Текст книги "Спаситель по найму: Преодоление"
Автор книги: Алексей Фомичев
Жанр:
Научная фантастика
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 24 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]
Отметил приблизительное время приезда полиции и понял, что ее можно не брать в расчет. До ближайшего участка пешком минут пятнадцать. Пока известят, пока там соберутся, можно хоть ползком уползти.
Маршруты пеших патрулей тоже проверил. Эти могут успеть к месту через четыре минуты. Огромный срок, так что и они не помешают.
Теперь следовало проиграть все вхолостую.
Кира пришлось отвлекать от новой забавы «стань миллионером». Шилов разошелся не на шутку и за десять дней успел то, на что у других уходят месяцы. Все же карты, а точнее, азартные игры, здорово помогают в особых случаях. Проигравшийся, но не расстроенный Шедесс помог Шилову стартовать, и тот развил успех, за короткий срок заработав приличную сумму денег и сделав задел на будущее.
И все же он с готовностью отставил торговые дела и вместе с Германом провел две тренировки.
Сначала определились с главным – выбором способа устранения. Решили работать из винтовок. Далее выбрали огневые позиции. Одна на крыше бани, вторая на третьем этаже недостроенного дома.
С обоих мест отлично просматривался парадный вход интерната. От крыши бани до него было двести сорок два метра, от стройки – двести семьдесят девять. Для винтовки с дальностью прямого выстрела по грудной фигуре почти четыреста двадцать метров – это отличная дистанция.
Стрелять решили в голову. С такого расстояния они в принципе не промахивались. Хотя винтовочная пуля при попадании в грудь тоже почти гарантировала гибель. Но им надо наверняка.
К винтовкам купили оптические прицелы. Они только появились и стоили прилично. Штатные армейские имели кратность 3 и 3,5. Специальные охотничьи до 5. Прицелы установили, винтовки пристреляли. За сутки до дела Герман ночью отнес их на места и замаскировал.
Из города решили уезжать в тот же день. Причем не на поезде, а дилижансами до соседнего города. Порознь. И уже оттуда стартовать на запад, к Менхисину. Кир специально подгадал свои бизнес-планы так, чтобы его поездка выглядела как деловая.
Теперь оставалось только ждать и надеяться, что канцлер прибудет точно в срок и к месту…
– …Дорогой, а когда мы пойдем на премьеру «Рубикаты»? Ты обещал!
– Чуть позже, моя прелесть. Я просто не успеваю из-за этих дел даже узнать, во сколько начало спектаклей. Ты же видишь, целыми днями кручусь.
– Да, дорогой. Но «Рубикату» надо увидеть. Моя подружка из творческого круга только и знает, нахваливает Амандеру в роли принцессы. И Стезвона в роли охотника. Он него все без ума.
– Может быть, и ты?
– Я, дорогой, без ума от тебя. Ты такой сильный, такой умный. И веселый. Только редко улыбаешься.
– Я улыбаюсь каждый раз, когда вижу тебя, милая. Иди ко мне… Сядь. Да не на диван, а на колени.
– Хорошо. Ай, дорогой твои бакенбарды великолепны, но немного колются. Ум… Ох, дорогой, когда ты так делаешь, у меня все внутри замирает.
13
– А так?
– А-ах! А… Ой, не надо, не сейчас… Мы же хотели поужинать?!
– Ничто не мешает перенести нам ужин на полчаса позже. Или ты проголодалась?
– М-м… нет, но… Ах, платье!.. Чулки!.. Пояс… расстегни… Нет, дай я сама… ты такой настойчивый. Тебе невозможно отказать! До… дорогой…
– Ты что-то хочешь сказать?
– Д-да…
– Лучше потом. За ужином.
– Я… хочу… о-о-о… дорогой…
Юная прелестница Меланди. Девятнадцать лет, кукольное личико, хорошая фигурка и жизнерадостный характер. Порывистая, пылкая, увлекающаяся натура. Не глупа, но и не блещет остротой ума.
