Текст книги "Возвращение клана. Том 2 (СИ)"

Автор книги: Алексей Широков

Соавторы: Александр Шапочкин
сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 17 страниц)

– Не знаю, как у вас в кланах, а у нас, это просто скучная говорильня, – пожала плечами Дарья, а затем, когда внимание всех присутствующих переключилось на неё, нахмурилась. – Что? Отец таскает меня на некоторые собрания, чтобы я вроде бы как набиралась опыта. На тех на которых я присутствовала, данный вопрос не обсуждался! А так, я конечно понимаю, что экономика и всё прочее это важно, но многочасовые часовые обсуждения того, стоит ли в следующем году опять заказывать пшеницу в Авдеевском посаде по двести пятьдесят рублей за центнер или часть зерна приобрести за меньшую цену у непроверенных купцов из посадов с которыми мы ранее не работали… для меня это откровенно скучно. Тем более, что для того чтобы участвовать в обсуждении или вообще понимать о чём говорят, нежно заранее перелопатить кучу бумаг.

На несколько минут воцарилось неловкое молчание. Марфа Александровна о чём-то задумалась, Нина то и дело нервно посматривала на чаровников Сердцезаровых, склонившихся над её родственницей, а все остальные, кажется просто не знали о чём говорить и что дальше делать. Вроде бы как с одной стороны, следовало бы продолжить наше патрулирование, а с другой, следовало бы поскорее доставить тела неизвестных чародеев в Полис для изучения. Однако, никаких конкретных приказов нашей наставница ещё не отдавала… Наверное по той причине, что в данный момент двое из «наших» всё ещё заняты преследованием сумевшей сбежать чародейки…

– Может быть сейчас не время для подобных вопросов, но всё же, – спросил я, только лишь для того, чтобы немного отвлечься и разбить уже начавшую напрягать тишину. – Разве подобные закупки для кланов, действительно настолько сложное дело? Я понимаю, что товары покупаются не просто на обычном рынке, но насколько я знаю, по всей Москве разбросаны большие княжеские зернохранилища…

– Тебя вообще не учили даже не клановой, а полисной экономике? – нахмурившись спросила Нина.

– Нет… – пожал я плечами. – Говорю же, я до не дванего времени думал, что посадчане везут на зиму в Полис всё что у них есть, оставляя минимальные запасы. Где бы мне это узнать… В клане меня всё больше по пропущенным основам этим летом подтягивали…

– Вообще-то это обычная школьная программа за девятый, десятый класс… – перебил меня Борислав. – Жёстко связанная с тем, как Полис взаимодействуют с посадами, как те себя защищают от монстров и почему мы вообще все ещё не сдохли от голода, а посадчане способны приобретать себе не только самое необходимое но и кое-какие излишества.

– Так! Народ, хватит давить на Антона! – совершенно внезапно вступилась за меня Даша. – Или вы все забыли, откуда его «перевели» к нам в одиннадцать классе?!

– В приюте, нам разве что как писать, считать и читать не давали забыть, – благодарно кивнул я бросившей на меня быстрый взгляд беловолосой девушке. – Да и то думаю не по собственной воле…

– В двух словах Бажов, – тут же слегка покраснев, тоном суровой учительницы обратилась уже ко мне Белоснежка, – всё у нас более менее работает так как работает, потому что посадчане в начале получают оплату от кланов, а затем только совершают поставки!

