Текст книги "Роковая неверность"

Автор книги: Алексей Макеев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Нападение

Дементьева выполнила свое обещание. Она полдня катала Привольнова с детьми по Москве, показывала город. Уже к вечеру подбросила довольную прогулкой компанию к кинотеатру «Слава» и, распрощавшись с ней, умчалась на своей великолепной машине восвояси.

В разукрашенном белыми гирляндами, точно новогодняя елка, кинотеатре действительно шел новый, только что вышедший на экраны российский боевик. Жорик в кино решил не идти. Ему нужно было позаботиться об ужине, заскочить в магазин, купить кое-какие продукты ну и соответственно что-нибудь из них приготовить. А потому, купив детям билеты, он проводил их до дверей кинотеатра и, пообещав через пару часиков выйти к ним навстречу, ушел.

Было уже темно. К дому Привольнов отправился не по центральной дороге, а окольными путями через дворы, рассчитывая срезать путь.

Прав был Жорик, когда решил, что у истории с диском будет продолжение. Когда он, пройдя метров триста, нырнул в подворотню, а потом, миновав ее, вышел во двор, сзади его вдруг ударили чем-то тяжелым по затылку. Привольнов мешком повалился на землю, успев заметить мужские туфли, мелькнувшие под носом, и потерял сознание.

Вывел Жорика из этого состояния детский плач. В три голоса ревели Сашка, Надька и Женька.

– Папка, папочка! – голосил сын. – Что с тобой, родненький!

– Они убили его, сволочи! – выла девчонка. – Гады! Гады! Проклятый Афганец!

– Нужно «Скорую» вызвать! – всхлипывал Женька. – Может быть, он еще жив!

Все трое тормошили Привольнова, словно яблоню, с которой хотели стрясти плоды. На лицо Жорика капали то ли детские слезы, то ли дождь. Привольнов с трудом разлепил веки. Оказалось, дождь и детские слезы.

– Да не орите вы так, – пробормотал он. – И хватит меня трясти. Кишки сейчас полезут наружу.

Над лицом Жорика тотчас нависли три детские физиономии. На них одновременно отразились и радость, и удивление, и испуг.

– Жив! Жив! – засуетилась детвора.

– Кто тебя, папа? – спросил Сашка.

– Сейчас это не имеет никакого значения, – изрек Жорик.

– Да, действительно, чего пристал, – набросилась на Сашку Надька. – Не видишь, человеку плохо. Эй, дядька Жорка! – Она дотронулась до плеча Привольнова. – Может быть, правда, «Скорую» вызвать?

– Сейчас посмотрим, – Привольнов ощупал рукой голову. На затылке была рана и громадная шишка.

Жорика уже били по голове. Случилось это лет девять назад, когда он возвращался из увольнения в часть. На остановке подошли трое неизвестных и ударили его стальным прутом по голове. Проломили череп. Провалялся Привольнов несколько месяцев в госпитале, а потом был комиссован из спецназа. В память о встрече с теми ублюдками у Жорика в черепе осталась стальная пластинка. К счастью, сейчас удар пришелся левее нее, не то Привольнов точно сыграл бы в ящик.

– Обойдемся пока без «Скорой» – заявил Жорик. – Ну-ка, давай, детвора, помогите мне встать.

Ребятня в шесть рук приподняла Привольнова и усадила на землю. Оказалось, Жорик лежал не в том месте, где его ударили, а за гаражами, у забора детского сада. Очевидно, шваркнувшая его по затылку мразь решила, что Жорик отдал богу душу, и оттащила подальше от подворотни, чтобы труп не сразу обнаружили. Видать, близко он к преступнику подобрался, раз тот решил его убить.

– И как же вы меня здесь отыскали? – нашел в себе силы поинтересоваться Привольнов. – И не тяните и не дергайте меня, а только помогайте. Я сам попробую встать!

Дети излишне суетились, мешали друг другу, но после окрика Жорика успокоились, стали действовать слаженно.

– Так мы после кино домой пришли, а тебя нет, – ухватив отца под мышки, стал рассказывать Сашка. – Ну, мы и отправились тебя искать. Час бродили по улице, а потом услышали, как за гаражами кто-то стонет. Думали, пьяный лежит, оказалось, ты.

