Текст книги "Девятая стрела Хаоса (СИ)"

Автор книги: Алексей Рудаков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 27 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

– Сначала, – тоже сдвинув шлем, указываю рукой направление: – Дойдём до маячка. Мастер Симар так спешил выполнить заказ, что позволил ненависти лишить себя разума. Аварийный маяк. Его услышали мы, значит – услышат и другие. Да и сам он говорил – подобными вещами здесь, на Фронтире, не шутят. Так что, – делаю шаг вперёд: – Пошли. Посмотрим, что здесь бедствие терпит.

Обходим холм, другой и, подойдя к третьему, останавливаемся. Впереди, пропахав в щебне глубокую траншею, лежит, почти встав на бок, «Мародёр» – средний бомбардировщик Империума.

Запись номер МХХР-24-ССВА-060

– Флот Империума, чьи технологии были тысячами боёв и отшлифованы трудолюбивыми руками техно-жрецов, снова вышел победителем в жаркой схватке! – Положив руку на серый металл корпуса я победным взглядом обвёл орка и трёх тау, замерших напротив.

– Нет силы в галактике, способной бросить ему вызов! Вот ты, орк! Скажи! Разве могут ваши корабли, если так можно назвать те кучи мусора, что ползут в пустоте, оскверняя её дымными хвостами! Разве могут они сравниться с нашей мощью?

– И ничего у нас не кучи! – Бросив на меня короткий взгляд, отвернулся Торр: – И по пустоте, мы, подольше вашего ходим!

– А вы? – Переключился я на тау: – Гнутые обводы ваших – пффф... Чёткость Имперского порядка! Открытость прямых линий! Вот что есть залог победы Империума над всем, что смеет противиться ему!

– Ну... – Сдвинув шлем на затылок, Сид-ла почесал подбородок: – Со всем уважением, командир, но мы вас били. И не раз. Прошу прощения.

– То были случайные победы!

– Командир? – Тал-ка, подойдя ко мне, вгляделся в моё лицо: – С вами всё в порядке? Вы таким никогда не были.

– Со мной? Ты смеешь сомневаться во мне?

– Ага. Ты словно грибов дурных наелся., – надувшийся Торр недовольно сморщился: – Чего обижаешь? Мы же с тобой вместе?

– Вы?! Со мной? Инородцы проклятые! Это я вас с собой взял! Из милости к...

Продолжить я не успел – вся четвёрка, сорвалась с места словно получив команду. Помните, я говорил, что тау в рукопашке нули? Именно так оно и есть – драться они не умеют, но вот навалиться на вас, придавливая к земле своими телами – вот это они могут.

Подробности той схватки опущу. Да и не схватка то была, так, кувыркание на щебне, закончившееся для меня полным поражением. Ага. Им самым, в результате которого я оказался связанным по рукам и ногам, превратившись в подобие бревна, или червяка, если второе вам нравится больше.

– Тащим от корабля! – Схватив за плечи, Торр поволок мою тушку прочь и оставил в покое только когда корпус Мародёра скрылся за холмом щебня.

– Ты как, командир? Отпустило? – Склонившееся надо мной лицо Тал-ка было полно тревоги: – Сейчас как?

– Да вроде норм, – подёргался я пробуя путы на прочность. Не поддались.

– Шлем сними.

– Кусаться не будешь? – Он опасливо поднёс руку к замку ремня: – Я знаю, что вы, люди, и зубами вцепиться можете.

– Не буду. Я, правда, не понимаю, что на меня нашло.

Без шлема мне сразу стало легче, и я, облизав губы, попросил воды.

Напился – флягу подал Уй-кан и, стараясь смотреть мимо внимательно смотревших на меня лиц, качнул головой:

– Виноват. Не знаю, что на меня нашло. Как прикоснулся к борту, так такая гордость за человечество попёрла, что и...

– И не говори! – Присел на корточки рядом орк: – Пёрло из тебя знатно. Вы, мол герои, а остальные – просто мусор у вас под ногами! А вот обидно было.

– Прости, Торр. И вы, – чувствуя, что краснею, заставил себя посмотреть на остальных: – Вот сейчас понимаю, какой бред нёс. А тогда...

– А тогда ты не в себе был. – покряхтев, Тал-ка принялся развязывать ремни: – Может тебе, командир, к кораблю не подходить?