– В начале каждой осени когда в Москву из посадов съезжаются посадские купцы, происходят так называемые «Договорные торги» на которых в аукционном режиме посады предлагают свои услуги, а кланы, выбирают то, что им нужно, – продолжила за её Нина когда Дарья сделала небольшую паузу чтобы вдохнуть ещё немного воздуха, после чего они со Светловой обменялись быстрыми и от чего-то сердитыми взглядами. – Рож, овёс, пшеница и другие сельхозкульты, овощи, фрукты, мясо животных и птицы, а так же многое другое, в том числе и такие материалы как песок, глина, гравий, даже камень, дерево и уголь! Да много чего ещё, что они обязуются поздней весной, летом или в начале осени поставить заказчику в Полис…

– Делается это так потому, – на этот раз уже Даша откровенно перебила Ефимову, – что посадчане, куда как лучше жителей Полиса знают свои производственные возможности и насколько их можно расширить. Но при подписании договора, они берут с кланов полную предоплату, а потому имеют возможность не только покупки услуг наёмников на следующий год, но и необходимых товаров для своих поселений прямо сейчас, покуда все не контрактные излишки продаются как в розницу, так и оптом в княжеские хранилища.

– Этим, они убивают сразу несколько зайцев, как обеспечивая полисными товарами и базовой защитой жителей своего посада, так и буквально заставляя кланы желающие «защитить» свои вложения, отправлять в их родные поселения одну а то и несколько рук наблюдателей, которые сами по себе им ничего не стоят, а наоборот платят за всё из своего кармана, но очень мотивированны сражаться за это поселение в случае какого-либо форс мажора! Ведь посады у которых имеется протекторат какого либо клана, работают исключительно с ним, но далеко не каждое поселение готово добровольно передать себя и своё имущество по сути в собственность полисным чародеям…

– Что не мешает этим «наблюдателям» нажираться бражкой да водкой и тискать девок на сеновалах, с колокольни поплёвывая на любые проблемы своих подопечных, словно бы они их не касаются, – с усмешкой закончила за моих подруг тётка Марфа. – И не надо на меня сверкать так глазёнками! Я в ваших «соревнованиях» не участвую, но почти пять лет зарабатывала себе на хлеб тем, что уничтожала монстров, с которыми не хотели иметь дело такие вот «отпускники». Посадчане, а в частности же старосты ведь тоже не дураки. Они прекрасно знают, что чародеи обязаны будут вписаться за них, когда что-то случится и вовсе не хотят платить в втридорога за какого-нибудь «Велиоку» который поселился неподалёку и пусть охотич до женского полу, но основным контрактам не мешает. Что естественно очень не нравилось таким вот «наблюдателям», которым не раз и не два приходилось бить в кровь лицо из-за повышенной клановой наглости. Особенно на территориях Московской Зелёной Зоны.

Не знаю, не уверен, в какую сторону дальше свернул бы наш разговор, но в этот момент, с деревьев Запретной Зоны к нашей группе спрыгнули ушедшие ранее Андрей Емельянович и его спутница Светлова. При этом первый, нёс на плече женщину в чёрном, которую небрежно, словно мешок с навозом сбросил при приземлении на себе под ноги.

– Эта засранка, когда поняла, что ей не уйти, откусила себе язык и намеренно захлебнулась собственной кровью, – совершенно без эмоций сообщил нам капитан бажовской гвардии. – Жаль… Хотелось бы взять живьём хотя бы одного…

– Зачем тебе эти казаняне? – чуть вздёрнув бровь поинтересовалась у него Светлова-старшая.

– Да, хотя бы чтобы для того, чтобы узнать, целенаправленная это была атака на наших ребят или они спугнули засаду готовившуюся для кого-то ещё! – ответил Андрей Емельянович и перевернув ногой мёртвую чародейку на спину, присев на корточки, принялся аккуратно снимать с неё одежду…

– Эм-м-м… Господин Бажов, – неуверенно произнесла Нина, когда мужчина сняв с трупа плотную верхнюю то ли рубаху, то ли куртку, державшуюся в основном из-за плотно завязанного широкого пояса, тихо матернувшись, аккуратно но с явным усилием ножом разрезал оказавшуюся под ней майку из какого-то сетчатого материала, обнажив груди, туго перемотанные белыми бинтами. – А что вы делаете?

– Именно то, что ты видишь, Нина, – ответила тётка Марфа, вместо капитана нашей клановой гвардии, – он осматривает тело. Обычно, в таких случаях, по протоколу, как минимум у нас в клане, необходимо понять, представляет ли сам мертвец какой-либо интерес для исследователей или имеет смысл, забрав с собой его вещи и например голову, избавиться от остального тела на месте.

