Текст книги "Рецепт бессмертия (СИ)"

Автор книги: Алексей Вебер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

 Без пятнадцати шесть, Надежда Семеновна начала собирать сумки. Надя и Валюша уже давно вертелись перед зеркалом.

   – Герман Иванович, Белохвост, кажется, выздоравливает, – сообщила Валентина, нанося очередной штрих помады.

   – Могла бы и раньше сообщить! – с раздражением подумал Бергов. Хотя, логика поступков его лаборантки была вполне объяснима. Скажи она об этом час назад, он наверняка бы попросил взять анализы. И зачем девушке под конец рабочего дня такие проблемы!

   Через несколько секунд в коридоре уже слышался удаляющийся стук их каблучков. Следом в окружении многочисленных сумок, уверенная и непоколебимая, словно арктический ледокол, к выходу двинулась Надежда Семеновна. Окончание рабочего дня Бергов, по сложившейся традиции встречал в одиночестве. Перед уходом он все-таки, решил навестить обитателей вивария. Грызуны предавалось своим обычным занятиям. Кто-то ел корм, кто-то карабкался по стене клетки, или отдыхал в искусственных норках, похожих на крохотные собачьи будки. Белохвост сидел в дальнем конце своих зарешеченных апартаментов. Крохотные глаза пуговки философски взирали на мир, усы бодро торчали в разные стороны. Сложно было поверить, что по мышиным меркам ему перевалило за двести. Другие обитатели мышиного городка тоже не выглядели древними старцами, хотя некоторые из них успели достигнуть еще более почтенного возраста.

   – Завтра займемся твой диспансеризацией, дружище – пообещал Бергов. Мышь на это сообщение никак не отреагировала. И тут вместе с очередным приливом усталости нахлынуло отвращение к работе.

   « Зачем он продолжает это?! Пытается заполнить остаток жизни, с некоторых пор превратившейся в затянувшуюся бессмыслицу...»

   Несколько секунд Бергов смотрел куда-то сквозь клетку, потом тяжело вздохнул и, по-стариковски сгорбившись, двинулся к выходу. В этот момент, в кармане халата завибрировал мобильник. Увидев незнакомый номер, он вдруг почувствовал желание сбросить звонок, но потом все-таки решил ответить. И тут же поймал себя на том, что все еще подсознательно ждет какого-то чуда...

   Незнакомый хорошо поставленный мужской голос вторгся в тишину лаборатории:

   – Герман Иванович, наш медицинский центр интересуют разработки по РБ-2000. Хотим предложить сотрудничество.

   Бергов даже не сразу понял, о чем идет речь. Кодовое название препарата уже давно не употреблялось ни в статьях, ни в отчетах, и только долгожители мышиного городка оставались немыми свидетелями его открытия...

   – Я давно не занимаюсь этой темой. Вы несколько опоздали, – с холодной вежливостью ответил Бергов.

   – Герман Иванович, работу можно возобновить. Все расходы мы оплатим. Уверяю, предложение вам понравиться. Вы просто не сможете отказаться...

   Бойкая скороговорка рыночного зазывалы только разозлила Бергова:

   – Молодой человек, теряете время! Пожалуйста, не беспокойте меня больше.

   Прерывая разговор, он вдруг подумал, что не стоило так категорично отказываться. Но это была лишь минутная слабость. Расправив плечи, он двинулся к выходу. До сих пор судьба только и делала, что хлестала его. Теперь же, сменив кнут на пряник, принялась искушать. Но он не подастся, и РБ-2000 никогда не выйдет из этих стен!

   Уже поздно вечером, почувствовав, что не сможет уснуть, Бергов извлек с полки свою коллекцию итальянской классики и достал из бара коньяк. Посиделки устроил на кухне. Там он чувствовал себя уютнее, а пространство спальной комнаты давно уже казалось слишком большим для одного человека. Поставив диск Пласидо Доминго, он налил себе полную рюмку. За ней быстро последовала вторая, а потом и третья. Проклятый звонок разбередил воспоминания, и постепенно погружаясь в опьянение, он поплыл в прошлое...

