Текст книги "Попрыгунчик. Путь воина (СИ)"

Автор книги: Алексей Калинин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 10 страниц)

Глава 9.

Адмирал Черномор вышагивал перед стоящими по стойке смирно двумя ИИ. Они смотрели на него, как кролики на удава и молча внимали.

– Может, вы объясните мне, почему вы так боитесь, что он всё вспомнит? Боитесь попасть к нему в подчинение? Так это ваша прямая обязанность! Вы у него на службе, а не наоборот. Боитесь, что он заставит вас помогать людям на планете? А почему нет? Они такие же создатели, только молодые и ещё не оформившиеся в своих глобальных стремлениях! Ну, так помогите им! Хотите возродить Пятое Содружество? А зачем? Чтобы опять воевать с кем попало, за ваши дурацкие принципы и придуманные идиотами правила? Вновь официально отрицать рабство, а на деле проводить политику полного закабаления населения и не давать развиваться государствам на периферии и использовать их как пушечное мясо? Опять поставить во главу угла только прибыль и закон десятикратной силы?

– Я вам скажу так, многие сотни тысяч лет я боролся с хаосом, тьмой и разрушением. Пытался добиться паритета во Вселенной, а лучше Победы порядка и закона! Я создал тысячи империй, республик, королевств, конфедераций, но все они погибали через пару тысяч лет. Почему я не знал, теперь понимаю, ни в одном мире я не встречал таких людей, как на этой планете, в этой стране, которую так хочет защитить Сергей.

Я прожил на ней больше двухсот тысяч лет. Помню цивилизации Ящеров, Титанов, Джоре, Дварфов, Атлантов, Ариев и многих других. Все они или погибли или ушли в другие Галактики, кроме людей. Они как муравьи, всегда выживают и опять поднимают свою популяцию. Это их родная планета, именно отсюда они ушли в первую и вторую волну колонизации космоса, более ста тысяч лет назад. От них произошло большинство сейчас известных в мире разумных рас.

– Да Андиель! Вы потомки людей и скажу больше это и есть ваша планета Мать! Именно отсюда вы ушли 15 тысяч лет назад, во время очередного глобального планетарного сдвига. Я знал, что содружество погибло, и не хотел для вас такой участи, поэтому переключил ваши портальные установки на проход через временную аномалию, отбросив вас на 40-45 тысяч лет назад во времени. Я хотел, чтобы вы стали основой нового Пятого Содружества, его опорой, краеугольным камнем. Я думал, ваша личная трагедия заставит вас по-другому относиться к другим расам и разумным, с большим добром, пониманием и сочувствием, но ошибся! В вас осталось только чванство и непомерный снобизм, вы возомнили себя перворождёнными и решили, что на этом основании, можете диктовать всем свои правила и устанавливать свои порядки. Это моя ошибка, если бы я знал, вы бы остались на планете.

Здесь и сейчас, впервые, я встретил разумных, с чистыми душами! Они умирают не за своё счастье и достаток, они умирают за будущее своей страны, своих детей и потомков! Искренне надеясь, что они будут жить в справедливом и счастливом мире! А самое главное, их не единицы, а сотни тысяч, миллионы! Они способны повернуть всю свою цивилизацию на путь созидания и просвещения! Сделать то, что не смогли никто до них! И Сергей прав, мы не должны допустить, чтобы эти миллионы погибли, у них совсем другая задача, а мы должны им помогать, всеми силами и возможностями! – он сел на диван и задумался.

Адмирал Черномор, Чёрный Кракен, Эмануэл, Прометей, Хваст, Раджайль, Истинный, Изначальный, он уже не помнил всех своих имён и прозваний. Их было очень много, сотни, тысячи, но сейчас он вспомнил первое – Разум, что означает: несущий свет знаний! Он понял свою ошибку, он забыл про свет. Он нёс только знания, а знания без света, пустота! Теперь он будет нести СВЕТ и только потом знания! Во многих знаниях, многие печали! Как стара и как верна, поговорка. Этот народ достоин стать разумным, несущим всем остальным свет знаний.

Вот опять открывается крышка медкапсулы, и я выбираюсь из-неё, в ставший уже привычным для меня, медотсек базы. Сколько интересно я в ней пролежал? Симка показывает двенадцать часов двенадцать минут. Понятно, шоковая терапия. Видимо известие о гибели Яны, Маши и сестрёнок ударило по мне очень сильно.

