Текст книги "Иномирье (СИ)"

Автор книги: Алексей Осадчук

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Глава 12

Отделить голову чернокрыла от его туловища оказалось не самым простым делом. Пришлось провозиться несколько часов. Местные тесаки были практически бесполезны. Даже с моими возросшими показателями «силы» и «ловкости».

Только когда я додумался использовать «Стрекозу», дело пошло на лад.

Ошарашенно наблюдая, как мой нож легко режет плоть и шкуру твари, до этого казавшейся деревянной, Барсук сказал:

– Даже не представляю, сколько может стоить такое оружие. Его создали руки великого мастера.

Я не знал, что ему ответить на это. Поэтому лишь неопределенно хмыкнул. О своих экспериментах говорить не хотелось. Правда, поговорить нам все-таки придется. Я буквально спиной ощущал нетерпеливый взгляд Барсука.

А еще я был зол. Мало того, что Великая Система никак не отреагировала на мои потуги при разделке туши, так еще и сняла несколько единиц прочности с ножа. Видимо, это было мне маленьким предупреждением за то, что вздумал действовать без полагающихся навыков и инструментов. Безобразно срезанные куски шкуры, вырванные когти и шипы чернокрыла в моем мире не стоили бы и ломаного гроша, но здесь, со слов Барсука, все эти «трофеи» должны были произвести впечатление на его соплеменников.

Разговор состоялся на следующий день, когда мы уже были на середине реки. Нужно отдать должное моему боевому товарищу ― он терпел до последнего и с вопросами не лез. Мне пришлось самому начать:

– Вижу, ты о многом хочешь меня спросить? Спрашивай…

– Ты измененный? ― сходу спросил Барсук.

Признаться, меня удивил его вопрос. Значит, Ласка ничего ему не рассказала. Любопытно почему? Пока у меня только одно объяснение ― оберегала брата.

– Нет, ― я покачал головой. ― И сразу, чтобы все вопросы отпали, я ― не злобный дух, но я не из этого мира. Чтобы путешествовать между мирами, мне нет необходимости пожирать чье-то тело. Так что я ― не одержимый и не мутант.

– Эта тварь из твоего мира? ― Барсук кивнул на мешок с башкой чернокрыла.

– Нет, ― ответил я. ― Скорее всего, она родилась уже тут. Она – потомок перерожденного духа, пришедшего в этот мир. И если это так, то называть ее одержимой тоже не совсем правильно.

– Но ты все-таки ее так назвал, ― напомнил Барсук. ― Почему?

– Да, ― согласился я. ― Потому что у каждого охотника на чудовищ есть дар чувствовать тьму.

– Тьму?

– Иномирный монстр, приходя из своего темного мира, несет в себе его частичку.

По крайней мере, именно так я себе и объяснял суть темных тварей.

– Так значит, ты охотник на одержимых? ― глаза Барсука загорелись.

Я молча кивнул.

– Почему ты здесь?

– Я попал в твой мир случайно, ― коротко ответил я. ― У меня просто не было другого выхода.

– А почему не вернулся?

– При переходе я потерял всю свою силу.

Мой ответ развеселил Барсука.

– Ты чего? ― спросил я.

– После того, что я наблюдаю последние дни, мне сложно назвать тебя слабым.

Я усмехнулся в ответ.

– Ах, вот ты о чем… Нет. Я говорил о другой силе.

– Волшба? ― догадался Барсук.

– Именно, ― кивнул я.

– А те склянки? Твой нож? Зелье, которым ты меня отпаивал?

Я лишь отмахнулся.

– Это все не то…

– То место силы, о котором ты постоянно спрашиваешь… ― догадался Барсук. ― Думаешь, там найдешь то, что ищешь?

– Очень надеюсь. По крайней мере, это единственная зацепка, которая у меня есть. Теперь ты понимаешь, как важен для меня разговор с Филином?

Лицо Барсука неожиданно помрачнело.

– Что-то не так? ― насторожился я.

Он вздохнул и, хмурясь, произнес:

– Тебе нельзя разговаривать с Филином. Тебе вообще лучше подальше от него держаться.

– Это еще почему? ― удивился я. ― Еще седмицу назад ты только о нем и говорил…

– Да, ― кивнул Барсук. ― Но тогда я не знал, кто ты.