«Ого! Два часа кино шло, и еще час искали, – удивился про себя Привольнов. – Итого три часа в отключке провалялся». Жорик ухватился за железный прут забора детского сада и с помощью детей поднялся. Голова была чугунная, в затылке пульсировала боль. Он постоял немного, стараясь справиться с позывами рвоты. Наконец тошнота отступила, и Привольнов двинулся с места. Бережно поддерживаемый детьми, выбрался из-за гаражей и побрел по дороге. Жорика здорово качало. Со стороны можно было подумать, что трое детей ведут вдрызг пьяного папашу домой. До дому-то было метров двести, а Привольнов со своими провожатыми добирался до него минут тридцать. В конце концов, влезли в лифт и поднялись на свой этаж.

Когда Жорик ввалился в квартиру, в ней его ждало неприятное открытие. Весь дом был перевернут вверх дном. На полу валялись книги, постель, содержимое шифоньера, ящиков мебельной стенки, письменного стола, кухонных шкафчиков.

– Это еще что такое? – спросил Привольнов, оглядывая разгромленную квартиру.

– Так не знаем мы, дядя Жора, – развел руками Женька. – Вернулись из кино, а здесь такой вот бардак. Мы поняли, что случилось что-то неладное, вот и побежали тебя искать.

Охнув, Привольнов повалился на диван.

– Ничего не украли? – Он посмотрел на Сашку.

– Да нет вроде. Да у нас и воровать-то особо нечего.

Жорик развалился на диване, вытянул ноги.

– Но как, черт возьми, преступник забрался в дом? – невольно выразил он свои мысли вслух.

– Не знаю. Я двери своими ключами открыл, – Сашка стал стаскивать с отца туфли. – А где твои ключи?

Привольнов похлопал себя по карманам. В них было пусто. Черт возьми, так вот зачем его вырубили на улице. Чтобы забрать ключи и попасть в квартиру. Размышлять над тем, что преступник искал здесь, у Жорика пока не было сил.

– Ладно, ребята, вы что-нибудь сами сообразите насчет еды, а я полежу немного. Договорились?

– Да, конечно, лежи! – хором отозвались Сашка, Надька и Женька.

Пока Привольнов отлеживался на диване, ребята перекусили на кухне бутербродами с маслом, колбасой и сыром, потом слегка прибрались в квартире и взялись за Жорика. Он немного отошел от удара. Надька обработала Привольнову рану, Женька с Сашкой раздели его, постелили постель и снова уложили на диван. Сами тоже стали укладываться спать. Однако впечатлений было много, и сразу уснуть не смогли. Вспоминали просмотренный кинофильм, то, как искали Жорика. Хихикали. Надька тоже не спала. Заинтригованная смехом, она проскользнула в комнату со своим одеялом и улеглась с мальчишками на полу. Стало еще веселее. Детвора возилась, прикалывалась, ржала. В конце концов, Жорик не выдержал, прикрикнул на детей. Они успокоились.

Жорик стал размышлять над произошедшими сегодня событиями. Ясно, преступник забрался в квартиру для того, чтобы отыскать какой-то предмет. Какой? Ответ напрашивался сам собой – диск. Выходит, человек, убивший Наташу, диск в тот раз в доме не нашел. Вот потому-то он и не пустил его в ход, не обокрал банк «Олмен». Для повторного обыска в квартиру попасть он не сумел. Здесь жили кавказцы с подругами и, хотя у преступника, скорее всего, был ключ от квартиры, который он мог унести с собой после убийства, в нее он войти не решался. Ему мешал шалман торгашей, большая часть из которого наверняка торчала дома. А потом Жорик поменял замок. И диск для преступника стал и вовсе не доступен. И вот сегодня он решился на крайние меры. Вырубил Привольнова и забрал ключ. И момент выбрал подходящий, когда дети сидели в кинотеатре, а Жорик возвращался безлюдной дорогой домой. Интересно, нашел преступник то, что искал?

И тут Жорика осенило.

– Послушай, компьютерщик, – сказал он, обращаясь к сыну. – А помнишь, ты рассказывал мне, что в день убийства мамы ходил с компьютерным диском к товарищу? Ну, диск у вас еще не пошел?