– В Полисе точно такие же предписания… – вставила свои пять копеек Светлова старшая, не отравая пристального взгляда от манипуляций Андрея Емельяновича.

– Но… но он же её совсем раздел! – пробормотала чуть покрасневшая девушка. – Тем более, что она… ну это…

– «Это», происходит с большинством людей после смерти, – ответил ей всё ещё накладывавший какие-то чары, на уже спокойно сидящую рядом с ним на подстилке Ефимову-старшую чаровник из клана Светловых. – Зачастую обученные одарённые, в особенности из Полисов восточнее Москвы и в особенности тамошние чародейки, прячут рядом с интимными местами или в своём нижнем белье порой очень неприятные сюрпризы от которых следует избавиться, прежде чем что либо делать с телом.

– Но… неприлично же… – ещё тише пробормотала совсем сравнявшись цветом лица со своими волосами Нина, а слегка покрасневшая и сурово нахмурившая бровки Дашка согласно кивнула. – И мальчики смотрят…

– Мальчикам, в любом случае следует привыкать к подобным вещам, – слегка усмухнувшись ответила наставница. – А «неприличного» в этом ничего нет…

– Кто-нибудь знает, что это за символ? – перебил тётка Марфу Андрей Емельянович, как раз в этот момент, перевернув мёртвую чародейку на бок, от чего стала видна набитая на её крестце татуировка.

– Может быть просто украшение? – предположил я, внимательно рассмотрев довольно изящный древесно лиственный орнамент. – Я знаю, что нечто похожее, но конечно грубее, в том же самом месте, у нас на дне авторитетные бандиты заказывают у сутенёров накалывать своим «любимым» шлюхам. Как бы помечая их, что бы другие клиенты знали кто им покровительствует и не обижали девочек.

– Я согласен, – подтвердил мои слова молчаливый чародей из клана Звёздных, до этого момента не проронивший ни слова и даже поздоровавшийся с нами простым кивком. – Действительно очень похоже на «Окаянную плечевную» наколку. Но…

– «Плечевную»? – похлопав глазами переспросила Машка, которая уже закончила помогать родственнику с лечением и подошла к нам.

– Так Машенька, в посадах Московской Зоны, «плечевными» называют женщин, которые идут в составе продовольственных обозов из посадов к каторгам, где помимо купеческих дел, ещё и продают свою любовь тем заключённым, кто заплатит большую цену, – ответил ей родственник, одновременно помогая Ефимовой-старшей подняться на ноги. – Лена, постарайся до того, как мя прибудем в госпиталь, не пользоваться живицей ни для чего кроме бега.

– Хорошо, – ответила взрослая красноволосая, покорно кивнув.

– А… Почему «окаянная»? – Борислав посмотрел почему-то на меня, на что я просто пожал плечами, не желая объяснением обижать наших девочек.

– Я всегда думала, что каторга – это можно сказать конец… – пробормотала Дарья. – А там оказывается у заключённых есть деньги.

– У меня, перед поступлением в Тимирязевку, был вполне весомый шанс оправиться туда ближайшим этапом с клеймом массового убийцы… – ответил я. – Потому, как для жандармерии, я был «ничем» и звали меня «никак», зато чудом выжил на месте массовой бойни и попался к ним в руки. Я там точно долго не продержался бы, если бы вообще до самой каторги дошёл бы… Но, но криминал у нас на дне, потому неистребим, что в то время, как одни катаржане работают там, гробя своё здоровье в течении года, другие… Те у кого есть имя и связи, делают по десятку ходок за свою жизнь, неизменно возвращаясь в Москву и…

– Антон, – перебил меня Андрей Емельянович, – давай, вы потом всё это обсудите… Так вы думаете, это…

– Зачем гадать! – фыркнула Светлова-старшая. – Просто проверим!