– И что это меняет?

– Старик обладает особым чутьем. Он раскусит тебя на раз.

– Любопытно, ― хмыкнул я. ― И что произойдет, когда он меня раскусит?

Барсук взглянул на меня с недоумением.

– Как что? Он сразу же расскажет о тебе вождю и всем жителям Озерного. Думаешь, как мы узнаём об измененных?

Я закатил глаза и удрученно покачал головой. Этот парень неисправим.

– А как же Лис? ― задал я наводящий вопрос.

– Видать, Филин его не почуял… ― задумчиво произнес Барсук.

– Как и вождя? И еще многих твоих соплеменников?

Брови Барсука взметнулись вверх.

– О чем ты говоришь?

– О том, что в твоем племени полным-полно измененных, ― спокойно ответил я. ― Мне они попадались почти на каждом шагу. А Могильщик снабжал их кровью мутантов. Кстати, твой лучший друг в курсе происходящего.

– Тощий?

– Он самый, ― кивнул я. ― Натравил на меня своих дружков. Один из них, кстати, измененный. Он, правда, только начал свой «путь»…

– Кто?! ― буквально выпалил Барсук.

– Хм… ― нахмурился я, вспоминая имя.

– Глыба? ― севшим голосом подсказал мне Барсук.

– Он самый.

– И что произошло между вами? ― с замиранием сердца спросил Барсук.

– Ну, в принципе, все как обычно… ― ответил я, потирая кулак. ― Твой Тощий показал себя отличным бегуном. Снова…

– А Глыба?

– Получил по морде и успокоился, ― пожал плечами я. Видя мрачную физиономию Барсука, я спросил: ― Из-за меня у вас будут проблемы?

– Ты чужак, атаковавший сына одного из влиятельнейших людей племени, ― начал говорить он. ― Чужак, за которого я поручился. За такое у нас по голове не погладят.

– Думаешь, Глыба побежит жаловаться папаше?

– Нет, ― уверенно ответил Барсук. ― А вот Тощий ― может.

Затем он, прищурив глаза, с подозрением в голосе спросил:

– Есть еще кто-то, кому ты успел перейти дорогу?

Я на мгновение задумался. Могильщик и его подручный уже далеко, а вот бывший ухажер Ласки… Но раз она ничего не рассказала брату о случившемся той ночью, значит, и я буду помалкивать.

– Нет, ― как можно увереннее ответил я.

Барсук пристально посмотрел в мои «честные» глаза, затем кивнул каким-то своим мыслям и молча продолжил грести.

Некоторое время мы не разговаривали. Тишину нарушил Барсук:

– Хочешь сказать, что Филин обо всем знает?

– Если он действительно обладает каким-то чутьем, как ты говоришь, тогда ― да, ― не задумываясь, ответил я.

– Но почему он молчит?!

Я пожал печами.

– Сходу могу озвучить две причины. Во-первых, страх, а во-вторых, он не может не понимать всю выгоду для племени. Кроме того, раз уж он обладает каким-то чутьем, значит, и сам уже давно является не совсем обычным человеком. И еще… Подозреваю, все ваши старейшины и главные люди племени тоже в курсе происходящего.

Судя по смятению в глазах Барсука, в данную минуту рушился весь мир, о котором он знал.

– Рано или поздно – это должно было произойти, ― добил его я. ― Оглянись вокруг. Чтобы выжить в этом мире, вы должны стать сильнее. Только представь, что произойдет, если стая тех тварей вдруг пожалует в гости к вам в поселение. На ваше счастье, в мертвом городе у них достаточно пищи. А что касается крови и потрохов мутантов… Поверь, чтобы защитить своих близких, я бы выпил и сожрал все, что угодно…

Из-за дождя, затянувшегося на двое суток, наше путешествие заняло десять дней. Барсука эта заминка особенно угнетала. Он постоянно жаловался на дурное предчувствие. Как ни странно, его нервозность перешла и на меня. Последние двое суток мы почти не спали и работали на износ. И когда показались знакомые очертания Озерного, облегченно выдохнули. Правда, радовались мы недолго. У причала нас ждал сюрприз…

– Княжеская ладья, ― обреченно выдохнул Барсук и указал пальцем на длинный хищный корабль, обвешанный по бортам разноцветными круглыми щитами.