Сашка, споривший о чем-то с Женькой, приподнял голову.

– Помню, а что?

– А где ты диск взял?

– Да я же тебе рассказывал, – будничным тоном отозвался Сашка. – Деньги мне потребовались на мороженое. Мама отдыхала, я не стал ее будить, сам полез в сумку и взял мелочь. А в сумке той диск лежал. Я подумал, мама мне принесла. Она же знает, что я на компьютере люблю играть. Ну, я диск тот и прихватил.

– Что?! – воскликнул Привольнов и, забыв о боли в затылке, рывком приподнялся и сел на диване. – Ты взял компьютерный диск у мамы в сумке?

Реакция Жорика не соответствовала тяжести совершенного Сашкой проступка и вызвала у детей недоумение.

– Взял, – обескураженно признался мальчишка. – Я же говорил тебе.

– Да ничего ты не говорил, – возмутился Привольнов. – Сказал, будто диск у тебя был. И ты с ним к приятелю пошел.

Сашка всплеснул руками:

– Ой, да какая разница, папа! У меня был или у мамы в сумке лежал. Главное, мой диск, мне же его мама принесла. Жаль, запоротый оказался. Мы вставили его в комп, а на нем цифры какие-то.

Жорик горько усмехнулся:

– Из-за этого диска, между прочим, маму и убили.

– Как? – В голосе сына прозвучали обида и боль. – Ты хочешь сказать, что маму убили из-за того, что я этот диск забрал?

– Да нет, ты что! – поспешно произнес Жорик. – Ты ни в чем не виноват. Маму все равно убили бы, независимо от того, взял бы ты диск или нет. То, что взял, даже лучше. Преступник не получил желаемого.

Сашка немного успокоился и спросил:

– А как диск у мамы в сумке оказался?

Жорик пожалел, что затеял этот разговор. Нужно было как-то тактично выведать у сына интересующие его вопросы, а не расспрашивать напрямик да еще с экзальтацией. Но уж очень открытие оказалось неожиданным. Вот и не удержался, пошел на поводу у эмоций. Теперь придется посвящать мальчишку в кое-какие обстоятельства дела.

– Мама на вызов ходила в дом той женщины, с которой мы сегодня встречались, – заговорил Привольнов. – У них гости были. Кто-то украл у хозяина дома диск и сунул его маме в сумку. А потом этот кто-то пришел к вам домой и маму убил.

– Ну ничего себе! – удивился Женька. – Первый раз слышу, чтобы из-за диска человека убили. Что же на нем было?

– А я знаю, – хвастливо изрекла Надька.

Женька и Сашка с любопытством уставились на девчонку.

– И что же? – спросил Женька.

– Секретная банковская информация, – важно заявила Надька. Ее распирало от гордости, что она в обсуждаемом вопросе осведомлена намного лучше, чем мальчишки. – И тот, у кого диск окажется, станет миллионером.

– Правда, что ли, дядя Жора? – недоверчиво поинтересовался Женька.

– Правда, – вынужден был подтвердить Привольнов.

– А ты откуда знаешь? – ревниво спросил у девчонки Сашка. Он решил, что отец охотнее делится с Надькой секретами, чем с ним.

– Так твой папа участковому рассказывал, а я тогда в отделении милиции сидела, все слышала.

– Послушай, Саша, – вступил в разговор Привольнов. – А где сейчас диск этот?

Мальчишка повернул к отцу голову.

– Как где? У друга моего, Кольки.

Жорик постарался на сей раз не поднимать вокруг интересующего его вопроса ажиотаж.

– Ты хочешь сказать, – произнес он обыденным тоном, – что диск до сих пор находится у твоего приятеля?

– Ну да, – неожиданно заржал Женька, – ты хочешь сказать, что диск, из-за которого можно стать миллионером, спокойно лежит у какого-то Кольки дома?

Без ажиотажа не получилось. Жорик слегка смутился и укорил мальчишку:

– Ну, что ты глупости говоришь. Диском этим еще суметь воспользоваться нужно. – Он снова обратился к сыну: – У Кольки, говоришь?