– А откроет его кто?

– Дашь код – открою, – пожал плечами Торр: – А нет, так вон твой молот, – кивнул он на моё оружие, лежавшее в стороне: – Вышибу.

– Кода нет, – помогая себе руками, усаживаюсь ровно: – Замок только мне откроется. Я же инквизитор.

– И что? – Тал-ка уставился на меня непонимающим взглядом.

– У меня чип вживлён, – подняв левую руку показываю на мякоть подле большого пальца: – Там универсальный код. Для любой двери Империума.

– Так уж и для любой? – Не верит мне орк.

– Для любой, Торр. Ну, почти, для любой. Ибо ересь, – сжав кулак оставляю смотреть в небо только указательный палец: – Может таиться за любой, даже самой незначительной, дверцей!

– Погано же вы живёте, – сплёвывает он в щебень: – Полез бы кто ко мне в логово – сразу б по лбу чоппой словил!

– Может это и правильно. Только прошу, – поднявшись на ноги, направляюсь к кораблику: – Мне же опять прикоснуться придётся. Вы того, на слова, ну, что из меня полезут, внимания не обращайте. А лучше, – замерев против люка, глубоко вдыхаю: – Подальше отойдите. Мало ли что.

Запись номер МХХР-24-ССВА-061

– Именем Его, – поднеся руку к кодовой панели жму цифру два: – Да будут преграды, на пути слуг Его, – теперь мой палец касается цифры семь: – Сняты! Ибо свет слов Его, – жму цифру один: – Истинен! Амен! Амен! Амен! – Кнопка с нулём трижды уходит вглубь панели.

Щёлк!

Вся панель – с цифрами, решёткой микрофона и динамика, откидывается на скрытых петля.

– Хм, командир? – Стоящий рядом Тал-ка сдвигает шлем на затылок: – А просто код набрать? Два-семь-один? И три нуля? Нельзя было? Без слов этих?

– Это не слова. – сняв перчатку подношу руку и открывшемуся на месте панели сканеру: – Сие была молитва, двери отворяющие.

– Молитва? Как по мне, то вы просто при нужном слова кнопку жали.

– Так и есть, – выдохнув, кладу ладонь на панель: – Так запомнить код проще. И вообще, – чувство мощи Империума накатывается на меня и восторг от того, что я её часть – пусть малая и ничтожная, но часть, переполняет всё моё существо:

– Что ты, синемордый, можешь в этом понимать?! Имя Его превыше каких-то там железок! Возрадуйся, ничтожный! Ты только что стал свидетелем чуда! Трижды обратился я к Нему, и Он...

– Его опять закоротило? – Подошедший ко мне орк занёс свою лапищу над моим плечом, но прежде чем зелёные пальцы вцепились в наплечник, дверь вздрогнула и медленно, со скрипом, принялась втягиваться в борт, открывая проход внутрь корабля.

Секунда, и на меня, сбивая с ног, обрушился поток хлама.

Какие-то рычаги, шланги, обломки плат с торчащими во все сторону разлохмаченными проводами – река мусора, вываливавшаяся из нутра лежащего на боку корабля, сбила меня с ног и почти погребла под собой, опрокинув на спину.

– Ты как? Жив? – Отскочивший в сторону при начале этого обвала орк оттащил меня в сторону и, усадив спиной к стенке траншеи, пощёлкал пальцами перед лицом:

– Э? Командир? Варбос? Ну? Скажи чё ни будь.

– Чё ни будь, доволен? – Стащив с головы шлем я шумно выдохнул: – Фууух! Никогда бы не подумал, что в таком небольшом корабле может быть столько хлама. Это ж как его запустили?!

– Во! Очухался! – Довольно щёлкнув пальцами, Торр оставил меня, и, подойдя к вывалившимся обломкам, запустил в них обе руки издав довольное ворчание.

Ну да, орк же – ща он там много вкусного накопает.

– Командир? – Присевший рядом со мной на корточки Тал-ка мотнул головой в сторону черневшего проёма: – Вы не против, если я зайду туда? Вам, я думаю, лучше отдохнуть. Да и вообще, – потеребив застёжки шлема, он бросил на меня короткий взгляд: – Вам, командир, лучше держаться подальше.

– Согласен, – киваю, чувствуя, как краска начинает заливать лицо: – И ты, шас-вре, тоже там. Ну, поосторожнее давай.