На пристани царило оживление. На княжескую ладью шла погрузка. По гибким мосткам туда-сюда сновали грузчики с разнообразным скарбом. А еще мы увидели другие мостки, по которым обреченно шагала вереница людей, облаченных в белые одежды.

Знакомую гибкую фигурку я заметил сразу и судорожно вцепился в борта лодки.

– Ласка! ― раненым зверем взвыл Барсук и налег на весла.

Мгновение ― и девичий силуэт исчез за бортом княжеской ладьи.

– Я на весла! ― выкрикнул я, выталкивая Барсука вперед. ― Успеем!

Спустя несколько минут мы уже взбирались на пристань.

– Вождя видишь?! ― выкрикнул я.

– Да! ― на бегу ответил Барсук. ― Вон он! Провожает княжеского посланника!

Пока Барсук пробивался сквозь толпу, я вовсю вертел башкой, оценивая ситуацию. Княжеская ладья на фоне купеческих суденышек походила на хищную птицу, забравшуюся в курятник. В длину метров двадцать, в ширину ― семь или восемь. Экипаж ― человек тридцать-тридцать пять. Большинство морфы. Хорошо князь подготовился.

Рожи у всех дружинников довольные. Смотрят на местных свысока. Тем, кстати, происходящее мало нравится. Это хорошо. Наверняка у нас появятся потенциальные союзники.

Наконец, протолкавшись сквозь толпу, Барсук добрался до вождя и княжеского посланника. Народ расступился и притих. Все взоры были обращены на здоровенный мешок в руках парня.

– Вождь! ― громко выкрикнул Барсук. ― Я выполнил твое задание!

Сказав это, он демонстративно вспорол мешок, и под ноги толпе вывалилась башка темнокрыла. Люди шарахнулись назад.

Я внимательно наблюдал за реакцией княжеских воинов. И мне она показалась подозрительной. Было видно, что для них зрелище головы одержимого не является какой-то диковинкой. Правда, то, что ее добыл какой-то мальчишка, явно порождало вопросы.

Кроме того, я видел кислую рожу вождя. В его глазах я прочитал все. И удивление тому, что Барсук жив, и досаду, а также злость и ненависть. Здесь уже не получится отмахнуться от сына бывшего врага, как от надоедливой мошки.

– Что это?! ― наконец, вождь соизволил открыть рот.

Я вчитался в надпись над его головой. Ему не хватало десятка процентов, чтобы перейти на новый уровень трансформации. Его имя полностью оправдывало его внешность. Бычья шея, черная грива волос, густая борода, маленькие, близко посаженные глазки.

– Это башка одержимого, ― неожиданно ответил стоявший рядом с вождем седовласый мужчина.

Слова воина заставили толпу ахнуть.

– Где ты добыл ее? ― спросил седовласый.

– В Городе Теней, ― ответил Барсук и добавил: ― Правда, с вождем был уговор на голову мутанта…

– Неплохой размен, ― хохотнул седовласый и легонько пнул башку чернокрыла.

Княжеские воины заулыбались.

Черный Бык покраснел, как вареный рак.

– И что тебе было обещано? ― поинтересовался седовласый.

– Звание охотника, ― шагнув вперед, сказал Барсук.

– Понимаю… ― качнул головой седой воин, и его серые, как сталь, глаза превратились в две щелки. ― Почему не проходишь испытание со всеми?

Барсук промолчал. Седой удивленно поднял правую бровь и взглянул на Черного Быка.

– А-а! ― протянул он. ― Я понял! Слишком поздно. Тебя готовили к Отбору?

– Меня и мою сестру, ― кивнул Барсук.

– И что, тебя так пугает служба князю, что ты был готов притащить своему вождю башку одержимого? ― улыбаясь, спросил седой воин, правда, холод в его глазах мало напоминал веселость.

Все разговоры и шепотки смолкли. Опасный вопрос.

Барсук, на удивление, бесстрашно выпятил грудь вперед и произнес:

– Я свободный человек из свободного рода. Я здесь родился и здесь мой дом. Здесь мое племя. Я сам выбираю, где жить и кому служить. Таков закон!

