Текст книги "Проект (СИ)"

Автор книги: Алексей Финютин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 40 страниц)

Мой рабочий инструмент, после четвертой модификации, приобрел неожиданно простой вид и представлял из себя плоский овальный камень с единственным сколом на 'острой' стороне овала. Таким образом получилась круглая односторонне заточенная режущая кромка. Этой кромкой я не только отделял шкуру от мяса, но и пытался соскабливать подкожный жировой слой. Пока не нашёл более технологичное решение этой операции. Процессом удаления подкожного жира занялись тщательно проинструктированные молодые креветки. Если подставить им только внутреннюю поверхность шкуры и не забывать отгонять взрослую креветку, то со своим делом они справлялись очень неплохо. Гораздо лучше меня. Если вовремя извлекать шкурку из воды и не давать им грызть полезный материал то получалась очень неплохая выделка. Качество выделки позволяло сильно замедлить процесс разложения шкуры. Шкурки моей выделки начинали вонять уже на третий день. Шкурки креветочной очистки вонять пока не собирались. Хотя, прошло всего два дня с момента получения первой креветочно очищенной шкурки, и делать выводы было рано.

Дырки от зубов бешеного перфоратора в ноге заросли совершенно самостоятельно и без последствий. Так что уже на третий день кроваво – вонючей вакханалии, я уже забыл как хромать. Купался в ручье по шесть раз на дню, для чего выкопал небольшое озерцо глубиной по колено, но всё равно, чувствовал себя грязным. Ещё пристрастился к жеванию листьев паутинного куста. Вкус листьев неплохо отбивал смердящий запах мясокомбината и слегка тонизировал. Я даже два раза ходил за листьями, заодно придумав метод борьбы с насекомыми – охранниками. Метод оказался прост. Нужно подойти примерно на семь метров к кусту, засунуть в пустой лапоть камень и подкинуть его на съедение скалапендре. Почему не ограничиться просто камнем? Голый камень она кусать отказывалась. Видать, пробовала уже. Охранница куста стремительно выбегала из своего укрытия, где находилось это укрытие, я так и не смог определить, подбегала сантиметров на 20 к камню, определяла, что противник несъедобный, включала заднюю скорость и скрывалась в неизвестном направлении. На лапоть без камня, она вообще не реагировала. Наверное он был слишком легким. А на лапоть с камнем реакция была вполне меня устраивающая. Подбегала к лаптю (в этом месте я рефлекторно подпрыгивал), кусала лапоть и отбегала метра на три. Ждала, когда противник отбросит копыта. Так ни разу и не дождалась. То ли потому, что лапоть умереть не мог, то ли потому, что снаряд из рогатки прилетал в неё сразу после остановки. В общем теорию сильной ядовитости скалапендры можно считать доказанной.

В конце концов мне тут надоело. У меня кончилась готовая еда, терпение и цветистые словесные сочетания. Да и прогресса в качестве выделки шкурок не наблюдалось. Смысл пребывания на берегу ручья иссяк. Я набрал побольше листьев, собрал все свои орудия труда, четыре самых приличных шкурки, которые я привязал снаружи рюкзака и пошел куда глаза глядят. А глаза глядели в сторону леса. Там дрова должны быть для костра. Птицу пожарю. А то мясо есть а я рыбу надоевшую доедаю. Как то неправильно.

12

До леса я топал пол дня. Как раз к обеду и дошёл. Как я узнал, что наступил обед? А я и не знал. Ну сначала. А как начал готовить обед так сразу раз ... и узнал. Здорово, правда? Я уже давно так узнаю, что пора обедать. Ещё я внепланово удостоверился в собственной тупости. Это же надо было додуматься пол дня тащить то, что по приходу я сразу выкинул. Это я про внутренности курицы. Вот из восьминогих мутантов лишнее я выбрасывал а про курицу как то не подумал. Это же верных пол кило лишнего груза. Ладно, хоть эти внутренности были не такими противными. Кишки как кишки. Я в них даже поковырялся. В желудке. Кроме всяких камешков там обнаружился небольшой черный кубик. Из чего он, я так и не понял. Пластик какой то. Прочный. Типа кевлара. Надо будет еще один такой найти и нарды сделать. Только вот я не помню, сколько там должно быть фишек. Да и неважно. Всё равно играть не с кем.