   Их брак с Викторией за глаза называли неравным. Хотя кто-то вполне искренне считал, что они хорошо дополняют друг друга. Темпераментная , импульсивная красавица, привыкшая к обществу и нравам богемной тусовки, и нелюдимый чудак ученый, похожий на большого взъерошенного медведя.

   Что все-таки нашла в нем Виктория? После бурных краткосрочных романов захотелось, наконец, стабильности? Хваленая женская интуиция помогла разглядеть за угловатостью манер незаурядный ум и сильный характер? А может быть предначертание свыше, без каких либо логических объяснений повелевало им быть вместе?

   И все же несовместимость их миров обитания давала о себе знать. С какого-то момента Бергов почувствовал, что все больше начинает раздражать супругу. То, что раньше вызывало искреннее уважение, все чаше становилось предметом злых насмешек. Звучали обвинения в неспособности понимать что-либо выходящее за рамки научной тематики. Большей частью они были несправедливыми, но Виктория, похоже, и не пыталась искать для своих нападок веские основания. Бергов чувствовал, что скоро они возненавидят друг друга. Понимал, что надо расстаться, но не мог это сделать. А временами ему, казалось, что и Виктория, несмотря на внешнюю браваду, тоже боится и не хочет окончательного разрыва.Как раз в это время ему, наконец, удалось выделить «ген бессмертия», и он наивно решил, что открытие поможет решить личные проблемы. Он даст ей то, что не в силах был дать ни один из ее поклонников. Подарит вечную молодость!

   С тех пор он лишил себя право на отдых. По двенадцать – тринадцать часов проводил у себя в лаборатории. Домой возвращался около полуночи и падал на кровать, как убитый. Виктория даже начала ревновать. Сначала это льстило самолюбию, но потом домашние скандалы окончательно превратили семейную жизнь в ад. Однажды, не выдержав, он раскрыл супруге свои планы. И того самого дня их жизнь окончательно была разрушена. Виктория и раньше не обременяла себя правилами поведения примерной супруги. Теперь же она стала возвращаться домой далеко за полночь, пьяная, с дерзким вызовом во взгляде. Когда Бергов попытался потребовать объяснений, она с ненавистью бросила:

   – А ты думал меня купить?

   Вернувшись, она, как правило, не ложилась спать, а подолгу сидела на кухне, выкуривая по пачке сигарет, оставляя за собой невымытые испачканные губной помадой тарелки. В одну из таких ночей, услышав сквозь сон хлопок двери и стук падающей сумки, Бергов окончательно осознал, что ничего в их семейной жизни уже не поправишь и им надо расстаться. Проснувшись утром, он навел порядок на кухне, приняв душ, тщательно побрился и начал собирать вещи. Виктория спала как-то подозрительно тихо. Уже собираясь уходить, он поставил чемодан в прихожей и вернулся в спальню. Сразу же в глаза бросилась странная бледность ее лица. В страхе он кинулся проверять пульс и тут же ощутил холод мертвой руки...

   На момент трагедии работа была уже почти завершена, и предварительные результаты он успел опубликовать в нескольких статьях. Реакция на них оказалось на удивление враждебной. Каждый, кто хоть что-то понимал в данной области, считает долгом обвинить Бергова в шарлатанстве. Через месяц поле похорон, его вызвал к себе начальник отдела. Еще раз выразил соболезнования, и попросил не продолжать больше разработку по препарату РБ-2000. Бергов молча кивнул. Для него эта тематика уже потеряла какой-либо смысл. Одарить все человечество бессмертием он никогда не стремился. Виктория предложенную ей вечную жизнь отвергла, а на себе он этот препарат никогда не применит, потому что должен был уйти туда, где ждет его любимая...