Толпа неожиданно одобрительно загудела. Даже некоторым дружинникам князя понравился ответ Барсука. Я сейчас мало понимал, что происходит, но я был рад решительности моего боевого товарища.

– Хороший ответ, охотник, ― произнес седовласый и повернул голову к Черному Быку. ― Не знаю, как ему удалось добыть башку твари, но он заслужил это звание. Согласен?

Вождь хмуро кивнул, и толпа вокруг разразилась радостными криками. Глупо улыбающегося Барсука поздравляли со всех сторон, хлопали по плечам и спине.

– Я ― Клык Тигра, ― сквозь шум толпы услышал я слова седовласого, обращенные лично к Барсуку. ― Через год, если доживешь, мы продолжим этот разговор.

Сказав это, посланник князя развернулся и в сопровождении дружинников направился в сторону ладьи. А вождь и его свита ― в поселок.

Я видел, что Барсуку приятна похвала. Он, счастливо улыбаясь, принимал поздравления, что-то отвечал невпопад, краснел, потирал затылок. И тут наши взгляды встретились. Мгновения ему хватило на то, чтобы прийти в себя.

Он дернулся вслед за удаляющимся посланником.

– Господин! ― крикнул он. ― Подождите, господин!

Клык Тигра его услышал и развернулся. Скажу больше, он, похоже, ждал, что Барсук побежит за ним.

– Что-то еще, охотник? ― поинтересовался он.

Барсук был явно в замешательстве. Он вертел головой в поисках поддержки. Жалобно смотрел в спину удаляющемуся вождю и его свите.

– Но моя сестра…

– Что с ней? ― похоже, седовласый наслаждался моментом. Я видел в его серых глазах торжество. Он мстил Барсуку за его дерзость.

– Она на вашей ладье… ― похоже, Барсук и сам уже догадался, к чему все идет.

– Уверен? ― склонив голову набок, спросил Клык Тигра.

– Я видел, как она поднималась на борт… ― сказал Барсук и кивнул в сторону ладьи.

– Хм… На борту Змея кроме экипажа и людей, прошедших Отбор, больше никого нет. Насколько я знаю в экипаже не было женщин… Значит, твоя сестра среди тех, кто предназначен нашему князю. Таков закон, помнишь?

Развернувшись, Клык Тигра продолжил свой путь. Сопровождавшие его дружинники, весело гогоча последовали за ним.

Барсук стоял, сжав кулаки, и бессильно наблюдал, как запрыгивают на ладью воины князя.

Я остановился рядом с товарищем и спросил:

– Ты знаешь, куда они плывут?

– Да, ― машинально ответил Барсук. ― На запад.

– На лодке мы их не догоним, ― начал рассуждать я вслух. ― Придется срезать путь по суше. Знаешь, как это сделать?

Барсук медленно повернул ко мне голову. На мгновенье наши взгляды встретились. Видимо, прочитав в моих глазах решимость идти до конца, он коротко ответил:

– Понадобятся лошади.

– Деньги не проблема, ― сказал я. ― Покупай самых лучших.

– Среди них много измененных? ― спросил он.

– Почти все, ― кивнул я.

Барсук мрачно кивнул и двинулся быстрым шагом в сторону поселка. Я шагал рядом с ним и на ходу просматривал свои запасы. Этот поход для меня был очень важен. И не только потому, что мы решили вызволить Ласку. Дело в том, что на шее у седовласого посланника князя я заметил очень знакомый мне кристалл. Кристалл маны.

Глава 13

Печь, которую еще утром растопила Ласка, не успела остыть, а в доме Барсука уже хозяйничали какие-то люди. Посреди двора стояла телега, доверху нагруженная добром моего товарища и его сестры. Внутри дома кипела «работа». Оттуда доносились перекрикивающиеся женские голоса, звон посуды и стук мебели. Происходящая картина тут же напомнила мне день, когда я покидал родительский дом. Хех… Падальщики во всех мирах одинаковы.

Возница, худой мужичонка, увидев входящего в ворота злого Барсука, замер с открытым ртом. Его мелкие близко посаженные глазенки таращились с испугом и неверием.

Решительно шагая в сторону своего дома, Барсук коротко рыкнул опешившему вознице:

– Возвращай всё, где взял!