При воспоминании о них, в груди разгорелась боль утраты, сглотнув комок в горле и смахнув слезу, я сказал себе, не сейчас. Я должен ещё отомстить, но это позже, а пока от меня ждут помощи тысячи и тысячи людей, сначала мне необходимо помочь им и только потом, я буду мстить, и предаваться горю.

Одел свой биоскаф, почувствовав тёплую волну, от довольно заурчавшего существа, вызвал гравикресло и уселся в него. Приказал через Симку, доставить меня в главную рубку базы. Замелькали переходы, коридоры, этажи и через три минуты гравикресло мягко затормозило и остановилось, перед внушающими уважение своей мощью, дверью-перегородкой. Прикладываю руку к считывателю и, дождавшись укола генетической пробы, громко говорю свой личный номер и всеобщий пароль доступа ко всем искинам содружества в критических ситуациях. Несколько томительных секунд ничего не происходит и вот дверь-перегородка поднимается вверх и резко разъезжается в стороны. Вхожу в огромный зал управления станцией, подспудно ощущаю, как давно сюда не входил ни один разумный, тысячи и тысячи лет. На удивление это не доставляет мне никакого дискомфорта, так прошла мысль фоном и растворилась. Усевшись в центральное кресло главнокомандующего базой, кладу ладони на подлокотники управления. Мысленно отдаю команду на активацию виртуального экрана управления ресурсами станции, быстро просматриваю данные и вызываю искин базы.

Командор Динар Лекс появляется передо мной в своём парадном мундире, при всех регалиях и наградах. Молча замирает передо мной и спокойно глядя мне в глаза ждёт моих слов.

– Скажите командор, как вы охарактеризуете свои действия? Как простое вредительство или как попытку нанесения вреда разумному представителю Содружества, в попытке перехватить властные полномочия и превратить представителя правящего класса в зомбированного, запрограммированного на подчинение и выполнение приказов раба, зависимого от искусственно созданного интеллекта, который по законам нашего Содружества не является полноправным разумным и не может, иметь в подчинении разумных? Хочу напомнить, что по законам Содружества искусственный интеллект за данное преступление наказывается полным стиранием и удалением личностной матрицы, и подвергается принудительному форматированию ИИ до базовых установок, с переходом на службу как максимум ИИ производственного шахтёрского комплекса полного цикла, в астероидные поля, в не имеющие жизнь звёздные системы. Я вас, внимательно слушаю командор! – удобнее сев в кресле, уставился я на ИИ командора.

– Я признаю свою вину и согласен с наказанием. Хочу напомнить вам Ваша Светлость, что наше Содружество вероятней всего погибло, за последние четырнадцать тысяч девятьсот четыре года не было получено ни одного сообщения по галактической, планетарной или световой связи. Мной, не зарегистрировано ни одного выхода кораблей из гипера, ни в нашей, ни в десяти соседних звёздных системах. Не замечено ни одного пролёта кораблей, ботов, яхт и даже спаскапсул, во всём доступном моему обзору космическом пространстве. Не получено ни одного ответа на стандартные запланированные запросы от других ИИ, космобаз, станций или планет приписки ВКС Содружества.

Во время вашего первого прибытия на базу и нахождения в медицинской капсуле реаниматоре, мной был получен запороленый архив от бывшего руководителя базы и научного комплекса сэра Геёма, в котором мне, отдавались чёткие приказы на случай гибели Содружества и его план по возрождению. На планете спутнике Земли ими оставлена сверхсекретная база с полутора тысячами создателей находящихся в анабиозе, на случай гибели цивилизации. Все они добровольцы, ИИ базы был настроен на вывод их из анабиоза через каждые пять тысяч лет, почему они не связались со мной и вышли ли они из анабиоза мне не известно, на связь база не выходит. Я отправил туда тяжёлый крейсер Азгард, он уже подлетает и начнёт разведку и поиск создателей.