   Но работу он все-таки не прекратил! Проклятая немецкая пунктуальность не позволила остановиться на половине дороги. Наверное, профессор фон Берг, как-то умудрился передать это качество сквозь длинную цепь обрусевших потомков. Прошло уже почти сто лет, как старик упокоился на лютеранском кладбище, а его девиз «Начатое должно быть завершено!» заставлял праправнука продолжать никому уже не нужные исследования. Параллельно Бергов успешно вел плановую институтскую тематику, и у начальства к нему больше не было претензий. А в виварии продолжали жить маленькие существа, первыми из всех земных тварей получившие бессмертие.

   Уже потом, когда немного притупилась боль, Бергов пытался анализировать, почему все так произошло. Никаких разумных объяснений ни в поведении Виктории, ни в травле, организованной коллегами, он не находил. Но причина у каждого события или явления должна была существовать! В это он свято верил, и постепенно пришел к выводу, что судьба его исследований – эмпирическое доказательство того, что все-таки существуют закрытые для человеческого разума области, и есть силы, которые эти заповедники охраняют.

   « ...и поставил Господь на востоке у сада Эдемского херувима и пламенный меч обращающийся, чтобы охранять путь к древу жизни»...

   – Но кто же все-таки вспомнил о его открытии?

   Наливая очередную рюмку, Бергов попытался представить себе этих таинственных спонсоров. Судя по всему, какие-то дельцы от медицины с большими доходами, гонором, и очень скромным багажом знаний. Деньги такие типы вкладывают только в то, что гарантирует быструю прибыль. И после всех обвинений в шарлатанстве, они заинтересовались РБ-2000? Но тут, скорее всего, произошла банальная утечка информации. Кто-то из сотрудниц разнес слух о мышках-долгожителях.

   « Но почему бездействуют таинственные охранительные силы?»

   И вдруг Бергов понял, на кого теперь возложена миссия защиты.

   «Он вытащил запретное сокровище. Ему и хранить до конца дней своих эту тайну!»

   Непривычно большая доза алкоголя уже оказывала свое действие. Устремляя пьяный взгляд в ночной мрак за окнами, он вместе с голосом певца уплывал в лазурную даль Неаполитанского залива, а губы снова шептали огненные строки библейского приговора человечеству...

   На следующее утро виски сдавливало от подскочившего артериального давления. До работы он все-таки добрался, но чувствовал, что день уйдет насмарку. Раздав поручения помощницам, кое-как дотянул до обеда, правя мелкие огрехи в отчете. В начале второй половины дня его неожиданно вызвал к себе зав. отделом. По дороге Бергов проклинал свое вчерашнее пьянство. Скорее всего, шеф хотел обсудить новую тему. Такие беседы всегда лучше вести на свежую голову, а она сейчас просто отказывалась работать. Но то, что его ожидало, не касалось проблем научной тематики. Бергов сразу заметил, что шеф смущенно отводит взгляд и, не смотря на давние приятельские отношения, старается держаться официально. Сначала речь зашла о финансовых трудностях и вынужденных мерах по экономии фонда заработной платы. Слушая хорошо знакомые причитания, Бергов подбирал в уме контр аргументы. До самого последнего момента готовился защищать от сокращения сотрудников своей лаборатории. Однако, как вскоре выяснилось, на этот раз сокращать собрались именно его – человека со степенями и заслугами, чьи работы были признаны в мире и приносили институту реальную прибыль!

   Бергов сразу понял, что решение принято на самом верху, поэтому спорить и доказывать что-то бесполезно. Выйдя из кабинета, он прислонился к лестничным перилам и ждал, пока успокоится сердцебиение. В голове тем временем прокручивались возможные причины. И в этот момент в кармане снова ожил мобильник. Теперь уже он узнал номер и голос:

   – Герман Иванович, надеюсь, что сегодня вы к нашему предложению отнесетесь более серьезно?

   Он сразу уловил нотки торжества, и тут же два разрозненных факта сложились в единую цепочку:

   « Это они сделали! Какими же связями нужно обладать!»