Я обернулся. Оказывается, за нами увязалась толпа зевак. Видимо, уже знали, что произойдет дальше, вот и пришли насладиться зрелищем.

– Ишь чего удумал!

Звонкий наглый выкрик со стороны дома заставил меня повернуть голову.

На крыльце стояла дородная тетка, широко расставив короткие ноги и уперев руки в боки. На ее раскрасневшемся пухлом лице застыла маска вызова и превосходства.

– Ковыль! Даже не думай! ― грозно добавила она, увидев, что возница схватился за один из коробов, заполненных посудой.

Шагая мимо, я краем глаза заметил чашку в этом коробе, из которой еще две недели назад пил Ласкин ягодный отвар.

Минуту спустя к тетке присоединились еще две бабы, такие же тучные и наглые, но помоложе. Судя по внешнему сходству, нетрудно догадаться о родстве этих женщин.

– Бобриха! ― гневно выкрикнул Барсук. ― Ты, я смотрю, совсем страх потеряла!

Тетка покраснела еще больше. Выдвинув подбородок и прищурив глаза, она звонко ответила:

– Щенок! Это ты, похоже, забыл с кем разговариваешь! После Отбора все это теперь принадлежит мне и моему мужу! Равно как и этот дом! Мой муж внес плату вождю еще вчера!

– А вот это он зря сделал! ― поднимаясь по ступеням, ответил Барсук. ― Это дом охотника!

– Уже нет! ― с вызовом выкрикнула Бобриха. ― Твой отец давно погиб!

Барсук, поднявшись по ступеням, навис над наглой теткой.

– А кто сказал, что я говорю о моем отце? ― холодно спросил Барсук и хищно улыбнулся.

Затем он обернулся к застывшей в воротах и жадно наблюдающей за происходящим толпе и громко спросил:

– Что ждет грабителя, забравшегося в чужой дом?!

– Смерть!

– Смерть!

Из одобрительно гудящей толпы послышались десятки голосов. Я наблюдал за выражениями лиц этих людей и понимал, что Бобриха со своим муженьком и «бобрятами» не в чести у местного люда. Но судя по тому, как быстро этот Бобер все состряпал, он здесь человек не последний. Таких суетливых, как правило, нигде не любят, так что справедливое макание их наглых физиономий в дерьмо местным населением было поддержано в полной мере.

– Ты гляди, что деется! ― кричал женский голос из толпы. ― Бобры совсем зажрались! Грабят посреди бела дня!

– Не успел парень с охоты вернуться, а его добро уже растаскивают по закромам! ― вторил ей хриплый мужской голос.

– Добыл башку одержимого!..

– Сам княжеский посланник Барсука охотником назвал!..

– Опора и сила племени!..

Выкрики уже доносились отовсюду. Бобриха сперва еще храбрилась, но, услышав об одержимом и посланнике князя, как-то враз попритихла и скукожилась.

Ковыль под улюлюканье толпы торопливо сгружал все добро на землю. Вжав голову в сухие плечи, он периодически вздрагивал и пытался что-то ответить в свое оправдание. Мол, подневольный… Мол, ему сказали ― он и едет…

– Даю час на то, чтобы все вернули на место! ― выкрикнул Барсук. ― Иначе пеняйте на себя!

Бобриха со своим выводком кинулась помогать вознице, а мы с Барсуком вошли в дом.

– Кто они? ― спросил я, кивая на суетящихся женщин.

Барсук отмахнулся.

– Жена и дочки Бобра. Прихвостня вождя. У него в этом году сын женится. Так этот жлоб ко мне уже несколько раз приходил с предложением купить наш дом.

– Дай отгадаю… ― усмехнулся я. ― За бесценок?

– А ты прозорливый, ― усмехнулся мне в ответ Барсук.

Внутри дома, на удивление, был относительный порядок. И это понятно ― Бобриха, уже считая это жилище своим, грабила его аккуратно и с расстановкой.

Пока неудавшиеся мародеры под пристальным вниманием зевак таскали вынесенные вещи назад в дом, мы с Барсуком поднялись на второй этаж и заперлись в его комнате.

Приставив указательный палец к губам, Барсук кивнул мне на дверь, мол, приглядывай, а сам подпрыгнув, схватился за толстую потолочную балку и вскарабкался наверх.