С этими словами, она подошла к телу другой мёртвой чародейки и перевернув её на живот, ловко прокрутив в руке вытащенный из подсумка нож, одним быстрым движением взрезала её одежду.

– Тоже самое, – прокомментировала она. – Почти. Внешний орнамент другой, но кружок в центре, похожий на тамгу «Садовников», точно такой же…

– Если так подумать, – медленно произнесла Ефимова-старшая внимательно всматриваясь в татуировку, – то центральная часть очень похожа на символ, используемый так называемыми «Садовниками». Но всё же этот немного отличается.

– В частности птичкой сидящей на ветке, прямо над яблоком… Думаю, что это соловей или какая-то аналогичная мелкая певчая птица! – пробормотал себе под нос Андрей Емельянович, а затем поймав мой взгляд и прочитав невысказанный вопрос, пояснил. – Древним, и традиционным символом «Садовников» считается условная ветка яблони с плодом размещённая в круге. И честно говоря, то, что эта ультра-ортодоксальная организация протошаманистов позволила кому-то взять да и изменить его… У меня лично в голове просто не укладывается.

– Как по мне – обычный воробей! Или трясогузка какая… А вообще, этот символ, вполне может бытьпросто клановой тамгой… да и посмотрите на них! Все в чётном, так что глаза только открытыми остаются. Типичные казанские ликвидаторы из какого-то клана. Так что думаю, наши ребята, просто оказались не в том месте не в то время! – фыркнула Светлова старшая, подходя к мужчкому трупу и мошщным пинком перевернув его на грудь, лихо вспорола ножом штаны мертвеца, заодно перерезав мещающей её ремень поясного подсумка, который женщина отпихнула в сторону, рассыпав его содержимое. – Или действительно эти казаняне, тоже шлюх своих так метят. Вон, у этого нет ничего!

– Для клановой тамги, узор слишком конкретизирован и сложен, – покачав головой произнёс Звёздный, а затем, массируя переносицу, добавил. – И вообще для казанских кланов, подобные символы просто не характерны. У них, чем проще тамга, тем она древнее и тем более почитаемая. А потому они лучшим клановым символом у них считается тот, который может нарисовать даже ребёнок, ни разу не отрывая уголька от стены.

– К тому же, они не казаняне… – произнёс я, присаживаясь на корточки перед тем, что высыпалось из открывшегося подсумка мертвеца, а затем, как и учили в случаях если мне потребуется прикоснуться к вражескому оружию, я натянул на руки перчатки и аккуратно подняв один из предметов, продемонстрировал его окружающим. – Вот… У меня в прошлом году, был доступ к одной из наших клановых книг, которая оказалась как-то в руках Громовы и была подарена мне ими во время посещения их небоскрёба. Так вот, в ней при помощи оптической криптографии, было сохранено несколько специфических воспоминаний наших Бажовских предков. В одном из них, повествующим о Нихонских островах, я собственно и видел такое… ну или почти похожее метательное оружие.

– Так это же обычная звёздочка! – удивилась Нинка. – У меня тоже такие имеются… Хотя надо сказать, что звёзды действительно довольно специфичная штука…

– Сюрикены. Они действительно родом с Нихонских островов… Или Японских, как у нас в Москве принято из называть, – пробормотала задумавшись Ефимова-старшая, но используют их не так, как например метательные треугольники. У подобного оружие, высокая парусность и низкая пробивная способность, так что обычно они либо заранее глифированы и по сути, являются аналогом свитка с чарами, либо используются чтобы отвлечь или попытаться отравить противника… Кстати возможно, что именно таким меня и зацепило, так что я на адреналине не заметила. В любом случае, казанянам они не нужны. В Казани, точно для тех же самых целей, издревле пользуются «Кояшами». Бритвенно заточенными дисками, которые намного проще сюрикена в изготовлении и в разы легче…

– Если так подумать, нахмурился я, – то из воспоминаний принца «Как-его там», не помню имя. То он и его товарищи, были одеты в одежду примерно такого же фасона как и эти… Только… Более древнюю что ль. Если я правильно помню, они надев её вроде бы как маскировались и были уверены, что в подобной форме, враг никогда не узнает из какого они были клана.