   В первый момент стало страшно, но столь наглому шантажу Бергов подчиняться не собирался. Спускаясь к себе в лабораторию, он чувствовал, как постепенно нормализуется ритм сердцебиения.

   « Поступай как должно и будь, что будет! У него есть сбережения и несколько лет до пенсии уж как-нибудь дотянет. И о неоднократных предложениях иностранных коллег теперь можно вспомнить.»

   В лаборатории Брегов сообщил, что решение принял сам,так как собирается какое-то время поработать за границей. На следующий день, быстро уладив формальности, он получил трудовую книжку, потом, купив две бутылки вина и закуску, устроил прощальные посиделки. Вечеринка получилась веселой. С Надеждой Семеновной вспоминали забавные случаи из прежней жизни института. Валюша шутливо напрашивалась на приглашение в Лондон. Немного захмелел, Бергов стряхнул, наконец, с себя личину строго начальника, был разговорчив, шутил,рассказывал анекдоты. Но когда уже в одиночестве в последний раз проходил по коридорам института, к горлу горячим комком подкатила ностальгия...Тридцать с лишним лет назад молодым аспирантом он впервые вошел в это здание. «Господи, ведь больше половины жизни с тех пор прошло! Кажется, даже с Викторией они тогда еще не были знакомы...»

   Он ведь и умереть собирался в этих стенах! Иногда даже представлял, как его увезут отсюда на «скорой», а потом в вестибюле появится фотография в траурной рамке... Но видно не суждено осуществится и этим скромным планам. Чья-то алчность, чье-то непомерное желание богатства и власти, словно катком, проехало по его судьбе. У него отняли даже то немногое, что еще предавало смысл жизни!

   Бергов чувствовал, как в душе поднимается ненависть и злое упрямство:

   «Просчитались, ребята! Забыли, что противодействие равно действию. Раньше еще был шанс договориться, но теперь уж вы точно ничего не получите!»

   Летом от метро до дома он обычно ходил пешком через зеленую зону на берегу речного оврага. Здесь пятнистые тени деревьев хоть немного спасали от послеполуденного зноя, и иногда на дорожку залетал свежий ветер с воды. Одна из немногих московских речек, чудом избежавшая заточения в бетонных казематах, считалась достопримечательностью микрорайона. Не широкий водный поток бежал по дну оврага, порождая вокруг себя крохотный живой мирок. Неспешно двигаясь по утоптанному грунту тропинки, Бергов думал, что теперь ему придется часто гулять здесь. Спускаясь в овраг, он будет кормить уток, следить, как над плывущими по реке бензиновыми разводами барражируют белоснежные чайки. Может быть, познакомится с каким-нибудь одиноким пенсионером и по утрам, пока вокруг еще не шатаются пьяные компании, они будут играть на лавочке в шахматы. Днем начнет где-нибудь подрабатывать курьером, а по вечерам, посетив супермаркет эконом класса, станет колдовать над плитой, изобретая рецепты вкусной и недорогой пищи.

   – Достойный конец карьеры изобретателя рецепта бессмертия!

   В возможность продолжить научную работу заграницей он теперь уже не очень верил. Это когда дела идут успешно, предложения сыплются как из рога изобилия. Но стоит только случиться сбою, как отовсюду слышишь: « – Извините, ситуация изменилась. Придется немного подождать...»

   Неожиданно его окликнули, и в нескольких шагах от тропинки Бергов увидел молодую черноволосую женщину.

   – Мужчина, я ногу подвернула. Помогите до машины добраться.

   Слух сразу резанул резкий провинциальный говорок, а взгляд невольно зацепился за оголенные плечи, и стройные загорелые ноги, лишь символично прикрытые мини-юбкой. Левая нога незнакомки действительно была беспомощно согнута, а в десяти шагах впереди Бергов заметил и припаркованную у кустов машину. И все же что-то показалось ему подозрительным, но отказать в помощи он не мог.