Отодвинув несколько досок в потолке, он ловко протиснулся в открывшейся лаз. Спустя несколько мгновений, его взъерошенная голова показалась из лаза. На лице играла довольная улыбка. Мне объяснять дважды не было нужды. Видимо, семейный тайник остался нетронутым.

Спустившись, Барсук сообщил:

– У меня почти пять золотых. Хранили с сестрой на черный день.

Я кивнул и достал из кармана сотню золотых.

– Вот… Нужно будет еще ― скажешь.

Увидев горку золотых, Барсук громко сглотнул.

– Нам нужны как минимум четыре лошади, ― сказал я. ― Тебе, мне, Ласке и одна заводная. А лучше две, а то и три.

– Да с такими деньжищами мы целый табун выкупить можем, ― восхищенно произнес Барсук.

– Кстати, ― потер подбородок я. ― А лошадей ты у кого покупать будешь?

– У Айтыра, ― не задумываясь, ответил Барсук. ― Его ферма за поселком находится.

– Интересное имя.

– Да, ― подтвердил Барсук. ― Айтыр ― табунщик с востока. Уже седьмой год, как пришел в наши края. Лошадей разводит. К нам особо не лезет. Вождю дань за семью платит. Его никто не трогает.

– Это очень хорошо, что этот твой Айтыр не из поселка, ― обрадовался я. ― Как думаешь, припасами и кормом для лошадей у него разжиться можно?

– Думаю, да, ― ответил Барсук. ― А почему хорошо, что он не из поселка?

– Потому что как только ты начнешь искать лошадей, все твои соплеменники об этом узнают. Надеюсь, не надо объяснять, что они сразу же подумают?

– Нет, ― покачал головой Барсук. ― Но разве наше отсутствие в поселке не наведет их на те же мысли?

– Наведет, ― ответил я. ― Но если мы сделаем все правильно, то о нашем отсутствии, если и догадаются, то уже будет слишком поздно. Нам важно уйти тихо и незаметно. Твой вождь наверняка приставит людей следить за нами. Правда, не думаю, что он будет нам мешать.

– Почему?

– Он ведь понимает, что ты попытаешься вызволить Ласку. Кроме того, он уверен, что эта попытка ― твое самоубийство. Двое мальчишек против трех десятков дружинников, да к тому же еще и измененных. Хе-хе! Это ли не самоубийство?

Барсук потемнел лицом. Я видел, что все это время мой боевой товарищ отгонял от себя невеселые мысли. Видимо, старался думать только о сестре, а не о том, как мы ее будем вызволять.

Хлопнув его по плечу, я сказал:

– Не открывай свое сердце страхам. Если впустишь ― они сожрут тебя раньше времени. У нас еще много дел. Лучше думай, как решить вопрос с лошадьми.

Барсук кивнул и спросил:

– А ты?

– А я наведаюсь пока к одному мастеру.

– Дался тебе этот старик, ― вздохнул Барсук.

Дело в том, что у меня было достаточно времени расспросить его о том мастере, тесакам которого Великая Система дала хоть и низкую, но на данный момент лучшую оценку.

Со слов Барсука, Огрун, так звали старого кузнеца, уже давно не ковал оружие. Все больше всякой мелочевкой промышлял. Его клиентами были люди небогатые. Тащили к нему всякую железную утварь на починку. Старик-одиночка больше работал за еду, чем зарабатывал деньги. Но, похоже, его такой расклад устраивал.

– Долго объяснять, ― отмахнулся я и добавил: ― Ты, кстати, вот что… Когда будешь возвращаться, прикупи бочонок хмельного… Да сделай это так, чтобы в момент покупки, тебя как можно больше народу видело.

– Это еще зачем? ― удивился Барсук.

– Пусть думают, что мы пьянствовать собрались. А по какому поводу ― пусть сами решают. Как притащишь, запремся в доме, а ночью тихо уйдем. Надеюсь, день выиграем.

Кузня Огруна находилась в западной части поселка на самой ее окраине. Небольшая, но добротная. Видно, что мастер следил за рабочим местом. А еще у меня складывалось такое впечатление, будто этот старик не всегда жил в этой части города. Правда, видимых подтверждений тому не было, всего лишь догадки. Которые основывались лишь на оценке качества его изделий.