– Хочешь сказать, что это нечто вроде нашей стандартной полисной формы, предлагаемой к ношению Княжеским столом?! – задумчиво кивнула Даша. – Впрочем, да… она пусть и тёмно-зелёная, а не чёрная, но одень Веру и господина Бажова в неё, за пристегни стандартный капюшон и маску – получатся просто чародей и чародейка из Москвы, но кто там с ходу разберёт из какого кто клана.

– Собственно по этой причине Княжеский стол и рекомендует её к ношению действующими чародеями на службе, – усмехнулся мужчина Сердцезаров. – И не требует этого, только из уважения к клановым вольностям.

– Мне конечно лестно, Дарья, что ты меня тут передо всеми уже «переодеть» успела, – хихикнула Светлова-старшая, до этого со знанием дела потрошившая мужика с ранее разрезанными на заду штанами, – но здесь кое-что нашла.

С этими словами она аккуратно, ножом за цепочку, подняла и продемонстрировала всем маленький блестящий медальон очень простого дизайна, в виде стального колечка в котором располагалась веточка со свисающим с неё яблоком.

– А на плече у него точно такая же татуировка с воробьём…

– Соловьём, – поправил её Андрей Емельянович.

– Да хоть с вороной!

– Значит всё-же «Садовники», – подытожил за всех мрачный чародей из клана Звёздных, после чего все посмотрели на меня.

– Если эти, – я кивнул в сторону трупов, – явились вдруг по мою голову, то это странно! Мне на адрес Ольги Васильевны ещё после инцидента от главных, «Архонтов», кажется, приходило письмо с извинениями и уверениями что ко мне у них нет ровным счётом никаких претензий…

Вновь как какое-то время, воцарилась тишина, а затем, капитан бажовской гвардии, поморщившись, произнёс.

– Теория о том, что засада была устроена «Садовниками», на Антона, конечно выглядит весьма реалистично… Хоть повод для мести с их стороны, очень мелочен для такой организации, – Андрей Емельянович поморщился. – Но если письмо о котором он говорит было настоящим, то она не выдерживает никакой критики. Пусть я и считаю этих отбитых фундаменталистов-шаманистов просто одной большой бандой отморозков, но нельзя не признать, что слову однажды данному своими Архонтами они всегда следуют неукоснительно.

– А… Может быть всё дело в птичке? – раздался вдруг неуверенный голос Машки, а когда мы все посмотрели на неё, она поспешила объяснить. – В смысле, что эта птичка на татуировках может быть означает что-то важное. Вроде как символ отряда или принадлежность к внутренней фракции, которая как-то связана с тем инцидентом на экзаменах.

– Может быть, – медленно произнесла тётка Марфа, а затем всё же покачала головой, – но вряд ли. Не будут такие люди как «Садовники» рисковать своими не самыми последними чародеями, только для того, чтобы отомстить за слегка обуглившуюся соплюшку.

Глава 7

Как бы мы не спешили, но закончить свою задачу и в вернуться наконец обратно в Полис, у нас получилось только через день, почти одновременно с ещё одной, более опытной студенческой группой из Сахаровки, которую отправили по тому же маршруту через два дня после нашего выхода. Собственно подобная частота выдачи одних и тех же потоковых заданий на патрулирование учебным пятёркам, позволяло не только сохранять общую осведомлённость властей Москвы о ситуации как в Запретной Зоне, так и по её периметру, а так же поддерживать хоть какую-то безопасность на дорогах. Но ещё и пассивно, хоть и не гарантированно, страховать другие ранее вышедшие в патруль руки, случись им попасть в какие-нибудь неприятности.

В любом случае, в этот раз двигаясь увеличившимся отрядом, наша скорость значительно снизилась, потому как именно нам, студентам, старшие поручили транспортировку трупов неизвестных чародеев. В то время как сами взяли на себя роль постоянного охранения, вполне разумно опасаясь повторения недавней засады.