   Незнакомка сразу крепко вцепилась в руку, и прижалась плечом, от которого исходил запах духов и пота. Бергов помог ей допрыгать на одной ноге до машины, открыл дверцу и усадил в кресло водителя. Но женщина почему-то не спешила отпустить руку. И вдруг что-то вонзилось в кожу около локтя. Не веря своим глазам, Бергов обнаружил, что из руки его торчит маленький шприц. Попытку освободиться он сделал слишком поздно. Руки держали с профессиональной цепкостью, а перед глазами уже кружились ветки деревьев, и сознание проваливалось в черную бесконечность.

   Очнулся Бергов от какого-то резкого запаха. Пока приходил в себя, перед глазами крутились бледно розовые стены кабинета, картина с пейзажем лесного озера, лицо молодого человека и медсестра с марлевым тампоном в руках. Наконец, обрывки сложились в цельную картину реальности. Медсестра куда-то исчезла, остался бледно розовой кабинет, пейзаж пруда в массивной раме, и человек в кресле напротив. Еще во время телефонных разговоров, Бергов представлял его именно так:– крепким, молодым, с натренированной голливудской улыбкой и комсомольским задором во взгляде. Голос сейчас казался чуточку другим, но основные интонации хорошо узнавались:

   – Вы уж простите Герман Иванович за методы! Но вы просто не представляете, какие люди заинтересовались вашим открытием. Вы просто обречены на сотрудничество с нами...

   Как ни странно Бергов не чувствовал сейчас страха. Может причиной тому опять была генетика. По семейным преданиям фон Берги много веков подряд, сражаясь под разными флагами, проливали свою и чужую кровь на бранных полях Европы. Успели послужить они и новому российскому отечеству. И сейчас последний отпрыск угасающего рода, человек сугубо мирной профессии, вдруг почувствовал, как в душе пробуждается мужество воинственных предков. А тем временем, сидящий по другую сторону стола молодой человек произносил хорошо заученную речь:

   – ... Вы даже не представляете, какие широкие возможности будут вам предоставлены для работы. Не говоря уж решение всех ваших финансовых проблем. Отныне у вас их просто не будет...

   Видя, что упоминание о материальном факторе не произвело должного воздействия, порученец сменил тему:

   – Вы же знаете, что смерть самое древнее и страшное проклятие людского рода. И, кажется, сейчас свет в конце туннеля появился. А вы отказываетесь помочь людям! Это преступление против человечества, Герман Иванович!

   – А преступление перед Богом? Мы же его запрет хотим нарушить.

   Вопрос застал порученца врасплох. Видимо психологи, готовившие его к разговору, не достаточно уделили внимания религиозной стороне проблемы.

   «А ведь мы в одинаковой мере друг друга презираем» – неожиданно подумал Бергов. Можно было догадаться, что молодой человек считает его нищим старым упрямцем, который не обладает ничем из того, что определяет статус современного человека. И этот старый дурак, еще и отвергает свалившееся на него счастье! Бергов же видел перед собой морально убогое существо, готовое пойти на все, лишь бы поближе быть к кормушке. Большие дяди время от времени подпускают этого щенка к корыту изобилия, но если что не так, запросто могут выдрать ремнем, а то и свернуть шею.

   – Извините, что помянул Господа всуе. Я принимаю ваше предложение. Мне ведь другого выбора не оставили?

   В глазах порученца промелькнуло торжество, потом вдруг взгляд стал жестким:

   – И не вздумай пытаться нас обмануть, ботаник-хренов!

   Расслышав, произнесенную тихим шепотом фразу, Бергов с удивлением посмотрел на молодого человека.

   – Что это – нервный срыв, или часть составленного психологами плана?

   Но тон порученца уже снова был безупречно вежлив. Скороговоркой он перечислял условия контракта, а также распорядок жизни в закрытом загородном пансионате, куда судьба забросила Бергова на правах привилегированного узника.