В кузне было тихо. Я сперва даже подумал, что не застану хозяина. Приезд княжеского посланника все-таки событие. Наверняка старик сейчас на пристани или в портовой таверне. Уже подойдя к приоткрытым воротам, я понял, что ошибся. Огрун был на месте. Старик делал именно то, что мы только собирались изображать, он пил.

Широкоплечий, кряжистый. Несмотря на седую голову и старческие морщины, я уверен, этот дед еще крепок и полон сил.

– Сегодня не работаю, ― буркнул он, разглядев меня в воротах.

Кузнец сидел за широким столом, стоявшим у стены дома, и цедил что-то из деревянной кружки. На столешнице возвышался пузатый бочонок.

– Вы меня не узнали? ― спросил я. ― Я недавно купил у вас два тесака.

Кузнец нахмурился, а потом кивнул.

– Помню. И что?

– Вот, зашел поблагодарить вас за хорошую работу, ― сказал я. ― И принес деньги за второй тесак. Помнится, вы продали мне их по цене одного. Считаю это несправедливой платой за такие отличные изделия.

– То, что ты там себе считаешь – это твое дело, ― громко отрыгнув, ответил кузнец. ― Я назначил справедливую цену за этот хлам.

Ответ мастера заставил меня внутренне встрепенуться.

– И все-таки, ― продолжил я, взяв себя в руки. ― Ваши тесаки, несмотря на озвученную цену, по качеству выше тех, что я приобрел у других мастеров.

– Мастеров? ― крякнул в бороду Огрун. ― Каких еще мастеров? В этом поселке нет мастеров.

Помнится, при первой встрече он не был таким разговорчивым. Похоже, хмель ударил в голову, вот язык и развязался.

– А вы?

– Жалкий недоучка, ― отмахнулся старик. ― А вот мой отец покойный… Вот он был Мастером! Для князей клинки ковал!

Гордо отрыгнув, Огрун снова приложился к кружке.

Дождавшись, когда старик допьет, я картинно вздохнул и с сожалением в голосе произнес:

– Жаль.

– Чего тебе жаль? ― клюнул старик.

– Что нет больше вашего батюшки. Вот бы увидеть хоть одним глазком княжеский меч!

Старик прищурился и задумчиво засопел, как будто решался на что-то.

– Эхх! ― взмахнул он рукой и, шатаясь, поднялся со скамьи. ― Идём!

Мне повторять дважды не надо. Быстро подскочив к старику, я шагнул через порог внутрь дома следом за шатающейся широкой спиной кузнеца.

– Садись! ― указал он на табурет рядом с печью и скрылся в другой комнате.

Следующие несколько минут из-за двери доносились грохот, лязг и пьяная ругань старика. Спустя некоторое время, шум стих и дверь открылась. На пороге появился Огрун с небольшим свертком в руках.

Подойдя к столу, он положил сверток на столешницу и стал его разворачивать.

– Вот! Хотел одним глазком? Можешь смотреть во все глаза! Можешь даже взять в руки. Только осторожно, не порежься!

Я смотрел на клинок и не верил своим глазам. На столешнице лежал самый настоящий артефакт древних! Меч с длиной клинка в полтора моих локтя. Идеально прямой. Узкое лезвие. Удобная рукоять. Очень легкий. Я жадно вчитался в описание.

― Короткий меч «Шип».

― Категория: Простой.

― Урон +75

― Ограничения: Нет.

― Прочность – 115/145

– Видал? ― самодовольно поинтересовался кузнец. – Вот это настоящее…

– Сокровище, ― перебил я его, завороженно разглядывая клинок.

А еще я лихорадочно соображал, как такое возможно. Кем был отец Огруна?

– Верно, ― кивнул старик, протягивая руку к мечу. ― Последняя работа отца. Аккурат перед своей гибелью закончил…

– Гибелью? ― спросил я.

– Да… Я еще юнцом был. Он, когда закончил этот клинок, все радовался, как дитя. Говорил нам с матерью, что у него, наконец, получилось подобрать все материалы. Дар у него был ― видеть правильный металл. Молотом работал ― одно загляденье. Ни одного лишнего удара…

Старик грустно вздохнул.

