Текст книги "Маяк/2-1 (СИ)"
Автор книги: Алексей Шб
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)
Краем глаза я уловил, как в очередной раз хлестнуло по воздуху черное щупальце, и тут же забыл обо всех мыслях, только что крутившихся в моей голове. Остался лишь глубинный страх, а по телу пробежал холодок. Тьма же сгущалась, секунда за секундой.
Подняв перед собой фонарик, я резво помчался, следуя мерцающей тропе, и почти сразу уткнулся носом в деревянную раму. Само окно при том оказалось заколочено кучей досок, но ударив по ним всего раз, я понял, что они не такие крепкие, какими кажутся на первый взгляд. Я продолжал лупить по доскам и срывал их одну за другой, пока в окне не образовалось отверстие достаточное, чтобы в него можно было пролезть. Темные облака уже были совсем рядом, и когда я забирался внутрь комнаты, одно из вылетевших щупалец скользнуло по моему лицу, оставив на нем темно-бурый след. Фонарик в этот момент будто слегка моргнул. Перемахнув через раму, я очутился в покрытой сплошным мраком комнате, со скрипящими половицами. Туман медленно, и даже как-то лениво, начал вползать в нее вслед за мной. Я попытался выйти в следующий коридор, но дверь, ведущая в него, ко всему прочему оказалась заперта. Внутри меня вспыхнула паника, и я начал ее, что есть сил, выламывать.
Тыщ! Бум! Плечо, ноги, руки, фонарик, обломки досок – я использовал все что мог, и дверь потихоньку поддавалась под сыпавшимися на нее ударами. Но туман все так же неторопливо и неукротимо плелся по полу, попеременно выпуская жалящие щупальца. Я прекрасно ощущал, что он несет в себе смертельную опасность, а потому заколотил еще быстрее и сильнее, наполняя свои удары скопившимся внутри отчаянием.
Треск! Бдыщ! Тррррххгкх!
С громким звуком дверь слетела с петель и вылетела в коридор, а вместе с ней выскочил и я. Подняв фонарик, я развернулся налево. И тут у меня в голове словно перегорела какая-то важная микросхема...
Я увидел две фигуры, одна – одетая в поношенное тряпье, с диким визгом тут же унеслась прочь, только меня завидев, а вот другая, застрявшая ногой в полу и вся измазанная кровью, неторопливо обернулась в мою сторону. Неподалеку я заметил тоненький луч, тянущийся из лежащего смартфона. Да, ошибки тут быть не может... передо мной был я сам. И это был не какой-то там подделанный двойник... а тот я, который только-только попал в это ужасное место, еще не перенес никаких мучений, и пока совсем не понимал, что происходит вокруг. Хотя я и сейчас не понимаю...
Я так бы и остался неподвижно глядеть на самого себя, если бы не удар щупальца, пришедшийся мне в спину. После резкой боли, я ощутил, как на все тело навалилась тяжесть, как будто я резко потяжелел килограмм эдак на тридцать. Скривившись, я сделал несколько шагов вперед и, приблизившись к самому себе, протянул вперед руку, помогая подняться. Второй я посмотрел на предложение помощи с недоверием, но после недолгих колебаний все-таки согласился...
...и, словно по чьему-то сценарию, к тому моменту, как я помог себе подняться, туман как раз охватил мое тело, и полностью его поглотил...
Вдохнув черный дым, я потерял сознание...
...А потом очнулся. Очнулся, лежа лицом вверх, в то время как суровый морозный ветер неистово обжигал мою кожу. Перед моими глазами раскинулось завораживающее душу северное сияние и мне почудилось, что все происходившее со мной недавно – всего лишь сон. Однако когда я поднялся, то уже смутно понимал, что на такое удачное стечение обстоятельств я могу и не рассчитывать – ведь это была просто очередная шутка высших сил. Тех самых, что засунули меня в эту жуткую западню.