   В номере, где его поселили, на стене тоже висела картина в старинной раме. И на ней был поросший камышами пруд, вернее изображенный крупным планом фрагмент пруда. С особой тщательностью художник прорисовал круги, расходящиеся по воде от падения какого-то крупного предмета. Наверное, этим автор пытался что-то передать зрителям. И глядя на картину, Бергов испытывал странное ощущение, что в этих кругах для него зашифрована сейчас некая подсказка. Впрочем, и кроме разгадывания ребусов, ему было о чем подумать. Давая согласие, Бергов ни секунды не сомневался, что должен найти способ обмануть своих новых работодателей. А вот теперь сомнения появились:

   – «...смерть самое древнее и страшное проклятие людского рода...».

   Те, кто готовил порученца, хорошо проработали его речь. Бергов вспоминал, как костлявая ведьма уносила его близких. За свою жизнь он не сильно цеплялся, но чтобы не отдал за то что, чтобы вернуть своих дорогих и любимых! Он словно наяву видел протянутые к нему отовсюду с мольбой руки. И как враги сквозь проломанную в городской стене брешь, в сознание врывались кощунственные мысли:

   « Не слишком ли жесток Создатель! Человек – единственное существо, осознающее неотвратимость своего ухода, и способное осознать трагедию смерти любимого человека. Роковое „никогда больше не увижу“ обрушивается на него с беспощадностью карающего меча. И за что эти муки? Чем уж так страшен грех познания добра и зла?»

   Пребывая в сильном волнении, Бергов расхаживал по комнате. Взгляд то и дело падал на картину, где концентрические круги расходились по темно зеленой воде пруда. А потом вдруг щелкнул спрятанный где-то в подсознании выключатель, и он ясно увидел, что вся наша трехмерная реальность, лишь тоненькая пленка между несоизмеримо большими мирами, а человеческая душа – брошенный кем-то камень. Пролетая сквозь границу миров, он порождает, волнение в чем-то сходное с расходящимися по воде кругами. Их мы и воспринимаем как жизнь. Но это волнение нельзя продлить до бесконечности, также как и камень не может зависнуть на границы раздела. Для этого ему надо потерять свою сущность, превратиться в полую пустышку.

   Бергов и раньше интуитивно понимал это. Однако, азарт первооткрывателя и успехи экспериментов в какой-то момент заслонили от него истину. Сейчас же он снова осознал, что РБ-2000, сможет подарить людям еще один или два срока жизни, но никак не победит смерь. Зато он породит очень опасный соблазн. Сейчас обладатели богатства и власти знают, что им, как и всем прочим, предстоит уйти из этого мира, не взяв с собой ничего в дорогу. И это лучше всяких конституций уравнивает нищего бродягу и олигарха. А что будет, если они поверят в возможность отодвинуть свой уход на неопределенно долгое время? Сегодняшняя вражда в обществе покажется тогда детской ссорой в песочнице...

   Все сомнения были побеждены, но тут же навалилась страшная усталость. Позвав горничную, он попросил таблетку успокоительного, не раздеваясь, прилег на диван, и провалился в глубокий сон.

   Работа началась уже на следующее утро. Несколько комнат на первом этаже загородного особняка еще до его появления были переоборудованы в лабораторию. В помощь ему выделили двух молодых лаборанток и ассистента. Девушки, как и прочая женская обслуга в заведении, были, как на подбор, стройные красивые длинноногие. Одну из них, по иронии судьбы, звали Валентиной. Даже внешне эта бойкая общительная блондинка напоминала прежнюю сотрудницу Бергова. Она всегда очень мило и кокетливо улыбалась. Показывая записи в рабочем журнале, часто норовила прижаться плечом или бюстом. И сквозь тонкую ткань халата, чувствовалось что под ним ничего больше не одето. Подчеркнуто не замечая заигрываний, Бергов гадал: – входит ли флирт в программу психологической обработки или это стихийное проявление либидо.