– Конечно, – развеселился неожиданно и Сашка. – Зачем мне запоротый диск нужен был. Я же не знал тогда, какой он ценный. Выходит, Колька сейчас богач?

– Может быть, – думая о своем, отозвался Привольнов. – Где твой приятель живет?

– Да здесь неподалеку. Вон в том доме, что напротив стоит, – Сашка указал рукой на светившиеся за окном окна соседнего дома. В девятнадцатой квартире.

– Как его фамилия?

– Панин.

Привольнов взял с журнального столика мобильник, подсветил дисплей. Часы на телефоне показывали половину первого. Поздновато для визита. Ладно, завтра сходит.

– Ну, все, дети, отбой! – распорядился он. – Надька в свою комнату, Женька на правый бок, Сашка на левый.

Девчонка встала и нехотя поплелась в соседнюю комнату. Мальчишки заворочались, укладываясь на полу поудобнее. Однако через несколько минут снова зашептались. Жорик уже их не слышал. Он крепко спал.

Попался

На следующий день Жорик проснулся в одиннадцать часов. Сон пошел ему на пользу. Чувствовал себя Привольнов вполне сносно, хотя затылок все еще ныл. Дети дрыхли без задних ног. Привольнов решил их не будить. Он отправился в ванную, побрился, умылся, затем прошел в кухню и позавтракал.

Было половина двенадцатого, когда он, уже готовый к выходу, подошел двери, но вспомнил, что не взял мобильник. Поискал по квартире телефон, однако нигде его не было. «Дети, наверное, ночью баловались, засунули куда-то», – решил он, покинул квартиру и захлопнул за собой дверь.

Выйдя из подъезда, постоял немного под козырьком, соображая, как представится и что скажет родителям Кольки Панина, если те, конечно, окажутся дома.

Квадратная двадцатидвухэтажка свечкой торчала посреди двора, возвышаясь над остальными зданиями помельче. Привольнов, подняв воротник куртки, зашагал к дому.

У подъезда пришлось немного постоять, дождаться, когда кто-нибудь войдет или выйдет, открыв на двери кодовый замок. Вышел мужчина с собакой, и Жорик проскочил внутрь.

В подъезде, в закутке за стеклом, сидела консьержка. Она проводила Привольнова долгим взглядом, однако ничего не сказала. Жорик вызвал лифт и поднялся на пятый этаж. Дверь с номером 19 находилась с правой стороны лестничной площадки. Перед ней была постелена влажная половая тряпка. Чистоплотные хозяева, видимо, здесь живут. Привольнов вытер о тряпку ноги и надавил на кнопку звонка. В квартире в течение нескольких секунд стояла мертвая тишина, потом неожиданно щелкнул замок, и дверь приоткрылась. Никто не спрашивает, зачем пришел, да и хозяев нигде не видно. Волшебство какое-то.

– Хозяева! – Привольнов приоткрыл дверь шире и заглянул в квартиру.

В тот же момент его грубо схватили за плечи и рывком втащили в квартиру. Жорик находился в полусогнутом положении. Он потерял равновесие, влетел в прихожую и, споткнувшись о чью-то заботливо выставленную ногу, растянулся на полу. Тут же его сверху оседлал мужчина, и в ухо Привольнову уперся пистолет. Если бы Жорик знал, что за типы на него нападают, он, может быть, и не стал бы сопротивляться, но в нем сработали выработанные за время службы в спецназе рефлексы. Привольнов крутанулся под человеком, плечом отвел пистолет и с разворота сцепленными в замок руками ударил мужчину по лицу. Того будто ветром сдуло. Он упал на спину, запрокинув голову и подняв вверх ноги. Однако оружия из рук не выпустил. За сотую долю секунды до удара Жорик краем глаза увидел второго стоявшего над ним с пистолетом человека, его растерянное лицо. Тот медлил, не решаясь выстрелить, а Привольнов, продолжая круговое движение, ударил его носком туфли в пах. Любой мужчина легко может представить себе, какую боль испытал парень.

– Уа! – издал он звук, похожий на крик громадного младенца, согнулся и, втянув живот, стал разводить в стороны руки. Создавалось впечатление, будто парень раздувается и вот-вот лопнет.