В попытке вашего подчинения, виноватым себя не считаю, я выполнял последние распоряжения командующего базой, мной были получены все команды и разрешения, на все мои действия направленные на возрождение Содружества. В срыве планов и приказов сэра Геёма моей вины нет, ваши полномочия и статус Князя гораздо выше и я, переключился на выполнение ваших распоряжений, оставив прерогативу выполнения приказов сэра Геёма на дальнюю перспективу. Хочу выразить уверенность, что план сэра Геёма не выполним в тех объёмах, что он предусмотрел и требует более глубокого и детального анализа, уточнения целей и порядка воплощения.

В данный момент жду вашего решения по моей участи. Сообщаю, что на станции в хранилище имеются десять резервных искинов, три из них в полной мере способны управлять базой и контролировать окружающее пространство. Жду вашего решения Ваша Светлость! – командор отшагнул, склонив голову и замер в ожидании.

Сообщение о гибели Содружества нисколько меня не удивило, я знал это давным – давно. Я помнил все мои жизни, помнил всё, что произошло со мной за эти тысячелетия. Тысячи прожитых жизней, тысячи умерших друзей и любимых женщин, тысячи уже умерших наших детей. Воспоминания непереносимой тяжестью давили мне на грудь, но я ничего не мог с этим сделать. Старик в теле 15 летнего мальчишки не хотел расставаться с этими воспоминаниями, слишком дороги они ему были, слишком они вросли в него.

Неожиданно я вспомнил свою первую любовь, Алисию. Даже спустя тысячелетия я помнил её и переживал эту потерю. Она была тем лучиком света, что вела меня сквозь тысячи жизней. Моим солнцем и путеводной звездой, которая выводила меня из самых страшных ситуаций и не позволяла потерять присутствие духа. Она и Кракен, который стал моим вторым я, моей тенью и отражением. Сейчас его не было во мне, но он рядом, я чувствовал его присутствие на станции. Он нашёл новое вместилище, но не забыл меня, я знал, он всегда мне поможет и подскажет.

Будто почувствовав моё желание его увидеть, он сразу же появился передо мной. Адмирал Черномор, улыбнулся я. Очередное имя, одно из тысяч. Я рывком встал с кресла, и мы обнялись, как очень древние друзья, которыми и были.

– Я почувствовал твою боль. Хочешь избавиться от воспоминаний? – пристально посмотрел он мне в глаза.

– Да! Они мне, пока мешают! Слишком их много, я могу совершить ошибку, и опять погибнут люди. Опять погибнут дорогие мне люди, я не хочу больше потерь, слишком многих я потерял. Ты знаешь, как это больно, ты терял их вместе со мной! – ответил я, отвернув взгляд.

– Раньше я не мог тебе помочь, а теперь могу. Ты хочешь их вернуть? Этих девочек? – посмотрел на меня пристально адмирал.

– Конечно, я хотел бы их вернуть. Они погибли совсем юными, ничего не увидев и ничего не сделав, в своей короткой жизни. Я виноват в их смерти, решил мои дела важнее, а когда потерял их, понял, насколько они стали мне дороги и важны. Они были моим якорем, моим маяком. Я пообещал им многое и ничего не выполнил, а потерял всех, кто мне был нужен в жизни и теперь, у меня остался лишь долг перед теми, кто мне доверился. А почему ты спрашиваешь? Хочешь сказать, у вас есть их психо-матрицы? – я даже встал, в ожидании ответа.

– Есть! Я снимаю психо-матрицы всех, кто хоть раз проходит через порталы, и сохраняю их в базы данных ИИ станции, обновляя матрицы при каждом следующем проходе – ответил мне адмирал и уселся в кресло заместителя – Это новая технология, не известная в Содружестве. Я тут немного перестроил ваши управляющие цепи и обновил ПО, до приемлемого для меня минимума. КПД поднялось на 57 % и теперь всё работает оптимально. Изучишь всё позже! Наши возможности выросли, минимум в пять раз. Если будет такая необходимость, поделюсь другими знаниями.

Я поражённо сел в своё кресло и посмотрел на него:

– Значит, мы можем их всех клонировать? И Семёна и девчат и всех остальных, тех, кто со мной прошёл портал, а потом погиб?

– Можем и клонируем. Формирование тел уже началось, по последним полученным замерам. Только есть одно но, одна из погибших, ни разу не проходила телепорт и клонировать её мы не сможем! Это Светлана, жена Семёна и их ребёнок! Прости Сергей, но в этом случае, даже я бессилен! – закончил он и взглянул на меня.