   Отношения с ассистентом внешне сложились вполне приятельские. На вид Гарика было не больше сорока, а его знания в профессиональной области Бергов оценил на четыре с плюсом. Он хорошо понимал, что помощник приставлен к нему для наблюдения, и о любых попытках скрыть или исказить результаты тут же будет доложено хозяевам. Именно поэтому в качестве тактики общения избрал полную открытость. Они подолгу обсуждали текущие проблемы, при этом, как опытный шахматист, Бергов на много ходов вперед держал в уме дальнейшее развитие партии.

   Все этапы испытаний на грызунах Бергов успел завершить еще в институте. Настала очередь приматов, и через несколько дней в лаборатории появилась макака Джуди. Это облезлое престарелое создание отличалось на редкость злобным характером. Однажды, получив очередной укус, Бергов в сердцах заявил, что эту тварь лучше бы прибить, а не дарить ей бессмертие. На что Гарик с неожиданной жесткостью, посоветовал не поддаваться эмоциям, и напомнил, что хозяева ждут положительных результатов. Глядя сверху вниз на прилизанную залысину и одутловатое лицо ассистента, Бергов, впервые в жизни, ощутил сильное ударить. Захотелось посмотреть, как полетят в сторону очки, и откинется назад голова этой умной механической куклы. Но он быстро поборол искушение и через несколько минут они снова обсуждали очередной этап работы.

   Не смотря на внушительный возраст Джуди, дожидаться убедительных результатов надо было как минимум несколько лет. Такие сроки естественно не устраивали хозяев. И когда Бергов вскользь заметил, что, наверное, достаточно получить доказательства начала омоложения, идея тут же была поддержана.

   Через пару месяцев обезьяна стала преображаться на глазах. Анализы подтверждали интенсивный процесс обмена клеток. Выдерживая паузу, Бергов делал вид, что не спешит торопить события и интересуется лишь ходом эксперимента. И вот, после очередного обследования, Гарик сообщил, что скоро к ним прибудет человеческий материал. А через два дня охранники привели в лабораторию тщедушного человека неопределенного возраста. После тщательной санитарной обработки выглядел он вполне прилично, хотя еще совсем недавно проживал где-то в подземных переходах у Казанского вокзала. Из сбивчивых рассказов так и не удалось выяснить, добровольным ли было его согласие. Во всяком случае предстоящего «курса профилактики» Николай побаивался и пытался выяснить у Бергова , не сделает ли это его импотентом. Получив заверения, что все будет как раз наоборот, он успокоился, послушно выполнял все указания, правда иногда принимался клянчить баночки со спиртом.

   Наступила золотая осень. Иногда во второй половине дня Бергов позволял себе час отдыха и отправлялся гулять в рощу за оградой. В этих прогулках его никто не сопровождал, но было понятно, что ведется скрытое наблюдение. И все же он наслаждался даже этой маленькой иллюзией свободы. Загребая багряные охапки носками ботинок, брел напрямик, заворожено наблюдая, как над головой подрагивают сплетения оголенных веток и в холодной голубой вышине проплывают редкие облака. С проснувшейся вдруг жадностью он пытался впитать в себя напоследок краски этого мира. Хотя его вечный сторож – холодный и трезвый разум говорил, что негоже камню цепляться за круги на воде. Его удел лететь дальше сквозь иные миры и грани, унося с собой лишь память о коротком соприкосновении с водной гладью...

   Тем вернем, испытания РБ-2000 давали фантастические результаты. Каждую неделю пациента увозили на обследование в частную клинику, где врачи подтверждали быстрый процесс оздоровления организма. Теперь подопытный вел себя уже не так как раньше. При каждом удобном случае пытался грубо приставать к лаборанткам, а один раз сумел все-таки добраться до шкафчика со спиртом. Только после того как Гарик сообщил в службу охраны, с Николаем «провели беседу», и он на какое-то время присмирел.