Жорик лежа впечатал в скулу парня кулак. Тот отлетел к входной приоткрытой двери, захлопнул ее спиной и съехал по ней на пол. Пистолет он выронил, однако взять его с пола Жорик не успел. Второй парень лягнул его в голову с такой силой, что Привольнов, будто танцор брейк-данса, крутанулся на спине на сто восемьдесят градусов и врезался ногами в стенку.

– Только пошевелись, гад, и я размозжу тебе башку! – прошипел парень, целясь из пистолета между задранными ногами в голову Жорика.

Привольнов не стал испытывать судьбу, замер. Парень снова лягнул его, на сей раз под ребра. Вскочил с перекошенным от злобы лицом второй, травмированный между ног парень. Что тут началось! Он подбежал к Жорику и, выкрикивая проклятия, стал наносить ему удары ногами куда придется. Бил со смаком, со знанием дела, выискивая для удара наиболее чувствительные места.

– Козел, идиот! – выкрикивал он время от времени. – Ты же меня чуть без наследников не оставил.

Вскочил второй парень. Он тоже с остервенением, но молча принялся обрабатывать ребра Жорика с противоположной стороны. Привольнов изворачивался как мог, стараясь не подставлять под удары затылок. Убьют же к черту. Жорик не выдержал.

– Ша! – заорал он что было мочи. – Ша, мужики! Сдаюсь! Чего надо-то?!

– Ты кто такой?! – рявкнул парень с пистолетом.

Привольнов рукой отбил летящую в лицо ногу и рявкнул в ответ:

– А вы кто такие?!

– Милиция! – стараясь нагнать на Привольнова страху, продолжал драть горло парень. – Руки! Руки за голову, падла!

Жорик пропустил хороший удар под ребра травмированного между ног парня и взмолился:

– Все, менты, все! Сдаюсь! Вот, смотрите, выполняю все ваши команды! – Заложив руки за голову, он разлегся, будто на пляже.

Парни, выпустив пар, стали понемногу остывать. Удары наносили реже и не такие болезненные. Наконец травмированный, вспомнив о собственной боли, оставил Привольнова в покое и стал поглаживать и мять себя внизу живота.

– Ну, тварюга, – процедил он сквозь зубы, – все хозяйство отбил. На живот, быстро.

Жорик повиновался, лег на живот, все так же с заложенными за голову руками.

– Раздвинул ноги, быстро! – скомандовал парень и пнул по подошвам туфель Жорика. – Ты кто такой?

– С этого вопроса и нужно было начинать знакомство, – буркнул Жорик и раздвинул ноги. – Привольнов я Георгий Петрович. – Он понял, что сейчас произойдет, и напрягся. Не ошибся. Парень с силой ударил его в пах. К счастью, не попал куда метил, однако Привольнов сделал вид, будто удар пришелся в цель. Может быть, во второй раз бить не будет. – А-а! – заорал Жорик и покрутил тазом.

Парень, по-видимому, решив, что отомщен, оставил Привольнова в покое.

– Ну-ка, Боря, проверь этого типа! – распорядился он.

Боря быстро и умело ощупал Жорика на предмет оружия и, не найдя ничего запрещенного, достал из заднего кармана паспорт.

– Действительно, Привольнов, – сказал он пару секунд спустя. – Из какого-то Виленска. Понаехали тут. Зачем пришел сюда?

Жорик пошевелился.

– Может, я все же на спину лягу? Неудобно как-то разговаривать к людям спиной.

– Перебьешься! Пришел зачем?

– Тебе в гестапо работать, а не в милиции, – проворчал Привольнов. – Сами-то вы кто? Документы покажите.

– Уголовный розыск, – рявкнул травмированный. – Капитан Елизаров. А напарник мой Ефремов. Еще вопросы есть?

– Нет.

– Отлично, говори, зачем в дом пришел.

Жорик не нашел ничего лучше, как сказать правду.

– Да сынишка мой с мальчишкой из этой квартиры дружит, – сказал он в пол. – На компьютере иной раз вместе играют. Диск здесь сын оставил, вот я и зашел его забрать.

– Диск?! – радостно ухмыляясь, переспросил Елизаров. – Так это ж, здорово, Борька! Мы как раз разыскиваем человека, который охотится за компьютерными дисками.