При этом честна, насколько может быть честна девушка, воспитанная столичным бомондом и общением с театральной богемой. Дочь вполне состоятельных родителей, причем средняя дочь.
Ее обошла участь няньки при младших, чрезмерная опека и любовь как самой юной представительницы семейства. Она была предоставлена сама себе (до определенной степени, конечно). Неплохо образованна, в меру начитанна. И весела.
Встреча с Киром произошла случайно. Шилов был в торговом клубе по делам, потом заглянул в небольшой ресторан по соседству. И заприметил за крайним столом оживленную компанию молодежи. Среди них и была Меланди.
Девушка заметила интерес к себе со стороны молодого здорового парня в приличном костюме. А дальше… дальше все пошло само собой. Знакомство, приглашение, прогулка. Первое свидание, второе…
Местные нравы в принципе порицали чересчур близкие отношения между девушкой и молодым человеком до заключения брачного союза. Но молодежь, особенно столичная, на старые запреты, мягко говоря, поплевывала.
Романтика, любовь, пусть даже трагическая, высокие чувства, интриги – все это влекло больше, чем чопорные манеры прежних лет.
Вопрос возможного потомства здесь так остро не стоял. Любая девушка четко знала: что бы ни произошло, надо рожать. И если родители не смогут принять на воспитание ребенка, его примет государство. В федерации действовала целая сеть интернатов, воспитывая и выращивая новое поколение на благо будущего страны.
Здесь крайне серьезно относились к подрастающему поколению. Федерация должна прирастать людьми – это государственная программа! Не зря канцлер лично патронировал часть интернатов, и среди самых знатных родов было в почете опекать какой-нибудь интернат.
Конечно, на имени родившей вне брака девушки стояло клеймо, однако оно вовсе не зарывало дорогу к замужеству. Словом, с этой стороны больших преград не было.
Роман у них вышел бурным. Но в рамках приличий. На третьем свидании она осталась у него ночевать. А на вопрос «Что скажут родители?», Кир услышал: «Важно, что скажу я!»
Вполне королевский ответ. В духе времени.
Шилов неплохо проводил с ней свободное время, хотя егото как раз и не хватало. Большинство ее предложений – поехать на лодках за город, посетить театр, обязательно побывать на приеме в доме хороших друзей – он отвергал. Ссылаясь на дела.
Меланди особо и не огорчалась. Ходила сама, с подругами, с компанией. Она состояла в двух клубах, была своей в театральной среде и вовсе не скучала без своего «дорогого».
Но каждый раз на свидание не шла, а бежала. Чем уж так приворожил ее Шилов, сказать сложно. Тонкая женская натура, блин!
Может быть, подсознательно, на уровне инстинкта, чувствовала, что за респектабельной внешностью солидного предпринимателя скрывается дикий хищник. Сильный, яростный, опасный. Настоящий самец. Эта дикость иногда привлекает женщин.
В кругу знакомых Меланди молодых людей хватало. Но большей частью это были студенты, творческие натуры: музыканты, художники, поэты. Люди острого ума, романтически настроенные, но как мужики – неоформившиеся. Хлипковатое у них было телосложение.
Кир же потряс Меланди своей богатырской фигурой и огромной силой. При том что сам был умен и остроумен. Ну и не урод, конечно.
В общем, она запала на него, он в какой-то мере на нее. Вместе им было хорошо. А вдвойне хорошо Киру – подружка была хорошим прикрытием. Ее многие знали, так что рядом с ней не стоило опасаться слишком уж пристального внимания полиции и Службы.
Так что Кир с легким сожалением ждал скорой разлуки с Меланди, когда придет пора уезжать из столицы. Хотя уместнее было бы сказать – сваливать.
Кстати, Меланди отводилась немаловажная роль прикрытия отхода после покушения на канцлера. Кир договорился с девушкой о свидании и о том, что она проводит его до станции. Заподозрить во влюбленной парочке террористов не хватит мозгов у самых проницательных сыскарей.
Подобный трюк Кир предложил провернуть и Герману, но тот сказал, что придумал фокус не хуже.