С сомнением поглядывая по сторонам, я нетвердыми шагами устремился вглубь снежной пустоши. Пустоши, которую я уже пересекал до этого. И равно как в тот раз, я увидел перед собой чудное зеркало и услышал равномерное, безмятежное тиканье часов. Тик-так, тик-так. И передо мной снова оказалось мое отражение, глумливо усмехающееся мне в лицо. А потом по льду, раскинувшемуся под моими ногами, пробежала глубокая трещина... Мутные темно-зеленые воды ледяного озера...
...и я очнулся. Уже в пятый раз. Оказалось неважно, в какую я сторону я пойду – все было одинаково, и всегда эта тропа приводила меня к одному и тому же месту. Я пытался петлять, бежать, прыгать и чего только не делать, но результат не менялся вне зависимости от моих действий. Все что я сейчас ощущал – это странную и всепоглощающую предрешенность.
Без какого-либо желания, я снова с трудом смог вернуть себе дыхание и двинулся навстречу морозной долине, и снова за мной плелся тот завораживающей узор, что рисовали собой ледяные лозы, и снова, когда сугробы стали ниже я вышел на заледенелое озеро, и снова передо мной встало чудное зеркало с моим двойником внутри, и снова я смотрел на него, надеясь найти выход из этой невообразимой западни. И снова и снова и снова. Все события повторялись, словно записанные на кинопленку, после окончания которой, воспроизведение начиналось заново. Как я только не пытался разорвать эту череду повторений, чего я только не попробовал: пытался пройти дальше, минуя зеркало, но дорогу перекрывали непроходимые ледяные джунгли, я пытался дождаться, когда зеркало уйдет под воду и сбежать, но двойник всегда меня опережал. Тогда я старался его победить, но против ослабленного меня, ему не надо было даже стараться. Поменять маршрут и прорваться сквозь колючие ледяные заросли? Порвав в клочья одежду, изрезав все свое лицо и тело, я вновь очутился перед монолитно возвышающимся посреди озера зеркалом. Попробовать разбить его? Все без толку. От всех этих попыток, на меня навалилась черная-пречерная, как густая смола, апатия.
И когда я умер в следующий раз, у меня просто не было сил противиться судьбе. Я так и остался лежать на снегу. Я ведь уже думал об этом раньше – сдаться той силе, что держала меня здесь. Все равно любые мои действия ни к чему не приводят. И мне уже все равно, что случится дальше. Незаметно для себя я потерял сознание и вновь очнулся на том же самом месте, а перед моим взором опять воссиял этот чудесный рисунок. Изумрудная река, плывущая по небу и извивающаяся словно змея. Продолжая свое движение по небу, рисунок переливался всеми цветами радуги и трещал. В моем мозгу шевельнулась мысль, что за то время, пока наслаждался зрелищем, я уже успел еще несколько раз умереть. Подобное не удивляло. Ну, подумаешь, опять умер? Если бы это хоть что-то меняло... К тому же умирать от холода не так больно, как захлебываясь ледяной озерной водой, или от разорванных внутренних органов. Это все равно, что уснуть. Уснуть приятным тихим сном.
Я умирал раз за разом в течение нескольких дней, а может и месяцев... а может и того больше. Точно определить было трудно – само понятие времени стало для меня чуждо. Промерзшие руки совсем не двигались, внутри меня медленно разливалось отчаяние. Что от меня еще требуется?! Если я уже проиграл, уже сдался этому чудовищному месту, почему оно просто не может взять и поглотить меня?! Почему ничего не прекращается?! Сколько раз еще мне придется умереть, чтобы все закончилось?! Хочу просто исчезнуть и ничего не чувствовать...
В себя меня привело тиканье мельницообразных часов. Предаваясь подобным мыслям, я сам не заметил, как уже стоял напротив зеркала, глядя на самого себя, натянувшего ядовитую ухмылку.
Взглянув на отражение в зеркале, я впервые обратил внимание, какие изменения претерпел за время своего пребывания в Маяке: все мое лицо стало бледным и исхудавшим, в волосах явно прибавилось седых волосков, на губах и подбородке остались следы подсохшей крови. Огромное количество синяков, кровоподтеков и прочих неприятных украшений. Но больше всего мое внимание привлекли не выражавшие практически ничего пустые глаза – взгляд побежденного человека, отбросившего все попытки сопротивляться. В голове пронеслась маленькая и мимолетная, словно поющий соловей, мысль. Тем не менее, сейчас я здесь – прямо перед зеркалом. Стою и размышляю, глядя на свой ужасный вид, хотя сознанием уже согласился броситься в лапы безысходности.