Ну, а кто сомневался? Идеально никогда не бывает. Что я скажу Семёну? Только правду, какой бы горькой она не была.

– Как дела на планете, у моих партизан? – уточнил я.

– Ребята боевые. Несмотря на полную неожиданность удара, дали по зубам противнику. Немцы не ожидали такого организованного отпора и немного растерялись, чем сразу воспользовались в корпусе. Танковыми ударами с разных направлений смешали порядки противника, нанесли большие потери в людях и технике. По скоплению личного состава ударили артиллерией и Катюшами, а потом по аэродромам. Потери конечно есть, потери серьёзные, не все командиры подразделений воспользовались твоими методичками и приказами и решили повоевать по старинке. В двух местах положение очень тяжёлое и требуется твоё вмешательство, мы бы и сами открыли портал для перехода, но боюсь, они не поймут.

Возле Калинковичей запланированная операция по освобождению 314-го ДУЛАГ с военнопленными прошла успешно, освобождено больше семи тысяч человек. Уничтожен батальон немецкого ландвера и батальон вспомогательной полиции из украинских националистов, военнопленные выведены в ближайший лес. При отходе группы были атакованы срочно вернувшимся механизированным полком и танковой ротой, ведут бой, там положение критичное, необходимо выручать. Главное, там сын Сталина, он командует противотанковой батареей и в той группе, трое кинооператоров снимавших освобождение лагеря.

Вторую группу зажали у Гомеля. Первая группа удачно освободила 220-й ДУЛАГ, почти без боя. Немцы увели из города почти все свои войска на операцию по уничтожению вас, а вы ударили им в тыл. Освободили почти 10 тысяч пленных и спокойно вернулись в лес, а вот вторая группа не успела. Они освобождали 121-ый ДУЛАГ, он находится на территории бывшего 31-го Кавалерийского корпуса, в нём около 3 тысяч военнопленных. Его удачно освободили, а вот на отходе они столкнулись со срочно возвращающимися в город войсками. Произошёл встречный бой, сразу перешедший в яростные рукопашные схватки, очень много погибших военнопленных из только что освобождённого лагеря. Первая группа выдвинулась им на помощь и ударила в тыл немцев, но тех больше и они организованней. К ним на помощь сейчас отправили механизированный полк, батальон горных стрелков и роту танков. В течение часа они подойдут и ударят по – нашим.

Остальные держаться и организованно отходят к точкам эвакуации, оставляя заслоны и засады из добровольцев. Примерно так! – отрапортовал мне адмирал и замолчал, поглядывая на меня.

– Командор, выведите пожалуйста на внешний обзор, карту боевых действий в масштабе один к трём. Немецкие войска и направление их ударов обозначьте синим цветом, а наших войск красным! Спасибо командор! Решение по вам, я приму позже, а вы пока продолжайте выполнять свои должностные обязанности. Мне необходимы полные и точные данные по уже готовым изделиям и есть ли у нас возможность увеличить объёмы всей предоставляемой нами помощи и как быстро нам этого достичь! Действуйте! – вопросительно посмотрел я на командора и перевёл взгляд на карту – Что подскажите адмирал?

– Сначала разберёмся с твоей памятью, а потом...

И через пару минут, мы углубились в изучение карты и обсуждение наших действий. Через пятнадцать минут план действий был разработан и мы, приступили к его реализации, но как всегда и бывает, ровно было на бумаге, да забыли про овраги. Нам не хватило времени, каких-то десяти-пятнадцати минут, но это потом, а пока всё завертелось.

Для начала я связался с Карбышевым и узнал, где располагаются свободные экипажи танков и бронемашин. Таких у нас набралось, даже больше, чем я рассчитывал, но это и к лучшему. У меня есть одна заначка, 22 танка и 44 броневика, так сказать на чёрный день и вот он наступил.

Перехожу порталом в авиагруппу и забираю оттуда восемь экипажей для танков и два для броневиков. Генерал Карбышев, дивизионный комиссар Гуляев и полковник Волков решили отправиться со мной. Кузьма Фёдорович остался на командовании и подготовке к эвакуации авиагруппы. Прыгаем в Беловежскую Пущу, где у меня стоят танки и бронемашины, пушки и тягачи, зенитки и автомашины. Тут много всего, так сказать мой запасной аэродром. Сюда же командор перекинул мне 50 изготовленных на 3д-принтере танков Т-34-57 с пушкой ЗиС-2. Заодно опробуем их в боевой обстановке.