– Конечно! – Обойдя Торра, увлечённо раскладывавшего прямо на земле сложный пасьянс из обломков, Тал-ка, чуть потоптавшись у входа, решительно взялся руками за края проёма и, чуть пригнувшись, просунул голову внутрь.

– Ха! – Его голова высунулась наружу несколько секунд спустя: – И вы, имперцы, называете это кораблём?! Груда хлама! У вас здесь даже шлюза нет! А это? – Он презрительно фыркнул, ковыряя пальцем что-то в проёме: – Резина! Вы используете резину для уплотнения швов?! Какое варварство! Нет! Вам, – развернувшись, он ткнул пальцем в мою сторону: – Дико повезло, что мы сторонники доктрины Великого Блага! Будь мы хоть чуть кровожаднее, то ваша никчёмная и дикая раса давно бы была сметена с полотна галактики!

– Торр? – Не меняя позы киваю на Тал-ка: – И его коротнуло, тащи нашего героя наружу.

В себя Тал-ка пришёл спустя пару минут, а как пришёл, то, выслушивая наш пересказ произошедшего, посерел – мы краснели, тау – серели.

– Простите, – поникнув головой он завертел в руках шлем: – Не понимаю, что на меня нашло.

– Может мне сходить? – Торр, рядом с которым громоздились горки отобранного хлама, встал, и, потянувшись посмотрел на нас: – Вы там были, значит и мне пора.

– Стой! Нет! – Проорали мы хором с Тал-ка, а Уй-кан и Сид-ла, бросившись к нему повисли на руках орка.

– Торр, – поднявшись на ноги, я подошёл к нему: – Вот нам только не хватало, чтобы и ты свихнулся. А ну как в драку – во имя Горка и Морка полезешь? Нам же тебя не остановить.

– Я?! В драку? Вы чего, серьёзно?

– Абсолютно! – Тал-ка, встав рядом со мной, часто-часто закивал головой: – Там что-то есть. В корабле, – вытянув руку он указал на проём: – Стоит коснуться и тебя такой патриотизм накрывает! Нет, дружище, – трёхпалая клешня легла на зелёную грудь: – Не стоит туда лезть.

– Не стоит, это ты верно говоришь, – кивнув, подхожу к кораблю и, сложив руки за спиной, заглядываю внутрь: – Но надо. Иначе нам отсюда не выбраться.

– Я, поначалу, – Тал-ка, тоже с руками за спиной встал рядом: – Подумал, что это Дух Машины. Тот, о котором ты нам рассказывал, – повернув голову, он посмотрел на меня: – Что он так на тебя подействовал. Но потом, когда и меня накрыло, решил, что нет, не он. Чего ради, ему, на меня воздействовать? Я же – чужак? Вот был бы страх – тогда да, согласился бы. Ну, что дух машины – своим радуется, отсюда и патриотизм, а чужаков прочь гонит.

– Логично, – кивнув, заглядываю внутрь, пытаясь хоть что-то разглядеть в царящей там темноте:

– А лезть придётся.

– Может ты молитву какую знаешь? – Отступивший назад Тал-ка не скрывает своего смущения: – Я вот подумал – это же твой, ваш, то есть корабль: – Техника ваша мне не знакома, у нас всё иначе, но вдруг что-то внутри услышит твои слова и поймёт, что мы не враги?

– Услышит?

– Ну да, – кивает он: – Я понимаю, что звучит бредово, но может стоит попробовать? У тебя же вон, – показывает он на мой молот, лежащий рядом: – На нём разве не молитвы выгравированы? И ты веришь, что символы, в определённом порядке нанесённые на оружие, делают его сильнее. Может и тут сработает?

– Это, – подтянув молот, глажу покрытую священными письменами рукоять: – Работает.

– Ну так попробуй! Вдруг и слова сработают?!

– Хорошо. – Отложив оружие становлюсь на колени: – Только вы отойдите. Молитва – дело интимное, особенно, когда она от сердца идёт. Не смущайте меня.

Все четверо отходят и я, сложив руки перед грудью, начинаю:

– Отче мой! Слуга и раб, недостойный праха у ног твоих касаться, к Тебе взывает!