– Как он погиб? ― спросил я.

– Ушел в Черный лес и не вернулся. Сказал, что нашел болото одно интересное, там и добыл особое железо для этого клинка…

– А искать не пробовали?

– В Черном лесу-то? ― горько усмехнулся старик. ― Сразу видно ― не местный ты. Туда только моему отцу смелости хватало соваться. Он не только кузнецом, но и воином знатным был… Если бы захотел, не только вождем, но и князем мог бы стать. Но не лежала душа у него к этому. Мастерством болел да работой с металлами…

Понятно. Похоже, такой же иномирец, как и я.

Следя за тем, как бережно старик заворачивает в тряпицы меч своего отца, я спросил:

– Он продается?

Я приготовился, что кузнец на меня начнет орать, но тот удивил. Ответил спокойно и утвердительно:

– Да, но с отцовской оговоркой.

– Не понимаю.

– Отец сказал мне и матери перед уходом, что если он не вернется, то меч этот можно продать, но только тому, кто с ним совладать способен.

– Это как?

– Сказал, что мы поймем, когда увидим. Еще сказал, что в мече этом больше силы, чем это кажется на первый взгляд. Вот смотри…

Старик снова развернул клинок. Схватился за рукоять обратным хватом и со всей силы вонзил его в толстую столешницу. Острие глубоко вошло в дерево. Пробив столешницу примерно наполовину.

– Видал?! ― гордо сообщил Огрун. ― А ведь это каменный дуб!

Мне стоило труда не поморщиться. Только что меч потерял девять единиц прочности. Теперь понятно куда подевались остальные единички. Видать, старик уже не один раз выполнял такой трюк. А еще я понял, что имел ввиду отец Огруна. Местные жители не могут в полной мере воспользоваться всеми показателями вещей нашего мира. Да еще и штрафы дикие зарабатывают.

– Хочешь попробовать? ― усмехаясь в седые усы, спросил старик и протянул мне меч. ― Только замахнись, как следует.

Какое замахнись? Там урон семьдесят пять единиц! От этой столешницы одни щепки останутся.

– Почему бы и нет? ― улыбаясь, ответил я и насмешливо спросил: ― А что, если у меня получится совладать с мечом вашего отца?

Старик расхохотался, хлопнув при этом своей ручищей меня по плечу. Пришлось притвориться, что мне больно и слегка пошатнуться.

– Ну ты, парень, даешь! ― вытирая слезу рукавом, сказал старик.

– И все-таки? ― потирая плечо, спросил я.

Сложив могучие ручищи на груди, Огрун пристально посмотрел на меня.

– А денег-то у тебя хватит?

Судя по насмешливому взгляду, он продолжал забавляться.

Я почесал затылок и произнес:

– Может и хватит. Все зависит от цены. Сколько надо?

Огрун, изображая задумчивость, помял бороду. Потер лоб. Закатил несколько раз глаза. Пожевал губами и, наконец, выдал, махнув рукой, словно разрубая воздух:

– Так и быть! За две сотни золотых отдам! Только сперва покажи, что может клинок в твоих руках. Держи!

Сказав это, он уставился на меня, склонив голову к плечу. Старик явно наслаждался моим замешательством. Я же, старательно изображая разочарование и неуклюжесть, спросил:

– То есть, если я сейчас разбужу силу клинка, вы продадите мне его за двести золотых монет?

– Даю слово! ― хохотнул старик и сам протянул мне руку.

– Договорились! ― сказал я.

То, что происходит что-то неладное, Огрун почуял в тот момент, когда я не поморщился от его рукопожатия.

А дальше произошло то, что заставило его громко икнуть.

Взяв меч в руку обратным хватом, я медленно приставил его острие к столешнице и надавил. Моя сила плюс урон клинка сделали свое дело. «Шип» легко прошил столешницу, словно игла ― шелковый платок, не потеряв ни одной единицы прочности. Гарда уперлась в деревянное полотно.

Понаблюдав несколько мгновений за вытянутым лицом враз протрезвевшего кузнеца, я легко вытащил меч из толстой столешницы.

– Кажется, у меня получилось, уважаемый мастер Огрун! ― улыбаясь, произнес я и высыпал на стол двести золотых монет.