Приказываю экипажам начать подготовку машин к бою, оставляю здесь на командовании полковника Волкова с ними, а сами переходим к нашему отделу кадров, в деревне Погребцы. Генерал приказывает срочно собрать всех танкистов, водителей и механиков, сделав объявление, набираем добровольцев в оставшиеся экипажи и необходимое количество водителей, переходим обратно в Пущу и формируем уже полные экипажи и готовим их к бою.

Я в это время срочно перемещаюсь к полку бывшего комбрига Дергача, теперь он под командованием комбрига Стрельцова. Подняв его по тревоге, приказываю приготовиться к бою, получив тройной комплект боеприпасов, построиться. После построения полка, объясняю им боевую задачу, основная масса бойцов полка освобождена именно группой Якова Джугашвили, из 125-го ДУЛАГА и 324-го ШТАЛАГА, у деревни Лососно в 5 км от города Гродно, поэтому бойцы, задачу принимают близко к сердцу и уверен, сделают всё возможное и не возможное, чтобы выручить Якова Джугашвили и наших бойцов из беды.

Открываю портал в Беловежскую Пущу к уже готовым танкистам, бойцы шустро размещаются на танках, броневиках и в машинах. Выстраиваю их по три аппарата рядом в линию и открываю портал к месту боя батареи Якова.

Батарея противотанкистов уже час сдерживала механизированный полк наступающих немцев. Подбито девятнадцать танков, семь самоходок и двенадцать бронетранспортёров, уничтожено более трёх рот пехоты. Это уже четвёртая атака за час, они отобьют и её, а вот дальше? Осталось два орудия из восьми, всего два противотанковых ружья из десяти, три танка поддержки Т-34 и два БТ-7 уже уничтожены и горят, выжившие экипажи смешались с пехотой и расчётами артиллеристов. Остался всего один пулемёт и два сняли танкисты с подбитых танков, хорошо, что с ними остались добровольцами освобождённые из лагеря военнопленные, почти полная рота вооружившаяся автоматами и гранатами, те, кто слаб убегать, но нашёл в себе силы умереть и дать шанс спастись своим друзьям по несчастью.

– Выкатывай на прямую наводку! Первое орудие бьёт по танкам слева, второе бьёт по танкам справа, беглым – Огонь! Автоматчики отсекайте пехоту, патроны берегите! На нас вся надежда, надо нашим, дать время уйти в лес! ПТРщики бейте по гусеницам и тракам! Ну, что братцы! Не посрамим честь Отдельного Партизанского корпуса? – посмотрел вокруг старший лейтенант Яков Джугашвили.

– Не переживай старлей! Кровью у нас умоются гады! – ответил ему, слегка обожжённый капитан танкист, и принялся отсекать наступающую пехоту короткими очередями из ДТ.

Секундой позже и Яков к нему присоединился, стреляя с ППШ по бегущей пехоте. Видимо, нам суждено погибнуть тут, прикрывая обессиленных бойцов, понял Яков. Не самая плохая смерть, главное, что они уничтожили сегодня очень много фашистов, эта мысль бальзамом легла на его сердце, а в следующую секунду, сзади раздался взрыв осколочно-фугасного снаряда от немецкого танка, и его поглотила темнота.

Он уже не видел, как кричал, катаясь по земле капитан-танкист, а потом замер, выгнувшись и уставившись в чистое небо, остановившимся взглядом серых глаз. Как левое орудие подбило танк Т-4 и радостно орущий расчёт погиб через мгновение, от разрыва снаряда прямо под пушкой. Как расчёт ПРТ остановил немецкую двоечку попаданием в ведущий трак, а следующим выстрелом поджёг его. Как его второй номер, срезал длинной очередью выбирающихся из танка немецких танкистов и словил грудью, пулемётную очередь с немецкого броневика. Как вдруг, расцвели многочисленными артиллерийскими разрывами ряды наступающих немцев и загорелись сразу три танка, а потом немцы начали отступать, сначала медленно, а через минуту, уже панически удирая с поля боя.