Привольнов понял, что попал впросак, однако менять что-либо в своих показаниях было поздно, и он стал тянуть время, прикидывая в уме, как выкрутиться из создавшегося положения.

– Ну, да э… за диском. А в чем дело-то, мужики?

– В чем? – Голос капитана прозвучал зловеще. – Ну-ка, Боря, – сказал он напарнику, – надень на него браслеты да поверни сюда.

Ефремов ловко заломил Жорику руки, защелкнул на запястьях наручники, а потом, словно рулон рубероида, перевернул с одной стороны на другую. Капитан Елизаров уже поднял с полу оброненный им в ходе потасовки пистолет и сейчас держал его на вытянутых руках, целясь в голову Жорика. Снизу Привольнову милиционер казался огромным, каким-то монументальным. Он резко расширялся кверху, напоминая высеченную из камня статую командора. На квадратном лице его с суровыми чертами застыло выражение человека, празднующего победу.

– В чем дело? – переспросил капитан и, опустив пистолет, склонился к Жорику. – А в том, что в этой квартире убили пожилую женщину и похитили все компьютерные диски.

Вот это номер! Мало сказать что Привольнов удивился, он удивился страшно. Попал так попал. Черт его дернул за язык про диск ляпнуть. Сотни мыслей закружились в голове Жорика и все бестолковые. Однако нужно было что-то отвечать капитану. Он смотрел вопросительно. Но ничего умного в голову по-прежнему не приходило, и Привольнов произнес:

– И вы хотите сказать, что пожилую женщину убил я?

– А ты хорошо соображаешь, Привольнов, – глумливо изрек Борис. Он сидел перед Жориком на корточках и также держал его под прицелом.

Привольнов взглянул на него. У парня было симпатичное, но какое-то мертвое лицо. Когда он говорил, шевелились только тонкие губы.

– Да вы чего, мужики, в самом деле! – воскликнул Жорик. – Что за ерунда. Я серьезно за забытым здесь сыном компьютерным диском пришел.

– А я о чем говорю, – капитан показал клыки. – Пришел утром, убил старуху, забрал все диски, а сейчас вернулся, чтобы еще кое-что забрать. Ну, давай, Жорик, признавайся, как старуху грохнул.

Знал Привольнов эти штучки ментовские. Наедут сейчас вдвоем, начнут признание выбивать. На слабонервных обычно такой прием рассчитан, вдруг кто и сознается. Жорик выставил грудь вперед.

– Ты меня, командир, на понт не бери, – заявил он с презрением. – Пацанов пугай и «пушку» свою спрячь. Я поболее твоего в жизни видал, так что не боюсь. А если мне не веришь, то вызови участкового Гришу Кременчука. Он расскажет, кто я такой и зачем в Москву приехал.

– А ты что, Гришу знаешь? – спросил Елизаров.

– Не знал бы, не говорил, – пробурчал Привольнов. – А вам все-таки стиль работы менять нужно. Вначале спрашивать у человека, кто он и зачем пришел, а уж потом кулаками размахивать.

– Поговори у меня, – проговорил Елизаров, однако уже не так сурово, как прежде, и распорядился: – Давай-ка, Боря, оттащим этого типа в комнату, пусть посидит там, покуда участковый не придет.

Милиционеры схватили Жорика за руки, волоком оттащили в комнату, где приковали к трубе отопительной системы. Затем Ефремов позвонил в отделение милиции, вызвал участкового. Пару минут спустя милиционеры, переговариваясь, вышли из комнаты, а Жорик огляделся. Обычный для рядовой семьи набор мебели – видавшая виды стенка, диван, пара кресел, журнальный столик. Насчет убийства менты не врали – в квартире действительно витал запах смерти. Нет, трупом, конечно, не пахло, однако следы его пребывания имелись. Рядом с дверью мелом был очерчен контур лежащего человека, и хотя паркетный пол был чисто вымыт, полностью следы крови еще уничтожены не были. Бурые подсохшие пятна виднелись на ковре, двери, светлых обоях. Жорик, по-видимому, пришел сюда, когда следственная бригада только-только закончила свою работу, машина по перевозки трупов забрала тело в морг, а некто наспех навел в квартире порядок.