Ну а так как собственно, никаких хитрых приспособлений для переноски мёртвых тел у нас с собой не было, трупы пришлось просто замотать брезентовое полотно от наборов быстро возводимых навесов, которые нашлись в походных рюкзаках приставленных к нам охранников после чего, получившийся свёрток привязывать к себе верёвками. Так мы хотя бы могли продолжать двигаться с более-менее приличной скоростью, потому как альтернативой было разве что сооружение из подручных вариантов носилок или волокуш, передвигаться с которыми можно было разве что со скоростью обычных людей.

Впрочем, подобный метод переноски трупов удобным назвать мог разве что откровенный мазохист. Под начавшим припекать солнышком, уже к вечеру того же дня мертвецы начали заметно благоухать, так что ночевать, все девочки кроме стойкой к подобным вещам Машки Сердцезаровой, ушли бледными и голодными не в силах запихнуть в себя ни единого кусочка. Ну а дальше, естественно было только хуже, но к вечеру следующего дня, мы уже как-то пообвыклись.

Да и голод поборол в наших барышнях брезгливость. К тому же, пусть их силы и поддерживались живицей, но без обычного пополнения энергии, с закручивающимся в узел желудком, привыкшим к обычно довольно обильному и регулярному питанию практикующих одарённых, не останавливаясь нана отдых, поддерживать постоянный темп бега, да ещё и с дополнительным грузом на плечах было довольно трудно.

На утро же третьего дня после засады, проснувшись и позавтракав, благо на ночные дежурства нас более не ставили, я вдруг обнаружил, что вверенный мне свёрток пытается двигаться. Для простейшего заражения теми же кровавыми мухами прошло слишком мало времени, да и другие изученные и известные мне из книг способы поднятия нежити в нашем регионе, под данный случай как-то не подходили. Во всяком случае, я никогда деже не слышал, чтобы какие-нибудь мертвецы пытались ожить уже на третий день после своей смерти.

Ведь существуй подобное, Москва, давно бы кишела нежитью, при учёте, что в тех же храмах покойников провожают в Ирий и возжигают костерище только на пятый день, а уж сколько человеческих тел, в особенности на нижних ярусах, находят только спустя месяц, а то и два, одним лишь Ураборосу, да может быть Княжескому Столу известно!

Старшие чародеи, посовещавшись и припомнив, что в некоторых областях западной Европы мертвяки, если верить слухам поднимаются куда как раньше нежели у нас. А так же не став сбрасывать со счетов разнообразные посмертные фокусы разнообразных кланов, пришли к выводу что это какой-то не местный рецидив который чужак притащил к нам со своей родины. Что в перспективе может быть крайне опасно, ведь нет никакой уверенности в том, что подобная зараза с ранним поднятием не сможет каким-то образом закрепиться на нашей земле.

За одно, парочка Сердцезатовых, тут же на месте наложили на нас целую серию каких-то чар, после чего долго и внимательно вглядываясь в разошедшееся от наших тел розовое свечение с довольно красивыми на мой взгляд жёлтыми, зелёными и голубыми переливами. Но судя по всему, ничего подозрительного не нашли.

Только после этого, отогнав нас молодёж подальше, перетащили свёрток на середину поляны и развязав его, ловко, словно бы лилипа забравшегося в корзину с бельём, вытряхнули из него мертвеца. Ещё недавно светлая кожа трупа, разве что на несколько оттенков отличавшаяся от моей, теперь стала светло-голубой. И то небыли трупные пятна или первые признаки разложения, цвет был абсолютно ровный по всему телу, так, словно бы кто-то незаметно от нас, взял да и окунул его в чан со слегка разбавленными чернилами.