И тут мне вспомнилось, что практически в таком же состоянии ко мне домой завалился виновник моего пребывания здесь – Сергей. И почему-то вместе с этой мыслью внутри меня вспыхнула крохотная искорка надежды. Через пару секунд я понял, в чем крылась причина – ведь он же как-то смог найти меня. И если он прошел через все то же, что и я, и смог в итоге выбраться, значит, выход из этого места есть. Мне надо только понять, где он. Для этого надо использовать все, что только придет в голову или попадется под руку. Допускать любые, самые безумные идеи. Конечно, в ходе своих попыток я неоднократно буду убит... но ничего другого мне просто не остается. За те короткие мгновения, что длились мои размышления, в моем отражении ничего не поменялось, за исключением взгляда – он вновь обрел блеск, а эти мерцающие блики словно и были той крохотной надеждой, что зажглась внутри меня.
И я начался стараться, прикладывая все силы и всю волю, что у меня остались. Я не считал, сколько попыток у меня ушло. Мозг к этому моменту находился в вялом состоянии, поэтому происходящее я осознавал лишь где-то наполовину. Да и множественные смерти оставили на мне заметный отпечаток. Я уже практически переставал что-то понимать, двигаясь лишь по инстинктивно заложенной программе, или как иногда говорят – на одной воле. Я не считал, сколько попыток у меня ушло. Наверное, их было больше сотни. Снег, соприкасаясь с заледеневшей кожей обжигал ее. Кости и ребра трескались, а следом с мерзким хрустом ломались. От нестерпимой боли я кричал, и вместе с криком наружу вырывались капли алой крови, красившие прекрасный белый снег. Я не считал, сколько попыток у меня ушло. Наверное, их было больше тысячи. Но выхода все не находилось и не находилось, а внутри меня боролись две непреодолимые силы – с одной стороны яркая и теплая, как утреннее солнце, надежда, а с другой – черная и густая обреченность, желание сдаться. И словно балансируя на двух чашах одних весов, то одно, то другое чувство брало вверх. Я не считал, сколько попыток у меня ушло... тысяча... две... может даже три. А может число попыток давно превысило количество звезд на небе? Сам не знаю. Какая впрочем-то разница? Я все еще остаюсь тут, и ничего другого мне просто не дано. Я просто шел и шел, вперед, пока не начинал слышать тиканье часов. Мне даже не надо было открывать глаза, чтобы повторять прочно поселившееся в моей голове действия.
Подойти к зеркалу, коснуться его поверхности ладонью... Ударить об него рукой, второй... врезаться головой...
...Чувствую, как по лбу стекает струйка теплой крови... Холодные ладони своего двойника, сцепившиеся на моей шее... теряю сознание...
Все заново.
Чудесный узор... тик-так-тик-так... боль...
Узор...часы...смерть...
Боль...смерть...
И все заново...
Смерть...
Холод...
Боль...
Узор...
Часы...
Тик.
Так.
Тик...
Так...
...
В чувства меня привела звонкая соловьиная трель, звучащая над ухом. А следом появился свет, ударивший в закрытые веки, который я изначально принял за прожектор маяка. Но только потом осознал, что в отличие от холодного и безжизненного луча прожектора, этот был наделен теплотой. И тогда я открыл глаза и тут же зажмурился – передо мной сиял величественный ярко-оранжевый круг восходящего солнца.
Я, кажется, слегка задремал.