Сам лес сильно отличался от того, к которому я успел привыкнуть. Деревьев было всего три вида. Первый вид я назвал осиной бледнолистной. Эти деревья практически полностью копировали обычную осину и отличались только более светлыми листьями. Во всём лесу только этот вид дерева годился в костёр и совершенно не годился для уроков труда. Только если ложку вырезать. Да вроде незачем пока да и нечем. Годного для этих целей инструмента у меня не было. Другие деревья – тут намного веселее.

Второй вид был натуральным эвкалиптом. Древесина очень твёрдая и плотная. Не хуже камня. В огне не горит, в воде – тонет. Отломить ветку у меня не получилось. Отрубить – даже не пробовал. И древесина и длинные узкие листья сильно пахли. Вернее, имели сильный запах. Не сказать, что неприятный. Просто сильный. Не эвкалиптовый. Больше похоже на мазь Вишневского. Ещё я помню, что древесина земного эвкалипта способна обеззараживать воду и сама гнить не умела. Даже в воде. В которой тонет. Это я удачно набрёл. Целебные свойства нужно будет проверить.

Третий тип деревьев – это растение которого вообще не может быть. С виду – натуральный баобаб. На велосипеде не объедешь. Листьев почти нет. А те, что есть похожи на лопухи. Максимум высоты – примерно пять этажей. В ширину, кажется, больше. Зачем так, понял только потом. Выяснилось, что его древесина, собственно древесиной не являлась. Больше подошло бы слово – пенопласт. От древесины был только цвет. Всё остальное от пенопласта. Такой же лёгкий, такой же непрочный, горел так же бестолково. Теперь понятен такой перекос размеров в пользу ширины. Иначе – сломался бы сразу. Теоретически, в стволе пенопластового баобаба можно было выдолбить пещеру и в ней жить. Только вот не факт, что даже маленькая норка не добьёт этого гиганта. Он и так держится на честном слове. Не смотря на размеры.

Так что эвкалипт я посчитал ценным ресурсом, остальное – мусором. Да и ценный ресурс был ценным исключительно в перспективе. Потому как сейчас мне его было просто нечем обрабатывать. Листья можно было попробовать в качестве лекарственного средства. Про древесину можно было пока забыть.

Курица жарилась неторопливо. Прутики из осины быстро прогорали и кусочки курицы падали в пепел и угли. Других вариантов приготовления просто не было. Так что первое в этом мире блюдо из птицы было обильно приправлено не самым приятным на вкус осиновым пеплом. Но, даже в таком виде, вкушать его было блаженством. После почти месяца рыбной диеты. Будем считать, что жизнь налаживается. Хотя, ничего из необходимого для того, что бы пережить зиму. Ни крыши, ни одежды ни запасов. Никакого повода для оптимизма. И опять нет никакого повода, что бы не выпить. Кроме того, что выпить нечего. Даже под дичь. Тоскливо. Так что сейчас обед и отдых, потом – забурюсь подальше в лес. Для ясности.

Ясности стало больше с увеличением видового разнообразия местной флоры. Чем дальше в лес, тем больше видов деревьев. Начали встречаться местные аналоги тополей, можжевельника и рябины красной. Баобабы кончились, эвкалипты почти кончились. А вместе с ними и вода под эвкалиптами. То ли причиной наличия воды были эвкалипты, то ли наоборот было непонятно. Вода под эвкалиптами была чистой и съедобной, хотя и с запахом больницы. Плоды рябины оказались с косточкой внутри и незначительным количеством 'мякоти' снаружи. Якобы мякоть была не очень то мягкой и совсем не сочной. Прям как шиповник. На вкус нечто среднее между горькой рябиной и сушеными яблоками. Так что, в чистом виде в пищу не годились. Возможно подойдет для компота, ну или в качестве приправы, если косточки повыкавыривать. А извлекать эти косточки – тот ещё мазохизм. Занятие для очень усидчивых и никуда не торопящихся людей. Ладно хоть размером эти ягодки были покрупнее, с вишню примерно. Прихватил с собой пару гроздей этой 'рябины' для кулинарных изысканий.

Ещё дальше в лес эвкалипты закончились совсем. Вместо них появилось вьющееся растение, похожее на виноград. Только без ягод. Эти вьюны упорно лезли к свету исключительно по тополям, что придавало этим тополям более солидный вид и более тёмный цвет коры. Видимо, какой то местный вид симбиоза. Взаимовыгодного. Вьюны получали опору для роста, а тополя получали непонятно что, но выглядели мощнее и здоровее своих одиноких собратьев. И птичек на них было больше. Где то на втором – третьем ярусе леса. Мелких, крикливых и, предположительно, невкусных. Что бы их разглядеть, нужно было лезть наверх и замереть там на пару часов. Орнитология пока не актуальна, по этому, плюну в них пока. Для ясности.

Вот я баран! Спасибо птичкам. Навели на мысль. Они же на меня чирикают! Нецензурно, скорее всего. Всё потому, что я иду по лесу как бульдозер. Всякие ягодки рассматриваю. А своим в лесу так и не стал. Хоть бы шумел поменьше. Режим незаметности включить не удосужился. Буду исправляться. Надо будет скрипт на этот режим написать. Пусть сидит в памяти резидентом и включается по внешнему условию самостоятельно. А условием должно быть наличие вокруг меня деревьев. Раньше это называлось условным рефлексом и нарабатывался тренировками. Тёмные люди. Тяжко было без системных администраторов и программистов. Некому было драйвер написать для подключения вегетативной нервной периферии к высшей нервной деятельности.

И ещё один моментик. Поздравлю себя. Я не только баран но ещё и лопух. Как я мог сразу не разглядеть веревку во вьюне? Ведь похоже один в один. Листочки убрать только. Лоза гибкая, прочная. Толщина уменьшается медленно. Кора тонкая. Чего ещё хотеть от веревки? Надо смотать с ближайшего тополя метров 30. Для экспериментов. Авось получится усовершенствовать до состояния веревки зело полезной. Хоть будет на чем повеситься при случае.

Будущая веревка разматывалась как то без энтузиазма. Приходилось больше распутывать, чем сматывать. А потом ещё и на дерево лезть. Там сматывать. Хреновая из меня обезьяна. Цепкого хвоста не хватает для освобождения рук для полезной деятельности. Пришлось слова редкостные по красоте вспоминать. И придумать ещё парочку. Для самообразования. В целом, справился конечно. Но большого рулона не получилось. Может и к лучшему. Для экспериментов хватит да и таскать меньше. Не верблюд чай. Слазить с дерева, цепляясь за эти лианы – милое дело. Всегда бы так.

А ночевать то я где сегодня буду? Если у условно безопасного ручья, то нужно поворачивать оглобли прямо сейчас. Туда идти больно далеко и дров там нет. А вот вода чистая – есть. К баобабам вернуться? Это ближе и дрова там есть. Вода съедобная, хоть и не проточная. Но там могут быть зверьки ночные и голодные. Как и здесь. Только здесь еще и воды нет. Зато идти никуда не надо. Что на это скажет отдел мозга, ответственный за интуитивные прогнозы? Молчит засранец. В отпуск ушел? Просто выходной? хм... Присутствует всё таки. Только вяленько как то. Чихал он на мои варианты. Говорит – вперед идти надо. Там счастья искать. Ну ладно. Поверю на первый раз. Вот сожрут меня звери лесные – уволю нафик. И отдел перепрофилирую. Будет перистальтикой заниматься. Тонкого кишечника. В назидание.

Включаю режим лесного передвижения и иду прямо от светила примерно километра два. Из незнакомого попадалась только трава. Видов 8 или 10. Грибы двух видов. Незнакомых. Занёс в каталог и забыл. Птичек увидел мелких. Трудно не заметить птичку, если она желтая как канарейка и такая же мелкая. Постарался идти так, что бы её не спугнуть. Получилось. Целых три шага. Потом на ветку наступил. Обувь снять что ли? А то в лаптях я этих веток не чувствую. Боюсь, что без лаптей, я эти ветки буду чувствовать слишком хорошо. А также камни, колючки, шипы, ёжиков и змей. Обойдусь пока. Лес то незнакомый совсем.

Почему примерно два километра? Да потому, что через два километра лес резко кончился и я уперся лбом в скалу. Неслабая такая каменюка, забытая кем то посередь леса. Метров 200 в основании и с пятиэтажку ростом. С ледникового периода осталась? Типа, ледник эту каменюку сюда прикатил а сам растаял. Я слышал, что на Земле таких тоже полно. Ну или у кого то из кармана выпала. Или приходил Серёжка, поиграли мы немножко. Всяко может быть. С моей стороны скала была неприступной. Выступов мало и они какие то неубедительные. На уровне трёх метров начинался совершенно гладкий и вертикальный скол. Камень на сколе был чистым и приятным на вид. Мрамор что ли? Или гранит? Я в них не копенгаген. Какой то каменный камуфляж, небольшими вкраплениями. Цвет от светло – коричневого до темно – зелёного, почти черного. Пусть будет мрамор. Для ясности. Надо бы эту каменюку обнюхать со всех сторон. Вдруг пещерка обнаружится. С пещерным медведем внутри. Вот радости то будет...

Включаю режим параноидальной осторожности и самый малый вперед. Нет. Впереди скала. Значит направо. Уверенно двигаюсь к успеху семимикронными шагами. Прямо как Роснано. Паранойи на долго не хватило. Метров на 40 только. Видать, не моё это. Дальше пошел как обычно. Просто более внимательно. Со стороны выглядел как придурок конкретный. Наверное. Таким же шагом я к птице подкрадывался. Спугнуть боялся. А тут зачем? Этот здоровенный камешек меня явно не боится и улетать не собирается. А красив, зараза. Когда нибудь распилю этот камешек на плиты и построю из них дворец. Красоты неописуемой. Надо будет записать в склеротическую тетрадь. Воткнуть задачу куда нибудь между постройкой дома и ядерного реактора. Реактор подождет немножко. Красота требует жертв.

Пещерки с медведем не обнаружилось. Зато обнаружилась довольно иссечённая сторона камешка. Не сильно то и крутой подъем. И ступенек много. Как там себя чувствует мой страх высоты? Не рассосался ещё? Надо проверить. На пути наверх обнаружилось штук 10 тупиков. Это меня несколько напрягало. Неужто зря ползу? Да не. Не зря. Правильный и почти безопасный путь всё же нашелся. Он же и был единственным. Как удачно. На этом камушке можно будет обороняться от лихой кавалерии неприятеля. Даже, если неприятель будет на медведях. Подниматься на склон можно только по одному. Первый упавший потянет с собой остальных. Ляпота. А что у нас на вершине? Пойду посмотрю.

Это я удачно зашел. Вершина оказалась не сильно изрезанной. Несколько легко преодолимых уступов. Камни накиданы разной величины из того же мрамора. Можно будет их скидывать на головы врагов. Но это мелочи. Тут обнаружился целый двойной праздник жизни. Первое – это пещерка. Небольшая, но я помещусь. От мороза в ней не спрячешься а от дождя – запросто. Моя первая жилплощадь. С новосельем меня! Второй праздник – небольшое озерцо дождевой воды. Вроде съедобной. Не самой чистой но и не болотной. В воде обнаружилась своя мелкая жизнь. Несколько шестиногих клопов – водомерок на поверхности, что то типа жуков – плавунцов и ещё немного более мелкой живности невыясненной видовой принадлежности. Да и всё вроде. На глубине ещё кто то может быть. Надо будет выяснить. Да и глубину заодно измерить. Отсюда дна не видать. Но это потом.

А сейчас нужно будет дров натаскать. Чего тут нет, так это дров. А так, было бы совсем хорошо. Так. Стоп. Повременим с хоздеятельностью. Надо еще забраться на самую макушку. Окинуть взором окрестности.

Вид с вершины камешка открывался просто потрясный. В любую сторону. Особенно вон туда. На те деревья. Хренассе деревца. Прям секвойи какие то. Штук 15 деревьев – гигантов возвышались над всем пейзажем. Обычные деревья рядом с ними казались травой. Жалко что далеко. Километров шесть наверное. А то бы сбегал. Хоть посмотреть на это чудо. Это вам не баобабы картонные. Это настоящие исполины. Чуть левее гигантов было лысое плоскогорье. Небольшое, но приметное. Дымка над ним была какая то желтенькая. Висела себе над пригорком и никуда не рассасывалась. Наверное местный химзавод опять утечку допустил. Не сильно мне туда хочется, но сходить придется. За всем этим возвышалась горная гряда. Одинокая гора, растянутая на многие километры в обе стороны без выраженных вершин. Неправильная какая то гора. Прямо как забор поставили. В противоположной от забора и секвой стороне обнаружились холмы. Почти самый левый холм был выше других и идеально – правильной формы. Прямо как шляпка от гигантской заклепки. Те холмы, что покрупнее были с лысыми вершинами. В смысле без леса. Заклёпка была лысой целиком. Всё остальное пространство было вперемешку заполнено лесами и лугами. Крупной воды заметно не было. Никаких голубых отблесков. Только водоёмчик под ногами.

А вот это кто у нас? На ближайшую полянку вышла стайка оленей. Ну, мне хочется думать, что это именно олени. Детально то отсюда не видно. Но похоже. Четыре ноги, что уже замечательно в местных то условиях, голова, рогов не видно, хвостов тоже. Особей 7 – 8. Кто то один всё время настороже. Вот этих зверюшек нужно будет навестить в обязательном порядке. Или отправить им приглашение и пусть сами приходят? Было бы неплохо. Только вот боюсь, что они неграмотные. Да и почтового отделения я пока не нашел. Придется лично приглашать. Как надоело то. Всё приходится делать самому. Надо будет запомнить место, куда на встречу идти. Примерно 15 градусов правее заклёпки. Около 400 метров удаления. Вот у меня зрение то прорезалось! Я крут.

Зрение то может и прорезалось, только вот ещё одну фичу я проморгал. Мох вокруг водоёма. Пояс прям вокруг воды. Ближе к воде коричнево – зеленый и живой, дальше серенький и дохленький. Ну или притворяется. Мох я зачем то уже искал. Точно! Когда рану на ноге хотел обеззаразить. Сухой мох должен быть бактерицидным. Этот, похоже, такой и есть. Высох но не сгнил. Надо будет соскоблить с камня и организовать под него отдельный кармашек в рюкзаке. Аптечка типа. Пригодится. Лучше попозже. Желательно – никогда.

Ну хватит созерцать, пора подпрыгивать. Значит, порядок действий. Натаскать дров. Это как? Оставляю здесь рюкзак. Достаю из него больную веревку. Вяжу вязанку сушняка и телепортирую на 5 этаж. Ну ладно. Тащу на горбу на эту каменюку. При этом постараться не рухнуть. Пункт второй – выгребсти камни из пещерки ну и подмести там, для чего сделать веник и принести вместе с дровами. Так. А спать на чём? На камнях? Придется ещё и подстилку какую то поднимать. А как? Набрать полные руки всякого мусора и попытаться занести его наверх? Это ж верная дорога под лежачий камень. Надо что то придумывать.

В результате бегать вниз пришлось три раза. Два раза за дровами и один раз за гигантским веником. Он же – будущая подстилка. Туда вошли не только ветки, наломанные руками но и высокая трава, надёрганная спиной. С корнями. И всё это весело, с шутками и прибаутками, преимущественно нецензурными. Ни ножа ни топора я как то не догадался с собой прихватить. Склерозник старый. Комсомолец потомственный.

Вот этот камешек пригодится в качестве стула. Подходящий размерчик. Стул будет рядом с костром. А где будет костёр? Наверное, рядом с пещеркой. Заодно и зверей любопытных и кровожадных отпугнёт. Во избежание. А вон тот ... ну да, ничего лучше нет, вон тот камешек будет столом. И плитой со сковородкой заодно. И стоять он будет прямо в костре. Сможет прогреться? Проверим. Как бы его допиннать бы до места?

Самой полезной забавой сейчас является пауэрлифтинг. То бишь, поднятие неприподъёмного до уровня пояса. Именно так я перекантовывал свою сковородочку. Чуть спину в узел не завязал. В результате, не докатил метров пять. Сдох раньше. Силы кончились. И слова красочные тоже. Ну и накашлять. Это место тоже подойдет. Надо только стульчик придвинуть и можно костёрчик раскладывать. А вот интересно, можно быть дважды склерозником? В моём случае, можно ещё и не такое. Как я костёр то буду разжигать? Подходящей растопки то у меня нет. И вниз бежать как то совершенно не тянет. Как быть? Надёргаю из юбки берестяных волокон. Всё равно выбрасывать. Да и надоела она душевно.

Костёр я пытался разжечь довольно долго. Заодно и припомнил словечки, которые сегодня еще не вспоминались. Зато результат меня порадовал. Ещё и половины дров не сгорело а на сковородке уже начали подрумяниваться ноги от чебурашек – мутантов. Ну да. Именно они. Надо же их куда то девать. Не вечно же их на себе таскать. Сковородка оказалась антипригарной. Ну или ноги фторопластовыми. Потом разберусь. А сейчас можно было регулировать мощность плиты методом перемещения ног по сковородке. Чудненько.

Ноги зубастых чебураторов были съедобными. Да и только. Ни вкуса, ни цвета ни запаха. Картон жареный. Лягушачьи ноги. Если я хочу съесть все свои запасы этих конечностей, тогда мне придется придумать какой нибудь соус. Желательно острый. Посмотрю, что у меня есть на этот счет. Листья паутинного чая, листья эвкалипта, горький клевер. Из условно годного, только чай. Оставлю пока. Немного синих ягод и рябина с косточками. А что там в косточках? Туда я ещё не заглядывал. Расколю одну косточку и ... и ... и что это? Сморщенное, мелкое, коричневое. Запаха нет. Вкус валокордина. Радость то какая ... пусть пока считается лекарством. Ещё остались ядра каштанов. Деваться некуда. На чём их тут можно растереть?

А вот растёртые листья чая и мякоть рябины в муку добавить или в мясо сырым? Ладно. Делаю разные. Вариантов то немного. Скоро вечер уже, жрать хочется а я тут лабораторию домоводства устроил.

Над желудком поиздевался. Состояние сытости получено. Результаты анализируются. Мякоть рябины оказалась усилителем вкуса. Нитрат натрия блин. Усиливать вкус мяса не стоило. Без рябины оно просто картонное, с рябиной с запахом тины и лягушек. Бррр. А если туда ещё и чай добавить то вообще болото какое то с корягами и освежающим болотным илом. Это я съесть вообще не смог. Мясо с чаем лучше чем просто мясо, но ненамного. Лепёшка с рябиной – натуральная гречневая каша с рыбой. Это на любителя. Может и понравилось бы кому. Лепёшка с чаем довольно приятная если получится её прожарить. А прожариваться она не хотела. Подгорала, разваливалась, короче, издевалась как могла. Лепёшка с чаем и рябиной вела себя приличнее и, на мой непритязательный, была самой вкусной. Чай убрал вкус рыбы. Так и запишем. Пирожок с копытами ушастых гусениц в лучших традициях голожопых берестяных буратин. Тесто: каштаны, рябина, чай. Начинка: жареные конечности без костей, чай. Соль где то там, где сейчас запад. На этом хватит на сегодня. Подметаю планету, вернее, пещеру. Раскладываю будущий веник. Ложусь на него баиньки. Завтра ждут великие дела.

13

Делам придется еще немного подождать. Под утро дождик начался. А я его смело и бескомпромиссно проигнорировал. Крыша пещерки оказалась непромокаемой. Вовремя я её нашёл. Солнышко включили уже на половинную мощность. Дождь, судя по тучам, скоро закончится. Посижу пока в конуре. Повздыхаю над безвременной утратой костра. Дрова промокать не разучились, к сожалению.

За ночь на огонёк никто не заглянул, ногу мне не отгрыз. А костер то ночью издалека должно быть видно. Если не из леса смотреть. Бонус от высоты положения. Медведи на свет не прибегут. Не ночные бабочки. А вот люди должны заметить. И заинтересоваться. И сразу в гости нагрянуть. И подарить мне шашку, коня и телевизор. Ну или стрелу в глаз. Как получится. Но пока подтверждается теория моего глубокого и всеобъемлющего одиночества в этом мире. Ещё и дождик тоску нагнал. Хандра зелёная.

Шкурки восьминогих газонокосилок снятые неочищенным полупроводником и обработанные креветками стали сухими, ломкими и слегка завоняли. Как это может быть одновременно, я не очень понял. Видимо сказывается природная вредность этих зубастых мутантов. Пора их выбросить, пока они не начали вонять как свежие. Интересная динамика. А разожгу как я пока костёр. Ведь самые сухие палки в этой местности всё равно подо мной. Вчера то я смог разжечь костёр из этого мусора. Сейчас то всё равно делать нечего.

Да блин! Сколько можно заниматься этим ананизмом с камнями? Уже пол часа пытаюсь запалить это чертово сено. Самая сухая трава кончилась вчера. Осталось – то что осталось. То что полежало подо мной всю ночь и пропитывалось ночной сыростью и дождевой влажностью. Уже четверть юбки изодрал на растопку. Одна травяная сухостоина вроде начала гореть но выдала на гора рекордное количество дыма. Прямо как дымовая шашка. Пришлось выбросить под дождь. А самому тереть глаза и кашлять. С глазами то ещё ладно. А вот кашель реально мешал ругаться. И это бесило ещё больше. Дым из пещерки развеиваться не торопился и мне пришлось самому выскакивать под дождь. Не очень приятно, но хоть прокашлялся.

Свежий воздух прочистил мне не только дыхательные пути но и мозги. Или что там у меня вместо них? Не важно. Мысля то здравая. Если я сейчас всё условно сухое сожгу, может такое случиться, что спать мне придется на безусловно мокром. А это не есть гуд. По этому, пошёл он в баню этот костёр. Пойду я лучше навыки следопыта приобретать. По дороге придётся съесть всё то, что вчера не смог. Лучшая приправа к невкусному – это голод. Где там эта заклёпка? Ага. Вижу. Значит полянка в том направлении. Ближайший ориентир – упавшее дерево. Вместо внеплановой дезинфекции пещеры мог бы делом заняться. К стати да. Дымную траву надо обратно закинуть. Вдруг пригодится. Комаров отгонять или клопов кошмарить.

И зачем этот спуск сделали таким крутым, мокрым и скользким? Так ведь и навернуться недолго. Всё. Решено. Сырая погода мне не нравится. Слишком мокро, скользко, хмуро и холодно. Надо провести против неё превентивную пиар – акцию. А то ещё осень наступит – совсем неуютно станет. Надо смело и во весь голос заявить: население этого мира против наступления осени и требует её переноса на период глобального потепления. Пусть холодает, когда станет слишком жарко. Блин! Чуть не соскользнул. Надо будет внимательнее выбирать места для волеизъявления народа. А так и шею свернуть недолго.

Дождик, вроде, закончился, но трава от этого суше не стала. Высокая зараза. Я тут оказался в положении ёжика, который бегает по травке для того, что бы пощекотать себе пузико. Только вот эта травка щекотала мне не совсем пузико, а то, что обычно мешает танцевать. Не очень приятно. Надо завязывать с исследованием поляны и возвращаться в лес. Там травка пожиже. Разведка поляны мне не принесла никакой полезной информации. Следов пребывания оленей после дождя не осталось никаких. Нашёл только место, где у этих копытных было партсобрание. Ну или приём в пионеры подрастающего поколения. Что они тут нашли – непонятно. Трава редкая и чахлая, камни серые и некрасивые. Грязюка. Ну ладно, грязюки вчера не было. Но ведь вчера они тут что то жрали. Чем тут можно питаться? Или тут ничего нет потому, что всё вкусное съели вчера? Пойду за ними. Может в лесу следы отыщутся. Вчера они вроде туда ломанулись.

Ну и как я в этом бедламе смогу найти следы? На земле всё размыло дождём. Примятая трава поднялась, не примятая пригнулась под дождём. Унылое однообразие. В какой стороне искать этих жЫвотных? Разницы нет никакой. В этой местности я ещё нигде не был. Разведку можно проводить в любом направлении. Где тут любое направление? Буду ориентироваться по направлению на розовый камень. Других ориентиров тут нет. Придурочное светило светит откуда хочет и компаса у меня нет. И системы позиционирования. Засекаю направление на второй ориентир и иду к нему. Так проще.

Опять чуть не забыл включить режим передвижения в лесу. Что же за память у меня такая дырявая? Никак рефлекс не наработается. Бульдозер дизельный. Мокрые палки тоже хрустеть умеют под ногами. Не лес а свалка отходов деревообработки. А вокруг тишина. Только одинокий бульдозер по лесу ползёт. Я тут для себя решил, и мокрая погода подтвердила правильность моего решения. Пока не спущу шкуру с этих копытных и не сделаю себе нормальную индейскую одежду, я отсюда никуда не уйду. Пусть они хоть на вершину секвойи залезут. Всем табуном. И оттуда достану. Лучше бы они сразу туда залезли. Я бы хоть знал, где их искать. А то иду чёрт знает куда чёрт знает зачем и радуюсь как недоделанный. Дендромутант антропоморфный.

Первый трофей обнаружился. Кустик синих ягод. Чахлинький какой то. Ну и ладно. Хоть так. Все на сбор урожая. Девиз вот мой и солнца. Какая чушь из памяти всплывает иногда. Лучше бы вспомнил, что такое квасцы для дубления кожи. А то вот название вспомнил, а что это такое – без понятия. Как хоть они выглядят? А то ведь жалко шкуру не убитого медведя. Испортится ведь прямо на мне. Обидно будет. И вонюче. А что такое дубление вообще? По идее, это то, что не позволяет обработанной шкуре сгнить. Бактерицидное что то. Сидит внутри кожи и все бактерии распугивает. Прямо как я в лесу. Вообще никого не видно. Даже птицы не летают. Надо форсировать обучение тихому шагу. Иначе счастья не видать и до конца жизни придется питаться всякой дрянью. Конечностями полунасекомых восьминогих. Так не пойдет. Накашлять на всё. Буду концентрироваться на каждом движении. Пусть будет медленнее, зато правильно. Знать бы ещё как правильно. Придётся узнавать. Методом последовательных итераций.

За последние два часа я прошёл по лесу метров 300. скорость задумчивой улитки. Зато, примерно понял, как это делать. Рядом со мной, даже, какая то мышь пробежала. Или похожее что то. Не важно. Важно, что она меня проигнорировала. Я её тоже, хотя и заметил. Перехожу ко второму этапу обучения. Наработка рефлекса такого перемещения без участия высшей нервной деятельности. Не думая короче. Думать – вредно. Особенно в лесу. Не библиотека чай.

Тишина в библиотеке! Ходить тихо не глядя под ноги никак не получалось. Ну не чувствую я всех этих палок и неровностей. Слишком толстую подошву у сандаликов сделал. Хотя, внешний слой бересты уже почти стёрся. Как разживусь шкурами, сделаю мокасины. С тонкой подошвой. Пусть непрочные, зато чуткие. А подошву и поменять потом можно будет. Разговорчики в строю! Продолжить тренировку!

Хватит пока мазохизмом заниматься. Ноги уже гудят. В голове кирпич в вакууме. И тяжёлый и стукнуться ему не о обо что. Такое ощущение, что я мозги тренирую а не ноги. Привал. А то так есть хочется, что переночевать негде. Что у нас сегодня в закромах Родины? Фуу, гадость какая. Это мне в наказание. Сытое брюхо к ученью глухо. Народная мудрость. Чему можно брюхо научить? Гвозди переваривать? Как то не очень хочется. Теперь понятно, почему оно такое необучаемое.

Типа еда в желудке утрамбовалась, теперь вздремнуть пол часика и в обратный путь. Хозяйством заниматься. Потолки побелить, холодильник разморозить и всё такое. Даже глаза устали. А им то с чего? Чудны дела мои...