Обещанный ужин состоялся с часовой задержкой. Богато накрытый столик на открытой площадке второго этажа ресторана «Лекада Скан», прекрасный вид на ярко освещенную набережную, шикарная обстановка, легкая музыка – самое то после бурной первой части свидания.
Эта была последняя ночь Кира в столице. И он решил целиком посвятить ее Меланде.
…Это семейство въехало в пансионат четыре дня назад. Женщина средних лет и двое детей лет восьми-девяти: мальчик и девочка.
По одежде и поведению видно, что семья не бедствует. Женщина хорошо и со вкусом одета, правда, несколько мрачновато. Дети тоже нарядные, одежда более яркая.
Их поселили напротив Германа, и поначалу это доставляло ему некоторые неудобства. Ибо дети в таком возрасте, даже самые воспитанные и приличные, если они, конечно, нормальные – это неуправляемый ураган. Или управляемый слабо.
Тихий до этого пансионат временами превращался в бедлам. Но жильцов такое превращение не особо напрягало. В федерации отношение к подрастающему поколению было более чем терпимое. Виной тому уроки прошлого, когда после катаклизма только пятая часть рожденных доживала до десяти лет.
С соседями Ветров встречался редко. Днем пропадал в городе, ночевать приходил поздно. Несколько раз видел женщину на первом этаже в гостиной. Та неизменно вежливо здоровалась. Ветров отвечал тем же.
Из случайно услышанного разговора хозяина пансионата с кем-то из помощников Ветров узнал, что женщина – вдова, потеряла мужа два года назад и теперь решила сменить место жительства, едет с детьми к родственникам куда-то на запад. Стал ясен печальный взор женщины и ее наряды темных тонов. Она до сих пор в трауре.
С детьми Герман сдружился случайно. Как-то выходил из своего номера, а мальчишка выскочил прямо под ноги. Герман успел подхватить его и поставить на пол. При этом ребенок заметил кобуру револьвера на ремне и округлил глаза.
– А у моего папы такой же был! Даже больше!
– Ясно.
Герман запахнул полу пиджака и пошел вниз по лестнице.
– А можно мне стрельнуть? – уже вдогонку спросил мальчишка.
Герман повернулся, внимательно посмотрел на него.
– А ты умеешь?
– Да. Папа меня учил. Я попадал в яблоко!
– Со скольких шагов? – усмехнулся Герман.
– С десяти!
– Да?
– Правда, не с первого раза, – добавил мальчишка, опустив глаза. Тут же опять посмотрел на Ветрова: – Можно?
Герман несколько секунд смотрел на него, потом ответил:
– Посмотрим. Во всяком случае, не сейчас.
В этот момент в коридор вышла мать мальчика.
– Эрдин, марш к себе! Не приставай к взрослым!
Мальчишка послушно шагнул к своей двери.
– Извините его, господин…
– Вем Банга, госпожа, – приподнял шляпу Герман.
– Селта Огнирга, – чуть склонила голову женщина. – Извините его, господин Банга. Он такой непоседливый.
– Все дети непоседливые. Это нормально. Скажите, госпожа Огнирга, ваш сын и впрямь умеет стрелять?
– Да, – тихо ответила она. – Мой покойный муж научил его стрелять из револьвера. Мальчику это нравилось.
Она помрачнела, упоминание о супруге до сих пор вызвало боль. Герман вновь приподнял шляпу.
– Извините, госпожа.
– Ничего. Я потеряла мужа два года назад. Дети сильно тоскуют по нему.
Видимо, не желая продолжать этот разговор, она кивнула и вернулась к себе.
Овдовевшее семейство и не заинтересовало бы Германа, не стой перед наемниками проблема безопасного отхода. С учетом того, что полиция и Служба начали поиск, следовало принять меры предосторожности.
Кир правильно сделал, нашел себе подружку. Ему тоже надо найти прикрытие. Конечно, вдова мало подходит на роль спутницы, и возраст не тот (старше Ветрова лет на пять) и дети рядом. Но сыграть в «хорошего соседа» можно.
И Герман предпринял кое-какие действия. Во-первых, поладил с мальчишкой. Эрдин оказался общительным умным пареньком. Его интересовало оружие и игрушки на военную тему: солдатики, всадники, пушки. Отца он считал эталоном настоящего мужчины и во всем хотел походить на него.
Герман как-то показал ему, как бросать нож, и за час обучил попадать в цель с трех шагов. После этого Эрдин смотрел на Ветрова с немалым уважением и почитанием.
Девочка – Шалэя – была большая домоседка. Ей нравилось делать что-то по хозяйству. Видимо, брала пример с матери и тоже считала ее эталоном женщины.
Сама госпожа Селта только-только начала отходить от траура и, кроме детей, почти никого не замечала. Она и Германато начала отмечать среди других жильцов пансионата только потому, что с ним часто общался ее сын.
Как бы там ни было, на второй день ужинать семейство Огнирга село за одним столом с Ветровым. Тот ради этого даже решил ужинать в пансионате.
Вел он себя осторожно, в душу не лез, больше говорил с Эрдином, если и заговаривал с девочкой или матерью, то только на общие темы. И держал дистанцию, не позволяя возникнуть даже намеку на какие-то отношения, кроме соседских.
На второй день Селта стала здороваться с ним первой. На третий – пригласила позавтракать и угостила печеньем собственного приготовления. А за ужином немного рассказала о себе и о планах на будущее.
Госпожа Огнирга везла свою семью в Пьелту – небольшой городок в двухстах пятидесяти километрах от столицы. Там, на родине родителей мужа, она и хотела обосноваться насовсем.
Герман сочувствующе кивал и вздыхал до того момента, когда Селта не назвала дату отъезда: двадцать пятое число. Тут он вздрогнул, но быстро взял себя в руки и поднес чашку с чаем ко рту, скрывая замешательство.
Это дата покушения и последующего отбытия наемников из столицы. Шанс уйти с таким прикрытием – это замечательно. Если, конечно, он представится – шанс.
Не сразу и крайне осторожно Ветров уточнил время отъезда и способ. Вдова сказала, что поедут поездом. Скорее всего вечерним.
Герман покивал и сказал, что и сам собирается брать билет на это число, ибо ему надо навестить больную матушку, живущую в Канамаге. Он хочет доехать поездом до Зел-Таура, а там пересесть на дилижанс, так как железную дорогу к Каномагу еще не провели.
Так что если общение господина Банги семейству Огнирга не в тягость, то он мог бы…
– Конечно, господин Банга, – кивнула вдова. – Я буду рада, если мы поедем вместе. При вас дети не так шалят, а я, честно говоря, не всегда с ними справляюсь.
Последние слова она произнесла со смущением и вдруг впервые посмотрела на Германа внимательно и легким жестом поправила прическу.
– Тогда я сегодня и возьму билеты, если вы не возражаете.
– Конечно, господин Банга. Я буду благодарна. Деньги отдам вам сразу же.
– Ну что вы! – добродушно улыбнулся Герман. – Давайте не будем говорить о них. И так голова болит от финансов и финансистов.
Госпожа Огнирга подарила Ветрову слабую улыбку и вновь задержала взгляд на его лице.
При встрече с Киром, когда обговаривали время начала выдвижения к позициям, Герман предупредил о частичном изменении плана отхода. Сказал, что поедет на поезде с одним семейством. Это надежное прикрытие, лучше не придумать.
Кир хмыкнул и погрозил пальцем:
– Ты чего на вдов-то перешел? Девок не хватает?
– Но-но! Без намеков! Хотя… – Герман усмехнулся. – На самом деле баба интересная. Если бы не траур – выглядела бы отменно. И фигура что надо. Но никаких романов! Дело на первом месте!
– Первым делом мы испортим самолеты!.. – пропел Кир. – Ну а девушки? А девушек потом…
Ветров фыркнул, хлопнул друга по плечу.
– Хватить петь! Сверим часы! С этого момента начинаем отсчет.
– С утра, – поправил Кир. – Эту ночь я посвящу мыслям о высоком. – Ясно, с подружкой будешь зависать. Шилов притворно вздохнул и развел руками. – А что делать? Вдовушек на всех не хватает! – Он согнал улыбку с лица и вполне серьезно добавил: – Поработаем завтра, друже! Успеха! – Успеха! Хлопок ладоней прозвучал как выстрел шампанского…
Утром Эвенару на столе ждали несколько депеш и донесений. Секретарь привычно разложил их по степени важности и срочности, так что легат не тратил время на сортировку. Первое донесение от Алверса.
…Искатель Аб Эленел после собеседования дал согласие на сотрудничество. Он указал тайник, где спрятаны предметы, вывезенные из Степи, а также показал на карте место, где они были обнаружены. Кроме того, по собственной инициативе Эленел рассказал о неком могильнике у русла высохшей реки Апрамы, в котором могут быть спрятаны древние вещи в большом количестве. В обмен на сотрудничество Эленелу обещано большое вознаграждение, двойная цена за доставленные предметы и должность командира группы искателей. После выздоровления Эленел лично поведет группу на поиск могильника. В состав группы предлагается включить до двадцати человек, из них пять-шесть солдат пограничного полка…
14
«Алверс молодец! – одобрил действия вице-мортира Эвенара. – Мы имеем шанс впервые найти крупное захоронение. Но это сейчас вторично…»
Второе донесение огорчило. Агентура Службы не могла напасть на след пары Гер-Кир (или как их там?). Те как в воду канули. Обычных искателей легко отыскать в городе по одежде, оружию и привычке вести себя. Для них даже заведения созданы специальные, где бы они чувствовали себя как на границе. Правда, эти заведения всегда под усиленным контролем полиции из-за буйного нрава ловцов удачи.
Выходит, эта пара – не обычные искатели. По опыту работы легат знал – если фигурантов дела не нашли в первые трое суток, шансы на поимку падают почти до нуля. И все решает случай. Рассчитывать на удачу сейчас глупо. Хотя и не безнадежно.
Третье и четвертые донесения были от агентов в городах и сотрудников печатных изданий, завербованных скорее на перспективу, чем для реальной работы. Вот сейчас их услуги потребовались.
Агенты сообщали о настроении среди искателей, владельцев частных фирм, выдающих лицензии на работу в Степи, и чиновников Земельного управления, а также полиции.
Все как один осуждают идею о закрытии границы и прекращении широкомасштабного поиска. Особенно негодуют хозяева фирм. А также те, кто сотрудничает с ними негласно – дельцы «черного рынка».
Это для легата не было новостью. Он знал и о заседаниях Земельного управления, и о дебатах в Федеральном комитете. На имя канцлера шли сотни писем с просьбами, требованиями и ультиматумами. Суть одна – не допустить произвола госканцелярии и Службы.
Канцлер пока хранит молчание. Но долго так продолжаться не может. Федеральный комитет рано или поздно продавит официальный запрос от имени канцлера, и госканцелярии придется давать объяснения.
Эвенара отложил донесения и поискал взглядом колокольчик. Не нашел, хотел было крикнуть секретаря, но потом вспомнил. Три дня назад установили кнопку вызова. Но легат еще не привык, и рука все тянулась к колокольчику.
На пороге возник секретарь.
– На двенадцать назначаю собрание сотрудников аналитической группы и руководства отделов. Оповестить и получить подтверждения.
Секретарь склонил голову и вышел.
«Вот так! Будем думать, где и как искать пропавшую пару искателей. И найти их надо до объявления о введении военного положения. Пока еще все в федерации на своих местах и нет мешанины и нервотрепки первых дней войны. Иначе потом и без того невеликие шансы вовсе упадут до нуля…»
Утром Герман прогулялся по городу, прошел с обратной стороны «Хареры», сошел по длинным ступенькам променада к парку и обогнул улицу Воль-альмара с другой стороны. Он сразу приметил трех дворников, усердно чистивших мостовую, и без того чистую, отмытую еще вчера.
Разглядел и парадный вход интерната, над которым уже вывесили родовой герб герцога Сталма и государственный флаг федерации. По обе стороны от входа застыли кадеты в парадной форме с винтовками на плечах. Штыки и начищенные кокарды блестят на солнце.
По уточненным данным, добытым Киром, прибытие Сталма запланировано на два часа дня. Это будет пышно обставленная церемония, поэтому с канцлером приедет человек двадцать генералов, чиновников, помощников. Ну и журналисты, фотографы. Да еще толпа зевак – верных подданных, готовых приветствовать главу федерации даром и за деньги.
15
На обратном пути Герман зашел в небольшой ресторанчик, слегка перекусил. Потом будет не до еды, а на пустой желудок работать как-то тяжко. Пока официант суетился, Ветров успел пробежать глазами утренний номер «Столичного вестника». Судя по передовице, начинался нешуточный скандал с инициативой госканцелярии об изменении порядка и правил работ поисковых групп в Степи и правилах доступа за границу.
Как уточнял «Вестник», сегодня должны были состояться слушания в Федеральном комитете по этому вопросу. На него пригласили и канцлера.
В данном случае слово «пригласили» не совсем точно. Скорее вызвали. Канцлер, какой бы полнотой власти ни обладал, идти против высшего законодательного и исполнительного органа страны не мог.
Этой теме были посвящены три из шести страниц газеты. Еще одна освещала реакцию частных фирм и организаций, а также акции протеста, которые готовили обделенные фирмачи и наемные рабочие.
«Если все пройдет как надо, уже вечером стране будет не до инициативы госканцелярии и дележа еще не найденной добычи», – подумал Герман и посмотрел на хронометр.
Вот кому сейчас тяжко, так это Киру. После вчерашней встречи с компаньоном Шедессом и еще несколькими дельцами, он занят организацией закупок и отправки нескольких партий инструментов на склады. Да еще подружка висит на руках. В переносном смысле, конечно. Хотя… может, в прямом. Девчонке отведена роль прикрытия после акции.
План эвакуации изменился. Решили все же ехать поездом. Герман под прикрытием семьи, Кир – под прикрытием документов. У него вроде как деловая поездка. Да и быстрее так выйдет.
Официант принес блюда и быстро расставил их на столе. Герман отложил газету и принялся за обед. Последний в столице, тьфу, тьфу…
Кир с утра бегал как заведенный. Сначала провожал Шедесса. Этот любитель карт и хорошеньких гувернанток оказался дельцом с железной хваткой и острым нюхом. И имел потрясающую работоспособность.
Даже в коляске, уже по дороге к вокзалу, продолжал обсуждать детали сделки, которую Кир сумел устроить только вчера. Благодаря новым знакомствам он сумел выйти на изготовителей новейшего строительного и дорожного оборудования и предложить прямые поставки в армию, минуя все ступени согласований, увязываний и одобрений. Для настоящих коммерсантов такой вариант как манна небесная, дважды предлагать не надо.
В результате Кир свел их с Шедессом, увязал все пункты соглашения и отдал под это дело склады, приобретенные им в столице.
Таким образом, он положил в карман процент за посредничество и согласование плана, а также выгодно отдал склады, доставшиеся ему чуть ли не в треть цены.
Шедесс и коммерсанты тут же выписали чеки, и Шилов разбогател еще на полсотни тысяч.
И вот утром Шедесс все продолжал говорить о сделке. Кир, с трудом подавляя желание послать его куда подальше, согласно кивал.
Потом пришлось заняться самими складами. Коммерсанты послали туда своих представителей, Кир показал им площади, подписал документы и отдал ключи.
Затем наступило время Меланди. У той свои заботы – увидеть канцлера и попасть на бал, даваемый градоначальником в честь Сталма.
Киру пришлось потратить около часа на уговоры. Чтобы не ходила к военному интернату. В обмен на это он обещал устроить ей пригласительный на бал. Меланди долго думала, но все же дала добро.
И тут же воспылала желанием подарить Киру два часа незабываемого уединения. Шилов согласился на полчаса. Мол, срочные дела.
В результате он освободился к половине двенадцатого и едва не опоздал к месту встречи.
Герман уже ждал в старом заброшенном доме на одной из окраинных улиц города. Здесь никто не жил, зато часто шмыгала всякая шпана.
– Пардон, – с порога проговорил Шилов. – Дела.
– Вижу, – кивнул Герман и указал пальцем на след помады на лацкане пиджака.
Кир скосил глаза, увидел темно-красную черту и вздохнул.
– Ну что с ней поделать? Кстати, мы разбогатели еще на пятьдесят кусков.
Герман хмыкнул и задумчиво проговорил:
– Может, тебя оставить тут, а? Такими темпами ты через год приберешь экономику федерации к рукам, и уже никакой угрозы никому не будет!
– Балабол! – отмахнулся Кир. – Давай к делу. Багаж я отправил на вокзал. Ценности сдал в камеру хранения банка. Из гостиницы выехал. Следы запутал так, что не найдешь.
– Молоток. Я пока не съезжал с пансионата, вдова с детьми там. Мы договорились, что вместе поедем на вокзал. Но часть вещей отправил.
– У нас в запасе полчаса.
– Переодеваемся и выходим.
Наемники прошли в небольшую комнату, где не было мебели, но на стене висело зеркало.
Кир наряжался рабочим. Ему предстояло занять позицию на крыше бани под видом ремонтника. Герман тоже натягивал рабочий костюм. Он выступал в роли каменщика.
– Сигнал «вижу» – зеленый флажок, – напоминал Герман. – Тревога – красный. Отбой – черный.
– Ясно, – ответил Кир.
Сигналы он помнил не хуже друга, но порядок есть порядок – надо еще раз все обговорить.
– Если хоть малейшее подозрение, что заметили, – бросаем стволы. Запасной вариант – уход на повозках с торговцами.
– Помню. Надеюсь, до него не дойдет.
– Я тоже надеюсь. – Герман достал хронометр. – Сверим время.
Сверили. Хронометры подводить не пришлось, шли точно.
Наемники пару минут посидели молча, отстраняясь от всего постороннего. Потом дружно встали и почти одновременно произнесли:
– Ни пуха!
– К черту!
* * *
За безопасность канцлера отвечал департамент охраны Службы Федерального Надзора. По сравнению с другими структурами Службы он был невелик. Состоял из отделов и групп.
Выездной отдел обеспечивал охрану главы страны во время поездок, будь то прогулка на колясках по городу или вояж на специальном экспрессе. Технический отдел заведовал всем транспортом канцлера, а также департамента. Научно-медицинский занимался обеспечением здоровья канцлера. В его обязанности входила проверка всего, что ел и пил Сталм, а также чем дышал. Группа личной охраны всегда сопровождала канцлера, где бы он ни был.
Группа делилась на два отделения: ближний круг и дальний. Ближний круг – это два – четыре телохранителя, непосредственно стоящих рядом с главой страны. Дальний – еще шесть – восемь человек, они отслеживали обстановку на удалении до пятидесяти ярдов.
В принципе этого за глаза хватало для надежной охраны канцлера. За все время существования департамента только один раз охране пришлось вступить в дело, когда пять лет назад какой-то излишне пылкий и восторженный почитатель молодого правителя возжелал лично засвидетельствовать свое почтение, причем не в самый подходящий момент.
Его скрутили за два шага от Сталма и утащили прочь. По пути слегка помяли, но ничего не сломали и вообще обошлись довольно мягко, учитывая момент.
Канцлер потом поговорил с ним, извинился за действия подчиненных и подарил своему почитателю фотографию в полный рост с дарственной надписью. Удачливый дурачок был в восторге и даже прослезился.
В остальном все проходило без эксцессов. Да и откуда им быть? Терроризм, заказные убийства были незнакомы в стране, не имевшей даже соседей, за исключением практически прирученной Степи и крайне малочисленных образований на севере, которые вот-вот примут покровительство федерации.
Понятно, что опыта работы против сильного, умелого, а главное, знающего противника у департамента не было. А все наработки касались ситуаций вроде той, что произошла пять лет назад.
В такой обстановке подготовленная наемниками операция имела все шансы на успех.
…Герман подошел к зданию банного комплекса за полтора часа до начала церемонии. Обошел его, понаблюдал со стороны, проверил оставленные у лестницы метки. Лестница вела наверх, на чердак и дальше на крышу. Судя по тому, что листья и щепки были на месте, никто сюда не залезал.
На улице Воль-альмара пока тихо. Кроме кадетов, стоящих под знаменами, только прохожие. У входа интерната низкая трибуна с массивным основанием. Наверное, для канцлера заготовили, тот будет толкать речь.
Через полчаса Герман залез на крышу комплекса, отыскал спрятанное оружие, удостоверился, что к нему никто не подходил, и достал винтовку. Осмотрел прицел, затвор. Все в порядке.
Вытащил из кармана сверток с патронами. Каждый патрон был упакован отдельно. Каждый сверкал на солнце. Наемники боеприпасы начищали, как моряки рынду.
Всего пять патронов. Этого хватит с избытком.
Герман поочередно вставил патроны в неотъемный магазин, закрыл затвор.
Потом подготовил лежку: постелил на выбранном месте брезент, сверху покрывало, впереди поставил подставку. Положил винтовку и примерился.
Отлично! Вход в интернат как на ладони. Ничего не мешает, не заслоняет. Винтовка хорошо сидит на подставке. С земли ее не видно, позиция в полутора метрах от края крыши.
Герман подбросил перед собой пушинку – ее совсем немного снесло в сторону. Ветер слабый, влияния на таком расстоянии оказать не должен.
Покончив с приготовлениями, Герман достал бинокль и навел его на строящееся здание. Отыскал нужный этаж, повел вдоль. Взгляд натолкнулся на смутную фигуру в глубине коробки. Кир на месте. Пока все идет по плану.
* * *
Шилов добрался до стройки с приключением. На углу улицы какой-то тощий шкет выскочил из подворотни и хотел снять сумку с плеча Кира.
С какого перепугу он решился напасть, вряд ли внятно объяснил бы и сам шкет. Шилов мог прихлопнуть его с одного удара.
Он так и сделал. Долбанул по макушке ловкача и чуть помедлил, прикидывая, добить или нет. Но вспомнил, что проблемы с трупами и полицией ни к чему, и пошел дальше. В глубине подворотни Кир заметил две смутные тени. Подельники шкета! Либо на подстраховке, либо просто наблюдают за становлением молодого вора.
В этот раз шкет воровской экзамен не сдаст. И подельникам ничего не обломится.
Кир прибавил шаг и свернул на перекрестке.
На стройку прошел свободно, благо в этот час здесь никого не было. Двадцать пятое число седьмого месяца по традиции было выходным. Разве что сторож где-нибудь бродит…
Кир забрался на третий этаж, проверил обстановку, потом проделал весь комплекс мер, что и Герман. И только затем отыскал биноклем крышу бани.
Ветров отметил, что Шилов наготове, и махнул рукой. Кир ответил тем же и засек время. До приезда канцлера сорок пять минут.
За двадцать минут до прибытия Сталма у входа выстроились две шеренги кадетов в парадной форме. Они были без оружия, не считая сабель у двух старших, что стояли ближе к дороге.
У внешней стены интерната встал небольшой оркестр. Тоже в парадной форме с надраенными до блеска инструментами. Руководитель оркестра стоял у края дороги вместе с начальником интерната – седым военным, при парадной сабле и шпорах на сапогах.
К интернату подтянулись журналисты, а на другой стороне улицы выросла приличная толпа – человек двести. Транспарантов, портретов и плакатов не видно, здесь такого обычая нет. А вот с десяток небольших флагов в руках граждан замаячили.
Без десяти два по обе стороны от интерната встали парные пешие патрули полиции и еще один патруль занял перекресток с соседней улицей.
Пока все шло по плану. Единственное, что вызывало удивление, так это отсутствие личной охраны канцлера. Не видно никого. А ведь они должны прибывать на место заранее.