Сейчас я был на втором этаже здания, что в народе звалось Маяком. В первое время здесь была козлодерня, после которой осталось лишь брошенное здание, стоящее на возвышенности рядом с морем. Отсюда оно и получило свое, с одной стороны, не совсем подходящее название. Когда я был маленький, мы с ребятами тут часто играли. Чаще всего с моим лучшим другом Сергеем. Воображали себя пиратами, бороздящим бескрайние морские просторы, что сейчас раскинулись позади меня, а Маяк был нашей базой. Но это было так давно... а сейчас Маяк полностью занят производством. Не так давно, казалось бы, обреченное на снос здание, выкупила одна крупная компания, и организовала в нем что-то вроде мясокомбината. Выстраивалась стандартная схема предприятия, нанимались рабочие, и прочее-прочее-прочее. Кроме того руководству так понравились байки про Маяк, что они даже назвали в его честь свое новое предприятие, посчитав, что это станет хорошей рекламой. Облагораживание здания привело к тому, что количество наркоманов, алкоголиков и прочей шушеры в этом месте быстро свелось к нулю. Более того, появление производственного предприятия резко улучшило показатель жизни в таком маленьком городке как наш. Все было чудесно, хотя я не сильно и поддерживал их выбор названия.
Обо всем этом я думал, лениво спускаясь по скрипучей деревянной лестнице, ведущей со второго этажа на первый. Странно, но даже после всех перемен, второй этаж так никто и не отремонтировал, равно как и эту прогнившую лестницу. И сейчас, касаясь ладонью перил, я ощущал в душе странный трепет, словно это место знало обо мне больше, чем я о нем. Что нас связывало нечто большее, чем просто детские игры и забавы.
Чтобы избавиться от этого неприятного ощущения, я сунул руки в карманы. Полегчало. Спустившись на первый этаж, а затем, миновав пост охраны, я вышел во двор. В лицо тут же ударил легкий, слегка прохладный ветерок. На дворе стоял конец весны. Снег уже растаял, но вот цветы только-только начали распускаться, чувствуется, как после холодной зимы вновь возрождается жизнь. Чудесная пора. Я неподвижно стоял в течение нескольких минут, наслаждаясь запахом природы и заливной соловьиной песнью, пока не почувствовал в кармане короткую вибрацию.
Запустив руку в карман, я извлек оттуда телефон. На его экране мерцало уведомление, о полученном сообщении. Отправитель был неизвестен, а его номер скрыт. Кстати говоря, раньше связь сюда не доставала, а теперь работает даже лучше чем в городке. После коротких манипуляций текст сообщения появился на экране. Всего три коротких слова.
"До скорых встреч".
– Интересно от кого? – мне тут же подумалось, что это, наверное, чья-то глупая шутка, или просто номером ошиблись. – Впрочем, без разницы, – под нос пробубнил я, убирая телефон обратно в карман.
Свежим воздухом я уже вдоволь надышался, а посему, решил вернуться обратно домой. Все равно все свои дела я в этом месте уже сделал. Сев в автомобиль, я неторопливо доехал до двора своего дома. Поставил машину, зашел в дом. Едва-едва начался рассвет, а я уже успел выполнить все, что планировал на сегодняшний выходной и совершенно не представлял, что мне делать дальше.
Может выбраться проветриться? Хотя потребности в свежем воздухе я не испытываю. Взялся за телефон. Соцсети уже с самого утра разрываются от обилия выливающегося в них мусора. Но даже там я не нашел ничего, что стоило бы внимания. А пощелкав каналы, пришел к выводу, что и по ящику не идет ничего толкового. Впрочем, не удивительно. Поднявшись в комнату, я улегся на кровать и начал неторопливо обдумывать все на свете. На тумбочке, рядом с головой, неторопливо шли старенькие часы. И я сам не заметил, как задремал под их ровное и успокаивающее тиканье.
Тик-так.
Тик.
Так...
Тук-тук-тук-тук.
Середина весны. Время шло к ночи. Форточка в комнате была широко открыта, и было слышно, как на улице подвывал прохладный ветер. Но проснулся я не от этого, а оттого, что во входную дверь моего дома кто-то громко ломился. Все еще сонный, я поднялся с кровати и, подавляя зевоту, вышел в прихожую. Но только я отворил входную дверь, как в мои глаза ударил яркий свет, а затем я услышал гудение, в мои последние секунды, почему-то напомнившее мне прожектор маяка...