   Валентине все-таки удалось пробить брешь в защите шефа. В тот вечер они остались в лаборатории одни. Бергов сидел за микроскопом. Валентина подавала стеклышки со срезами кожных тканей Джуди. Будто случайно потеряв равновесие, она навалилась на него грудью. Одурманенный запахом духов и горячей близостью молодого упругого тела, Бергов впервые потерял над собой контроль. Продолжение было уже в номере. Он даже не мог предположить, что в его жизни еще может случиться такая сумасшедшая ночь. Уходя, Валентина отпустила сомнительный комплимент, что для своего возраста он еще вполне способный мужчина. Бергов же чувствовал стыд и пребывал в смятении. Снова захотелось для себя земных радостей. Снова хотелось жить. Но уже чуть позже, вновь обретя способность к беспристрастному анализу, он понял, что давая задание соблазнительнице, хозяева рассчитывали именно на такую реакцию. А потом вдруг осознал, что ему невольно подыграли, и наступает время решающего хода.

   Когда Бергов объявил, что должен теперь испытать препарат на себе, по лицу ассистента промелькнула ухмылка. Вряд ли он поверил заявлениям о долге ученого. Истиной причиной он и его хозяева посчитали желание стареющего мужчины омолодиться. Теперь они окончательно убедились в правильном вложении денег, и стали торопить события. Уже через три недели лабораторию посетил их представитель. Это был уже не молодой порученец, а человек рангом повыше. Беседуя с ним, Бергов все время чувствовал внутреннее напряжение. Казалось, его прощупывают взглядом, испытывают и проверяют на каждом слове. Но в итоге ему опять поверили и вскоре появились первые настоящие пациенты. Приезжали они обычно под вечер на больших черных машинах в окружении многочисленной охраны. Штат лаборатории к тому времени уже был расширен, врачом и двумя медсестрами. Они осуществляли инъекции препарата, а Бергов давал кандидатам в бессмертие короткие консультации. Он, как ни кто другой знал, что уже в ближайшее время с ними начнет происходить. Взрывающее изнутри ощущение молодости и силы вызовет приступы бешеной энергии, сменяющейся страхом и тревогой. Но постепенно этот необузданный поток войдет в спокойное русло, и каждый день они будут ощущать радость здорового тела. А когда организм наберет оптимальную форму, почувствуют завораживающее дыхание бессмертия. Его слушали внимательно, почти не перебивая вопросами. И то же время цепкие холодные взгляды пристально изучали странного человека, выкравшего для них дар богов.

   В конце ноября партия вошла в эндшпиль. Ночью от сердечного приступа умерла Джуди. На следующий день куда-то исчез Николай. В особняке поднялся переполох . Процедуры были прекращены до выяснения обстоятельств. Один за другом приезжали представители хозяев. С Берговым несколько раз беседовали люди с плохо запоминающимися лицами. В повадках их угадывалась профессиональная хватка, но ничего добиться им не удалось. Он твердо стоял на своем:

   – Смерть обезьяны пока объяснить не может, а исчезновение Николая – проблема службы охраны.

   Развязка наступила холодное и светлое ноябрьское утро. Приближение ее Бергов безошибочно определил по нарастающему ритму сердцебиения. Все случилось почти так, как он рассчитал. Первый неудавшийся вариант РБ-2000, погубивший в свое время целый мышиный выводок, вслед за омоложением должен был вызвать внезапную смерть. У Джуди это произошло чуть раньше запланированного. Самому же Бергову судьба, похоже, отпустила времени еще меньше. Остальные пациенты пока не успели набрать полную дозу. Для них временное омоложение, скорее всего, обернется шлейфом болезней и преждевременной дряхлостью. Это окончательно похоронит проект. А единственный, кто получил исправленный вариант препарата, находился сейчас вне досягаемости. Накануне побега Бергов тайно передал Николаю пачку денег и подробные инструкции о том, как лучше скрыться от преследования. Скорее всего, он их выполнил. И сейчас, где-нибудь на заснеженных просторах Предуралья, тщедушный человек в новенькой туристической одежде дремал на рюкзаке в холодном вагоне электрички, а может быть делал очередную пересадку на пути к китайской границе. И вряд ли он подозревал, сколь долго придется ему еще странствовать по этому свету.