Краем уха слышу вздох Торра: – А ничего себе, командир-то наш! Эк он ради всех нас унижается! Да ни один орк не позволит... Возвышаю голос, перекрывая его шёпот:

– Творение слуг твоих верных, тех-жрецов возвышенных, пред собой вижу! Молю тебя! Снизойди! Благословение своё ясное на...

Договорить не успеваю – выскочившее из темноты блестящее щупальце с четвёркой широких когтей на конце, бьёт меня в грудь, опрокидывая на спину. Миг, и к нему присоединяется ещё одно, точно такое же – разница лишь в том, что это заканчивается глазом объективом, обшаривающим мою распростёртую на спине фигуру. Ещё немного и с режущим слух цоканьем из темноты выступают суставчатые лапы, заканчивающиеся острыми даже на вид, когтями. Толкаясь ногами пытаюсь отползти от проёма, но ещё пара щупалец, таких же, как и самое первое, с когтями, мигом оплетают моё тело и вздёргивают в воздух.

– Инквизитор? Здесь? – Шипит, подлетая к моему лицу то, что заканчивается окуляром: – Прикажи своим опустить оружие!

Вывернув шею вижу, как тройка тау, пятясь и расходясь в стороны, держит на прицеле выход из корабля, а орк, рыча что-то неразборчивое, примеривается для броска, занеся над головой крупный камень.

– Прикажи им остановиться! – Голос исходит от корабля и я, перевожу взгляд на вход. Там, вцепившись руками в подлокотники многоногого кресла, видна сгорбленная фигура техножреца, закутанного в обрывки мантии. Его лысую и бледную голову опоясывают перепачканные кровью бинты и он, задрав вверх исцарапанное лицо, повторяет: – Прошу – не стреляйте!

Запись номер МХХР-24-ССВА-062

Техножрец Виталий Рокил, принадлежал к Легио Кибернетика – подразделению Адептус Механикус, отвечавшей за разработку различных роботов – как боевых, так и мирных, навроде утраченного мной сервитора – незаменимого помощника в канцелярских делах. Карьера молодого техножреца шла успешно – создаваемые им машины работали исправно и Магос Доминус – командующий подразделением, в котором состоял Рокил, не раз ставил его в пример остальным, расхваливая надёжность механизмов, вышедших из-под его рук.

Казалось бы – что ещё молодому мастеру надо? Работай, получай благодарности, да наслаждайся тем, как растёт твой рейтинг, обещая хорошую карьеру.

К несчастью, Виталию подобного было мало. Получив доступ к информационным хранилищам с отчётами боёв механических когорт, он просто влюбился в смертоносные механизмы далёкого прошлого, ныне запрещённые "Багровым Соглашением Марса" – основным законом, ограничивающим разработку ужасных машин прошлого. В своих мечтаниях он вёл в бой легионы тяжёлых автоматонов, сокрушая орды хаоситов и, в последний момент, спасая Императора от рокового удара Хоруса. Окружённый массивными, человекоподобными Кастеляксами, меж которых сновали стаи мелких, похожих на жуков-водомерок, Вороксы, он сокрушал отступающие силы мятежников, врываясь в Око Ужаса и, заставляя трепетать самих Богов Хаоса, загонял их в самые дальние уголки этого искажённого пространства.

Да. С точки зрения Инквизиториума, здесь налицо была гордыня, медленно, шаг за шагом ведшая перспективного техножреца прямо в объятия тёмных сил.

Понимал это и сам Виталий, понимал, но остановиться не мог. Древние догмы, запрещавшие разработку новых, более смертоносных, образцов, душили его словно гаррота, накинутая палачом на горло еретика. И, будучи не в силах противиться своим желаниям, он пошёл к своему Магосу.

Увы – не для покаяния.

Разум Виталия был далёк от подобного – выпросив корабль, тот самый Мародёр, что лежал сейчас перед нами, зарывшись в щебень безымянной планеты, он направился на Фронтир, решив использовать пустынные миры в качестве полигона для своих созданий.

Поначалу ему везло – пустынные планеты, коих тут было в изобилии, позволяли ему разыгрывать самые различные сценария, оттачивая программные коды и шлифуя механику своих созданий. Так продолжалось почти месяц, прежде чем на очередную планету, где он проводил свои игрища, не обратил внимания корабль Адептус Администратиум, посещавший миры эти отдалённые миры ради сбора установленных платежей.

Дальше всё было быстро и печально. Последние – для всех без исключения участников состоявшейся на поверхности номерного мирка, встречи.

Автоматоны, отрабатывавшие боевые приёмы, путём уничтожения друг друга, единодушно приняли севший на поверхность корабль как очередного противника. Охрана чиновников – лучшие бойцы Астра Милитариум, кончились весьма быстро – всё же новые разработки Виталия были просто шедеврами. За ними пришёл черёд служащих Администратиума, тщетно пытавшихся укрыться за броневым корпусом корабля, который был вскрыт спустя всего десяток минут после начала атаки. Этого времени не хватило даже на исповедь, обрекая души клерков на блуждания во тьме, но оказалось достаточно для передачи тревожного сигнала, сорвавшего с места сразу несколько патрульных бортов.

Всё произошедшее позже было предсказуемо. Почти.

Впавшему в ересь техножрецу, полностью признавшему свою вину в гибели чиновников Империума, светила немедленная смерть по прибытию в свой Доминион. Причём смерть ожидалась не абы какая – а особо долгая, мучительная и показательная – преступления превыше нарушения Багрового Соглашения – краеугольного камня Адептус Механикус, представить было сложно.

Как уже было сказано – дальнейшее будущее отступника было предсказуемо и прозрачно.

Почти.

Фронтир же.

Стоило лишь кораблям, конвоировавшим Мародёр – брать на борт техножреца никто не захотел, отойти от планеты, где так быстро закончились жизни Имперских налоговиков, как на них свалилось с десяток живых кораблей тиранид, не пойми как оказавшихся в этом уголке галактики. Были ли то остатки флота-улья Бегемот, с трудом, но разбитого Империумом, или разведчики нового вторжения – разбираться с этим никто не стал. Чуждая, не нашей галактики, прожорливая раса, была врагом номер один и Имперские корабли, немедленно позабыв про своего подопечного, немедленно бросились в бой, стремясь любой ценой уничтожить новую опасность.

Что же до техножреца, то он, и так пребывая в тяжелейшем стрессе, просто потерял голову и рванул прочь от схватки, спасая жизнь бегством. На его счастье, за ним последовало всего лишь несколько малых биокораблей, но Мародёру, лишённому какого-либо вооружения, хватило и этого.

Несколько попаданий – и он рушится на поверхность этой планеты, преследуемый вечно голодными существами.

– Ну а дальше вы знаете, – зябко повёл плечами Виталий, заканчивая свой рассказ: – Защиту я поставил. Тоже, из моих изобретений. Любой, коснувшийся корпуса, должен был ощутить себя сильнее прочих, со всеми расчётными последствиями. Сейчас отключил – энергии почти нет, да м вы здесь. Чего мне вас пугать?

– Надеялся, что тираниды, подойдя сюда, перегрызутся? – Торр, выудив из кучи хлама относительно прямую палку, поковырял ей небольшой камешек, лежавший у его ног.

– Да, – кивнул техножрец, поправляя изодранное одеяние, сквозь прорехи которого проглядывало нечто перемигивавшееся лампочками: – Они же вечно голодные, а стоит одному почувствовать себя сильнее других, как...

– Тихо! – Привстав, подтягиваю к себе молот: – Слышите?

Шуршание. Тихое и едва различимое. Оно то нарастает, то затихает, словно нечто, медленно ползущее куда-то, замирает, прислушиваясь.

– На корпус! – Взмахнув молотом указываю на верх Мародёра: – На дальний край! И – замереть! Может мимо пройдут! Внутрь не лезть, – ухватываю Виталий за спинку его кресла: – Там энергии нет, сам говорил.

Заскакиваю на корпус последним и, подталкивая техножреца – когти на ступоходах звонко щёлкают по корпусу. Громко-то как! Услышат? Нет?

С высоты видно, как в стороне от нас, метрах в трёхста, ползёт расплывчатое, постоянно меняющее форму тёмное пятно. Голов сто, или чуть меньше. Пройдут? Не обратят внимания?

Налетевший ветерок мягко толкает меня в спину и я, сжимаю губы, стараясь не дышать. Учуют? Вроде не должны – далеко. Лишь бы остальные не подвели. Лишь бы никто не чихнул, или ещё что... Ну? Прошли?

Стая отдаляется, раздвигается на два щупальца, охватывая холм, и один... Одно создание, не самых крупных размеров, принимается взбираться на его вершину. Оступается, скатывается на пару метров вниз, но поднявшись, вновь продолжает своё восхождение.

Добравшись, наконец, до вершины, тиранид, похожий на тощую, с длинными ногами, мокрицу, замирает и, секунду спустя, до нас доносится его вой – смесь скрипа и визга.

– Вот же тварь! Напугал, скотина! – Вскрикивает Сид-ла и прежде чем я успеваю погрозить ему кулаком, вся стая замирает, чтобы секунду спустя рвануть в нашу сторону.

Запись номер МХХР-24-ССВА-063

Что в тиранидах хорошо, так это то, что все их желания можно описать одной фразой.

Даже нет, не так – словом. И слово это – жрать.

Именно так – жёстко, грубо, торопливо, вырывая куски и разбрасывая в стороны конкурентов. Голод, вечно терзающий их потроха – и их слабость, туманящая разум, и их сила, направляющие громады кораблей-ульев в бездны, разделяющие галактики.

Всё остальное – быстрая реакция, прочная хитиновая броня, острые зубы, крепкие клыки – всё это их сила. Будучи тупыми по своей природе, они подчиняются только двум факторам – голоду и командам Мозга, ведущего стаю от добычи к добыче.

Убьём Мозг – их атаки сразу потеряют свою силу и, чем черт не шутит, вполне может бросить тварей друг на друга.

– А посему! Стрелки! – Вытянув руку, показываю на Мозг стаи – диковинный, раздутый мешок, из которого, до самой земли, свисает неопрятное, похожее на тёмную пуповину, щупальце: – Весь огонь по нему! Патронов не жалеть – завалите, считай победили. Торр, – подозвав орка, делаю пару шагов вниз: – Мы с тобой здесь встанем. Или ляжем – это уж как получится. Нам главное их к стрелкам не пропустить.

– Принято! – Он взмахивает толстой трубой, вытащенной, скорее всего, всё из той же кучи мусора.

– Жрец! – Первые тираниды, отчаянно скользя по полированному металлу корпуса, уже карабкаются к нам, а потому счёт идёт на секунды: – Сбивай их вниз – у тебя... – не сумев подобрать верного слова, просто дёргаю головой на его механические конечности: – Они длинные!

Первое существо, чьё тело напоминает мокрицу с длинными, сгибающимися назад, лапами, уже в паре метрах от нас. Откуда-то снизу выскакивают и тянутся ко мне, нетерпеливо подрагивая тонкие, словно ножницы, клешни, но я не даю им шанса коснуться себя.

Удар и передняя часть тела разлетается на куски, пятная всё вокруг жёлтой слизью. Рядом ворочает своей трубой орк – изловчившись, он втыкает её прямо в оскаленную пасть и, приподняв тиранида, спихивает его вниз, прямо на оскаленные морды сородичей. Драки не возникает – Мозг жив и сейчас все эти создания подчинены только одной цели. Сладкой и такой желанной для их, заполненных голодом, сознаний.

Нами.

Новое существо. Удар!

Подброшенное вверх оно тонко пищит, прежде чем смолкнуть, врезавшись в спины напирающих друг на друга товарищей. Писк обрывается и сразу не менее трёх чужаков, не выдержав удара, валятся вниз с бока Мародёра.

– Это ты круто! – Торр, только что разбивший трубой лоб очередного тиранида, весело скалится: – Минус три! И тот, первый. Я только двух успел.

Мне хочется одёрнуть его – не время для счёта, но передо мной возникают сразу двое, вытягивая вперёд иглы своих клешней.

Взмах молота и один, в спине которого появляется пролом, валится вниз, чтобы секунды спустя, оказаться затоптанным своими напирающими друг на друга товарищами. Второй более удачлив – его клешни успевают царапнуть меня по поножам, прежде чем пинок сапога, отбрасывает его назад.

Неудачно. Свалившись прямо под ноги своих товарищей, он не опрокидывает их, а становится подобием моста, по которому, нетерпеливо скрежеща, к нам рвётся сразу штук пять тварей.

Щелчок кнопки на рукояти и молот, ударивший по металлу корпуса, выстреливает им навстречу широкую, почти в метр шириной, дорожку. Она словно сплетена из молний и тираниды, попавшие на неё, лопаются, разваливаясь почерневшими, опалёнными кусками.

Улучив момент бросаю взгляд на Мозг. Дела его плохи, но не смертельны.

Мешок, изрешечённый множеством попаданий, весь перемазан жёлтой слизью. Пуповина-щупальце более не висит – перебитая чьим-то метким выстрелом, она, словно хвост ящерицы, вертится по щебню, сбивая с ног неосторожно приблизившихся тварей. Её обрывок, пятная всё вокруг той же гадостью, дёргается из низа мешка, но все эти успехи ни о чём – новая волна накатывается на нас и мой молот снова в работе.

Удар!

Расколотый надвое тиранид валится на корпус, исчезая из виду под ногами спешащих занять его место собратьев.

Удар!

Отлетевшая в сторону тушка исчезает из виду и снизу раздаётся многоголосый визг принявших её на себя.

Удар!

Промахиваюсь и металл под ногами вздрагивает от моего промаха.

Удар!

Очередное создание валится с корпуса, сбитое моим попаданием. Слышу сзади вскрик, но оборачиваться некогда – клешни тянутся к моему горлу, и я бью мыском сапога, попадая в белые пластины, прикрывающие брюхо чужого. Они легко проламываются, и я прыгаю на одной ноге, пытаясь скинуть тушку с ноги. Длинное, блестящее металлом щупальце приходит на помощь – стрелой выскользнув из-за спины, оно бьёт дёргающего лапами тиранида и тот, соскользнув с сапога, исчезает из виду, сваливаясь с корпуса.

Визг, хруст и снова визг, только на сей раз отчаянный, как у пожираемого заживо существа.

Что? Ослаб контроль?

Удар!

Смотреть на Мозг некогда – очередной тиранид, лишившись неосторожно выставленной ноги, замирает. Упираясь клешнями в корпус корабля, он пытается купить себе секунды жизни и это ему удаётся. Второй удар, в последний момент я поворачиваю молот плашмя, подбрасывает его вверх и тушка, все долгие, подаренные ему мной секунды, крутится в воздухе, прежде чем рухнуть на крупный камень, раскалывающий его панцирь надвое.

Удар!

Сбоку рычит Торр и я, не обращая внимания на скребущие по нагруднику клыки, сбиваю сразу двух тиранид, висящих на его трубе.

– Отойди, – чуть подаюсь вперёд, прикрывая его от наседающих тварей.

– Нет! – Труба, изрядно погнутая, взлетает над перемазанным своей и чужой кровью орком: – Я... Варбосса... Не оставлю!

Удар трубы и чужак, пришедший к нам не пойми откуда, лопается.

– Как скажешь, – поднимаю молот – он словно налит свинцом и роняю его на очередного тиранида. Роняю – сил просто нет. Я же не десантник. Это они привычные к такому...

– Ля...жем вместе! – Хватая ртом воздух с трудом поднима. молот. Всё. Сил нет. Ещё два, ну три взмаха, и он выскочит из трясущихся рук.

– "Пофиг". – Мной начинает овладевать апатия: – "Мы сделали что могли... Всё... Остальных пусть гвардия добивает..." – Мысли скачут короткими прыжками: – "Она же прибудет сюда? За техножрецом... Беглым... Вот..." – Отпихиваю молотом тиранида, поднявшегося почти вертикально, и он опрокидывается на спину, смешно суча лапами и клешнями в воздухе: – Вот гвардейцам весело... Будет... Шли за жрецом... А тут и он... И беглый инквизитор... И...

Что-то неуловимо меняется и клешни, поднятые в подобии примитивного блока, опускаются. Чужак неуверенно ими взмахивает, переворачивается на живот, но вместо того, чтобы наброситься на меня, пятится назад. Секунда, и он, словно увидев нечто более интересное, сигает вниз, откуда до нас доносится визг остальных и скрежет раздираемых на части панцирей.

Неужели?!

Отпихнув ногой ещё одного, бестолково тычущегося мне в ногу тиранида, поднимаю голову.

Да! Есть!

Кожистый мешок валяется на земле, придавив собой по по-прежнему дергающееся щупальце.

Успели!

Сажусь прямо на залитый слизью корпус и стаскиваю с головы шлем. Рядом, грохнув трубой, буквально валится Торр.

– А мы не легли... Варбосс, – шепчет он и мягко валится навзничь, теряя сознание.

– Аптечка? – В руке подошедшего Тал-ка бледно зелёная коробка, но я отрицательно качаю головой:

– Орк. У них такая регенерация, что боги, и светлые, и тёмные от зависти сдохнут.

– Они же боги? – Не понимая меня, он снимает шлем и покопавшись в поясных карманчиках достаёт макаронину: – Как они могут умереть?!

– Именно потому, что Боги. Сдохнут, воскреснут и снова сдохнут. И так – по кругу, до последнего орка. Шутка. Молодцы! – Подняв руку, хлопаю его по плечу: – Вовремя вы его!

– Вовремя, – отломив кусок макаронины, Тал-ка протягивает его мне: – Возьми. Помянем парней. Как воины ушли.

– Кто? – Не понимая его слов, оглядываюсь, но сзади никого, кроме техножреца: – Что? Погоди! Где Уй с Сидом?!

– Сорвались. – Шас-вре немногословен: – Вниз. Оба. Когда тряхнуло.

Прикрываю глаза – их смерть на моей совести. В памяти всплывает дрожь корпуса после моего промаха и отчаянный крик раздираемого на части существа. Нет. Не существа – разумного, сорвавшегося с корпуса вниз.

– Хорошая смерть, командир. Не бери в голову, – он хрустит своим лакомством: – Как воины умерли. Чего ещё желать?

– Чего? Жизни! Они же молодыми совсем были! Тал-ка! Почему не уследил?!

– У нас другое отношение к смерти, – пожимает он плечами: – Они выполнили свой долг. Смерть в бою, защищая командира и товарищей почётна – их именами будут гордиться. Возьмите, – кусок макаронины перекочёвывает в мою ладонь, и я медленно хрущу дурью, наблюдая как расползаются по равнине остатки стада.

(КОНЕЦ СОХРАНЕННОГО УЧАСТКА 7 – Борт вольного торговца «Счастливая Кнопка»)

(НАЧАЛО СОХРАНЕННОГО УЧАСТКА 8 – Борт мародёра, личного корабля техножреца)

Запись номер МХХР-24-ССВА-064

Внутренности корабля техножреца мало соответствовали моим представлением о комфорте. Да и не только моим – пространство единственного отсека, совмещённого с рубкой, единственного, способного вместить всех нас разом, было загромождено ящиками, в которых на разные голоса что-то попискивало, консолями с множеством перемигивавшихся лампочек и змеями кабелей, то толстыми лианами свешивавшихся с потолка, то кольцами, изгибавшимися на полу. Но увы, иного места, где наша четвёрка могла бы разместиться, здесь не было.

Более всех страдал Тал-ка. Ему, привыкшему к просторным и светлым коридорам и отсекам кораблей своей расы, проводить часы и складывавшиеся из них дни, в такой тесноте, было просто невыносимо. Если нанести дискомфорт на подобие шкалы, то следом за тау следовал орк.

Торру было просто тесно. Его крупная фигура с трудом, и, в большинстве случаев, только боком, могла перемещаться по кораблю. Он, надо отдать должное зеленокожему, не жаловался. Обилие механизмов, неизвестных и непонятных для нас систем, делало жизнь несостоявшегося ученика БигМека куда как более сносной, а согласие Виталия поделиться с ним знаниями, так и вовсе привело орка в состояние священного экстаза и теперь он неотрывно следовал за техножрецом, ловя каждое его слово и засыпая своего учителя вопросами.

Что же до меня, то я просто терпел. В моей жизни бывали и куда менее комфортные периоды и жаловаться на то, что спать приходится прямо на полу, а питаться питательной кашицей, я считал излишним. В конце концов пол был тёплым, а кашица, хоть и была безвкусной, но вполне утоляла голод – так чего ещё желать? Всяко лучше, чем сидеть в холодной келье, ожидая приглашения на аутодафе с собой в главной роли.

Привести корабль в нормальное состояние оказалось проще простого. Немного подкопать щебень с одной стороны, дружно навалиться и раз! Сделанная руками имперских мастеровых машина, замирает в нормальном положении. Ещё немного возни, на сей раз руками Торра и щупальцами Виталия и можно лететь. Всё же что-что, а корабли в Империуме делают на совесть.

Но прежде чем отбыть, нам предстоял ещё один, не самый приятный ритуал.

Похороны.