Прокатившись немного по земле труп чуть дёрнулся, ещё пару раз шевельнулся и вдруг вытянулся словно бы по стойке смирно, а затем его словно бы кто-то невидимый взял и перевернул на спину. Так он полежал с минуту под нашими заинтересованными взглядами, он медленно поднял руки перед собой, после чего так же неспешно оказался на ногах. Но не встал, как то бы сделал обычный человек, а именно что «поднялся», словно бы бревно поставленное невидимкой на попа.

Огляделся по сторонам, демонстрируя деформировавшийся рот от уха до уха с вытянувшимися, заострившимися зубами и выпученные, почти лишившиеся век, абсолютно белые, явно всё ещё закатившиеся глаза и облизнулся длинным, похожим на червяка языком, который заканчивался ещё одним, похожим на пиявку ртом. После чего, так же практически не шевелясь развернулся на месте и вдруг, словно бы у него были связаны ноги, довольно бойко попрыгал в сторону стоявшей ближе всего к нему старшей Светловой. За раз продлевая где-то с метр.

– М-да-а-а… – протянула в этот момент Машка, отвлекая меня от этого довольно потешного зрелища. – Мертвец-метрвецом, а кровеносное давление у него работает получше чем у некоторых живых!

– В смысле? – не понял я, переключив своё внимание на девушку.

– Возбуждён, говорю, он сверх всякой меры! – нервно огрызнулась она, вдобавок ещё и покраснев словно бы маков цвет.

– Фи на тебя Машка! Не подобает порядочной барышне о таком говорить! – буркнула ей в ответ также запунцовевшая Дарья, после чего едва слышно пробормотала себе под нос. – По крайней мере перед мальчиками…

Впрочем в отличии от своей младшей родственницы, старшая Светлова не краснела и не смущалась от вида голого ожившего мертвеца. Стоило ему только приблизиться, протягивая к ней всё так же протягивая перед собой руки с безвольно свисающими кистями, как женщина резко крутанувшись на каблуке, прописала нежити такой сильный удар другой нгой в голову что того буквально смело в обратную сторону, начисто свернув шею. Впрочем, беловолосой видимо показалось этого мало, так что покуда он был ещё в воздухе, прямо в лоб ему пробив кость и глубоко засев в мозгах прилетел ещё и метательный нож.

На этом всё и закончилось нежить послушно упокоилась и больше не двигалась. Мертвяк, по словам тётки Марфы, повидавшей за свою карьеру далеко много как ожержимых так и восставших по другим причинам трупов, оказался намного более хлипким, нежели даже слабейшие из наших аналогов, вроде тел поднятых и анимированных личинками кровавой мухи.

Правда, его всё-равно на этот раз предварительно скрутили по рукам и ногам, связав как по настоящему живого и опасного противника, которому нельзя позволить передвигаться самостоятельно. После чего ещё, как обычному упырю из наших мест, на всякий случай запихнули в клыкастый рот осиновую спешно найденную и обструганную чурку на манер кляпа, тщательно подвязав её верёвкой перекинутой через голову. После чего замотали опять в брезент и вновь повесили мне на спину, приказав тут же сообщать, если он опять вдруг вздумает взять да и ожить.

Не ожил! Уже ближе к вечеру, на внешнем блокпосту московских армейцев, мы с радостью и облегчением передавали наши вонючие трофеи специально вызванной санитарной бригаде из ближайшего прозектория. Впрочем, это не значило, что мы уже были свободны. Следовало ещё составить детальный отчёт, касаемо всего того, что случилось с нашей рукой во время патрулирования.

Причём не «общий», который вполне может написать кто-то один и сдать от лица всей команды, а так как во время миссии произошёл серьёзный инцидент, то доложиться в письменном виде следовало каждому лично. Кто что видел, кто что слышал или чувствовал! И так далее…

К счастью, как объяснили нам старшие студенты из Сахаровки, подобная протокольная нудятина была присуща в первую очередь таким вот рутинным заданиям вроде маршрутного патрулирования или сопровождения обозов в посады и крепостицы Зелёной Зоны. В то же время, во время большинства других, даже куда как более сложных и опасных миссий, по возвращению группа обычно делает краткий устный доклад чиновнику из отделения Княжеского Стола, после чего студентов сразу же отправляют в ближайшую кассу казначейства за надлежащей оплатой. В то время как наставнику дают пару дней на то, чтобы составить полный письменный рапорт и подать его в Стол.

В любом случае, из внутренних помещений Стены нас выпустили уже поздно ночью, так что в Тимирязевскую Академию мы все впятером возвращались уже под крупными осенними звёздами. С присаленными нам кланами охраной, мы раделились сразу же после того, как сдали трофейные трупы. Да и тётка Марфу вызвали на какое-то срочное совещание покуда вся рука в специальном помещении дружно строчила свои рапорты.

– Маш, – я повернул голову к неспешно идущей рядом со мною блондинке, – ты сейчас куда.

– К себе, – пожала плечами девушка, – в Сеченовку естественно… А что?

– Да так, поздно уже… – я почесал пятернёй в затылке. – Может у меня в особняке переночуешь? Ну или давай я тебя на пароцикле отвезу?

– Ой, да ладно тебе, Кузь! Время ещё детское! – звонко засмеявшись отмахнулась Сердцезарова. – В конце концов, я уже не маленькая девочка, сама прекрасно доберусь! Что со мной может случиться! Но за предложение всё-равно – спасибо!

– Ну, как знаешь… – только и оставалось что ответить мне.

– Знаешь, Машенька, я не один и не два романа-ужастика за прошлый год прочитала, – ехидно подколола её Нина, – В которых самая бездна обычно начиналась ночной порой со слов хорошенькой блондинки: «Да что со мною может случиться?»

– Фи! – гордо вздёрнула носик наша чаровница. – Барышня Ефимова, вы читаете слишком много низкопробной бульварной беллетристики!

– А я вот предлагаю завалиться всем вместе в нашу общагу и взять на ночь одну из общих групповых комнат в мансарде! – выдала молчавшая до этого момента Дашка. – Заодно сейчас куда-нибудь по пути зарулим и возьмём чем отметить свою первую официальную миссию за Стеной!

– Дашка – ты Гений! – всплеснула руками наша красноволосая. – Мы же ни в прошлом году, ни летом так ни разу вместе и не собирались, кроме как на задания да на тренировки! Я как раз знаю тут по дороге одну элитную конгламерацию в которой богатенькие простецы обычно живут летом «На природе». Там точно помню был дорогой кабак работающий круглосуточно…

– Хм… – широко зевнув и с хрустом потянувшись подал голос Борислав идущий как обычно на пару шагов отставая от остальной группы. – Идея устроить небольшой междусобойчик мне тоже нравится…

– Как будто кто-то о вас двоих мужланах говорил, – покосившись на меня, как мне показалось слегка покраснев и тут же отвернувшись выдала Дашка своим запатентованным ещё в школе тоном холодной стервы. – Больно то вы двое нам нужны, и так почти неделю только и делаете что глаза мозолите! Я говорила о девишнике! Де-виш-ни-ке! На котором вы совершенно не к месту!

– Оу!!! Кто то у нас активно скрывает свои истинные чувства к Князю Бажову… – аккуратно прикрыв ротик ладошкой картинно посмеялась Машка, после чего ловко обвила моё правое плечо своими руками, заодно вдавив мой локоть себе между грудями. – Ай-яй-яй. Агрессия вместо принятия и признания… Ха-м-м. Да это же почти диагноз! Как не дипломированный чаровник, очень советую тебе немедленно обратиться за профессиональной помощью к Хранительницам очага, покуда «Болезнь» не вошла в терминальную стадию!

– Се… Серд… Сердцезарова! Да что ты такое несёшь! – чуть было не взорвалась от возмущения Белоснежка яростно впившись взглядом в повисшую на мне чаровницу, разве что не испуская потоки пара из ушей. – Да… Да кому он нужен этот бандит! Как ты вообще могла обо мне так подумать?