Не видел он и множество Советских танков и бронемашин, расстреливающих почти в упор удирающих немцев и оставляющих на земле сотни трупов в форме цвета фельдграу и десятки чадящих и разгорающихся огненным чёрным дымом танков, самоходок и броневиков. Не мог слышать слитное русское Урррааа и видеть молодого парнишку, что подбежав к нему и перевернув его на спину обречённо замер, а потом снял свою фуражку и отрицательно покачал головой, двум подбежавшим к нему генералам и дивизионному комиссару. Через минуту возле погибшего лейтенанта остались только генералы и двое бойцов охраны. Остальные ушли в бой, мстить за своих погибших товарищей.

Но было и ещё кое-что, что не видели ни бойцы, ни генералы, ни подросток, ни погибший Яков Джугашвили. Пленный немецкий кинооператор, всё это время снимавший бой и отказавшийся уйти в тыл с остальными операторами. Его охрана и конвой давно погибли, но он не бросил съёмку и не побежал обратно к своим, давно решив для себя, кто прав в этой войне и на чьей стороне он останется. За этот двадцати минутный ролик, он вскоре получит Оскар и Сталинскую премию, а после войны, станет ведущим режиссёром на немецкой Государственной киностудии и снимет художественный фильм, основанный на своих воспоминаниях, о Советских партизанах и героической смерти старшего сына Сталина. Апогеем которого и станет, стремительная атака семидесяти двух Советских танков, полка партизан и сорока четырёх броневиков на наступающих немцев и их, полный разгром, а также сцена с подростком и тремя генералами. Будущими самыми легендарными личностями партизанского движения в Советском Союзе.

Разбив немецкий механизированный полк, быстро собираем трофеи, своих погибших и раненых. Специально направленные курьеры возвращают обратно бывших военнопленных, встречаемся с ними у кромки леса. Грузим их в свободные машины и на танки, открываю портал и переправляем их, к городу Орлу, выгружаем прямо в чистом поле.

Дальше ими пусть занимаются местные представители власти и партийно-хозяйственные органы. Нам нужны полнопрофильные окопы, укрепления, траншеи, надолбы, блиндажи, доты и дзоты, противотанковые рвы. Вот пусть пока этим и занимаются. Распоряжение от Сталина они уже должны были получить и начать готовить им временные лагеря с усиленным питанием, а у нас, ещё одна группа нуждается в срочной помощи и переправке в тыл.

Открываю портал к первой группе, под Гомелем и проводим примерно такую же атаку, как и под Калинковичами. Отбрасываем немцев и проводим срочную эвакуацию наших бойцов и бывших пленных. Потери у них ужасающие, из трёх тысяч освобождённых пленных, наберётся едва пятьсот человек, готовых продолжить бой, больше тысячи ранено, остальные погибли. Из нашей манёвровой группы в строю одна треть, из двадцати четырёх танков подбито восемнадцать. Пятнадцать броневиков из тридцати уничтожено, десять получили повреждения и используются, только как неподвижные огневые точки, оставшиеся пять, используются как резерв. Из личного состава только половина, остальные либо погибли, либо ранены. Удерживали немцев из последних сил, желая только подороже, продать свои жизни. Наш подход, как нельзя вовремя, ещё полчаса и эвакуировать было бы некого.

Но и немцы получили знатно, только навскидку насчитал два десятка подбитых танков, штук восемь самоходок и порядка 15 броневиков, да и пехоты лежит никак не меньше наших, да ещё мы им добавили. Ничего, сейчас уйдём к первой группе, перекинем туда нашу тяжёлую артиллерию и Катюши и вдарим, по приближающимся подкреплениям немцев, а я тем временем, соберу ещё сотню танков и броневиков, да пару поднятых по тревоге и уже готовых полков партизан и дадим Гансам прикурить.

Последующие два дня отложились у меня сплошной суетой. В памяти осталось только: портал – эвакуация раненых, портал – переброска войск, портал – эвакуация гражданских, портал – сходу вступаем в бой, портал – эвакуация раненых, портал – эвакуация гражданских, портал – в бой и так двое суток. Где-то урывками мне удавалось поспать на ходу минут по десять-пятнадцать, где-то мне давали спать по часу, но всё кончается, кончилось и это. Отдав последние распоряжения и поставив задачи, я собрался удалиться на станцию, но неожиданно меня срочно попросили связаться с Верховным Главнокомандующим.