стену, чтобы ребенок научился группироваться. Потом, подростком – закапывают в могилу, чтобы он научился дышать под землей и почувствовал вкус смерти. Кстати, эти мгновенным картинкам мы тоже найдем применение. Можно делать изображения местности для карт, стоянки армий… Хотя яркая вспышка этого магния насторожит патрули… Хм, а где, кстати, охрана дворца? Я не встретил ни одного самурая! Стены пусты, городские ворота тоже никто не охраняет…

– Я приказал всем сидеть по казармам. Так будет меньше жертв

– Мудро. Начинаем?

Я поджег фитиль, воткнутый в кучку магния, снял крышку аппарата и вернулся на помост. Рядом встал Иттэцу. Его копье все еще глядело мне в горло. Я закрыл глаза. Даже сквозь веки вспышка магния ослепила меня. Но она же ослепила и Единую сталь. Я аккуратно запустил руку за пазуху кимоно и вытащил пяти ствольного "утенка".

– Двигаться нельзя – сказал я громок, чтобы заглушить звук взводимого курка – Иначе изображение смажется. И глаза лучше не открывать, магний все еще горит

– А я и не двигаюсь – ответил Иттэцу

Когда синоби открыл глаза – ему в лицо глядел мой пистолет.

– Не советую – я напряг палец на пусковом крючке – Разлет пуль – три шага.

Бесполезно. Иттэцу кинул в меня копье и попытался уйти кувырком назад. Я же нажал на пусковой крючок. Грохнули выстрелы, копье пролетело в волоске от моего уха, синоби вскочил на ноги и тут же упал на землю. Одна из пуль попала ему в поясницу. Глядя на ползущего по песку упорного синоби, я задался сакраментальным вопросом: "Что делать?".

Интерлюдия

Бухта корейского порта Пусан, 2-й день Каннадзуки, кобуксон адмирала И Сунсина.

Третий племянник адмирала И Сунсина, двадцатилетний И Бун с нетерпением мял свою круглугю шляпу.

– Дядя, ну когда уже вы отдадите команду атаковать?! – тонкие черты лица племянника пришли в движение и на физиономии появилась плаксивое выражение – Ветер, как вы и предсказывали – стих. Скоро утренний туман рассеется окончательно и японцы увидят наши корабли.

– Ага! Боги на нашей стороне – грузный, лысеющий И Сунсин проигнорировал вопрос племянника и продолжил разглядывать бухту в подзорную трубу – Иезуиты, конечно, зло, но их подзорные трубы, пушки помогут нам выиграть это сражение.

– А не атакуем мы – адмирал повернулся к И Буну – Потому что перед боем хороший военачальник изучает противника. Что мы видим? Слева у варваров стоят транспортные суда, справа гребные галеры, которые они называют…

– Сейро бунэ

– Правильно! Все корабли на якоре, паруса спущены. Да и не помогут им в штиль паруса. А в центре у нас кто? – И Сунсин подал племяннику подзорную трубу

– Кто?

– Сам император. Микадо по-ихнему! Не бывало такого раньше, чтобы японцы отпускали Солнцеликого из столицы Киото. Запомни, И Бун. Сегодняшний день – войдет в историю.

– Наша цель корабль с желтой хризантемой на флаге?

– Правильно соображаешь.

– Островные варвары хорошо вооружены – И Бун поежился – У каждого корабля по сорок пушек. И калибр у них больше, чем у нашей артиллерии. Стреляют они быстрее, точнее

– Все это не имеет значение. Мы с тобой где?

– На кобуксоне.

– Правильно! На корабле-черепахе – И Сунсин обвел рукой сорокаметровый корабль полностью обшитый железными листами – Первый броненосец в истории Чосона[7]7
  Чосон – древнее название Кореи.


[Закрыть]
, да и Поднебесной тоже.

– Даже португальцы не додумались бронировать свои суда – поддакнул И Бун

– Кобуксон – мой ребенок, мое сокровище – И Сунсин начал расхаживать по мостику, рубя воздух рукой – На носу корабля установлена голова дракона. Можно стрелять из пушки через эту голову. А можно убрать пушку и установить что?

– Чхок-на – тут же как на экзамене ответил И Бун – Механизм, распыляющий дым от сгорающей серы.

– Правильно. Мы можем под дымовой завесой подобраться вплотную к варварам. И они ничего нам не смогут сделать – И Сунсин расхохотался гулким басом – Теперь посмотри на верхнюю палубу. Она вся усеяна острыми железными остриями. Если враги попытаются высадиться на палубу, чтобы взять нас на абордаж, то они найдут тут свою смерть.

– А их ядра будут отскакивать от панциря нашей черепахи – И Бун угодливо вторил своему дяде – И как вам только в голову пришла эта идея, одеть корабль в железные листы?

– Кобускон приснился мне во сне – адмирал назидающе поднял указательный палец – Сразу, полностью. С носом в виде головы дракона, с рулем в виде хвоста черепахи. Я проснулся поутру и уже знал, сколько человек команды нужно для кобускона, сколько пушек. Боги подсказали мне идею складной мачты, которую можно убирать внутрь во время битвы.

– А проход на палубе в виде креста? – И Бун взял взял подзорную трубу и начал повторно рассматривать порядки японцев

– Нет, это Чан Гым потребовала – И Сунсин нахмурился и ткнул рукой верх– Как и крест на флаге. Иначе Гарсия ди Норонья, вице-король Индии, отказывался давать нам пушки.

Адмирал зло ударил кулаком по ограждению мостика.

– Попомни мои слова, И Бун. Эти христиане пришли в нашу страну надолго. Мы еще с ними наплачемся. Ты можешь представить, ди Норонья лично приезжал в провинцию Чолла, инспектировал базу в бухте Ёсу. Грязный, вонючий варвар командовал, словно он адмирал левой руки, а не я!

– И куда смотрит Чунджон! – опять поддакнул дяде И Бун

– Наш ван смотрит только в нефритовые ворота своей наложницы Чан Гым – сплюнул в море адмирал – Вот так, из-за юбки и рушатся королевства. Видано ли дело – пускать в страну конкистадоров! Трусливые твари, побежали сразу, как только первые японцы ступили на землю Пусана. Но ничего, доблестный генерал Син Ип скоро выкинет этих варваров из страны. Да и мы сегодня обрадуем это отребье. Труби атаку.

И Бун достал из шкафчика рядом с рулевым колесом горн и сильно подул в него. Над бухтой разнесся протяжный звук. Сотни весел вспенили голубые воды Пусана. Адмирал с племянником задраив крышку люка, спустились вниз по лестнице в трюм.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю