Текст книги "Хроники миров. Изгнанники"

Автор книги: Алексей Светлаков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 7 страниц)

Изначально это была вражда между крупными странами за Антарктические территории, но уже в середине она переросла в войну за независимость Антарктиды.

Она закончилась успешно для нас, итогом ее было образование Антарктической Федерации. Так и возникла наша страна.

В следующие годы началось активное развитие Антарктиды и к 2370-80-м годам человечество, наконец, вернулось на технологический уровень XXI века. В 2377-80 годах была крупная война между нашей страной и Австралийским Королевством. К 2380 году у нас заново разработали атомное оружие, какое существовало еще в Старой Эпохе. Королевство не восприняло предупреждений и продолжило войну, и, к сожалению, пришлось совершить ядерный удар. Так завершилась последняя крупная война на нашей территории. И пока что у нас единственная страна, у которой есть ядерные ракеты, что сделало нас мировой державой и сдерживает агрессии всех прочих стран.

Конечно, проблемы остались до сих пор: Австралия вновь претендует на наши острова, некоторые группы на территории Западной Антарктиды заявляют об отделении. А на другом полушарии, в Азиатском Союзе, недавно произошел технологический скачок, что может означать угрозу для нашей страны.

Ракель и не заметила, как быстро прошел этот урок. Пожалуй, единственный из двух не скучный урок на сегодня.

– Домашнее задание – тот же параграф с этой же темой. До свидания, – и учитель хлопнул дверью.

Все сразу засобирались домой – это был последний на сегодня урок. Ракель кожей чувствовала радость остальных, но, как обычно, ей было все равно.

– Погуляем? – предложила Ника, подбежав к Ракель, уже забыв об утренней стычке.

– А давай, хоть развеюсь, – та также решила не придавать значения тому случаю.

Выходя из школы, она увидела директора, стоящего около двери. Она, не сбавляя темпа, попыталась войти в его сознание – уже который раз – и ничего не получилось. В отличие ото всех ее одноклассников и большинства учителей, этот был ей не по зубам. Как будто его разум окружали колючки, которые Ракель никак не могла обойти. Снова они ее «укололи» и отбросили обратно в свое сознание.

«Ну ничего, однажды я смогу это сделать», – мысленно пообещала Ракель и вышла из здания.

– Слушай, а красиво у тебя блестят волосы на солнце. Какой-то зеленоватый оттенок. Красишь? – обратилась Ника.

– Нет, ты что. Делать мне больше нечего. Это с рождения. Гены что ли, – вспомнила Ракель слово, найденное в интернете, когда искала информацию о своих способностях.

– И откуда ты такая умная взялась?

– Само получается.

С волосами была связана отдельная история. Как-то раз захотели ее родители подстричь. Но как ни сжимали они ножницы между волос, срезать ни один волосок не удалось. Железные ножницы либо поворачивались, либо волосы изгибались так, что проходили между ножнами. А те, которые с пластмассовой ручкой, и вовсе ломались. Никакой нож также не брал волосы. Тогда был один из моментов, когда она почувствовала, что ее отец очень сильно напрягся, как будто испугался чего-то, но она так и не смогла понять чего.

С тех пор волосы Ракель не трогал никто. Но с ними проблем не возникало. Вырастая до определенной длины, кончики волос истончались и выпадали сами. Ракель лишь требовалось их чуть потянуть. Кроме того, на ярком свете мертвые кончики можно было легко увидеть – они не отсвечивали зеленым, как остальные волосы.

– Я хочу знать, как ты смогла подглядеть текст. Расскажи.

– Ты не поверишь.

– А ты попытайся. Только не говори ту фигню о телепатии.

Ракель фыркнула. В конце концов, она как-то попыталась сказать правду. Ну не поверили – уже не ее проблемы.

– Кое-кто специально перевернул для меня учебник. Я заранее договорилась.

– Ого. Как? Наши одноклассники такие эгоисты, вряд ли просто так это сделали.

– Ну, видимо, не перевелись еще добрые люди.

Школа скоро скрылась за деревьями, а вдалеке показался магазин. И внимание Ракель привлек какой-то незнакомец. Наверное, своим необычным видом для здешнего села. А может что-нибудь еще.

Темный плащ, капюшон, скрывающий лицо, какая-то непонятная кожаная обувь – все это было на человеке. Но не это даже ее заинтересовало. Ракель его не чувствовала, и с этим она сталкивалась впервые.

Все люди, которые когда-либо ее окружали, всегда хоть как-то ощущались каким-то ее внутренним чутьем. Именно благодаря этому она могла посчитать количество человек с расстояния на определенной области. Да и сейчас всех прочих незнакомцев она чувствовала. Вот один, слева, быстро передвигался, и Ракель ощутила окружающие его сознание расстроенные чувства. Вот другой медленно шагал по асфальту, очевидно, был чем-то доволен. Еще один, в сознание его проникнуть не удалось, колючки оттолкнули Ракель, но ведь он все равно ощущался. А этот странный человек был полностью невидим для ее сознания, как будто его вовсе там не было.

Тем не менее, он существовал и куда-то направлялся, явно с какой-то целью, бросая взгляды из под капюшона на всех прохожих. Ракель на миг почувствовала на себе его взгляд, пустой и холодный, и ей стало не по себе. В следующий момент незнакомец отвел взгляд и не останавливаясь прошел мимо девочек.

– Кто это был? – первой подала голос Ника.

– Не знаю. И, надеюсь, мы его не встретим больше. Пошли уже.

Яркое солнце било прямо в глаза. День в целом был хорошим, но какое-то чувство не давало Ракель покоя. Возможно, оно возникло из-за взгляда незнакомца, возможно из-за чего-то еще, в любом случае, она уже не ощущала легкость, которая была у нее с утра.

– Как там, в Халли? – спросила Ракель Нику, чтоб отвлечься от своего чувства, вспомнив утренний взрыв. Ника когда-то жила в том городе, и сейчас у нее остались там родственники.

– Ты тоже об этом подумала? – оживилась Ника, вероятнее всего имея в виду взрыв. – Сегодня звонили родственникам сразу после подземного толчка. У них там все окна повылетали, причем, чем ближе к Старой станции, тем больше разрушений. Сначала они подумали, пришел второй конец света. Это ужас, что было. К счастью, не обрушилось ничего.

– Мои родители думают, что взорвалось что-то под землей. А ты хоть когда-нибудь была на Старой станции?

– Нет, эта территория всегда была запрещена для посещений. Огорожена колючей проволокой. Туда даже подойти никто не мог. Под землей? Тогда понятно, почему мы все почувствовали.

– Я не знаю, я никогда не была за территорией Уэдделла. Может, когда-нибудь увижу мир.

– Да зачем оно тебе надо? За Антарктидой опасно. Моя бабушка была в – как ее там? – Центральных Американских Конфедератах. Хорошего мало. Большие зоны вообще опасны для посещения, радиация там еще со времен Извержения. В Старой Эпохе понастроили всякого, что до сих пор расплачиваются за те действия. Так бабушка говорит, если что.

– И ведь до сих пор же строят. У нас, например.

– Да конечно. Люди не меняются. Хотя, говорят, что наши станции значительно безопаснее.

– Люди, такие люди…

– Посмотри-ка, что это впереди за свара?

За поворотом стояла группа взрослых, окруживших улицу. «Около тридцати», – минуту спустя определила Ракель. И все смотрели на то, что происходит в центре, так как именно там разворачивались основные события.

– Пошли, глянем, чего это так все глазеют, – глаза Ники загорелись интересом.

– Я бы не советовала, – начала Ракель, но не договорила – Ника уже устремилась в толпу. Ракель лишь вздохнула и последовала за ней.

Скоро девочки сами увидели основные события. Уличная драка между двумя мужчинами. Такие вещи были для этого села нехарактерны, вот и собралась куча народу. Некоторые снимали на камеру телефона, и Ракель не сомневалась – скоро это покажут по городским новостям. Во всяком случае, в интернет точно кто-то выложит.

Девочка попыталась войти в сознание одного человека, однако сильная ярость, витавшая в воздухе, не подпустила ее ближе. Поэтому причину боя она определить не смогла. Тем более, раздавшийся звук полицейской сирены отвлек ее от событий.

– Пошли отсюда, – толкнула Ника Ракель. – Не слишком охота попадаться на глаза копам.

Та вдруг ощутила какую-то резь в глазах. Зрение расфокусировалось, и теперь она видела окружающий мир нечетко. Боль прошла быстро: как только девочка свернула за поворот и толпа пропала из виду, но вот зрение не восстанавливалось.

– Что-то с глазами, – пробормотала Ракель.

– Все хорошо?

– Нет! Я ни фига не вижу. Посмотри, есть ли что-то в глазах.

– Нет, все как обычно, – испугалась Ника. – Давай сядем.

Прошло некоторое время, прежде чем зрение потихоньку начало восстанавливаться. Она кожей чувствовала испуг Ники, но сейчас ничего не могла сделать.

– Я прозреваю. Знаешь, давай сходим по-быстрому в магазин и я пойду домой.

– Ну ладно. Хоть не зря потратим время. Ты уверена, что все нормально?

– Да, – и они направились в ближайшую продуктовую лавку.

Глава 2. Старая тайна

Вернувшись домой, Ракель обнаружила, что в нем никого нет.

«Ну и отлично – неохота пока говорить про глаза», – быстрая мысль промелькнула в голове – и Ракель направилась к зеркалу. Зрение уже полностью вернуло свою четкость, но она все же опасалась за свои глаза. Подобное происходило не в первый раз, но никогда еще не было временной потери четкости зрения – ранее чувствовалась только временная резь в глазах. Тем более последний раз был давно: как минимум более года назад.

Всматриваясь в один глаз через зеркало, Ракель пыталась обнаружить хоть что-то, что бы могло подсказать причину недавней боли, но ничего не находила. Что один, что второй выглядели как всегда и вполне себе обычно.

Посмотрев с разных сторон на зрачки, она перестала оттягивать веки и отошла от зеркала, немного успокоившись. Однако полный покой не наступил – опасение возвращения боли лишь стихло, но не исчезло совсем.

В животе заурчало. Действительно, она не ела с самого утра, удивляться было нечему. Но все же этот звук немного отвлек от сегодняшних проблем, чему девочка даже обрадовалась.

В холодильнике уже лежали готовые блюда, их оставалось только разогреть, что Ракель и сделала.

«Ого, если долго не поесть, действительно все вкуснее кажется».

Во время еды она стала ощущать чье-то чужое присутствие. Сначала девочка не придавала этому значения, но постепенно непонятное чувство возрастало, и в конечном итоге выросло настолько, что его нельзя было не заметить.

«Кто-то еще в доме находится», – встревоженно подумала она, вставая из-за стола. Направив свое сознание на поиск посторонних, Ракель внимательно оглядывалась по сторонам. Судя по типу энергии, которую она чуяла, это были явно не ее родители.

Понадобилось около пяти минут, чтобы понять, что энергия от живого существа исходит не из дома, но источника нет и снаружи. Теперь она действительно перепугалась, поскольку не могла определить местоположение.

«Неужто тот утренний тип? Да нет, я бы его даже и не заметила, будь он хоть за спиной. Впрочем, он мог что-то напутать. Что делать-то?»

Последний вопрос стал крутиться в голове, и Ракель стала осторожно ходить по дому, заглядывая в комнаты. Вскоре стало ясно, что энергия распределена по комнатам неоднородно: больше всего чужеродной энергии в гостиной. Но в ней никого не было.

«Зато полностью выбило все мысли о глазах», – пронеслась ироничная мысль.

Некоторое время, стоя в гостиной, Ракель не понимала, что делать, пока, наконец, ее не озарило: «А если оно не на этом этаже?»

Пришлось направить свой внутренний сенсор как вниз, так и вверх. Как и следовало ожидать, посторонний источник энергии оказался обнаружен. Причем, внизу: где-то под землей.

«Вот как, значит… Энергия от него слабая, да и эмоции примитивные и открытые, это не человек. По-видимому, кошка или собака. И она напугана так же, как и я пару минут назад. Наверное, попала в ловушку. Ну что ж, придется вытаскивать».

В доме Ракель в самом деле был подвал, только сама девочка туда просто так войти не могла. Вход в подвал был наглухо закрыт – мощная железная дверь, запертая на два замка и перекрытая тяжелой цепью. В доме такая дверь единственная – даже входная не настолько защищена. Ракель все это знала, так же, как и знала о том, что ей настрого было запрещено туда соваться. Родители оговорили это еще давно, обосновывая тем, что подвальное помещение может в любой момент рухнуть – слишком уж старые стены, которые давно трещат по швам, что срочно необходим капитальный ремонт. Но ремонт, похоже, никто не собирался делать вот уже как минимум 6 лет – все забыли про подвал, только закрыв мощной дверью, а ранее Ракель почти не интересовалась им. Но сейчас она не думала о запрете. Девочка лишь подошла к двери и убедилась, что источник энергии и вправду за ней. Животное точно оказалось там, потому что больше ему быть негде – это единственное помещение под землей.

«Где же ключи? Вот наверняка в спальне родителей, все остальные места я знаю. Плохо, что мое восприятие не ищет неживые объекты».

Однако сейчас было не время укорять себя, поэтому Ракель помчалась в спальню. К счастью, эту дверь родители никогда не запирали.

Неизвестно, сколько девочка рылась в ящиках в поисках ключей к подвалу, но к окончанию этого процесса в спальне был беспорядок, как будто в ней побывал медведь.

«Фу ты, может, успею убраться», – окинув краем глаза комнату, подумала она.

Впрочем, главная цель была достигнута. Ракель нашла всего шесть ключей в разных местах, один из них был под матрасом. Она была готова поклясться, что ключей в спальне больше нет. Оставалось лишь надеяться, что среди этих ключей найдутся два, которые подходят к замку. Ладно, она на месте разберется, что к чему.

Вновь подойдя к двери в подвал, девочка проверила, осталось ли внутри живое существо. Так и оказалось: оно все еще источало энергию из-под земли.

«Ну, кошка, надейся, чтоб я смогла открыть дверь», – коротко подумала Ракель и стала подбирать ключи.

Один из них – который раньше лежал под матрасом – подошел сразу, а вот второй пришлось искать. Сначала Ракель испугалась, что среди них не окажется нужного, но сунув последний шестой в замочную скважину, она облегченно вздохнула. Облегченный вздох сменился раздумьями – ей показалось странным, что ключи, хоть и были спрятаны, но не лежали в недоступных для нее местах, как будто специально находились под рукой взрослых. Неужели ключами недавно пользовались?

«Ладно, ничего сложного с замками. Так, а что делать с цепью?»

Повернув ключи дважды в замочной скважине, Ракель навалилась на тяжелую дверь, и та стала медленно поддаваться. Но цепь сильно мешала, так что когда дверь чуть приоткрылась, цепь натянулась до того, что без ее снятия продвинуться дальше невозможно.

Надо бы ее сбить, и Ракель в первую очередь подумала о кувалде. Такая у них действительно была, но лежала на улице у дома.

Выйдя на улицу, девочка посмотрела на небо. Солнце уже сильно клонилось в западную сторону и приобрело вечерний красноватый оттенок. Конечно, было красиво, но Ракель видела такую картину много раз, поэтому почти не обратила внимания. Да и не до любования закатом как-то – для нее сейчас важнее найти кувалду или хотя то, чем можно сбить цепь.

Вскоре кувалда была найдена, и тогда Ракель вернулась под крышу, а точнее к плохо поддающейся двери. Несколько ударов по цепи – и та упала на пол. Однако звон чуть не оглушил Ракель. Взяв в руки цепь, она поразилась, насколько та тяжелая, и стала тащить на себя, чтобы открыть дверь ничто не мешало.

Вскоре она вспотела, однако, чего хотела, девочка все же добилась – проход был свободен, а цепь лежала рядом, не мешая двери. Последний толчок по ней и та со скрежетом отворилась.

– Кис-кис-кис, – Ракель знала, что кошка еще тут. – Как же ты сюда попала?

Из глубины подвала послышалось мяуканье. Здесь было темно – ни один луч не проникал сквозь бетонные стены, поэтому пришлось взять фонарь.

Ракель и в правду никогда тут не была, поэтому она с интересом оглядела стены. И увидела то, чего никак не ожидала – ровный и сухой бетон. Сам погреб оказался небольшим, но практически пустым, лишь у некоторых стен стояли старые пустые шкафы. В некоторых местах на стенах кто-то прикрутил подсвечники, хотя явно ими никто давно не пользовался.

«Интересно, чего меня сюда не пускали?» – недоуменно проворчала про себя Ракель, рассматривая пустой подвал. Ремонт ему вовсе не требовался вовсе, вопреки словам родителей.

Посветив фонариком вниз, Ракель и заметила того, из-за кого она нарушила запрет – черно-белая кошка зажалась в угол и мяукала.

– Ох, вот ты где. Давай, уже выходи, – мягко сказала Ракель и сымитировала замах на кошку, чтоб та выскочила из-за угла. В следующую секунду, она и вправду стремглав бросилась к открытой двери.

«Позже открою входную дверь. Сперва хочу осмотреть тут все», – девочка не хотела думать о том, что ей будет за нарушение запрета и поэтому решила использовать эту возможность по максимуму, а заодно и выяснить, что в этом подвале такого особенного, ведь не просто так ей запретили отпирать ту дверь.

Внимательно оглядев подвал, Ракель поняла, каким именно образом кошка попала вовнутрь. В одном из углов помещения виднелось круглое отверстие, уводящее куда-то вверх по диагонали. Скорее всего, оно предназначалось для трубы, да только самой трубы уже давно не было. Разумеется, она не знала, где именно на поверхности выходит это отверстие.

«Вот в чем дело. Вход не один, но через этот может протиснуться только небольшое животное, а обратно через него не выйти – слишком высоко для кошки. Старая канализация, а решетка сорвана».

Ракель удовлетворенно хмыкнула, оперевшись на один из шкафов, стоящий вплотную к стене. Она не ожидала, что дверца шкафа будет настолько ветхой, что ее кусок просто прогнется и разломится. Девочка едва не потеряла равновесие от выскочившей из-под плеча опоры.

«Сколько же они тут стоят?»

Но наиболее интересное явление произошло дальше: отлетевший кусок ударился о внутреннюю стенку шкафа с таким звуком, как будто за ней находилась полая область. Это привлекло внимание Ракель. Распахнув дверцы, она несколько раз ударила по стенке. За ней на самом деле не было бетонной стены.

«А шкаф-то фальшивый. Но почему-то мне это не нравится», – у Ракель больше не оставалось никаких сомнений в том, что родители что-то скрывают.

Внутренний голос подсказывал Ракель, что соваться дальше не стоит, но любопытство и раздражение на тайны родителей его почти полностью заглушали. Совсем чуть-чуть поколебавшись, она приняла решение: взяв кувалду в руки – ту самую, которой была сбита цепь – Ракель ударила несколько раз стенку шкафа. Та оказалась и тонкой, и ветхой, что развалилась почти сразу.

За ней девочка обнаружила бетонную лестницу, ведущую вниз, и узкий проход – достаточный для того, чтобы она могла туда войти. Что она и сделала.

Проход вел в какое-то новое помещение. Внешне оно было похоже на предыдущее, только менее просторное, да и набито различными объектами: столами, шкафами, стульями, а всюду валялись исписанные бумаги.

«Я никогда и не знала об этой комнате…»

Здесь было достаточно холодно, чтобы Ракель начала дрожать, но это ее не отвлекло от тех предметов, которые лежали на центральном столе.

Все это пролежало тут несколько лет, поскольку, потому пыли скопилось уйма, и бумаги достаточно сильно пожелтели. Причем выглядело все так, как будто кто-то работал здесь, а затем резко бросил: большая папка, пыльная и покрытая паутиной, все еще лежала на столе.

Ракель смахнула с нее пыль и увидела записи, написанные печатным шрифтом.

«Дело номер 123 о похищении, май 2424 год»

– Странно все это, зачем это кому-то нужно было скрывать? – недоуменно проворчала Ракель.

На семилетнюю давность бумаги указывала пожухлость папки, но пыль скопилась не таким плотным слоем, как у большинства здешних предметов. Вероятно, ее листали минимум несколько месяцев назад. Ракель смахнула рукой пыль, едва не закашлявшись от ее количества, и взяла папку в руки. Тут из нее выпала желтая фотография, которую девочка подобрала.

Подобрав фото, и направив фонарик в нужную сторону, Ракель стала разглядывать картинку.

Много времени не потребовалось, чтобы понять, что на ней было изображено: ребенок двух-трехлетнего возраста.

– Кто это? – ошеломленно проговорила Ракель вслух. Поскольку никаких идей в голову не приходило, она отложила фотографию и раскрыла папку, принявшись рассматривать ее содержимое.

Внутри лежало еще несколько фотографий. Внимание ее привлекла прежде всего та, где изображен уже знакомый ей человек, а точнее его облик. Та самая фигура, которая сегодня ей с Никой попалась недалеко от школы, и которую Ракель не ощущала своим ментальным взором. Во всяком случае, лицо на фотографии было скрыто, да и Ракель толком лица у пришельца не разглядела, но что-то подсказывало, что это один и тот же человек. Может быть, тот же плащ или та же обувь.

«Краткая характеристика, – начала читать Ракель, – дело начато в 2420 году; по причине пропажи ребенка двухлетнего возраста; родившегося в 2418 году; гражданина Антарктической Федерации; женского пола; родители – Гарри и Лидия. Приостановлено в 2424 году в связи с невозможностью благополучного завершения: улики почти отсутствуют (указаны далее), прямых свидетелей нет, обвиняемых по делу нет, поиск не увенчался успехом, с добровольного согласия обоих родителей о прекращении дела; ребенок зачислен в статус пропавших без вести. Возобновление дело возможно в случае обнаружения каких-либо существенных фактов, на срок: бессрочно».

Дальнейший текст заставил ее даже приоткрыть рот. Судя по документу, на фотографии была изображена родная сестра. До сих пор она не подозревала даже о ее существовании!

– Неужто у меня и в самом деле когда-то была сестра? Но это было еще до моего рождения… Или нет?

Когда первый шок прошел, непонимание у Ракель постепенно начало сменяться злостью: ей никто никогда не говорил о том, что написано в здешних документах, а все это почти с рождения у нее было едва ли не под носом.

«Долгая же ложь моих родителей. Вот почему меня сюда не пускали».

Тем не менее, она догадывалась, почему родители решили скрыть подобное: возможно, дело это опасное. Хотя свое ощущение она объяснить не могла.

Отложив документ и решив разобраться с ним позже, Ракель обратила внимание на сундук, вроде бы незапертый.

«Ну что я еще тут узнаю?»

Открыв его, она увидела, что тот почти пуст, только какой-то острый предмет лежал в целлофановом пакете. Она взяла предмет в руки и внимательно осмотрела. Металлический осколок какого-то лезвия, наподобие ножа, однако куда толще и длиннее. Хотя вряд ли железный: серебристый металл так ярко отражал свет фонарика, как это не смогло бы железо, да и за столь долгое время любой кусок из такого материала покрылся бы ржавчиной.

«Нужно будет это подробнее почитать. Пойду спрячу. А заодно и кошке дверь открою», – такие мысли ее немного отвлекли, но гнев все еще не проходил. В первую очередь она злилась на родителей за то, что они скрывали подобное очень долгое время.

Прошло около получаса, прежде чем Ракель перетаскала все бумаги под свою кровать. В них не было ничего особо полезного: мелкие свидетельства, показания, анализы улик… Самую большую ценность представляла именно папка, которую на всякий случай она спрятала в другом месте.

За все время не только солнце успело сесть, но и небо значительно потемнеть. Как раз когда Ракель закончила таскать бумаги из подвала, пришли ее родители. Она не успела закрыть подвал, да и не смогла бы: дверь была слишком тяжелой, да и цепь обратно ей было не под силу прикрепить. Впрочем, она и не хотела.

– Привет, – проговорила девочка, подавляя раздражение.

– Привет, – ответила Лидия. – Что это за кошка выбежала? – и тут Ракель вспомнила, что так и не выпустила животное.

– Если скажу, не поверите.

Разумеется, Гарри это насторожило, и Ракель ощутила чувство благодаря своему невероятному восприятию.

– Что-то скрываешь от нас? – обратился тот, и она успела подумать: «Кто бы говорил».

– Вы сами все сейчас увидите, зайдите лишь сюда, – коротко бросила она, хоть и хотелось сказать еще много чего, но остальное подождет.

Действительно, когда родители вошли в комнату, в которой находилась дверь в подвал, они в первую очередь увидели цепь, а потом уже и заметили открытый проем. Их смятению не было предела. Первую минуту они молчали, обдумывая что-то, но затем Гарри рявкнул:

– С какой стати ты нарушила?

– Туда попала кошка, через канализацию. Я не могла оставить ее там.

– Кошка бы и сама обратно вышла через ту же канализацию.

Ракель уже видела, что это не так, да и будь оно иначе, на тот момент она не могла знать: девочка лишь ощущала достаточно крупные для сканирования организмы.

– Не смогла, но дело не в этом. Как можно было столько времени врать, что у меня есть сестра?

Неожиданный вопрос заставил родителей смутиться, а Ракель почувствовала, что их злость частично сменилась испугом. Однако сейчас она сама слишком расстроена и обозлена, чтобы разбираться в чужих чувствах.

– Вы вообще планировали говорить? Я узнала о ней случайно, но если бы не кошка, сколько бы еще времени потребовалось для выяснения правды?

– Мы хотели… Когда… Ты подросла бы… Мы заботились о тебе, эта правда тебя может сломать, – промямлила Лидия.

– Я должна была знать о таком.

– Послушай, дочка. Давай сядем и спокойно поговорим. Раз уж ты узнала, то теперь нечего скрывать.

Ракель немного успокоилась, и теперь она была готова услышать эту историю. Хотя раздражение все еще не пропало.

Гарри, Лидия и Ракель сели за стол. Девочка вновь ощутила чувства своих родителей – тоску. Когда-то она это уже встречала. Мгновение спустя она поняла, что уже ощущала у них грусть такого же рода, и пока они садились, Ракель прокрутила в голове несколько мыслей: «Так вот в чем причина их частой и необоснованной грусти. Я сама могла бы заметить и раньше. Плохо, что я не умею непосредственно читать мысли».

Повисла пауза – никто не знал, с чего начать, и через пять минут после молчания Ракель первой его нарушила:

– С чего все началось?

– Ты уверена, что точно хочешь услышать? Мы не хотим, чтобы с тобой что-то случилось.

– Давайте.

– Хорошо. Итак, ты уже знаешь, что у тебя есть пропавшая сестра. Ей сейчас должно быть тринадцать лет. А пропала она, когда ей было два года – ты еще не родилась. Просто исчезла. Мы пришли домой – и никого. Такая маленькая – она не могла сама никуда уйти, кто-то ее выкрал, причем из нашего дома. С тех пор объявили в розыск, открыли дело о краже. Первый год мы объехали все ближайшие города, искали, где могли, везде спрашивали, развешивали объявления. А через год родилась ты, и дело постепенно пошло на спад. Конечно, еще три года мы пытались ее отыскать, но безуспешно. В итоге, дело закрыли, и нам, конечно, сочувствовали и говорили, что ее найдут, но в это уже никто не верил. Папку сдали в архив, а нам прислали копию всех материалов, мол, если вдруг что, дело вновь откроют. А прошло уже 11 лет с той пропажи, вряд ли уже наша первая дочь жива, да и если даже жива, то шансы на то, что мы ее увидим, очень малы: она не знает ни нас, и мы тоже вряд ли узнаем ее. Тебе решили не говорить, чтобы ты не печалилась зря. Поверь, тебе было очень тяжело, особенно в первое время. Ты никогда не интересовалась подвалом, потому мы потеряли бдительность, вот ты и вошла. Но вот теперь ты сама обнаружила, и скрывать уже незачем.

Ракель не знала, что сказать: она испытывала смешанные чувства. С одной стороны была рада, что эта тайна раскрылась, с другой – тоска родителей перекинулась и на нее, хоть она никогда и не знала сестру.

– Все в порядке, – с трудом выдавила из она из себя улыбку, – лучше, когда я это знаю.

– Ты не злишься?

– Больше нет. Сначала злилась, но теперь все понятно. А вот скажите, кто на этом фото? – и Ракель показала фотографию с человеком в плаще.

Сначала родители вглядывались в постаревшую картинку, явно не припоминая, кто изображен. Но потом искра сознания промелькнула в их глазах. В этот момент Ракель ощутила довольно сильную эмоцию отца в виде опасения, но тот быстро взял себя в руки:

– Помню. Тогда вышло недоразумение. Этот человек подошел к нам и сказал, что наша дочь в порядке. Но, поскольку это было в первый же день после кражи, и мы были очень расстроены, то указали полиции на него, поскольку сложилось впечатление, будто он знает, о чем говорит. Однако через несколько дней его и выпустили. С тех пор он как в воду канул.

– Вероятно, именно его я видела сегодня около школы. И что-то мне в нем не нравится.

Напряжение Гарри лишь возросло, и внимательная Ракель не могла этого не отметить.

– Держись от него подальше, – предупредил отец. – Никто не знает, кто это такой, и что с собой принесет. Может, в деле о похищении он и ни при чем, но именно тогда он и шлялся неподалеку. И вот, через столько лет вновь объявился.

– Хорошо, – согласилась Ракель, хотя и не слишком вняла предупреждениям. А отец сумел справиться с опасением, и углубился в свои мысли.

Дальнейший диалог уже не представлял особого интереса для Ракель, так как он пошел о повседневных делах, а девочка сконцентрировалась на новой для себя информации.

– Ладно, давай, тебе завтра в школу, иди поспи.

Ракель кивнула, вышла из-за стола и направилась в свою комнату. Разумеется, ложиться спать она пока не собиралась: слишком много информации она сегодня узнала. Из-за этого перевозбуждение все равно дало бы ей спокойно заснуть. Злости к родителям она больше не испытывала, но появилось какое-то досадное чувство.

«Как это я, со своей способностью, могла не заметить столь важную инфу, причем за все свои годы?!»

Впрочем, это был уже не первый раз, когда Ракель упускала что-то важное: она углублялась в мелочи, понимала сложные явления, но иногда пропускала то, что было у нее явно перед носом. Так ведь не только родители, никто другой ей ничего не сказал, как будто сестры никогда и не существовало!

«Надо изучить документы, все же я могу попробовать поискать ее, моя способность должна помочь», – подумала Ракель и достала папку. Думать, что ее сестра мертва, она отчего-то не хотела.

– Итак, родилась она 1 февраля 2418 года, а сейчас 30 октября 2431 года, ей 13 полных лет, и еще 8 месяцев, значит, мне надо искать тринадцатилетнюю девочку. Я родилась 10 января 2421 года, в итоге точно получается она на 2 года и 11 месяцев старше меня. Историю о пропаже я уже знаю. Родители вышли из дома на час, и в тот момент выкрали. Никаких следов не обнаружено. Хм, кроме вот этого куска метала.

Ракель взяла в руки металлический предмет и попыталась представить, частью чего он был. Кроме лезвия меча, воображение ничего не рисовало.